После отъезда мужа, Мейбл возложила все заботы и ответственность на свои хрупкие плечи, предварительно обговорив все с Сайфером. Конечно, без криков и споров дело не обошлось, но в итоге девушка смогла убедить Билла. Договорившись на том, что Мей не поедет к его родителям, но при любой, даже малейшей опасности, будет звать их на помощь, Сайфер оставил жену, отправившись в столицу.
В начале дела шли очень даже хорошо: девушка справлялась с отчетами, отдавала распоряжения, активно участвовала на частых собраниях руководителей, однако со временем заметно начинала тосковать по мужу, что не укрывалось от Марии, которую вновь приставили к Мейбл.
— Будет Вам, госпожа, — ободряюще улыбнулась горничная, смотря прямо в глаза Сайфер, — Господин непременно вернется, он ведь пообещал, а обещание демона нерушимо, — поучительно подняв указательный палец вверх, проговорила служанка, продолжая смотреть на Мейбл сквозь очки.
— Все знают эту сказку, однако что-то никто не спешит выполнять что-то, — возложив на пыльный стол стопку документов, пробурчала девушка, нахмурившись. Шестое чувство никогда не подводило ее, а в данный момент оно просто верещало, предрекая опасность. Теперь девушка была втройне внимательней, отчего выпрямилась, смотря на стену, прислушиваясь. Звуки с поверхности не говорили ни о чем хорошем. После явного удара чего-то тяжелого о внешний барьер убежища, Мейбл сорвалась с места, направляясь к командному пункту, по дороге приказывая забаррикадировать тоннель и внутренний вход. Сайфер уже знала кто и что ломится к ним, что только прибавляло беспокойства девушке.
После того, как ангелы вторглись на территорию ада, начался самый настоящий ужас: враги захватывали все больше городов с убежищами, убивали управляющую семью, а остальных забирали в свою армию. Но с Амабель они не смогут этого сделать: она хитрее, быстрее и авторитетнее среди своего народа, что будет стоять с ней до последнего. Единственное, что больше всего пугало Мей — использование своих способностей. После того, как она еще в детстве выпустила огромный поток огня, их родной дом чуть не сгорел вместе с его обитателями. Если девушка и сможет использовать силы, то нельзя исключать вероятность того, что вместе с ангелами начнет гореть убежище вместе с демонами. Этого нельзя было допустить, так что оставался только один вариант — победить не используя магическую силу Мейбл. Звучит безумно, но почему бы не попробовать?
Однако, вариантов спасения было не столь много, как хотелось бы. Все должны оставаться в убежище, поскольку на поверхности дела обстоят еще хуже, что отсекает вариант с эвакуацией; демонов, владеющих оружием можно было пересчитать по пальцам, да и Мейбл не думала, что против небесных тварей оно сработает, так что ей нужно было придумать проработанный план за то время, пока небольшая армия идет по тоннелю. Она понимала, что созданный завал надолго не остановит врагов, из-за чего мозг Сайфер начинал кипеть. Девушке нужно что-то придумать, и очень срочно.
Если вы спросите, удавалось ли Мейбл за всю свою жизнь совершить более безумного поступка, чем сейчас, то она бы точно покрутила пальцем у виска и усмехнулась, уходя от вас подальше. Но сейчас Амабель бы так не сделала, ведь какой поступок может быть безумнее того, что она делает? Подрыв оставшейся половины тоннеля не является одним из самых выдающихся планов девушки, но это все, что она смогла из себя выдавить за те крупицы времени (во многом благодаря запасам динамита с демоническим камнем, естественно). Задача Мейбл состоит в том, чтобы поджечь фитиль, когда ей подадут знак. За сохранность взрывчатки Мей могла не беспокоится — она была замаскирована под черный кирпич, коим был обложен весь тоннель. Казалось бы, все предельно просто, но странное предчувствие до сих пор преследовало девушку. Она чувствовала, что ситуация не до конца в ее руках, что может выйти боком всем. Но Амабель, откинув все подозрения, поджигает фитиль одним касанием пальца. Гремит взрыв, после чего с потолка начинает сыпаться смесь из штукатурки и пыли. Несколько секунд после все стихает, после чего наивный народ начинает рано радоваться победе, а с души Сайфер как будто спадает камень, но все оказывается не так просто.
Паника начинается после того, как внешняя дверь вылетает с надежных петель, влетая прямо в толпу, впечатывая попавших на ее ходу демонов прямо в стену, оставляя после них лишь кровь, что быстрыми линиями стекает вниз. Визг и крик вмиг наполняет убежище: все бегут, хотят спастись, прячутся по углам, не обращают внимания на товарищей, что были задавлены в толпе. А тем временем, неожиданно, один за другим в помещение начинают вбегать ангелы, и, расправляя свои крылья, взмывать в воздух, убивая всех бегущих магическими атаками. Шокированная Мейбл отползла в самый ближний угол, смотря на то, как один за другим умирают остатки ее народа. Пока ее не заметили, пока ее не нашли, пока
они не почувствовали её страх, что липкой субстанцией растекается по сознанию Амабель. Нет, она не хочет умирать так! А что на это скажет Билл? Будет ли он корить себя в ее смерти? Но виновата она и только она! Именно Мейбл взвалила на себя непосильную для себя ответственность, именно она обрекла на смерть всех этих демонов, в том числе и себя.
— Виновата я, только я, никто более, никого менее. Именно я, жалкая пародия демона. Лишь кукла, которой даровали силы. — панически думала Амабель, наблюдая, как к ней, вальяжной походкой, подходит один из ангелов, ехидно смотря прямо в глаза девушке. Отвращение в момент наполняет сознание Сайфер, вытесняя страх, не оставляя места для жалости. Остатки сознания Мей мечутся в поисках спасения, но видят вокруг лишь трупы и пленных, которых выставили в ряд для того, чтобы они увидели смерть своей госпожи.
Я лишь оружие…
Но вскоре на место отвращения приходит полное безразличие. Теперь девушка спокойно смотрит на то, как все ангелы, объединив свои силы, хотят убить ее своим самым лучшим заклинанием. А что с того? Ведь Мейбл лишь кукла, заложница ситуации, отвергнутая судьбой, что предрекла девушке такую смерть. Что с того?
Шокировано поняв, что голос в голове не принадлежит ей, Мейбл не успевает вовремя остановить поток энергии, что желтым сиянием исходит от нее. Власть над телом заметно ослабевает, после чего Амабель уже не может контролировать свои действия. То, с какой скоростью огонь заполняет все вокруг Мейбл запомнит навсегда. Все вдруг вспыхнуло, как спичка, не жалея никого: ни своих, ни чужих. Мейбл видела, но не контролировала: видела, как в агонии сгорают ангелы, как полыхают их белоснежные пушистые крылья, как с их лиц слетают ухмылки. О, этого Амабель Сайфер никогда не забудет, прокручивая этот момент в голове раз за разом.
Когда весь этот ужас закончился, обессиленная девушка упала на пол. В помещении было тихо и темно, и только чьи-то тихие шаги привлекали внимание. Хмыкнув, некто поправил выбившуюся прядь Мейбл за ухо, из-за чего небольшой знак в виде треугольника на секунду сверкнул во тьме, мгновенно погаснув.
***
— Это еще что, черт возьми, такое? — смотря на огромный огненный вихрь, что поднимался далеко вверх где-то вдали, удивленно прокричал Виктор, случайно выронив сигарету изо рта. Подобное явление не сулило ничего хорошего. Спящий на спине мужчины Гидеон недовольно нахмурился, и, сонно приоткрыв глаза пробурчал что-то очень неразборчивое, проваливаясь в царство Морфея, вновь роняя голову на спину Виктора, отчего привязанный к Глифулу топор слегка покачнулся. Фостер, саркастично посмотрев на юношу, пошел дальше. Их путь лежал в Лямбду, для того, чтобы передать топор в надежные руки и отсеять вариант с проигрышем ада. Главное для Виктора — успеть, а еще наконец сбросить обнаглевшего Гидеона со своей бедной спины, которая от длительной нагрузки уже начинала побаливать. И почему он от рождения не наделен силами? С ними Виктор мог бы с легкостью телепортировать их прямо к точке назначения, или, хотя бы, повести Гидеона по воздуху, что тоже было бы хорошо. Однако, природа решила посмеяться над Фостером. Подумать только, демон без сил! Смешно, а на деле очень даже грустно. Но если приглядеться, то можно найти и плюсы: с самого детства Виктор научился игнорировать насмешки, прямо идти к своей цели, не доверять остальным и жить таким, какой он есть.
Вот-вот грядет последняя битва, и Виктор надеется, что к этому моменту они полностью будут готовы к ней.
