Записки сумасшедших

Отец с самого детства пытался обучить меня одной простой истине: я — слабый человек, но даже слабые люди способны бороться и побеждать в бою у настоящих монстров, с какими нам бы пришлось столкнуться на острове Парадиз. Поэтому, когда я называла себя слабой и хрупкой девушкой, то не обманывала окружающих: ведь по-настоящему сильный человек способен поступать так, как сочтёт правильным, а не вынужден плыть по течению лишь потому, что так всем станет проще. Постоянные изматывающие тренировки вызывали страсть и ненависть одновременно. У меня хорошо получалось — это не могло не радовать — поэтому отец мог даже похвалить за успехи. Но в его одержимом желании сделать из меня первоклассную машину для убийств он зачастую игнорировал мои чувства и желания, заставляя против воли тренироваться до изнеможения. Как же так, отец? Почему ты видишь во мне лишь воина, способного принести пользу Марли? Неужели марлейская идеология о воинах для тебя важнее чувств той, кого ты сам смог признать дочерью? И я возненавидела всю эту лживую пропаганду, что под красивыми словами о долге, чести и искуплении грехов преследовала лишь интересы небольших слоёв населения, зачастую сугубо материальные, но губительные для большинства других людей. Но больше, чем саму идеологию, я ненавидела лишь тех идиотов, что слепо следовали ей — таких, как Райнер, что был готов продолжать миссию после смерти нашего товарища. Почему даже сейчас, когда наш друг погибает, ты продолжаешь верить в эти лживые сладкие речи о воинской чести? Я думала, что искренне ненавижу всех идеалистов, которые за своими убеждениями не видят чувств других людей, не осознают их значимости. Но как быть с теми, кто в качестве основного кредо своей истины преподносят свободу выражения для каждого человека, и даже готовы сражаться за это? Эрен вызывал спорные чувства: мне нравились его идея, стремления и упорство, я даже начала уважать этого человека до такой степени, что решилась помочь в его начинаниях небольшими тренировками рукопашного боя. Но Йегер, как и другие идеалисты, не изменял традициям: в погоне за мечтой о свободе, он не замечал чувств даже своих собственных друзей, что однажды, неизбежно, даст трещину в их дружбе. По иронии судьбы, Эрен Йегер — именно тот человек, с которым мне придётся сразиться для завершения миссии. И я готова убить сотни людей, таких же одержимых идеей солдатиков-разведчиков; готова испачкать руки кровью собственных товарищей, если мне придётся вступить с ними в бой. Я готова снова похоронить себя и стать чудовищем, потому что с самого рождения меня готовили к роли хладнокровного убийцы или «почётного воина Марли», как нам заливали в уши. Ведь я действительно слабый человек, неспособный бороться за собственные убеждения, за то, что я считаю верным, поэтому утопить собственные чувства, позабыть о них и молча сносить боль - моё справедливое наказание за безволие. Единственное, что помогает мне двигаться вперёд, — это обещание вернуться домой. И пусть мой отец собственноручно сотворил из меня монстра, он единственный и только он сможет видеть в чудовище, вроде меня, человека.