Смутное Время

— Зачем ты здесь? Уходи, оставь меня! — крикнула она, зарыдав ещё сильнее. — Хэй, — недовольно буркнула девочка. — я её от этой ненормальной спасла, а она меня гонит! Нельзя так, нельзя. Анна не обратила внимания на слова девочки, они до неё не дошли. Принцесса только замахала руками во все стороны и вопила: — Оставьте меня все! Нет, нельзя никому верить, нет. Я хочу остаться здесь, на этой поляне, — с этими словами она упала ничком на мокрую траву. — Ты простудишься и умрёшь, — отрезала девочка. — А ты ведь молодая совсем. — Ну и пусть. Я хочу умереть, а тебе это зачем? — не прекращала рыдать брошенная принцесса. — Я тебе что, давленная гусеница, чтобы оставить тебя умирать под дождём? — недовольно топнула девочка. — Вставай и иди за мной. Помирать она собралась, — девочка силой пыталась поднять убитую горем Анну с земли. — Дядя Скотт бы мне за такие слова бы всыпал, а Уэлл и Брайан только бы добавили. Вставай уже! Анна села на землю и ещё раз взглянула на девочку, которая её спасла. На этот раз она увидела большие глаза, голубые, как ясное небо и золотые кудри, обрамляющие худое лицо. В этот миг ей стало стыдно за слов, брошенные ей. И ещё стыдно за то, что гнала её от себе, гнала ту, что спасла ей жизнь. А ведь её могли убить, а та девочка и не дрогнула. — Простите меня за грубые слова, я просто… — начала извиняться Анна, но её прервали, набросив на её плечи накидку. — Укрывайся, красавица. — сказала спасительница, набрасывая на свои плечи другую накидку. — пошли за мной, а то нас затопит тут, ещё этот гром… — тут где-то рядом громыхнуло, отчего обе пригнулись. — а мне не улыбается превратится в кусок обугленного мяса. И тебе тоже. В грубоватой речи незнакомки была своя правда. Принцессе действительно не хотелось погибнуть от молнии, поэтому она дернула свою спутницу за плечо: — Куда нам бежать? Я передумала умирать, правда… — Наконец-то я слышу голос разума. — усмехнулась дикарка и сжала руку девушки. — Побежали за мной, я знаю дорогу. Две путницы бежали по лесу, ветки хлестали по лицу, иногда Анна спотыкалась о корни, находя время удивляться тому, как легко незнакомка бежала по мокрой траве, не поскальзываясь и спотыкаясь. Тем временем девочка что-то бормотала, но принцесса из этого поняла только то, что гром слишком громко гремит и что ей влетит от дядей и какого длинноволосого. Наконец они остановились, спрятавшись в какой-то ложбинке, где было сухо. Там они получили возможность передышки и познакомится друг с другом. Первой начала знакомство Анна: — Милая девочка, — обратилась она к лесной девочке, которая открывала сумку. — а как тебя зовут? — За милую девочку спасибо. — Улыбнулась та. — Звать меня Эмилия, но все зовут меня Эмили, да. — Эмили протянула Анне свою руку. — А тебя как звать-то? — Меня? — девушка замялась. Ей не хотелось признаваться, что она принцесса. — Меня зовут Анна. А зачем руку ты протянула? В ответ Эмили хлопнула своей ладонью по лбу, рассмеявшись. — Для рукопожатия, а для чего ещё? — улыбаясь, сказала девочка. — У нас в Панисе почти все так здороваются. Анна стала вспоминать все церемонии приветствия, которые были во дворце: высокие чины — реверансом, более низкие чины — протянуть руку для поцелуя, даме можно лишь улыбнуться. А эта девочка, похоже, была более свободна в этом плане. — Ну раз у вас так здороваются, то я пожалуй тоже — принцесса протянула руку девочке и та сжала руку Анны и потрясла её. Та лишь удивилась силе хватки новой знакомой. — Какая нежная ручка, — сказала Эмили. — Видать, даже растения не собираешь. А одета просто. — А твоя рука очень крепкая. Как у парнишки. — Чего не отнять, того не отнять, — усмехнулась Эмили — я ведь очень много ими делаю: стираю, вещи таскаю, из лука стреляю, дерусь. Только к готовке меня не подпускают: я в прошлый раз чуть пожар не устроила в доме, так дядя Брайан мне такого подзатыльника дал и так наорал, что я три дня дома не ночевала. — Тебя бьют? — С ужасом произнесла Анна. — Но ведь ты девочка. — Да не такие уж они и тираны. — отмахнулась Эмили. — Хорошие у меня дяди, а подзатыльники и пинки — это не каждый день. Обожают меня, наорут, подзатыльник дадут, а через три часа вновь всё отлично. Анна только склонила голову набок. Не похоже было, что Эмили лгала, на запуганную девочку она не была похожа, скорее наоборот. — Жрать будешь? — Вдруг спросила её Эмили. — Я не жадная. — Жрать? А как это? — Ой, кушать. Я забыла, что ты из высшего общества. — Эмили из Паниса протянула Анне кусок хлеба, широко улыбаясь. В животе принцессы всё сжалось от голода. Голодное урчание говорило ей, что нужно согласиться. — А у тебя есть ещё? — с сомнением спросила Анна. Ей не хотелось, чтобы её спасительница осталась без куска хлеба. Та похоже поняла её мысли: — Да есть у меня ещё, не переживай. Ешь, а то голодная будешь. Анна осторожно взяла этот кусок и принюхалась. Потом решилась и откусила кусочек. Хлеб был простым, но голодной Анне он показался вкусным. Она взглянула на Эмили, которая жевала свой кусок. Вдруг в глазах Анны потемнело и закружилась голова. — Эй, Анна, ты чего? — крикнула Эмили и тут же голову Анны заполнил туман. Перед её глазами предстал Людвиг. Тот, кого она любила, тот, о ком мечтала, тот, кто предал её, занеся меч. Он стоял, не двигаясь и был весь в ранах и что-то кричал Анне, но ей казалось, что она бежит от него. Затем она увидела образ бледной женщины, которая смеялась от счастья того рода, когда тяжёлая беда прошла стороной. Затем она увидела маленькую девочку, похожую на Эмили. Та стояла посреди огня и звала мать. Затем она увидела призрачную девочку, которая держала в руках меч и посох. Затем вновь Людвиг и тут Анна закричала во весь голос: — Прочь от меня! — затряслась девушка и видения прошли. Осталась лишь удивлённая Эмили. — Накрыло? — участливо спросила она, поглаживая голову Анны. Та действительно болела, словно от удара. — Возможно. А почему она болит, как от удара? — Прости, но тебя накрыло, — смущённо сказала Эмили. — на воду ты не обращала внимания, на тряску тоже, пришлось нам с Лилит тебя вот так спасать. — Кто такая Лилит? — спросила Анна, подозревая, что этой Лилит её и ударили. Чтоб спасти, да. — Вот она. — Эмили извлекла из-за пазухи деревянную статуэтку. — Это мой хранитель и её зовут Лилит. Лилит, Анна пришла в себя. — Обратилась Эмили к статуэтке. — Эмили, ты что, язычница? — удивилась Анна, глядя на то, как Эмили поглаживает свою статуэтку. — Лилит — мой лучший друг и хранитель, — гордо ответила Эмили. — она всегда со мной была. И иногда помогает. Например сейчас, когда я тебя треснула ею. — Но разве можно бить девушку по голове? — потирая свою шишку, пробормотала Анна. — Если она не реагирует на воду и тряску, то можно. — как-то легко ответила Эмили. — Кстати, дождь кончился. Пора идти или не хочешь топать по лужам? Анна не ответила. Снаружи было темно и идти действительно ни куда не хотелось. А ещё было холодно. Но говорить что-либо про это ей не хотелось. В сердце закололо вновь и она просто упала на землю, тихо, без слёз. — Хэй, жительница неба! — Крикнула Эмили, хватая Анну за рукав. — Ты второго припадка не устраивай тут. Слушай, ты полежи на моей сумке, а я добуду что-нибудь сухого для костра, ладно. Только без припадков, хорошо? Анна молча согласилась и даже помогла уложить сумку себе под голову, а когда Эмили неслышно ушла, она погрузилась в свои мысли. Кто эта Аличе? Зачем она захотела её убить руками Людвига? Зачем Эмили её спасла? И кто она сама, кто эти люди из её видений? — Ты не спишь, Анна? — вдруг раздался голос Эмили и Анна подпрыгнула от неожиданности. — Эмили? Я не слышала, что ты пришла… — Чего не отнять, того не отнять. Привычка ходить бесшумно не раз спасает жизнь в лесу. — Рассмеялась Эмили. — Надо и тебя приучить выживать в лесу. Я тут немного сухих веток нашла, попробуй наломать. Или достань пока из сумки одеяло. Оно грубовато, но согреть может. Анна послушалась её, тем более, что работа помогала отвлечься от мрачных мыслей. Она даже не ворчала, хотя ветки с непривычки ломать было больно. Сама Эмили ломала их с ловкостью, даже что-то напевая под нос. И складывала в костёр, который сама же и зажгла, орудуя огнивом. Огонь горел, согревая обеих лесных путниц. Отблески огня падали на Лилит, безмолвную статуэтку Эмили, которая стояла рядом с ней. Она была вся тёмная, только янтарные глаза сверкали, как глаза зверя. Её деревянное лицо было не совсем похожее на лица, которые привыкла видеть Анна: скуластое, с орлиным носом, оно сосредоточивало в себе нечто такое, древнее, дикое, лесное. Это было воинственное создание дикой лесной ночи и она казалась живой, будто она сейчас же вскочит с места и будет гоняться за зверем или птицей, а то и за белым человеком. От последнего Анну даже передёргнуло, но Эмили этого не заметила, продолжая кидать в костёр дровишки, временами поглядывая на свою лесную охотницу и подмигивая ей. Похоже, между Эмили и Лилит существовала невидимая связь и эта связь не вредила девочке. Наоборот, Анне на миг показалось, что от дерева исходит некий свет, который тянется нитью к Эмили и сворачивается в кокон вокруг девочки, который в свою очередь, как бы оберегал её. — Чего на меня так странно глядишь? - спросила девочка, повернув голову к Анне. - А ветки не ломаешь, а? Анна вздрогнула и возобновила работу по заготовке топлива для костра. Слушая хруст веток, треск костра и наблюдая за тем, как огонь пожирает дрова, она стала думать, что всё, что было раньше: дворец, служанки, наряды, правила, любовь - всё сон, всё мираж. и то, что было вчера и сегодня, тоже мираж. Только этот лес - правда. И костёр, и эта дерзкая Эмили из Паниса - правда. — Слушай, давай сегодня здесь переночуем, а завтра пойдём ко мне в деревню? - предложила Эмили. - Тебе идти вроде некуда. — Спасибо. - ответила Анна. - А твои дядюшки разве не будут против? — Ха! - Девочка махнула рукой. - они не будут против. К тому же у меня куча друзей. У них, может, ты и поживёшь. — У друзей? - Анна ещё шире распахнула глаза. Интересно, что за люди там живут? в любом случае, возвращаться во дворец ей почему-то не хотелось, да и в лесу жить не улыбалось. — Отличные ребята. Правда, все со странностями, но тебя примут. Не бойся, все свои. Не укусят. Например, сын моего соседа, Гилберт. Отбитый на голову, но парень хороший. Меч у него есть, острый. А ещё у него есть друг, Антонио. Весёлый и на гитаре играет, а его племяш, Ловино, такой вредный... Мы с ним даже дерёмся иногда. - С гордостью сказала Эмили, чем опять вызвала недоумение у Анны. — Ты дерёшься с соседскими мальчишками? - Спросила принцесса свою новую подругу. — А как же? - Небрежно бросила Эмили. - Полезно иногда походить с синяком под глазом. Ничего, привыкнешь. Не раз ещё меня такой увидишь. Тебя не тронут, ты нежная и красивая, таких наши норовят удочерить. А теперь спать. Сладких снов. Эмили уже спала, а Анна не могла уснуть. Слишком много случилось в этот день: письмо, предательство Людвига, эта сумасшедшая Аличе, видения и Эмили со своей Лилит. Однако веки Анны словно налились свинцом и принцесса уснула, даже не обратив внимания на то. что глаза Лилит сверкнули желтоватым светом. Показалось.