04.05 – 12.06.2016
Гуро (джен, даркфик, АУ, НЦ-17; дарк!Эрза)
3 декабря 2017 г. в 16:01
Примечания:
Я не люблю это предупреждение: считаю, что обычно нет сюжетной необходимости так акцентировать внимание на расчленёнке. Но сборник есть сборник, драббл нужен…
**Осторожно, рейтинг НЦ-17**! В шапке ради одного драббла поднимать его не стану, однако обратите внимание. Гуро в более низком рейтинге быть не может.
И вообще подумайте, вам оно надо – это читать? А то ведь тут не только расчленёнка, но и извращение светлого образа персонажа.
Когда в тёмных коридорах затухают последние крики, на Райскую башню опускается удушливая тишина.
Запах крови и нечистот наполняет огромный сумрачный зал. От дверей вниз по ступеням тянутся тёмные ленты кишок, скользкими петлями свешиваются через перила к выпотрошенным и обезглавленным останкам на полу. Молодая женщина нанизана на прутья решётки — окровавленные пики торчат из живота, между грудей, из распахнутого в последнем крике рта. Детская рука с развороченным суставом лежит в нескольких метрах от тела, которое удар меча развалил напополам. На стенном светильнике — голова, болтающаяся на выдранном позвоночном столбе.
Десятки тел, порой изуродованных до полной несхожести с человеческим существом: конечности, головы, вырванные глаза и внутренности, выломанные жутким подобием крыльев рёбра, — сплошное кровавое месиво.
Здесь бушевал Алый Демон Райской башни.
Новая гекатомба во славу Зерефа, во имя его воскрешения. Экипаж прибитого к острову гибнущего корабля, случайно подвернувшиеся под руку рабы…
Она запоздало вспоминает, что не стоило убивать рабов, ведь кто-то должен работать. Джерар будет недоволен ею. Почему он недоволен? Он сам назвал её цветом крови — её волос — сам вложил ей в руки клинок, сам показал ей цель.
Она выслушает его, а потом пойдёт и выпустит кому-нибудь кишки, чтобы отвести душу. Не во имя Зерефа — просто так. Потому что алая пелена перед глазами делает этот серый мир чуть-чуть ярче. А выпотрошить Джерара нельзя: он нужен Великому Тёмному, без него Райская башня не сможет возвыситься над прахом.
Она тщательно обтирает испачканный клинок, не обращая внимания на то, что сама с ног до головы покрыта кровью, ошмётки мяса налипли на доспехи, кожу, волосы... Вдруг её внимание привлекает тихий шорох в груде трупов. Еле различимый звук наждаком царапает обострившийся слух, кажется отвратительно громким: её взгляд снова туманится алым.
Она бросается вперёд и, до хруста стиснув тонкую лодыжку, вниз головой вздёргивает в воздух девочку-котёнка. В исступлении наносит удар за ударом, голыми руками рвёт на части, загоняет пальцы под рёбра и выворачивает их наружу, раздавливает в ладони уже замершее сердце.
Когда-нибудь она насытится кровью и болью. Но не в этот раз.