***
Первый день после отдыха, а девушка уже опаздывает на занятия. Телефон разрывался от звонков Чонгука, а сонная Мэй неторопливо шла по улице и разглядывала суровые тучи на сером небе. Она уважала своего друга Сокджина, но раз уж «кто-то» уехал без неё, то можно и не торопиться на его урок. Разъярённый телефон не давал девушке покоя, и когда она увидела сообщение на экран телефона сразу же помчалась в учебное заведение, расталкивая прохожих на пути. «Пары поменяли, советую поспешить иначе посетишь директора» — именно эти слова заставили Мэй паниковать и спешить.***
— Чёртов старикашка! — хлопая дверью туалета прорычала Сонмэй. — — Я же тебе говорил поспешить, -Чонгук подбежал сзади и с улыбкой поднял брови, — Тебе ещё повезло, что хён в очередной раз вступился за тебя. — Ну если бы я тебя отправил к директору, то не вступился бы, — подхватив друга произнёс Сокджин. — Что значит если бы ты отправил? — девушка от злости прожигала взглядом парня, что привело его в легкую дрожь. — Ты думала, если бы ты опоздала на мою лекцию, то тебе это просто сойдёт с рук? Я больше не буду делать тебе поблажки, — в стороне послышался тихий смешок, — и тебе Чонгук, тоже. — Ой боюсь, боюсь, — парень закатил глаза и опередив друзей остановил их, — Идёмте лучше присядем, мне нужно вам кое-что сказать.***
Весну описывают, как солнечный и свежий сезон, полный всеми нотками радости и веселья. Лучи солнца играются на лицах прохожих, заставляя их натягивать улыбки, будь они искренними или же фальшивыми. В первые же дни из сухой земли пробиваются зелёные травинки, а на тоненьких ветках деревьев начинают набухать почки. Мир наполняется творческим вдохновением, яркими красками и сладкими запахами. Но как уже сказано выше, в этом году вряд ли будет такая весна. Прохожие такие же хмурые, по уши укутаны в свои тёплые шарфы, спешат с горячим кофе, согревая себе об него руки. На улицах города атмосфера все такая же нагнетенная унылая, давящая на депрессию. Мэй сидит на полужёстком диване, поджав под себя коленки и бездумно вглядывается в грозные, тяжелые на вид тучи, плывущие за панорамным окном. Вечером прошлого дня перед сном, она представляла как отлично пройдёт этот день: с утра пораньше её подвезёт доброжелательный Юнги, на парах будет шептать с Чонгуком о своих каникулах, а на переменах будет выслушивать новые шутейки от Сокджина, вечером придёт с Юнги домой, а за столом их будет ждать Шивон с горячим подгорелым ужином. Вот только её планы ещё с самого утра нарушились. Нервный Юнги швырял и пинал всё на своём пути, наорал на кого-то по телефону и не предупредив куда-то уехал. Но это пустяки по сравнению с новостями, выпущенных из уст Чонгука. И даже выговориться некому. Джихё совсем забыла про Мэй, все своё время и внимание тратит лишь на своего парня Тэхёна. Сокджину придётся слишком много объяснять о своих чувствах. Юнги — самая бессердечная коряга в жизни Мэй, которую когда-либо видела. У неё был один человек который мог бы её поддержать, но Шивон утром уехал домой, а номера и адреса девушка не знала. Дверь издала оглушительный хлопок. На кухне послышалось пошарпывание ног и громкое закрывание шкафчиков. Через некоторое время за спиной девушки молча прошёл розоволосый парень, отражение которого было видно в чистом окне. Он немного пошатывался и что-то нёс в руках. Дверь в его комнату длительно проскрипела, за стеной послышался грохот, а затем звук бьющегося стекла. От неожиданности девушка подскочила с дивана. Грохот продолжался ещё несколько секунд и когда он стих, она решила сделать шаг к пугающей неизвестности. Подойдя к неприкрытой двери, Мэй тихонько взялась за ручку и медленно тянула её на себя, боясь что парень заметит и швырнёт в неё что-нибудь. Девушка зашла в комнату, успевшую провонять запахом дорогого алкоголя. По всему полу валялись бумаги, по одной из стен стекали капли какой-то жидкости тёмно-янтарного оттенка, а рядом лежали мелкие стекляшки от разбитой бутылки. Кровать была вся смята, подушки разбросаны по всей комнате, одеяло сползло на пол, а за всей этой картиной виднелась розовая макушка. Подойдя ближе девушка разглядела парня, смотрящего на всё те же суровые облака. Его рукав на кофте был изорван, джинсы были в грязных пятнах, в обеих руках были бутылки алкоголя, из одной которой он временами выпивал. Но Сонмэй поразило только одно, текущие слёзы из глаз Юнги. Эти слёзы напомнили ей себя, такая же жалкая и беспомощная. Никому не нужная. — Можно? — Мэй тихо спросила, указывая пальцем на бутылку в руке парня. Его взгляд поднялся на девушку. Пронзив насквозь, он поставил бутылку рядом, давая понять, чтобы она тоже присела и осталась с ним. Сонмэй так и сделала. За окном, где-то вдали прогремел гром, а вскоре и вовсе рядом. За пару соседних зданий сверкнула молния. Но поток ливня так и не обрушился. Эти пару минут молчания длились так долго, что казалось сидишь уже полтора часа, а то и больше. Мэй вытащила из горла сосуда слегка закупоренную пробку. Лёгкие цветочно-ванильные нотки аромата овладели девушкой. Её голова немного закружилась от резкого запаха, но переборов себя она всё же поднесла бутыль ближе к носу и лёгкая ваниль сменилась на яркие тона сухофруктов с ореховым оттенком. Голова закружилась ещё сильнее, от чего девушка не раздумывая отодвинула от себя алкоголь с ароматом дурманящего разум. В комнате стояла такая тишина, что можно было услышать как рядом сидящим парень тихонько усмехнулся и поднёс бутылку ко рту. — Ты здесь только из-за любопытства? — Юнги глотнул содержимое и повернул голову в сторону Мэй — Ты весь день что-то держишь в себе. Выговорись, станет легче. И это не любопытство. Парень резко встал и своей шатающейся походкой вышел за пределы комнаты. Тишина. И лишь в глубине квартиры был слышен ленивый топот босых ног. Через несколько минут Юнги вернулся к Мэй, держа по паре бутылок различного алкоголя в руках. Поставив их между собой и девушкой, он сказал: — Если хочешь выслушать меня, то пей. Я хочу чтобы утром ты всё забыла. Сонмэй смотрела в глаза парня и видела, как в душе он хочет выговориться. Девушка не любитель алкоголя, тем более крепкого, но ради пусть и иногда, но всё же друга, она готова провести ночь с белым конём. Как только она потянулась, парень начал свой рассказ. — У меня была подруга… Лучшая и единственная… Которая заменила мне умершую мать… — Его голос заметно дрогнул и, сделав большой глоток из горла, он продолжил, — Мы никогда не ссорились… Если только по пустякам, например, как назвать очередной её комнатное растение или кто в очередной раз платит за ужин в кофейне. Никогда не забуду, как мы не могли решить кто на сей раз отдаёт свои карманные деньги и просто сбегали не заплатив, а потом искали новые забегаловки и иной раз нам приходилось тащится на другой конец города, — на лице Юнги появилась лёгкая улыбка, он она тут же исчезла, — И однажды я улетел с отцом в Америку. Тогда я обманул тебя, сказав что прилетел лишь два дня назад. На самом деле я был там два с лишним месяца. И всё это время я не общался с ней. И вот я прилетаю обратно в Корею и узнаю, что у неё появился новый друг… — последнее слово он интонационно выделил, а во взгляде появилась иска злости и гнева, — Я знал того парня, он был полным отморозком, торгующим наркотой и бабами. Видел как он тусуется с другими женщинами, бухой и обдолбанный… На следующий день я пригласил её на наше любимое место, крыша высотки, с которой открывался красивый вид. Я рассказал ей всё, а она не поверила. Я был зол от этого, не мог смотреть на неё, затуманенной фальшивой влюблённости. Мы спорили и подходили всё ближе и ближе к краю. Был дождь и можно было легко поскользнуться. И она поскользнулась… и упала… — Голос снова задрожал, трясущимися руками он поднёс сосуд к себе, три больших глотка, несколько секунд, чтобы переварить выпитое и он вновь продолжил, — Я успел поймать её… Но сил на поднятие не было… И… И моя, от испуга, дрожащая рука вскоре отпустила её руку… Воспоминания атаковали парня, слёзы наполнили глаза. Девушка, проникшая его историей, нежно обняла его, тем самым успокоив. — Я не хотел отпускать её… — Обнимая подругу, он всхлипывая шептал ей, — Рука сама выскользнула… — Юнги, ты не виноват. Ты сделал всё, что было в твоих силах. — Нет, я виноват, — он сильнее уткнулся в плечо девушки, от чего его дальнейшие слова будут слегка приглушёнными, — Если бы я не позвал тогда её на крышу, если бы на меня не напала злость, всего бы этого не было, она бы не умерла. — Ты желал ей лучшего. Мин не стал спорить. Слова Мэй и вправду успокоили парня. Розоволосый посмотрел на девушку и с поднятыми уголками губ потянулся допивать бутылку. — Она умерла ровно год назад. Как и моя мать, этим же числом. — Мне жаль твою подругу и маму, правда. Хоть я и никогда не теряла близких мне людей, но я могу представить какого это. Юнги не стал ничего отвечать, а лишь допивал бутылку. Мэй не отставала и, смотря на парня, иногда подносила горло склянки ко рту. — Ну? — буркнул розоволосый. — Что ну? — Твоя очередь. У тебя же тоже что-то не так, правда? Иначе бы ты не сидела тут, — смущенная девушка молчала, ведь не могла этого отрицать, — Выговорись, легче станет, — с ухмылкой проговорил Мин. — Это пустяки по сравнению… — Юнги прервал её — Какая нахуй разница! Ты держишь это в себе, от чего тебе плохо. Дай угадаю… — парень сделал вид, что глубоко задумался, но через мгновение вышел из этого образа, — Какая-нибудь очередная бабская хрень? Предала подруга? Набрала вес? Может Чимин опять пристаёт? Безответная любовь? Или… — Не продолжай, — Пролепетала Мэй. — Бог мой. Ну и в кого, ты дурочка, влюбилась? Должно быть, в своего лучшего дружка детства, всемирного красавчика Чон Чонгука? — Саркастический тон Юнги превышал все границы, — Я не ошибся? Вместо ответа, она поднесла бутылку и начала безостановочно глотать содержимое. Девушка уже начала давиться и морщить от омерзительного вкуса, но не останавливалась. — Эй, хватит, — Мин потянулся к руке девушке, чтобы прекратиться её мученья, — Перестать, сейчас же! — он с силой потянул запястье в сторону и бутыль, выскользнувшая из рук, полетела на пол, разливая по пути тёмную жидкость. — Я сегодня хотела признаться Чонгуку в своих чувствах к нему, — сквозь слезы и боль Мэй с трудом выговаривала слова, — Но за место этого он признался в своих чувствах к какой-то Ёнхве. А я ведь, дура, думала, что я ему нравилась. — Жизнь после этого не разрушилась. — парень все еще держал девушку за руку и видимо не собирался отпускать, — И я надеюсь ты не будешь её рушить из-за какого-то петуха. — Почему мне так не везёт? Иногда мне кажется, что судьба со мной играет. — Рано или поздно это закончиться и у тебя всё будет хорошо. Знаешь, иной раз оказывается, что нужный тебе человек находится совсем близко, но ты об этом даже и не подозреваешь. — Ты на себя намекаешь? — она с презрением посмотрела на собеседника и попыталась вырвать свое запястье из хватки Юнги, но тот не хотел отпускать её. — Я пытаюсь подвигнуть внимательнее присматриваться к людям, окружающие тебя. Мин нехотя ослабил цепкую ладонь. Теперь рука девушки в полной власти и она могла незамедлительно потянуться ко второй бутылке, но вместо этого Мэй сразу же воспользовалась советом друга и стала внимательно рассматривать сидящего рядом человека. Затуманенный взгляд начал бегать по лицу Юнги, в поисках непримечательных деталях. Маленький покрасневший прыщик под правым глазом, незаметные из далека две родинки, одна из которых на кончике носа, а другая около левого крыла носа, свой силуэт отражался в тёмно-карих, слегка воспаленных от алкоголя, глазах, которые взаимно смотрели в женские и красные от слёз. Растрепанные розовые волосы, ставшие уже не такими яркими как в первые дни, были не уложены и закрывали половину обзора. Сонмэй догадалась, что Юнги имел в виду не внешнюю оболочку человека, а то, что за ней. Она снова заглянула в глаза парня, которые были полны уверенности, привлекательной загадочностью. И как будто ранее скрытая страсть выбралась наружу и стала прожигать девушку насквозь, пытаясь добраться до её хрупкого сердца. Почувствовав похожие чувство, смущение окутала девушку и взгляд резко опустился. Немного приоткрытый рот, из которого исходит обжигающие дыхание. Сухие бледные губы так и жаждали прикосновений. — Чего ты пялишься? — пониженным голосом Юнги стал возмущаться. Его слова вывели Мэй из гипноза и, быстро проморгавшись, она взяла бутылку и сделала глоток. Позже девушка вновь повернула голову в сторону парня, который, чуть пошатываясь, смотрел в окно. — Юнги… — горький вкус коньяка заставил Сонмэй шепотом позвать его. Мин не откликнулся сразу, только через минуты две он соизволил повернуться к тому, кто произнёс его имя. Он провел языком по губам, на которых остался засохший привкус алкоголя, из-за чего Мэй накрыло еще больше. Чрезмерное употребление вредного напитка дало о себе знать. Голова кружилась и толком не соображала, разум затуманен, повышается уровень чувств и эмоций. От чего Мэй потянуло к Юнги. Ей хотелось тепла, того горячего дыхания из уст парня. Она уверенно уменьшила дистанцию между ними, прямо смотрела в глаза Юнги, похожие на глаза хищного животного, которое выслеживает свою добычу уже долго время и вот-вот готовиться нападать. Расстояние между парнем и девушкой незаметно уменьшалось, они начали чувствовать прерывистое дыхание друг друга. Тело не слушалось и хотело кинуться в объятия Юнги, слиться в жадном поцелуе, но страх и неуверенность оставались на месте и не давал переходить невидимую границу между ними. По глазам парня, смотрящие на мягкие губы нежно-розового оттенка, можно было догадаться, что он тоже жаждет и с нетерпением ждёт, когда та прильнет и отдастся в его владения. Он ждал, когда девушка сделает первый шаг и разрушит эту тонкую границу. Юнги хочет побыстрее закончить страдания обоих, но вдруг он спугнет девушку, нетерпеливость и дерзость часто подводили его. Всё что он сейчас может — только приблизиться ещё ближе, приготовить нежные губы для вожделенных прикосновений и покорно ждать. Мэй поняла, что страсть покорившая её покорила ещё и Юнги. Она забыла о страхе, забыла о нерешительности, забыла о Чонгуке, забыла обо всём. Возбужденное сердце толкало к парню своим учащенным биением. Гром пронзительно гремит, пугая детишек и пугливых животных. Крупные капли дождя заставляют прохожих в панике бежать под укрытие. Сильный ветер выхватывает зонтики, взявшие теми, кто перед выходом посмотрел прогноз погоды, ломает тонкие, а иногда и приличной толщины ветки, гоняет брошенный мусор. Холод, пробивающий до дрожи, пробрался и в помещения, где находятся сотни людей, которые теперь мерзнут и согреваются горячим, только приготовленным, кофе. Но пара не замечала, не жалеющего никого, мороза. Их нежные губы сплелись в долгожданном поцелуе. Наслаждение и в тоже время волнение согревали души, а от страсти и возбуждения горели тела. Парень решился взять инициативу на себя. Он аккуратно привстал для удобства девушки. Нежно прикоснулся к бледной щеке Мэй, убирая мешающую поцелую розовую прядь волос. Постепенно Мин стал нерешительно подключать горячий язык, проводя им по сладким губам девушки. Сонмэй никогда в своей жизни не думала, что поцелуи могут быть такими приятными, несущими за собой умиротворение и спокойствие. Но вдруг юноша прерывает наслаждение, отстраняясь от девушки. Его пылающий страстью взгляд требовал продолжения, более серьезного продолжения, но против воли партнерши он пойти не мог. Девушка видела, что отстранения не означали окончания и не раздумывая ринулась к манящим губам Юнги. И только потом, когда тот смело обхватил тонкую талию, она поняла, чего хочет парень. Ещё не поздно и Мэй могла вырваться из объятий, дав пощёчину, и убежать. Но ласковые поцелуи, притягательные движения худых рук, гуляющие по женскому телу, взяли в плен. Беззащитная и беспомощная девушка теперь во власти Юнги.