***
Старый добрый шарф туго стягивает горло. На наручных часах минутная стрелка близится к круглому числу. Семь часов двадцать девять с чем-то минут. Время неумолимо близилось к рассвету дня, потеплению и оживлению. Работа, работа и ещё раз работа... в будни мысли только о ней, да? А в выходные? Немалое количество людей работает и по субботам, я в том числе. И пусть у меня неполный рабочий день в кафе, провожу своё свободное время в нём. Выходные вещь скучная, если тебе нечем заняться или ты потерялся в собственной голове... Сизая струйка звучно развеялась по воздуху. «Ах, — подушечки пальцев неприятно покалывает, — холодает...» Звук. Трепет. Цоканье каблуков. Визг машин. Треск и грохот приехавшего поезда. Минута и поток людей сжимаясь в кучку вылезает из узкого проёма. Отправляется вниз и расходиться, превращаясь в кучки поменьше. Облачко пара. Слух, «доставшийся» от Ризе, внушал тот самый трепет. Никогда не понимал, как люди живут без полноценного зрения? Ориентируются на другие чувства, говорили другие, но по настоящему прочувствовать ту магию эхолокации... А как иначе её назвать? Несовершенная, картина в голове не складывается в образы, скорее... дорисовывается воображением. Минус? Несущественный. Знакомый запах сладкого, незаметное трение подошвы об кирпичную кладку и шелест бумажных пакетов. — Доброе утро! — одновременно кивнули мы друг другу. И похоже девушке передо мной тоже не нравилось мёрзнуть в лёгкой одежде. Вскинув руки, Киришима протянула мне пакеты, покоящиеся в её покрасневших пальчиках. — Вот, переодевайся! Молча приняв протянутые пакеты, вопросительно вскинул бровь. — Давай! — поторопила меня Тоука рукой. — У нас не так много времени! «Не так много времени»? Но кафе открывается в половину десятого. У нас полно времени на её новоявленные идеи. Не разжигая лишних дискуссий, я мигом переправился в ближайший туалет. И для чего нам сдалось менять свой внешний вид? Сама Киришима и себе оставила один пакет, отправившись после меня в соседние помещение. Мы идём на маскарад? Самая идиотская мысль из всех за последние пару дней. Щёлкнув дверной защёлкой кабинки, я запустил руку в пакет и вытащил на свет... — П-пиджак? — нет, не обычный пиджак для праздничного выхода, а самый натуральный школьный! В этих пакетах школьная форма?! «Я не буду спрашивать «зачем», я не буду спрашивать «зачем»... — стягивая с себя шарф, бормотал под нос. И почему меня постоянно кидает в странные ситуации? Я уже слишком взрослый, чтобы отыгрывать школьника! И чего стоит только этот чёрный галстук сдавивший шею... А эти пуговицы на рубашке? Какого чёрта они такие маленькие?! А ремень?! Где в этом комплекте ремень?! Всклокочив всю бумагу, я так и не нашёл искомого. Пожаловавшись про себя на Киришиму, сложил свои вещи в опустевшие пакеты и выбрался из общественного туалета. Как же хорошо, что меня никто не видел... Едва ли не совершеннолетний парень переодевается в школьника в кабинке туалета... возле метро... Ками-сама! Сжавшись у ближайшей колонны, я нетерпеливо оглядывался в поисках Тоуки. Узнать бы о её дурацких планах не помешало. Следует мне спросить? Девушкам свойственны секреты, но не в моей же ситуации. — Ты долго, — спустя минуты Киришима выплыла откуда-то сбоку. В форме школы аналогичной моей, с небольшими пучками-косичками на затылке и нелепыми очками. — И для чего тебе лишние глаза? Не знал, что у тебя проблемы со зрением. — Очень смешно, — поправила она упавшие на нос очки и хмуро уставилась на меня. — Размер, вижу, подошёл. Вот только на школьника ты не тянешь. — Если ты не знала, то поспешу сообщить, — сложа руки вместе, — в декабре мне исполняется девятнадцать! Я никак не могу походить на школьника! — Хм, — хмыкнув, девушка улыбнулась. — Ну всё не настолько плохо. — О чём ты? — вопросил недоумённо я. Оставив меня без ответа, Тоука вдруг схватила меня за голову... — Какого чёрта!***
— Так куда мы идём и почему на нас школьная форма? — с ярко выраженным недовольством поинтересовался у Киришими. — И на кой чёрт ты забрала мой шарф? Мне без него холодно! — Прекрати! Потерпишь, — Тоука небрежно махнула рукой. Видно как Тоука испытывает немалый дискомфорт. Началось с простого. Ей не понравилась моя аккуратность и собранность, вот она и решила растрепать мне волосы. Не спорю — небрежности в образе прибавилось, пойдя на пользу. И Киришима заиграла красками: «Теперь больше похож на школьника». Дёрнувшись от столь не лестного комплимента, я повторил манёвр девушки и растрепал ей дурацкие косички. «Сказать, что она взбесилась... не соврать» Не знаю почему, но стоило убрать волосы с правой части лица, как Тоука сжалась и надкусила губу. Слезами не пахло, потому пришлось усиленно соображать в другую сторону. Выдернув тогда из кармана заколку (носимую с собой всегда на всякий случай) помог ей привести себя в порядок. Благо смотрелась она без свисающей пряди шикарно: локоны синих волос зачёсаны по обе стороны, открывая милый лоб и скрытый ранее правый глаз. Ресницы забавно подрагивали, постоянно норовя прикрыть правое веко. «Странное поведение, — подумалось мне. — Тоука неосознанно защищает правый глаз и шугается по пути птиц... У кого-то детская травма» — Лучше объясни откуда у тебя взялась заколка? — неожиданно бросила она. — А-ну, волосы у меня отрасли и иногда, когда я работаю или учусь, мешают обзору, — трепля вихрь на голове, произнёс я. — Оттого и заколка в кармане — прикупил на такие случаи. Киришима сощурилась и вздёрнула шею вперёд. Её губы сложились в тонкую линию. «Я что-то не так сказал? — шумно выдохнул, отведя взгляд» Шаг за шагом и мы приблизились к металлическому зданию. Оно было сооружено в странной форме: с загнутой внутрь вершиной и центральной каёмкой из стекла в высоту. Место и улица показались мне малость знакомыми... Рядом расположился стенд с выбитыми на английском и японском строками: «Commission of Counter Ghoul» или сокращённо... — CCG?! Что мы забили у офиса работников всем естеством желающих нас убить? — засипел я Тоуке в лицо вцепившись той в рукав пиджака. — Киришима, это не шутки! Пойми наконец. Тоука рыкнула и живо высвободилась из моей хватки. Хлопнула по защитному стеклу информационного щита, заставив то дребезжать, и распахнула рот: — Гляди! Они получают информацию о нас от обычных людей. За крепким стеклом взаправду располагались листовку с краткой выжимкой по делам гулей. Предупреждения, описания, вознаграждения и многое другое. — Здесь! — звонким стуком пальца об стекло обозначила Тоука. Мой взгляд сию секунду сместился с знакомых данных в левый нижний угол. Красочно выделенный заголовок и картинка с одеждой. Платье с клеверами, бежевое пальто и тоненькие туфельки — сомнений нет. Листовка принадлежит делу Хинами... — Ты хочешь... — Отвести их подальше от Хинами, — припечатала Тоука смотря исподлобья. Я отклонился от щита и кинул взгляд на вросший в землю офис. Никогда не думал, что буду бояться людей чьим долгом служит истребление гулей. Раньше, в недалёком детстве, я волновался за Это и постоянно задавал вопросы. Касались они в первую очередь CCG и их методов действий. Ну... это сейчас так говорю. Вопросы мелкого меня звучали менее научно или точно. Обычно сводилось к «а могут они?..» и вставить нужное. CCG было загадкой. Не для меня одного. Для всего мира и Японии в частности. Не существовало людей не понимающих против кого они борются — пропаганда и реклама работала без устали на всех телеканалах. Людей по полной «пугали» неизведанными существами скрывающимися за ликом человека. И в какой-то момент... они переборщили. Люди, в большинстве своём, перестали верить в гулей как таковых. Случилось происшествие и по телевизору «нагоняют» жуть гульей слюной и их частицами? «Опять какой-то маньяк постарался! Ну ничего, скоро его поймают! CCG или полиция — неважно! У всех работа одна!» — умозаключали недальновидные школьники и школьницы, а за ними и их родители. В мире не осталось спокойствия и защищенности. В мире преобладала неизведанность... «У Нагачики есть мечта... выучиться и пойти в CCG» — И? — мотнул головой молчаливой Тоуке. — Твой план. Какой он? Киришима ликующе подняла краешки губ и оправила съехавший галстук: — Сегодня мы — ученики школы Сую, — линзы загадочно блеснули. — Говорить буду я, а ты кивай в нужный момент. — Как скажешь, — Тоука уверенно зашагала ко входу в офис. — Понадеемся, что у тебя есть более подробный ход диалога... Кончик левой брови закололо чесоткой. Потирая зудящую точку, выдвинулся с невинно-глупым видом за Тоукой. Так и быть — отыграем школьника идиота. Двери распахнулись и пред нами предстал холл. Рядом находиться ресепшен с молодой девушкой, далее виднеются диванчики для ожидания и пропускной пункт внутрь отдела. Тоука неспешно, поддерживая марку прилежной школьницы старосты класса, вышагивала к полукруглому столу ресепшена. Девушка за стойкой вскинула голову на нас и дежурно улыбнулась. Тоука сразу взяла дело в руки и высказала цель нашего прибытия. Девушка её внимательно выслушала и выдала ей бланки для заполнения. Киришима начала заполнение уточнив пару моментов. Через холл то и дело проходят люди, в основном мужчины, и пересекают стальной сканер CCG. Единой формой у следователей считается боевое облачение и белый плащ. В остальном же они ходят в костюмах разных фасонов и цветов. Общий стиль сохраняется и не переходит границ неофициального прима. Сказать честно, людей в белых плащах вдвое меньше. Со специальными орденами на груди — один суровый следователь. Чуть в стороне болтали двое: — О Гурмане по прежнему ничего не слышно. — Команде Мураты нелегко приходиться. «Гурман? Никогда не слышал о гуле с таким позывным...» Тоука похоже закончила с бумагами и настойчиво дёргает меня за рукав к месту ожидания. Удобные трёх местные кожаные диваны и между ними столик. Мы расположились спиной к окну и вгляделись в живую обстановку перед глазами. Приятный внутренний облик стен CCG начинает неожиданно давить на психику. Попеременно выпячивая зрачки на одно, второе, третье и сливаясь с сероватым фоном. В помещении жарко, относительно душно, не влажно. Из панорамного окна хлещет солнечный свет прожигая дыру в затылке. По полу звучит цокающая песнь каблуков. Следователи носят обычные туфли даже на миссиях? Наверное нет... Откинуть голову назад, к прохладной коже дивана и замереть. Шея и затылок поддаются приятному холодку и мозг перестаёт бить в колокол. В помещении снова приятная лёгкость воздуха... Тоука отлична от моего: Киришима чувствует неуютную атмосферу, не прогибается под неё... Гордо держит спину с отсутствующим лицом, сложенными на коленях руками. Через тонкий RC-сканер продолжает проходить народ. Пролетают невидимую черту в полной тишине. Сканер стойко молчит не улавливая посторонних...[— Это-чан, — позвал её десятилетний я, потянув за свитер, — а существуют устройства или способы тебя опознать? Девушка усмехнулась и блеснула линзами очков: — RC-сканеры, Кен-кун. Они безошибочно распознают не идентифицированный паттерн RC клеток по их численности и реагируют сигналом на превышенный лимит в около шестисот клеток в организме. Технология очень тяжёлая и дорогая, поэтому используется и по сей день исключительно в отделах CCG. После своих слов, Это начала поглаживать меня по голове с милой улыбкой и на мой невысказанный вопрос, ответила: — Не переживай, Кен-кун, мне они не страшны...]
— Куда ты смотришь? — Тоука, видимо устав смиренно сидеть, наклонилась ко мне. — RC-сканер, — кивнув на него, опустил голову и прикрыл глаза. — Если нас вынудят пройти через него... Киришима сникла и потеребила края юбки. Её кулаки сжались и тут же разжались. Пальцы обняли собой коленные чашечки. Осанка приобрела лёгкость и небрежность взамен вытянутости и напряжённости. «Смогла успокоиться...» Минута, другая и к нам подпрыгивает миловидная девушка с весёлой улыбкой: — Простите за ожидание, — склонилась она, сложа руки вместе и сосредоточила на нас внимание. — Какие милашки! Рада вас видеть. Я — Руисава из информационного отдела. «Похоже не один я выпал с её «милашки»... — Тоука растерянно уставилась на усевшуюся противоположно нам девушку-веснушку. У сотрудницы вокруг области носа кожа усеяна чарующими точками» Диалог начался и Тоука быстро сориентировалась. Отвечая на льющиеся уточняющие вопросы, Киришима активно жестикулировала и корчила лицо. Не обращая особо внимания на выходки говорящей, сотрудница-веснушка записывала в блокнот информацию быстрыми росчерками. Меня периодически пихали в бок, называя выдуманным именем, и просили уточнить и подтвердить ту или иную деталь. Потирая смущённо затылок, я откровенно врал в лицо сотруднице и не скрывая пялился на её ноги. Девушка, понятно дело, заметила мои взгляды и поджала ноги поближе к телу, сведя те плотнее друг к другу. Задав пару ничего не значащих вопросов лично мне, разволновав этим Киришиму, девушка интонацией и мелкой моторикой говорила мне прекратить. Не сдаваясь и разжигая огонь актёрской игры, я смущался и, будто бы, виновато отводил взгляд. Возвращая его на следующей фразе. Сотрудница смущалась, в один момент заикнулась (Тоука недоумённо вскинула бровь), но старательно переставала смотреть в мою сторону. Разговор подходил к логическому завершению. Тоука откровенно выдохлась и вытягивала из себя всё новые и новые звенья цепи лжи. На удивление умело справляясь с уже выложенной стеной информации и не путаясь в оговорённых фактах. — Ещё что-нибудь? — сотрудница обвела нас вопросительным взглядом, запнувшись на мне. — Нет, — помотала головой утомившаяся Тоука. — Больше ничего. «Мне хотелось бы спросить одну вещь, но отвечать на такие тему обычному школьнику... — Тоука завертела глазами, напряглась, и намекнула мне ресницами» — Тогда нам следует поспешить, — поймал блуждающий взгляд Киришимы, — иначе опоздаем на занятия... — Ох, прощу прощения, — вспрыгнула с места сотрудница и заголосила широко улыбаясь. — Не стоило задерживать вас настолько долго! — Всё нормально. Мы пойдём? — взял я ведущую роль и повёл ладонью на выход. — Да-да, конечно! — девушка тут же отодвинулась и пропустила Тоуку вперёд. — Спасибо вам за предоставленную информацию! Обойдя кресло, на котором сидела сотрудница, я проследовал за спешащей Киришимой. Вдруг позади раздался звук порвавшейся бумаги. — Прошу, Канемото-кун, — сотрудница поравнялась со мной и вытянула руку с сложенным листочком. Девушка невинно улыбалась прищурив веки, образуя на щеках ямочки. — Примите это. «Его она сейчас вырвала из блокнота? Но для чего? — сложенный листочек отправился во внутренний карман. Благодарно кивнув девушке, на всякий случай, воспроизвёл прошлую улыбку» — Ауч! Сбоку от нас вскрикнула Тоука. Она скукожилась от боли и вцепилась в плечо. Рядом с ней немолодой мужчина с полностью седыми волосами. На нём белый плащ следователя, а в левой руке зажат стальной кейс. — Что-то случилось?! — подскочил я к замершей парочке. Киришима оттолкнулась от пола и встала на ноги, извинясь ускоренным шагом потопала к дверям. — Тоука-чан, что случилось? Понизив голос, наклонился к ней. Киришима повела плечом и отбросила руку от раны: — Ничего, уходим! — обрубила она. — Эй, вы двое! — от пробирающего тона мы остановились и обернулись к говорящему. Позвавший оказался седовласым следователем столкнувшимся с Тоукой. Его скулы тонко отточились и облепились исхудавшей кожей. Он улыбался... обнажая кончики зубов и выкатывая глазные яблоки. — У вас есть информация о сбежавшей девчонке? Я уполномоченный следователь Мадо. Не желаете немного побеседовать? — его переносица очертилась сморщенным лбом. Он махнул рукой на сканер позади себя и приблизился к нам. — Пройдёмте со мной. Вид мужчины пробирал до костей... по воздуху разлилась аппетитная жажда крови. — Не волнуйтесь, это не займёт много времени. Ну же... — давил он с каждым отзвуком каблука.Врежь ему!
— Простите, сэр, — прикрывая спиной Тоуку, обратился к седовласому следователю. За свой недолгий монолог он приблизился к нам вплотную и уставился на меня своими сузившимися зрачками. — Мы уже передали всю известную нам информацию — нам нечего вам поведать. Так что не могли бы вы оставить нас в покое? Вы пугаете мою подругу. Сухие и бледные губы следователя искривляются. И казалось бы — конфликт решён. Они снова изгибаются в зубастую ухмылку обтянутую кожей: — Твоя подружка может остаться здесь, а ты... — запястье сковало болью. Запрятанные в белую перчатку пальцы следователя намертво приклеились и потащили меня к RC-сканеру. — Пройдёшь со мной! До сканера оставались считанные метры. Силы у старого следователя не занимать и применять её он умеет. Смекнув в последнем шансе, я закричал: — Что вы себе позволяется?! Это нарушение личного пространства! Не вынуждайте меня! Силуэт сканера напоминает мне гильотину. Стоит просунуть голову — и ты смотришь на своё тело с другого ракурса. Волшебно, не так ли? Звенящая тишина... Несработавшее косое лезвие заклинилось в пазу и мертвенно-бледным светом поблескивает на искусственном свету. «Не зазвенело?..»Вдарь ему!
Не сопротивляясь наваждению из глубин мозга, я со всего размаха утопил кулак в рёбрах седовласого следователя. Тот был ошарашен и, малёхо, обижен на неработающий сканер. Посему, удар он пропустил и тот его постиг. Мужчина согнулся под моей рукой, но его лицо ни капли не преобразилось — настолько тот погрузился в себя... Тело следователя не настолько хлипкое. «Ч-чёрт, если бы я бил как гуль, то меня в миг бы раскрыли! — панически отозвалось в голове» — Похоже в CCG работают одни безумные кретины! — отыгрывая порушившийся образ, я поймал руку бледной Тоуки и мы рывком выбрались из офиса. Вскоре мы переключились на бег и не прерывались пока не достигли ближайшего парка. Прохладный ветерок услужливо обдувал наши разгорячённые тела. По вымощенным тропинкам не ходила ни единая душа. В парке пусто. И лишь наши нервные отдышки звучащие на ладом разносились по заледеневшей траве. Плюхнувшись, ни чуть не стесняясь, на ближайшую скамейку я откинул голову назад. На необлачном небе виднелись остатки завихрений сизых облачков... Переведя дыхание, Тоука присела рядом со мной и врезалась руками в колени. — П-прости, я... — тело девушки, от низа до верха, содрогается мелкой дрожью. «Этого ещё не хватало...» — Поклянись, что больше не совершись таких необдуманных решений, — перебил я её, и встретился взглядом с голубыми очами. Зрачки испуганно уменьшились следя за мной безотрывным взором. — И впредь, будешь острожнее... Пальцы Тоука в обиде стискивают худые колени, голова падает на грудь, губы дёргаются — она незаметно кивает. — Иди сюда, — приблизившись к Киришиму, я расторг свои объятия и девушка мягко в них скользнула. Руки сомкнулись за её спиной и утешающе огладили вдоль позвонка. Щека Тоуки мягко прижалась к моей груди.***
На белой бумаге жирным шрифтом выделялся заголовок:Убит следователь
И колонка статьи:В половине одиннадцатого вечера шестнадцатого числа этого месяца на улице Фумидзуки на двух следователей CCG было совершено нападение гуля, в результате чего один из них, двадцатишестилетний Иппей Кусаба, скончался на месте от полученных ран.
И приписка:Следователи возвращались домой после ужина.
Справа от колонки текста, смотрел точно в объектив камеры, молодой мужчина с растрёпанными тёмными волосами и ужасными круглыми очками. Под фотографией, маленькими буквами втиснулась надпись:Погибший при исполнении Иппей Кусаба-сан (26 лет)
Ниже пометка и заключение автора:Преступник — любитель кроликов?
Согласно официальному заявлению CCG, совершивший нападение гуль был ростом 155 см и прятал лицо под маской кролика Качи-Качи. Кролик Качи-Качи — персонаж популярного среди старшеклассниц сериала «zack». исходя из чего было сделано предположение, что напавший на следователей гуль довольно молод.
Рядом со мной отдыхала Киришима аналогично почитывая утреннюю газету. Заметив мой взгляд, Тоука склонила голову и нахохлилась сморщив нос: — Обвинишь меня? — прошептала она, стрельнув взглядом. — Я ведь убийца... Вздохнув с сего ребячества, я свернул бумагу и отложил её на столик: — У него могла быть семья, Тоука-чан, — поднялся, несмело заговоря. — Если ты сражаешься за дорогих тебе личностей, то почему должны страдать любимые тех, кого ты бесчинно убила? — Киришима в замешательстве вскинула голову. — В смертельной схватке двух, неважно кто выйдет победителем — проигравший будет постфактум. И по нему, так или иначе, прольют немало слёз.Очевидно, да?
— Почему бы нам не заняться чем-то более плодотворным до конца перерыва? — под нос забормотал поднимая взгляд. Сверху не донеслось ни звука. — Хинами-чан совсем притихла... Подорвавшись с кресла, Киришима ткнула в меня свёрнутой газетой: — В этом ты виноват! Натаскал ей каких-то книжек! — и гордо развернулась, пройдя к кухонным принадлежностям. «Похоже она просто проигнорировала меня... или затолкнула размышления в долгий ящик» — Собираешься навестить её? — через секунду поинтересовался, наблюдая за процессом заваривания кофе. Движения девушки потеряли в живности: — Всего лишь отнесу ей кофе, — притихла Тоука — Она ничего не ест и выглядит довольно бледно... Вчера Хинами-чан была вялой, с потемнениями под глазами... — Бессоница, — опёрся я об столик. Киришима кивнула и переставила дымящуюся чашку на поднос. Прощёлкав мимо меня, она обернулась и поджав губу отвела глаза: — Займись работой, Канеки, — не повышая тон, обратилась Тоука. Обычно она агрессивно приказывает мне... Что изменилось сегодня? — А лучше помоги Ирими-сан, — быстро поправила себя она и скрылась за дверью. «Странно...» Отправившись во внешнюю часть кафе искать Каю-сан, я встретил только унывающего за стойкой Кому-сана. Лениво протирая стаканы, тот был довольно печальным. — Кома-сан, вы случайно не видели Ирими-сан? Тоука попросила помочь ей, — постучал по стойке привлекая его внимание. Кома-сан дёрнулся и опечалился ещё сильнее: — Поищи на складе, Канеки, — скатился он под стойку и захныкал. — Может ты найдёшь там замену для моего разбитого сердца... — Ч-чего? — перегнулся через деревянную конструкцию и увидел свернувшегося в комок Кому-сана... — Эм, хорошо?.. Не решившись тронуть его, свинтил подальше от происшествия агрессивной макаки. За столиками почти не было народу, так что никто не будет жаловаться на отсутствующий персонал. Со временем Кома-сан переборит себя и вновь включиться в работу... или его включит в работу вернувшаяся Кая-сан. В складском помещении было тихо. Дверь оказалась не заперта и позволила мне спокойно проникнуть в свою обитель. Фигура Каи-сан темнилась в отдалении у одной из полок с запасами зёрен. Та неторопливо перебирала нераскрытые упаковки и записывала в блокнот. — Что-то случилось, Кен-кун? — чуть повернула голову Кая-сан. Почуяла значит... — Ирими-сан, вам нужна моя помощь? — старшая официантка задумчиво склонила голову. — Тоука-чан сказала помочь вам. — Тоука-чан? — опустила веки Кая-сан и показала нежную улыбку. — В моих сила справиться самой с подсчётом оставшихся запасов. Но я не буду против, если ты составишь мне компанию. — Компанию? Мне просто побыть с вами? — вскинул я брови. Кая-сан продолжала мило улыбаться и подозвала меня к себе взмахом руки: — Я научу тебя вести отчёт по закупке новых продуктов и помогу разобраться во всех тонкостях, — отложила она ручку в карман. — В отличии от одного взрослого болвана с крошечным мозгом, у тебя все шансы разобраться в этом несложном деле, Кен-кун. «Так вот значит почему Кома-сан ревёт под стойкой... — покивал я женщине для надобности. — Меня же не будут эксплуатировать?» И день быстро обратился в вечер. К моему шоку, старшие оставили нас с Тоукой за главных и скоропостижно ушли по делам. Убираясь за клиентами и проверяя помещения, мы вскоре закончили и переоделись. Как Тоука встрепенулась и попросила проверить чёрный вход: — Закрыт, Тоука-чан! Киришима накинула на себя свитер и кивнула. Сегодня она на удивление доверчива... — Наверху тихо. Должно быть Хинами-чан уснула, — пусть это будет так. Девочке нужен сон. — Не хочешь проведать её? — в лоб спросила Тоука, заинтересовано заглядывая мне в глаза. «Я всерьёз выгляжу настолько озабоченным?» — С чего ты взяла? — отдёрнув голову подальше. Схватив за кисть, Тоука потащила меня на второй этаж. За дверью выделенной для Хинами комнаты стояла тишина. Не слышалось даже звука сопения девочки. — Хинами, можно войти? — легонько постучала Киришима костяшками пальцев по дереву. — Канеки хочет увидеться с тобой. — Тоука-чан, она скорее всего спит... — названная не среагировала и мне пришлось прислушаться к обстановке внутри. Изнутри не донеслось ни звука... Всё та же желейная тишина без сонного сопения... Тоука бросила на меня обеспокоенный взгляд и дёрнула ручку на себя. Дверь беззвучно проплыла по петлям и в лицо ударил свежий ночной воздух. На небольшом диванчике скомканное покрывало и утренняя газета.... Хинами нигде нет. — Канеки, — застыла ошарашенно Тоука, вперив взгляд в распахнутое настежь окно. — Ты... ты это видишь? Меня сковал страх за девочку.Очнись!
Тряхнув головой, я отдёрнул Тоуку: — Нужно сообщить шефу и бросаться в погоню! — Д-да! Встряхнувшись, Тоука выпрыгнула из окна. Бросив последний взгляд на раскиданные на столе книги, выпрыгнул вслед.***
Ближе к окраине 20-го района, возле берега реки с крутым склоном, зазвонил телефон. Поменянная мелодия на определённом контакте поведала о личности звонящего: — Ты нашла Хина-... кха! — что-то попало глубоко в глотку оборвав фразу. Рефлекторно закашлявшись, услышал обеспокоенное жужжание динамика. — ... в порядке?! Мы неподалёку от Касахары! Просипел в небо «спасибо», не обращаясь ни к кому, кроме Тоуки и её головы на плечах, и устало облокотился о метровый забор. — Скоро буду, — телефон вернулся к уху, потух экраном и отправился в карман. Происшествие перед отбитием ко сну разрешилось благополучно. И, как всегда, без бесполезного, как меч с плюшевой рукоятью, меня... Подул сильный ветер. Деревья закачались и зашелестели обедневшими листьями. Холодный ночной воздух поднимался от кромки воды вверх и бил прямо в ноздри своим духом речного ила. Угрюмо выпустив струи воздуха из носа, потёр его рукавом куртки. Усилившиеся обоняние в некоторых случаях приводит к неприятным ситуациям... — Возле реки неподалёку от Касахары?! — на нижнем ярусе вскричал крупный мужчина в белом плаще. «Только не говорите...» — Понял вас! Скоро буду! — и запихнул телефон поглубже в плащ. «Твою мать!» Без сомнений — человек подомной является следователем и у него есть напарник. И если я правильно понял — они оба сейчас нацелены на Тоуку и Хинами. Значит её смогли каким-то образом выследить! Чёрт, нужно остановить его любой ценой! Из недра сумки уставилась демоническая ухмылка.. Сумка откинута подальше. Капюшон удобно стянул макушку и плотно прижал уши. Прыжок и в грудь ударяет холодный воздух. Ноги умело складываются в позиции и жёстко отпружинивают от крепкой земли. «Спрыгнул с такой высоты, а боли нет... — вдалеке образовалась белая фигура молодого следователя. Мне пришлось потратить немного времени на подготовку, поэтому пришлось перегнать его и после спуститься вниз» Следователь приблизился достаточно близко и в его единственном не скрытым марлей глазе отразилось недоумение: — Ты ещё кто? — замер он в десяти метрах от меня. В его левой руке был зажат серебристый чемоданчик. Куинке... Я вынужден сразиться с ним и победить. Тоуке и Хинами и так тяжко отбиваться от атак одного следователя — подоспей ещё один и им не поздоровится. Нужно устранить его как можно скорее и побежать на подмогу девочкам! «Но я не хочу его убивать!» — Прочь с дороги! — потеряв терпение прикрикнул следователь. «Значит обезоружить и немного покалечить...» Рывком срываюсь с места и заламываю кулак метя точно в широкую грудную клетку следователя. Тот живо становится полубоком, пытаясь скрыться от удара и выставляет левую руку. Сжатый кулак врезается в его плечо и костяшки жалостливо дают знать о крепости неповреждённой конечности. Мышцы следователя напрягаются, вздуваясь подобно вене на лбу, и рука стремительно хватает воздух над моей головой. Отпрыгнув от противника подальше, я невольно перевёл дух. «Его тело... усеяно жгутами мышц! Это и есть настоящий следователь?!» — Неплохо... для обычного человека, — роняет он и встаёт в стойку с широко расставленными ногами. Тело под белым плащом обретает точёные очертания скальной породы. «Откуда в нём столько массы?! — тонкие руки сжались поближе к туловищу» — Однако, если ты гуль, я не позволю тебе уйти! — на свет фонарного столба выныривает из-за спины серебряный кейс. Щелчок замка и узкая ручка отлетает, цветком раскрывая металлическую оболочку. С хлёстким, влажным и хрустящим звуком в руках противника образуется длинное стальное древко с огромным чёрным наконечником-дубиной. «За считанные мгновенья?! Скорость примерно соизмерима с кагуне!» Взмах дубиной и по улице разносится характерное звучание. Следователь запрокидывает куинке за спину, воспроизводя замах, и с кличем бросается в наступление. Тяжёлый наконечник проносится с удивительной лёгкостью. Пригибаю голову и скольжу ногами назад, бескультурно отпихнувшись от непробиваемого тела следователя. Инерцией следователя заносит в сторону и я наношу размашистый удар по противоположной стороне. Костяшки вновь услужливо кричат. Следователь выгнул шест куинке и кулак звонко врезался в него. Перед глазами засверкала чёрная дубина красными прожилками и противник сдавил мощью оружия вниз. Под ногами заскрипел асфальт, натужно прогибая подошву кроссовок. Усилие и древко отлетает обратно в грудину следователя. Замах и новая встреча с блоком. Противник рычит и скрипит зубами, отбрасывая тень ярости. Вскричав в приступе злости, он отбросил моё лёгкое тело от себя и устремил дубину снизу вверх. Скрежет металла и рыжие всполохи искр. Из поясницы вырвался кровавый хвост, отразя собой куинке. Чёрная дубина взвилась вверх и изогнулась с новой силой. Секунда и она пробивает слой покрытия, взорвав его тучей ошмётков. «Не следовало забывать о кагуне... — было скрывшийся отросток вырвался обратно в сопровождении двух близнецов. — сломаю эту штуку и он не сможет более ничего сделать!» Следователь вырвал из асфальта дубину и с кличем замахнулся. Одновременный рывок и поле зрения перекрывает чёрная вуаль с красными нитями. Оборванный звон. Следователь обессиленно падает на колени, сгибаясь под собственным весом. В стороне приземлились с грохотом останки куинке. Худые пальцы одноглазого следователя до побеления стискивают холодную сталь. Вот и всё... осталось съесть этот кусок тестостерона и никто не вспомнит о нём. До чего отвратительный тип: морщит лицо скрывая горькие слёзы. Ему страшно? Конечно, ему страшно... быть сожранным мною...Ну и бред же у тебя в голове...
«Ч-чего?! Кто здесь?!»Безумие до добра не доводит, друг мой...
«Б-безумие?..» По капюшону забарабанили капельки морозного дождя. Над головой сгустились грозные дождевые тучи, окатывая землю не плотным потоком воды. Дунул ветер и растрепал края куртки, охлаждая собой открытую шею. — Прошу... уходите, — из глотки с трудом выползали слова. Кагуне за спиной волнительно извивается не следуя моей воле. — Издеваешься?! — вскричал в гневе следователь. — Думаешь, я повернусь спиной к гулю?! Вздёрнутое лицо окатило рассыпчатыми каплями. Кожу закололо холодком и на губах дрогнули солёные водянистые дорожки. — Прошу... бегите отсюда, — сердце бешено отстукивает в груди. Рука комкает ткань куртки. — Я не хочу убивать вас! Следователь не двигается с места. В его зрачках зеркалит замешательство. «Нужно просто убежать!.. — пронзает мозг догадка» Пригнувшись, я запрыгнул вверх на перекладину и ускакал в тёмный лес.И потерялся в чудовищных чувствах... Тело продолжало куда-то бежать. Сломленное сознание находило это забавным. Мне чудилось, будто я наблюдаю за самим собой со стороны. Сверху. С боков. Снизу. Я плыл, нет, рвался за ним... то есть, за мной. Находясь в белой коробке. Или у неё не было стен? Бескрайняя гладь белоснежного цвета... Свет не резал по глазам. Сетчатка не слезилась от напряжения. «Белый» притупил ощущения. Да, думаю, именно так всё и было. С не растерянной судьбой героя, бога... Он говорил со мной? Шептал злые слова на ухо? Злые? Он потряхивал отросшими волосами. Внимательно всматривался в зеркало. Следил за каждым движением. Пальцы сами ложились на струны. Выбивали аккорды — они ведь так называются? Голоса рвались наружу. Чужие, не мои. Они жалобно ныли, извилисто вырываясь из клеток. Складывая нотки в слова. Его рвало. Чем-то ненасытно безвкусным. Он огорчался. Он складывал руки в молебном жесте. Пел не его языком. Стыдливо. Он говорил на других языках. Сверкал белозубой улыбкой. Испытывал огорчение. Единственная Его картина. Пылиться в далёком шкафу бесцветными красками. Он белоснежный комок. Он струиться внутри. Он беззлобно твердит.
«Ты не один» «Оглянись» «Много-много ошибок»
Я...
Глаза рвёт свет. Он говорит, повторяя в миллионный раз:
Очнись!
Лёгкие рвёт чудовищной болью. Поступающий внутрь кислород зубчиками разрывает нежные ткани, раздражая нервные клетки. Кожа лица запрела и отвратительно прилипла к маске. На губах леденящий металлический шов — молния примёрзла в широком оскале. Правый глаз с трудом открылся и увидел лишь черноту повязки. Левый распахнулся вслед первому и перед ним разлилось ночное небо. Небо, без единого облачка с миллиардами созвездий и галактик... Нос одурманил аромат эфирных масел и неизвестных мне сочетаний. Говорят, именно так пахнет трава после дождя... С твёрдой, немного вязкой землёй под спиной. Над небом возвысился силуэт человека: — Кен, — крепкая хватка на плече и голос Йомо-сана. В глазах стоят слёзы и мир продолжает плыть. Однако, фигура Йомо-сана застыла довольно чётко. Он протягивает мне желтоватый свёрток с железным запахом и встряхивает за одежду. — Съешь. Полегчает. Тело вздымается вверх с силой Йомо-сана. От резкой смены положения закружилась голова. Потерялся вверх и низ — звёздное небо оросило землю. — Йомо-сан... — он снова тычет свёртком в нос, но рука не поднимается. Мышцы сквозят недовольством и выгибают конечность в нужном действии. Свёрток перекачивает в закостеневшие пальцы. — Спасибо... Попачканная кровью обёртка слетает разорванная длинными ногтями. Мясо едва оттаявшее, с кусочками льда, разрывается зубами и проглатывается двумя безвкусными кусками. В сознании расцветает ясность. Туман проходит и к мозгу в полной мере добираются ощущения сырости одежды и дрожащего тела. Йомо-сан, в тёмном плаще и сумкой через плечо, кивает разворачиваясь: — Идём, — раскачавшись на ногах, принял устойчивое вертикальное положение. Ноги крепко вцепились в землю, не смотря на балансирующие туловище. — За Тоукой и Хинами. Путь до девочек оказался коротким. Мы спустились с холма по мосту и прошлись под него. Под ногами заскрипела галька и зажурчала сточная вода. В полуутопленном состоянии виднелась спина неизвестного следователя. В отдалении от трупа перепачканная и промокшая Тоука в обнимку с Хинами. Девочка находилась в не лучшем состоянии: ободранные коленки, выглядывающие из под замокшего платья; дрожащие бледные руки; зарёванное литрами слез лицо, с остатками недосыпа, и растрёпанные грязные волосы. Её шею окутывал шарф Киришимы. — Вы в порядке? — в своей манере отозвался Йомо-сан, но в его словах мелькнула настоящая обеспокоенность. — Канеки... Йомо-сан, — подняв усталый и замученный взгляд, Тоука облегчённо вздохнула и отвела глаза на Йомо-сана. — Нам нужно убираться отсюда, — напомнил я Киришиме, уловив её печальный взгляд. Тоука обернулась на мёртвого следователя с знакомой седой шевелюрой: — Труп... — Нет, — Йомо-сан развернулся и поправил свисающую сумку. — Кое-кто может в любой момент нагрянуть сюда. Так что на уборку трупа у нас нет времени, — и, сделав шаг, повернул голову к истощённой Хинами. — Оставьте. Просто уходим. Договорив, Йомо-сан зашагал к засыпающей Хинами. Пока он берёт на себя девочку, я разберусь с бывшим следователем... Кроссовки жалобно квакнули, заполнившись проточной водой. Тоука, подобрав валяющуюся жилетку, заинтересованно и с непониманием окинула меня вниманием. Обмазав её стан взглядом, добрёл до зверски брошенного тела. Под плащом прощупывались крепкие мышцы. Не такие как у того амбала с дубиной — перекачанные массой жгуты. Скорее, выверенные годами узконаправленных тренировок, без превращения в машину для бодибилдинга. Шея седовласого следователя поникла, с волос срывались струйки воды вместе с разбавленной кровью из распахнутого рта. Перевернув его неспешно и умостив на предплечьях, перехватя удобнее, поднял озябшее тело старика. С краёв одеяния сорвались последние потоки воды, стремительно покидая пропитанную ткань. Йомо-сан уже успел предложить Хинами свою спину и девочка не стесняясь согласилась. Одна Тоука провожала мой путь к покрытому галькой берегу нечитаемым взглядом... или, вполне возможно, мне не хотелось его читать... Под тяжестью костенеющего тела, галька раскинулась в стороны, звеня убегающими круглыми камушками. Прикрыв запавшие серые глаза двумя пальцами, проделал тот же ритуал с окровавленным подбородком погибшего. И так... седовласый следователь растянулся по земле во весь урождённый рост и спина его... более не прогнётся под сутулостью хозяина. — Тоука-чан, — поднявшись на ноги и обойдя Киришиму, прижимающую правую руку к раненному боку и смотрящую на упокоенного седовласого, обернулся, выведя её из ступора. — Канеки... — пальцы Тоуки крепко вцепились с моими и я потянул её за собой. Неловко перебрав костяшками, Киришима перехватилась поудобнее и зашагала вслед. Дожидавшийся нас Йомо-сан угрюмо обвёл наши сцепленные руки и отвернулся, зашагав. Платье на спине уснувшей Хинами было разорвано в четырёх местах, открывая голые участки кожи. Похоже, девочка использовала кагуне в попытке оборониться или защитить Тоуку. Это-чан рассказывала, что при насильном высвобождении кагуне в раннем возрасте могут проявиться последствия... не стал бы я называть Хинами настолько маленькой... По первому взгляду у неё отсутствуют повреждения или другие опасные для здоровья причины. Будем считать — обошлась сильным истощением организма. «И всё же, кагуне-химера? — глаза повторно пробежались по спине девочки» Справа зашевелилась Тоука. Нахмурив брови, она одной рукой старается натянуть жилетку обратно. — Давай помогу, — прошептал ей на ухо. Киришима откровенно вздрогнула, вперив в меня свои глазищи. — Б-болвал, я и сама могу справиться, — в тон мне, твёрдо отозвалась Тоука и отвернулась. Напряжённо пыхтя под нос, девушка не сдавалась и одну ключицу обтянуло тканью... не совсем правильно. — Д-да помоги же ты, болван. Посмеявшись над потугами Тоуки, я ловко освободил её руку и фигуру Киришими вмиг обхватила безрукавка. Пуговицы Тоука, бурча под нос какой я никчёмный оболтус, застегнула сама. — В том, что я живу ведь нет ничего страшного? — донёсся спереди тихий вопрос. «Она не спит?!» — Хинами? — в голове совсем не укладывались её слова. Что она хотела сказать? Неужели во всё произошедшем она винит себя?! — Я ведь должна жить? — голова девочки дёрнулась на плече Йомо-сана и повернулась к нам с Тоукой. На коже под глазами расплылись следы бессоницы и дорожки высохших слёз. «Хинами-чан... задавать такие вопросы в столь юном возрасте... Я понимаю тебя... немного, но понимаю. Твои родители скоропостижно умерли, а мать едва не разделали на твоих глазах... Фуегучи-сан желала спасти тебя... чтобы ты жила и радовалась жизни не расплачиваясь за её ошибки...» — Хинами-чан, — начал я, обозначив имя вздрогнувшей Фуегучи. — Ты обязана жить. Жить и справляться с трудностями. Разве Фуегучи-сан не желала тебе счастья? Не забывай — ты не одна в этом мире. У нас у всех есть дорогие нам люди... Девочка сильно прижимается к широкой спине Йомо-сана и затихает, устроившись поудобнее. От Тоуки доносится участившиеся дыхание и стон боли. Правая рука нырнула к левому боку и бережно его обхватила. «Рана заболела с новой силой?» Поднырнув под девичье плечо, я встретился с недоумевающим взглядом. Прищурившись, ловко перехватил пострадавшую вынудив оную опереться на меня. Идти Тоуке стало значительно легче. — Не забывай — у тебя всегда есть я, — неслышно добавил одними губами на распахнутые глаза и их смущённый отвод под ноги. Тонкая талия нежно прижимается к моему боку рукой. Тоука не весит почти ничего не вызывая трудностей. Дыхание Киришимы выправляется, ладонь медленно отпускает больной участок и лицо приобретает розоватый оттенок заменяя собой бледную маску. Кожа разгладилась и губы вытянулись в благодарную улыбку. Стан девушки доверчиво ластиться к моему боку. От чего по позвоночнику пробежали мурашки. Теплота чужого, мягкого и податливо тела вдарили наболдажником по нервным клеткам. И те бросились в жутчайший пляс устроив вечеринку в сердце. Мозг затуманился активными бесятами и слетел с катушек от одной подогнанной фразы: «Горячие женское тело прижимается к нам мягкой грудью» Из носа вырвалась струя пара. Грудь вздыбилась больше обычного впуская тонны холодного воздуха. И чудом, избегая внимания объекта помешательства, остались не замеченными. Разум охладился и в мыслях мелькнула отличая идея: «Подумай о чём-нибудь другом, дубина! — по каким-то непонятным причинам голос принадлежал Тоуке. Бросив проверочный взгляд — нет, мои волнения не замечены» Это-чан! Думаем о Это-чан. О её длинных, шелковистых изумрудных волосах... Больших ехидных глазах... бесящей ухмылке... о её небольших, но прелестных хол!.. «Да я же ещё хуже делаю! — в голове отчётливо отразился эхом крик» И этот длинный день наконец-то закончился...***
«... в 20-м районе возле Казахары был убит следователь CCG...»
Часть народа встрепенулась и навострили уши.«Это первое убийство следователя в 20-м районе за последние 10 лет. Главы CCG и 20-го района понимают всю серьёзность этого происшествия»
По пропахшему мерзким запахом помещению пронёсся испуганный ропот.«Обе стороны приложат все усилия в расследовании дела Кролика»
— Как страшно жить... — повела плечом полная женщина впереди. — Демоны постарались, — пробурчала рядом сидящая старушка. Сначала вырезка в газете... теперь официальные новостные объявления. Двадцатый район наполняется тревогой и опасностью. Сегодня утром, проверяя заметки в телефоне, заметил помеченную флажком важности. «Ежемесячный осмотр» — гласило название. И вспомнились больничные деньки и по дневное хождение к доктору Кано. Первой мыслью было: «идти на осмотр глупо». Тогда изменения были не настолько сильны как сейчас, поэтому я здорово опасался проверок. Но потом... А что если он давно знает о происходящем со мной? Может ли он быть замешан в этом? Переборов инстинкты, я собрался и отправился в больницу. Проходя придумав ещё один вопрос о Камиширо-сан. Время подошло и я отправился в кабинет. Дверь открылась и в нос въелся усилившийся медицинский запах. Просторно. Доктор Кано сидит за столом заваленный бумагами и отчётами. Аккуратностью он не страдает с раскиданными черти как документами. Стоило мне присесть на стул перед ним и он обернулся: — Канеки-кун, не ожидал тебя здесь увидеть, — заговорил Кано с улыбкой. — Я приятно удивлён. «И что это значит?» — Почему, сэр? Кано стушевался, замялся и поиграл скулами: — Небольшая врачебная шутка, — потянулся он к записям. — Не обращай внимание. Хм... — раскрыв журнал, Кано внимательно вчитался в машинные строки сменяющиеся рукописными. Из-за плеча Кано открывался хороший обзор на анализы и, судя по ним, отклонений нет. — Похоже, всё в порядке. Таблетки помогли, да? — Вполне, — не принимал их с недели две и не заметил ухудшений... «Разве он не слишком беззаботный? Он обязан что-то знать!» — Приходи через месяц, — пробормотал Кано. «Тогда узнаю хотя бы о Ризе-сан» — Я хотел спросить... — Кано повернулся и озабочено прислушался. — Вы связывались с семьёй Камиширо-сан? Кано посмурнел и повернувшись ко мне профилем, незначительно кивнул: — Они устроили ей тихие похороны... — его лицо омрачилось и исказилось тенью грусти. — Со мной они говорить не захотели. Обидно, но, думаю, это вполне логично. «Он... выглядит действительно поникшим» — Ясно, — ничего нового из этой встречи я не вынес... Поднявшись, направился к выходу. И до меня донёсся скрип его стула. — Надеюсь ещё увидимся, Канеки-кун, — странно отозвался он. Я повернулся, выказывая неподдельное непонимание с недоумением. Кано молчаливо смотрел на меня, по доброму щуря глаза в улыбке. «Должно быть очередная глупая шутка...» — До скорого, Кано-сан…***
Стоя за кафедрой учитель, с проявившейся сединой в волосах, негромким и нудным тоном повествовал тему занятия. С задних парт доносились новые и новые признаки полной не заинтересованности в происходящем. Где-то сбоку плюхнулся ластик и его хозяин натужно изогнулся доставая его из под парты. Внутри плескалась тягучая масса усталости. Мышцы сковало тяжестью и болью в предплечье. Подбородок услужливо разместился на подставленной ладони. Локтевая кость виновато заныла, расплющиваясь о твёрдую породу стола. На высоком потолке знакомо пробежала узорчатая трещина... — ... вышел совсем недавно и не успел собрать большую кассу. Думаешь стоит сходить, Канеки? Конечно, стоит! Бугурт Нагачики изливался справа от моей физиономии. Приметив мой отсутствующий вид (я прослушал половину из того, что он сказал), он, ничуть не сдав позиции, осторожно продолжил пялиться в телефон. «История... неудивительна его бестактность, — отвёл я заколовшие болью глаза. — Обычно он ведёт себя более смирно...» Раскрыв рот, скорее для себя уточнил у неизвестного: — Мы ведь проходили это на прошлой недели, нет? — Хиде тогда принёс мне конспекты с унылым выражением... «Неважно... скорее всего, наш постаревший учитель решил повторить пройденный материал...» И даже это не умоляет того, почему мне настолько плохо находится здесь. Откровенная лень проснулась во мне с недавних пор и не желает покидать уютное пристанище. И распространяется она учёбу и университет не затрагивая иные виды моей деятельности. В кофейне мне работать с каждым днём веселее. Благо помогают в этом наши с Тоукой устоявшиеся дружеские отношения. После вчерашнего, думается мне, они перешли ту неловкую черту неопределённости. Больше нет непонятных тёрок с умным видом о моей расовой принадлежности... Раненная Тоука благодарно облокотилась на меня, позволив помочь ей не в последний раз. Так за что отвечает моя «лень»? Действует она странно — на то, к чему я ранее относился более благосклонно сегодняшнего. Приоритеты мозга изменились и он не успел переговорить с сознанием? Глупая мысль вызвала непроизвольный смешок. Мозг порождает сознание и он никак не может «не договориться» с ним. Да, иногда нами правит самый, что ни на есть мозг. И под его контролем, люди совершают действия и после о них жалеют. Человеку жизненно необходимо развивать силу воли, или по другому — самодисциплину. Из самодисциплины формируются нужные качества и обладатель силы воли становится успешным в жизненном пути, который он строит. И я никогда не страдал прокрастинацией или чем-то схожим... Моё нежелание учиться... откуда оно произрастает? Ведут ли корни из подсознания с тем беловолосым парнем? Голос внутри... он проявился и переодически даёт советы как действовать и по какому пути шагать. Белобрысый некто странная личность и если в моих внутренних изменениях виноват он... тот, от кого, как я считал, избавился... Я ничего не смогу с этим сделать... Он не желал зла. Скорее помогал мне. Однобоко и с долей издёвки, но выручал. «Могу ли я связаться с ним?» — Мне стоит просто захотеть и он проявиться? — на моё бормотание никто не обращал внимание. Нагачика полностью ушёл в себя уперевшись рукой в край стола и возбужденно листая страницы журнала с размашистым названием. «Говорить вслух не лучшая идея в переполненной студентами аудитории...» С кафедры донёсся сильный шлепок. — Кагенури Тоши-кун! Попрошу тишины или я буду вынужден обратиться к твоим познаниям предмета! — заорал во всё горло лектор. И парень позади шумно вжал голову в плечи, торопливо прося прощения. От его дружков донеслись насмешки и унизительные тычки. Парень вновь повысил голос и профессор не выдержал: — Ещё слово от вашей компашки и зачёта вам не видать! — подскочившим вверх звуком, завизжал он. И под испуганные шепотки всех четверых позади сидящих, лекция продолжилась с неизменной тональностью. Конфуз обалдуев закончился предупреждением. Хорошо это или плохо... перестраховываясь, пригнул голову, склонясь ближе к парте. Вставать и отвечать по всем существующим эпохам не хотелось даже мне... Рядом громко плюхнулась сумка и мир исказился. В глаза ударил луч света. Руки судорожно вцепились в край побелевшего стола. В ушах заложило перепонки журчанием улицы и болтовни людей. Мотнул головой. Я на улице. Снаружи любимого с Хиде кафе. Вокруг шастают парочки и неизвестные прохожие. Кругом суета словно в воскресный день кому-то надо посетить врача... «Стоп! Сегодня же воскресенье! Какие пары в университете?!» Передо мной на столике безмятежно стояла кружка с чёрным кофе. Рядом открытая пачка с сахарозаменителем от шефа и помятая раскладушка. — Очнулся наконец? — сидящий напротив Нагачика широко заулыбался. — Уже двадцать минут в никуда смотришь. «Д-двадцать минут в никуда?! Что, чёрт побери, происходит?!» — Хиде, давно мы здесь сидим? — скрывая дрожь в пальцах, я поднёс ледяную чашку ко рту. Холодная жидкость прошлась по горлу и вдарила в голову. «С-сколько времени вылетело у меня из воспоминаний?!» Нагачика задумчиво почёсывает нос и опускает стакан с коктейлем: — Если не считать прогулки по аниме-магазинам, — взгляд Хиде скосился на нагромождение пластиковых пакетов на соседнем стуле. На каждом известная символика. И давно они тут?! — то около часа мы провели поблизости, — Нагачика потешно почесал подбородок и ойкнув, вскинул указательный вверх. — Ты ещё жаловался на замёрзшие пальцы! И картинка сложилась. «А ведь точно!» После бесполезного посещения доктора Кано я отправился домой. По пути мне позвонил Хиде и позвал на рейд на сезонные новинки аниме и манги. Вспомнилось, как мы спорили и с трудом вырывали последние томики у жирных и хилых отаку с тягучей слюной на подбородке. Как отправились в кафе, где по пути у меня замёрзли кончики пальцев и я посетовал на порвавшиеся перчатки. И, наконец, то как мы заказали напитки и расположились тут около часа. «И никакого университета! Он закрыт!» Но я точно чувствовал тёплый воздух помещения! Бухтение Нагачики и голоса студентов и профессора! Боль в локте и теле! Усталость и лень! Звуки, чёрт побери! — О, Канеки, ты слышал о недавнем убийстве следователя? — обронил Хиде, ковыряясь в сумке. Секунда и на свет показывается книжка с идиотской обложкой в виде толстой рожи одного знатока гулей. Вслед, цветастый журнал и газета. Предварительно отодвинув напитки и закуски, он разложил всё на столе и ткнул пальцем в газетную вырезку. — Вот, — постучал Хиде ногтем по знакомой фотографии. — Его убили совсем недавно. Подозревают гуля страдающего сильной любовью к кроликам. Они так её и прозвали — Кролик. — Что ты хочешь сказать? — холодный кофе испарился из чашки, оставив за собой грязный налёт на стенках. «Беспокоится не о чем... нужно радоваться смене темы» Нагачика вскинул палец к небу и широко распахнул рот. — Покороче, пожалуйста, — зная какой огромной речью он может разразиться, ребром выставил ладонь и с улыбкой попросил. Набравший воздуха Хиде разразился нескромным кашлем. Переведя дыхание, он с поутихшим энтузиазмом начал: — Следователя выдвинули теорию, что Кролик и Дочь один и тот же гуль, — пододвинул вперёд листовку с ориентировкой на Хинами. — При этом появляются несостыковки. Если Дочь могла сражаться и убить следователя, то почему не действовала при захвате матери? Можно предположить причину — мать вынудила Дочь бежать. Вполне логично, не так ли? Услышав знакомый по себе словесный паразит, улыбчиво хмыкнул и покачал головой. Хиде не повёл и глазом на мои телодвижения. — При этом Кролик знал участвующих в операции следователей в лицо, — продолжал Нагачика, потирая подбородок. — Иначе он не смог бы совершить «месть»... Думаю, Кролик и Дочь два разных гуля сплетённые сговором. Мотивы Кролика в данном исходе — неизвестны. Других объяснений нет... — Могут ли быть Кролик и Дочь родственниками? — ради интереса поинтересовался у Хиде. — В семейном регистре Дочери вписаны трое: отец, мать и дочь. Более никого, — поднял он отрешённый взгляд. «Вообще из себя не выходит...» — Откуда такая информация? — А? — казалось очнулся от сна Нагачика. Вытянув руку, он пододвинул одну из бумаг. — Написано в статье с комментариями от CCG. — Ясненько... — не смотря на листок, покивал другу. — Значит один вариант... Нагачика усмехнулся пуще прежнего и вскочил с места: — Они близки узами дружбы! — захрустел кулаком Хиде с воспылавшими глазами. — Ч-чего?..***
Шелестящий звук и галстук туго обернулся вокруг шеи. Привычно расположив его под воротник, устало поглядел в зеркало. Волосы неуклюже растрепались длинными прядями и извивались водоворотом. «Ещё немного и они начнут мешать...» — Утро, Канеки, — в отражении показался задорный взгляд Тоуки. Развернувшись, я встретился с девушкой лицом к лицу. На её губах отчётливо играла весёлая улыбка. Похоже дела налаживаются... — Доброе утро, Тоука-чан. Нужна помощь? — ответно улыбнулся прилежной официантке. — Нужно подготовить столики и принести пару вещей со склада, — повела она рукой и упёрла её в талию. — Поможешь? В тоне девушки проскочили просящие нотки, а глаза беспокойно всмотрелись мне за спину. — Конечно, — кончики губ девушки приятно дёрнулись. — Отлично! — было развернувшись к выходу, Тоука повернула голову назад. — Пока не забыла. Сегодня тренировки не будет. Отдохни пару дней. — Ты в порядке? Тоука скривилась и помрачнела: — Приближается конец второго триместра... — нахмурившись ещё сильнее, Киришима массажировала виски. — Оу, экзамены, — неудивительно, что у тебя болит голова... От одного моего упоминания о злостной системе, Тоука взорвалась отчаянием и тоской. Она резво замотала головой, выбросив из причёски пучки неконтролируемых волос и спихнула их с лица. Её выражение приобрело умиротворённый вид. «Вот как она успокаивается...» — Ненавижу учиться! — Тоука горделиво вскинула подбородок и переменившись в настроении, окинула меня взглядом из под носа, — Ты выбросил ту куртку? Не оставалось ничего кроме кивка: — Излишняя перестраховка, но всё же... — от неприятных воспоминаний челюсть непроизвольно заиграла в сторону. От Киришими прилетел понимающий взгляд. Небрежное движение и рука клиента пролила горячий кофе на лакированную поверхность. Ругнувшись негромко, он допил напиток и, расплатившись, отбыл в холодный ноябрь. На столе остался круглый мокрый след. Перехваченная и удобно свёрнутая тряпка начисто избавилась от грязного пятна. Пару круговых движений и стол тускло засиял под искусственным светом. Позади скрипнула неслышно дверь и выпустила наружу знакомый запах. Йошимура-сан решил прогуляться по заведению? Или проверяет количество клиентов? Вышагивая блестящими носками туфель, шеф следовал по прямой с доброжелательным взглядом направленным на меня. — Сегодня выдался тяжёлый денёк Канеки-кун, — сквозя добродушием и выдержанными манерами, отчеканил шеф последний шаг. Его высокая фигура встала передо мной и вытянулась солдатиком. — Должно быть, ты устал. Я не буду против, если ты уйдёшь пораньше. «Так вот, что случилось...» — Спасибо, шеф, — с приятным теплом на душе, признательно склонил голову. — Но дома всё равно никто не ждёт. Ни к чему торопиться. Йошимура-сан не удовлетворился ответом и поник бровями. — Не лучше потратить свободное время на себя? — огорчённо вопросил он. — Может быть и так... — сыграл я голосом загадочную изюминку и шеф растёкся в улыбке. За стеной грохнулось нечто большое. Громкий вскрик и из служебного помещения вылетает Киришима с злостным выражением. Официантка явно в ярости и не видит куда идёт — ежесекундно оборачивается назад. Вслед Тоуке вылетает широко улыбающийся Кома-сан, за ним, одобрительно кивая, Ирими-сан. Киришима не успела скрыться и её настигли с двух сторон. Кома-сан поигрывает бровями и настойчиво убеждает девушку что-то сделать с полного содействия Ирими-сан. Тоука скрипя зубами и сжимая кулаки агрессивно отказывается от уговоров старших. Мы с шефом неосознанно переглянулись и словили идентичный ничего не понимающий взгляд. Тем временем, старшие вытолкнули Тоуку из осадного кольца и она не глядя побежала прямо на меня. — Ч-чёрт бы их побрал!.. — под нос ругается она и повторно оглядывается на пару позади. «Таким темпом она...» Талия Киришимы влетает точно мне в руки. Девушку удивлённо вскрикивает и инстинктивно впивается пальцами в мои плечи. — П-прости! Я не заметила тебя! — зрачки девушки в панике расширились и к лицу прибыла кровь. Тоука выбралась из случайно произошедших объятий и неловко отряхнулась. С этого прыснул со смеха Кома-сан в привычной среде и смеясь улыбнулась Ирими-сан. — Кома-сан и Ирими-сан достают тебя? — названные беззастенчиво приняли непричастный вид. — Шефу вдруг захотелось отпустить меня раньше намеченного. У тебя та же ситуация? — А, да, — Тоука поджала губу и бросила быстрый взгляд к старшим. Кома-сан подмигнул и вернулся к протиранию стаканов и чашек. — Я отказалось. Дома нечем заняться... «Нечем говоришь?» — А как же подготовка к экзаменам и домашняя работа? — Киришима побледнела, пойманная на горячем. — Э-это... — вышла она из оцепенения и махнула рукой с забавным выражением. — успеется... — Учиться нужно, — мне финты с пропусками простительны. Знания предмета с «послезнанием» позволяют иногда совершать непростительные вещи... Чего не скажешь о Тоуке. И раз уж намеченное свидание с Это стопроцентно сорвётся, неплохо было бы помочь школьнице с уроками. «Интересно, она разрешит называть себя кохаем?» — Помниться мне, я предлагал позаниматься с тобой, — кожа Киришимы повторно вспыхнула красным, а руки нашли место под грудью. — Настало ли время выполнить обещание? Со стойки донёсся лёгкий смех шефа. Троя старших оставили нас вдвоём и удалились в другую комнату. — Да с чем ты можешь мне помочь, ха-ха! — неестественно изобразила смех Тоука, склоня голову к плечу. И преобразилась... — Будешь тратить на меня своё время? — Конечно, — и обвёл ладонью грязные и опустевшие столики. — Закончу с ними и можно идти. Киришима оглядывает предстоящую работу и вздыхает: — Раз уж мы уйдём вместе, то я помогу тебе...