Батарейка

POV Егора. Я кое-как поднялся с роскошной кровати. Зеркало тут было во всю стеночку, я ведь уже это говорил, так что я сразу же получил возможность рассмотреть себя во всей красе и прелести. Всё тело сверху донизу покрывали фиолетовые и красноватые пятна и следы… укусов? Губы распухли, волосы растрёпаны, под глазами круги. Прямо-таки шлюха после «субботника». Но даже не это повергло меня в состояние лёгкого шока. На плечах и груди невесть откуда появились изящные узоры, сплетавшиеся в абстрактный, но красивый красно-чёрный рисунок. Это что, татушка такая? Что-то я не помню, чтобы меня вчера украшали таким образом, хотя братишки оторвались на славу. Если они меня так каждую ночь употреблять будут – я долго не выдержу. Элементарно сдохну от переёба. Вот и сейчас – тело как ватное, но голова ясная… Вроде… Но тут в комнату влетели давешние малолетние слуги, и начался дурдом на выезде. Мягко, но настойчиво они меня опять повлекли на водные процедуры, потом смазали всё тело мазью, отдающей на запах какими-то горьковатыми травами, отчего все мои внешние повреждения стали пропадать прямо на глазах, и кожа становилась гладкой и нежной. Я с иронией подумал, что в моём мире за такое чудодейственное средство отдали бы душу дьяволу все косметологи и врачи-травматологи. Потом, что особенно порадовало, мне принесли одежду. Ничего необычного – светлые мягкие брюки и рубашку, фасончиком и длиной скорее напоминавшую короткое свободное платье и украшенное красно-чёрными узорами, похожими на те, что появились на моём теле. На ноги мне выделили мягкие удобные домашние туфли, по фасону немного напоминающие гаремные шлёпанцы без задников, и тоже расшитые похожими узорами. Потом меня расчесали и вновь подвели к зеркалу, чтобы я смог оценить результаты их стараний. Я оценил. Странноватая одёжка и волосы, которые слуги попытались уложить в причёску, делали мою половую принадлежность абсолютно неясной, но, как я понял из щебетания слуг, им казалось, что я очень хорошенький и что ни у кого из владельцев соседних земель нет такого прекрасного Источника. Я попытался было поговорить с ними, но парни напрочь отказывались вступать в беседу со мной, хотя между собой трещали как сороки. То ли им было в диковинку, что я вообще разговариваю, то ли получили строгий запрет на приватные беседы. Мысленно плюнув, я пока отказался от этой затеи, тем более, что в животе у меня требовательно забурчало, и слуги, дружно всплеснув руками, тут же препроводили меня за накрытый стол. Сначала я удивился количеству наставленных на нём мисок и мисочек, но едва только сел, как умопомрачительные запахи съестного заставили меня просто наброситься на еду. Слуги смотрели, как я ем, и умилённо кивали. Нет, будь у меня менее крепкие нервы, я бы точно расколотил об их головушки всю столовую посуду, но жизнь в детдоме меня приучила ко всякому, и я спокойно слопал всё, что мне дали, запив здоровенной чашей напитка с изумительным медово-шоколадным вкусом. Слуги называли этот напиток «тсох» и он был куда вкуснее всех напитков моего мира, вместе взятых. Когда я поел, слуги дружненько убрали посуду, поклонились мне и бесшумно исчезли. Всё-таки по их лицам я понял, что их разбирает любопытство, но в разговор со мной вступить они так и не решились. Оставшись в одиночестве, я начал было обдумывать, что делать дальше. Голова прояснилась и слабость в теле куда-то исчезла. Незнакомый мне мир казался, несмотря на все его красоты, на редкость отвратительным местечком, подставлять свою задницу двум придуркам-извращенцам в качестве оплаты за комфорт и кормёжку было просто противно и унизительно, а выхода никакого не предвиделось. Стоп. Если я буду думать таким образом – превращусь в того, кем меня так хотят видеть. Судя по тому, что я успел понять, меня оттрахали столь поспешно и жёстко не только потому, что я так завёл братишек в сексуальном плане. Тут было что-то ещё. И почему я – Источник? Может, это как-то связано с особенностями этого мира? Да, мне сейчас очень важно получить информацию. Как можно более полную информацию. И выяснить, есть ли у меня перспектива жить свободно и без осложнений. Почему-то мне сразу было понятно, что мне в мой мир вернуться не удастся. А если и удастся – то только в виде мёртвой тушки, пронзённой ржавыми арматуринами. Так что будем работать с тем, что имеется в наличии. У меня сейчас в перспективе три задачи. Выжить. Удрать. Отомстить. Отомстить хотя бы потому, что я не бесчувственная секс-кукла и не кусок мяса на рыночном прилавке. Может быть, в этом мире так и принято – но я не отсюда. И вовсе не собираюсь прощать такое. Скрипнула дверь, оторвав меня от раздумий, и в комнату вошёл третий из братишек – младшенький. Я насторожился. Вчера он в групповухе не участвовал – может, явился с утра добрать своё? Нет уж, так просто я не дамся, зубами грызть буду, если что… Но младшенький предусмотрительно не стал подходить ко мне слишком близко, мило так улыбнулся и сказал: - Светлых небес тебе, Источник! Меня зовут Дальрин, не бойся меня, я не причиню тебе вреда. Ага, щас. Так я тебе и поверил. Но если он настроен поболтать – почему бы и нет. Информации-то у меня по-прежнему с гулькин нос. Поэтому я временно загнал весь негатив глубоко внутрь и ответил: - Здравствуй. Меня зовут Егор. Может быть, хоть ты объяснишь в какой дурдом я попал? Глаза у парня стали круглее, чем у пластмассового пупсика, видимо столь связного ответа он не ожидал, но с удивлением он справился и ответил мне: - Хорошо, Экор. Я буду называть тебя так. Только это не… дур…дом… а замок моих братьев. Их зовут Дальхем и Дальхаш. - С ними я уже познакомился, - ехидно кивнул я¸- результаты впечатляют. Всю жизнь мечтал, чтобы меня трахнули два здоровых мужика. - Правда, мечтал? – наивно поинтересовалось это местное чудо. - Ага, - ответил я. - Теперь вот сижу и думаю – удавиться или с крыши прыгнуть. - Ты что!!! – испуганно воскликнул он. - Даже думать о таком не смей! Амулет тебе не даст этого сделать, а Дальхем тебя сильно накажет. - Да что ты! Уже боюсь! - Правильно боишься, - вздохнул Дальрин, снова поняв мои слова буквально. - За неповиновение тебе могут отрубить сначала ступни, а потом ладони. Двигаться ты не сможешь, а пользоваться тобой будет даже легче. Так что не стоит, только себе навредишь. Я замер в полном шоке и охуении, представив себе эту ситуацию, и с ходу сообразив, что может быть куда хуже, чем вчера. А этот придурок меня ещё и утешать принялся: - Да не бойся, ты ведь мне это не всерьёз сказал, про «удавиться». А Дальхем никого зря не наказывает. Ну, словами не передать, как утешил. Но я всё равно многого не понимал. Поэтому попросил Дальрина: - Расскажи мне, пожалуйста, про ваш мир. Я ведь и не знаю о нём ничего. Дальрин радостно кивнул, и начал рассказывать, как по писаному. Видно, его не раз заставляли это заучивать, вот он и спешил поделиться знаниями, а я внимал неожиданному информационному потоку. Оказывается, этот мир назывался Млез и в прошлом, где-то пять тысяч лет назад, он пережил страшную техногенную катастрофу (Это я так «перевожу» слова Дальрена о мире прошлых веков, где люди строили большие машины и командовали ими), именуемую Божьей Бурей или попросту Бурей. После этого мир и люди изменились, и очень сильно. Сейчас Млез представляет собой мир, покрытый водой с одним-единственным материком и редкими цепочками островов. На материке когда-то было более сотни государств, сейчас остались лишь два – Глинтия (именно там мы и находимся) и Фэкор. Обе сверхдержавы равны по силам, раньше они постоянно враждовали между собой, но когда поняли, что завоевать друг друга им не удастся, решили сохранять худой мир, что, в общем, не отменило мелких гадостей друг другу типа фиги в кармане. Власть в обоих государствах наследственная. Глинтией управляет Великий Господин, правитель Фэкора носит почётное звание Отец Фэрхов. Фэрхами, как я понял, местное население Фэкора именует само себя. Население Глинтии делится на три неравные категории. Великий Господин и Благородные Маги, то есть знать, не владеющие магией простецы, находящиеся у Магов в полном подчинении и Неполнородные. Последние служат Магам. Только так общество считает позор их появления на свет оправданным. - В каком смысле позор? – удивился я. В ответ мне прилетела ещё одна лекция о появлении на свет местных жителей. Оказывается, моя задница тосковала совершенно правильно. Женщин в этом мире попросту нет. Причём, Дальрин прекрасно знает, кто это такие женщины, описывая их, как существ, похожих на мужчин, но с иными репродуктивными органами и специальными грудными железами для вскармливания детей. Звучало это… запредельно, но в целом представление достаточно верное. Оказалось, что Буря оказала на женщин страшное воздействие – они все попросту вымерли. Но зато Млез приобрёл магию, и мужчины, которые со временем стали создавать что-то вроде супружеских пар, методом проб и ошибок научились создавать материнский кокон, в котором и находится младенец. Оба отца периодически подпитывают кокон Силой, а через шесть месяцев его оболочка истаивает и на свет появляется ребёнок. Но так размножаются только Маги. А вот у простецов всё по-другому. У них есть самки. - Самки? – удивился я. - Значит, женщины всё-таки остались? Лицо Дальрина скривилось от отвращения, и он ответил мне в том духе, что самки – это самки, и что если я буду послушным, и братья разрешат мне покидать замок – тогда он отведёт меня в деревню простецов и всё мне покажет. Но вряд ли я от этого получу удовольствие. - А вот эти… как ты говорил… - продолжал спрашивать я. - Неполнородные? Это просто ошибка природы. Иногда благородные Маги позволяют не просто пользоваться телом симпатичного простеца, а испытывают к нему чувства. Тогда они пытаются зачать ребёнка. Но простецы не владеют Силой, они даже Источниками быть не могут, поэтому Маг все шесть месяцев подпитывает кокон один. Тогда ребёнок, появившийся на свет, считается Неполнородным. Их презирают, хотя такие дети могут отличаться и красотой, и большими способностями к магии. Для Неполнородного лучший выход – поступить на службу к Благородному Магу, тогда он будет пользоваться определённым уважением. Неполнородные не могут иметь собственных Источников, они не могут заключить брак с Благородными, разве что Великий Господин решит так наказать проигравшего в Круге Мага или кого-то из его родственников. Но Неполнородные как правило, хорошие воины, они отличаются живым умом и могут быть управителями в хозяйстве, а ещё из-за их красоты их часто берут наложниками в гаремы. Однако, заключив брак с Благородным, Неполнородный частично искупает позор своего происхождения, и его детям может быть дарован статус Благородных Магов. - Ничего себе, - вырвалось у меня. - Сурово. Но теперь перейдём ко мне. Почему ты называешь меня Источником? - Потому что ты и есть Источник. Понимаешь, некоторые простецы оказались изначально уникальны. Они могли увеличивать силу Магов, причём передавалось это при сексуальном контакте. Таких простецов стали отбирать специально и разводить на специальных Фермах. Они и есть Источники. Источник многократно увеличивает силу Мага, поэтому ими дорожат, их берегут. Таких Ферм в Глинтии всего пять, Источников на них выращивают до тринадцати лет, затем любой Благородный, посетивший Ферму, может выкупить его себе, но вся штука в том, что Магу подходит не всякий Источник, а изначально родственный ему по Силе. Поэтому, если Источник переживает Мага-хозяина – его усыпляют. И разведение Источников – процесс довольно сложный, так что ежегодно в продажу на каждой Ферме выставляют не более пяти-шести. А ты в этом плане уникум. - В каком смысле? – удивился я. - Ну …эээ… ты так странно появился из ниоткуда, словно с Неба свалился. - Ты не поверишь, - ехидно заметил я, - именно оттуда я и свалился. Но тут нашей содержательной беседе помешал слуга, явившийся звать Дальрина для беседы с братьями, а я задумался ещё сильнее. Получается, что я не просто постельная грелка, а такая живая батарейка для подзарядки братьев магической Силой. Из этого следовал один о-очень печальный вывод: отныне моя сексуальная жизнь станет пугающе регулярной. И просто так мне отсюда сбежать не удастся. Ладно, пусть так. Но я всё ещё мало знаю об этом мире, и бежать мне попросту некуда. Одно только радует – может, для других извращенцев я буду бесполезен? Нет, тут я всё равно не останусь. Я найду способ вырваться. Потому что жизнь Источника меня совсем не прельщает.