«Всё кончено»
Астрид, подлетая к предполагаемому месту, откуда вылетел плазменный залп, заметила неконтролируемое пламя с пляжа, которое охватило все побережье. А в эпицентре хаоса, куда огонь стремительно надвигался своим неистовым жаром, находилось тело Иккинга. Он лежал на животе и не двигался. Кофта на спине, была разорвана когтями, откуда уже стекала кровь в довольно приличном объеме.«Я лучше погибну от твоих когтей, чем трону тебя»
Громгильда высадила свою всадницу возле недвижущегося викинга, а сама кружила вокруг них, ожидая указаний. Перевернув его на спину, Астрид прикрыла рот от ужаса, что её настиг при виде окровавленного лица Иккинга, который в свою очередь улыбался и нашептывал что-то.«Встретимся в Вальхалле, малыш. Я приберегу для тебя местечко. Обещаю»
Одним быстрым движением Астрид вытерла с глаз наступившие слезы, перекинула через шею руку Иккинга и присвистнула Громгильде. «Всё будет хорошо. Всё будет хорошо», — успокаивала она себя. Вдруг из стены пламени выскочила ночная фурия, одаривая Хофферсон, своим испепелительным взором, что пробирал дрожь до костей. Его некогда счастливые и нефритовые глаза, приобрели бордовый оттенок, словно кровь заполнила их. «Беззубик…», — не могла понять Астрид, что тут творится. Как только Громгильда подлетела к ним, её озарил плазменный залп, от чего дракон рухнул прямо в центр огня. Астрид, протяжно выкрикнув имя своей чешуйчатой подруги, взмолилась всем богам Асгарда, чтобы она была цела и пусть это была лишь царапина. Судя по силе ударной волны, мощному грохоту и окрасу залпа — отделаться царапиной абсолютно невозможно. Беззубик, медленно переступая с ноги на ногу, готовил следующий залп, который сведет концы с концами с ними двумя. Из его глотки исходил чёрное, как ворон, сияние, а за ним клубень зелёного дыма. «О нет…» — прошептала Астрид. Она положила Иккинга позади себя и, распахнув руки по обе стороны, загородила его. Время словно остановилось, в глазах Хофферсон проходила вся её жизнь, особенно те моменты, что она провела с необычайно глупым, но невероятным мальчишкой, который изменил её жизнь. Изменил её. И теперь, стоя тут — отдавая свою жизнь ради другой — она сохранит будущее Олуха. Астрид на мгновение улыбнулась, представляя как она сидит у домашнего очага в тёплых объятиях Иккинга, гладит его шелковистые, каштановые волосы и слушает одну из его историй, которую он рассказывает своей дочке — Атерии и сыну — Акселю; как лежит под покровом меха, прижавшись к груди Иккинга и чувствует его сердцебиение; как она учит свою дочь правильно держать секиру, а Иккинг учит своего сына правильно держаться в седле. Астрид улыбается, глядя в глаза смерти. Ведь, пасть в битве — это достойно для воина. Как вдруг перед самым залпом она мельком видит глупую улыбку Иккинга, и он говорит ей:«Ты должна жить»
Небо озарила чёрная вспышка
От силы взрыва Астрид потеряла сознание и, её отнесло в воду. Сквозь звон в ушах и темноты в глазах она видит расплывчатые отрывки: Рыбьеног умоляюще смотрит на неё, проверяя сердцебиение… Сморкала и близнецы защищается от Беззубика… Льет ливень и вспыхивает молния… Беззубик сбегает в лес…***
Астрид резко встаёт с кровати и, чувствуя, жгучую боль в области груди, она снова падает на подушку. Тяжело дыша, она протирает пот с лица, но только коснувшись левой щеки, она издаёт протяжной стон. «Хель тебя побери», — ругается про себя Хофферсон. Она снова касается своей щеки, на этот раз более аккуратно и чувствует жжение. «Ожог?», — думает она. Затем, Астрид оглядела комнату, пытаясь понять, где она и что произошло? Внезапно её осенило. Она вспомнила все: красные глаза Беззубика, чёрный залп и… О Тор…«Иккинга»
Внезапно в лёгких кончается воздух. Астрид чувствует, что задыхается. Воспоминания о нем охватили её с головой поочередно выскальзывая в глазах: — Иккинг, — тихонько спрашивает она, глядя на ночную и прекрасную луну. — Хм? — спрашивает он. — Скажи, как ты видишь свое будущее? Он задумывается, отводя глаза вверх и через секунду отвечая: — Я вижу домашний очаг, возле которого сижу я и моя жена, — улыбается Иккинг, смотря в глаза Астрид. — Я рассказываю историю своим детям, о моих приключениях в прошлом. Моя жена внимательно слушает каждое слово, и заплетает очередную косичку у меня в волосах. И каждый вечер, мы собираемся вместе и рассказываем разные истории: грустные и смешные, страшные и захватывающие, романтические и интригующие, — счастливо выдохнул он. Астрид, вдумываясь в слова Иккинга, она снова и снова повторяла в голове его слова: «И заплетает очередную косичку». Она мельком смотрит на его волосы, и замечает те самые косички, что она заплела когда-то. Внезапно, Астрид понимает о какой жене он говорит. На её лице натягивается улыбка. — А как детей назовёшь? — хитро улыбнулась она, пихая его в плечо. — Ну, я об этом не думал, — почесывает он голову. — А ты? — Я бы назвала дочку — Атерия, а сына — Аксель. — Красивые имена. Астрид, одной рукой сильно сжимает простыню, а второй выцарапывает свою грудь, хоть как-то пытаясь вдохнуть побольше воздуха. — Вот почему ты такой идиот?! Ты зачем спрыгнул с Беззубика?! Совсем с дуба рухнул? — кричит она ему, когда Беззубик выровнялся с Громгильдой. Всадник ночной фурии тихонько смеётся, наблюдая за порывом ярости девушки. — Не беспокойся ты так, Астрид. Все было под контролем. — Вот когда ты приземлишься, ты будешь беспокоиться совсем не об этом, — сжала седло обеими руками, и грозно посмотрела в сторону шатена. Иккинг сглотнул, понимая к чему она клонит. «Беззубик, уходим отсюда», — прошептал он, и после умчался далеко за горизонт, под разъяренные возгласы валькирии: «Хеддоок!». В комнату вбегает Элоиза (помощница Готи), видит тяжёлое состояние Астрид и взывает Готи о помощи. Она старается успокоить Хофферсон, внушить, что все хорошо, но — все выходило боком. — Что делаешь, Иккинг? — окликает — работающего в собственной кузне на Краю, шатена и, сразу же изучает его чертежи на рабочем столе. Хеддок разворачивается к Хофферсон лицом, держа в руках металлическую заготовку, и широко улыбается: — Приветствую, миледи, — подмигивает он. — Да вот, решил, модернизировать хвост Беззубика; а то нам не хватает скорости, для предстоящей тренировки. — Для тренировки говоришь? — задумывается она. — Мы с Громгильдой тоже планировали увеличить нашу маневренность в лесу — на рассвете. Не хочешь, присоединиться? — Каким бы манящим это предложение не было — я вынужден отказаться, — почесывает он свой затылок, отводя глаза в сторону, но, взглянув обратно вперёд, его глаза находились в миллиметрах от глаз Хофферсон. — Астрид? — Я просто хотела понять, что ты задумал, — искала она ответ, в пучине изумрудных глаз Хеддока. — Всегда, когда ты врешь — ты избегаешь взгляда. Говори. Спустя минуту, Иккинг томно выдыхает и упирается спиной к столу, показывая своим видом, что она выиграла. — Хорошо, я скажу. Астрид гордо приподняла подбородок, готовясь слушать. — Так вот, сейчас я конструирую хвост не для быстрого полёта, а для выносливого, — на этом слове, он опустил голову и приложил свои пальцы к вискам. — Понимаешь, Астрид. Мне нужно проветриться и полностью избавиться от мыслей О «Вигго». Я напряжен, рассеян и абсолютно не могу думать, — он подобрал уже готовый хвост и подошёл к лестнице вниз. — Я вернусь через три дня. — Ты не можешь так просто улететь, без прикрытия. Позволь мне лететь с тобой, — положила ладонь на плечо Иккинга. Хеддок аккуратно снимает ладонь с плеча, поворачивается к ней лицом и слабо касается губами, щеки Хофферсон. — Всё будет в порядке. Я обещаю, — улыбается он и уходит по направлению к стойлам.«Один, присмотри за ним»
Готи, услышав крик Элоиз, быстро прибегает к дому и, оценив состояние Хофферсон, готовит настойку успокоительного.Но Астрид отказывается пить
Она выбивает из рук старейшины микстуру, и выбегает наружу.«Ты обещал… Ты не можешь…
Астрид врывается в дом вождя и выкрикивает его имя — но никто не отозвался. Она мигом поднимается на второй этаж и открывает комнату Иккинга. На деревянной кровати, лежали его щит с эмблемой школы драконов, меч из железа громмеля и походная сумка. В миг, дыхание Астрид остановилась. Она медленно подошла к кровати, подняла сумку и упала на колени.Почему? Почему ты прикрыл меня?
Слёзы стекали одна за одной, разбиваясь об холодный пол.Я хотела отдать жизнь! Это моя судьба!
Комната раздавалась воплем боли и страдания.Ты же обещал…
После нескольких минут — наступила тишина.