— Пап, а мне обязательно идти с тобой? — спросила Эми, глядя на мелькающие здания.
— Не будь маленьким ребёнком. Конечно обязательно! — не отрываясь от дороги, выпалил Шедоу.
— Пап? — Эми хотела что-то спросить у ежа.
— Что, Эми? — посмотрел на неё через зеркало чёрный. — Что-то случилось?
— Ну… Да ладно. Ты не поймёшь. — отвернулась ежиха.
— Что значит не пойму?! Я, что, не твой отец?! — Шедоу разошёлся.
— Но ты ведь мне не настоящий отец, — у розовой ежихи по щекам покатились слёзы.
— Эми… Мы же договаривались не поднимать эту тему. Больше ты на кладбище не поедешь, — серьёзно начал чёрно-алый.
— Но… — Эми заплаканными глазами посмотрела в зеркало, в котором отражались алые глаза.
— Никаких «но». В прошлый раз мне пришлось забирать тебя спящую оттуда. Мы с Руж за тебя очень волновались. — нахмурил брови чёрный.
— Но я не виновата! Мне сказали, чтобы я осталась! — вырвалось у ежихи.
— Кто? Призраки? Ой, Эми, только чушь не неси, прошу, — Шедоу отвлёкся на дорогу и повернул руль налево.
— Но… Пап, сегодня день… — начала было Эми, вытирая слёзы.
— Аманда, мы закрываем эту тему окончательно! Если ты ещё раз об этом напомнишь, то будешь наказана! — глаза Шедоу заискрились.
— Супер! Мне девятнадцать, а меня в угол ставить захотели?! — начала возмущаться ежиха.
Шедоу улыбнулся, ему привычны гневные фразы из уст Эми.
— Да как вы… Да что вы… Я уже взрослая! А вы меня за маленькую принимаете?! — продолжила гневную тираду розовая.
Весь путь от работы до дома провожался с возмущениями Эмили. Вскоре машина подъехала к двухэтажному белому дому. Окна завешаны занавесками цвета морской волны, а большая «деревянная» дверь, на самом деле она железная, открывалась с помощью кода: «257017348», большой не правда ли?
Выйдя из машины и хорошенько захлопнув дверь, Эми поправила лямку на сумке.
— Мне ещё сегодня на танцы. — напомнила Эми отцу.
— Во сколько? — доставая чёрную кожаную сумку, спросил её ёж.
— В семь, — сказала ежиха, чёрный чуть палец не прищемил дверью, когда закрывал её. — Это проблема?
— Да вроде… Не… — почесал затылок чёрно-алый.
— Вот и прелестно, — улыбнулась Эми и пошла первой к дому.
Шедоу достал маленький пультик и нажал на красную кнопку, тут же чёрная машина двинулась с места и поехала в гаражный домишко. (Котейка: мне почему-то кажется, что это мимимишно)
Ежи подошли к двери, и розовая ввела код. Дверь открылась. Взору ежихи предстала прихожая. Бежевые обои, деревянный пол, вязанный, как будто из бабушкиной дачи забранный, красный ковёр. Скамеечка, подставка для обуви. На ней красовались: шпильки Руж, кроссовки Эми, мокасины Шедоу, чёрный кеды ежихи, красные туфли мышки. Также было зеркало, оно было больших размеров, в золотой оправе.
— Как же дома хорошо! — зашла Эми в дом. — Привычная и ничем не заменимая обстановка, как же дома хорошо!
— И не говори, — снимая серые мокасины с ног, говорил Шедоу.
— Ага, — Эми, быстро сняв кроссы, побежала в гостиную.
В этой комнате было много всего. Камин приличных размеров, кожаный диван с белыми пушистыми подушками, плазменный телевизор, огромные колонки, белый пушистый ковёр и прозрачный журнальный столик с хризантемой в вазочке голубого цвета.
— КАК ЖЕ ДОМА ХОРОШО!!! — проорала она и поспешила к крутой лестнице, которая вела на второй этаж. — Я У СЕБЯ!!! — поднимаясь, сообщила она.
— Я не глухой, слышу… — пробубнил Шедоу, идя на кухню.
Эми же уже стояла у себя в комнате.
Само помещение было выполнено в стиле кантри. Большое окно было занавешено, и только Эми подошла чтобы «освободить» его от занавесок и впустить в спальню свежий воздух, как её нога ступила на какую-то вещицу из бумаги. Ежиха посмотрела на помятый календарь под ногой и погрустнела. На маленьком розовом календарике красным фломастером была обведена дата… «Семнадцатое апреля»…
Ежиха невольно начала плакать. Солёные слёзы катились с её щёк и падали на бумажный календарик. Эми стояла посередине комнаты и плакала. Казалось, что ничто не остановит будущий рёв, но как оказалось…
— Алло? — вытирая слёзы и делая вид, что всё нормально, ежиха взяла трубку.
— Привет, Эмс! — послышался весёлый голосок Крим. — Как дела? — розовая даже не успела ответить. — У меня хорошо!
— Привет-привет. У меня отлично! Никогда себя так хорошо ещё не чувствовала! — соврала Эми. — Ты чего звонишь? — поторопила ежиха Кримку, так как по щекам вновь начали катиться слёзки, но Эми быстро вытерла их рукавом кофты.
— Да, я звонила узнать… Ты ведь сегодня на танцы пойдёшь? — спросила крольчиха.
— Ну… Да… — Ежиха неловко отвела взгляд и увидела себя в трельяже.
Тушь потекла, она выглядела как последняя выжившая после появления динозавров в метро. Хотя… О чём это я?
Девушка сразу подбежала к зеркалам и начала наводить порядок, попутно слушая подругу.
— Ну… У нас появилась проблема… И наш зал сегодня не доступен… Мы пойдёт в спортивный зал.
— А что случилось? — поинтересовалась Эми.
— Да там лампа упала… И ещё станок упал… Дверь вообще уже не открывается… — в голосе подруги читалась грусть.
— Не боись! Мы справимся! — поддержала ежиха Крим. — А какой зал-то? Где, хоть?
— Ну… «SULKE». В пятом микрорайоне, — ответила Крим.
— Ага, пасиб, бро, что предупредила. Пока, Крим! — попрощалась ежиха и отключилась.
Затем бросила телефон в пушистом розовом чехле на кровать.
— В этом спортзале ещё и пацаны будут… Сильвер говорил что-то про этот «SULKE», — думала юная Блэйд в слух.
— АМАНДА!!! — послышался недовольный голос с кухни.
— Упс… — только и успела выговорить Эмс. — ИДУ! — крикнула она и побежала на кухню.
Там был её отец, только он был не чёрный, он был красный, разгневанный. И юная Блэйд, проследив за его взглядом, увидела разбитый цветочный горшок. Это были ванды (котейка: эпифитные или литофитные орхидеи с 1 стеблем, с толстыми воздушными корнями, впечатляющих размеров.) Руж.
— Это любимые орхидеи Руж! — крикнул Шедоу. — И это преступление сделала твоя Найс!
— Не ори! Найс ни причём! У вас окна на кухне вечно закрыты, да и этих цветов в вашей комнате не оберешься! — вступилась за Найс Эми.
— Эта драная кошка могла проникнуть сюда отовсюду! — взялся за голову Шедоу. — А я говорил не брать эту блохастую!
— Не смей, так низко обзывать Найс! Ты просто ненавидишь животных, поэтому ты сейчас и орёшь по-пустому поводу! — сжала кулаки Эми.
— Да что ты? — руковсплеснул ёж. — Что бы мы не говорили, ты всё время на стороне этой драной кошки! — стиснув зубы прошипел Шедоу.
— Не смей обзывать её драной! Я на её стороне, потому что она не виновата! Цветок мог быть поставлен не так, как обычно! И он упал! Может, ты его только что задел!
— Да не задевал я его! Я собственными глазами видел, как вот она…!
Чёрный ёж показал пальцем в сторону, и Эми увидела Найс. Серо-чёрную кошку с тёмно-голубыми, как волны на море, очами.
—… При мне! Перелезла через окно! И опрокинула эти цветы! Какие ещё аргументы тебе нужны?!
— Почему ты вечно кричишь на меня? — дрожащим голосом спросила ежиха, прикрыв рот ладонью. — Почему?
— Эм… Эми… — смутился Шедоу.
— ПОЧЕМУ ТЫ ВЕЧНО ОРЁШЬ НА МЕНЯ?! ЧТО Я СДЕЛАЛА ТАКОГО?! ЭТО СВОБОДНОЕ ЖИВОТНОЕ! Я ЖЕ ТЕБЯ ПРОСТИЛА, КОГДА ТЫ СЛОМАЛ МОЙ НОУТБУК! ДА?! ПРОСТИЛА! Я ВЕЧНО ТЕБЯ ПРОЩАЮ, А ТЫ ВЕЧНО НА МЕНЯ ОРЁШЬ!!! — кричала Эмили, уже не сдерживая слёзы. — ТЫ ДАЖЕ НЕ РАЗРЕШАЕШЬ МНЕ СХОДИТЬ НА КЛАДБИЩЕ! ПОВИДАТЬ МОГИЛУ МАМЫ!
— ЗАЧЕМ ТЕБЕ ТУДА?! И ТАК НАСМОТРЕЛАСЬ! ХВАТИТ! — остановил её чёрно-алый ёж, стукнув кулаком о деревянный обеденный стол. — Зачем тебе туда идти? — хмуро и спокойно ответил он… Шедоу опять накричал на неё.
— А ЧТО МНЕ ЕЩЁ ДЕЛАТЬ?! МНЕ НЕЛЬЗЯ ПОВИДАТЬ ЕЁ МОГИЛУ?! — кричала ежиха, подходя ближе.
— ПОЧЕМУ ИМЕННО СЕГОДНЯ?! — крикнув, спросил Шедоу.
— СЕГОДНЯ ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ И ДЕНЬ СМЕРТИ МОЕЙ МАТЕРИ!!! — крикнула Эми.
Шедоу раскрыл глаза от потрясения. Он ждал любой острой фразы, но… Точно не этого… Вдруг, он неожиданно обнял её и сказал:
— Прости… Что-то я начал забываться…
В памяти Шедоу прозвенел выстрел и чей-то крик:
«Шедоу, беги! Найди брата!»
— Папа, прошу, прости…
— Что за папа? И почему ты просишь прощения? — удивлённо вздёрнула бровь обладательница нефритовых глаз.
Об ноги ежей тёрлась Найс, она мурлыкала от удовольствия.
— Собственно, ничего…
***
— Шедоу, ты что здесь забыл?! — кричал отец завидев сына в гостиной.
— Я пришёл спасти брата! Где он?! Я заберу его с собой в «Sauten»! — кричал чёрно-алый на тёмно-синего ежа с красными глазами.
— Я потерял Сафию, я не хочу терять вас! Ни тебя, ни твоего брата! — разгневался отец. — Сейчас прибудут агенты! И взорвут всё к чертям твоим! Вали отсюда! Пока сам не пристрелил! — кричал отец. — Он в безопасности! В отличии от тебя!
— С чего это ты обо мне заботишься?! Я же предатель! — не сдержался Шедоу.
— Но ты мой сын! — эта фраза заставила Шедоу замолчать…
«Как? То есть… Сколько бы я не врал… Сколько бы не я не предавал… Он меня всё равно простит?»
— Шедоу, не стой столбом! Беги! Найди брата! — - Он начал выталкивать ежа через чёрный ход, так как в дверь начали ломиться. — Ради всего святого!
Чёрно-алый ёж выбежал из дома, до него донеслись крики:
— Вот ты, предатель!
— Я вас не предавал!
И выстрел… Шедоу убежал и спрятался за кустами, а через несколько секунд дом был охвачен пламенем.
— Па… Па…?
***
— Я так и знала, Шедоу, что ты мне изменяешь, а ещё ты педофил! — крикнула откуда-то взявшаяся Руж.
Она прошла мимо разбитого горшка с цветами, но даже не посмотрела на них.
— А я говорила, Эми, что тебе стоило красить волосы! Смотри, сам отец не удержался! — она похлопала ежиху по плечу.
— Надеюсь, это был сарказм? — поправил невидимый галстук Шедоу.
— Конечно, нет! — улыбнулась Руж. — Вот так новость! Дочь увела у меня мужа! Вот это новость!
— Руж, хватит! Мы знаем, что ты лжёшь! Хватит паясничать! — накинулась на мышку Эмили. — Кстати… Найс тут тебе цветочек уронила…
— Где? — ошеломлённо спросила мышка, оборачиваясь.
— Вот, — Шедоу указал на цветочный горшок ванды.
— Пфф! Они мне всё равно не нравились! Они просто нашей Найсичке мешали! Вот она и наказала их. Да, Найс? — кошка в мгновение ока оказалась на руках Руж, та поцеловала её в носик и ушла. — Я в спа~альне! — постаралась пропеть она оперным голосом.
— Любимые цветы, говоришь? — спросила ежиха.
Шедоу сглотнул.
