Габриэлла Поттер

В один прекрасный зимний вечер, я сидела в гостиной Слизерина, пила тёплый кофе с привкусом «Берти-боттс», наколдованный бытовым заклинанием, и размышляла о жизни. «Каково это — учится в школе, когда знаешь всю учебную программу? Каково это — учится с теми, кто младше тебя, грубо говоря, на 25 лет? Какого это — самому, прошу прощения, „самой“ быть в теле двенадцатилетней девчонки? Это скучно. Очень! Да, в прошлом было много моментов, когда моя жизнь висела на волоске… Нет, не так! Вся моя прошлая жизнь проходила в напряжении и в любой миг могла оборваться. Конечно же, и тогда у меня были маленькие радости, были друзья, любимые и мечты, но я всегда чувствовала это напряжение, эту „избранность“, то, что от меня многое зависит. Что же теперь? Обычная девочка-полукровка, такая же, как миллионы других? Я рада, что здесь живы все люди, погибшие там, но почему-то всё равно чувствую, что я тут лишняя. В Хогвартсе тяжело скучать, ведь повсюду витает магия, но… Так странно признаться… Я прожила одиннадцать спокойных лет в кругу семьи и радовалась мелочам как настоящий ребёнок, а с возвращением в Хогвартс… Хочу ли находится здесь? Хм. Тут я познакомилась с Даной, подружилась, хотя нет, скорей — слегка поладила с Драко, и, наверное, должна была быть вполне счастлива, но… Как? Никак. В прошлом, каждый год был отдельным приключением, в котором были расследования, спасения своей жизни и жизней друзей, а позже и целого мира… Сейчас: пустота и однообразие. В обычные дни, той учебной жизни, было много домашнего задания, которое нужно было решать и трудолюбивая Гермиона, которая стояла над душой пока мы с Роном не сделаем хотя бы часть задания. Если нам удавалось увильнуть от выполнения домашней работы, она горестно вздыхала и делала её за нас, а мы потом краснели на занятиях, когда мудрые преподаватели вдруг решали опросить „идеально справившихся“ учеников. Даже так, было куда веселей, а сейчас…» Окинула взглядом гостиную. В дальнем углу, неподалёку от камина, сидела Пэнси и рассказывала что-то смешное Дафне, стоящей рядом. Чуть поодаль от них развалился на диване Драко в компании своих извечных прихвостней: Крэбба и Гойла. Неподалёку от выхода в длинный коридор, в уютном кресле, обитым зелёным бархатом, сидел высокий парень и читал книгу по сложносоставным зельям. Ближе всего ко мне оказались мальчишки, играющие за небольшим столом в волшебные шахматы. На первый взгляд, они совсем не отличались от тех же гриффиндорцев, но если понаблюдать за их игрой, то можно заметить, что один из мальчиков, из подстола, завораживал некоторые свои шахматы, делая их незаметными для противника, а другой, временами, доставал из широкого рукава мантии пару новых пешек и добавлял их на доску при поражении кого-то из старых. Слизеринские мальчишки были более хитры и не сдавали своих до тех пор, пока им не предложат что-то стоящее взамен. Сделав последний глоток кофе, со вкусом… М… Он так часто менялся, что даже сложно сказать точно, какой из вкусов был последним. Кажется, это было что-то слизкое, со сладковато-горьковатым привкусом. Последний точно шёл от кофе, а вот первый… Лучше не думать. Я встала с диванчика, поставила грязную чашку на столик и, подождав, пока она исчезнет, направилась к выходу из подземелий. Прежде чем окончательно покинуть относительно тёплую гостиную, подозвала «акцио» вязаную шаль, оставшуюся в наследство от бабушки, и обмотала её вокруг худенького тельца. Моего ухода никто не заметил. Куда идти я не знала, о чём думать тоже. Не было никаких желаний. Точнее одно желание было, но оно противоречило всему, во что когда-либо верила… И противоречило мне самой. В конце концов, побродив где-то с час по Хогвартсу, я набрела на туалет Миртл. «Почему бы и нет?» — промелькнула отчаянная мысль, и я зашла внутрь.  — Миртл, ты тут? Молчание… «Неужели она могла куда-нибудь уйти?» Посмотрела по сторонам и даже заглянула в каждую кабинку, но вездесущего призрака не обнаружила. «А что если… Нет, ну не может же этот мир быть настолько иным? Она должна быть мертва!» Села на пол и стала ждать, но время шло, и никто не появлялся. Ноги затекли от неудобной позы, а тело слегка подрагивало от холода, но возвращаться в гостиную я не хотела. Посидев ещё немного, я встала, слегка потянулась и, опершись на стену, подождала, пока ноги полностью восстановят чувствительность и перестанут неприятно покалывать. После подошла к умывальнику. В грязном зеркале отражалась худая девочка с длинными тёмными волосами, волнами укрывающими плечи, довольно выразительными изумрудными глазами, обрамлёнными пушистыми ресницами и маленьким курносым носом. Под миндалевидными глазами виднелись заметные синяки — следствие напряжённых ночей с частыми пробуждениями и редкого питания, т.к. в последнее время хозяйка всего этого добра, посещала обеды и, изредка, ужины. Неосознанно провела рукой по маленькой змейке на кране и, почувствовав холод металла, посмотрела вниз. Столь знакомый кран, который когда-то доставил множество хлопот, манил к себе, а в памяти всплывали нужные слова.  — SSSAYA HASSI EFF. Повинуясь моему призыву, один из умывальников прокрутился вокруг своей оси, и вместе со стеной погрузился вниз и исчез, открыв зёв широкой трубы.  — Интересно, он всё ещё жив? — спросила у самой себя и сделала несколько шагов вперёд. Приземление, как и в прошлый раз, вышло весьма колючим. То тут, то там, лежали кости мелких грызунов, среди которых встречались и кусочки осыпавшейся стены. Я пошла по знакомому туннелю и вскоре вышла к памятной стене, на которой были вырезаны две свившиеся в кольца змеи с поднятыми головками и изумрудными глазами.  — SSSAYA HASSI EFF. Змеи разъехались в сторону, и зашла в зал. Василиска ни живого не мёртвого в помещении не оказалось, как и Тома. Дошла до самого конца и подталкиваемая любопытством, жаждой приключений и явным безрассудством, остановилась у скульптуры, провела рукой по холодным каменным губам и, вспомнив разговор с Томом, начала шептать:  — SSSHYAS SSSANATASS …  — Поттер! Немедленно отойдите оттуда! — знакомый голос, он мог бы меня прервать, но… Нет! Ещё несколько звуков и всё решится.  — SSEL…  — Поттер! — что-то врезалось в меня, и я отлетела к стене, больно ударившись о выступы, изображающие волосы Слизерина. В глазах потемнело, и мир наполнился громким звоном, а после всё исчезло. Открыла глаза и сквозь выступившие слёзы попробовала осмотреться. Перед глазами мелькала лепка, украшающая потолок Хогвартса, а рядом, с правой стороны от меня, возвышалась чёрная дышащая стена.  — Что… — попробовала спросить, но слова давались с трудом, голова болела, а в ушах всё ещё звучал противный звон.  — Поттер, я несу Вас в больничное крыло. Если Вы попробуете спросить что-либо ещё, до того, как Помфри обработает Ваши раны, то я не побрезгую Вас выпороть. Надеюсь, доступно объясняю? Промолчала. На все процедуры ушло около получаса и ещё полчаса на то, чтобы все зелья подействовали, и я почувствовала себя почти здоровой. Всё это время профессор сидел рядом и не говорил ни слова, меня это напрягало.  — Поттер, как Вы оказались там? — он посмотрел на меня, его лицо выглядело слегка усталым. Пожала плечами, возможно, существование комнаты не стало для него новостью?  — Отвечайте Поттер, у меня и так настроение гаже некуда.  — Профессор, а Вы знали о комнате?  — Поттер! — он начинал злиться.  — Сидела в туалете Миртл и… — смахнула прядь волос, упавших на лицо при повороте головы, и внимательно посмотрела в его чёрные глаза, — Профессор, Вы говорили, что если у меня будут проблемы, я могу обращаться к Вам… Я… Могу Вам доверять? Снейп странно посмотрел на меня, явно удивлённый тем, что ему кто-либо задаёт такой вопрос и как-то отстранённо ответил:  — Это решать Вам, мисс Поттер.  — Профессор, тогда… Просмотрите мои воспоминания, пожалуйста! С самого детства… Он смотрел в мои глаза долго и, как будто бы ожидал, что я сейчас испугаюсь, откажусь или ещё-что в этом роде, но я тоже ждала его ответа.  — Мисс Поттер, Вы понимаете, что это запрещено законом? Грустно улыбнулась.  — Использовать магию на учениках в личных целях? Да, понимаю. Он удивлённо приподнял бровь.  — Но… Я не справляюсь сама, профессор, и мне не с кем поделится.  — А как же Ваши родители, друзья?  — Я не могу рассказать им.  — А мне, значит, можете? Я ведь чужой человек. Да и зачем использовать легилименцию, если Вы можете рассказать о проблеме словами?  — Не могу, — немного помолчала и добавила едва слышно:  — Профессор, Вы моя последняя надежда. Мне казалось, что ещё немного и тонкий мостик рухнет, и я полечу вниз. Никто не подаст мне руки, никто не узнает, куда пропала девочка Габриэлла, бывшая когда-то избранной. Возможно, профессор увидел что-то в моём взгляде, возможно, прислушался к моим словам и он согласился. Снейп попросил прийти вечером в его покои, и я явилась к назначенному часу. Устроилась в достаточно жестком кресле с видавшей виды тёмно-коричневой обивкой и посмотрела в глаза профессора.  — Вы готовы мисс Поттер? Это не самая приятная процедура.  — Знаю, профессор, — слегка улыбнулась, — Я дам Вам воспоминание, с которого стоит начать, а дальше… Хочу чтобы Вы увидели всё. Он кивнул  — Легилименс! — чёрные зрачки, слегка более темные, чем его глубокие глаза, стали быстро расширяться, поглощая в себя весь окружающий мир.