Aut vincere aut mori

Von meiner brennenden Liebe kann dich kein Dämon erlösen Von meiner brennenden Liebe kann dich kein Gott und kein Wunder mehr befrein © Oomph! — Brennenden Liebe

Ида ломала голову, что же задумал Ивар. Он сообщил, что она понадобится ему вечером, но зачем? Застыв перед шкафом, она разглядывала одежду, висевшую в его недрах, и остановилась на джинсах и футболке, понимая, что понятие «что-то удобное» заранее не предполагает вывоза в светское общество. Да и с чего бы Ивар вздумал вывозить её в общество? Они друг другу никто, если не считать их сомнительного статуса «мачеха-пасынок», закрепленного только формально. Ида подозревала, что стоит кому-то вслух этот факт озвучить, как Ивар превратится в машину для убийств. И убивать он будет мучительно и медленно любого, кто ему об этом напомнит. Выходя, она взглянула на себя в зеркало мимоходом: ничего, сойдет для поездки с Иваром, куда бы он её ни тащил. Теперь ей нет необходимости соблазнять его, ведь у них — договор, нарушить который он (и она тоже) не сможет. И договор этот скреплен кровью и шрамами. И шрамы эти останутся с ними обоими на всю жизнь. Ида облизнула пересохшие губы. К черту, вечер с Иваром Бескостным не может быть хуже… чем что? Кого она вообще пытается обмануть? Вечер с Иваром гарантированно мог превратиться во что угодно. Его непредсказуемость пугала, но — Ида не могла не признавать этого — завораживала и притягивала, будто поверхность кривого зеркала. Ивара невозможно было прочесть, раскусить, его поведение не поддавалось обычной человеческой логике. Вообще не поддавалось ничьей логике, кроме его собственной. Но Ида не собиралась позволять ему пугать её. Еще раз — к черту. Договоренность предполагает равенство обеих сторон, не так ли? Ивар уже ожидал Иду внизу. С некоторым удивлением она отметила, что он тоже оделся менее формально: джинсы и клетчатая рубашка с закатанными рукавами делали его похожим на студента, а не на владельца огромной корпорации. На сильном, широком запястье притаилась змея — браслет Рагнара Лодброка, символ семьи. Змея поблескивала драгоценными камнями глаз и казалась спокойной, но Ида понимала, что всё, что связано с Иваром, умеет кусаться. Так же, как и он сам. И что-то в этой затаенной готовности наброситься и вцепиться в глотку Иде импонировало.  — Смотрю, ты уже подготовилась, — насмешливо протянул Ивар, чуть сощурившись. — Поехали. И это был не вопрос. Иде оставалось только идти следом за ним, удивляясь, как ловко этот человек умудряется справляться с коляской. Она не могла даже представить, скольких трудов и сил ему это стоило. Ивар, подтягиваясь на руках, перебрался в машину. Ида помотала головой, поймав себя на разглядывании сильнее проявившихся под кожей крепких мышц.  — А… Ей хотелось спросить, куда же денут коляску, но она захлопнула рот — вызывать гнев Ивара не хотелось. И поэтому она молча наблюдала, как Бескостный устраивается на заднем сидении автомобиля. Ида никогда бы не призналась в своем очень четком, неизвестно откуда взявшемся желании провести ладонью по мышцам, обрисованным рукавами рубашки. Но зато самой себе она отлично признавалась в другом: сила Ивара, физическая и моральная, восхищала её. Хоть он и не сумел превратить свой недостаток в достоинство, он не сломался, не превратился в беспомощного калеку, ноющего о своей несчастной судьбе, а научился жить с этим и стал одним из самых влиятельных людей на Западном побережье. Несмотря на власть Рагнара, его могущество и уважение к Лодброкам не переходило по наследству, и завоевывать его приходилось самостоятельно. А еще Ида отчего-то не сомневалась, что Ивар может удушить человека. Ивару Лодброку не нужна была жалость, а уважение (впрочем, замешанное на страхе) окружающих он и так заработал.  — Чего застыла? — недовольно фыркнул Ивар. — Садись в машину давай, я не буду ждать тебя вечно. Ида чувствовала себя неловко, сидя на заднем сидении авто рядом с Бескостным. Он молчал, руки на груди, и смотрел в окно, от него странно пахло гелем для душа и какой-то морской свежестью, будто океанским бризом. Ида думала, что ей нравится его запах. Он что-то в ней будил и будоражил, и жар поднимался вверх по груди от этих мыслей. А ещё она, сидя к Ивару так близко, не могла не разглядывать его четкий, красиво выписанный профиль; черты его лица, так причудливо мешающие в себе гены Рагнара Лодброка и Аслауг — некогда красивой, изящной женщины, не сходившей со страниц светской хроники. Правда, Ида в своем детстве видела её фотографии лишь в старых журналах, копившихся у матери, ведь после рождения Ивара Аслауг отказалась от публичной жизни и посвятила себя сыну. За последнюю неделю Ида видела Ивара даже слишком часто и постепенно училась распознавать его настроение по выражению лица и даже по глазам. И теперь она знала, что, хотя многим сотрудникам Lothbrok Inc.его взгляд казался ничего не выражающим и холодным, — при желании, в его глазах можно было многое прочесть. Если, конечно, задаться целью. Черт, она слишком много думала о нём. И вообще, Ида Блэк, Иисусе Христе на кресте, прекрати пялиться на него, как дура! Ивар будто мысли её прочитал. Стоило ей отвести взгляд, как он хмыкнул и выдал первую за всю поездку фразу:  — Дыру на мне протрешь. Ида смутилась. Давно ли Ивар заметил, что она за ним наблюдает? Возможно, что с самого начала, просто хотел застать её врасплох, напугать. С него станется. Но показывать ему своего испуга Ида не собиралась, и поэтому она задрала подбородок и взглянула ему в лицо. Ивар усмехался, и в его ледяных глазах затаилась насмешка.  — Куда мы едем? — Ида колебалась между желанием ответить на его предыдущую фразу что-то ехидное или же съехать с темы. Она выбрала второе.  — Это важно? — вскинул бровь Ивар. Они сидели друг к другу непозволительно близко, и Ида вдруг заметила, что Ивар непроизвольно крутил отцовский браслет вокруг запястья, будто металлическая змея могла придать ему спокойствия. Она и прежде замечала за ним этот жест в моменты напряжения или раздумий. Значит, не ей одной было неловко сейчас? «Неловко». Надо же, какое слово подобрала. Да напряжение между ними можно было ножом резать!  — Наверное, нет.  — Здесь не так уж и далеко, — зачем-то добавил Ивар, и они оба замолчали. Надолго. * * * Ида достаточно изучила Ивара, чтобы не удивиться, когда он привез её в тир. Как оказалось, его инвалидная коляска отлично складывалась в багажник, и, когда водитель открыл перед Иваром дверь, его девайс уже был разобран и ожидал. Ивар ловко перебрался в коляску. Ида судорожно сглотнула, ощущая, как что-то в животе странно сжалось, стоило ей вновь увидеть, как вздулись вены у Ивара на руках. И вот какого черта, Ида Блэк?! Этого в твоем жизненном плане вообще не было! По крайней мере, не по отношению к Ивару Лодброку. Этот самый Ивар уверенно ехал по коридорам здания, и Иде ничего не оставалось, как следовать за ним. Редко попадающиеся люди, ищущие им навстречу или обгоняющие их, здоровались с Иваром, и было ясно, что здесь Лодброк не впервые. Если честно, Ида полагала, что все окружающие выглядели так, будто вполне могли бы быть «лодброковскими берсерками». Возможно, что они и были. Ивар привел Иду в помещение, смутно напоминающее школьный спортивный зал. Мишени, выполненные в виде человеческих фигур и расчерченные, как цели для обучения снайперов, стояли в отдалении от стен.  — Добро пожаловать в «Воронье гнездо», — Ивар обвел помещение широким жестом, но Ида подумала, что на самом деле он имел в виду вообще все здание. — Кстати, оно принадлежит Лодброкам, а, значит, в какой-то степени и тебе, раз моего отца угораздило на тебе жениться. Конечно, если ты докажешь свою лояльность семье. Ухмылке Ивара позавидовал бы волк. Или император Калигула. Впрочем, Ида была уверена, что, если бы Ивар жил в те древние, поросшие мхом истории, кровавые времена, и целой Римской Империи ему было бы мало. Ивару было бы мало целого мира.  — И зачем мы здесь? — Ида оперлась спиной об одну из широких колонн, обняла себя руками. По голым предплечьям пробежали мурашки. Она здесь одна. С Иваром Лодброком. Ночной кошмар? — Ты собираешься проверять мою лояльность, поставив меня вместо мишени? — Она и сама понятия не имела, откуда в ней взялась эта дерзость, и ей показалось: пора готовиться действительно стать живой мишенью. Ивар смерил её насмешливым взглядом, а потом неожиданно хлопнул в ладоши и расхохотался, запрокинув голову. В этом жесте было что-то настолько дикое, что Ида поперхнулась воздухом.  — Если тебе приходят в голову такие богатые идеи, ты не безнадежна, — фыркнул он и направился к небольшому подсобному помещению. Порылся в кармане джинсов, извлекая ключи. — Но нет, — заявил он. Голос его звучал глухо, так как он уже въехал в подсобку и рылся там, ища что-то. — Не угадала. Вернулся он с двумя парами огромных наушников, двумя пистолетами и упаковкой «холостых». Ида распахнула глаза, глядя, как Ивар невозмутимо заряжает оружие, надевает наушники и уверенно берет пистолет обеими руками. Её сердце подскочило прямо к горлу: Лодброк напоминал чертова бога войны, крови и убийств, одного из тех, которых поклонялась его языческая, странная семья. Зайдя чуть сбоку, Ида внимательно смотрела на его серьезное, сосредоточенное лицо, на плотно сжатые полные губы, на широко раскрытые синие глаза, обрамленные темными ресницами, и думала: не зря ему достался пытливый взгляд Рагнара Лодброка. Только если у Рагнара в глазах плескалось бурное, переменчивое море, то его сын наследовал холод океана, полного айсбергов и дрейфующих льдин. Ида снова сглотнула. Прямо сейчас Ивар вызывал у неё целый клубок спутанных, непонятных эмоций, страх в которых перестал играть роль «первой скрипки». Самый младший сын Рагнара, мнящий себя избранным, притягивал её, как магнит, как тьма, в которую ей хотелось шагнуть. Чем больше Ида проводила времени рядом с ним, тем больше оттенков различала в его темноте, неоднородной, многогранной, как и он сам. И это притяжение было почти физическим. Ей снова захотелось дотронуться до мышц и вен, проступивших под кожей. Ида привыкла всегда быть логичной и разумной, но, когда в Иваре брала верх его языческая натура, оставаться рациональной ей было трудно. Сделав над собой усилие, Ида вернула себя на разумный путь мышления. Всё же, зачем он привез её сюда? Цель приезда оставалась для неё загадкой. Ивар спустил курок, и от грохота выстрела Ида отшатнулась.  — Надень, — Ивар протянул ей другую пару наушников. — Это не только уберегает от глухоты, но и помогает сосредоточиться. Какая забота. Ида всё же взяла наушники.  — Держи, — всё, что ни говорил Ивар, всегда звучало, как приказ. Вероятно, разговаривать по-другому он попросту не умел.  — Это… зачем? — с изумлением Ида глядела на протянутое ей оружие. — Что мне с ним сейчас делать? Ивар закатил глаза.  — Теперь ты — Лодброк, сама так говоришь. И ты — моя помощница. Ты должна уметь защищать себя и меня. Я ведь калека, не забывай. Аргумент железным не выглядел: Ида была уверена, что Ивар прекрасно в состоянии защитить себя сам. Зато она защитить себя не могла. Ида в жизни не имела дела с оружием, и теперь смотрела на пистолет, как на ядовитую змею. Словно он мог взять и укусить её, как гадюка.  — Давай, — снова закатил глаза Ивар. — Он даже не заряжен. Ида взяла оружие и удивилась, насколько легко оно легло ей в руку, и страх испарился, словно его и не было. Кажется, Лодброк приволок ей одну из так называемых «женских» моделей — опять забота? Вряд ли. Это слово и имя Ивара не могли стоять в одном предложении. Ида вытянула руку с пистолетом и прицелилась в ближайшую мишень, сощурив правый глаз.  — Пиздец позор, — прокомментировал Ивар, и его ехидный тон заставил её обернуться. — Ты всё делаешь неправильно, — проворчал он, впрочем, в его голосе слышалась некоторая снисходительность. — Оружие нужно держать двумя руками и прямо, ты что, из этих рэперов, что ли? Иначе отдача прилетит тебе в плечо так, что ты шлепнешься на задницу. Ивар подкатился к ней ближе, потянулся, насколько это позволяло его положение, схватил её руку за запястье. Ида ощутила, как вдоль спины будто пробежало жидкое электричество. Только этого не хватало.  — Берешься второй рукой за рукоять пистолета… — произнес Ивар совсем рядом. — Тьфу, Великий Один, смотреть страшно, как ты целишься! Фильмов насмотрелась? Надо оба глаза открытыми держать, если что. Голливудские режиссеры тебя этому не научат.  — А тебе-то это зачем? — Ида удобнее перехватила пистолет обеими руками. Ивар хмыкнул.  — Мы вроде как союзники, Ида Блэк, разве нет? И на кой-драуг мне сдался союзник, который даже оружие в руках держать не умеет? Ида была вынуждена признать, что его вопрос вполне резонен. Она понимала: после смерти Маргрет, после отъезда Сигурда и ухода Уббе в собственное горе с головой, у Ивара осталось не так много союзников — она да Альфред, и они оба преследовали собственные цели, ища выгоду в союзе с Лодброком. Но Альфред в любое время мог соскочить с договоренностей и просто уехать — Ивар не стал бы преследовать его. Иде некуда было деваться — страх за мать и сестренку повязал её по рукам и ногам.  — Подумай и о своей выгоде, — вкрадчиво произнес Ивар. — У тебя больше шансов защитить себя и сестренку, если ты будешь уметь обращаться хоть с каким-то оружием. Если твой отец действительно способен пожертвовать своей семьей, чтобы заполучить деньги моей, ты должна быть готова к этому. А если кто-нибудь ещё хочет навредить Лодброкам, ты должна будешь защищать семью со мной плечом к плечу. Ведь ты — Лодброк теперь, не так ли? Ивар заманивал её в ловушку. Ида чувствовала, как он, будто дикий зверь, подбирается к ней на мягких лапах, чтобы наброситься и вырвать из неё нужную ему информацию, если понадобиться. Но ей нечего было рассказать ему. Отец и прежде не очень-то посвящал её в свои планы, а лишь ставил перед фактом, что она должна сделать. Иногда Иде казалось, что отец её ни во что не ставит. И её союза с Иваром он вряд ли мог ожидать. Всё, что она по-прежнему знала, — это что Исайя хочет уничтожить Лодброков, но ни за что не пойдет на это один сейчас. И она понятия не имела, есть ли у него сейчас союзники. Если и есть, он не распространяется об этом. Может ли она сообщить об этом Ивару? У неё нет доказательств, нет ничего, кроме её собственных догадок и отцовской тишины. Исайя думает, что она работает в Lothbrok Inc., чтобы втереться в доверие к Ивару — и, по его мнению, это единственная её миссия, и он даже не уверен, что она с ней справится. Что ж, отец в ней ошибался.  — Давай, — Ивар стиснул её запястье горячими пальцами и тут же отпустил. — Стреляй! — вдруг гаркнул он. Ида вздрогнула и все-таки спустила курок. Отдача прилетела ей в плечо с такой силой, что она пошатнулась, ухватилась одной рукой за Ивара и едва удержалась на ногах. Да. Это определенно не голливудский фильм. А ещё ей нужно быть осторожнее со своими желаниями, ибо они имеют свойство сбываться. Мышцы Ивара напряглись под её ладонью, и Ида поспешно убрала руку с его плеча.  — Ты меня обманул.  — Немного. Ты не выстрелила бы, если бы знала, что в пистолете есть «холостой» патрон. Прищурившись, Ивар вгляделся в мишень. «Холостой» пролетел мимо края мишени, оставив её нетронутой.  — Промазала, — констатировал он факт, но в его тоне слышалось веселье. Происходящее забавляло его. — Ты уже мертва, Ида Блэк, — хмыкнул Ивар. — Но я дам тебе ещё один шанс, как в компьютерной игре. Ты будешь учиться стрелять, пока не сможешь пробивать хотя бы за два-три деления до центра мишени. Каждое твое попадание — один мой ответ на любой твой вопрос о твоей новой семье. Каждый твой промах — один твой ответ на мой. Соглашение, очередное соглашение с Иваром выглядит заманчивым. Ида кусала губы, размышляя. Она понимала, что вопросов он задаст больше, чем у неё найдется ответов. Ловила на себе его взгляд — заинтересованный, чуть потемневший. Кажется, не только она меняет свое мнение, но и он присматривается к ней… делает выводы? Ну, что ж. Если у него есть вопросы — она постарается найти на них ответы. Ида протянула Ивару ладонь, и руки их соприкоснулись в крепком пожатии. Она вздрогнула; место касания будто обожгло, и тонкий шрам на коже зачесался. Всё это было странно, вообще всё — начиная с её решения заключить с ним договор и заканчивая этой поездкой в это «Гнездо». Иде подумалось, что всё, что она делает, — не только ради сестры. Это тьма Ивара Лодброка тащит её за собой, волочет, тянет по земле лицом. И ей это… нравится?  — Отлично! — хлопнул в ладоши Ивар. — Тогда вперед. Из Лодброка вышел бы чертовски плохой учитель. Каждое свое замечание он произносил так, что жить не хотелось — ядовитый тон, ехидные слова, болезненные замечания. Ида сжимала губы — она не сдастся, не покажет Ивару слабости. Она чувствовала, что Ивар наблюдает за ней, прожигает взглядом от макушки до пят. Рукоять пистолета холодила ей ладони.  — Опять мимо, Ида, — ухмыльнулся Ивар. — Два-три деления, а не едва задетый край мишени. Ты безнадежна. Итак, мой вопрос… — он закатил глаза, будто рассматривая потолок, прикусил нижнюю губу. — Теперь посложнее. С кем виделся твой отец в последнее время? Ида почувствовала, как вспотели руки. Вопрос был задан прямо в лоб и, очевидно, предполагал такой же прямой ответ. Ивар не хотел выспрашивать мимоходом, будто лиса в баснях Эзопа, он ударял сразу и выбивал из противника весь дух. Или из союзника.  — Это простой вопрос, Ида, ответ на который ты могла бы сказать мне и сама, — она ощущала на себе его взгляд. — Ты обещала сообщить мне, если узнаешь о вине своего отца в покушениях на мою семью. Почему я должен тянуть из тебя ответы сам? Ида знала: он может тянуть нужную информацию иначе. Он может вытаскивать её вместе с кишками. Но почему-то (почему?) он щадит её. Хочет, чтобы она рассказала сама. Предала собственного отца. Но разве Исайя не предал её сам, швырнув в гнездо ядовитых змей? Разве не продал её Рагнару Лодброку, разве не хотел заставить её соблазнить Ивара, чтобы узнать самое слабое его место? И разве отец не пожертвует матерью и Оливией, если этого будет требовать его собственное выживание? Пути назад у неё всё равно уже не было. Но не было и ответов.  — Я не знаю, — Ида опустила пистолет. Чтобы разговаривать, им приходилось то и дело стягивать наушники с головы. Мышцы её рук от напряжения просто горели. — Исайя не отчитывался передо мной, Ивар. Но союзников у него нет. Она вспомнила, в каком отчаянии был отец в их последнюю встречу, хотя и старался не показывать этого. Пепельница на его столе была полна пепла от его любимых сигар. Отец ходил по кабинету из угла в угол и требовал, чтобы она быстрее втерлась к Ивару в доверие, узнала его слабости, стала для него единственным человеком, которому он может довериться — особенно теперь, когда трещина в семье Лодброков стала похожа на пропасть. Исайя мечтал добраться до Ивара прежде, чем это сделает кто-то ещё, но понимал, что Ивар и без помощи Уббе и Сигурда сможет растоптать его, уничтожить. Ида поняла — очередной план полетел ко всем чертям. И сейчас в её голове медленно складывалось осознание: все козыри сейчас на руках Ивара. И она сама — тоже.  — Ты в этом уверена?  — Это следующий вопрос, Ивар, — она устало потерла лоб, выгнула спину, разминая мышцы. Ивар не отрывал от неё взгляда, и непонятное, но уже знакомое ощущение прокатилось от живота вверх по груди. Руки болели. Она распахнула глаза, как учил её Лодброк, стараясь видеть перед собой только мишень. Спустила курок. След от «холостого» остался ровно в трех делениях от центра. Ида закрыла глаза. Ей повезло, просто повезло. И она вовсе не была уверена, что сможет повторить этот чудный трюк. Ивар медленно аплодировал ей, и звук этот врезался в мозг. Ида открыла глаза — и наткнулась взглядом на Ивара, объехавшего её сбоку и теперь находившегося прямо перед ней.  — Твой вопрос, Ида Блэк. Я весь внимание. Она глубоко вздохнула.  — Что ты сделаешь, если узнаешь, что тебя предал кто-то из твоей семьи? Насмешливый взгляд Ивара стал очень серьезным. Он сжал подлокотники кресла так, что костяшки его пальцев побелели.  — Что тебе известно, Ида? Торви. Разговор, подслушанный в туалете Lothbrok Inc., не выходил у Иды из головы всё это время. Ей ничего больше не удалось узнать, но она помнила, что Лагерта, первая жена Рагнара, шантажировала Торви её романом с Эрлендуром Хорикссоном, а Торви всегда знала, что планируется в семье Лодброк. Торви могла сообщать Лагерте обо всем, боясь, что Бьерн узнает и уничтожит Эрлендура. Или даже их обоих. Торви. Хрупкая Торви, за плечами которой было достаточно силы, чтобы предать семью нелюбимого мужа во имя любви к другому мужчине. Но могла ли Ида взять на себя эту тяжесть, выпустить наружу берсерка, спящего в Иваре очень чутко? И подвергнуть опасности женщину, которая, возможно, ничего не знала и ни в чем не виновата? И, возможно, за всеми покушениями действительно стоит её отец? Только он не смог бы провернуть это один. От Рагнара он так и не получил обещанного, а сам по себе стал слишком слаб.  — Ничего, — покачала Ида головой. — Пытаюсь понять, насколько ты похож на моего отца. Ивар поверил? Навряд ли. Ивар никому не верил, даже себе. Но всё же ответил. Видимо, он всегда держал обещания.  — Я бы уничтожил предателя. Давай, Ида. Прилично стрелять ты всё ещё не научилась. Ида хотела спросить: что он задумал? Теперь, когда он знает, что у Исайи не осталось союзников, что он сделает? Но вместо этого она просто натянула наушники обратно, сжала в руках пистолет и снова прицелилась. Промашка.  — Спрашивай, Ивар. Ладони горели все сильнее. Но Ида не могла не признавать, что эта игра ей нравилась. Вопрос — ответ, тайны и секреты, прячущиеся за признаниями, планы, о которых они не рассказывают друг другу, — ей всё это будоражило нервы. Заставляло дрожать от желания узнать больше, понять, что задумал Ивар Бескостный. Понять его самого. Ивар подъехал к ней так близко, что морской аромат его парфюма защекотал ноздри.  — Я не буду спрашивать, — произнес Бескостный тихо. — Но я кое-что у тебя потребую, — он сомкнул пальцы вокруг её запястья, потянул на себя, заставляя наклониться. Их лица почти соприкасались, и Ида вновь захотела дотронуться до его губ, совсем как тогда, после пьянки с Хвитсерком. Её сердце билось, как сумасшедшее. — Ты станешь частью моего плана, Ида, потому что я знаю то, чего не знаешь ты. Готова ли ты раздавить своего отца, как жука, ради того, чтобы будущее твоей сестры навсегда осталось безоблачным? Его дыхание опалило Иде губы. Она поперхнулась воздухом, ныряя в ледяной, внимательный взгляд. Оливия. Мать. Её семья. Все в её голове смешалось, пока тьма, скрывающаяся в зрачках Ивара, обнимала её, увлекая за собой следом. И если ей нужно в эту тьму шагнуть, что ж… Она готова. У неё, по крайней мере, будет занятный проводник. Хвитсерк предупреждал её: не стоит заключать сделок с Дьяволом, ну и пусть. Ида вцепилась свободной рукой в плечо Ивара, их носы коснулись друг друга.  — Да, — ответила она тихо. — Я готова, и будь ты проклят, Ивар Лодброк. Ивар ухмыльнулся. Ида могла разглядеть каждую трещинку на его губах, и желание поцеловать его становилось невыносимым, смешивалось с другими эмоциями и ощущениями, путая клубок ещё больше.  — Я уже проклят. И в следующую секунду их губы соприкоснулись, потому что Ида больше не знала, как ещё закрепить очередную их сделку. Тьма под её зажмуренными веками полыхнула огнем.