Way To A Dream

Он знал каждого из них. Каждого члена SFS, что сейчас сидели в этой комнате, больше похожей на огромную гостиную, чем на студию звукозаписи, хотя они не имели ни малейшего понятия о том, кто он такой. Разве что знали, что он брат Ынхёка, и его имя, да и то Хёкджэ не был уверен, что эти люди могли бы снизойти до того, чтобы запомнить, как его зовут. Ведь они... звезды. Те самые. Настоящие. О которых каждый день пишут в социальных сетях и газетах. Которых ждут на улице тысячи рыдающих фанаток. По которым пускают слюни, слезы и сопли в подушку миллионы нервных девиц во всем мире по ночам. Которые продают каждый свой сингл и каждый свой альбом миллионными тиражами. Которые собирают стадионы людей на свои концерты. Которые выглядят так, словно они только что сошли с обложки журналов. И на которых Хёкджэ даже больно было смотреть сейчас, ведь его едва ли не слепил шлейф окружающего этих людей звездного флера. И он должен был стать одним из них? Притвориться таким же? Звездой? Нет-нет-нет, у него ничего не выйдет! Все сразу же заметят подделку. Простой сорняк в букете из редчайших роз. И если раньше Хёкджэ никогда всерьез не задумывался о том, КТО такой на самом деле его брат и сколь велика его популярность, ведь в первую очередь он всегда был для него старшим братом, пусть порою невыносимым, но все равно родным и любимым, и уж потом Ынхёком, солистом популярнейшей рок-группы, то сейчас Хёкджэ отчетливо осознал, кто же такой Ынхёк на самом деле. И в чем их главное отличие. Предмет обожания и поклонения миллионов людей. Настоящий яркий талант. Неординарная личность. Больше, чем просто его брат. И больше, чем просто человек. Драгоценность. Не зря мама так назвала его. И Хёкджэ, дешевая стекляшка, не имел ни малейшего представления о том, как ему можно стать чем-то подобным. И, кажется, все эти люди, сидящие здесь и изучающие его с недоверчиво-брезгливыми гримасами, тоже задавались этим вопросом. – Ребята, познакомьтесь, это брат Ынхёка, Хёкджэ, – слишком жизнерадостно для едва ли не искрящей от напряжения обстановки в студии заявил менеджер Чхве, буквально силком заталкивая мнущегося на пороге Хёкджэ в помещение и прикрываясь им как живым щитом от крайне недовольных и откровенно злых взглядов расположившихся на низких диванчиках ярко-алого цвета участников SFS, как и Хёкджэ, не совсем разделяющих энтузиазм своего менеджера. – Он любезно согласился помочь нам, пока его брат… отсутствует, – немного замявшись, попытался подобрать верное слово Шивон, и лишь когда оно прозвучало вслух, заставив Кюхёна и Донхэ вскинуться, как двух адских гончих, учуявших запах грешника, понял, что выразился не совсем верно. Вернее, совсем неверно. – Отсутствует? – недовольно фыркнул Кюхён, у которого даже глаза заблестели от предвкушения очередного витка коллективной истерики, а если учесть, что он все еще не избавился от этих своих жутких черных линз, то это выглядело… несколько устрашающе. Однако, вопреки всем самым не радужным ожиданиям менеджера Чхве, помощь пришла оттуда, откуда он ее ну никак не мог ждать. – Ну он же отсутствует здесь – значит, отсутствует, – безмятежно улыбнувшись, пожал плечами пригревшийся под боком мрачно разглядывающего замену Ынхёка бас-гитариста Хичоль, откладывая в сторону планшет с очередной игрушкой про принцесс, предназначенной для девочек 5-7 лет и отстающих в развитии ударников популярных рок-групп, а затем, ловко освободившись от объятий немного растерявшегося Чонуна, поднялся с места и, бесшумно ступая по толстому черному ковру, подошел к Хёкджэ под изумленными взглядами одногруппников, привыкших к тому, что главная фея в их группе обычно предпочитает игнорировать абсолютно все земные разговоры и разборки, но… кажется, в этот раз что-то пошло не так. – Значит, ты – брат Ынхёка, – зачем-то повторил Хичоль, подойдя к несчастному и вот-вот готовому свалиться в обморок от волнения парню настолько близко, насколько это вообще возможно. Так, что Хёкджэ отчетливо видел свое отражение в зрачках стоящего напротив рыжеволосого парня, ощущал идущий от него тонкий сладковато-конфетный аромат и мог в деталях рассмотреть каждую разноцветную веснушку, заботливо нарисованную кем-то на его лице. «Ким Хичоль. Ударные и написание музыки. 25 лет». Хёкджэ наизусть знал его профайл, как и анкеты каждого из участников SFS, размещенные на официальном сайте группы. Гений, настоящий талант и виртуоз в своей области – во всех тех газетных статьях, которые Хёкджэ так бережно собирал и хранил, его называли только так. Фанатки по всему миру таяли от его совершенно детского, да и к тому же совершенно девчачьего поведения и круга интересов. И Хёкджэ все время было любопытно узнать: какой он, этот Ким Хичоль, на самом деле и что в его образе настоящее, а что – всего лишь виртуозная игра, и он даже как-то, еще пять или семь лет назад, пытался спросить о нем у Ынхёка, но его брат не слишком-то любил делиться с Хёкджэ подробностями о группе и предпочел сделать вид, что не слышал этого вопроса. И вот этот парень, давний объект его любопытства, за карьерой которого он следил столь же внимательно, как и за карьерой собственного брата, сейчас стоит прямо перед ним и… разглядывает его? Это настолько походило на сон, что Хёкджэ захотелось ущипнуть себя. Вот только он, этот сон, хороший или очередной кошмар? Он все еще так и не смог определиться с ответом. – Ты мне нравишься, брат Ынхёка. Приятно познакомиться. Я – Хичоль, и я буду дружить с тобой и заботиться о тебе, – не отрывая пристального взгляда от Хёкджэ, внезапно улыбнулся ударник и уже в следующий момент сгреб до крайности изумленного парня в крепкие объятия, отчетливо давая понять всем присутствующим в студии людям и в частности своим ошарашенным таким поворотом событий одногруппникам, под чьей защитой теперь находится этот мальчик, ведь, несмотря на до невозможности невинный вид и ангельский характер, Хичоль отлично мог постоять за себя и за все то, что принадлежало ему. И тех, кто принадлежал ему. А этот мальчик понравился ему едва ли не больше его коллекции кукол диснеевских принцесс, так что… он не собирался давать его в обиду ни Кюхёну, ни Чонуну, ни тем более менеджеру Чхве и Донхэ. И сейчас ясно давал им понять, осознать и принять этот факт. – А мы тут как раз обсуждали завтрашнюю пресс-конференцию, тебя и твоего брата, – спустя пару секунд выпустив Хёкджэ из объятий и, к облегчению парня, все же отступив на пару шагов назад и освободив ему немного личного пространства, радостно и совершенно бесхитростно, несмотря на убийственные взгляды других участников SFS, сообщил ему Хичоль, никогда не видящий разницы между теми вещами, которые стоит произносить вслух, и теми, о которых стоит промолчать. – Ты и правда так похож на него, как и говорил менеджер Чхве, разве что… – Волосы, – вдруг закончил за Хичоля бас-гитарист SFS, поднимаясь с места и подходя к сжавшемуся от этих слов и от страха перед этим выглядящим слишком взрослым, слишком мрачным и слишком серьезным парнем Хёкджэ. – У твоего брата другой цвет волос. Ярко-алый. Он так долго мечтал покрасоваться именно в нем… – задумчиво протянул парень, профайл которого Хёкджэ тоже знал наизусть. «Ким Чонун. Творческий псевдоним: Йесон. Бас-гитара. Написание музыки и текстов. 27 лет». Этот парень нравился миллионам парней и девушек во всем мире, но никогда не нравился его брату. А поэтому он никогда не нравился и Хёкджэ, всегда слишком зависящему от мнения брата, пусть и не признающемуся в этом. Даже самому себе. По словам Ынхёка, именно он был одним из самых опасных (правда, Хёкджэ не совсем понимал, что именно его брат подразумевал под этим словом) и самых влиятельных людей не только в SFS, но и во всей компании. Тайный сынок президента, получивший все готовое на фарфоровом блюдечке с золотой каемочкой, тогда как другим приходилось пахать в поте лица много лет ради своего дебюта и места в группе. А он просто взял и получил! Высокомерный подонок, не гнушающийся пользоваться властью и положением отца! Тот, с кем лучше не спорить и от кого определенно стоит держаться как можно дальше. И пусть сейчас парень, стоящий перед Хёкджэ, да, немного мрачноватый, но все равно фантастически красивый и вполне искренне и дружелюбно улыбающийся, был совсем не похож на того Ким Чонуна, о котором ему рассказывал брат, но Хёкджэ все равно не мог смотреть на него без опаски, как, впрочем, и на любого участника SFS в этой комнате, однако все же принял его приветствие и протянутую ему руку: – Йесон. Приятно познакомиться, Хёкджэ, – бас-гитарист SFS под одобрительными взглядами Хичоля и молча наблюдающего за этой сценой менеджера Чхве несильно пожал протянутые ему обжигающе ледяные пальцы, думая, что это еще одно отличие близнеца от самого Ынхёка, руки которого всегда были теплыми, нет, горячими, словно он только что держал их над обогревателем или в кипятке. – И мне, – постарался выдавить из себя Хёкджэ, пытаясь скорее высвободить руку из хватки бас-гитариста. Он даже попытался улыбнуться, но это скорее было похоже на какие-то конвульсии, чем на проявление дружелюбия. То, что надо для знакомства с людьми, которые уже заочно ненавидят тебя. – А еще твой брат шире в плечах и куда накачанней. Пренебрегаем спортом, да? – громко фыркнул, поднимаясь с дивана, третий участник SFS, и в ответ на удивленные взгляды одногруппников со смешком пояснил: – Ну не буду же я отрываться от коллектива, – подходя к Хёкджэ и с ухмылкой протягивая ему руку: – Очень приятно, Хёкджэ. Меня зовут Кюхён. И ты мне не нравишься. «Чо Кюхён. Гитара. Написание музыки и текстов. 26 лет». Хёкджэ знал и его. А также то, что, несмотря на все едкие шуточки и колкие комментарии в сторону этого парня, Ынхёк, прошедший с ним всю айдольскую школу, начиная со времен трейни и заканчивая SFS, относился к нему с большими любовью и теплом. И Хёкджэ решительно не понимал почему – то ли из-за этого его чересчур откровенного и правдивого признания, то ли из-за слишком серьезного взгляда, в котором не было ни капли той насмешливости, что старательно пытался изобразить парень. Ты мне не нравишься. Как будто Хёкджэ и хоть кто-то в этой студии не знал этого! И вовсе не обязательно было говорить это вслух! Хёкджэ же не говорил этого, несмотря на то, что этот парень тоже не нравился ему. Очень сильно. Хотя… ему, как всегда, не хватило решительности. И именно поэтому, растянув губы в очередном подобии улыбки, он пожал грубую покрытую мозолями ладонь, пробормотав: «Мне тоже очень приятно» – и сделав вид, что он не слышал этих слов. И лишь один участник SFS не спешил осчастливить Хёкджэ знакомством с собой, все также вальяжно развалившись на диване и хмуро разглядывая и самого Хёкджэ, и столпившихся вокруг него менеджера и одногруппников. «Ли Донхэ. Клавиши, ритм-гитара и вокал. Написание музыки и текстов. Лидер группы. 29 лет». И именно его Хёкджэ в SFS знал лучше всех. За исключением разве что Ынхёка. Ведь Ли Донхэ был единственным, с кем Хёкджэ имел честь быть знакомым лично, пусть об этом знакомстве из них двоих знал лишь он один. И слава богу. Иначе… атмосфера в этой комнате была бы еще более взрывоопасной. А она и без этого сейчас едва ли не искрила от напряжения.