Сливки в моём кофе / The Cream In My Coffee

— Ты готова, Кейти?       Кейт в последний раз нервно провела руками по платью, скорее, пытаясь успокоиться, чем разгладить складки. Она отвернулась от зеркала, чтобы посмотреть на отца, который со слезами на глазах терпеливо ждал.       Джим крепко сжал свою единственную дочь в объятиях. — Ты выглядишь прекрасно, дорогая. Твоя мама гордилась бы тобой.       Кейт едва сдержала слёзы. — Спасибо, пап, — она провела рукой по его руке. — Готов? — Готов.       Несколькими минутами позже они шли вдоль усыпанной цветами дорожки, ведущей к алтарю, на заднем дворе дома Рика в Хэмптоне.       Кейт едва замечала улыбки сотни (или около того) гостей, которые встречали её стоя; она ведь видела только его. У Рика был тот же взгляд, что и тогда, когда он делал ей предложение: восторженный, но обеспокоенный тем, что она может развернуться и сбежать. И Кейт не могла его в этом винить; часть её всё ещё боялась, что это окажется сном.       Но когда самая длинная прогулка в её жизни подошла к концу, Кейт оказалась перед ним, любовью всей её жизни, и настало время произнести клятву. — С момента нашей встречи, моя жизнь невероятно изменилась. Ты научил меня, как стать лучше, смотреть вперёд навстречу приключениям. Когда я была беззащитной, ты был сильным. Я люблю тебя, Ричард Касл, и хочу прожить жизнь, чувствуя теплоту твоей улыбки и крепость твоих объятий. Я обещаю любить тебя. Я буду твоим другом и твоим напарником в преступлении и в жизни. Всегда.       Он надел обручальное кольцо ей на палец; на какое-то мгновение она остолбенело уставилась на кольцо, прежде чем поняла, что Рик уж начала говорить. — С момента нашей встречи моя жизнь невероятно изменилась. Ты увидела во мне то, чего я думал во мне нет. Ты — радость моего сердца. Ты — человек, которого я хочу видеть рядом, ложась спать. Я люблю тебя, Кэтрин Беккет. И я хочу всю свою жизнь разгадывать твою загадку. Я обещаю любить тебя, быть твоим другом, твоим напарником в преступлении и в жизни, пока смерть не разлучит нас — всю оставшуюся жизнь.       Их объявили мужем и женой. И они поцеловались под громкие хлопки присутствующих, уже будучи мистером и миссис Касл.       Несколько часов спустя, когда все разошлись — кто-то вернулся в город, кто-то остался в ближайшем отеле, — Кейт стояла в объятиях мужа, положив голову ему на плечо, и раскачивалась вместе с ним в танце, под музыку, которую слышали только они.       Через какое-то время она почувствовала, что веки потяжелели, и подняла голову, чтобы взглянуть Рику в глаза. Она увидела в них нежность и неугасающую любовь и улыбнулась.       Рик не мог сдержаться и не поцеловать свою жену. Жену! В тот день, когда он впервые заговорил с ней в кофейне, он и подумать не мог, что однажды они поженятся. Но это произошло, и он понял, что никогда не чувствовал себя таким счастливым. Он протянул руку, чтобы заправить выбившуюся прядь её волос за ухо. — Мы сделали это, миссис Касл, — сказал он тихо, продолжая покачиваться в танце.       Кейт поднялась на носочки — каблуков на ней давно уже не было — и вновь поцеловала его, медленно, вложив все свои нежные чувства в такое проявление любви. Когда они разорвали объятия, она сплела его и свои пальцы вместе и повела Рика в его (и её) дом. — Конечно, сделали, мистер Беккет, — стоя в дверях, смеясь пошутила она. Он подхватил её на руки и занёс внутрь. Она обнимала его руками за шею и прижималась лбом к его лбу. — Теперь отнеси меня в спальню.       Так он и сделал.