Ничего не говори, один вздох — и он всё разрушит.
Хоуп тряслась на заднем сидении отцовского джипа и, не переставая, шептала заклинание. Прошло около получаса с того момента, как они выехали из Нового Орлеана, а Клаус так и не почувствовал присутствия дочери, хоть, обычно, он всегда знал, когда она была рядом. Хоуп оставалось только радоваться тому, что она стала так хороша в применении заклинания невидимости, и уповать на то, что их семья окончательно не разрушится после этого «приключения». Младшая Майклсон уже начинала проклинать Кейтлин Сальваторе всеми известными ей словами, потому что именно из-за неё они с отцом сейчас неслись на бешеной скорости в неизвестность.Некоторое время назад.
— Ну? — Кол крутился округ Хоуп, в нетерпении стуча пальцами по поверхности стола и заглядывая племяннице через плечо. — Нашла? — Кол, — проговорила Хоуп с закрытыми глазами, настраиваясь на заклинание, — мне нужна тишина, и я очень, — она открыла глаза и посмотрела на него, — очень сильно прошу тебя помолчать. — Кол закатил глаза и плюхнулся на стул напротив Хоуп, теперь уже стуча ногой по полу. Элайджа выгнул бровь, усмехнулся и проговорил: — Истинная дочь своего отца. — Клаус покосился на брата, но не сказал ни слова. В голове у гибрида творилась какая-то неразбериха: все мысли смешались, а перед глазами так и стоял образ бездушной Кейтлин. Это, наверное, было единственным, о чём он мог думать. Она не заслужила этого, пронеслось у Ника в голове, ей не было суждено стать такой. Хотя, откуда он вообще мог знать об этом? — Нашла, — пять пар глаз устремились на Хоуп, когда она облегчённо вздохнула. — На границе Теннеси и Вирджинии. — Ребекка присвистнула. — Эта засранка как реактивный самолёт, — проговорила она. — Наверное, осушила целый город, — уже тише добавила Бекка. — Достаточно и ресторана, — сказал Кол, — полного кучи людей. Или забежала в больницу и опустошила их запасы крови, — вздёрнул брови он. — И ты так легко об этом говоришь? — Кэролайн впервые за несколько минут открыла рот. — Она же без разбору людей убивает! — Спасибо, Капитан Очевидность, — пробормотала Хоуп, после чего получила гневный взгляд от Форбс. — Она едет домой. — Слова Кола заставили всех в гостиной замолчать. «Она ещё там, — подумал Кол. — Кейт внутри, и она хочет вернуть свои эмоции. Как только она это сделает — то навсегда исчезнет. И кто знает, что она с собой сделает». — Если ещё не сделала, — еле слышно проговорил он. Хоуп взглянула на Кола и нахмурилась, не совсем понимая, к чему он это сказал. Неужели он думал, что Кейт была способна сделать что-то совсем из ряда вон выходящее? — Я еду за ней, — Клаус поднялся с места. — Элайджа, скажи Питеру и Эллисон всё подготовить. — Старший Майклсон кивнул и тут же покинул гостиную. — Ты едешь за ней? — Кол прищурился. — Мы поедем вместе, — твёрдо сказал он, — и я не собираюсь тебя слушать. — Кол, ты никуда не поедешь, — Клаус подошёл к брату. — Твоего участия на данный момент было куда более чем достаточно. — Значит, так? — прошипел младший Майклсон. — Выставляешь меня монстром? — Клаус закатил глаза. — Почему ты думаешь, что лучше меня? Считаешь, что вытащишь её и станешь героем в её глазах? — Кол гневно смотрел на старшего брата. — Думаешь, что твой час настал? Что теперь-то она станет твоей? О, Ник, ты глубоко ошибаешься, — Кол сжал руки в кулаки. — Кейт никогда не будет твоей. — Клаус, о чём он говорит? — послышался тихий голос Кэролайн. Только в этот момент Ник в полной мере осознал, что Кэролайн тоже была в комнате. Он понимал, что она была здесь и до этого, но.… Но до этого момента Клауса её присутствие не особо заботило. А что теперь? Кол со своим длинным языком и жаждой мести добрался до одной из хороших вещей в жизни Ника и разрушил её. Кэролайн не глупая. Ей ничего не будет стоить сложить всё вместе и получить ответ на свой вопрос. Она возненавидит его. Клаус мог любить Кейтлин, но он любил и Кэролайн. Она была ярким лучиком в его жизни, всегда была рядом и любила его, в отличие от Кейтлин. И Клаусу это нравилось. Но теперь, теперь из-за чёртовой Сальваторе, Ник мог потерять Кэролайн. И в тот момент он и, правда, не знал, что должен был делать. Остаться в Новом Орлеане и позволить Колу самому со всем справиться? Можно было гарантировать, что это не приведёт ни к чему хорошему. Кол убил отца Кейт, а это значит, что даже когда к ней вернутся чувства, она всё равно будет его ненавидеть. И Клаус знал, что в момент отчаяния и злости Кейт может убить Кола. Он знал, что, сделав это, она будет сожалеть об этом всю жизнь и, в конце концов, убьёт себя. Мог ли Клаус допустить смерти брата и Кейт? Нет. Поэтому оставался второй вариант. Он должен был сделать всё сам. — Кол немного преувеличивает, как и всегда, — отозвался Ник. — Ничего серьёзного, Кэролайн, — он дал ей ответ на вопрос и, возможно, это успокоит её на какое-то мгновение. — Кол, — начал гибрид, — если ты поедешь за Кейт, то она тебя убьёт. Ты этого хочешь? — Клаус знал, на что нужно было давить, Колу это было прекрасно известно. Младший Майклсон последние несколько часов только и делал, что боролся с желанием поехать прямо за ней, найти её по запаху, по следам пролитой крови. Он запросто мог это сделать. Но вместо этого Кол оставался на месте. Она убьёт его, Кол прекрасно это понимал. Она ненавидит его, желает увидеть его муки. Хочет, чтобы он страдал так же, как и её отец и она сама, когда он оставил их умирать в горящем доме. Кол боялся, что однажды она узнает и всё пойдёт именно по такому пути. Он мог сам рассказать ей, у него было миллион возможностей это сделать. Но он боялся. Кол испугался того, что Кейт покинет его по своей воле. Он разрушил её идеальный карточный домик, вновь сделал из неё монстра, каким она никогда не хотела быть. Заслуживала ли Кейт шанс на отмщение отца и себя? Да. Заслуживал ли прощения Кол? Он хотел, чтобы ответ был утвердительным. Но тогда это не было бы правдой. Кол бы лгал самому себе, а он за тысячу лет до чёртиков устал от этого. — Не хочу, — ответил Кол, — но, может, это просто неизбежно. — Он поднял глаза на старшего брата, который непонимающе смотрел на него. — Может, я этого заслуживаю. — Не неси чепухи, — вклинилась в разговор Ребекка. — Ты, может, и самый большой идиот на планете, но ты не заслуживаешь смерти, — она, нахмурившись, смотрела на Кола. — Вам с Кейт просто… Просто нужно какое-то время побыть отдельно. Ей нужно простить тебя. Как и тебе, — Кол посмотрел на сестру и вздохнул. — Ты знаешь, что я права. Всегда права, чёрт подери. — Хорошо, — наконец, сказал Кол, — ты едешь один. Возьми, — Кол на минуту запнулся, — её вещи, — он положил в рюкзак записную книжку и ожерелье, — может, тебе пригодится. — Клаус кивнул и взял в руки портфель. Кэролайн наблюдала за всем этим будто со стороны. Клаус забыл о ней. Буквально. Он вообще не обращал на неё внимания, хотя она прожила с ним и его ненормальной семьей шестьдесят лет. Ухаживала за его бешеной дочерью, которая её ненавидела, мирилась с грубостью Ребекки и вечной и непобедимой злостью Кола. А что теперь? Клаус отодвигал её на второй план? Делал из неё запасного игрока? Форбс ведь не была слабой, она была очень сильным вампиром. Но для Клауса это не имело значения. Единственное, что заботило его — Кейтлин Сальваторе. Нездоровая привязанность к которой уже наводила Кэр на неприятные мысли. Но Кэролайн молчала. Потому что знала — бесполезно было спорить с Клаусом. Он собирался за одним из самых жестоких вампиров в одиночку, и ничья помощь не была ему нужна. Даже помощь Кэролайн. Но вот только Хоуп была немного другого мнения. — Я могу помочь, — неуверенно проговорила она. — Заклинание локации, защиты и… — Нет, — резко сказал Клаус, — ты остаёшься дома. Бекка, Кэролайн, — его взгляд ненадолго задержался на Форбс, — следите, чтобы она никуда не сбежала. — Хоуп открыла рот, желая возразить отцу, но вместо этого тяжело вздохнула и, топнув ногой, направилась к лестнице. — Хоуп, — Ник понизил голос, понимая, что не может распрощаться с дочерью на такой ноте. Кто знал, вернётся ли он вообще? — Хоуп, дорогая… — Удачной охоты, папа, — с наигранной вежливостью сказала девушка и удалилась на второй этаж. Без неё они бы занимались этими поисками ещё недели три! А теперь, когда Хоуп помогла им, она тут же стала не нужна. Конечно, папа всё ещё считал, что она маленькая девочка, не способная постоять за себя и одолеть врага в схватке. Хоуп двадцать! Она не маленькая! Девушка спрыгнула с кровати и подошла к окну. Отец уже подходил к своей машине. Времени на раздумья было мало — нужно было что-то делать. Хоуп нервно застучала ногой по полу. Думай, Хоуп, давай… Когда жизнь даёт тебе лимоны — сделай лимонад. Хорошо, лимонами была магия, а лимонад она вроде уже сделала, использовав заклинание локации, ведь так? Но это же не могло быть концом! Не могла же Хоуп просто отступить и сдаться, даже не попытавшись доказать отцу, на что она была способна. Поверь мне, обман — это не всегда плохо. Конечно, нет. Бывает же ложь во спасение, да? Господи, Хоуп была готова расцеловать Ребекку за её полезные советы! Хоуп ринулась за рюкзаком, в который закинула несколько вещей и два пакета с кровью из маленького холодильника, который стоял в её комнате. Сделав глубокий вдох, Хоуп произнесла заклинание иллюзии и — вуаля — на кровати теперь лежала, отвернувшись к стене, рыжеволосая девушка, которая, на самом деле, была лишь видением. Сама Хоуп одобрительно улыбнулась и прошептала заклинание невидимости, а затем, на всей скорости, понеслась в машину отца. Задние двери были распахнуты, пока отец что-то обсуждал с Элайджей и Колом, и Хоуп не упустила возможности быстро сесть в машину. Взглянув на дом, где она провела всю свою жизнь, девушка на минуту засомневалась в своём решении. Что если они не вернутся в Новый Орлеан? Что если всё пойдёт не по плану? Хоуп тряхнула головой. Всё будет в порядке.***
— Ты наказана до следующего века, — сказал Клаус, заводя мотор и выезжая с заправки, — никаких колледжей, вечеринок и даже походов за покупками. Столетие проведёшь взаперти. — А что, потом меня должен освободить Шрек, и мы счастливо заживём с ним уродливой, зелёной семьёй? — ехидно проговорила Хоуп, доставая из сумки пакет с чипсами. Отец злился, она это знала; но он не мог долго сердиться — Хоуп ведь была его слабостью. — Кто такой Шрек? — на полном серьёзе спросил Ник. — Откуда ты его знаешь? Кто его родители? И что за идиотское имя? — Пап, расслабься, — взглянула на него девушка, — это великан из детского мультика. Да я бы никогда не стала встречаться с кем-то по имени Шрек, — пробормотала она. Клаус что-то буркнул в ответ; Хоуп иногда просто сводила его с ума. У него никогда не было опыта в общении с девочками-подростками (терроризирование тинейджеров в Мистик Фолс не считается), а с собственной дочерью он бы точно не справился в одиночку. Хоуп была одновременно похожа и на него, и на Хейли: такая же взрывная, неконтролирующая себя и упрямая, как и оба её родителя. Иногда Ник думал, что будь Хейли жива, всё было бы куда проще. Хоуп, сидевшая на переднём сидении, кинула пустую пачку из-под чипсов себе под ноги, почувствовав после этого на себе грозный взгляд отца. Девушка уже привыкла к вечным лекциям и нотациям, что даже уже и не обратила внимания. — Через сорок километров Мистик Фолс, — сказала Хоуп, взглянув на экран навигатора. — Без твоей помощи я бы, наверное, не справился, — отпустил Клаус едкий комментарий. — К твоим услугам, папуля, — улыбнулась Хоуп. Когда она разложила на коленях карту и произнесла заклинание локации, то была очень удивлена результатом. — Пап, — взволнованно начала она, — если ты сейчас разгонишься до ста двадцати, то через пятнадцать секунд мы догоним Кейт, — Клаус бросил на дочь взгляд, но тут же кивнул и надавил на газ. Один, два, три, четыре, пять. Новомодному и мощному джипу отца не составило труда набрать высокую скорость. Хоуп вжалась в кресло, боясь, что при любом резком движении просто может вылететь из машины. Она подумала, что Кейт наверняка услышит рёв мотора со своим супер-вампирским-рипперским слухом, поэтому принялась читать заклинание невидимости. Клаус тоже в стороне не остался — он отключил фары и, как показалось Хоуп, затаил дыхание. Шесть, семь, восемь, девять, десять. Вдалеке шоссе виднелась фигура, стоявшая посреди дороги. Хоуп почувствовала, как в груди нарастало волнение. Вот она, подумала младшая Майклсон, наконец-то. Хоуп, на самом деле, не особо понимала, чему радовалась: тому, что они нашли Кейт или тому, что скоро они опять вернутся домой. Этот кошмар закончится. Может быть, Кейт даже уедет из Нового Орлеана и никогда туда не вернётся, учитывая всё то, что натворил Кол. Может, она сможет его простить — Ребекка как-то сказала, что Кейт всегда его прощает — и всё вернётся на круги своя. Хоуп вздохнула, сожалея о том, что не может предсказывать будущее. Как бы тогда было проще справляться со всем этим. Но это были всего лишь фантазии, которые никак не сочетались с реальностью. Кейт отключила эмоции. Возможно — но это только личное предположение отца — была под внушением Кола. И вернуть безжалостному убийце чувства — задача не из простых. «Надеюсь, у папы есть план», — пронеслось у Хоуп в голове, когда отец затормозил неподалёку от девушки.Некоторое время назад.
— Нет, прошу вас, не надо! Кейт сделала глубокий вдох, а на выдохе рассмеялась, отрывая голову очередному молившему о пощаде человеку. Бар на границе Вирджинии с Теннеси оказался, к великой удаче Сальваторе, полон людей. Их кровь должна была помочь Кейт двигаться дальше, и эффект уже начал оказывать своё влияние: сил у неё прибавилось, а жажда крови вновь возросла больше обычного. «Получаешь удовольствие?». Кейт не обратила внимания на шипящий голос в голове. Она продолжала пить кровь, ожидая ещё большего прилива сил. «Ничего плохого, я даже горжусь тобой. Наконец-то, ты раскрыла свою истинную сущность». Кейт мотнула головой. Назойливый внутренний голос принадлежал Майклу — он никогда не уходил из её головы. Можно сказать, что большее количество убийств Сальваторе и совершала под давлением Майкла. Он мог быть мёртв физически, но его дух всегда жил в голове Кейт. Она чувствовала холод на своей коже от его присутствия с невероятной частотой, и Майкл был, наверное, единственным, кто пугал безэмоциональную Кейтлин. «Монстр. Как сладко звучит это слово, прямо услада для меня. Я боялся, что твой потенциал Потрошителя так и останется до конца нереализованным, но ты меня не разочаровала». — Пошёл к чёрту, — прошипела Кейт, отталкивая от себя мёртвое тело, и оно с громким стуком упало на измазанный кровью пол. «Ты не можешь выгнать меня, дорогая. Я под твоей кожей, это ты никак не исправишь. Но ты можешь изменить себя. Превратись в ту, которая заслуживает жизни. Только монстры выживают в этом мире, и ты сама прекрасно это знаешь». У Кейт застучало в висках. Она стиснула зубы и сжала руки в кулаки, чувствуя, как длинные ногти впивались в кожу. Она слышала, как капли крови стекали по пальцам вниз, окрашивая ладони в красный цвет. Даже в момент её самого низкого падения Майкл хотел, чтобы она опустилась ещё ниже. «О, давай. Оставь жалкую себя позади. Дай настоящей Кейтлин Сальваторе родиться. Дай ей увидеть свет. Ты ведь куда больше, чем просто вампир. Дважды ожившая с помощью заклинания возрождения, единственная в своём роде. Неужели ты никогда не думала, в чём был смысл давать тебе столько шансов? Это было не для того, чтобы ты зарывала такой талант настоящего риппера и пеклась о людях и контроле над жаждой крови. О, нет. Смысл был в том, чтобы ты полностью раскрыла в себе эти способности к убийствам, на которые способен только истинный Потрошитель. Оставь человека позади. Чувства тебе больше никогда не понадобятся». — Я, — Кейт вытащила из кармана зажигалку, — буду делать, что захочу. — Сальваторе разлила бензин из канистры, которую предварительно достала из машины, по всему бару. — И ты, Майкл, — одно движение — и огонь начал распространяться по всему заведению, — никогда не сможешь мне указывать. Кейт смотрела на то, как горело небольшое здание придорожного бара с восхищением во взгляде. Это, наверное, была первая эмоция, которую она испытала за последнее время. «Не первая. Злость. Злость. Я тебя ненавижу. Ты умрёшь так же быстро, как и родилась». — Тебя никто не спрашивал, — обратилась Сальваторе к настоящему внутреннему голосу. Вдалеке послышался вой сирены пожарной машины, и Кейтлин поспешила удалиться, чтобы не попасться людям на глаза. Хотя, желание разорвать на мелкие кусочки и приехавших на вызов пожарных почти победило. Но Кейт решила, что развлечётся так в следующий раз. Ведь впереди была целая вечность, не так ли? Кейт всё также пыталась выбраться наружу, но никак не могла одержать победу над риппером. В этот раз всё было совершенно по-другому: Потрошитель взял верх над Кейтлин и не желал сдаваться. Запертая в собственном сознании, она буквально сходила с ума, будучи совершенно не в силах бороться с монстром. Она превратилась в то, что ненавидела всем сердцем — и теперь точно проиграла. Как бы ей сейчас хотелось вернуться на несколько лет назад, крепко обнять отца и уговорить его уехать из Англии. Чтобы Кол никогда их не нашел и не разрушил столько жизней. Кол. От упоминания его имени Кейт становилось плохо; она только и думала о том, как отомстит ему за то, что он сделал. Она надеялась, что сможет держаться за эту ненависть, чтобы оставаться в сознании и не терять последние капли контроля над собой. Сальваторе могла воздействовать на риппера снаружи себя: причинять ей жуткую головную боль, сбивать с толку и заставлять отказываться от убийств. Конечно, выходило из рук вон плохо, но хоть что-то всё-таки получалось. Кейт надеялась, что, может быть, сможет вернуть единоличный контроль над собственным сознанием. Но пока это были лишь мысли девушки, которая сама заперла себя в собственной голове. Сальваторе вышла на дорогу. В нескольких километрах от неё послышался рёв мотора, но вскоре стал постепенно затихать. Потенциальные жертвы, видимо, повернули в другую сторону, чем сильно огорчили вампиршу. «Если ты думаешь, что меня так легко уничтожить, то ты слишком доверчива для умного бесчувственного вампира». Ноги резко подкосились, и Кейт упала на колени, чувствуя, как её голову будто разрывало изнутри. Она прижала пальцы к вискам и закричала. Так громко и отчаянно, что у сидящей в машине неподалёку Хоуп по телу побежали мурашки. Майклсон могла чувствовать, как Кейт словно выжигали изнутри, стирая её сознание и намеренно убивая. У Хоуп был дар: чувствовать боль других; и хоть приятным бонусом это не назовёшь, но зачастую это помогало спасать многих вампиров и других сверхъестественных существ. Но теперь Хоуп не знала, как «дар» может помочь. Она смотрела на страдания Кейтлин и думала, что, может, всё стоит так и оставить. Кейт не захочет жить после того, как к ней вернутся эмоции и она осознает, что натворила. Убийства в Луизиане, других штатах — она не сможет простить себя. И это приведёт к её самоубийству. А сейчас она хотя бы погибнет не от собственной руки, а от какого-то странного воздействия на её тело чего-то совсем неизвестного. Но Хоуп, к сожалению, никак не могла знать, что в этот момент Кейт убивала себя. Она боролась с монстром, собрав все свои последние силы, и точно знала: если она не победит её сейчас, то навсегда останется Потрошителем. Поток мыслей в голове Хоуп остановился, когда она увидела, как отец вышел из машины. Она даже не успела прочесть никакое заклинание, потому что Клаус двигался с ещё большей скоростью, чем обычно.Она. Это была чёртова она.
Корчившаяся от боли, кричавшая от отчаяния, с кровью, размазанной по лицу — но это была она. «Во что же ты превратилась?». — Кейтлин, — Клаус выдохнул её имя еле слышно, когда склонился над ней. На лице у неё была гримаса боли, а рот раскрыт в беззвучном крике. Но она его услышала. Будто на короткое мгновение её страдания прекратились; она открыла глаза и резко схватила его за руку. — Убей меня, — прошептала Кейт, смотря на Клауса, — убей меня прямо сейчас. — Зрачки у неё расширились, а дыхание сбилось. — Я больше не вынесу этого, убей меня, Клаус! — выкрикнула она, перед тем как всю её охватила паника, а конечности свело судорогами; Кейт почувствовала, будто что-то пыталось разорвать её изнутри. Словно кто-то медленно уничтожал её, принося невыносимую боль. Давно мёртвое сердце, казалось, вновь забилось, да с такой скоростью, что будь Кейт человеком, то давно бы погибла от бешеного стука её насквозь прогнившего сердца. В груди словно разгорелся пожар; жгло так, что Кейт могла поклясться, как чувствовала огонь внутри себя. Она больше не могла этого выносить. Ей нужно было умереть. И только Клаус мог помочь ей. Но он не предпринимал совершенно н и ч е г о. Кейтлин Сальваторе всегда была недостижимой целью и голубой мечтой Майклсона; и вот, когда он был на пути к тому, чтобы завоевать её сердце, судьба предпонесла ему неприятный сюрприз. Кейт убивала себя изнутри, уничтожала своё тело и разум собственными руками, а Клаус… Клаус просто смотрел на неё. Как он, Первородный гибрид, самое опасное существо на Земле, как он мог просто смотреть и ничего не делать? Такое случалось только тогда, когда он впадал в ступор и был шокирован до такого состояния, что даже не мог пошевелить кончиками пальцев. Так с ним случилось, когда умерла Хейли. Клауса в детстве всегда пугал лес у их деревни; взрослые запрещали детям ходить туда даже днём, а старики рассказывали истории о страшных существах, превращающихся в волков при полнолунии. С возрастом лес перестал пугать Ника; а к концу своей человеческой жизни он его возненавидел. Хейли Маршалл была совсем как лес: такая же загадочная и пугающая. Но Хейли не заставляла Клауса думать обо всём том плохом, что произошло с ним тысячу лет назад; Хейли была не монстром из тёмного леса, она была его хранителем и светом. Клаус не любил Хейли, как Кэролайн или Кейт, но он любил её, как мать своего ребёнка, как женщину, которая подарила ему надежду. Он бы никогда не сказал этого вслух, но Хейли навсегда оставила след в его сердце, оставила внутри него какой-то свет. Но этот свет погас. Так же быстро, как и зажёг что-то в давно мёртвом сердце Клауса. Как и теперь. Свет Кейтлин Сальваторе гас на его глазах, но он не мог ничего сделать. Клаус понимал, что продолжай он бездействовать, то ещё один дорогой ему человек умрёт. Но словно какой-то барьер сдерживал его от любых действий. И Клаусу казалось, будто какая-то неведомая сила воздействовала на него и делала слабым. Но эта сила не действовала на Хоуп. Она стояла сзади отца и, вытянув ладонь вперёд и направив её на Кейт, читала заклинание. Клаус не слышал дочь; Хоуп увидела, что вокруг него и Сальваторе образовался еле заметный туман, а над ними витала какая-то фигура, больше смахивающая на призрака. Длинные волосы, закрывающие лицо, и оборванное белое платье делали это привидение ещё более пугающим. И внезапно Хоуп почувствовала злость. Разгорающуюся, словно лесной пожар, ярость, которая была направлена на Клауса и Кейт. Фигура молча летала над ними, пока Хоуп не услышала: «Надеюсь, ты подохнешь в своей агонии». По коже у Хоуп пробежал холодок, и она почувствовала, как её одолевает страх. Страх от непонимания на кого направлен гнев призрака и почему она так хочет уничтожить своего врага. Хоуп на мгновение будто оцепенела; все чувства обострились, а руки задрожали. Нет, подумала Майклсон, тебе так просто меня не победить. Хоуп сделала глубокий вдох и стиснула зубы; она устремила свой взгляд прямиком на призрака, а та, в свою очередь, наконец, заметила младшую Майклсон. Приведение показало себя: из трёх косых порезов по всему лицу сочилась кровь, на месте правого глаза зияла пустота, а левый горел в темноте неосвещённого шоссе ярко-синим светом. Но даже в этом коротком взгляде ясно читалась безумная злость. Призрак оскалился и приготовился напасть на Хоуп, когда та громко сказала: — Пошла к чёрту! — после этого Хоуп закричала, что было мощи, и мысленно начала читать заклинание защиты. Туман вокруг отца и Кейт начал рассеиваться, а приведение, выкрикнув какое-то проклятье, исчезло. И крик дочери, который послышался, будто издалека, заставил Клауса очнуться. Он внезапно осознал, что уже некоторое время как шёл дождь; гибрид насквозь промок и, будь он человеком, то точно бы уже дрожал от холода. Он увидел, что Кейт уже лежала на дороге без сознания, а вокруг неё растекалась лужа крови. Обернувшись, Клаус посмотрел на дочь: она уже не кричала, но всё также стояла с вытянутой правой рукой и еле заметно шевелила губами. По щекам Хоуп текли кровавые слёзы, а рука дрожала. Всё происходило будто в замедленной съёмке. Но Клаус нашёл в себе силы прекратить этот безумный фильм. Он поднялся с земли и направился к дочери; положив руку ей на плечо, Клаус тихо сказал: — Хоуп. Девушка распахнула глаза, но в её взгляде не было ничего, кроме ошеломившей Ника пустоты. Она смотрела на отца, но не видела его; и в тот момент Клаус по-настоящему ощутил себя беспомощным. Его самый главный и родной человек мог в эту самую секунду сойти с ума. — Хоуп, милая, — Клаус сказал это немного громче, — всё хорошо. — Он смотрел ей в глаза, и Хоуп, наконец, отреагировала. Она опустила руку и часто заморгала; Клаус притянул дочь к себе и крепко обнял. Несколько секунд она ещё не совсем понимала, что произошло, но потом, в конце концов, обняла отца в ответ. — Всё хорошо, — тихо сказал Ник, гладя Хоуп по волосам, — всё закончилось. Когда Хоуп немного отошла от случившегося, то помогла отцу связать Кейт и положить её на заднее сидение машины; девушка приложила руку ко лбу Сальваторе и мысленно прочла заклинание сна, будучи совсем не в силах говорить. Клаус забеспокоился; Хоуп была не из тех, кто молчал. Она всегда что-то рассказывала, будь то какая-нибудь глупая история или серьёзный спор с отцом. И когда они сидели в машине, направляясь обратно в Новый Орлеан, Хоуп, собравшись с мыслями и обдумав произошедшее, сказала: — Ничего ещё не закончилось. — О чём ты говоришь? — Клаус нахмурился и повернул голову к дочери. — Ничего не закончилось. — Повторила она. — Сегодня всё только началось. — Хоуп сделала глубокий вдох. — И, боюсь, мы сделали только хуже.