Ненормальный дуэт

— Так, следи за ногами. Внимание. Вот! Марта с коротким вскриком рухнула в горячую пыль. Понадобилось время, чтобы научить девушек группироваться, теперь при падении они могли тут же вскочить без синяков и ссадин. Не то чтобы их это спасало. Я протянула руку, но Марта её проигнорировала, самостоятельно поднимаясь на ноги. От меня не укрылось как она отдернула руку, тянувшуюся потереть больное запястье. Я коротко выдохнула. — Смотри внимательно. Ты упала потому что поставила ноги слишком близко и потеряла равновесие. Прими стойку ещё раз. С лица молодой женщины не сходила хмурая решимость и она вновь встала в стойку. Я обошла её кругом, отмечая напряжённую спину и слабые колени. — Не так, с такой стойкой тебя даже легче опрокинуть. Смотри, — и ещё раз я несильно толкнула её. Марта моментально завалилась на бок, несмотря на все свои попытки удержать равновесие. Лёжа на спине, она смотрела снизу-вверх на меня и во взгляде читалось пожелание сходить удавиться. Она снова поднялась и встала в стойку: — Ещё раз, давай! Я помотала головой, отходя на шаг. — Хватит пока. Ты уже устала и держишься на чистом упрямстве. Я же вижу. Пойдём, выпьем воды. Нужно восстановить баланс жидкости в организме. Она всё ещё хмурилась, не сходя с места, но ей пришлось мне уступить. Я краем глаза наблюдала за ней, пока мы шли к месту отдыха. Молодая женщина задумчиво поджала губы и не осознанно с силой дергала себя за прядь тонких волос. — Не дёргай волосы. Последние вырвешь. Марта тут же отдернула руку. Светлые брови снова сошлись на переносице. Я вздохнула с тоской подумав, про свои незавидные способности тренера. В паре метрах от нас воодушевлённо катала Кадара в пыли Аиша. За избиением с гордостью во взгляде и слабо скрытым удовлетворением, наблюдала Кристина. Присмотревшись внимательней, я отметила что Кадар если и поддаётся, то лишь немного, капли пота от напряжения и серьёзный взгляд, выдавали его усилия. Аиша здорово набралась знаний просто наблюдая за нашими спаррингами, и теперь в полную силу молодых рук и ног использовала их в деле, как и свой маленький рост. Теперь в этой молодой амазонке и не заприметишь тощую оборванку, которую уносило вслед за ветром как сухой листок. — Хэй! Ребята, го перерыв, — Кристина обернулась, подарив мне лукавую улыбку и, царственно махнув рукой, дала отмашку спаррингующимся. — Госпожа, госпожа, ты видела, как я его?! — Аиша вприпрыжку подскочила ко мне, красуясь. — Эй! Я между прочим тебе послабления делал, так как ты маленькая, — хмуро возразил Кадар, но тут же улыбнулся, — вот если бы я в полную силу бил, от тебя бы и мокрого места не осталось, малявка. Аиша показала ассасину язык, но на всякий случай встала по правую руку от меня и подальше от Кадара. — Ха, согласись, она тебя уделала! — Кристина смахнула рукой капли пота со лба и прищурилась, смотря в даль: — Эге, а Багира ещё держится, вы только посмотрите. Я козырьком поставила ладонь к глазам и всмотрелась туда, куда указывала подруга. Одинокая фигурка, расплывалась от жары, но упорно брела в нашу сторону. Багира сегодня проштрафилась, когда сдавала экзамен на выносливость Альтаиру. Нежная домашняя девочка, никогда раньше не занималась такой тяжёлой физической работой и посреди упражнения просто рухнула, и отказалась вставать, заплакав. Я метнулась к ней, собираясь утешить, но Альтаир меня остановил. Слёзы ребёнка его не мало не трогали, а тихие причитания так и вовсе, казалось, взбесили. Он назначил наказание. Пока все продолжают оттачивать приёмы она бегала десять кругов вокруг небольшого озера. — Зря он так. Это выше её сил, — не смогла смолчать. — Она будущий ассасин, она должна быть сильной, — хмуро заметил Кадар, и удивлённо качнул головой: — А что такое? Мы с Кристиной переглянулись с открытыми от удивления ртами и вытаращенными глазами. Разом вся наша компания остановилась. — Ты о чём вообще?! — Кристина покачала головой. — Какие ещё будущие ассасины?! Аиша с Мартой, внимательно слушали нас, боясь упустить хоть слово. Марта напряжённо хмурилась, пытаясь уследить за малознакомой английской речью. Обе вели себя тихо, как мышки. — Ну так, для этого вы их готовите, разве нет? — как-то стушевался парень и неуверенно повёл плечами. — Ты очевидно не понимаешь наше удивление, — я попыталась взять себя в руки, но Кристина не сдерживаясь выпалила: — Чё за херня?! Откуда тебе такое только в голову пришло? Да что б мы пожелали какой женщине угробить свою жизнь на ваше патриархальное братство! — Эм, мы хотели сказать, что у вас женщин в братство не принимают и навряд ли что-то в ближайшее время изменится. Мы учим их, что бы они могли постоять за себя. Ты только глянь на них, — я повела рукой, указывая на притихших девушек, — у каждой такая история жизни, что врагу не пожелаешь. Я не могу убить всех насильников, педофилов и убийц, но я пытаюсь хотя бы дать им силу. Что бы они могли дать отпор в следующий раз. То, что следующий раз в нашем грёбанном мире будет, я даже не сомневаюсь. Мужчины из века в век не меняются. — Не все же насильники, — совсем уж тихо проговорил Кадар и виновато покосился на Марту. Та стояла, уставившись в даль и вновь на мгновение в её лице мелькнула тень прежней «мёртвой» Марты, которая, осторожно касаясь разбитой головы вора, баюкала его у себя на коленях в грязной клетке. Но вот она моргнула и заметила, как все уже минуту молча за ней наблюдают. Она передернула плечами, всем своим видом говоря: я в порядке. — И что? Достаточно того что они есть! — безапелляционно заявила Кристина и я кивнула, соглашаясь. — Мужики табличку не носят «берегись, я тебя изнасилую, как только ты мне доверишься», они просто берут что хотят и ломают. — Так, стоп! — я опережающе вскинула руки, не давая Кадару сказать какую-нибудь глупость и окончательно вывести из себя Кристину. — Мы начали этот разговор, потому что у нас различный взгляд на дальнейшую судьбу наших подруг. Мы с Кристиной утверждаем, что они не станут ассасинами, ты утверждаешь, что они уже наверняка ими будут, словно уже всё решёно. Вот только напомни мне, с каких это пор ты говоришь за Аль-Муали? М? Решать ему и, насколько я наслышана про этого человека, он никогда не примет женщин в братство. — Альтаир скажет лучше, чем я, — внезапно поразил всех нас Кадар и вновь зашагал вперёд. Мы двинулись за ним чуть отстав. — Что за бред! — Кристина упрямо мотнула головой. — Согласна, хрень полная, — чуть подумав, я добавила на русском: — Я ведь против истины не погрешила, только при Альтаире женщин начнут принимать в братство. — Ага, но перед этим будет куча волнений в самом братстве, вызванных, на минуточку, его же нововведениями. Ну нафиг, оставлять наших, правильно ты сказала, подруг, в этом гадюшнике. Краем глаза заметила внимательный взгляд Аиши и поздно сообразила, что девчонка усиленно учит русский с моей подачи. Она нас слышала и всё поняла. — Не заморачивай себе голову, малышка, — я погладила её по голове, пытаясь не растрясти влажный от пота пучок волос на затылке. — Мы иногда болтаем, разное. Кристина наконец поняла моё напускное дружелюбие и в свою очередь внимательно оглядела девочку-подростка. Она подняла на меня вопросительный взгляд, и я отрицательно покачала головой. Подруга фыркнула, отступая. Аиша серьёзно кивнула, шагая вровень с нами и не задавая вопросов. Мы подошли к расстеленному возле озера покрывалу, где сидел, медитируя, мастер-ассасин. — Альтаир, у нас тут интересные новости выяснились, — Кристина плюхнулась рядом с ним и сразу пошла в наступление. Альтаир спокойно открыл глаза и обвёл нас всех взглядом по кругу. Раньше Аиша тут же бы подскочила, чтобы начать ухаживать за присутствовавшими, подносить фляги с водой, расставлять мисочки с фруктами и нехитрой снедью. Теперь она спокойно сидит рядом и не вздрагивает каждый раз, порываясь ринуться выполнять просьбу. Мужчины были неприхотливы, им самим достаточно часто приходилось вести походный образ жизни между миссиями. Они умели сами себя обслуживать, но не имели ничего против прыгания вокруг них женщины. Им не повезло нарваться на нас. За нами перестали совершать лишние движения и Марта с Багирой. Маленькая женская революция. В пределах этого покрывала. Альтаир вопросительно поднял бровь, очевидно не понимая, что в глубоком капюшоне этого попросту не видно. А может знает и нарочно ждёт, пытаясь вывести из себя Кристину. Я-то по глазам понимаю, что он заинтересован. — Кадар тут «умную» мысль ввернул, что наших подруг ассасинами сделают, — сестра скривилась. — Их собираются принять в братство? — я достала из седельной сумки флягу и протянула Марте. — О принятии в братство речи не было, — невозмутимо ответил Альтаир. — Ага! — Кристина торжествующе ткнула локтем в бок Кадара. — Пока. — Нарочито медленно, словно его прервали на полуслове, сказал Альтаир. Он, чуть прищурив глаза, внимательно наблюдал за нашей реакцией. — Они пройдут подготовку на ассасинов и предстанут перед наставником. — Что, простите? — Кристина замерла, словно кобра перед прыжком. — Зачем? — тут же вырвалось у меня. Альтаир медленно перевёл взгляд на меня. — Так того захотел наставник. — Малик знает? — показалось, что у меня на мгновение пропала почва под ногами, но уже через секунду я вновь сосредоточилась на решении возникшей проблемы. — Да. — Тогда что он по этому поводу думает? — Он много чего думает, но он не пойдёт против воли наставника, — слегка громче чем следовало, ответил Альтаир. — Они поедут с нами? — Нет, только ты и Кристина. Они после. Если всё пройдёт хорошо. — Хорошо? А что вообще может пойти хорошо? — с горечью воскликнула, скривившись и отвернулась, почувствовав, как горячие слёзы скапливаются в глазах, набухают, готовясь выплеснуться наружу. — Вика, — Кристина потянулась через Альтаира коснуться моей руки, и с беспокойством заглянула в глаза. — Не расстраивайтесь так, госпожа! — Аиша робко дотронулась до моего плеча, заставив с удивлением повернуться к ней. — Я уже давно хочу стать ассасином, как вы. И я не против встретиться с наставником, каким бы страшным он не был! Я вытаращилась на храбрящуюся девочку подростка и не могла выдавить из себя ни звука. Возможность такого исхода я не предвидела. С громким хлопком Кристина впечатала ладонью по лбу и простонала: — Лучше времени это сказать, ты не нашла. Аиша неуверенно повела плечами и, внезапно забеспокоившись, ссутулила плечи и вжала голову, словно из неё враз вытащили некий внутренний стержень, и девочка вновь стала маленькой, беззащитной побирушкой, которая ожидает удара в любой момент. Я почувствовала, как деревенеет лицо. Уголки губ сами собой начали подрагивать и неудержимо растягиваться в сумасшедший оскал Джокера. В конце концов я не выдержала и зашлась неудержимым высоким, визгливым смехом, который быстро перешёл в тихое хныканье и беззвучный, сухой смех. — У неё крыша поехала, — убеждённо заявила Кристина и кивнула самой себе. Все остальные смотрели на меня выпученными глазами, и очевидно пытались понять, что со мной происходит. Я усилием воли заставила себя успокоиться. Меня всё ещё трясло от сдерживаемого смеха, но я больше не скалилась, пугая присутствующих. Отпустив все мимические мышцы лица, я глотнула воды из протянутой Мартой фляги. Мельком глянула на женщину и даже не удивилась, увидев в её глазах абсолютное спокойствие. Кажется, только она, да Альтаир остались невозмутимы при виде моего припадка. Полезное умение, наверное, всегда держать лицо. Я его так в достаточной мере не развила. — Держи, — Кристина протянула мне сладкий инжир, и я без промедлений закинула его в рот, чувствуя, как вязнут зубы в приторной слабости. Намёк был понят. Сладость сковала мне зубы, и отвлекла от проблемы.  — Аиша, разве ты не знаешь, что в братство не берут женщин? Девочка затравленно посмотрела на Кристину и пробурчала: — Знаю. — Тут же вскинувшись она с жаром заговорила: — Но если кто и может их переубедить так это госпожа Вика! Ну и вы. Я подавилась инжиром. А девочка торопливо продолжала говорить, словно боялась, что её остановят и стремилась выложить всё сейчас как на духу. — Если наставник увидит какие вы сильные, он поймёт, что был не прав и изменит правило. А мы будем первыми, достаточно обученными женщинами, которые смогут выдержать тренировки ассасинов!  — Наставник никогда не изменит вековые законы, — жестко, весомо проговорил Альтаир, заставив Аишу в смятении замолчать. Девочка склонила голову и на пыльные, мужские штаны упало несколько капель. Я с силой дожевала мерзкий сухофрукт и жестом попросила Кристину дать мне слово. — Аиша поторопилась с планами, это верно, — я в упор посмотрела на мастера-ассасина, — однако наставник уже стар и его приемник может оказаться более разумным. Я тоже считаю, что рано или поздно братству придётся принять женщин в свои ряды. — Это невозможно! — Кадар подал голос вместо Альтаира, с силой опуская кулак на колено в подтверждение свои слов, — эти законы хранят нас со времён самого отца-основателя и не тебе оспаривать их разумность. Снова хлопок и снова жест рука-лицо в исполнении Кристины. Кажется, это немного остудило пыл Кадара, и он замолчал, сконфуженный. Однако всё равно с мольбой бросил взгляд на Альтаира. — Даже если эти времена настанут, не факт, что вы доживёте до этого дня, — мрачно ответил Альтаир мне, напрочь игнорируя взгляды Кадара. Тот уже и сам сообразил что только что сморозил и теперь виновато посматривал на Кристину, которая с гордым видом игнорировала его. — Не факт, однако надежда есть, верно? — я вопросительно склонила голову. Альтаир не отвечал, тяжёлым взглядом он буравил меня, словно пытался пробиться в мои мысли и понять, как работает моя голова. Наконец он неохотно и гораздо тише чем обычно ответил: — С вашим появлением даже невозможное стало возможным. Кристина с торжеством посмотрела на Кадара, который с открытым ртом взирал на своего кумира детства. Аиша, словно просыпаясь после долгого сна, неверяще подняла голову с почти таким же ошеломлённым видом что и у Кадара. Марта одарила нас одной из своих бесцветных улыбок, но на её щеках алел слабый румянец. — Я. Это. Сделала. — Я вздрогнула, когда поняла, что за всей этой драмой совсем забыла про Багиру, которая сейчас буквально свалилась на покрывало и жадно потянулась к флягам с водой. — Стойкая ты наша девочка, — с улыбкой, Кристина немного издевательски потянула слова, но глаза её блестели лукавым, добрым светом. Я вопросительно взглянула на Альтаира. Тот молча наблюдал как с жадностью глотает тёплую воду девочка с абсолютно не читаемым лицом. Сухарь. — Дорогая, ты не могла бы собрать руки-ноги в кучку и сесть? — в принципе я от него не сильно отличалась по степени эмоциональности. Багира с тихим, почти не слышным стоном медленно приняла сидячее положение и даже на автомате поправила свою рубашку, расправив складки на коленях. Демонстрация воспитания даже когда у тебя отваливается всё тело. — А что ты думаешь? — я постаралась смягчить голос, — По поводу ваших тренировок. Ты тоже тренируешься чтобы вступить в братство и стать ассасином? Багира тяжело дышала, но постепенно её дыхание выровнялось, пока она задумчиво склонила голову и исподтишка оглядела присутствовавших. Стремясь оттянуть время ответа, девочка подросток сделала ещё один глоток. Я терпеливо ждала ответа. Багира сглотнула и осторожно, тихим голосом ответила: — Мне тяжело и, я бы, я не уверена, что смогу когда-нибудь убить человека. Аиша вскинулась: — Ну, а если бы это был такой же как Мадж-Аддин?! Его ты бы убила? Скажи честно! — Ох, детка, — Кристина тяжело вздохнула и прикрыла глаза рукой. Движением настолько быстрым, что его смог увидеть, пожалуй, только Альтаир, я влепила девочке крепкую затрещину. Аиша вздрогнула и с полными слёз глазами, молча уставилась на меня. Она смотрела с такой обидой, с немым вопросом в больших, тёмных глазах, что я почувствовала укол совести. Я молча встретила её взгляд. Я смотрела так долго и пристально, пока не увидела зарождающееся понимания в тёмных глазах. Аиша коротко вздохнула и моргнула, уже не пытаясь удержать слёзы. — Я не хотела. Багира, я не хотела, я не подумала! — Конечно, ты не подумала, — я постаралась удержать резкость в голосе, — и тебе понадобилась целая минута, чтобы понять, что ты сказала. Аиша всхлипнула. — Багира, прости, я не специально. — Я тебя прощаю. Но ты права, если бы я могла, я бы убила Мадж-Аддина. Я с удивлением повернулась к молодой еврейке. Перед глазами промелькнуло воспоминание. Маленькое тонкое тельце девочки, которая извивается, выгибается дугой, вслед за жестокой рукой, которая тянет её за волосы, в то время как толстая нога давит на поясницу. Я вздохнула и протянула руку. — Сильно болит? Девочка вытерла слёзы и отрицательно помотала головой. Но как минимум она не отшатнулась и позволила мне осторожно погладить её по голове. *** Возвращаясь в бюро, я размышляла о нашем разговоре и пыталась понять, что я делаю не так. Чтобы не привлекать внимания, мужчины пошли по крышам, а вместе с ними, стараясь не отставать, Аиша. Девочки помирились, но я не могла забыть, что Альтаир сказал мне, когда мы седлали лошадей. — Решение уже принято, и мы никак не можем на него повлиять, — молодой ассасин говорил тихо, веско роняя слова на горячий песок. Я ещё раз поправила подпругу у лошади, скорее на автомате, чем из реальной необходимости. Альтаир уверенной рукой погладил мою спокойную трёхлетку Али по носу. Лошадь фыркнула и недовольно пожевала губами, не найдя сахара. — Я понимаю, мы готовы, Альтаир, правда. Но девочки, — я вздохнула, проводя по крупу Али и взглянула на ассасина, — они не готовы, ты сам видел. — Малик делает всё что может. — А ты? — я подошла ближе, чтобы заглянуть ему в глаза под капюшоном. — Я теперь даже не мастер, моё слово ничего не значит, — мужчина горько усмехнулся. — Но ты был им, разве нет? Что изменилось? — Я изменился, — Он хлопнул Али по крупу и усмехнулся, — не без твоей помощи, честно говоря. — Всегда пожалуйста, но ты меня переоцениваешь. — Я сделала ещё один шаг вперёд, — Альтаир, я не знаю каким ты был раньше, но я видела, как ты думаешь, если можно так выразиться. Я усмехнулась, пристально вглядываясь в лицо друга. — Все эти изменения, которые ты в себе чувствуешь, они не сделали тебя кем-то иным. То есть, я хочу сказать, что ты можешь сделать гораздо больше чем сам думаешь. — А ты не боишься, что я опять ошибусь? — Боюсь, — честно призналась, — потому что от твоей ошибки может погибнуть Кристина. Но без ошибок ты не поймёшь что нужно исправить. Однако, знаешь, попробуй учиться на чужих ошибках, а? — Неплохой совет. Постараюсь запомнить. Сейчас, шагая по улицам Иерусалима, я обдумывала свои слова. Сказать что-то лучше можно всегда, но что сделано, то сделано. Однако меня не покидало ощущение, что я что-то упускаю. Я тоже боюсь ошибиться и подвергнуть опасности своих друзей и подруг. Каково приходится Альтаиру? Когда он станет наставником, он будет отвечать за жизни целого братства. Я бы не справилась с такой ответственностью. Я могу успокоить класс подростков в тридцать голов, но масштабы братства гораздо больше. Ответственность растёт пропорционально. Как с этим справится Альтаир? Как с этим справлюсь я? — Ого, у нас гости, — я с удивлением посмотрела на шагавшую рядом Кристину. Подруга кивнула на двоих мужчин сидящих на лавочке, возле входа в бюро. Подняв взгляд чуть выше, я увидела притаившихся на крыше Кадара и Аишу. Молодой ассасин знаком дал понять, чтобы мы не останавливались и продолжили идти. Мы с Кристиной переглянулись и дали знак Марте с Багирой, делать в точности как мы. Как же хорошо, что учить девушек знакам мы начали в первую очередь. Склонив головы, мы продолжили неторопливым шагом приближаться к бюро. Когда мы подошли достаточно близко, мужчины поднялись и у меня не осталось никаких сомнений — они смотрели прямо на нас. Сердце застучало, гоня кровь вместе с адреналином по телу. Я незаметно переложила руки так, чтобы касаться под рукавами метательных клинков. Тут дверь открылась и на пороге появился грозный Малик. Бросив на нас суровый взгляд, он недовольно прикрикнул: — Что вы так долго? Я уже устал ждать, когда вы вернётесь. Немедленно в дом! Мы молча прошли мимо двоих мужчин, когда один из них неожиданно схватил Марту за руку. — Эй, я тебя знаю! Я резко развернулась, ныряя в рукава платья и стискивая рукоятку клинка. Рядом со мной напряглась Кристина, но прежде чем мы успели возмутиться, закричал Малик: — А ну убери руки от моей женщины. Кто тебе дал право хватать мою сестру?! Малик двинулся к мужчинам, отпихивая нас себе за спину, в безопасную тень бюро. Марта несколько секунд приходила в себя, смотря испуганными глазами на державшего её мужчину. Я поняла, что она сделает, как только женщина сместила вес на правильную ногу. Движением плавным, на одном лишь только гневе, Марта поднырнула под руку мужчины, вырвалась из захвата и опрокинула его на спину. Рядом тут же спрыгнул бесшумный Альтаир и приставил скрытый клинок к шее второго человека. — Только дай мне повод. — Мы уже достаточно нашумели, — Малик оглядел улицу, и я осмотрелась, только сейчас сообразив, как об этом подумают случайные свидетели. На удивление, на улице было пусто, и даже в узких окошках-бойницах не было видно ни одного любопытного лица. Весь наш закоулок был пуст. На удачу. — Заводите этих двоих внутрь, быстро! — Малик пошёл в бюро, а вслед за ним Альтаир, всё ещё удерживая клинок у горла мужчины. Кадар, который спрыгнул с крыши через минуту, таким же образом повёл второго. Я зашла последняя и тщательно заперла за собой дверь. — Кто такие? Ассасины пихнули мужчин к стене, отрезая пути к дверям. Мужчины успокаивающе вскинули раскрытые ладони на уровень лица. Один из них, араб средних лет, с квадратной челюстью и тяжёлыми бровями, взял слово: — Мы свои. — Своих мы знаем в лицо, а вас я вижу в первый раз, — резко ответил Малик. Альтаир угрожающе выдвинул скрытое лезвие. — Эй, по тише, по тише! Женщины нас знают. Я с недоумением пожала плечами в ответ на взгляд Малика. Эти мужчины были мне абсолютно не знакомы. — Мне кажется, я их уже видела. Все резко развернулись к Марте. Молодая женщина внимательно посмотрела в лицо сначала одного, затем другого мужчины. Затем она повернулась ко мне. — Молодая госпожа, эти двое мужчин сидели со мной в одной клетке. Этот, — Марта указала пальцем на мужчину с квадратным подбородком, — игрок, а этот — вор. Обозначенный вором, широко улыбнулся и кивнул. — Верно, мы за вами пришли. — В каком смысле? — словно гром прогремел угрожающий голос Малика. Он прокатился по голым стенам бюро и вернулся обратно, отдаваясь в моей голове. В каком смысле? — Я никуда с вами не пойду! — Марта вскрикнула и метнулась ко мне. Вцепившись в руку, молодая женщина встала за моей спиной мелко подрагивая. Я шире расправила плечи твёрдо встречая удивлённые взгляды вора с игроком. За другую руку меня схватила Багира. Замечательно, не то чтобы я собиралась драться, когда здесь есть для этого трое обученных убийц, но в будущем придётся научить девочек не хватать меня за ведущую руку. — По какому праву вы заявляетесь в мой дом и пугаете моих женщин?! — Малик вновь понизил голос и теперь шипел подобно змее. Игрок сдавленно охнул. — Так это ты! Ты нас спасла! Ты — женщина!!! — Да, мы женщины и что с того? — Кристина подбоченясь сделала шаг вперёд одновременно становясь между нами и игроком. Игрок помотал головой. — Не подумайте ничего плохого. Я думал, что вы мужчина. Мы не враги вам. — Тогда кто вы? — голос Малика всё так же угрожающе шипел. — Я Вафик, а этот побитый молодой человек — Бахт, мы пришли поблагодарить своих спасителей. И предложить помощь. — Такое ощущение, что полгорода знает, где живут убийцы Мадж-Аддина, — я устало прикрыла глаза. В голове мелькали сотни вариантов где нас могли запомнить. И выйти на бюро. — На самом деле всё не так страшно, — заверил меня игрок, представившийся Вафиком, — в городе считают, что пожар и убийство дело рук наёмных убийц, а не двух женщин. Если уж мы считали вас мужчинами, то они тем более. И я не знал где вы живёте, пока не увидел эту женщину на рынке, — он кивнул на Марту, которая уже перестала дрожать и теперь осторожно выглядывала из-за моего плеча, — я последовал за ней и увидел, как она заходит в этот дом. — Очень нужно было постараться, чтобы рассмотреть её лицо под платком, — я с недоверием сощурила глаза. Малик кивнул, подтверждая мои сомнения и с новым недоверием уставился на игрока. Тот, всё ещё держа руки на уровне лица, склонил голову на бок и с интересом разглядывал меня. — Вы правы, лица я не видел, но зато запомнил голос. И глаза, таких мёртвых глаз я ни у кого раньше не встречал. Я с беспокойством посмотрела на Марту. Та бесстрастно взирала на мужчину теми самыми «мёртвыми» глазами. Как будто за сегодня ей было недостаточно напоминаний. — Хватит, зачем пришли? — Кристина выплюнула слова сквозь плотно сжатые губы. Руки подруги мерно сжимались и разжимались. Она была уже на грани слепого бешенства. — Как я уже сказал, мы хотели поблагодарить и отплатить, чем сможем. Ваша тайна останется с нами безмолвной, и никто не узнает, где вы живёте, даю слово. Игрок медленно опустил руку и положил на сердце, произнося клятву. Он не заметил, как напрягся Кадар и недобро дрожали пальцы Альтаира, удерживая скрытый клинок на виду. — Думаю они не опасны, Малик, — я с сомнением заглянула в лицо даи, признавая за ним последнее слово. Как он скажет так и будет, но мне не хотелось, чтобы кровь невинных была на моей совести. Малик нахмурился, видя моё смятение и перевёл взгляд на вора. — А ты что скажешь, вор? — А я так же, как и он, — молодой мужчина мотнул головой на своего напарника и белозубо улыбнулся на мгновение переведя взгляд на нас. Я нахмурилась, соображая, уж не хочет ли он просить руки Марты? Неужто влюбился тогда, в камере? — Их нельзя оставлять в живых. Не после того, как они узнали наше место, — Альтаир говорил на английском, не отрывая бесстрастного взгляда с мужчин. — Предлагаешь их убить? — Малик ответил на английском с ужасным акцентом, — Тебе мало смертей невинных? — Они угроза братству. Это твоё бюро — тебе решать, что с ними делать. Я подчинюсь. — В кои-то веки! Наверное, небо упало на землю, а пески погасили солнце, если ты прислушался к моему решению, — Малик снова перешёл на арабский, а я постаралась не слишком сильно таращиться на него. Кто его учил языку?! Когда? — Ты — старшая, они здесь по твоей милости, ты и решай что с ними делать. Малик резко развернулся на пятках и указал на меня пальцем. Это ещё что за перекладывание ответственности?! Между тем, даи фыркнул и ушёл в полнейшей тишине в свою комнату. Ковёр с мягким шелестом вернулся на место, а я всё так же не понимала, что сказать. Кристина с удивлением посмотрела на меня и, встретив такое же недоумение, только покачала головой. — Всё чуднее и страноватее. — Мастер? — я неуверенно обратилась к Альтаиру, решив не светить имена по примеру Малика. Альтаир не дёрнулся, но его взгляд на секунду метнулся ко мне, показывая, что он слушает. Я набрала побольше воздуха. — Я думаю их можно завербовать, — и обращаясь к игроку спросила: — Чем вы можете помочь? Чем вы хотите помочь? Мужчины переглянулись и старший ответил: — У меня есть связи в высоких и не очень кругах. — А я очень ловкий, — молодой араб вновь улыбнулся, на этот раз мне, и я не сдержалась от ответной улыбки, жутко кривой и нервной. — Был бы ловким, тогда бы за решётку не угодил, — с неприязнью ответил Кадар. Он покосился на невозмутимого Альтаира и, спохватившись, убрал любое выражение с лица, вновь став профессиональным убийцей. — Меня подставили! — вор казался наигранно возмущённым, — к тому же, награбленное всё равно ушло куда надо, а из тюрьмы я бы уж как-нибудь выбрался. — Ты бы умер, — почти на автомате ответила, вспомнив момент казни. — Вы знаете кто мы? Мужчины вновь переглянулись, и вор неуверенно пожал плечами. — Какие-то жутко важные и скрытые убийцы? — Почти, — я усмехнулась, — мы профессионалы. Ну, то есть они, — кивок на ассасинов, — а мы лишь женщины, которые ещё даже ранг не получили. — Так это правда? — игрок внимательно осмотрел капюшоны ассасинов. — Что правда? — Вы ассасины, те кто правят Масиафом и противостоят тиранам! Я слышал множество слухом о ваших деяниях или о том что приписывают вашему клинку. Я со вздохом повернулась к Альтаиру и вновь перешла на английский: — И много кто о вас знает? Мужчина слегка дернул головой и бросил мне короткий взгляд. — Больше, чем следует. Но все, как правило, проверенные. — Хорошо, я решила, — я освободила свою руку из хватки Багиры (не без труда) и потёрла заболевший лоб, — вы придёте сюда завтра, если действительно хотите помочь, и мы обсудим ваш новый статус с мастером и решим. Если мы заметим за вами хвост — вы умрёте. Если возле нашего дома вдруг появится слишком много подозрительных стражников — вы умрёте. Если я заподозрю вас в предательстве, хоть на мгновение — вы умрёте. Всё ясно? — мужчины вразнобой кивнули с опаской поглядывая на ассасинов. — Сейчас вы выйдите из дома и медленно, и спокойно пойдёте домой. И не появитесь здесь раньше, чем завтра в это же время. На лавочке не сидеть, сразу стучитесь в дверь, вам откроют. Это всё, вы свободны. Мы посторонились пропуская напуганных, как мне казалось, мужчин к двери. Я провела их взглядом и дождавшись, когда за ними закроется дверь кивнула Альтаиру и Кадару: — Проследите за ними. Нужно знать куда они пойдут. Мужчины кивнули и без лишних вопросов тихо выбрались через люк на крышу. Из закрытой части первого этажа вышел Малик. — Это было неплохо, старшая. — Почему старшая, почему я? Почему ты сам не решил этот вопрос? — мой голос звучал тихо и слабо, несмотря на всё внутреннее волнение, которое медленно меня отпускало. Голову словно обручем стянуло от боли, и я поморщившись потерла лоб. — Ха, а ты как думаешь? Ты ведь уже знаешь ответ, разве нет? Я предполагала, но жизнь научила не доверять своим суждениям полностью. Поэтому я лишь молчала, с затаённой болью смотрела на веселящегося даи. Он вздохнул и потёр шею. — Окей, слушай. Среди этих женщин ты старшая и это правильно. Я не хотел называть твоё имя, чтобы не дать им лишних подсказок, по которым тебя можно найти. И ты поступила так же — это правильно. Ты привела сюда этих женщин, — я горько кивнула, — и поэтому они пришли сюда. Ты спасла их и тебе решать, что с ними делать — это правильно. — Малик посмотрел мне в глаза, — ты решила их отослать, чтобы узнать, где они живут и не лгут ли они нам — это правильно. И ты не вправе решать станут ли они рекрутами или нет, и ты не стала решать не посоветовавшись с нами — это правильно. — Так это была проверка? — Кристина удивлённо покачала головой. — Да и нет. Я хотел увидеть, как ты будешь себя вести в похожей ситуации, когда нужно решать на ходу и просчитывать последствия своих решений. Скоро вы предстанете перед наставником и меня не будет рядом, чтобы подсказывать верный ответ. Ваша жизнь будет только в ваших руках. — Так они смогут, — я сглотнула, — стать рекрутами? Малик с сомнение покачал головой и задумчиво повёл рукой по заросшему подбородку. — Сомневаюсь. Мы берём в братство совсем ещё юных мальчиков из проверенных семей, либо сирот, которым нечего есть и которых никто не хватится. — А связи? Должны же быть у вас связи с разными слоями общества, чтобы знать кто, где и когда будет? — Это много раз проверенные люди. Даже тогда существует опасность предательства и за ними тщательно следят, а их информацию проверяют. Да и какую информацию можно получить от вора? Где лежит побогаче клад? — Вот тут ты не прав, — я аккуратно высвободила вторую руку и отошла к прохладному фонтану, чтобы сесть, — Вор — значит, уже кое-что знает про скрытность. Вор — значит, умеет быть терпеливым и много слушать. И опять-таки — связи. Он может знать, где нужно искать информацию, и он наверняка умеет вскрывать замки. Вас учат вскрывать замки? А следовало. Я вот хочу научиться. Ваши замки мне абсолютно незнакомы. Малик слушал меня внимательно, не перебивая и не торопя, когда я забывала какое-то слово и пыталась подобрать подходящее по смыслу. Голова болела всё сильней. Пульсирующая боль над правой бровью мешала думать, отвлекала и мучила. Проклятая мигрень. — Я понял тебя, — Малик медленно и важно кивнул, вновь погрузившись в свои мысли. Багира, аккуратно подложив под колени юбку, уселась у меня в ногах. — Госпожа, а ты, ты бы правда их убила? Я молча смотрела в чистое, круглое лицо девочки и не могла найти в своей голове ни единой мысли. — Да, — не было сил и желания, пытаться смягчить слова. Аиша фыркнула и поклонившись, ушла в свою каморку переодеваться. Марта осталась стоять посреди бюро с удивлённо-потерянным видом. Слегка склонив голову к плечу, она смотрела на меня, покачиваясь на носках, но без какой-либо тени мысли в пустых блеклых глазах. В который уже раз мне пришла в голову мысль, что она слишком хорошо скрывает свои мысли. Наверное, даже лучше Альтаира, а он учился этому искусству много лет. Ну или сколько ему на сегодняшний день стукнуло. Эх, кто-то рождается с даром, а кто-то я. — Ладно, пойдём наверх, Вика, — Кристина потянула меня за руку, помогая подняться. — Подожди, — я склонилась и зачерпнув рукой воды, вытерла горячее лицо. — Мы с Багирой сейчас наносим воды чтобы помыться, — бесцветный голос Марты теперь не вызывал даже щемящей боли в груди. А может сейчас мне мешала мигрень и поэтому я не была способна чувствовать что-то помимо этого? — Ну вот и замечательно. Я вам помогу, как только переоденусь. Терпеть не могу это платье, — Кристина опять несильно потянула меня за руку, — Ну, что с тобой? Выглядишь хреново. — Голова болит. Опять. — От блин. А таблеток и не осталось. Верно? — Угу. — Слушай, давай ты сейчас помоешься, переоденешься и попробуешь заснуть, окей? — В такую жару? Вряд ли, скорее проваляюсь в горячке до вечера. — Но я всё равно скажу всем, чтобы держались от тебя подальше. А Малик пусть сам решает, что делать. Он охренел взваливать на тебя такую задачу! — Кристина говорила тихо, хотя и на русском. Мы уже поднялись на второй этаж, и я на автомате бросила взгляд на одинаковый ряд занавесок. В самом конце коридора была комната Аббаса. Сейчас его в бюро не было, ушёл на задание. Интересно чтобы он сказал в этой ситуации? Тогда в тёмных коридорах замка Мадж-Аддина, он молча принял моё решение вывести всех заключённых из клетки. Он тоже считал, что я должна их бросить? Кажется, братство наплевательски относится к смерти невинных, если это не клинок их брата. Избирательное лицемерие. Первая игровая миссия по убийству торговца оружием. Альтаир абсолютно хладнокровно, как и толпа людей на рынке, наблюдал как кузнеца полосуют ножом. Мне было противно, мне было неприятно, но краем сознания я понимала, что на его месте я поступила бы так же. Просто стояла и смотрела, не пытаясь спасти чужого для меня человека. Меня бы остановил страх за свою жизнь. Что останавливало Альтаира? Вера в кодекс братства? Равнодушие? Сейчас он промолчал, когда я просила помощи. Я подозревала что его решение неизменно — он хочет убить этих двоих. Если бы я сказала: давай! Он бы тут же перерезал горло вору. Кадар, наверное, замешкался бы или тоже убил рванувшего к выходу напуганного игрока? Мне нельзя давать ответственность за чужую жизнь. Я не умею с ней справляться. Я боюсь. Слишком боюсь ошибиться.