Убийство двух сердец.

- Фамилия тебе отлично подходит, - едкий мужской голос, словно окатил волной и помог прийти в себя. Колд тут же кинулась к окну, пытаясь унять дрожь в своих руках. Свежий воздух точно не помешал бы адекватно мыслить. Ярый порыв прохладного ветерка резко ворвался в комнату, принимая в свои объятия, порозовевшее лицо Тины. Она не могла понять, осмыслить, как он снова оказался здесь. Белоснежная прядь волос выбилась из прически, но сейчас не было времени да и желания забрать её. Кристине нужно было что-то делать, нельзя же было просто стоять здесь и молчать. Во-первых, она доктор и ей нужно исполнять свою работу. Во-вторых, это было дело прошлых лет, только вот почему-то тоненькое колечко всё ещё красовалось на её руке. - Как же Вас так угораздило, Мистер…- словно ничего не случилось, начала Тина, попутно пытаясь выдавить из себя улыбку. Девушка подошла ближе, хотя каждый шаг давался с невероятным усилием. Он, словно, не изменился. Те же острые скулы, чёрная щетина и яркие голубые глаза, которые заглядывали в самые потайные уголки души. В ухе красовалась та же самая серёжка, предназначение которой, Тина никогда не понимала. На лице было пару глубоких ссадин и кровоподтеков, некоторые из которых всё ещё не были обработаны. На тумбочке, которая стояла рядом, остались, брошены в спешке приборы. Видимо Лили снова оторвали от работы. Бровь была рассечена, и из свежей раны ещё сочилась алая кровь. Внутри всё предательски сжалось. Этот мир ужасно повлиял на неё, и даже после возвращения в него магии жизнь не стала легче. Колд бросила на тумбу лёгкую папку и, придвинув небольшой стул, уселась напротив мужчины. На его тонких губах красовалась едкая ухмылка, которая и покорила когда-то её ледяное сердце Закинув ногу на ногу, Тина сложила руки в замок и просто молчала. Нужно было собраться с мыслями. - Я знаю, что проклятье снято, - ухмылка на секунду покинула его лицо, и пират попытался подняться, но прикованные руки к борту кушетки мешали ему. - Это ничего не меняет Киллиан, - холодным тоном проговорила Тина, сжимая руки всё сильнее и сильнее. - Тогда почему ты носишь кольцо? – Джонс ударил в самое больное и уязвимое место, о котором прекрасно знал. Его близко-посаженные глаза глубокого цвета с темным, почти черным ободом по радужке, неизменно подкрашенные сурьмой, внимательно рассматривали детали любимого профиля. - Это доказывает мне, что я всё-таки была права, - чтобы хоть как-то отвлечься от этого разговора, Тина взяла небольшой поднос с чистой ватой и перекисью водорода, но только потом поняла, что это было самой глупой идеей. Киллиан был ещё ближе и ещё сильнее пытался рассмотреть что-то в лице девушки. Орудовать приборами со стула было невозможно, поэтому, по долгу своей профессии и, пускай, непризнанным желанием, Кристина лёгким движением присела на край кушетки. Жидкость неприятно зашипела, и Крюк легонько прикусил губу. На подносе лежал антибактериальный пластырь, которым Тина заклеела рассечённую бровь. - Ты всегда придавала слишком большее значение моим царапинам, - пристально смотря на девушку, Киллиан, насколько мог пошевелить рукой, положил свою ладонь на острую коленку доктора. Кристина тут же дернулась, немного надавливая на рану Крюку. Он отлично знал, что лучше не повторять своих действий; привык к неприступности этой Королевы. - Дорогая, ты до сих пор на меня обижаешься, - несмотря на жжение в губе, Киллиан всё равно расплылся в улыбке, многозначно поглядывая на Тину. - Ты разбил моё сердце! – с долей обиды проговорила Кристина, - В буквальном смысле этого слова. Выражение лица Киллиана тут же поменялось. Он стал угрюмым, густые брови нахмурились. Сколько раз он хотел сказать ей правду, но так и не смог понять, почему этого не сделал. Крюк не хотел признавать, что Королева украла его сердце, которое он когда-то отдал другой женщине. Мила - он считал её своей вечной любовью, но прошло столько времени. Нет, Джонс всегда будет помнить женщину, но лёгкий трепет, который возникал у него в сердце, при виде этой ледяной дамы, затмевал рассудок. Крюк прекрасно помнил тот момент, когда она поднялась на борт его корабля. Невероятно холодная, недоступная, казалось её ничем нельзя пробить; его подколы, издёвки, шутки, над которыми в залив смеялись все матросы, Тину совершенно не трогали. - Что ж, Мистер Джонс, после небольшой терапии и постельного режима, зная вашу способность быстро восстанавливаться, могу сказать, что через пару недель Вы сможете покинуть нашу больницу, - официальным тоном проговорила Кристина, ловко спрыгивая с кушетки, она поправила свой белоснежный халат. - Увидимся завтра днём, Мистер Киллиан, - Тина подарила ему свою идеально-ровную, белоснежную улыбку, от которой Доктор Вэйл обычно таял, но вот Крюк отлично знал, что за этой улыбкой скрывается пустота. Колд буквально вылетела из палаты, глотая воздух, пропитанный лекарствами. От этого стало ещё противнее, но от нежеланного выплеска эмоций, Кристину спас телефонный звонок. - Да, Стейс, - голос был на удивление ужасно усталым и опустошённым. - Тина, всё в порядке? – невероятно заботливый голос Власки, вызвал у Королевы лёгкую улыбку. - Да, наверное, - тихо проговорила девушка, - я приеду через час, может раньше. - Хорошо, ужин уже остывает, - Стейс весело прощебетала в трубку и тут же отключилась. Мозг ещё отказывался что-то воспринимать адекватно, но нужно было возвращаться домой. Ноги уже подкашивались от усталости и, даже не хотелось есть, а только укутаться в мягкое одеяло и крепко заснуть. Быстро забежав в свой кабинет, Тина натянула наспех плащ. Доктор широким и быстрым шагом направилась в сторону своего дома, где её ждал самый любимый в мире человек и горячий ужин.