А обычно пунктуальность Астри могла зашкаливать!
—Ты скоро домой?
—Через два дня буду на месте!
На первое января выйти из дома - это подвиг. Пропустить семейный завтрак, который начинается в 16 : 00 просто невозможно, просто нельзя! Отпустить дочь для миссис Хофферсон оказалось тяжелой задачей. Но фраза о том, что ее дочка хочет встретиться со своим молодым человеком просто творит чудеса! Астрид умыли, нарядили, причесали и заставили не хныкать, ведь мама лучше знает! Да и не было больше выхода! С Иккингом - то Хофферсон правда хотела встретиться. Не стоит умалчивать детали истории о том, что помогла Амели. Потому что, сама Астрид, услышав такое в первый раз, не знала как соврать и что вообще делать. Но к разговору с мамой она уже была готова. Легенда великолепная : «Господин Хеддок очень суеверный и не любит дарить подарки заранее, поэтому они встречаются после Нового года». Знал ли об этом сам Господин Хеддок? Наверное, он об этом сам узнает чуть позже. Амели через Итана договорилась об встрече Астрид и Иккинга в кафе, в котором по словам сестры они уже побывали и не найти его Хеддок не сможет. А если все - таки не найдет, то точно настоящий крот, как из известной всем сказки. Астрид выпила вторую чашку кофе. Ничего серьезного в её разговоре не предвидится. Просто попросит парня сыграть ее «любимого и неповторимого». Если верить словам Амели, которая верит словам Итана, то Иккинг вернулся в прежний режим, то есть, человека с фиолетовым настроением и «да-делайте-что-хотите-но-без-меня». Для блондинки было неудобно только одно : ее нарядили как на романтическое свидание, а значит, что Иккинг может понять ее как - нибудь неправильно, хотя с его - то мыслями... Девушка со скучающим выражением на лице посмотрела в окно. Ее столик был в самом конце заведения, к счастью, у окошечка. Никого не было. Только мигали разными огнями гирлянды. Желтые, красные, зеленые, оранжевые - цвета самого лучшего настроения. Увы, у Астрид была смесь серого с зеленым. Ей никак не хотелось признаваться себе, что она действительно позволила маме сделать ей легкий макияж и нарядить, как куклу. Она искренне хотела быть красивой, пускай, что выла о демократии и равенстве полов. Она утрет нос этому придурку, лишь бы он пришел. Увидеть эту рожу, оказалось, самым жгучим желанием. Только все равно душа была правдива, а мысли, как вольные птицы, разделились и твердили свое : «Ты пожалеешь!». Да, может быть, она пожалеет, что пришла, но в Новый год лишь на секундочку, но она задумалась о нем, особенно сильно в двенадцать, когда нормальные люди загадывают желания, а не думают о том, что загадал какой - то там пень с вулканической прической. Внезапно девушка закрыла глаза. В жизни случается много разных неурядиц. Бывают случаи, в которых, как нам кажется, нет выхода! Но если сильно постараться, то выход можно найти всегда. Правда, за каждый выход, хотим мы этого или нет, нужно платить. Это не обязательно деньги, может быть, вы еще даже не готовы расстаться с чем - то вам дорогим, но внутренне отдаете. Чувства многих людей встают на первое место. Только вот проблема : многие также забывают о них в одну минуту, потому что понимают, что цель близка и они обязаны ее заполучить, а потому нужно действовать, а не слушать какую - то там, гордость и любовь. В жизни Хофферсон происходило так постоянно! Она не может послушать даже одно чувство, потому что чувство голода не считается. Её буря эмоций, связанные воспоминания, прошедшая боль, которая оказалась не столь физической, сколько моральной, заставляла смотреть вперед! Почему? Потому что, так привыкли окружающие! Согласитесь, что мнение окружающих давит, как поломанная крыша на вашу новую машину. Допустим пример, возможно абсурдный, но немного толковый. Вы любите естественную красоту. Вам дорога ваша кожа, которую вы, скажем так, натянули еще при рождении. Говорите, что маски для лица это не есть дрянь, но злоупотреблять ими, как и краской для волос, каждый день красить ногти разными оттенками, мучать лицо разной вредной косметикой, при этом стараясь, чтобы было «погуще» да «поярче», быть может, «пожирнее», глупо. И вот однажды, придя в привычный коллектив, где вас все знают, как «мисс естественность», с крашенными прядями, на вас летит куча фраз, кстати, возможно и оскорбительных фраз, что вы теперь как все, в вас нет изюминки, вы нарушили свои принципы и вы не личность! У Астрид развивался с детства именно такой принцип. И стань она, как Хедер, которая в открытую может сказать, что ей нравится человек, она хочет красиво выглядеть для него и ознакомиться с регламентом его вкусов, - так было, когда Вереск облюбовала Дагура, - её бы посчитали сумасшедшей или же смотрели с усмешкой, мол, просто подросла девочка, теперь такая же, как все женщины планеты. Но вместе с тем каждая девушка, женщина да даже маленькая девочка имеют свой вкус, своё понятие о красоте. Они все разные! Индивидуальность не теряется, даже когда говорят про женские шаблоны. Кто наденет новые туфли и уже считает себя королевой мира. А кому - то будет недостаточно для своей идеальной красоты даже шикарного золотого платья, с бриллиантами со всего мира и шикарной прической, которую собрали, возможно, не из естественных, а из искусственных волос. Быть может, восьмилетняя девчонка сможет выбрать милое элегантное платье, которое стоит сущие копейки, а кто - то будет смотреть только на цену и нули, чем выше окажется, тем лучше для них эта вещь! Девушки разные, в этом и есть прелесть! Да, действительно, бывает, что кто - то смотрит на маму, любимую певицу, актрису и повторяет за ними. Бывает, что стиль одежды и характер - это протест! Против чего только? У всех свои тараканы в серебряной шкатулочке. В случае Астрид было что - то другое. Она не повзрослела, — не повзрослеет, наверное, никогда! — ей не хочется наряжаться, как это делает Вереск или её родная мама. Ей не хочется начинать краситься по утрам, чтобы всех сражать наповал. Сразить можно и кулаком, закон семьи Хофферсон. Просто в голове туман. Первый случай, когда чувства хотят быть едины и победить, взять вверх. А если и возьмут вверх, то как быть? На кого посмотреть? Если все делать самостоятельно, то кажется, что всё чертовски сложно, хоть и возможно. Просто что - то новое появилось даже не в сердце, в душе. Но это «что-то» непонятное. Наверное, просто так хочется думать, что непонятное. Но все равно смытое. Когда не понимаешь, что делать или что от тебя хотят, то всегда становится боязно... или же интересно. Одно из двух. Часто третьего не дано. Для блондинки была важна её семья! Она свято верила, что сможет быть полезна ей, защищать её. А когда будет нужно ей, то семья придёт на помощь. Это важно! Это важно для неё! Если же прыгать по шаблону, то многим кажется, что все люди прекрасно знают, чего так хотят молодые девушки.А что важно в жизни каждой девушки?
Важно, чтобы нашёлся один единственный принц - идиот, которого она так уж и быть будет терпеть до гроба, правда, еще неизвестно до чьего раньше! А что делать, если прицепился, как банный лист, тот, кто не нравится? Что ж, пусть как прицепился, так и отваливается. Не ваши проблемы! А если этого самого, не особо самого жалко?Но опять же такое бывает только в красивых и великолепных сказках! На деле все по - другому. Принца нет и не будет - до прекрасной девушки, - если она вообще прекрасная? - доходят только кони, если не козлы. Правда, не факт, что богатырские и белые.
На самом деле, каждому важно что - то своё! Может быть, девушке не хочется замуж, а может душа рвется к творчеству. Может быть, ей хочется быть писателем! Но дурацкие мнения о том, что ей, мол, двадцать четыре, ох, она все еще не замужем, могут затронуть. Могут затронуть и затоптать мечты. «Сколько в человеке доброты, столько в нем и жизни» как говорил Ральф Уолдо Эмерсон. У Астрид же эта фраза была немного другая «Сколько в человеке желаний и воли, столько в нем и будет существовать жизнь». В новое время, каждый скрывается под толстой кожей, корча рожи и крича, что ему все до лампочки. Но если кричишь, значит, тебя это трогает. Причем, очень - очень сильно. За душу, за самолюбие, черт бы его побрал к себе в мешок. Для Астрид это было известным фактом, поэтому она не кричала, когда на неё обрушивалось что - то подобное о кавалерах. Она смеялась, отшучивалась. Ей нет и двадцати двух! Но мама и бабушка уже ищут ей «кандидатов», решают, когда лучше после свадьбы рыжего выдать и её. Хофферсон не любила такие разговоры. Это её дело. Её жизнь. Но не надо скрывать то, что она не думала об этом. Подумала и передумала! Был один кандидат. Может и не особо плохой, но очень странный и слегка тормоз. Такие ей не нравятся. — Здравствуй, Астрид, умоляю прости, в пробке застрял!.. А-а, очень круто выглядишь... нда... в смысле, мило, ну не так как ты ходишь обычно... - глупейшая улыбка, как и ситуация. — Боги, что я несу?.. Забудь, пожалуйста! Или нравятся? — Привет! Нормально, бывало и хуже, так что забудем. Но за «не так как ты ходишь обычно» я тебя могу в парке придушить. Я всегда отлично выгляжу. Напротив Астрид уселось лохматое чудовище с широченной улыбкой и горящими глазами. В руках парня был букет белых роз в размере одиннадцати штук. Хофферсон довольно усмехнулась. Этот чудик всегда такой забавный, когда волнуется. Может она торопится с выводами? Может она не влюбилась, а просто испытывает легкую симпатию из-за ревности, что у брата любовь и помидоры, а у неё всегда только «я - сваха - но - я - не - невеста!». В этот как всегда под рукой не в то время и не в том месте оказался! — Я про это тоже... — Шатен мягко оглядел помещение, вернувшись к созерцанию блузки... то есть, девушки. — Ну, я это имел в виду. Все хорошо с тобой! Вообщем - то... — Мм, ты сегодня многословен, мистер Хеддок! — девушка пару раз не очень громко хлопнула в ладоши. — Я думала, что ты не придешь. Извини, что плохо о тебе подумала. Чашка чая оставляет на губах тепло. Приятное тепло. Но очень быстро улетучивающееся. — Ничего. По сути, извиняться должен я! Но ты, правда, сегодня выглядишь особенно прекрасно... От чистого сердца, Астри, не обижайся. Улыбка... улыбка у него была хорошая и такая открытая. Когда он не волнуется, когда он сосредоточен, он становится просто поразительно сногсшибательным. Еще в первую встречу ей не понравилась его мажорская замашка. Но со временем он опротивел ей еще больше! И только спустя долгое количество дней и ситуаций, Астрид залюбовалась этой физиономией. В крайности, этой улыбкой. Хеддок может быть милым, если ему что - то нужно. Но когда он понятие не имеет чего от него хотят или что он должен сделать, то становится просто потрясающим милым котенком. Это было и сейчас. Поэтому Хофферсон и не обратила внимание на ласковое, но так ей противное «Астри». Перед ней сидел не наглый, не хам, не «покупательская личность», как обругал его Итан, а её старый Иккинг Хеддок! — Ладно. С-спасибо. - щеки не краснели и никогда не покраснеют. Никто не бесит и слава Богу. Хоть что - то хорошее в этой картине маслом. Нет, картине салом! Потому что, больно уж гладко все идёт. — Просто я тебя пока ждала, слопала двое вкуснющих пирожных. Так что, мои лишние килограммы на твоей совести, женишок! — Астрид легко подмигнула «несостоявшемуся» прошлому «мужу», понимая, как быстро растет её настроение. Иккинг и сам, заразившись хорошим настроением, засмеялся. Это вызвало ответную реакцию. Пусть и не особо ожидаемую. — А мне мама сказала такую штуку умную : «Меньше кушай сладкого! А то сахар пристанет!». А я вся в шоке! Какой сахар стал бабник! Ну, ко всем ему пристать необходимость великая! Хеддок быстро оглядел меню, которое ему успел поднести пришедший официант. Молодой человек закусил губу, выразительно насупившись, а затем не менее выразительно уставившись на Астрид. — Хах, боюсь, что к тебе сахар не подойдет даже на пушечный выстрел. Ты ему не понравишься! — и быстро заторобанив пальцем, чтобы не вызвать на себя шквал негативных эмоций, продолжил. — Так что, этой девушке за мой счёт клубничный коктейль и творожное пирожное. — Подождите пожалуйста пять минут. — отработанная фраза от невысокой молодой брюнетки, которая за этот день повторила её на двести, заставила молодых людей снова погрузиться в совместный диалог. Астрид аккуратно погладила юбку левой рукой, проверяя на «пригодность». Затем шустро встала, направляясь к растерянному парню. — Ну, не понравлюсь ему и что? Пускай звонит аисту, пусть тот меня обратно забирает, если донесёт, конечно. У меня ж третья вкусняха за день. Иккинг даже не заметил, как его рот медленно открылся и застыл в таком положении. Женские руки помахали перед его носом. — Э-эй, чувак, двинься! — Астрид легонько толкнула парня в грудь, чтобы тот освободил место на своей стороне диванчика. Если и играть перед мамой пару, то, как говорил один склерозный юноша, нужно потренироваться, чтобы не раскусили. — З-зачем?! — Ты и при моей маме тоже будешь так глаза таращить?.. Во-от! Поэтому давай! Нам потренироваться никогда не помешает! Мы люди горячие, вспыльчивые, импульсивные! Хофферсон не выдержала и ловко отвесила щелбан. — Ауч! За что? Иккинг тут же схватился за лоб, но все же отодвигаясь от края, позволяя девушке уместиться рядышком с ним. Мало ли, что ей ещё в голову придёт? Лучше уж от греха подальше... — Умница! Мой мальчик! — руки блондинки ласково погладили «место выстрела», затем также ласково поглаживая за ушком, как кота. — А то я уже было собралась на колени садиться. Нижняя губа парня снова поехал вниз, как лифт, а рот вновь открылся, словно люк. — И почему т-ты не села? Кхм, постеснялась? — глаза глядели в оба, но мозг все равно отказывался верить в происходящее! Эта она? Это правда его Астрид? — Пф, боялась раздавить. Тебя еще мамуля моя должна сегодня или завтра увидеть. — девушка мягко улыбнулась, явно намекая, что тебе не на что рассчитывать. Или ему уже просто так кажется? Астрид осторожно подсела еще ближе, обнимая парня как - то ... по - пацански. Она обхватила левой рукой Иккинга за шею, наклоняя к себе, как браток братка перед стрелкой настраивает, мол, ты ему в ухо, в печень, ведь все равно никто не вечен... — А-а-а... Ты х-худая. Я думал, что ты на диете сидела. «Ага, на морально - истощенной пару недель назад.» подумалось девушке, но отступать уже нельзя. Нельзя показать, что она действительно слишком близко приняла все к сердцу. И тот диалог на балконе не в счет. Черт с ним. Со всеми... — Что ж, замечание не пропущу. Я сидела на диете, но не понравилось. — носик забавно дернулся и Иккинг беззвучно рассмеялся. — И я встала с неё. Фу, гадость! — Астрид, ты меня немного пугаешь, прости. — Иккинг опустил с плеча руку девушки. — Я сам не знаю что... Внезапно к его губам приложили палец. Просто маленький миниатюрный женский пальчик, а теплота разлилась по всему телу. Носы соприкасались друг с другом. Хофферсон знала, что их не увидят, они сидят в самом конце. Но вот шатена просто уже шатало от переизбытка чувств, эмоций и действий. Смотреть в глаза оказалось так трудно, что Иккинг стал разглядывать блузку. Но разглядывая блузку девушки, его глаза каким - то образом нашли грудь, поэтому пришлось опустить глаза на юбку, но едва ли это ему удалось, как изумруды вернулись на пост. Порой, у кого - то во взгляде больше смысла, чем у других в тысячах словах. Это было связано с её глазами. Потому что, она глядела с детской непосредственностью, что никак не ассоциировалось с её действиями. Хотя, наверное, это он напридумывал себе целую катастрофу. — Тшш, вот так! Не волнуйся, Иккинг! — девушка вернулась в исходное положение, но все была в пол оборота повернута к нему. — Ты когда переживаешь, волнуешься, то становишься... ну... и не бутерброд, и не первое, и не второе, и не десерт. Расслабиться надо. — Легко сказать. Ты меня сегодня поразила. Хотя ты меня и раньше шокировала, и удивляла. Но сегодня... — Да! Я знаю, что чокнутая. — девушка снова вплотную подобралась к носу парня, как на духу выплевывая заветные слова. — Когда я была твоей невестой, то ты говорил, что надо не шурахаться друг друга, надо тренироваться, целоваться, обниматься, а что поменялось сейчас? Сейчас вместо твоего папули моя любимая мамуля. И все. А ты от меня отодвигаешься. Это плохо, мистер Хеддок! Бедного парня прошибло насквозь. Изо рта выходило : «Э... а-а... ну...», но не более. Мозг отчетливо уловил информацию из уст любимой девушки, но переварить не смог. Неужели счастье так близко? Неужели она разрешит себя поцеловать?Если это сон, то он не проснется. Он лучше будет вечно спать, но видеть самое желанное для себя на всем свете. — А-а-а, ты сейчас правду говоришь? — дар речи вернулся не сразу, постепенно, как и зрение. Потому что, сфокусироваться на лице девушки оказалось тяжело. — Ваш заказ! Это легкая простая фраза заставила подпрыгнуть на месте обоих. Астрид быстро развернулась к розовой от смущения официантке, поблагодарила и ... захихикала. Ситуация действительно становится все интересней и интересней. Хофферсон с наслаждением отпила коктейль, а только потом вспомнила, что у нее рядом сидит «ни рыба, ни мясо», которому надо опять растолковать всю процедуру. — Ты против того, чтобы побыть моим «женишком»? Дико извиняюсь за слово «женишок», просто «парень» в понятии мамы - это просто друг.Против? Он? Она шутит? Или же так насмехается над ним? Итан же не проболт...
Шатен рухнул лицом на стол, издавая протяжный стон. Это знак согласия. — Я против? Я только за! — юноша с радостной улыбкой повернулся к Астрид, которая застыла, как вкопанная с ложкой, которую никак не могла положить в рот. Чему он так обрадовался? Тому, что его будут использовать, как он использовал её. Пока есть возможность, ее нужно использовать как аккумулятор! Только вперед! — Ну, чего ты? — с нежностью в голосе отозвался парень, приступая к выполнению плана. Молодой человек ласково потрепал по беловолосой шевелюре свою - новую или же старую? Вот вопрос! - невесту. Хофферсон следила за каждым движением. Это было очень в новинку. Сердце вроде бы и не билось, как писали в романах Хедер, а было наоборот : тихо, спокойно так, как будто такие движения привычны и она точно, наверняка знает, что ей не навредят. И тут намереваясь покормить с ложечки свою милую суженную, как это самое милое создание едва не откусила ему палец. Хватит! Заигралась. — А ты чего? Ты какого хрена лезешь? Девушка ясно ощутила, как впервые за её долгую - по её мнению, - жизнь, налитые пухлые щеки все - таки заалели. Немного, но, блин, если же это почувствовала она сама, то этот наглец точно заметит. Астрид быстро пересела напротив парня, то есть на свое прежнее место. Она была сердита, обескуражена, счастлива, и в восторге! И что спрашивается ей делать? Только есть. Девушка шустро принялась за пирожное, изредка поглядывая на Иккинга. Тот же смекнув, что смог её смутить, был доволен собой страшно. Страшно сильно. А потому просто любовался, как его сокровище уплетает сладкое. «Но не все вечно, к сожалению» как говорил когда - то всем известный герой из русских сказок Кощей Бессмертный. — Чё вылупился?! — с трудом прожевав кусок, который встал по самое горло, спросила Хофферсон. — Живу по принципу : не откладывай на завтра то, что можно схомячить сегодня! — Вкусно, да? — подперев щеку рукой, с улыбкой индийского слона после бани, полюбопытствовал Иккинг Хеддок, свеженький, как огурец, после душа от брата. А именно, выйдя из спальни, весь заспанный и сонный, кислый и варёный, на него вылили целое ведро ледяной воды, после окатив не менее сильным «Астрид Хофферсон ждет тебя на свидание!» — Не твое дело... — набитыми щеками, как самый хозяйственный хомячило, прошипела Хофферсон. — Не обижайся пожалуйста. Я просто в эйфории! — еще шире заулыбался шатен. — Я рад, что мы снова друзья... Вкусно, Астри? — В-вкусно... Снова закрыв глаза на «Астри», пробурчала девушка, ясно понимая, что из-за мамы влип не Хеддок, а влипла она... причем по самое не хочу, потому чтоглядя на эти скулы, на эти наглые глаза, на его улыбку
... он ей нравится, глупо отрицать.
... ей будет трудно с ним, отрицать не надо.