«Йен, Не переживай, ладно? Клянусь, я в порядке. Мне просто нужно провести какое-то время вдали от всего и подумать. Потом я вернусь. Обещаю. Всегда твой, Мик. (P.S. Утром я сходил в магазин и прикупил еды, так что от голода ты не помрешь, может я приду с бутылочкой чего-нибудь горячительного, и мы сможем прогуляться к пляжу и все обсудить)».
Все обсудить? Желудок неприятно скрутила нервозность. Значит ли это, что сегодня последний шанс убедить Микки вернуться домой? Именно тогда до Йена дошло, что у него были лишь догадки о том, что стоит делать, но не четкий план. Он так много времени посвятил тому, чтобы заставить Микки сказать «да» и перевезти его через границу, что совершенно забыл спланировать оставшуюся часть. Нужно уложить в голове это дерьмо, и поскорее. Отложив записку, Йен схватил телефон, прекрасно понимая, что если кто и поможет ему со всем этим, так это Лип. Он набрал старшего брата и прижал телефон к уху в нервном ожидании. Опираясь на стойку свободной рукой, он снова и снова перечитывал послание Микки, полный решимости загнать эти слова в собственные вены. К счастью, Лип ответил, несколько ослабляя напряжение в его груди. - Алло? - Хэй! – поприветствовал Йен. – Занят? - Эм, ну так. Только что подкинул Лиама до школы… Хочешь сказать ему «привет»? - Да, конечно. Неспособный сдержать улыбку, Йен слушал, как Лип, убрав трубку от уха, спрашивает их братика, не хочет ли тот поздороваться с ним. - Да! – зазвенел голос Лиама, отчего улыбка рыжика смягчилась. - Ладно, держи, - ответил Лип, передавая телефон. - Привет, Йен! – поприветствовал Лиам. - Хэй, малыш! Как дела? – ответил Йен. - Хорошо! – радостно проговорил мальчик. - Это замечательно! – отозвался рыжий таким же тоном. – Как в школе? - Хорошо! – повторил Лиам. - Шикарно, - рассмеялся Йен. – Скоро увидимся, ладно? - Ладно. Мне в школу пора, скучаю! Старший брат хихикнул. - Я тоже скучаю по тебе. Лиам протянул телефон обратно и, пока Лип прощался с младшим из Галлагеров, Йен слушал школьников и учителей на заднем плане. Он терпеливо ждал, осознавая, как сильно скучает по дому, братьям и сестрам и запаху затхлого чикагского воздуха. Он скучал по всему этому, но боль от расставания с Микки была куда сильнее, и он не хотел ощутить ее снова. Одно лишь это чувство заставляло оставаться, но в конце концов – он знал – придется уехать. Постоянно оплачивать номер в мотеле не представлялось возможным, да и таблетки постепенно иссякали. Каждая принятая таблетка подобно стрелке часов отсчитывала секунды до его отъезда, но это совершенно не означало, что все кончено. - Йен? Голос Липа выдернул Йена из мыслей – встряхнув головой, он потянулся к буханке. - Ага! - Так что стряслось? – поинтересовался Лип. – Зачем звонишь? - Эм… - Галлагер прикусил губу. – Куда теперь поедешь? - К Мэнди, а что? Йен лишь кивнул и прошагал к холодильнику, чтоб посмотреть, что принес Микки. - Перезвони, когда доберешься, ладно? Внимая словам Липа, он открыл холодильник и достал продукты для сэндвича. - Нет, что стряслось? Мы не на шутку всполошились тогда. - Ну, я в порядке, - заверил Йен, раскладывая все необходимое на столешнице. – Мне есть на что отвлечься. - Какого черта это значит? Рыжик вздохнул. - Все это дерьмо с Микки – единственное, что сейчас держит меня на плаву. - Не знаю, хорошо ли это, - хмыкнул Лип, и Йен лишь закатил глаза. - Не беспокойся, ладно? Мне уже лучше, чем вчера, - заверил он. – Я принимаю лекарства. Лип лишь промычал что-то на другом конце линии, и Йен услышал звук открывшейся двери, продолжая гнуть свою линию. - Короче, мне нужна твоя помощь. - С чем? – спросил Лип, забираясь в машину и захлопывая за собой дверцу. - Мне нужно, чтобы ты помог мне вытащить Микки из всего этого дерьма. - В юридическом плане? – воодушевился Лип. – Я думал, у тебя был план? - Да, типа того, - сказал брату Йен. – Я подумывал о том, чтобы добиться повторного расследования, но я понятия не имею, как сделать все правильно. Лип, казалось, обдумывал вопрос, и рыжик ждал ответа, придерживая трубку плечом и открывая хлеб, чтобы нарезать. - Лип? - Погоди, я думаю, - вздохнул парень. – Это может быть очень непросто, надо покумекать. - Так что, думаешь, возможность есть? - Сто процентов не дам, но да, может быть. Облегчение, испытанное Йеном от этих слов, наполнило все его существо радостью, с его губ даже сорвался мягкий смешок. - Серьезно? - Да, чувак, - Лип невольно рассмеялся от того, насколько счастливый голос был у брата. – Начну работать над этим, как только приеду к Мэнди. - Ебаный Боже! – просиял Йен. – Я когда-нибудь говорил тебе, что люблю тебя? - Отъебись! – рявкнул Лип. – Прибереги это дерьмо для своего парня, ладно? Рыжик лишь рассмеялся, но тут его осенило кое-что еще. - Черт, как мне уговорить его вернуться? Что если ты не успеешь с планом вовремя? - Мы со всем разберемся, - успокоил Лип. – Я позвоню позже, если что-то выясню, в противном случае скажи ему, что мы провезем его в квартиру Мэнди и обсудим все уже здесь. Посмотрим, может я смогу взять учебники у старых друзей-юристов. - Ладно, срань господня. Спасибо, мужик. - Не ссы, просто хочу, чтобы вы оба были дома в целости и сохранности. Йен улыбнулся. - Я тоже. Лип лишь хмыкнул. Раздался звук заведенного двигателя. - Мне пора, я скоро позвоню, ладно? - Ага, звучит неплохо. Они попрощались, прежде чем повесить трубку, и Йен уставился на два хлебных кусочка, что лежали на столе – надежда наполняла его тело, вызывая приятное покалывание. Это возможно: они обнулят весь ущерб, который нанесли собственным отношениям за последние пару лет. Они наконец смогут быть счастливыми. Казалось, до победы уже рукой подать, но на самом деле, дорога к победе только начиналась.***
Микки подкатил к секретному убежищу, которое он лишь единожды разделил со своим любимым рыжиком. Оно находилось вдали от жизненной суматохи, в тихом и спокойном месте. Милкович любил приходить сюда, чтобы подумать – это была его любимая смотровая площадка, ибо время здесь замирало, пока где-то далеко не прекращалась городская суета. Он припарковал машину и некоторое время любовался видом, пока, заметив свое отражение в зеркале заднего вида, не склонил голову набок, представляя собственному взору приличных размеров засос, что Йен оставил у него на шее ночью. В обычной ситуации он бы рассердился, но сейчас это напомнило ему о том, насколько реальным все ощущалось. Казалось, в каком-то смысле Йен все еще был рядом, и от этой мысли Микки, против его воли, стало совершенно уютно. Открыв дверцу, Милкович вышел наружу. Отвлекаться было не на что: ни сигарет, ни телефона, ни Йена с Андре. Только он, солнце и открытое воздушное пространство. Захлопнув дверь, он прошагал к смотровой площадке и закусил губу, окинув глазами прекрасный мексиканский город, что так идеально встречался с береговой линией. Не уверенный даже, с чего стоит начинать размышления, Микки оперся на каменную загородку; солнце согревало его спину. Он надеялся, что Йен не слишком расстроится, когда проснется и поймет, что он ушел, но не хотел придавать проблеме еще большие масштабы. Он просто хотел сбежать, обдумать все, а может и, наоборот, вообще не думать. Но он знал, что решение придется принимать в любом случае. Он больше не хотел удерживать Йена вдали от сложившейся дома хорошей жизни, он хотел либо присоединиться к нему, либо отпустить его, позволив себе раствориться в атмосфере Акапулько. Он знал, какой судьбы хотел, но не был уверен, что данный выбор верен в долгосрочной перспективе. Про Андре речи не шло, в этом как раз никаких сомнений не было, но теперь придется искать работу вдали от преступных элементов и арендовать квартиру. Самое худшее, что в таком случае он останется один. Не то чтобы Микки этого не любил, дело было скорее в одиночестве, которое неизбежно придет следом, и несмотря на понимание местного языка и возможность на нем изъясняться, он все равно сомневался, что сможет справиться в одиночку. Следующая проблема - Чико, очаровательный и добрый коричневый лабрадор, которого они с Андре воспитывали как сына. У кого он останется? У Милковича сердце болело при одной только мысли о том, чтобы оставить его со своим бывшим, но ведь сам он не сможет позволить себе держать собаку, с таким-то маленьким доходом. Даже если он сбежит с Йеном, попрощаться с любимцем все же стоит. И это только первый пласт мыслей, который ему пришлось отбросить, чтобы докопаться до глубин сознания. Даже бросив Андре, он боялся, что это ему еще аукнется, что в итоге не останется другого выхода и ему придется вернуться к самовлюбленному козлу. Но он знал, что выход есть, и, хоть остаться в Мексике и было самым безопасным, это совершенно не то, чего ему хотелось. Итак, каков же второй вариант? Йен. Чикаго. Опасность. И в этот момент ему в голову пришла мысль: он всю жизнь жил в опасности и, вероятно, сможет найти в себе силы, чтобы столкнуться с любыми ожидающими дома трудностями. С его побега прошло уже больше года, так что копы наверняка не будут, как раньше, искать его на каждом углу, а это значит, что проскользнуть мимо них будет не так сложно. И хоть Микки и не имел понятия, что за туз Йен припрятал в рукаве, он точно знал, что у того есть какой-то план, ибо Галлагер не раз упоминал это в разговоре и говорил, что сможет вытащить его из этого пиздеца, и он наконец был готов узнать, как. Ибо единственным желанием Микки была стабильность. Он сбежал из тюрьмы и от не внушающей спокойствия жизни, которой всегда жил, чтобы приехать сюда, в Мексику, где, как ему думалось, он наконец сможет достичь некоей нормальности, но, как оказалось, даже тут нормальностью и не пахло. Так может ему нужно столкнуться с предстоящим риском лицом к лицу, какой бы неебический масштаб ни имели последствия, чтобы получить шанс на нормальную жизнь. Жизнь, в которой он бы имел настоящую, высокооплачиваемую работу и после долгого дня приходил домой к Йену, и они бы просто заказывали пиццу, пили пиво и были одной из тех пар, что наслаждаются рассказами о произошедшем и обеспокоившем их за сутки, обожают каждое мгновение и стареют вместе. Еще Микки хотел исправить ситуацию с Евгением, завязать с сыном настоящие отношения. Одиночество действительно способно прояснить ситуацию, и он был вдали от дома достаточно долго, чтобы осознать свои истинные желания и потребности. Итак, всеобъемлющий риск внушал ему оптимизм, в то время как менее спорный вариант казался мрачным, тяжелым и грозил одиночеством. Услышав звук приближающихся шагов, Микки оторвался от мыслей о собственных надеждах и страхах и, повернувшись, увидел пару молодых людей, шагающих к смотровой площадке: воодушевленная девушка, державшая парня за руку, счастливо усмехнулась и ускорилась, чтобы показать ему вид. Девушка встретилась взглядом с Микки и, несмотря на пугающие шрамы и синяки у него на лице, по-доброму улыбнулась. - ¡Hola! (Привет) – прозвенел ее голос. Милкович невольно отметил, как свободно она держала своего парня за руку. - Hola, - ответил он, кивнув, и отвернулся к городу. Попытки углубиться в размышления о выборе пошли прахом, ибо Микки невольно посматривал на стоявшую на другом конце площадки парочку: они игрались друг с другом и так неподдельно улыбались, а потом парень обнял свою девушку, а девушка накрепко вцепилась ручками в своего парня, и они просто стояли, покачиваясь и глядя на раскинувшийся перед ними вид. Боже, от этого он заскучал по Йену и тому ощущению, что дарила любовь рыжика. Парень зашептал всякие милые глупости девушке на ухо, и Микки заметил, насколько же счастливыми они выглядели. Тяжело вздохнув, он опустил взгляд на собственные руки и, ковыряясь в ногтях, потихоньку осознавал, что, может, ему стоит просто рискнуть всем в последний раз ради Йена. Он так любил Йена, и, даже после стольких лет, это пугало его до чертиков, но вероятность остаться без него пугала еще больше. Напоследок взглянув на вид и мысленно попрощавшись, Микки ушел. И даже не оглянулся. Он не был на сто процентов уверен, что скажет «да», но на данный момент он собирался рискнуть всем этим ради того, чтобы удерживать Йена в объятиях до конца своих дней. Как бы банально это ни звучало, это и есть любовь – сражаться друг за друга и любить несмотря ни на что, и именно к этому он и готовился.***
Денек у Йена выдался не из легких, хоть он и не покидал номер. Большую часть его Галлагер провел на диване, дожидаясь звонков от Микки или того, что сам парень зайдет в дверь и даст ему возможность изложить зачатки плана. Потом перезвонил Лип и сказал, что у него имеется железобетонный план, который сработает, только если они будут неукоснительно следовать правилам, к чему Йен был более чем готов. В первую очередь, разумеется, нужно было перебраться через границу и приехать к Мэнди, но оставшуюся часть еще нужно обсуждать детально, ибо Лип сказал, что лучше им поговорить об этом вчетвером при личной встрече, когда никто точно не подслушает. Он был крайне воодушевлен предстоящей работой и надеялся, что Микки согласится. Этот план – последнее, через что им придется пройти, прежде чем они наконец смогут в должной степени открыто быть вместе. Все эти годы блядских ссор, борьбы с подавленными эмоциями, гомофобными отцами, болезнями и статусами осужденного-а-потом-и-сбежавшего подойдут к концу. Счастье было так близко, что он мог почувствовать его вкус. Йен оделся в вещи, более подходящие для прогулок, чем боксеры и худи, помыл голову, почистил зубы и сбрил щетину, чтобы убедиться, что к приходу Микки будет выглядеть прекрасно. Не то чтобы прогулка на пляж поговорить считалась настоящим свиданием, но он хотел выглядеть и чувствовать себя хорошо, особенно если ему разобьют сердце. Хотя его оптимистичный настрой пока справлялся с подобными мыслями. Освеженный, Йен вышел из ванной и услышал, что в соседней комнате звонит телефон. Он тут же сорвался с места – сердце колотилось, как бешеное, при мысли, что это может быть Микки или Лип, но звонил ему тот, о ком он совершенно забыл и стыдился этого. - Алло? – ответил рыжий, глубоко дыша и опускаясь на диван. - Хэй, как самочувствие? – поинтересовался Даниэль. Даниэль. Теперь Йен знает, с кем ему будет грустно расставаться. - Уже лучше, извини, если напугал или типа того, - проговорил он; в голосе сквозило чувство вины. - О, все нормально. Пока ты в порядке. Галлагер лишь улыбнулся. - Спасибо. - Андре рассказал мне о случившемся, - начал Даниэль. - О чем? - О том, что Микки расстался с ним и свалил с тобой. - А, ну да, - пробормотал Йен. - Что такое? – обеспокоенно спросил Даниэль. - Ничего, - вздохнул рыжик, проводя рукой по волосам. – Просто Андре очень странно отреагировал. Как можно избить кого-то, а на другой день просто взять и отпустить? - Не знаю, возможно, разбитое сердце? Мне он тоже показался немного не в себе. Наверное, стоит быть с ним поосторожнее, просто на всякий случай… хэй, так это значит, вы с Микки теперь вместе? Внезапная смена темы сбила Йена с толку, ибо он не был уверен, как рассказать все другу, не расстроив. - Я… Я пока не знаю, - помявшись, проговорил он. – Сегодня утром он ушел, чтобы подумать. - Оу? - Да, и я позвонил брату, чтобы все обсудить, и он уже разрабатывает план по спасению Микки из той жопы, в которой он сейчас. - Ну, это прекрасно! - Да, а еще Микки оставил мне записку, в которой сказано, что мы обсудим все позже, так что я немного нервничаю, - разошелся Йен. Какое-то время Даниэль молчал, будто обдумывая что-то, прежде чем заговорить. - Что будет, если он согласится? А если откажется? Галлагер вгрызся во внутреннюю часть щеки, подбирая слова. - Я не уверен. В любом случае, думаю, завтра я уже уеду… - Завтра?! – повысил голос Даниэль. – Так скоро. - Знаю, Даниэль, но я не могу здесь больше находиться. Семья теряет терпение, да и таблетки заканчиваются. Даниэль промямлил что-то неразборчивое и снова заговорил. - Мы еще когда-нибудь увидимся? - Я… Я надеюсь, - грустно улыбнулся Йен. – Если Микки откажется, я скорее всего вернусь… - Он не откажется, - уверенно ответил мексиканец. - С чего ты взял? – поинтересовался рыжик, нахмурившись. - Потому что он любит тебя, тупица. Настала тишина, Йен не мог набраться смелости и спросить у парня, слышал ли он эти слова от Микки или говорит так, просто чтобы утешить. - Слушай, если мы больше не увидимся, все в порядке, чувак. Просто… - Даниэль вздохнул. – Оставайся на связи, ладно? Рыжик кивнул. - Ладно. - Дай мне знать, как все пройдет с Микки, ладно? В дверь постучали, и, мгновенно оторвавшись взглядом от пола, Йен подскочил с дивана. - Обязательно. Кажется, он пришел, - с нескрываемой улыбкой сообщил он, подходя к двери. - Черт, удачи! Йен рассмеялся. - Спасибо. Они попрощались, и стук раздался снова. Галлагер повесил трубку и положил телефон в карман, становясь у двери. Открыв ее, он был шокирован, несмотря на то что знал, что это наверняка Микки. При виде парня его сердце пустилось в пляс, а зрачки расширились, ибо брюнет стоял, весь такой привлекательный, с ухмылочкой на лице и бутылкой текилы в руке. - Так каков твой план по вызволению меня из этого кошмара? Йен не смог сдержать широченной улыбки, он был так счастлив видеть Микки спустя, как ему казалось, вечность. И Милкович невольно ответил ему улыбкой, ибо лицезреть счастливого рыжика было потрясающе. - Что с тобой? – хихикнув, поинтересовался Микки. Вместо ответа рыжик просто нежно обхватил ладонями лицо парня и прижался к его губам своими. Губы Микки тут же разомкнулись, позволяя поцелую поглотить своего хозяина, а свободная рука проделала путь к спине Йена и слегка сжала пальцами его рубашку – они продолжали целоваться, мягко и медленно. Галлагер аккуратно отстранился, нежно улыбаясь, а потерявший дар речи Микки пытался вспомнить, зачем пришел. - Я соскучился, - заигрывая и все еще улыбаясь, сообщил Йен. - Ну пойдем тогда, - усмехнулся брюнет. – И одеялко прихвати. Рыжик посмотрел на парня, удивленно подняв брови. - Просто сделай это, мудила, - ухмыльнулся тот, игриво пихаясь. – Я буду в машине.***
Они доехали до ближайшего пляжа, на котором еще ни разу не были, нашли удобное местечко, скрытное от посторонних глаз, и расстелили одеяло, чтобы сесть. Микки уже открыл бутылку текилы и отпил, наслаждаясь ощущением тепла в горле. Йен отклонился назад, опершись на руку, и, растянувшись на одеяле, выхватил бутылку из хватки парня, чтобы тоже сделать глоток. Микки вздохнул и какое-то время просто смотрел на волны, наслаждаясь тем, как неспешно они накатывали на берег, прежде чем снова убежать в море. - Ниче так, - прокомментировал рыжик, отдавая бутылку обратно. Милкович оторвался от созерцания, чтобы взять ее. - О да, я знаю, - посмеялся он, закручивая крышку, прежде чем сменить тему. – Так ты собираешься рассказать, как мы это все провернем, или нет, Галлагер? Йен прикусил губу, коротко взглянув на Микки, прежде чем сесть прямо и приготовиться к объяснениям. Он глубоко вдохнул, не желая устанавливать зрительный контакт. - Я сегодня позвонил Липу, и он сказал, что есть способ добиться повторного расследования и уменьшения, либо исключения тюремного срока, но надо пробраться к Мэнди и спрятать тебя там, - разъяснив, Галлагер поднял взгляд на брюнета, который глубоко задумался, покусывая губу. – Детали будем обсуждать, когда доберемся, чтобы быть уверенными, что нас не спалят, - продолжил он, переводя взгляд на песок. Микки молчал, из-за чего в сознании Йена закрались сомнения. - Я… Я люблю тебя, Микки, и даже если ты не хочешь возвращаться со мной, я понимаю. Я знаю, каково это – бояться рисковать, но это не заставит меня перестать бороться за правосудие в твоем деле. Рыжий взглянул на Милковича, черты лица которого смягчились от признания. Он накрыл ладонь парня своей, и глаза их встретились. - Я… Думаю, что поеду завтра, и если ты не со мной, все в порядке. Я вернусь. Глаза Микки начало покалывать из-за очевидной нужды и тоски во взгляде Йена. Теперь он почти на сто процентов был уверен в правильности сделанного выбора, и, даже не чувствуя готовности принять столь внезапный риск, предпочитал пойти ва-банк, нежели остаться здесь без Галлагера хотя бы на секунду. - Х… Хорошая идея, - выдавил из себя он, потупив взгляд; он разочаровался в себе, ибо не смог найти других слов. Йен вздохнул, отводя взгляд и ожидая худшего. Он убрал ладонь с руки Микки и сел, прижав колени к груди. А тот любовался безупречностью рыжика, раскрывавшейся в солнечных лучах, и, признаваясь, почувствовал, как душа на секунду покидает тело. - Ты же знаешь, что я тоже тебя люблю, да? Зеленые глаза встретились взглядом с Микки, выражение полнейшего неверия на лице Йена сменилось мягкой улыбкой. В нем бурлил миллион эмоций, и брюнет буквально видел, как в мысли парня вновь прокрадываются сомнения. Ведь что если любви будет просто недостаточно? - И что же тогда? – осторожно поинтересовался Йен. Микки сочувственно посмотрел на рыжика и, отложив бутылку текилы, убрал руки парня с колен, чтобы тот мог опустить ноги. Оказавшись сверху, Милкович обхватил лицо Йена руками, а тот, обняв его за талию, просто дожидался ответа. - Ты, - последовал едва различимый шепот, - Всегда был только ты, Йен. Слезы счастья наполнили глаза Галлагера, и Микки подался вперед - губы встретились подобно волнам на берегу, накатывая друг на друга и переплетаясь, задерживая этот до сладости горький момент, дыша и целуя. Пение птиц в небе и звуки океана, оккупировавшие их пространство, теперь были просто эхом. Оба бесповоротно утонули друг в друге, их поцелуй все продолжался, глубокий и сочный, ни один не хотел отстраняться. И Йен все не мог поверить – он наконец вернул Микки. - Ты уверен? – прошептал он в губы брюнету, не смея открыть глаза. Тот мягко рассмеялся. - Да, говнюк. Их губы снова встретились, более жестко и страстно, внутри у обоих порхали бабочки. На этот раз отстранился Микки, просто усевшись на Йене и переплетая свои пальцы с его. Рыжик улыбнулся, наблюдая за тем, насколько хрупким выглядел Милкович, глядя на их руки. - Я люблю тебя… - на этот раз бесстрашно сказал Йен. Глаза Микки взметнулись от рук к его нежному взгляду. - Я тоже тебя люблю… Они победоносно улыбнулись друг другу, счастливые, и тут Йен почувствовал, что просто обязан задать вопрос. - То есть теперь мы официально пара? – спросил он со смешком. Брюнет рассмеялся вместе с ним и поцеловал тыльную сторону его левой ладони. - Конечно, - пробормотал он в руку и потянулся за текилой. Микки открутил крышку, и Йен просто наблюдал, как его парень делает очередной глоток вкуснейшего алкоголя, прежде чем передать бутылку ему. Галлагер отпил, когда Милкович поднялся с него и уложил голову ему на колени лицом к волнам. Губы рыжика подернулись ухмылкой, когда, проглатывая спиртное, он заметил укус любви на щеке парня. Он провел по отметине пальцами, наполняясь гордостью. - Хорошо я поработал. Микки лишь посмеялся, поднимая на него глаза. - О да, нахуй тебя за это. Йен фыркнул, запуская руку в мягкие взъерошенные черные волосы Микки. - Может позже. - Мудила, - продолжал хохотать Милкович, вновь переводя взгляд на океан. Смех стих, и они просто лежали: Йен продолжал гладить волосы Микки, а тот купался в любви. Эти двое наконец достигли умиротворения и находились в предвкушении следующей главы их путешествия. И, что более важно, теперь их любовь не омрачалась страхом. В этот момент ни у одного из них не было сомнений, они сконцентрировались на счастье и том факте, что они наконец вместе. Вот он – первый шаг к их «Долго и Счастливо».