Suki Kirai

Очередной день подходил к концу, солнце направлялось вниз, к горизонту. Иногда помигивающие фонари освещали путь парню, который направлялся к большому зданию. Осматривающийся по сторонам, надеясь, что его не увидят парень потянулся к ручке двери. Как только он прикоснулся к ней, рука дрогнула, и дверь перед ним открылась. Свет исходящий из дома затенял лицо тому, кто зло сверлил взглядом только что пришедшего парня. Волосы мущины были взлохмаченными и не зачесанными. Что-то подсказывало, что он давно не смотрел в зеркало, или даже не поднимался с кресла, смотря телевизор и попивая саке. — Ну и где ты шлялся до поздней ночи? — грубым, прокуренным голосом спросил отец. Его злости мог позавидовать сам Сатана, — сейчас ты огребешь за это. Опустив голову, Гумио вошел в дом, пытаясь подавить слезы. Состояние «семьи» ухудшилось тогда, когда его мать, влюбившись в другого, оставила десятилетнего сына на отца. Он же, спившись, чувствовал только злость на сына, за то, что родился на свет, да еще и обеспечивать его просит. Отец проклинал и сына, и бывшую жену. Все как в дешевом женском и сопливом романе. Но, к сожалению, Гумио перестал надеяться, что появиться кто-то, кто протянет руку помощи. Грубый удар по щеке перервал размышления парня. Пошатнувшись, он продолжил стоять в той же позе, с опущенной головой, о теперь даже не пытаясь сдержать или спрятать слезы. Неужели отцу правда целиком наплевать на сына. Новый удар, только теперь в ребро. Ну вот, новый синяк будет. И как ему теперь скрывать боль в школе? Вдруг кто-то коснется? На самом деле, Гумио нигде не зависал, не был у девушек, или в клубах. Он просто стоял на мосту и размышлял о звездах. Тех самых, родных звездах, которые помогали расслабиться. Он уже предвкушал ту боль, когда придет домой. По правде, отцу все равно, в сколько часов придет его сын, ему лишь бы найти причину для новых побоев. А Гумио лишь оттягивал момент, что-бы побыть наедине. Он с предвкушением ждал совершеннолетия, что-бы свалить куда подальше от этого театра, подальше от масок и подделок. Что-бы он не скрывал свою боль, что-бы ее не было вообще, и он не чувствовал грызение совести, каждый раз, когда врал о настроении. Что-бы все было по настоящему, с друзьями, с любимой девушкой. После того, как отец закончил с «обучением», зеленоволосый поплелся в свою комнату, которая распологалась на первом этаже, как и остальные. Переодевшись в домашний свиттер и свободные штаны, Гумио сел за ноутбук. Открыв браузер, он увидел маленькое всплывающее уведомление. Ринчик: Привет. Ринчик: Как дела? Ринчик: Спасибо за свою почту, теперь я смогу обращаться к тебе, когда надо. Ринчик: Надеюсь, у тебя все хорошо. А как же, хорошо. Все у него зашибенно. Царапина на щеке покалывала и гудела, будто это не царапина, а порез. Гуми: Привет, дорогая <3 Гуми: Все не так хорошо, как хотелось бы. Немного поразмыслив, парень стер и написал вместо этого: Гуми: Все плохо. Его руки не дотянулись до заветного Enter, и нажали на удалить. Гуми: Все просто отлично, крошка, как у тебя день прошел? Гуми поднялся с кресла и на цыпочках проскользнул на кухню, что-бы не потревожить отца, заварил себе черный чай. Парень не знает почему, но ему реально не очень нравился зеленый чай. Он не любил кофе, какао, газированную воду, все, кроме черного чая. Этот напиток будто согревал душу. Туда даже сахара не нужно ложить, он не нравился парню. Слишком уж приторный. Усевшись в кресло, что стоит в его комнате (то, что перед ноутбуком), он открыл тумбочку, которая стоит возле стола, и достал оттуда шоколадное печенье и один мандарин. Как и ожидалось, в полочке всегда лежат запасы сладостей на худой момент. Иногда Гуми просто жить не мог без сладостей, а иногда и терпеть их не мог. Странные все же они — сладости, иногда нравятся, иногда нет, но, что поделать, покупает он их раз в неделю, в субботу, а они ожидают его в верхней полочке, под рукой. Гуми любил говорить о мелочах и смотреть романтичные аниме, любил, когда к его волосам прикасаются, любил звуки гитары, любил горький шоколад, не понимая, почему большинство народа не обожает его, любил котов, считая их самыми милыми существами на Земле, любил мягкие кровати и подушки, любил высоту, проявляя эту любовь постоянным катанием на колесе обозрения после уроков, любил смотреть на огонь, любил Рождество и Новый Год, любил гирлянды и новогодний запах, аромат ели и мандаринов, любил теплые вещи, любил мир, несмотря на его жестокость по отношению к нему. Но никогда не появлялся перед ним человек, способный понять и принять всю эту любовь. Все видели лишь идеальную оболочку, приветливую ко всем, не замечая, что внутри есть еще один, настоящий он. Немного неловкий, добрый, милый и до ужаса пугливый. Такой он не нравился никому, именно поэтому он и закрылся, будто прозвучал звук звенящих цепей, закрывая проход к душе, к самому сокровенному — сердцу. Сможет ли хоть кто-нибудь присмотреться и узнать настоящего Гуми?