И всё, за что ты держишься, ускользает, Как вода сквозь пальцы.
Клаус и Ребекка привязали Кейтлин к стулу верёвками, пропитанными вербеной, и сняли с пальца кольцо от Солнца. Когда дверь в длинном коридоре подвала была закрыта на несколько замков, Бекка взглянула на брата. — Не хочешь мне ничего объяснить? — спросила она, наблюдая за тем, как он убирал ключи в карман. — Не считаю нужным, — ответил Клаус. — Надеюсь, ты понимаешь, что никто не должен об этом знать. — Даже Кол? — скрестила руки на груди Майклсон. — Если ты забыл, Ник, то Кейт — его жена, не твоя. — Ребекка, — еле сдерживая злобу, проговорил он, — не думаю, что это я внушил Кейт отключить эмоции. — Бекка нахмурилась. — С чего ты взял, что это сделал Кол? — сказала она, когда они поднялись обратно в гостиную. — Может, она сама захотела выключить чувства. — Ребекка не особо верила в то, что говорила, но она даже не могла представить, что Кол действительно мог так поступить с Кейт. Это же было до безумия неправильно и так на него не похоже. — Ты понимаешь, о ком мы говорим? — повернулся к ней Клаус. — Кейт никогда бы не отключила эмоции по собственной воле. Здесь что-то другое, — Ник посмотрел на сестру, — нам нужно узнать это. — Нам? — вздёрнула брови Ребекка. — То есть, мне и тебе? Не думаешь, — добавила она, — что стоит и Кола привлечь? — Ребекка, последнее, что мне сейчас нужно — это очередной скандал с нашим братом, — вздохнул гибрид, — но, пожалуйста, — взмахнул рукой он, — можешь сообщить ему. И посмотришь, что ничего хорошего из этого не выйдет. — Откуда тебе может быть об этом известно? — всплеснула руками Ребекка. — Вдруг ты сам сделаешь только хуже? — на это Клаус промолчал. — Что заставляет тебя думать, что ты можешь её вытащить? — она знала ответ, но хотела, наконец-то, услышать правду от старшего брата. За тысячу лет она, в конце концов, это заслужила. — Уверен, я в состоянии справиться с одним вышедшим за грань молодым вампиром, — усмехнулся Ник, но Бекка знала, что ничего смешного в этом не было. Всё прошедшее тысячелетие она гадала, почему Ник и Кол так друг друга ненавидели; конечно, причина была довольно ясна: Кол винил Клауса в смерти Кейтлин. Но Ребекка чувствовала, что это не было единственным поводом для ненависти. И в злом взгляде Кола, когда он увидел разговаривавших Кейт и Ника на балу в Мистик Фолс, Ребекка увидела всю глубину его ненависти к старшему брату. И тогда в голове Бекки начала вырисовываться чёткая картина. Неужели Клаус и правда был влюблён в Кейт? Тогда почему Бекка не увидела этого ещё в те времена, когда они были людьми? Неправильный ответ. Она увидела. Но предпочла не обращать на это внимания. Ребекка видела, как влюблённо Ник смотрел на Кейтлин, когда она шла рядом с ним и что-то рассказывала, Бекка видела, как он наблюдал за ней на праздновании первого дня весны, когда все танцевали вокруг костра. Элайджа и Ник тогда оба увивались за Татьей, поэтому логичным было бы, если бы они оба вертелись вокруг неё. Но Ник, в отличие от старшего брата, Татью в упор не видел. Бекка видела взгляд Ника на свадьбе Кола и Кейт и тогда подумала, что ей просто причудилось. Оказалось, что нет. Это совершенно выбило Ребекку из колеи; она не понимала, почему за тысячу лет Ник так и не сумел признаться Кейт в своих чувствах. Но ответ лежал на поверхности: он знал, что был бы отвергнут. Кейтлин любила Кола и никогда не видела в Клаусе кого-то больше, чем друга. Или, может, всё-таки видела? Это заставило Древнюю призадуматься. Кейт же наверняка сама пришла сюда и сама полезла к Нику целоваться… «Я больше не буду думать об этом, — пронеслось у неё в голове, — это просто отвратительно и ужасно». Но в одном Клаус был прав: с Кейт было что-то не так. Она никогда бы не отключила чувства по собственной воле, потому что ей было важно чувствовать всё, начиная от безграничного счастья и заканчивая разрушающей болью. — Хорошо, — вздохнула Ребекка, — я согласна с тобой. Кейт не могла сама выключить эмоции. Но и Кол тоже не мог этого сделать, — стояла на своём она. — Я уверен в обратном, — пробормотал Клаус. — Ник, — Ребекка посмотрела на него, — неужели ты действительно думаешь, что сможешь держать это в тайне? В этом доме, помимо тебя и меня, живут ещё три вампира, плюс твои гибриды постоянно снуют туда-сюда, — она вздохнула. — И Кол точно догадается, куда направилась Кейт, если он ещё не додумался. Не делай это в одиночку, — сказала Бекка, — мы все хотим помочь, и Кол должен помогать в первую очередь, раз ты считаешь, что это его вина. Поэтому, может, для начала нужно спросить его? — Не вижу в этом смысла, Бекка, — ответил Клаус, а она закатила глаза. — Но я знаю, у кого нужно спросить, — Бекка непонимающе посмотрела на брата, — оставайся здесь и следи за подвалом. Я прошу тебя, Ребекка, сделай это хотя бы ради меня, — взглянул он на сестру. Бекка вздохнула, но потом кивнула. Клаус направился к выходу, а на улице заприметил одного из своих самых преданных гибридов. — Клер, — подошёл он к ней, — как думаешь, твои родители ещё не спят в это время? — девушка с паникой взглянула на Клауса, но ответила: — Нет, они предпочитают ложиться спать позже полуночи, — Клер сглотнула. — Мистер Майклсон, что…что-то не так? Я сделала ошибку? Или моя мама опять не хочет давать кровь? — «Я бы на её месте тоже не хотела». — Не беспокойся, Клер, — улыбнулся Клаус, — всё в порядке. Мне просто нужно поговорить с твоей матерью. Если хочешь удостовериться, что я ничего им не сделаю, можешь поехать со мной, — девушка кивнула и вместе с Ником направилась к его машине. Клаус всегда сдерживал обещания. Ничего ведь не случится, правда? Мама с папой всегда делали всё правильно, делали всё, чтобы их детей обошла кара Никлауса. Родители всегда защищали своих детей, старались огородить их от неприятностей. Но Клер решила сама в них влезть, напросившись в гибриды. Мама ругалась с ней, говорила, что ничего хорошего из этого не выйдет и что вечная жизнь того не стоила. Но Клер хотела быть гибридом, хотела ощутить эту силу и власть. И она была ей довольна. Леа и Уилл, старшая сестра и младший брат Клер, всё ещё были носителями гена оборотня, но не «активировали» его, в отличие от сестры. Клер была единственным бессмертным существом в своей семье, но не была одинока в своей сверхъестественности. Мама — двойник, отец — оборотень — разве была семья ещё ненормальнее? Да. Майклсоны. Клер громко постучала в дверь дома родителей и через несколько секунд послышались шаги. Она по запаху определила, что это был отец, и уже приготовилась к длинной лекции. — Клери, — улыбнулся Джексон. Выражение его лица быстро поменялось, когда он увидел Древнего. — Клаус, — чуть ли не прорычал мужчина, — что тебе нужно? — Добрый вечер, Джексон, — сказал Ник, — твоя жена дома? — Она сдала кровь две недели назад, — оскалился Джексон, — следующий раз через два месяца. Так что тебе здесь делать нечего. — Папа, он просто хочет поговорить, — вклинилась в разговор Клер. Она смотрела на отца и взглядом говорила, что: «Всё будет хорошо, я обещаю». Джексон вздохнул, зло посмотрел на Клауса, но впустил гибридов в дом. Они прошли по длинному коридору, мимо висящих на стене фотографий и закрытых комнат, прямо в гостиную, где Кэтрин сидела на диване, смотря телевизор. — Катерина, — голос Клауса прозвучал так громко, что даже Клер вздрогнула, — отвлекись от своих сериалов. — Кэтрин сделала глубокий вдох и медленно поднялась с места, а потом повернулась к гостям. Её взгляд метнулся к дочери, и Клер поняла, что мама не была ей довольна. — Клери, милая, — сказала женщина, — ты же понимаешь, что он использует тебя как щит, если вдруг что-то пойдёт не так? — она отошла к окну и скрестила руки на груди. Джексон подошёл к жене и встал рядом с ней. — Отложи свои подозрения на другое время, — проговорил Клаус, — я здесь совершенно по другому делу, — он сел на диван и посмотрел на чету Кеннеров. — Дай мне угадать, — взглянула на него Кэтрин. — Кровь я сдала две недели назад, моя дочь — одна и твоих лучших цепных собак, поэтому с ней нет никаких проблем — Клер закатила глаза, — значит, что-то случилось с Кейт. Что с ней? — спросила Кэтрин. — Она отключила эмоции. — В комнате повисла тишина. Кэтрин раскрыла рот от удивления и переглянулась с Джексоном, а затем вновь посмотрела на Клауса. — Что.…Как? Что случилось? — проговорила она. — Не имею ни малейшего понятия, — признался Клаус, а Кэтрин шумно выдохнула. Клер прямо почувствовала, как внутри у матери начала нарастать злость. «Ну всё, — пронеслось у неё в голове, — сейчас кому-то достанется, и это точно будут не мама с папой». — А я тебе скажу, — Кэтрин нарушила молчание, — это всё твой братец. Что в прошлый раз, она отключила чувства из-за него, что сейчас — это Кол во всём виноват. Отправь его в бессрочный отпуск в гроб и внуши Кейт уехать домой, чтобы она больше никогда не возвращалась в этот чёртов город! — сорвалась на крик женщина. Джексон крепко схватил жену за руку, а Клер подлетела к матери. — Кэтрин, тебе нельзя волноваться, — проговорил он, — иначе придётся опять ехать в больницу. — Мама, успокойся, — сказала Клер, — всё в порядке. — Чёрта с два это так, — прошипела Кэтрин. В тот момент, в этой полноватой женщине с седыми волосами и морщинами на лице, Клаус узнал ту самую Катерину Петрову, очаровавшую его несколько веков назад. Она могла постареть, но точно не потеряла себя. — Где она? — спросила миссис Кеннер. — Связана в моём подвале, — Клер шокировано взглянула на Древнего. Раз он так поступал со своим лучшим другом, то, что он вообще мог сделать с другими людьми? — Хорошо, — закивала головой Кэтрин, а Клер непонимающе посмотрела на мать. — Так хотя бы есть шанс её вытащить, — она взглянула на Клауса, — нужно позвонить Стефану и Деймону. Только они могут вернуть её. — Древний покачал головой. — Нет? — нахмурилась Кэтрин. — О, — догадалась она, — о, я всё поняла. Клаус, нам с тобой лучше поговорить на кухне, — сказала женщина. — Кэтрин, — предупреждающе проговорил Джексон. — Джексон, всё хорошо, — улыбнулась она мужу, — если что, есть один гибрид и на нашей стороне, — подмигнула она дочери. Джексон покачал головой и пробормотал: «Семьдесят с лишним лет, а всё лезет, куда ей не надо». Кэтрин устроилась за кухонным столом и жестом пригласила Клауса присесть. В прошлой жизни ни одному из них не пришло бы в голову, что они будут сидеть на кухне и спокойно (в какой-то степени) разговаривать. Но обстоятельства обязывали зарыть топор войны. — Почему она отключила чувства? — спросила Кэтрин. — Впервые в жизни мне придётся согласиться с тобой, — проговорил Клаус. — Скорее всего, это дело рук Кола. — Зачем ему это? — недоумённо взглянула на него женщина. — Он же её чуть ли не боготворит. — Она замолчала. — Хотя, он уже такое проворачивал, — задумчиво проговорила Кэтрин, — и сам потом это исправил. Но сейчас, — вновь посмотрела она на Ника, — сейчас ей нужна помощь её семьи, Клаус. И как бы ты ни хотел быть для неё единственным героем, ничего не выйдет. — Кэтрин всё ещё боялась его, но знала: он не станет причинять ей боль или убивать. Потому что Джексон и Клер разорвут его на части. И потому что речь шла о Кейт, а Кэтрин уже давно сама до всего додумалась. Было нетрудно понять: Катерина никогда не видела Клауса таким счастливым, как в день возвращения Кейт. Она думала, что это просто дружеская радость, но Кэтрин Кеннер, в конце концов, было почти шестьсот лет, и она не была слепой. А чтобы увидеть влюблённость Клауса в Кейт, не нужно было и особо напрягаться. — Я пришёл сюда не слушать твои советы, Катерина, — сказал Клаус. — Кейт не говорила тебе, куда она собиралась пойти и что собиралась делать? Меня интересует цепочка событий, а не твоё мнение. Кэтрин хмыкнула. Конечно, Великий и Ужасный будет отрицать свою влюблённость в Кейтлин Сальваторе всеми возможными способами, но от Кэтрин ничего нельзя было скрыть. — Она говорила, что должна была пойти к Наэлии, — ответила Кэт, — хотела узнать насчёт кольца. Если что-то и произошло там, тебе лучше пойти к ней, — Клаус кивнул и сорвался с места, оставляя за собой лишь запах дорогого одеколона. Кэтрин глубоко вздохнула, когда на кухню вошла Клер. — Всё в порядке? — спросила она, присаживаясь напротив матери. — Нет, — покачала она головой. — Клери, пообещай мне кое-что, — Кэтрин накрыла своей ладонью руку дочери. — Пожалуйста, будь осторожна. — Мам, я почти вечность хожу в гибридах Клауса…, — начала девушка, но мать её перебила. — Я не о Клаусе, — взглянула она на Клер. — Кейт сейчас опаснее всех их. Майклсоны могу пощадить, могут оставить в живых, потому что они не отключают чувства. Этой Кейт, которая убивает без разбору, ей наплевать на всё. Держись от неё подальше, пока её не вернут назад, хорошо? — проговорила Кэтрин, а Клер кивнула. Раз мама так говорила — значит, нужно было её слушаться. Мнение мамы важнее слов Клауса Майклсона.***
«Кэролайн».
Блондинка остановилась посреди холла дома Майклсонов. Мгновение назад ей послышалось, будто кто-то звал её по имени. Женский голос, так сильно ей кого-то напоминавший… Бред. Кэролайн мотнула головой и направилась в гостиную, чтобы оставить там пакеты с купленной одеждой. Шопинг сегодня затянулся до позднего вечера, поэтому Форбс не удивилась тому, что в доме было до безумия тихо. Ни единого шороха, ни одного лишнего шума — после одиннадцати был обязательный отбой (правило, введённое Клаусом, чтобы Хоуп всегда спала добрые восемь часов), поэтому Кэр старалась делать всё как можно тише. В один момент, убирая продукты в холодильник, слух Кэролайн поймал какие-то звуки, доносящиеся из подвала. Оставив не разобранные пакеты на кухонной тумбе, Форбс тихой поступью направилась вниз. Уже спускаясь по лестнице, она поняла, кто с кем говорил: Ребекка и Кейт вели какой-то странный разговор, чуть ли не на повышенных тонах. — Если ты будешь продолжать изображать из себя невинную овцу, — услышала Кэр раздражённый голос Ребекки, — то, клянусь богом, я заколю тебя прямо здесь и сейчас. — Вперёд, — на это последовал смешок Кейт. — Вы уже связали меня здесь, так что останавливает тебя от убийства? Всё равно всем наплевать, — пожала плечами она, но тут же поморщилась, почувствовав жжение от вербены по всему телу. — В этом ты как раз-таки ошибаешься, Кейт, — проговорила Бекка. — Если бы всем было наплевать, никто бы не пытался вернуть тебе эмоции, — Кэролайн зажала рот рукой, услышав реплику Древней. Кейт отключила эмоции? Почему? Что случилось? — А кто-то пытается? — Кейт попыталась двинуться на стуле, но зашипела от неприятной боли, которую причиняли верёвки. Даже Ребекке было неприятно, учитывая стоявший запах вербены по всему подвалу. — Клаус? Кол? — посмотрела она на Бекку. — Надеюсь, они оба. Люблю быть в центре их внимания, — улыбнулась она, а Майклсон закатила глаза. — Продолжай и дальше изображать из себя это подобие человека, — сказала Бекка, — но нам-то с тобой известно, что Кейтлин Сальваторе из тебя, отвратное ты исчадие Ада, никудышная, — усмехнулась Ребекка, а Кейт вздёрнула брови. Кэролайн продолжала стоять на лестнице и думать. Кейт отключила эмоции — значит, случилось что-то серьёзное. В прошлый раз она сделала это из-за того, что умер Кол.… Но ведь сейчас он жив, раз она думает, что он пытается ей помочь. Что произошло на этот раз? Может, что-то случилось в Мистик Фолс? Ни в коем случае, Кэролайн только днём разговаривала со Стефаном. Вдруг у Кэтрин серьёзные проблемы? Но в ту же секунду в голову Кэролайн пришла мысль, что проблемы Кэтрин не заставили бы Кейт выключить чувства. Форбс ничего не понимала, и ей это не нравилось.«Кэролайн».
Женский голос вновь прозвучал то ли в подвале, то ли на задворках сознания вампирши; но она слышала его так отчётливо и ясно, что даже испугалась. Он всё продолжал звучать и с каждой секундой оказывался к Форбс всё ближе и ближе. И когда, наконец, голос зазвучал прямо рядом с Кэролайн, перед ней возникла фигура её матери. Расплывчатая, светлая, но такая родная, что Кэр даже не смогла сдержать слёзы. — Кэролайн, — прошептала Лиз, — дорогая Кэролайн. — Мама, — одними губами проговорила Форбс, пытаясь коснуться матери. Но Кэролайн своими движениями лишь сотрясла воздух. — Милая, — сказала женщина, — ты всегда была девушкой с самым добрым сердцем. — Голос Лиз Форбс звучал как заклинание, и Кэролайн потеряла связь с реальностью, слушая давно умершую мать. Внутренний голос кричал, рвал на себе волосы и молил, чтобы Кэр услышала его, но всё было тщётно. «Это не твоя мать! — раздавалось где-то внутри. — Это не она, Кэролайн, очнись!». — Неужели ты позволишь этим вампирам мучить беззащитное существо? — Нет, — монотонно отозвалась Кэролайн. Она смотрела в глаза «матери» и не могла оторваться: они затягивали её в пучину безумия, оставляя разум позади. Форбс даже не моргала и не двигалась — она замерла под заклинанием, которое на неё постепенно накладывала лже-Лиз. — Так освободи её, — выдохнула женщина, — освободи её, а затем освободи и себя. — Чары подействовали, как и нужно было; и когда фигура исчезла, Кэролайн, с отстранённым взглядом, направилась в подвал, не производя ни единого лишнего звука. — Посмотрите, кто пришёл! — превозмогая боль, сказала Кейт. — Пришла убить меня за то, что посягнула на твоего мужчину? — губы Сальваторе изогнулись в ухмылке, а Ребекка в недоумении смотрела на блондинку. — Кэролайн, вернись нав…, — не успела Бекка договорить, как Форбс резко свернула ей шею. Кейт, казалось, от такого немного оторопела, но одобрительно посмотрела на вампиршу. Кэролайн подошла к Сальваторе и начала развязывать верёвки, освобождая её. — Ты всегда мне нравилась, — сказала она, когда встала со стула и потянулась. — Увидимся в другой жизни, Форбс, — улыбнулась Кейт и пулей вылетела из подвала, а затем и из дома Майклсонов. Как только Кейтлин скрылась из виду, Кэролайн свернула себе шею.***
Дверь в квартиру Наэлии не была заперта. Клаус осторожно отворил её; в квартире стояла тишина. Ник вошёл внутрь и сразу же почувствовал запах крови. Ринувшись на кухню, он обнаружил ведьму, лежащей на полу в луже тёмно-красной жидкости. Следы борьбы были по всей квартире, но это не облегчило Древнему жизнь. Клаус закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Наэлия могла продлить себе существование заклинаниями, но от живущих под боком монстрами не спасало ничего. Ник даже не мог подумать о том, что это могла сделать Кейт; каким бы чудовищем она сейчас ни была, убить Наэлию было бы верхом жестокости и бессмысленности. Оставался один выход, оставался лишь один путь узнать правду. И он лежал на поверхности с самого начала. Нужно было просто спросить Кола. Но не успел Клаус двинуться с места, как у него зазвонил телефон. Единственное, что он услышал от своей дочери — невнятное бормотание и просьбы скорее вернуться домой. И в ту же секунду Древний на вампирской скорости отправился обратно. — Хоуп, — крикнул он, заходя в дом, — Хоуп! — Я тут! — послышалось из подвала. Оказавшись там через мгновение, Клаус увидел потрясшую его картину: Ребекка и Кэролайн лежали на полу без сознания, а кресло посередине комнаты пустовало. Ник сжал зубы так, что на скулах выступили желваки, а в голове начало пульсировать; посмотрев на уже точно злого отца, Хоуп спросила: — Что здесь случилось? Почему за километр несёт вербеной? Кто сидел на стуле? — Помоги поднять свою тетю наверх, — проговорил он, беря Кэролайн на руки, — объяснения получишь позже. — Хоуп нахмурилась, но последовала наказу отца и подняла Ребекку, на вампирской скорости унося её в гостиную. — Где Элайджа? — спросил Клаус, подходя к столу с алкоголем. — Он ушёл ещё в семь, — сказала Хоуп, присаживаясь на диван. — Он же сказал тебе, что собирался пойти в бар, ты забыл? — Клаус бросил на дочь взгляд, от чего она поёжилась; она ещё никогда не видела отца таким взбешённым. Что произошло, и почему он не хотел ничего говорить ей? В коридоре послышались голоса; Клаус, налив в стакан порцию виски, сделал глоток и уставился прямо на вход в гостиную, ожидая, когда «гости» появятся. — Ты! — в гостиную влетел Кол и со всех ног понёсся на Клауса. — Где она? — прорычал он, оказываясь лицом к лицу с братом. Элайджа глубоко вздохнул и, не спеша, подошёл к младшему брату и легонько оттолкнул его от Клауса. — Не трогай меня, — дёрнулся Кол. — Ник, — вновь повернулся он к гибриду, — где она? — повторил он. — С чего ты взял, что она будет здесь? — спокойной проговорил Клаус. — Я…, — Кол запнулся и вздохнул. — Ты и сам знаешь, — сжал зубы он. — Ник, просто скажи мне, где Кейт и я уйду, — уже спокойнее добавил младший Майклсон. «Кейт? — пронеслось в голове у Хоуп. — Что за чертовщина? То они пропадают на неделю, то теперь Кол заявляется с криками и ищёт её? Боже, и почему я родилась именно в этом сумасшедшем доме?». Услышав шорох, Хоуп резко повернула голову: лежавшая на диване Ребекка зашевелилась, а за ней начала пробуждаться и Кэролайн. «Может, хоть они объяснят, что к чему?». Ребекка потянула шею в сторону, зажмурив глаза и тяжело вздохнув. Она медленно поднялась с дивана и сказала: — Хотите узнать, что случилось? — братья посмотрели на неё. — Спросите нашу милую Кэролайн, — выгнула бровь Бекка. Форбс виновато посмотрела на всех присутствующих и вжалась в кресло. — Кэролайн? — Клаус смотрел на неё, не отрываясь, а она лишь впялила взгляд в свои руки и не думала поднимать глаза. — Ну что же ты молчишь? — Ребекка сделала шаг вперёд. — Не хочешь рассказать, как ты влетела в подвал, свернула мне шею и выпустила кракена? — скрестила руки на груди Древняя. — Кракена? — переспросил Элайджа. — Никлаус, — повернулся он к брату, — не желаешь объяснить? — и так было всегда: когда что-то происходило, Элайджа поворачивался к Клаусу и требовал объяснений. Клаус сглотнул и проговорил: — Тебе лучше спросить Кола, — младший Майклсон оскалился, но под взглядом Элайджи попытался успокоиться. — Кол, я жду, — голос старшего брата звучал спокойно и в то же время устрашающе. Кол взглянул на Элайджу. — Кейт отключила эмоции, — Хоуп раскрыла рот от удивления; конечно, она знала, что Кейтлин была помешана на контроле жажды крови ещё больше, чем Кэролайн, и уже одна мысль о том, что Сальваторе и была тем самым городским убийцей, потрясла девушку. Но что сильнее удивило её, так это то, что настолько оберегавшая свои эмоции Кейт запросто от них отказалась. Хоуп всегда думала, что ей было тяжело выстраивать логические цепочки и думать максимально точно, но даже она поняла: что-то здесь было нечисто. И в этом, самым прямым образом, был замешан Кол. — Почему? — повис в тишине вопрос Элайджи. Все ждали ответа, потому что никто, кроме Кола, не знал, что же на самом деле произошло. — Она узнала кое-что…, — замолчал Кол, — кое-что о своём отце. О его смерти, — он сглотнул. — Это её так потрясло, что ей пришлось отключить эмоции, — на одном дыхании проговорил Кол. Элайджа и Клаус переглянулись, Ребекка закатила глаза и села обратно на диван. — Кол, — сказала она, — с чего вдруг эти проблемы с объяснениями причины проблемы? У тебя из всей нашей семьи язык подвешен лучше всех, — добавила Бекка. Хоуп почувствовала странное жжение в груди, но только через мгновение поняла, что это происходило не с ней. А с Колом. У него внутри разгорался самый настоящий пожар, Хоуп прямо могла чувствовать его волнение и напряжение. «Что-то не так, — подумала она, — что-то совсем не так. Это как затишье перед бурей — сейчас что-то произойдёт». — Кол, пока ты здесь собираешься с мыслями, — вклинился в разговор Клаус, — где-то там, в центре города, на окраине, да не важно, — где-то там наш Потрошитель уменьшает население Нового Орлеана, ухудшая нам всем жизнь. — Кол как-то странно дёрнулся, а затем поднял глаза на брата. — Что она узнала о своём отце? — спросил Ник. — Она узнала, что это я поджёг их дом и оставил их там умирать. — В комнате повисло молчание. Хоуп чувствовала, что это было даже не напряжение: что-то между удивлением и разочарованием. Девушка и сама не понимала, как реагировать; она знала, что Кол был способен на разные поступки, которые порой отличались особой жестокостью, но это.… Это было совершенно не похоже даже на Кола. Это было беспощадно, отвратительно и безжалостно. Кол же так любил Кейт, для чего ему нужно было так поступать с ней? — Ты чудовище, — послышался голос Кэролайн. Ребекка соскочила с дивана и подлетела к блондинке. — Послушай сюда, сахарная Кэрри, — прошипела она, надвигаясь на Форбс, словно айсберг на Титаник, всё больше вжимая Кэролайн в кресло. — Несмотря на все ужасные вещи, что сделал Кол, ты и права не имеешь так о нём говорить. Ты не часть этой семьи, — бросила Бекка перед тем, как вернуться на своё место. — А Кейт что, член семьи? Майклсон? — Ребекка остановилась в двух шагах от дивана и опустила свой взгляд на Хоуп, которая совершенно не знала, как себя вести. Она знала Кэролайн дольше, но та её только и делала, что бесила последние четырнадцать лет: Форбс старалась заменить Хоуп мать, а ей это не было нужно. У Хоуп Майклсон была мама — её звали Хейли Маршалл. Никакая светлая и чистая помыслами блондинка с маниакальным контролем жажды крови не могла заменить Хоуп маму. И именно желание и стремление Кэролайн стать ей матерью раздражало Хоуп больше всего. «Мой отец может спать с кем хочет, — как-то сказала она Форбс, — сегодня с тобой, завтра — с ведьмой из магазина на Бурбон-Стрит. — У Кэролайн тогда глаза на лоб полезли от такого заявления. — Но ни ты, ни она, да никто другой никогда не станет подходящей кандидатурой даже на роль моей мачехи. Есть только одна женщина, которая может быть моей матерью, Кэролайн — и это не ты. Эта женщина умерла почти сразу после моего рождения, пожертвовав своей жизнью ради меня». Хоуп почти никогда не контролировала извергаемый поток слов, когда злилась; поэтому тогда и высказала всё Кэролайн. Это случилось примерно шесть лет назад, и после этого между Хоуп и Форбс шла холодная война. Кэролайн всё так же, как и раньше, пыталась влезть в жизнь дочери Клауса, а Хоуп лишь огрызалась и грубила блондинке. Кейт, конечно, разительно отличалась от Кэролайн: она больше молчала и не загружала Хоуп своими советами и наставлениями. Она как-то сказала: «Я могу быть старше тебя, но это всё в прошлой жизни. Сейчас я — семнадцатилетняя девчонка, три месяца назад ставшая вампиром. Я не собираюсь давать тебе мудрые советы и пичкать назиданиями, потому что сама бы не хотела слушать это дерьмо. Лучше слушай своего отца и всё будет в порядке». Это было отправной точкой в решении Хоуп, кто же всё-таки из них был лучше — Кэролайн или Кейт. И Майклсон выбрала второй вариант. Кейтлин могла не читать ей нотации, но она постоянно твердила о важности эмоций и о том, как это необходимо — чувствовать боль. Сальваторе мало говорила о своей жизни, только щебетала о братьях, и как была рада тому, что они были живы. Но в её взгляде Хоуп видела какую-то грусть, будто вся скорбь Вселенной заключалась в этих карих глазах. Даже улыбка Кейт была похожа на фальшивую и вымученную. И тогда Хоуп совершенно терялась, совсем не понимая, что же, всё-таки, на самом деле произошло с Кейтлин в её последней человеческой жизни. — Она была семьёй задолго до тебя, — обернулась Ребекка к Кэролайн, и это вернуло Хоуп в реальность. — Ребекка, хватит, — сказал Элайджа, проходя к подносу с напитками. Клаус всё ещё стоял там, уставившись в одну точку, и будто витал в своих мыслях. Монотонно сделав глоток из стакана, он поставил его на поднос и прошёл к обеденному столу, отодвинул стул и сел, осматривая всех в гостиной. Хоуп поднялась с дивана и направилась к отцу. — Всё хорошо? — спросила она, кладя руку ему на плечо. — Пап? — Клаус не отзывался. Он всё также продолжал неподвижно сидеть и не моргать. Хоуп обернулась, чтобы позвать кого-нибудь, но только увидела, что четыре вампира в гостиной ругались между собой. «Даже Элайджу вовлекли в этот скандал», — подумала она. И что нужно было делать, когда она была единственным здравомыслящим сверхъестественным существом в этом доме? Когда жизнь даёт тебе лимоны — сделай лимонад, так вроде постоянно твердила Ребекка? И откуда у Хоуп лимоны… — Эй! — вдруг крикнула она, чуть подпрыгнув от волнения. — Эй, все, слушайте! — четверо вампиров повернулись к девушке лицом, а отец, наконец-то, вышел из транса. — Сейчас, — Хоуп будто пригрозила всем указательным пальцем, когда выбегала из гостиной. На поиски карты в кабинете отца не ушло много времени; и уже через несколько минут Хоуп вернулась в гостиную и кинула карту со свечами на обеденный стол. — Заклинание локации! — возбуждённо сказала она. — Мы можем найти Кейт по заклинанию локации! — Элайджа и Ребекка переглянулись, а Кол, растолкав их, приблизился к племяннице. — Тебе нужна её кровь для этого, — сказал он, и Хоуп прямо почувствовала его отчаяние. Конечно, он натворил миллион ужасных поступков, но Хоуп знала — он безумно желал исправить всё. И она хотела дать ему этот шанс. Все заслуживают второго шанса, подумала Майклсон. — Я могу сделать это и с помощью вещи, — проговорила она, — любая вещь, которая принадлежит Кейт, подойдёт. — Кол метнулся к рюкзаку, который он бросил у входа, и вывалил содержимое на стол. Там была записная книжка (которая лежала у Кейт под подушкой, Хоуп это как-то увидела), ожерелье и куча другой мелочи, и хозяйкой всему этому была Кейтлин Сальваторе. — Кол, это не обязательно, — мягко сказала Хоуп. — Хватит и одной вещицы, — она посмотрела на свою правую руку и сняла с пальца кольцо, — ей оно принадлежало дольше, чем мне. — Улыбнулась младшая Майклсон, а затем сделала глубокий вдох. Она сможет найти Кейт. Хоть она и делала это впервые в жизни, она сможет найти её. Главное, чтобы изменение в заклинании сработало. Иначе все они пострадают.