Батарейка

POV Фехта. До тринадцати лет моя жизнь была до неприличия счастливой и не омрачённой ничем, кроме случайных недомолвок слуг. Мой папа Дальвиний очень любил меня и моего второго папу – Фитци. Папа Фитци был такой красивый – картинка, те, кто его видел впервые – просто на месте замирали. А ещё он был тихим и скромным человеком, больше всего на свете любившим меня, папу Дальвиния и свои цветы, которые он выращивал в саду. Я больше никогда не видел таких красивых цветов. А папа Дальвиний любил свои книги и старинные документы, он вообще очень много знал и рано научил меня читать и писать. А ещё у меня с самого раннего детства стали проявляться способности Целителя и папа Фитци, очень много знавший о растениях вообще и зельях, которые можно из них приготовить, учил меня всему, что знает. Только лет в семь я стал понимать, что мои папы не совсем обычная Семья, что они не заключали между собой брака и что родители папы Фитци совсем не Благородные Маги, а простые, хоть и очень богатые купцы. Дедушка Рахен, папа папы Фитци, иногда приезжал к нам в замок, привозил всем богатые подарки, только вот всегда с такой грустью смотрел на папу и на меня, словно предчувствовал все грядущие наши неприятности. Он очень любил нас, дедушка Рахен, и я рад, что он умер, так и не узнав о смерти моих родителей и не увидев меня в рабском ошейнике. Он умер внезапно – просто остановилось во сне сердце – именно в тот момент, когда всё у нас было хорошо, и ничто не предвещало беды. Другой дедушка – Караги - отличался более скверным характером, с выбором сына он так и не смирился и в замок не приезжал никогда. А когда папа Фитци ездил к нему в гости – он любил обоих своих родителей, то всегда возвращался грустный и расстроенный, хоть и старался не подавать виду. Я видел своего второго дедушку всего три раза в жизни. Первые два раза – когда ездил к нему в гости вместе с папой, и, как ни странно, суровый и вредный старик отнёсся ко мне более чем ласково. Даже пригласил приезжать ещё. Но ещё не получилось. А третья встреча с дедом Караги состоялась при таких обстоятельствах… Но об этом позже, лучше обо всём по порядку. Годам к двенадцати я уже всё прекрасно понимал про своё происхождение – понимал, что мои папы просто не могли заключить брак – ведь не может же Благородный Маг вступить в брак с простецом. И гадкое словечко Неполнородный, относящееся ко мне, я тоже слышал. Конечно не в замке, упаси Небеса. Слуги и Стража в нашем замке были очень преданны папе Дальвинию и привязаны к папе Фитци. Они никогда не позволяли себе ничего лишнего ни в глаза, ни за глаза, и называли меня только Молодой Господин, и никак иначе. Но вот во время редких поездок в гости мне приходилось слышать всякое. Нет, в глаза никто ничего не говорил, да и не отпускал нас папа Дальвиний из замка без сопровождения, а Стражники в случае чего сначала башку снесли бы оскорбителю, а потом стали бы разбираться, что да как. Но гадкие шёпотки за спиной ещё хуже. И ещё, в свой последний приезд к дедушке Караги я стал невольным свидетелем его разговора с папой Фитци. Дело было глубокой ночью, днём я был на ярмарке с братьями папы – Таросом и Марги – они тоже очень хорошо ко мне относились и потом… потом они пытались меня спасти. Но не смогли. Я их не виню. Кто из простецов сможет пойти против решения Великого Господина? Тем более, что им самим потом пришлось податься в бега, спасая свои жизни и жизни своих близких, ибо правосудие Великого Господина слепо в своей беспощадности. Так вот, я получил на ярмарке кучу новых впечатлений, увидел много диковин, привезённых купцами из Фэкора и с Островов, так что заснул, едва коснувшись головой подушки. Но ночью, как водится, меня разбудил зов природы, да и пить захотелось. Так что я отправился на кухню с заходом в укромное место, куда всякий ходит на своих ногах. А комната дедушки Караги была как раз рядом с кухней. Сейчас я понимаю, что дедушка Караги не посещал нас в замке не столько из вредности, сколько потому, что много лет мучился болями в суставах, он не мог ни передвигаться верхом, ни ехать в повозке – только на носилках, которые носили здоровенные рабы из Южных Степей Глинтии. И ещё он постоянно мёрз – вот и выбрал себе самую тёплую комнату в доме – рядом с кухней. А ещё он ворчал, что Рахен зря терпит столько лет такую немощную развалину, если можно отправиться на рынок и купить молодого понятливого раба. Но дедушка Рахен уважал и любил своего Супруга, так что всё время отшучивался по этому поводу. А я мечтал, что смогу изготовить такой отвар, который вылечит дедушке все больные суставы. К сожалению, эта болезнь не поддавалась магическому исцелению. После лечения наступало облегчение, но потом всё возвращалось. Так вот, найдя на кухне кувшин с соком циввы, я вволю напился и уже отправился спать, как вдруг меня привлекли тихие голоса, доносящиеся из комнаты дедушки Караги. Нет, я знал, что подслушивать нехорошо, но они спорили… Причём спорил мой папа Фитци – такое я слышал впервые. Именно это заставило меня подкрасться ближе и навострить уши. - У нас всё хорошо, папа! И я хочу второго сына! И если Дальвиний так решил – значит, так тому и быть! У Фехта скоро будет братишка! - Сынок, думаешь, я не люблю вас? Ты и мой внук дороже мне всего на свете! И я ни за что не стал бы просить тебя повлиять на твоего … твоего… - Супруга, папа, Супруга. - Перестань. Вы не Супруги в глазах закона. А мой любимый внук – Неполнородный. Неужели вы не понимаете, чем это может кончиться для него? - Дальвиний сумеет нас защитить! - Ещё месяц назад я бы согласился с тобой, сынок. Но сейчас… На Дальвиния, называй его как хочешь, Супруг или любовник, очень злы многие Благородные. И я боюсь, что ему придётся выйти в Круг вне очереди. А если он проиграет – ты понимаешь, чем это закончится для вас всех? И в первую очередь для тебя и для Фехта? Гнев Великого Господина страшен. - Откуда ты знаешь это, папа? Ты ведь не можешь знать наверняка! - Я – нет. Базар всё знает. Базар не ошибается. - И я должен поверить базарным сплетням? - Я частенько выигрывал именно из-за того, что вовремя сумел услышать то, что ты называешь «базарными сплетнями»! - Ты не переубедишь меня! Ты постоянно стараешься разлучить меня с человеком, которого я люблю больше всего на свете. И наш второй малыш… Он ведь уже живой… Скоро он появится на свет…Мы что, должны его убить? - Будет хуже, если это сотворят другие… - Отец! Прекрати говорить такие вещи! Иначе я покину твой дом немедленно! Дедушка Караги тяжело вздохнул: - Ладно, я вижу, что ты глух к доводам разума. Живи, как знаешь, и дай Небеса, чтобы я ошибся. Но прошу тебя, выполни одну мою просьбу. Оставь Фехта со мной. - Что??? - Оставь Фехта со мной. Твой брат Марги скоро отправится на Острова, открыть там новую факторию для торговли с дикарями – сам знаешь – пряности, мех, редкие плоды… Фехт поедет с ним, и будет жить там. Острова далеко – туда не дотянется и Великий Господин. Марги любит Фехта как собственное дитя, ты можешь быть спокоен – он позаботится о нём. Да и мальчику будет интересно увидеть другие земли. А если я ошибаюсь – года через два-три он вернётся. Прошу тебя, Фитци, послушай меня хотя бы в этом… Но отец не послушал, и наутро мы покинули дом дедушки. Навсегда. А потом случилось всё, как говорил дедушка Караги. Папа Дальвиний проиграл в Круге, и нам всем грозила страшная участь. А мой братик… Наталь… Натик… Он только что появился на свет… Но даже это не помешало папе Фитци, узнав о проигрыше возлюбленного, броситься к нему в Столицу. Он уехал немедленно, оставив Натика и меня на попечении преданных слуг, надеясь, что все слухи, дошедшие до него - только слухи. Но они, к несчастью, оказались правдой. И мои папы покончили с собой – они слишком любили друг друга и не желали разлучаться даже в смерти. Я не в обиде на них – их любовь заслуживает уважения. Но порой мне казалось, что они бросили меня, ушли от проблемы, обрекли на участь, худшую, чем смерть. Я всегда корил себя за такие мысли, но не мог избавиться от них до конца. И крошечный Натик… Я же не мог его защитить, а слуги тем более… Может быть, папа Дальвиний надеялся на милосердие своего брата Дальзора. Может быть, папа Фитци не хотел брать грех на душу, убивая собственных детей. Но ни мне, ни Натику от этого было не легче. А милосердие Благородной семьи мне скоро пришлось испытать на собственной шкуре. Я помню этот вечер, когда в замок приехал брат мужа дяди Дальзора – Аматта. Приехал не один, а со Стражниками. Он выгнал всех, кто служил при моих родителях, а на меня, оглушённого свалившимся горем, надел рабский ошейник с Амулетом Подчинения. А Натик… Натика, крошечного Натика он приказал утопить в озере, а когда я бросился на выручку брату – отшвырнул, словно щенка. И активировал Амулет. Я никогда в жизни не испытывал такой боли, но продолжал рваться к братику. И тогда этот… Этот мерзавец предложил мне доставить ему удовольствие, чтобы спасти брата. Он дал слово, что тогда Натика никто не тронет. И я согласился. В жизни моей не было ничего более мерзкого, чем эта ночь, хотя потом всяких мерзостей в ней хватало. А наутро я узнал, что мой брат мёртв. И я напомнил Аматте о данном им слове, но он только посмеялся надо мной, говоря, что не обязан исполнять обещание, данное Неполнородной шлюхе. Я почти умер тогда. Я не убил себя только потому, что Амулет подчинения не давал мне возможности нанести себе вред. Но вскоре мне пришлось испытать ещё одно горе. Дедушка Караги. Народ, простите, если кому не по нраву POV Фехта и хочется очередных приключений. Просто этот герой тоже захотел высказаться перед решающими событиями.