Единственная девушка в Dead Dynasty

      «А зачем я попросила ещё время? Почему я все ещё не готова?» Эти два вопроса все часы сводили меня с ума, пока мы добирались домой. Они не покидали мою голову, грызя меня с такой силой, что мне аж захотелось закричать от того ужаса и каши, что творился у меня в голове. Но это было не так ужасно, по сравнению с тем, что я не могла найти ответы на свои вопросы. Нет, конечно же, какие-то из них и были, но они были очень глупы и никчемны.       Я так загрузила себя этими мыслями, что даже не могла поддержать нормально беседу с Глебом. Я была не в курсе, о чем он размышлял, когда ехал домой. Хотя, мне показалось, что он не обращал внимание на меня из-за того, что подумал, что я просто сплю. Иначе бы, когда мы приехали, он бы слегка не потряс меня за плечо, ожидая ответа. Я даже тогда немного удивилась.       Но самое ужасное, что я пропустила то мгновение, когда мы с Голубиным могли побыть вдвоем. Пусть сейчас на улице уже было темно, а время позднее, все давно разошлись по своим комнатам, забыв про нас, но я, словно, чувствовала и ощущала, что мы были в этом доме не одни. В мою голову даже забрались какие-то мысли, как у параноика, будто бы за нами сейчас кто-то наблюдает. Именно поэтому я не могла уже так открыто вести себя рядом с Глебом.        — Ты устала. Иди в кровать, — а вот по виду парня я этого сказать не могла. Мне даже показалось, что он и спать не хотел, в то время, как я чувствовала легкую усталость во всем теле. Но она была приятной.        — А ты... — у этих слов должно было быть продолжение. Я должна была спросить то, что так волновало меня глубоко внутри, но я не решалась даже произнести это. И поэтому получилось глупое: «а ты». Казалось, хорошо, что Глеб мог ответить на эти два слова, не требуя окончания предложения, но... господи, какая я дура.        — Не знаю, я не особо устал. Постарайся не проспать до обеда, — казалось, что Голубин понимал, насколько сейчас бессмыслен разговор между нами. Именно поэтому он уже развернулся в сторону своей комнаты, которая находились подальше от моей, но остановился. Я сначала не поняла почему. И из-за этого я подняла голову, чтобы посмотреть на него. На его силуэт в этой темноте, ведь мы даже не удосужились включить чертов свет.       В тот самый момент, когда я взглянула на парня, то поняла, что он приблизился ко мне. И я даже не поняла почему. Я хотела по привычке отстраниться, но просто не посмела. И осталась на месте. Практически, как вкопанная. А если бы я этого не сделала, я бы не почувствовала прикосновений его губ к моему лбу. Это был такой детский и невинный поступок, который не мог не заставить меня глупо улыбнуться, позволяя покрепче прижаться к чужому телу.        — Спокойной ночи, — его слова... его тепло... они словно испарялись в этой темноте, оставляя меня одну. Ведь уже через секунду я не чувствовала рядом Глеба. Он отдалялся от меня. А я хотела крикнуть, остановить, прижаться ещё раз. Снова ощутить его тепло и прикосновения. Но этого не последовало, ведь я бы никогда не рискнула его остановить. Даже если бы я попыталась это сделать, то чтобы сказала? Я даже не смогла закончить свой вопрос. И почему когда не надо, я становлюсь чересчур смелой, пытаюсь себя защитить, а остановить человека, которому я уже давно должна была закричать в лицо «Я люблю тебя», я не могу.       Оставаться на одном и том же месте было бы глупо, особенно, когда Голубин уже направился к своей комнате. Вот и мне пришлось оторваться от места. Но мне казалось, что я была приклеена к нему, не могла уйти. И когда я сделала небольшой шаг в сторону, я аж зашаталась. Уж слишком я была поглощена своими мыслями, чтобы сейчас иметь возможность даже двигаться.       Почему-то, когда я делала шаги к двери своей комнаты, я произносила про себя слова «Это не правильно». Можно было бы подумать, что мои чувства к Глебу неправильные, неправильные желание у меня, но черт возьми, именно в этот момент я была убеждена, что сейчас я просто неправильно действую, совершая ошибку за ошибкой. И что было хуже всего, так это то, что я уже хожу по чертовому кругу.       Коснувшись пальцами ручки двери, я хотела уже ее дернуть, чтобы уже наконец-то зайти в свою комнату. Упасть на кровать или пойти в душ, откладывая все мысли, чувства, любимого человека на завтра, на потом, но меня что-то останавливало. Я даже не могла повернуть обычную ручку. И тогда я наклонила голову, слегка стукнувшись ею об деревянную поверхность. Было не больно, но я надеялась, что это поможет мне определиться со своими действиями.       Я могла бы уже зайти в комнату, а не торчать тут, как последняя дура, а могла бы сорваться с места и пойти туда, куда ноги ведут меня сами. И почему я туда хочу? Из-за желания снова почувствовать его объятия? Его поцелуи? Прикосновения? Боже, верните мне время, когда мы жили в отелях и на меня не бронировали номер. Тогда была причина оказаться под боком у Голубина. Правда, мы долго делили кровать.       И все же, мне все надоело. Я слишком сильно дернула рукой и дверь открылась резко, чуть ли не ударившись с силой об стену. В моей комнате, было темно, как и во всем доме, но я примерно знала, где находится кровать с подушкой. Эта была единственная вещь, которая мне на данный момент могла быть необходима.       Я знала, что может быть, сейчас мой поступок покажется довольно глупым, но я старалась игнорировать эту информацию. Да и к чему уже обдумывать каждое свое решение? Ведь если я так дальше продолжу, то все просто рухнет. Ну, а если направляться сейчас в логово врага, то только со своими вещами. Тащить на себе сумку я не хотела, но подушка подошла как раз. Правда, она мне даже не принадлежала. Когда мы заселились в дом, она уже здесь находилась.       Я все рассчитала, все обдумала, но забыла, что я нахожусь в полной темноте, что, практически, все люди в этом доме спят. И именно поэтому не надо нестись на всех парах к комнате Голубина. Ведь стоило мне преодолеть небольшое расстояние от комнаты, как я успела уже врезаться в колонну, которая находилась в середине этого коридора. И кто только строил этот чертов дом?!       Мне лишь повезло в том, что я выставила руки вперед. И предмет в руках действительно выполнил роль подушки. Подушки безопасности. Но это не отменяло того факта, что мой лоб слегка пострадал, но даже это не повлияло на мое желание быстрее сократить расстояние.       И тогда я даже не думала, что самым тяжелым для меня окажется именно постучать в дверь. Ведь я стояла всего в нескольких сантиметрах от нее, но не могла даже приложить усилия к тому, чтобы уже постучать. Каждый раз, когда я пыталась приблизиться к деревянной поверхности, меня что-то останавливало. И я не знала что. Просто внутри так сильно все сжималось. Наверное, это был страх.       И мне казалось, что я могу простоять вот так целую вечность, если бы не этот чертов мудак. Мне даже показалось, что на его двери стоит глазок, иначе как бы он понял, что я стою прямо у входа в его комнату? Я не издавала тогда не звука, не стучалась, но он все равно открыл эту дверь. Хотя, и был шокирован, когда увидел меня.        — Я буду спать с тобой, — наверное, это последнее, что хотел услышать Глеб в три часа ночи, когда открыл мне свою дверь. Я могла бы и спокойно ворваться, но один раз я уже так делала, когда проиграла в карты. Именно тогда я впервые увидела его голым. И именно тогда я поняла, что лучше всего стучаться. — Ты же не против? Конечно, ты не против. Ещё бы ты отказался. Моя половина у стены.       Я говорила настолько быстро, что Голубин даже сначала не понял, что за чушь я несу. Но меня это как-то сейчас это даже не волновало. И чтобы, так скажем, сбить его окончательно с толку, я забралась на его кровать, которую он уже расстелил и кинула туда свою подушку. Это была наглость, но ничего страшного я в этом не видела, ведь это стоило охуевшего лица парня.        — Что?... — первое, что смог он сказать. Точнее, даже прошептать. Он настолько был шокирован такой сменой моего настроение, что даже забыл слегка повысить тон. — С твоей комнатой что-то не так? — казалось, он не хотел признавать того факта, что теперь половина его кровати моя. А я… я должна была набраться смелости и сказать ему уже. — Давай я посмотрю.        — Нет! — я сказала это слишком резко и громко. Глеб не ожидал от меня такого быстрого ответа. А я даже не поняла, как решилась схватить пальцами его за подбородок и насильно повернуть к себе лицом, чтобы он смотрел на меня. — Я люблю тебя, — это… выскочило само. Я должна была, наверное, сказать какую-то речь, но вместо этого, получилось это. Слишком резко и, наверное, глупо. — Я ненавижу измены, Глеб, я ненавижу, когда меня унижают и пытаются ударить. Я ненавижу соленые огурцы, я ненавижу, когда отбирают мой кофе. Но тебя я люблю.       Казалось, что от такой речи парень потерял дар речи. Ведь он совсем не ожидал такого. Все получилось слишком неожиданно для меня, что уж про него говорить. И сейчас, он смотрел на меня такими глазами, явно находясь в каком-то шоке. И я даже начинала жалеть, что все-таки, не согласилась на его слова в машине.        — А почему твоя половина у стены? — мне казалось, что от этого вопроса у меня даже выражение лица поменялось. А вот Голубину даже смешно стало. Это я смогла понять по его тихому смеху и улыбке. — А что ты ожидала, клятву вытаскивать тебе из каждого салатика соленные огурцы? Ну уж нет. Только после минета.        — Я тебя сейчас ударю, старый извращенец, — мне было все равно, что он не намного был старше меня. Это мне не мешало его назвать старым. — Между нами не будет никакого секса. Пока что. Пока что я посплю спокойно у стеночки, никому не мешая, а ты… руки убери, — я даже предложение не могла закончить, когда его руки оказались, слава богу, только на моей талии. Но его вся эта ситуация явно забавляла. И я даже бы возмутилась, если бы не касания его губ.       POV Автор       Кира не хотела себя тешить тем, что хорошее настроение с утра у нее именно из-за того, что она проснулась в одной кровати с Глебом. Да, было безумно приятно обнимать парня, прижиматься к нему, но он столько место занимает… А ведь Набилуина привыкла спать одна. Не то, чтобы у нее был огромный опыт в этом, но гораздо лучше разместиться на огромной кровати, раскинуть свои руки и спать. А тут, если так сделаешь, то вторая половина кровати недовольно замычит и скинет твои части тела с себя!       Но все же, после вчерашнего, что-то внутри приятно переворачивалось. И оставалось надеяться, что пока девушка будет тайком добираться до своей комнаты, то ее никто не заметит. Шанс такого случая был просто минимальный, ведь было ещё рано. И парни, скорее всего, смогли проспать не только возвращение Глеба и Киры, которые вернулись с небольшой прогулки на машине, но и ее побег из комнаты.       Набиулина была убеждена, что пробираться аккуратно и тихо она умеет, но все же, не так, как Голубин, который постоянно бесшумно ходит. И вот она решила идти не спеша, каждый шаг делая с такой опаской, будто бы думала, что если сейчас она ошибется, то полы противно заскрипят и все вдруг выйдут из своих комнат. Конечно, этого бы не случилось, но Кира решила перестраховаться.       Только она совершенно не догадывалась, что именно сейчас, почти напротив нее, находится удобный диванчик, на котором и расположился Даниэль. И так как мебель стояла спиной к Набиулиной, то спинка дивана неплохо закрывала Бумагина, позволяя ему наблюдать за стараниями подруги. Он, честно, пытался не засмеяться и не прервать такие странные попытки девушки попасть в свою комнату незамеченной. Кто ж знал, что тут будет такое надежное укрытие от лишних глаз.       Конечно же, Даня не был идиотом и прекрасно понимал, что Кира выходила из комнаты Глеба, но ничего говорить он ей даже не собирался. Ведь это было лично их дело. А ему лишь оставалось удобно устроиться и наблюдать за шоу. Зная Набиулину, у которой постоянно что-то происходит, оно будет продолжаться очень долго.       Но вот если бы Даниэль не дернулся в ту секунду, когда девушка практически добралась до комнаты, и диван бы не издал довольно трагичный и писклявый звук, то оба они бы остались «незамеченные». По крайней мере, Бумагин точно. Ведь в тот момент Кира дернулась так, как будто ее сейчас облили кипятком. И у нее был такой испуганный взгляд. Только вот, у ее друга был такой же.       Они замерли и не двигались, каждый оставался на своих местах. Как будто играли в гляделки. Причем, с такими огромными глазами. И каждый думал о чем-то своем. А именно: Набиулина уже собиралась поднимать белый флаг, понимая, что сейчас придется объяснять всю ситуацию и пытаться убедить Даню в том, что они с Голубиным все же не переспали, как может показаться на первый взгляд. А вот Бумагин думал о том, что лучше бы сделать выгодное предложение: забыть о том, что они друг друга видели.        — А ты… — хотела бы уже начать девушка, не отводя взгляда от друга, но неожиданно почувствовала странный запах. И если сначала она думала, что ей просто показалось, то после она начинала понимать, что пахнет-то сильнее. Причем, было ощущение, что сейчас явно что-то горит. Оставалось только надеяться, что это не дом. Но если в этот момент Кира была на виду, да и Даниэль тоже, то была огромная вероятность того, что горит все же не дом. — А что горит?       Задавать такой вопрос Бумагину было глупо, ведь он, как и девушка ничего не знал. Оставалось только постоянно оглядываться по сторонам в поисках возгорания. Ну, или надеяться на то, что просто что-то немного подгорело на плите. Хотя, с таким запахом, подгорело явно не немного…       И только тогда Набиулина поняла, что лучше бы заглянуть в кухню, которая находилась недалеко от коридора, но была закрыта от нее небольшим проемом. И чтобы ей посмотреть, хотя бы на дверь, то пришлось сделать несколько шагов назад. И вроде бы, ничего необычного не должно было бы случится, если только не считать тот факт, что дым явно исходил оттуда. Это становилось понятно по тому, как место, около двери, было затуманено.        — Что-то подгорело… — Кира это сказала с таким спокойствием, не отводя взгляда от двери. И только постепенно до нее начал доходить смысл этих слов. Кажется, до Даниэля доходило все ещё медленнее. — Блять, Даня, у нас что-то горит! — о какой аккуратности и спокойствие могла идти речь, когда девушка поняла, что, черт возьми, да они, кажется, горят!       И как же было глупо одной бежать к месту возникновение дыма. Ведь если подумать, то мало что Набиулина могла сделать, но ее это совершенно не волновало. Даже если там был пожар, то лучше бы было подождать Бумагина, но не бежать одной. А тот ещё, как назло, пока вставал с дивана, запнулся о собственную ногу и полетел прямиком на пол.       И Кире казалось, что дожидаться помощи было бы глупо, вот она и решила не медлить, слишком резко открывая дверь. И весь этот дым, который хоть как-то не пропускала эта деревянная поверхность, пошел прямо на нее. Девушка совсем такого не ожидала и даже успела сделать вздох, о чем сразу же и пожалела. Ведь стоило дыму попасть в легкие, как Набиулина тут же закашляла, закрывая нос и рот рукавом от толстовки.       Хоть и осматривать все вокруг было, практически невозможно, ведь видимость была не из лучших, да и глаза начинало щипать. Они даже заслезились у Киры. Но даже так, она смогла увидеть, что от сковородки, которая стояла на включенной плите, исходил дым. Трогать ее было бы глупо, скорее всего, она раскаленная до предела, вот и Набиулина схватила то, что первое попалось под руку. На тумбочке, рядом с девушкой, лежала скалка. Зачем ее достали, было непонятно, но она идеально подходила для того, чтобы сдвинуть предмет с плитки.       И когда первый раз Кира тыкнула скалкой по сковороде, та немного сдвинулась лишь, отчего Набиулина только покачала головой, но не сдавалась. К сожалению, тогда она не догадалась открыть балкон, чтобы иметь хоть какую-то возможность нормально вздохнуть. И тогда бы, у нее была бы свободна вторая рука, но девушка явно не собиралась об этом думать, снова и снова пытаясь отодвинуть на другую конфорку сковородку. И только с четвертой попытки у нее это получилось.

***

       — Морти, угадай, куда я засуну тебе эту скалку, — пока Диниэль делал хоть какие-то попытки проветрить помещение, открывая двери и окна, Кира стояла и зло размахивала скалкой. Причем, практически перед носом Славы. Ему каждый раз казалось, что ещё немного и этот тяжелый предмет точно заедет по лицу. И складывалось впечатление, что он ничего не натворил, если бы не его вопрос: «А где моя яичница». Хорошо, что Набиулина отговорила Бумагина от предложение, запихать этот уголек другу в рот.        — Просто отошел на пару минут, — пожал плечами парень, наблюдая за странными выходками Панка. Не то, чтобы они его волновали… но просто бегать по кухне с полотенцем в руках было довольно странно. Как будто он танцует индийский танец по вызову дождя. — Я вообще сначала думал, что это ты сожгла что-то тут. Кто ж знал то, что все так быстро пожарится, пока я умывался.        — Судя по содержимому, ты там ванную принимал, — не сдержался от своего высказывания и Бумагин, посмотрев на сковородку, которая теперь была изгнана на балкон. — Сестренка, ты бы не размахивала так скалкой, — шанс того, что этот предмет вылетит из ее рук, очень мал, но все-таки, был. А учитывая ещё везение Киры, бить всех и вся, причем довольно случайно.       Но как будто девушка в данный момент могла прислушаться к такому, по ее мнению, не нужному совету. И только сильнее стала размахивать в воздухе скалкой. Причем, не прокручивая ее, каким-то невиданным способом, а просто раскачивая взад-вперед. И если Слава думал, что это она делала для того, чтобы его запугать, то Кира же просто пыталась отвлечься от мыслей, что она находится в комнате с человеком, который видел, как она выходит из комнаты Голубина.       Можно было даже заметить, как иногда девушка бросала взгляд на Даню, будто бы пыталась понять, о чем он сейчас думает. Но ее взгляд в один миг застыл на одном месте, а глаза, кажется, увеличились слегка, когда она услышала неплохой такой стук. И не только стук, она почувствовала, как та самая скалка остановилась на месте. А если уж быть точнее, то она во что-то просто врезалась. И Набиулина даже начинала постепенно догадываться, в кого…       И вместо того, чтобы обернуться и взглянуть на этого человека, она прижала свое орудие к груди, поднимая виноватый взгляд почему-то именно на Бумагина. Но скорее всего, она просто пыталась понять, начинать ей бояться или там все же Максим стоит за спиной? Но почему он тогда молчит? Хотя, если бы это был действительно он, то у Даниэля бы был совершенно другой взгляд. А Слава бы не пытался сдержать смех.        — Динозаврик, я тебя сейчас привяжу к батареям, чтобы ты больше никого не покалечила! Что ты опять натворила, пока я спал? — голос был раздраженным и даже ещё немного сонным. Глеб никак не думал, даже не догадывался, что ему все же опасно ходить по дому, уткнувшись в телефон. Ведь если бы он видел куда шел, то хотя бы смог заметить, что впереди летает скалка. Нет, конечно, он видел Набиулину, но не думал, что к ней даже приближаться страшно. — Чем воняет?        — Я натворила? — лучше было сейчас напасть в ответ, чтобы суметь хоть как-то защититься. Ну, по крайней мере, у Киры было именно такое мнение. Но если быть честным, то все, что она сделала, то просто заехала скалкой по лбу парню. Это она заметила, когда развернулась, чтобы высказать и свое недовольство. Не просто же так Глеб держался за лоб. Хорошо, что хоть глаз остался целым. — Да я, можно сказать, спасла тут кухню, пока Морти забыл о том, как жарится яичница. И пока ты, счастье мое, спал!       Кажется, Голубин начинал забывать, с кем он общается. Пусть Набиулина теперь была с ним, но по характеру она никогда не изменится. И черт, он отказывался себе признаваться, что, кажется, он соскучился по таким мелким перепалкам, а не этим глубоким, серьезным обидам.        — Так вы вместе или как? Я уже запутался, — слова Славы были даже не вовремя. Он даже и не подумал, что сейчас ляпнул. Конечно, вряд ли он как-то смог спалить Киру, когда она пробиралась в свою комнату, но после вчерашнего скандала с Отисом, казалось, у всех такой вопрос возникал. Только вот, по взглядам этой парочки, становилось понятно, что никто ответ так и не даст. Хорошо будет, если Морти снова не будут угрожать скалкой. — Эм… а может мясо достанем? Разморозим о лоб Глеба и пожарим.        — Твою ж мать…я курить, — Даня все же решил для себя, что с сегодняшнего утра, ему достаточно. Если он сейчас будет выслушивать тупые высказывание Морти, ругань и споры Глеба с Кирой, то так и застрелиться можно будет.