Батарейка

POV Егора. Один из дяденек задёрнул плотный полог, и кибитка тронулась. Причём весьма резво. Мы что, на пожар? Я ещё раз попытался освободиться или хотя бы заорать в голос – но вот фиг вам. И похоже это было действие гадской верёвочки – именно она лишала меня способности активно протестовать против неправильного мироустройства. С досады я некоторое время придумывал разнообразные кары моим пленителям, а так же вспоминал те заковыристые словосочетания, которые произносил наш детдомовский дворник и кочегар в одном лице дядя Лёша в момент особо острых душевных переживаний. Но кибитка продолжала катиться, хоть и быстро, но без ощутимых толчков на ухабах, снаружи звуков не доносилось, верёвка, хоть и держала меня прочно, но ничего не сдавливала и не перетягивала, было тепло и скучно, и я не заметил, как задремал, рассудив, что силы и нервы мне ещё понадобятся. Знал бы я тогда, как был прав! Проснулся я от толчка, кибитка остановилась, давешние дяденьки со всем бережением извлекли меня из неё и так же, на руках, потащили куда-то, не дав толком осмотреться. Я только мельком успел разглядеть мощёный внутренний двор, широкие, покрытые искусной резьбой двери и длинный коридор, обитый чем-то вроде плотной шёлковой материи со странными цветами и экзотическими птичками. Через равные промежутки коридор освещался закрепленными на подставках шарами, горевшими вроде как сами по себе то зеленоватым, то голубоватым, то тёплым жёлтым светом. Наконец меня сгрузили в довольно просторной комнате, большую часть которой занимала кровать «а-ля траходром» с балдахином из сверкающей материи. Еще в комнате были в наличии небольшой столик и два стула, зеркало в полстены и мягкий пушистый ковёр. Всё изукрашенное завитушками, позолотой и вставками из блестючих камушков, невольно напомнивших мне дорогие часики, которые подарил нашей детдомовской поблядушке Светке Баевой её богатый поклонник. Она этими часами так восхищалась, всем под нос тыкала покрытый похожими камушками браслет и с придыханием произносила: "Это настоящий Сваровски!..". Вот именно такие камушки кто-то, не имеющий вкуса, во множестве налепил на ни в чём не повинную мебель. Несколько минут я пролежал в одиночестве на покрывале, укутывавшем траходром, а потом меня изволил посетить тот самый мужик, что меня пленил. С ним было несколько парнишек, одетых куда проще, и я понял, что это слуги. Они о чём-то между собой щебетали и хихикали, как девчонки перед кучей гуманитарки, у нас в детдоме часто что-то такое привозили, а девчонки каждый раз копались там с таким упоением, будто Версаче с Прада надеялись обнаружить… Стоп. Девчонки. Девчонки, мать твою. Где хоть одна представительница слабого пола? Я до сих пор видел только мужиков разного возраста и степени ухоженности. И ни одной девочки, девушки, женщины. Ой, не нравится мне всё это… А учитывая то, с каким интересом рассматривает меня мой пленитель – мне это положение не просто не нравится, а начинает отдавать Катастрофическим Пиздецом. Задница тут же согласно заныла, чуя нависшую над ней угрозу. Неужели тут вообще нет женщин? И я чем-то привлёк этого парня, так сказать, в сексуальном плане? Не-не-не, не согласный я… Да только кто ж меня спрашивал… пленитель надел мне на шею какой-то увесистый кулон на серебряной толстой цепочке, потом положил мне руки на виски, и тут меня словно молнией ударило. Такое чувство, что прямо в мозг. Но комната вместо бессмысленного щебетания вдруг наполнилась вполне осмысленной речью: - Господин Дальхем, он такой хорошенький, на Высшего похож… - Сейчас мы его помоем и приготовим, всё как положено, всё в лучшем виде… - Какой удивительный Источник, Господин Дальхем, неужто он сам на вас на дороге вышел? - Ну чего он боится, глупый, все за ним пуще глаза следить будут… Пленитель, которого называли Господин Дальхем, особого внимания на болтовню слуг не обращал, а вот я обратил и мне заплохело. Куда «приготовим»? К чему? Почему за мной будут следить «пуще глаза»? И, главное – неужели ко мне относится это странное слово Источник? Источник чего? Что со мной собираются делать? Я вдруг почувствовал, что паника готова вылиться в подступающую истерику и схватившись за цепочку, попробовал сорвать её. Ну-ну… получилось, как же… Моё тело вдруг скрутила такая чудовищная боль, что я взвыл и стал корчиться, пытаясь хоть немного прекратить муку. Этот самый Дальхем щёлкнул пальцами, и боль прекратилась. Господин Дальхем наклонился надо мной и сказал: - Ты меня понимаешь? Если понимаешь, кивни. - Я вообще-то и сказать могу! Понимаю, да! Не понимаю только, какого хрена я здесь делаю! На лицах слуг тут же отразилось такое удивление, словно заговорил не я, а одно из кресел или кроватный балдахин. Они что, людей говорящих не видели, что ли? Удивился и Дальхем, но быстро с собой справился и сказал: - Значит так. Ты – наш Источник и очень скоро мы закрепим свои права на тебя. Протестовать не советую. Это, - тут он указал на цепочку с кулоном на моей шее, - Амулет Подчинения. Не будешь слушаться – будет больно. Попробуешь снять – не сможешь, но будет очень больно, так что пробовать не советую. Сейчас ты делаешь всё, что тебе велят, а потом мы с братьями сделаем всё, что необходимо. А потом поговорим. Может быть. Вот же сука! Это ж надо так вляпаться! Примерно в таком ключе текли мои мысли, пока шустрые слуги вели меня в довольно просторное помещение с бассейном, где меня хорошенько помыли, натёрли каким-то маслом с цветочным запахом, а потом… ой, бля, тошно-то как… поставили самую настоящую клизму. Не слабую такую… блин, да мне в последний раз такое в третьем классе делали, когда мы с пацанами удрали из летнего лагеря, залезли в чей-то сад и от пуза наелись зелёных яблок. Лагерная врачица была тётка конкретная, промывание желудка и клизмы нам всем закатили неслабые, так что я потом еле ходил, держась за стеночки, и ни о каких набегах на чужие сады и огороды больше не помышлял. Тем не менее, клизму мне тоже пришлось вытерпеть, поскольку каждая попытка протестовать прошивала всё тело режущей невозможной болью. Потом меня положили на лавку лицом вниз, сделали массаж, растёрли каким-то кремом, но когда я почувствовал, что кто-то суёт пальцы мне в задницу – рыкнул и попробовал освободиться. Снова не помогло, боль на этот раз была такая, что я просто обессиленно замер, пальцы вернулись на место, чего там попытались … растянуть? А потом туда же засунули что-то толстое. И так и оставили. Тут я просто разревелся, не выдержал и стал просить больше меня не мучить, но слуги, получившие приказ своего господина, мне не ответили ничего, хоть и поглядывали сочувственно. В заключение пытки мне помогли подняться, расчесали волосы, подали чашу с каким-то приятно пахнущим напитком и предложили выпить. Пить мне очень хотелось, поэтому я, не думая, в несколько глотков прикончил чашу, и тут понял, по довольным взглядам слуг, что и на сей раз мне была подсунута какая-то гадость. Слуги обменялись лукавыми взглядами и удалились, оставив меня стоять посреди комнаты столбом, чувствуя себя полнейшим идиотом и тут… Ой, мамочка… да что ж со мной такое? Сознание стало затуманиваться. Нет, я его не терял и очень даже хорошо осознавал, кто я и где нахожусь. Просто меня бросило в жар, нестерпимо захотелось вдруг … да чего уж там… трахаться мне захотелось. Видно, гадское пойло было сильным афродизиаком. Но проблему это не снимало, желание становилось всё нестерпимее, и тут вновь появился Дальхем. Да не один, а в сопровождении очень похожего на него типа, но помладше. Так, а где третий братишка? Или его пока решили попридержать на скамейке запасных? И я медленно попятился назад, пока не ткнулся задом в кровать. Зря я это сделал. Засунутая в меня мерзкая штука тут же начала как-то странно трепыхаться, тело отреагировало ещё более сильной волной желания, и я застонал. Парни тут же уставились на меня, словно дети на сахарную вату, а потом Дальхем просто подошёл ко мне, и коротко скомандовал: - На спину! Я остатками разума попытался было возмутиться, и тогда он просто толкнул меня на кровать, сам навалившись сверху. Это был просто кошмар. Я уже понял, что неоттраханным остаться мне не удастся, мозг отчаянно протестовал против этого, а вот проклятое тело послушно изогнулось буквой зю, принимая такую позу, чтобы меня было удобнее иметь. Потом Дальхем извлёк из меня поганую штучку, при ближайшем рассмотрении оказавшуюся очень натурально выполненным дилдо и, не особо заботясь о моих удобствах, вошёл сам. А позднее к нему присоединился братишка, которого Дальхем называл Дальхашем. Они оба в полной мере были подкованы в том, что сейчас со мной проделывали. И - видно ещё действовал афродизиак, мне это даже в чём-то нравилось. Я не помню, сколько раз, и в каких позах меня имели. Не помню, сколько раз брал в рот – такое чувство, словно братишки вырвались с необитаемого острова – год без секса и без дрочки. Постепенно возбуждение сходило на нет, но меня охватывало странное отупение – что теперь ещё терять-то? Так что когда Дальхем и Дальхаш угомонились и просто ушли, не сказав мне ни слова, я попытался свернуться к клубок и задремать. Не тут-то было. Я словно в полусне был, но помню, как меня вновь несли куда-то и мыли, потом напоили каким-то приятным отваром с лёгкой кислинкой и уложили в чистую постель. Даже по голове кто-то перед тем как уйти погладил и прошептал: - Не расстраивайся, всё не так уж плохо… Да уж, зашибись, – была моя последняя мысль перед тем, как я вырубился. Стать сексуальной игрушкой двух отмороженных придурков – это прямо то, о чём я мечтал…