Я принесу жертву твоему небу

      Когами покинул деревню тихо, никому ничего не сказав. Единственный, кто знал — Рик, но он лишь по-дружески хлопнул мужчину по плечу и одним только взглядом пожелал удачи.       Неукоснительно следуя полученным инструкциям, Когами без труда вернулся в Японию. Там его уже ждали. Черная машина, водитель в маске, через которую разглядеть лицо не представлялось возможным, третья симфония Брамса, тихо разливающаяся в салоне, и странный сладковатый запах, туманом заволакивающий сознание. А когда Шинья снова пришел в себя, то был уже не в автомобиле, а в том самом помещение, где снималось предназначенное ему видео.       Вокруг царила тишина. Не абсолютная, но близкая с этому. Здание почти не дышало в преддверии чего-то пока еще не ясного. Шинья поднялся на ноги и осмотрелся вокруг себя. Как и ожидалось, в маленькой комнате он был один. Никаких намеков, никаких подсказок. Это все напомнило бывшему исполнителю случай с подругой Аканэ. И вот он снова попал в созданную для него ловушку, но уже совершенно осознанно. Не только из-за того, что хотел спасти Цунэмори. Пусть Когами волновался, но это дело мог бы доверить Гино и остальным, но тот факт, что он отчетливо слышал на записи голос Макишимы Сего менял все. Когами задавался вопросами, на которые ответы можно получить, лишь пройдя эту игру. Действительно ли это был Макишима? Если это так, то как он выжил? Шинья прекрасно помнил, как спустил курок, помнил звук выстрела и кровь. Он просто не мог промазать. Особенно с такого ничтожного расстояния. А может, это лишь подражатель? Но тогда, чего он хочет? Мести?       Прежде, чем Когами успел ухватиться за облупившуюся ручку металлической двери, ведущий в неизвестный коридор, где-то над головой раздался треск и шипение. Мужчина замер. Помехи продолжались не долго. После них из скрытых динамиков донесся искаженный компьютерный голос: — Дамы и господа, добро пожаловать в Игру!       Значит, здесь действительно не только я и Аканэ, заметил Когами. — Правила очень просты, — продолжил вещать голос. — Среди вас есть охотники и лисы. Те, на ком ошейник — лисы. Ваша задача не попасться охотникам и выжить. Вы так же можете убивать охотников. Нет. Если хотите выжить, у вас нет выбора. То же самое касается охотников. Вы должны найти всех лис и избавиться от них. Если вы попытаетесь снять ошейник или выбраться наружу раньше окончания Игры, то будете уничтожены. Количество лис и охотников останется для вас в секрете. Удачи и будьте осторожны, среди вас есть особенный охотник, шансы на победу у которого очень высоки.       Голос замолк. Когами коснулся пальцами шей. Ошейника не было. Он усмехнулся, предполагая, что последнее предложение было про него.       Нужно было спешить. Шинья отворил дверь, выглянул в коридор, и, удостоверившись, что он пуст, осторожно стал продвигаться вперед, попутно заглядывая в каждую комнату. Он сомневался, что так просто найдет Аканэ. Возможно, она даже не в этом здании. Однако ему нужны были подсказки. Нет. Если это затеял Макишима или кто-то из его бывших игрушек, то он и Аканэ наверняка находятся здесь. А раз на Когами нет ошейника, значит, он не ограничен в действиях слишком сильно. Ему нужно всего лишь добраться до организатора игры.       Где-то в дальнем конце коридора послышался сдавленный крик. Шинья тут же проскользнул на лестничную площадку, ведущую выше. Очнулся он в подвале, и вполне возможно, что нужная ему комната располагается на последнем этаже. Как тогда, в башне Нона. Когами хотел направиться прямиком туда, но лестница на третий этаж была заблокирована. Раздраженно цокнув языком мужчине пришлось пробираться через второй этаж. Все окна были наглухо заколочены металлическими пластами, а мрак, скрывал его от паникующих людей, что действительно, на полном серьезе открыли охоту друг на друга. Здание ожило быстрым топотом ног, редкими, но отчаянными криками, запахом страха и крови. — Действительно ли ты это устроил, Макишима? — спросил Когами, обращаясь скорее к самому себе и к той части Сёго, что навсегда засела в его душе. — Если это так, то я даже могу предположить, что ты хотел показать.       Многим не хватает только благосклонности судьбы, чтобы сравняться жестокостью, и честолюбием, и жаждой роскоши с самыми худшими. Дай им силы на все, чего они хотят, и ты узнаешь, что хочется им того же.       В сознании Когами цитата прозвучала голосом Макишимы. — Возможно, так бы ты и ответил. Процитировал Сенеку или Бальзака.       От мысленного диалога Шинью отвлекло тихое шуршание картонных коробок, находящихся от него по правую руку. Когами насторожился, прислушался. За коробками явно кто-то прятался. Мужчина тихо обошел их, и резко схватив самую большую, откинул ее в сторону. В небольшом укрытии он обнаружил жмущуюся к стене женщину. Она смотрела на него испуганными черными глазами, а в руках сжимала карандаш, направив на незнакомца. — Не бойся, — сказал Когами. — Я не причиню тебе вреда. — Лжешь! Ты, как и другие, хочешь меня убить, — дрожащим голосом прошипела женщина. — Почему это произошло? В чем я виновата? — Ни в чем. Ты ни в чем не виновата. Тот, кто это устроил — просто больной ублюдок. — А может, это кара за грехи моего отца? Может, я должна расплатиться вместо него? — Эй, прекрати. Ты — жертва, — Когами говорил тихим спокойным голосом, пытаясь показать, что не представляет угрозы. Он сделал шаг назад и поднял руки, показывая ладони. Женщина какое-то время все еще недоверчиво оглядывала Шинью, но вскоре медленно и опасливо вылезла из своего укрытия. — Вы, правда, не убьете меня? — настороженно уточнила она. — Да. Как тебя зовут? — Каори. — Когами Шинья. — Вы не похожи на других, кто находится здесь, Когами-сан. Выглядите так спокойно. Но если вы не собираетесь убивать то, что тогда?       Когами заметил, как Каори пытается прикрыть рукой ошейник, говорящий о ее статусе в этой безумной игре. — Не волнуйся. Есть способ выбраться отсюда.       Он не собирался успокаивать и вытаскивать кого-то еще, но теперь выбора особого не оставалось. Не бросать же несчастную, перепуганную женщину здесь. Так ее наверняка вскоре найдут. Где-то неподалеку уже слышались тяжелые шаги. — Я могу пойти с вами? — спросила Каори, с надеждой заглядывая в глаза Когами. — Вы поможете мне?       Шинья кивнул. Судя по облегченному выдоху, женщина немного успокоилась. Она подошла ближе, показывая, что доверяет ему. Теперь Когами мог лучше рассмотреть ее. Довольно высокая, волосы угольно-черные, немного спутавшиеся, такого же цвета глаза, кожа болезненно бледная, словно солнце почти не касалось ее, телосложение немного худощавое. Но в целом женщина была симпатичной. Убрать страх из ее глаз и нервозность движений, ее даже можно назвать красивой. — Тогда, как нам выбраться? — поинтересовалась она, вздрогнув от донесшегося в конце коридора шума. Когами кивнул в противоположную сторону, и они быстро направились туда, стараясь не издавать лишних звуков. Оказавшись в дальней комнате, Когами подпер дверь, позволив женщине, почти упасть на стул и немного перевести дух. — Ну, так как? Из-за этого ошейника все охотятся на меня. Да и вы, Когами-сан, ведь тоже охотник. — Не зацикливайся на тех словах. Суть игры не в том, что было сказано, а в том, что сказано не было. — Как это? — удивилась Каори. — Правила гласили, что мы должны убивать друг друга, чтобы выжить, но не было сказано, что это непременное условие для победы. — То есть. — Другими словами, для того, чтобы закончить все это не обязательно убивать, а правило введено, чтобы запутать и вселить страх. Поэтому достаточно будет найти организатора и игра закончится. — А если он не в этом здании? Если он наблюдает за нами откуда-нибудь издалека? — Нет. Он здесь. Я уверен. — Удивительно, — выдохнула Каори. — Когами-сан такой умный. Мне бы такое точно в голову не пришло. Без вас, я бы наверняка уже была мертва.       Шинья пристально посмотрел на женщину. Та смущенно отвела взгляд, нервно перебирая пальцами лацкан черного пиджака. — Ты что-нибудь помнишь о том, как попала сюда? Голос или внешность похитителя? Других заложников? — Когами попытался выглядеть не слишком заинтересованным. — Простите, — виновато выдохнула Каори.       Когами никак не отреагировал на эти слова. По крайней мере, внешне. Он вынул из кармана пачку сигарет, и уже хотел прикурить, как женщина остановила его, коснувшись руки. — Не могли бы вы воздержаться, Когами-сан? У меня слабое здоровье.       С сожалением посмотрев на сигарету, Шинья убрал ее обратно в пачку.       В коридоре снова раздался звук шагов. Кто-то прошел мимо комнаты, где затаились Когами и Каори. Когда снаружи воцарилась тишина, бывший исполнитель отсчитал минуту и, приоткрыв дверь, проверил, все ли чисто. Кроме их двоих на втором этаже больше никого не было. Подав сигнал рукой, Когами двинулся вперед, прислушиваясь и озираясь по сторонам, подобно охотничьему псу. Каори не отставала от него ни на шаг, испуганно держась за куртку мужчины. Такое положение было для Шиньи неудобным, но говорить он ничего не стал, понимая, как себя чувствует потерянная и напуганная женщина в темном здании, где опасность может подстерегать на каждом шагу.       Добраться до очередной лестничной площадки оказалось не так-то просто. Когами мысленно ругался на явно неадекватного архитектора, спланировавшего здание так, что в нем легко заблудиться даже самой опытной ищейке. А между этажами их поджидал испуганный плотный мужчина с большими обезумевшими глазами и в заляпанном кровью костюме. Он с протяжным воем замахнулся на Когами оторванной от стула металлической ножкой, намереваясь по-быстрому проломить сопернику голову. Шинья среагировал молниеносно. Толкнул Каори к стене, на безопасное расстояние, а сам нырнул справа, схватив мужчину за руку, сильно сжал, выворачивая назад, и заставляя разжать кулак. Импровизированное оружие с противным грохотом упало на пол. Мужчина застонал от боли в вывихнутой руке, прося прощение и слезно умоляя пощадить его. Легким и быстрым движением Когами вырубил перепуганного человека, оставив его прислоненным к стене.       Продвигаясь дальше, Когами изредка бросал взгляд на свою спутницу, которая, по его мнению, держалась очень даже хорошо в сложившейся ситуации. Женщина больше не дрожала и не вздрагивала при малейшем звуке. Подражая Шинье, она тихо ступала вперед, осторожно озираясь и прислушиваясь. — Ты в порядке? — нарушил молчание Когами, кинув вопрос через плечо. — Относительно, — ответила Каори. — Разве можно быть в порядке в такой ситуации? Мужчина согласно кивнул, завершив на этом их маленький диалог.       Наконец, финиш, последний этаж. Найти нужную комнату не составило особого труда. Она ярко выделялась из серой массы других, кричала, властно требовала, чтобы игроки непременно вошли внутрь. Из слегка приоткрытой двери лилась успокаивающая симфония, переплетаясь с цветочным ароматом, сладким, словно сахарный сироп, медленно стекающий с тонких изящных пальчиков красавицы пианистки. Кажется, что во всем здании пропали все звуки, вытесненные музыкой. Больше не было осторожных крадущихся шагов, злобного рычания или отчаянных вскриков, мольбы о помощи и пощаде. Даже дыхание двоих оставшихся игроков сплеталось с нотами, тонуло в их гармонии. Эта мелодия не вышла из-под пера Бетховена, не была рождена гениальным разумом Моцарта. Никто не мог сказать, как называется данная симфония и кто ее автор. Никто больше не услышит ее и не вспомнит. Эта музыка была создана для одной цели — стать реквиемом для одного конкретного человека. Звуки рождали образы, а те, в свою очередь, целые картины. Холодные и печальные, словно бледное промозглое утро, лишенное солнечного благословения.       Нарушая, возникшую мистическую атмосферу, Каори дернула Когами за рукав куртки, привлекая его внимание, вырывая мужчину из лап гипнотизирующей мелодии. Был ли он действительно пленен ее сладким голосом или же обдумывал нечто свое, женщина не знала. Однако полагала, что наивно с ее стороны думать, что такой охотничий пес, как бывший исполнитель БОБ потеряет концентрацию из-за, пусть и необычной, но все же мелодии. Он был собран, решителен и, казалось, готов абсолютно ко всему. Каори залюбовалась мужчиной. Она впервые видела его так близко, и начинала понимать Макишиму.       Когами толкнул дверь, быстрым взглядом профессионала осматривая комнату на наличие опасности. Однако к великому разочарованию мужчины, она была пуста. Лишь одинокое кресло стояло в самом центре, спиной к вошедшим, и старый граммофон крутил черный диск пластинки. — Здесь никого? — спросила Каори так, словно обращалась не к Когами, а к безмолвному креслу. Она ни на шаг старалась не отступать от Шиньи. Не сейчас. Женщина жаждала видеть его лицо, его реакцию, отразившееся в складках на лбу замешательство. Она впитывала каждое его движение, старалась не упустить ни одной даже самой незначительной детали в цельном образе. А когда Когами нахмурился, увидев, прикрепленную к спинке кресла записку, гласящую, что первый этап игры закончен, Каори с трудом сдержала улыбку. Ее внезапно накрыло волной наслаждения. Сейчас Когами Шинья был полностью в ее власти. Но одна ошибка, и иллюзия контроля рассыплется, подобно карточному домику. — Что это значит? — прошипел Когами, удерживаясь от желания хорошенько пнуть кресло, которое словно насмехалось над ним.       Неприятное шипение из скрытых где-то под потолком колонок, призвало к вниманию. Двое напряглись, вслушиваясь в неясные пока звуки, готовые в любой момент перерасти во внятную речь. — Как и ожидалось, ты дошел до конца, Когами, — раздался уже знакомый искаженный механический голос. — Хотелось бы поздравить тебя, но не могу. Ты смухлевал. Так не пойдет. Теперь тебе придется сделать выбор. Цунэмори Аканэ или лисичка. Выбирай. — О чем он говорит? — сглотнула Каори, отступая назад пока не уперлась спиной в стену. Она снова выглядела испуганной, а Когами с силой сжал челюсть. Мысли проносились в сознании с невероятной скоростью, просчитывая ходы, подобно опытному шахматисту. — Убей лису и сможешь увидеть Цунэмори Аканэ, — оповестил «мертвый» голос. — Разве не замечательно осознавать, что две жизнь сейчас полностью находятся в твоих руках? И только тебе решать, какую из них оборвать. — Они держат в заложниках кого-то важного для вас, Когами-сан? — тихо поинтересовалась Каори. В ответ Шинья лишь утвердительно кивнул, угрюмо смотря на женщину. Та на какое-то время замолчала, и казалось, полностью погрузилась в свои мысли, прежде чем тяжело выдохнуть. — Хорошо, — заговорила она, слегка приподняв веки, чтобы можно было видеть мужчину напротив. — Если так, то можете убить меня. Ведь именно этого хочет безумец, затеявший игру? Именно это нужно, чтобы спасти дорогого вам человека? — Эй, тебе так приятно разводить театральный пафос? — несомненно, слова Когами были обращены незримому наблюдателю и кукловоду, но Каори все равно вздрогнула.       Как и ожидалось, загадочный голос не ответил, и больше не намеревался вступать в контакт. — Если так хочешь поиграть со мной, покажись. Или струсил? — Зачем вы провоцируете его? — удивилась Каори. — Он же убьет вашу подругу. — Он не станет этого делать. — Отчего вы так в этом уверены? — Потому что это не Макишима, — тихо сказал Когами. Он не очень верил в это с самого начала, и теперь убедился окончательно. С этим все было ясно, но оставался вопрос. Кто же тот человек, что послал ему видеозапись и какой цели он добивается? — Догадался, значит, — усмехнулась Каори так, чтобы Шинья не мог ее услышать. — Как и следовало ожидать. Иначе и быть не могло. Ну что же, покажи мне, почему ты был достоин нажать на курок.