do not leave me alone

Прошло минут пятнадцать, и вот мальчики уже были у оврага, в котором и была любимая полянка неудачников. Почему любимая? Ну, именно там они познакомились, там они дали клятву на крови, и вот, теперь тут случится свидание Денбро с обворожительной Беверли. Ричи и Эдди спрятали велосипеды и спустились вниз. Солнце ослепительно сияло, погода была превосходная, в общем, всё просто располагало к идеальному свиданию, считал Ричи. Единственное, что портило вид всей поляны — заброшенный старый сарай, стоящий тут уже лет пятьдесят. Там неудачники хранили свои старые самокаты, ролики, велосипеды, клюшки для хоккея и прочий ненужный хлам. Обычно друзьям не нравился вид сарая на фоне, но сейчас парням это было очень на руку. — Ричи, а если Билл перенес свидание на вечер? Или вообще не захотел ее приглашать? — громко рассуждал Эдди, идя за Ричардом к сараю: — Да уймись уже! Всё будет хорошо, я уверен, что Билл приведет Бев максимум через час, — весело отозвался Ричи. Каспбарк недовольно буркнул, но всё-же продолжал идти к сараю. Рич открыл дверь в заброшенное здание. Эдди уже открыл было рот, чтобы напомнить про сотню микробов в нем, но так ничего и не сказал, понимая, что Тозиер не удержится от очередной шутки. — Смотри, моя фигурка Бэтмена! Я думал, что потерял ее! — Ричи стал, как маленький, восхищенно осматривать игрушку, а Эдди улыбнулся, замечая, что сейчас болтун выглядит очень мило. — Сколько уже прошло времени? — Двадцать минут, Ричи. — Да ну? Я думал, мы лежим уже часа три! Мальчики растянулись на траве, щурясь от яркого солнца и обсуждая комиксы. Они освободили немного места для двоих в сарае и теперь ждали, пока придут Билл с Беверли. Но время всё шло, а ребята всё не появлялись. Эдди уже хотел предложить уйти, как вдруг Ричард приложил указательный палец к своим губам и указал взглядом на кусты. Эдди прислушался и уловил голоса. Женский и мужской. — Это они, Эдс, быстрее! — громким шепотом пробормотал Ричи, толкая друга к сараю. Капсбарк зашел в сарай, Рич за ним, попутно закрывая дверь на щеколду. — Так во сколько т-ты уезжаешь? — Эдвард услышал знакомый голос Билла. Очкарик посмотрел на него с торжествующим видом. — Вечером, довольно поздно, — раздался звонкий девчачий голос. Дальше слова друзей были едва различимы. Эдди попытался подкрасться к щели в гнилых стенах сарая, но, как назло, под ноги попалась какая-то старая игрушка, и Эдс не удержался и повалился на спину. Слава Богу, что Ричи не растерялся и подхватил неуклюжего друга. Эдди до боли вцепился тому в предплечья. Они будто застыли в каком-то нелепом танце: Ричи приобнимает Эдди, а он не отцепляется от Тозиера. Это продолжалось еще минуты три, пока Капсбарк, наконец, не отпустил кудрявого. Рич тоже убрал руки, помогая другу принять вертикальное положение. Повисло неловкое молчание, и всё, что слышали парни, это тихие голоса и смех наружи. Но через несколько минут стихли и они. Видимо, Билли с Бев ушли. Ричи подошел к двери и дернул ее, но она не поддалась. Он дернул еще и еще, но дверь стояла намертво. У Эдди побежали мурашки по коже. Одна из его самых страшных фобий — клаустрофобия. Это началось в третьем классе, когда банда тупых старшеклассников заперла его в туалете. Эдди пол часа стучал по двери, но никто не пришел. — Ричи. Мы же. выйдем отсюда? — пробормотал Эдс, потирая затылок. Страх сковал его полностью, Эдди стал часто дышать, понимая, что не взял игналятор — Не волнуйся, Эдс, просто дай мне поду. Эдс? Эдди? — начал было Ричард, но осекся, увидев, что Эдди задыхается. Тозиер вытаращился, поднимая рюкзак Эдди, но тот слабо покачал головой, продолжая кашлять. — Ты не брал ингалятор? Ты балбес?! Что мы будем делать? — от страха Ричи начал кричать на друга, который уже посинел. Руки Тозиера дрожали, он не знал, что делать. Какой же он глупый, потащил Эдди сюда, а теперь даже не может ему помочь! Или может? Кудрявый подошел к другу и ладонями повернул голову астматика на себя, чтобы тот смотрел только на Ричи. — Эдди, слушай меня. Всё будет хорошо, приди в себя! Я сейчас открою эту чертову дверь! Слышишь? Эдди, не отводи взгляд! — Ричи пытался привести Каспбарка в порядок, тот явно слышал слова друга, но приступ не давал мальчику сказать и слова. Всё было тщетно. Эдди отчетливо увидел, как глаза за стеклами очков стали мокрыми. Ричи шмыгнул носом: — Эдди, прошу, приди в себя! — Ричи перешел на крик, но тут внезапно замолчал, не сводя глаз с друга. Он стал приближаться к Эдди, и тот от неожиданности даже смог пробормотать что-то по типу «Ричи, что ты.», но был прерван поцелуем. Неуклюжим и очень детским, но всё же поцелуем. Это было всего лишь прикосновение чужих губ к губам Каспберка, но, черт, Эдди был уверен: он никогда этого не забудет. Организм астматика как будто этого и ждал: после поцелуя приступ сразу отступил. Ричи отшатнулся от Эдди, давая тому сделать глубокий вдох. Дыхание Каспбарка отошло от астмы, но он всё еще дышал тяжело. Очкарик молча подошел к двери и несколько раз сильно ударил ногой по ней. Наконец, старые доски поддались, и ребята оказались свободны. Ричи подхватил свой рюкзак и вышел наружу. Эдди поспешил за ним. Каспбарк, уже нормализовав свое дыхание, сощурился, привыкая к яркому свету солнца после темного сарая. Рич отошел к противоположному краю поляны и плюхнулся на траву. Эдди подошел и сел рядом, сложа ноги: — Ричи, я… — начал было он, но замолчал, подыскивая нужные слова. Это было бесполезно, Эдди так и не придумал, что сказать и уже хотел разорвать образовавшуюся тишину своим уходом, как вдруг Ричи повернулся к нему лицом, снимая очки: — Спасибо тебе. — Мне? За что? Это ты меня спас, — засмущался Каспбарк, опуская глаза. — Ты помог мне понять кое-что очень важное, Эдс. — И что же? — Я понял, что больше не отпущу тебя никуда, — прошептал Ричи, обхватывая руками Эдди и обнимая так сильно, что у мальчика перехватывает дух. Но теперь астма была совершенно ни причем.