Люби меня меньше, но люби меня долго

POV Дениса       Месяц. Прошёл грёбанный месяц. А ничего не изменилось.       Обида, боль, ярость сопровождали меня при любом моём действии. Первую неделю я уходил в работу с головой, возвращаясь из компании домой лишь под утро. Поспав час, я возвращался обратно на работу. Но и это не помогало отвлечься от жгучих мыслей в голове, что словно крапива обвивали мозг и сердце. В итоге я просто забил на всё и не выходил на неё вот уже три недели, без конца получая гневные сообщения от Олега. Мне стало плевать на всё, я лишь хотел скрыться от посторонних глаз и топил злость в стакане с виски.       Виски. Совсем как его глаза.       Нет, я не стал алкоголиком, я не напивался до беспамятства. Лишь старался выкинуть мысли из головы перед сном, чтобы хоть немного поспать. Но и это у меня не получалось. Женя не выходил из моей головы. Я постоянно думал над тем, где он сейчас, как он и сожалеет ли о том, что произошло. Мне хотелось ринуться к нему, схватить за шкирку и врезать хорошенько за ту боль, что разъедала всё внутри, словно кислота. Но я не мог себе этого позволить.       Зато у меня появился своеобразный ритуал. Каждый вечер после десяти часов я подходил к его дому, со страхом ища глазами его окно. Он всегда был там. Сидел на подоконнике и курил, не замечая меня. Оно и понятно, я специально стоял так, чтобы тот меня не видел.       Первый раз я пришёл... А не знаю, зачем я пришёл. Хотел удостовериться, что он снова направится на свою работку. Но каково же было моё удивление, когда он этого не сделал. Я решил прийти снова. И всё повторилось. А я недоумевал, что творится. Если он действительно продолжал заниматься проституцией, даже встречаясь со мной, то почему он не делает этого сейчас?       Тут явно было что-то не так.       Но пока я не мог понять что именно, я продолжал приходить к нему. Я был будто одержимый им. С недовольством замечал, что курить он стал раза в два, если не три больше. Он был бледный и даже как-то похудел что ли. Я старался избавиться от этого чувства беспокойства за него. Тому был явно причиной не я.       Все чувства я выкладывал на холсте и это неизменно был он, даже если изначально мне хотелось нарисовать что-то иное. Грустный, задумчивый, улыбающийся, смеющийся, плачущий, спокойный, заинтригованный.       Вот и сейчас он смотрел на меня с холста с неким укором во взгляде таких любимых карих глаз.       Я со злостью разорвал портрет на части и побился головой о стол. Этому будет конец? Сильно сомневаюсь.       Зазвонил куда-то брошенный телефон, я со всё большим раздражением принялся его искать. Нашёлся он довольно быстро и я успел ответить. - Да? - Привет, Денис, дорогой. Ты что-то давно не звонил, я переживаю.       Ну конечно же мама. Мне стало стыдно перед ней, я действительно не звонил ей очень давно. - Прости, мама, всё в порядке, как вы с отцом? - я старался сделать голос бодрым, а не как у всем недовольного старика. - У нас всё хорошо. Не придёшь к нам на ужин сегодня? - в голосе матери всё ещё слышалось беспокойство и мне стало неудобно ей отказывать, хотя выбираться куда-то совершенно не хотелось. - Да, конечно, я приду. А... Олега там случайно не будет? - я прикусил язык, осознавая, что сам же загнал себя в ловушку. Вот олень. Они ведь не в курсе, что сыночка их на работе давно никто не видел. - Нет, только мы, он разве не говорил тебе, что они были вчера у нас? Но если хочешь, можешь его позвать, - голос на том конце становился всё больше подозрительным, а я проклинал себя на чём свет стоит. - Нет, наверно забыл. Я приду к шести, до вечера, мама. - До вечера, дорогой.       Я откинул телефон куда-то в сторону, облегчённо выдыхая. Кажется, пролетело.       Так как был ещё только обед, до вечера оставалось много времени, чтобы привести себя в порядок. Не хотелось показываться матери на глаза таким. Я принял холодный душ, чувствуя себя после него явно легче. И наконец побрился, а то уже сам себя начал пугаться в зеркале. Я усмехнулся своему отражению. Ну вот, хоть немного смахиваю на прежнего себя. Ещё бы синяки под глазами от недосыпа убрать.       Наскоро приготовил лёгкий салат с чаем. Есть совершенно не хотелось. Пустая кухня и вообще вся квартира теперь напрягали меня. Из неё словно пропал весь уют, тепла больше не было. Будто из квартиры пропало что-то родное. Возможно, так и было.       До самого вечера я занимался небольшой работой. Коллега по работе хотел расписать стену в комнате ребёнка и я рисовал что-то типа эскиза для неё. Вся стена должна была быть в виде джунглей с различными животными. Мне понравилась эта идея и я с интересом взялся за неё пару дней назад. Но такие работы давались мне слишком легко. Было довольно грустно заканчивать эскиз, это было единственное, что хоть как-то меня отвлекало. Но я взял эту идею на заметку. В этой пустой квартире давно пора что-то обновить.       Квартира действительно казалась пустой с того момента, как из неё ушёл Женя. Больше не было его рубашки на стуле в спальне, не было разбросанных игрушек Диты. Но всюду был его запах, запах зелёных яблок. Он словно въелся в стены этого дома.       Заканчивая работу, я чуть не опоздал на ужин. Поэтому собирался я довольно быстро, натягивая на себя футболку чуть ли не в подъезде. Мама ужасно не любила опоздания.       Что я больше всего любил в машинах - так это скорость. Ощущение свободы и лёгкости внутри. Я любил гонять на ней по ночному городу раньше, жаль, что с возрастом стал делать это реже. Нужно воскресить бывшую привычку.       Подъехал я к дому своего детства как раз вовремя. Мама вышла мне навстречу и я стремительно и крепко прижал её к себе. Она выглядела прекрасно в нежно-розовом лёгком летнем платье и распущенными локонами точно такого же цвета, как и мои волосы. - Сынок, я рада, что ты приехал. А почему ты один? - она хмуро поглядывала на машину, будто ожидая, что из неё выйдет кто-то ещё.       В груди будто что-то резануло. Кто-то ещё. И я даже знал, кто. - Где Женечка? Когда я звала тебя, я имела в виду вас обоих, - она недовольно смотрела на меня, поджав губы. - Он же теперь на меня обидится.       Ох, матушка, знала бы ты всю правду. - Мам, я прекрасно понял тебя и не нужно так на меня смотреть. Женя... Он сейчас с Марти, тот приболел и он присматривает за ним.       Я сам не понимал, почему не сказал матери правду. Наверно, потому что и сам пока не готов был её принять. Ибо каждое утро, просыпаясь и открывая глаза, я надеялся увидеть его сонное лицо на соседней подушке. - Да? Может нужна помощь какая? Лекарства? - её взгляд снова стал обеспокоенным, а мне в который раз за сегодня было стыдно. - Нет-нет, не волнуйся. Ну что, пойдём?       Ужин прошёл натянуто и это очень даже мягко сказано. Мама всё время кидала на меня обеспокоенные взгляды, явно заметив, что что-то не так. Особенно, когда я не позволил ей набрать Женю, снова что-то соврав. Рано или поздно нужно будет рассказать, но не сейчас. Я пока не могу сказать этого вслух.       Отец же вообще почти весь вечер молчал, даже не глядя на меня, а я со страхом ждал его слов. Я был готов поспорить, что он в курсе того, что на работе меня чуть ли не в розыск объявили. Незадолго до моего ухода его терпение похоже лопнуло и я понял, что был прав. - Как дела на работе, Денис? - холодный голос и хмурый взгляд. Мы сидели в гостиной. Я на полу, помогая матери разобрать книги, а он же был у окна в кресле за моей спиной. Я не видел его лица, но спиной чувствовал прожигающий насквозь взгляд. - На работе? - голос даже не дрогнул, был абсолютно спокоен. Врать было бессмысленно. - Да, на работе. Ты ещё не забыл, что она у тебя есть? Хотя как тут не забудешь, когда на ней не появляешься месяц! - он подскочил и подлетел ко мне, от него полыхало злобой. Но этот взгляд уже лет пятнадцать меня точно не пугал.       Мама выронила книгу из рук и в шоке посмотрела на меня, требуя объяснений. - Ну начнём с того, что не месяц, а три недели... - осторожно начал я на свою голову. Отец снова вскипел. - Велика разница! - Во-вторых, каждому положен отпуск. - Но сначала это обговаривается с начальством и составляют бумаги для этого. А не уходят, когда вздумается! Тебе не семнадцать лет, когда ты научишься думать головой? Я на это полжизни потратил! - он уже орал во всё горло, я же спокойно стоял перед ним. - Я на это не подписывался. Я никогда не хотел этим заниматься. И никогда не давал вам клятв, что буду пахать там до самой смерти, - непроизвольно сжал кулаки, чувствуя, что внутри всё же закипает злость. - Да как ты смеешь! Ты со своим пацаном последние мозги растерял?! - Борис! Прекрати кричать на него. Как ты сам заметил, он уже не ребёнок, - мать также поднялась и встала передо мной, говоря медленно и спокойным голосом, но в нём чётко ощущалась угроза. - И ты его ещё защищаешь, женщина, - отец устало опустился на диван, проводя по лицу руками. - Ты увольняешься?       Я вздрогнул, услышав этот вопрос. Увольняюсь ли я? Хочу ли я этого? - Да, увольняюсь.       Мать напряжённо уставилась на меня, я же не мог смотреть на неё. Она что-то поняла и я это видел. Но пока не готов был ничего ей объяснять. Мне ещё самому нужно как-то с этим справиться. - Я могу идти? - слова вырвались сами собой, но так тихо, что мне показалось, меня не услышат. - Убирайся, - отец даже не взглянул на меня. Я же бросился прочь из дома, не оглядываясь ни на него, ни на мать, что не сводила с меня взгляда до самой двери.       Машина буквально летела по дороге, явно завышая положенную скорость. Но мне сейчас было плевать на штрафы. От ярости на отца дрожали руки, хотелось что-то ударить, да посильнее. А боль раздирала внутри всё, выворачивала наизнанку. Из груди словно капала кровь.       А ведь отец недалеко ушёл от истины. Всё дело в Жене. В этой маленькой чёртовой проститутке, любовь к которой сводит меня с ума. Никто и никогда не вызывал во мне таких эмоций и чувств, как он. Любовь и страсть, нежность и забота. Даже после всего мне хотелось поехать к нему и прижать его к себе. Возможно, где-то глубоко внутри я не верил, что он мог поступить так со мной, не верил, что всё это время меня просто использовали.       И тут по звуку я заметил, что с машиной явно что-то не так. Выругнувшись, я остановился и вышел. Не могла доехать до дома, всего ничего ведь осталось. И что мне теперь с ней делать? Залез под капот, пытаясь разобраться в чём дело, нещадно матерясь на любимую машинку. Вот именно сейчас она меня подвела.       К счастью, всё оказалось не так серьёзно, как я думал. Уже собираясь сесть обратно в машину, я почувствовал, как на меня кто-то смотрит, это ощущение появилось ещё пару минут назад. Я обернулся и застыл.       Женя.       Взгляд таких родных глаз смотрел на меня с болью и всё той же любовью, что и раньше. Я не мог отвести взгляда от него и еле сдерживался, чтобы не подлететь к нему, стиснув в объятиях.       Я не мог его возненавидеть, как бы не пытался, я просто не мог. Как можно возненавидеть человека, что стал твоей жизнью? Что был твоим воздухом? Я любил его. Любил, как бы не старался убедить себя в обратном. Я любил его вот таким. До боли родным и чужим одновременно. Не моим.       Марти увёл его, а я ещё долго не мог прийти в себя, даже когда уже подъехал к дому. Сердце напряжённо сжималось. Мне казалось, что я что-то упустил.       Браслет на запястье, подаренный им, блестел в свете настольной лампы. Я сидел и смотрел на него, пытаясь понять. Я знал, что мне нужно забыть его. Любить такого человека, как он, было невыносимо. Не после всего. Не после тех фото, что прислал мне Олег, не после того, что я увидел в своём доме.       И тут я вдруг понял, что было не так.       Фото.       Я кинулся к телефону, надеясь, что не удалил их. Все фотографии всё ещё хранились в телефоне. Я внимательно посмотрел на каждую, чувствуя, как от охватившего меня отчаяния становится трудно дышать.       На фото был не он.       Парень был удивительно похож, но всё же это был не Женя. Волосы явно темнее и парень этот его выше. Фото хоть и были не самого лучшего качества, но рассмотреть было можно. И главная деталь. На всех фотографиях парень находится на той самой улице, где работал Женя, это верно, но время съемки - ночь. Женя же не мог там находиться, так как каждую ночь он проводил со мной.       Я сидел словно громом поражённый, ничего не понимая. Зачем Олегу было врать мне? Да, Женя не нравился ему, он мне все полгода мозги выносил, без конца повторяя, что тот всё ещё работает шлюхой, за что и получил по морде пару раз. Но какой смысл врать? Теперь хоть понятно, почему он не дал мне нормально рассмотреть фото. Я ведь тогда от боли и злости даже не стал нормально разбираться, напивался несколько дней, не реагируя на Женю, надеясь, что проклятые снимки как-то исчезнут.       Но что тогда произошло у меня дома?       Я набрал номер старого друга, мне ответили почти сразу. Не дав ему и двух слов произнести, я выпалил: - Тащи ко мне свою лживую задницу, ублюдок! Через пять минут чтобы был здесь!       Больше ничего не говоря, сбросил и стал ждать, ходя из угла в угол комнаты. Меня всего трясло от злости на человека, которого я считал своим лучшим другом. Но нужно было сначала разобраться во всём, а потом можно и морду набить за враньё.       Олег явился минут через десять, настороженно смотря на меня. Я редко кричал на него и видимо тот не на шутку испугался. И правильно сделал. - У тебя резко выросли крылья? - ядом в моём голосе, казалось, можно было убить. - Эм... Нет, я был недалеко, у сестры. Так что случилось? - голос оставался спокойным, но взгляд всё такой же напряжённый. Мы были в кухне. Олег сел за стол и я тоже, напротив него, прожигая взглядом. - Ден? - Какого хрена ты мне соврал? И не отпирайся. На фото не Женя, - я увидел, как друг вздрогнул и уставился в стол. - Я слушаю. - Я хотел, чтобы ты бросил эту шлюху. По-моему и так ясно. Фото подделал, ты прав.       Внутри всё клокотало от ярости и мне с трудом удавалось держать себя в руках, чтобы не размазать уже бывшего друга по стенке. - А то что было здесь? - Это я полез к нему, специально, зная, что ты должен прийти. Парень не причём. Он не изменял тебе.       Из меня словно выпустили весь воздух.       Женя не виноват.       Осознание всей ситуации накрыло с головой и я чуть не задохнулся. Всё было правдой. Женя любит меня, он был со мной и был мне верен. А я... Я даже не выслушал его. Более того, я ударил его и выгнал.       Стоило вспомнить с какой болью он смотрел на меня тогда и сейчас, и мне просто захотелось умереть. Он не заслужил этого. А я не заслужил его. - Что ты наделал... - так тихо проговорил, не зная к кому обращаясь, не то к себе, не то к бывшему другу. - А что наделал ты?! Я мог тебе всё простить. Всё, ибо считал тебя другом. Братом. А что сделал ты?! - Олег неожиданно закричал, подскочив ко мне и хватая за плечи. - Моя сестра растит ребёнка одна! Ты выгнал её беременную, отменив свадьбу. Думаешь, ей легко?! А я тебе и это простил. Я мог принять кого угодно рядом с тобой. Но не эту шлюху...       Я резко засмеялся, а Олег в шоке уставился на меня. Я смеялся и не мог остановиться. - Ден, какого хера?.. - Я бесплоден.       Также резко перестав смеяться, как начал, я уставился на Олега глазами полными отвращения. Этот человек больше не вызывал тёплых дружеских чувств, как раньше. Всё, чего мне хотелось, это выгнать его поскорее. - О чём ты?.. - он рухнул обратно на стул, не сводя с меня взгляда. - Это значит, что я никогда не смогу иметь детей. Я узнал об этом давно. Поэтому с твоей сестрицей мы и расстались. Незадолго до свадьбы она объявила мне, что беременна, якобы от меня. Я даже не стал ничего объяснять, просто выгнал её. Я догадывался, что она спит со своим дружком. И эта беременность лишь подтвердила всё. А теперь пошёл на хуй отсюда. - Но Ден... - Мне повторить? Вон. На. Хуй. Отсюда.       Олег больше не стал спорить и собрался уходить. Я дошёл с ним до двери, лихорадочно соображая, что теперь делать. Как вымолить прощение у любимого? - Кстати, Ден... - Олег обернулся, уже спускаясь по лестнице. - Парниша твой похоже уезжает. Сестра ведь живёт в их дворе. Я увидел, как они чемоданы затаскивали в машину и собаку вашу. Что-то про аэропорт говорили.       Уезжает.       Значение этого слова не желало укладываться у меня в голове. - Когда? Когда ты это видел? - голос дрожал, я быстро обулся, хватая ключи. - Часа полтора назад может. Ден, ты куда?!       Но я дальше не слушал его, бегом спускаясь по лестнице. Выйдя из подъезда, подлетел к машине и также быстро рванул на ней. Визг шин раздался в ушах. Лишь бы успеть. Я всё больше разгонялся, на ходу набирая до боли дорогой сердцу номер.