Батарейка

POV Дальрина. У Экора потрясающие родители. И замечательные братья. Если честно, то я ему даже завидую немного. Нет, не злюсь – ему ведь пришлось столько пережить, чтобы обрести Семью. Я за него рад, искренне рад. Мне больно от понимания того, что свою Семью я потерял. Скорее всего, навсегда. Мои братья… Вряд ли они смогут связаться со мной. А сам я не осмелюсь их тревожить. Особенно, учитывая то, в каком положении сейчас находится Дальхем. Вспоминают ли они обо мне? Как? Может быть, проклинают за мой побег, за то, что я умудрился разрушить нашу Семью до конца? Может быть, стоило согласиться и потерпеть, и всё бы разрешилось само собой? А сейчас? Кто я сейчас? Просто случайный гость в доме родителей Экора? Как мне жить дальше? Что делать? Нужен ли я хоть кому-нибудь в этом мире? Вот Сканти повезло – он не заморачивается насчёт своих отношений с Лориком, он просто влюбился и живёт, как пожелает. Я рад за него, это очень здорово, но я всё больше и больше ощущаю себя лишним. У Экора теперь есть любящая Семья, да и Ургау очень не прочь служить ему … во всех смыслах… Гадко звучит, до чего я докатился, но это так. Это Экор, наивный, не видит, какими глазами на него смотрит Ургау… А я вижу. И это ещё мучительнее. Да, у Сканти есть Лорик, Фехт теперь точно вступит в брак со Скареллом – им не о чем горевать, их ничего хорошего не ждало на родине. А я… Да, моё будущее с Вингорхом было бы ужасным и, скорее всего, недолгим. Да, я сумел этого избежать. Да, я надеялся, что смогу добиться от Экора взаимности… Но сейчас я уже ни в чём не уверен. Я даже не уверен в том, что люблю Экора – вот что самое ужасное. Нет, не так … Вот опять я не могу правильно оформить собственные мысли… Я люблю Экора. Он мне необходим. Но я не уверен, что я – беглец, изгнанник и предатель собственных братьев – то, что ему нужно. Нет, в этом доме мне хорошо. Тепло. Мне никто ни словом, ни намёком не дал понять, что я здесь нежеланный гость. Но я сам себе уже кажусь ненужным и лишним. И сейчас, когда Экору угрожает новая опасность, Ургау остался с ним. Я тоже мог бы остаться, но ничего не сказал. Я не знаю, как Экор воспримет моё предложение. Я не знаю, как сделать, чтобы он понял, что я люблю его. Я запутался. Я встал с постели, и, не одеваясь, как был, подошёл к окну. Светила полная луна, сад за окном был нереально красив, но моя тревога, грусть и отчаяние не проходили. Неожиданно раздался короткий стук в дверь. Я, было, подумал, что это Экор и отозвался, но стоило стучавшему войти – я только разочарованно вздохнул. Радегаст. А ему-то что здесь надо? - Ты расстроен, - тихо сказал Радегаст, это прозвучало не вопросом, а утверждением. Как он это понял? Когда мы ездили на озеро, я веселился вместе со всеми – это действительно было здорово. А за ужином волновались все – откровения Ики и рассказ Ургау о таинственных Некто не способствовал ничьему успокоению. Но почему Радегаст пришёл ко мне? С чего он озабочен моим состоянием? - Я… - не слишком уверенно произнёс Радегаст, видно не зная, как начать. Он что, волнуется? С чего бы? - Понимаешь, - выдавил тем временем Радегаст, - я почувствовал, что тебе плохо. У меня есть способности к эмпатии – слабые, правда. Я могу считывать только тех, кто мне не безразличен. - А я тебе не безразличен? – удивился я. Мне казалось, что всё это какая-то непонятная мне игра. Братья Экора те ещё шутники, это я уже понял. - Нет. Ты красивый, Дальрин. И ты мне нравишься. Очень нравишься, - серьёзно отозвался Радегаст, и я сразу понял, что он не шутит даже на чуть-чуть. Потому что нельзя такими вещами шутить. Слишком уж подло. А в братьях Экора и в его родителях подлости не было ни капельки. И тут я не выдержал. Во мне словно плотину прорвало. Я стал рассказывать этому мужчине, так похожему на Экора… Моего Экора… Моего… Короче, всё стал рассказывать. Всю свою жизнь, все страхи, все сомнения, чувства все. А он - слушал. И не пытался меня перебивать. Только достал из ниоткуда два здоровенных бокала с золотистым напитком… Вином, между прочим, а когда я сказал, что мне вроде ещё рано, Радегаст ответил, что иногда надо, и что мы никому не скажем… Так что вино в бокалах как-то быстро кончилось. То есть, может быть, и не быстро. Я про всё успел рассказать Радегасту, пока делал потихоньку глоток за глотком. Мне вдруг стало так спокойно. Значит, я всё-таки нужен. А ещё Радегаст сказал, что если я люблю Экора, а не просто себе всё напридумывал, мне нужно запастись терпением. - Понимаешь, - объяснял мне Радегаст, - Экор почти всю жизнь прожил в мире, где отношения между мужчинами считаются чем-то позорным и грязным. А когда он оказался здесь – твои братья… ты уж прости…сделали всё, чтобы он в этом убеждении утвердился. Да ещё сознание этой малышки, которое прицепилось к нему в Разломе. Экор старается принять новые реалии своей жизни, но ему это сложно. И чтобы разобраться в себе, ему нужно будет много времени. Может быть, не один год. Ты готов быть терпеливым и понимающим? Без всякой гарантии, что он ответит взаимностью именно тебе? А если он примет себя, но встретит мужчину, в которого влюбится без памяти? Ты очень дорог Экору, Дальрин, но он воспринимает тебя, как друга. Как хорошего друга, но кто знает, смогут ли перерасти ваши отношения во что-то большее или они так и останутся дружбой? Ты готов к такому? Я стиснул зубы. Зажмурился. Вдохнул. Выдохнул. И, наконец, сказал: - Готов. Прости, если я нравлюсь тебе, Радегаст, но я люблю Экора. И никто другой мне не нужен, пока у меня есть хоть малейший шанс на взаимность. Радегаст покачал головой: - А ты молодец. Что ж, попробуй добиться своего. Но учти – если что – я рядом. И я твой друг, Рин. - Спасибо, - улыбнулся я, - ты мне очень помог. Радегаст улыбнулся в ответ, пожелал мне приятных снов и вышел. А я вдруг почувствовал, что все мои сомнения, страх и отчаяние развеялись, как дым. Я смогу. Я добьюсь, что Экор, наконец, полюбит меня. Сам. Я улёгся в постель, накрылся с головой одеялом и начал засыпать. И вдруг снова ощутил в комнате чьё-то присутствие. Но на этот раз оно не было дружелюбным. Я вскинулся, пытаясь понять, что происходит, но вдруг почувствовал лёгкую боль в груди. А потом всё вокруг меня потемнело, и я перестал ощущать что-либо вообще. POV Егора. Я улёгся в постель, Ургау поместился рядом – действительно с краю, и свернулся в клубок. А потом он неожиданно замурлыкал, как самый настоящий кот. Этот удивительно мирный звук успокоил меня, и я заснул. А вот пробуждение моё было, мягко говоря, странноватым. Я почувствовал, как вскочил зашипевший Ургау, и в панике сел на кровати. Неужели неведомый Некто всё же решился напасть? Но комната была пуста. Ургау же, подхватив кинжал, бросился к двери. Я сунулся следом. Неужели что-то с папами? Но дверь в спальню Дальрина была приоткрыта, вдруг оттуда ударил луч странного синеватого света, Ургау коротко взмякнул и бросился в комнату, я за ним… А там творилось нечто странное. Дальрин лежал на кровати лицом вниз – бледный и неподвижный, а Радегаст… Откуда здесь взялся Радегаст?.. Так вот, Радегаст словно боролся с кем-то невидимым, но очень сильным и упорным. Его заклятья пытались окружить как серебристо-синеватая сеть какой-то тонкий неясный силуэт, но тот рвал заклятья, ускользая раз за разом. Ургау, недолго думая, метнул нож в этот силуэт, но тот просто отлетел в сторону, однако, эта заминка явно была не в пользу таинственного противника. Радегаст сумел-таки накинуть свою «сеть», а подоспевшие Лорик и Келагаст тоже сплели боевые заклятья, спеленав нападавшего, как младенца. Поняв, что злоумышленник надёжно пойман, я бросился к Дальрину. Неужели этот гад убил его? Я перевернул Рина на спину и прижал к себе. Его кожа была холодной и чуть липкой, глаза закрыты, тело в моих руках повисло безвольно и безжизненно. Неужели он мёртв? - Рин! – вырвалось у меня, - Рин, не умирай, пожалуйста! Ты мне нужен! Рин! И тут я ощутил, как моя Сила устремилась к Рину. Но не потому, что он её забирал у меня. Сила стала наполнять тело Рина по моему желанию – и оно стало теплеть и розоветь. Вот чуть-чуть дёрнулись пальцы на правой руке. Неужели? Неужели я смог ему помочь? И тут Рин закашлялся и открыл глаза. - Экор… - прошептал он, - Экор, это ты? Осторожнее, в дом пробрался кто-то чужой. - Всё в порядке, - ответил я, - его уже поймали. Рин постарался приподнять голову. Его ещё ощутимо трясло – скорее всего, нападавший применил какой-то парализующий яд, но моя Сила сумела очистить тело Рина. Я с негодованием оглянулся на того мерзавца, который осмелился напасть на нас – так тайно и подло. Но меня поразило выражение лиц моих братьев и Лорика. А когда я разглядел, кого мы схватили, сам завис не хуже заглючившего компьютера. Надёжно спеленатый тройным заклятьем перед нами стоял… ребёнок. Мальчишка лет тринадцати, одетый в одни короткие кожаные штаны и мягкие сандалии. Его волосы были заплетены в пару десятков косичек, на конце каждой косички переливалась радужная бусинка. Единственное, что говорило о его недобрых намерениях – это браслеты-накопители на руках и ножны с метательными ножами на поясе. И, что самое странное, его лицо показалось мне смутно знакомым. Это что, и есть неуловимый и ужасный убийца, именуемый Некто?