Я принесу жертву твоему небу

— И? — начал Когами, смотря в глаза Каори. — Сколько еще будет длиться этот фарс? — О чем вы? — Не претворяйся, что не понимаешь. Это ведь ты все это устроила.       Каори нахмурилась. — Значит, ты все-таки все правильно понял? Впрочем, вполне вероятный поворот событий. Вы с ним действительно похожи. Как два стороны одной монеты, как бы пошло и избито это ни звучало, — вздохнула Сэнгудзи, достав из-за пояса брюк небольшой карманный пистолет, отдаленно напоминающий Глок 42, только явно переделанный в нечто иное. — Когда ты понял? — Почти с самого момента, как увидел тебя. — Тогда, почему продолжал эту бессмысленную игру? Думаю, ты знал, что так просто я Аканэ-тян тебе не отдам. Знаешь, я ведь могла спрятать ее где-нибудь очень далеко. В секретном месте и потом ломать голову как же с ней поступить. Можно было бы прибегнуть к пластинации и выслать это произведение тебе лично. Своеобразный подарок.       Когами попытался осторожно сделать шаг в сторону женщины, но она щелкнула затвором, показывая серьезность своего намерения пристрелить Шинью, если он сделает какую-нибудь глупость. Свободная рука женщины сжималась в кулак. С каждой уходящей секундой она чувствовала, как нарастает раздражение, и злость заволакивает сознание. Каори не собиралась отступать, как и Когами. С помощью любых средств, не смотря ни на что. Она думала, что теперь это дуэль между ними двумя.       Шинья чуть наклонился корпусом вперед, подобно бегуну, готовящемуся к рывку, не отрывая взгляда от Каори. Вот и все. Конец игры. Он был готов к развитию любого сценария. Так он думал, когда приняв «приглашение» вернулся в Японию. Но что это за гребаное чувство, плескавшееся в бездонных черных глазах? Злость? Ненависть? Нет. Что-то более глубокое, более сильное и неудержимое. Думал ли он, что женщина перед ним сумасшедшая? О нет! Это не так. Она явно знает, что делает. Рисковала не просто так, забавы ради. Здесь и был главный подвох, но не было никакого шанса, что Когами легко попадется на подобную ловушку. Он умен. Каори как никто другой должно это знать. Тогда почему она повела себя так наивно? Когами заведомо знал, что ставит себя в невыгодное положение. Но если бы он бездействовал, то эта женщина, не задумываясь, исполнила бы свою угрозу. Этого бывший исполнитель допустить не мог. На кону не только жизнь Цунэмори. В любом случае, без боя Когами сдаваться не собирался. — Думаю, у тебя есть основания так себя вести, — спокойно сказал Шинья. Фраза получилось немного своеобразной, и женщина слегка усмехнулась. Она не торопилась отвечать, пытаясь взять под контроль бушевавшие эмоции и просто не пристрелить Когами Шинью прямо сейчас. — Да, верно, — наконец выдала Каори так, словно собиралась погрузиться в глубокие воды своих воспоминаний. О тонких пальцах, что так гипнотически переворачивали страницы очередной книги. Она помнила каждую их деталь, каждый причудливый завиток на подушечках, малейшую случайную царапину. Руки же Когами были покрыты заметными шрамами, полученными на заданиях в Бюро или где-то еще. Не оставляло сомнений, что он работал ими так же хорошо, как и мозгами. Они с Сёго были похожи, и в то же время, совершенно разные. Действительно, как черное и белое. В то, не такое далекое, время казалось, что они оба действительно не могут существовать друг без друга. Сведенные чем-то эфемерным, что можно было бы назвать судьбой. Как прозаично. Каори думала, что Сёго прекрасно понимал, что им нельзя находиться вместе в одном мире, и каждый его дальнейший план, после происшествия с Орио Рикаку, так или иначе бессознательно или же с полным пониманием происходящего планировался с участием Когами Шиньи.       Почему? Этот вопрос Каори задавала себе раз за разом, надеясь, что однажды ответ на него все же изменится. Но ответом всегда была лишь загадочная улыбка Макишимы. — Знаешь, на самом деле у меня не было никакого желания убивать или как-то причинить вред Аканэ. Она хороший следователь и у нее интересная позиция относительно гнета системы Сивилла. Раньше я этого не замечала. Эта девушка очень интересна. Скверно, что она попала в такое положение. Но у меня не было выбора. Она была нужна мне, чтобы встретиться с тобой, Когами Шинья. Я понимаю, что поступаю глупо, и, возможно, он разочаровался бы во мне. Но я не жалею, что сделала это. — Значит, просто месть? — До банальности просто, — кивнула Каори. — И что теперь? — поинтересовался Когами, прикидывая в уме, как подобраться к Каори и не словить пулю в лоб. — Мне бы стоило убить Цунэмори Аканэ, чтобы ты испытал хоть малую долю того, что чувствую я, но ты ведь уже проходил через нечто подобное. Глупым упущением с моей стороны было позабыть об этом. И все же, что ты почувствуешь, когда лишишься и ее? Хочу это видеть. А потом, когда вдоволь наслажусь твоими страданиями, убью. — От этого что-то изменится? Убьешь следователя и меня, и перестанешь страдать? — Конечно, нет.       Он был прав. С его смертью ничего не изменится. Прошлое не обратится вспять. Возможно, было бы лучше, укрыться в тихом спокойном месте и провести остаток дней в надежде, что в один прекрасный день янтарные глаза снова откроются, а тонкие губы украсит привычная загадочная и в чем-то мечтательная улыбка. Но разве Каори могла оставить все так, как есть? Это ее выбор, и отступать она была не намерена. — Почему ты так одержима Макишимой? — Когами задал вопрос в лоб. Впервые за их беседу было произнесено заветное имя. Оно вырвалось и зависло в воздухе. Теперь все казалось немного иным. — Тянешь время? — усмехнулась Каори. — Или тебе действительно интересно это знать? — И то, и другое, — честно признался Когами.       Наступила долгая тишина. Странно, но Шинья поймал себя на том, что ведет себя не как обычно. Такое поведение…. Ему ведь и правда, стало интересно узнать историю этой женщины.       Каори старалась не сводить с Шиньи взгляда. В том, что он выжидает подходящего момента, не было никакого сомнения. Просто так он не сдастся.       А может, так и должно быть, мысленно задала себе вопрос Сэнгудзи. Может, и мне суждено умереть от его руки? Она резко одернула себя от глупых мыслей. Не смотря ни на что, у нее все еще есть, что защищать.       Каори сильнее сжала левую руку в кулак, делая глубокий вдох, освобождая разум от лишнего. Она ведь уже все решила и поэтому не собиралась думать о странных вещах. Стоит ли ей быть честной с Когами? Должен ли кто-то услышать ее историю? Возможно. Они ведь оба увязли в этом. Макишима имел странную способность выжигать себя в людских душах, оставлять неизгладимый след, чтобы навсегда. Таким вот образом он незаметно связал Когами и Каори. Что раньше, что сейчас, когда дело касалось Сёго, мышление этих двух людей, несомненно, менялось. — Хорошо, — сдалась Каори. — У нас еще есть время. Начнем с того, что мое полное имя Сэнгудзи Каори, а Макишима Сёго все еще жив. — Что?! — поразился Когами.