Игра Боссов.

Тсуна сбежал от Хибари и смог пережить этот день – теперь у него в комнате гостили мафиози. Они устроили там знатное веселье. Вообще-то Тсуна правда пытался противостоять этим ненормальным личностям, но это было только первые полчаса, а после уже и Тсуне стало наплевать на это безобразие. Среди внезапно страстно захотевших погостить у него мафиози было много незнакомых личностей. Первым к нему пришёл Мукуро. С этим парнем он и раньше был знаком лично. Нельзя было сказать, что Тсуна вообще не хотел бы знать этого человека, потому что Тсуна был немного фаталистом и думал о том, что знать его – это нечто, предречённое судьбой. Но предпочёл бы познакомиться с ним как можно позже, причём идеально, чтобы он узнал о нём из сводки новостей в благополучной старости. Он познакомился с ним в четырнадцать лет и в первый же день знакомства подумал о том, что в новостях бы сказали «Какой ужас! Опасный мафиози сбежал из хорошо охраняемого секретного объекта!», показали бы его фотографию, Тсуна бы показал на изображение тростью, сказал бы «Мудак», медленно повернул бы голову к Реборну (в четырнадцать Тсуна хотел хотя бы в старости увидеть его снова), тот бы кивнул ему, а Тсуна бы улыбнулся. И всё! Но вместо этого тот сначала постоянно пытался его убить, а потом решил, что будет преследовать его. Вообще-то, Тсуна меньше всего хотел бы оставаться с ним наедине, но, к счастью, с ним в комнате был Реборн, который рассматривал что-то, найденное на его полу. -Оя-оя, Тсуна-кун нашёл себе подружку? –с порога начал Мукуро, увидев лежащего на ковре Реборна. Тсуна вздрогнул, краем глаза заметив, как характерно дёрнулась рука киллера. Он продолжал смотреть в какую-то, видимо, книгу, но Тсуна был уверен – этому человеку не обязательно смотреть в цель, чтобы попасть. -Где охрана? -Какая охрана? –склонив голову на бок и строя из себя настолько невинный вид, что сразу видно игру, спросил Мукуро. -Таких, как ты, нельзя выпускать к людям без охраны. –насторожено глядя на него, объяснил ему Тсуна. –Кто охраняет тебя, Мукуро? -Как грубо! –манерным тоном он воскликнул, уклоняясь от ответа. -Кто бы говорил! С Тсуны немного спало напряжение – он подумал, что его необычный друг передумал нарываться на неприятности, а Реборн с виду спокойно почитывает некое чтиво. Хотя, с виду, он вообще всё спокойно делает: читает, наблюдает…и убивает людей в том числе. -М, когда я видел тебя в последний раз, ты говорил о любви к женщине… -задумчиво изрёк он, довольно усмехнувшись, когда собеседник икнул, наивно полагая, что тот, наконец-то, забоялся его, как в первые месяцы их знакомства. -И что с того? –Тсуна понимал, к чему он ведёт, но изо всех сил пытался увести разговор от этого. -Что, тебе начали нравиться мужчины? –он издевательски взглянул на посиневшего Тсуну. Краем глаза Савада заметил, что пистолет киллера всё ещё, конечно, лежит на полу, он даже положил его как можно более незаметно, чтобы не шокировать Нану, но на нём уже удобно лежала его рука. Надо сказать, Тсуна, конечно, пытался уберечь Мукуро от необдуманных поступков, но сам всё равно держался так, чтобы, если киллер решит выстрелить, он не попал в него самого. Хотя, в безупречной меткости этого человека он был уверен. -Тебе что, жить надоело, ананасовый? –он всеми силами хотел уберечь его от собственной глупости – парень не понимает, что нарвался. -Ты мне угрожаешь? –хихикая, измывался он. Он вообще любил, когда Тсунаёши находился в подобном состоянии. -Если ты сейчас скажешь хоть слово… -И что будет? Надо ли говорить, в каком шоке были Кен, Чикуса и Фран, когда у них на глазах чуть ни застрелили их предводителя? Да что там шестёрки, предводитель сам был в шоке. -А вот и вы, ребята! –обрадовался Тсуна. –В самом деле, охраняйте своего ненормального главаря от глупых поступков! –он упёр руки в бока. Следующим к ним пришёл Ланчия-сан. К этому мужику, в отличие от всяких ненормальных личностей, бесящих конкретно опасных киллеров, которым не жалко натравить на маленького ребёнка медведя, Тсуна хорошо относился и даже был рад иногда увидеть его у себя дома. -Боже мой! –сказал Ланчия-сан, увидев Мукуро. Тсуна хорошо понимал его реакцию. -А что это он притих? –подозрительно сощурился Ланчия-сан. Тсуна повернулся, чтобы посмотреть на этого ананасового ублюдка. Ему стало жутко интересно, каков Реборн, как человек, конечно, после того, как тот выстрелил в него, но он даже не мог посмотреть в его сторону. «Понятно почему» -усмехнулся Тсуна, переведя взгляд на Реборна и увидев, что его рука всё ещё угрожающе лежала на пистолете. Вокруг ананаса, пострадавшего из-за самого же себя, сидели Кен и Чикуса, а Фран стоял где-то в стороне. Хотя, если подумать, пострадал не сам Мукуро, а только его итак не очень психическое состояние – Реборн промахнулся, но всякий понимал, что это было специально. Просто Реборн старался не устраивать пальбу у Тсуны дома. -Его чуть ни застрелили. -Да ладно?! –он, кажется, не мог поверить своим ушам и его лицо выглядело неприлично довольным, даже почти счастливым. Хотя, Тсуна хорошо понимал его. -А кто? –оправившись от безумной радости, спросил он. -Реборн. –ответил Тсуна скучающим тоном, смотря на Мукуро, доставшего откуда-то пирожное и теперь поедающего его с самым печальным видом. Ланчия тоже посмотрел на него, правда, всё равно был исполнен шока, а Тсуна, решив оставить Ланчию одного, подошёл к Реборну. -Да откуда же я мог знать?! –обиженно и зло спросил Мукуро, кажется, у всех присутствующих. -Это будет тебе уроком, Мукуро-кун. –поучительным тоном сказал ему Ланчия. –Не надо приставать к незнакомым людям. –он упёр руки в бока, чуть наклонился и укоризненно на него посмотрел. -Да он даже не похож на аркобалено! -Мукуро показал пальцем на киллера. -Показывать пальцем не прилично. -Что ты там всё читаешь? –спросил Тсуна, присев рядом с другом. Он внимательно пригляделся к чтиву у него в руках – это была небольшая книжица с кратким экскурсом в мир огнестрельного оружия. Реборн уже убрал руку с пистолета, по крайней мере, теперь никому не угрожал тот, что лежал на полу, про тот, что был на портупее,никто ничего не говорит. Реборн посмотрел на него и усмехнулся. -Не знал, что ты интересуешься оружием. Тсуна на это только фыркнул. Когда в следующий раз открыл дверь, Тсуна чуть замертво не упал перед гостем. Видимо, сказывается странная, вынесенная из детства привычка притворяться мёртвым при виде Хибари Кёи. Значит, этот странный извращенец всё-таки решил отомстить ему и за опоздание, и за Вегас, и за милашку Катису, но что он может сделать, если Кёя-кун привлекает к себе женское внимание?! -Хи-хибари-сан… -он как только увидел его, уже был готов молить о пощаде. «Что за жалкое зрелище?» -думал Реборн, наблюдая за этой картиной. Он мог просто изредка наблюдать за ним и заниматься своими делами, но нет, он мучил его, учил и не для того, чтобы тот падал перед всяким первым встречным! Хибари улыбнулся. -Это была Катиса, Хибари-сан! –раскаивался Тсуна. При виде Тсуны, готового унизить себя, лишь бы этот извращенец оставил его в покое, Реборну сделалось немного дурно, а Мукуро, наоборот, поднимало настроение. Вид раскаивающегося Тсуны лечил его разбитое сердце. -Да успокойся, Тсунаёши. –добродушно улыбнулся Хибари-сан. -Тсунаёши?! –взвизгнул он. –Ты издеваешься надо мной? Я проиграл Реборну в покер, поэтому, слышишь, поэтому мне пришлось надеть этот клюв! Понимаешь?! –силы его, кажется, частью покинули тело от неожиданного появления ярой опасности, поэтому он опустился перед ним на колени. Реборн положил руку на пистолет – ему хотелось снова выстрелить в довольную морду Мукуро. Нечего смеяться над его учеником! -Что ты, друг мой..? –Хибари сделал вид, как будто растерян. «Зараза!» -подумал Тсунаёши-кун,– «Хорошо притворяется!». -И почему ты в китайской одежде?! -Фонг, хватит дурачить людей! –зло сказал ему Реборн. -Да я даже не хотел! –растерянно отозвался «Хибари». -Зараза. –зло прошипел киллер. -У меня и в мыслях не было! –возмущался он, чувствуя себя обвиняемым. -Так Вы не Хибари-сан? –спросил Тсуна, поднимаясь с колен. -Нет конечно! –ответил Фонг – оклеветанный и невинно опороченный. -А, ну, это хорошо! –обрадовался Тсуна, конечно, не новому гостю, он не хочет иметь ничего общего с мафиози, который шифруется под Хибари и чтобы разговаривать с которым нужно брать с собой сменную одежду и пропитание, а тому, что его, возможно, не убьют. -А что с ним? –спросил, как Тсуна вспомнил, аркобалено, показав пальцем на Мукуро, снова ушедшего в печаль и всё ещё сидевшего в окружении верных Кена и Чикусы. Фран в это время присоединился к Реборну и тоже начал изучать книжку про оружие. -А, его чуть не застрелили. –каким-то слишком радостным –радость осталась после осознания того, что никто пока не пришёл убивать его- голосом ответил ему Тсуна. Фонг даже не стал спрашивать, кто это сделал. Следом за ним пришёл ещё один странный человек. -Эй, Фонг! –закричал он. Просто собирательным методом Тсуна решил сделать вывод о том, что он – тоже аркобалено. Ну, конечно, ещё и потому что с этим человеком могут общаться только люди, вынужденные это делать из-за того, что, например, находятся в одной команде. Или ученики. Но этот человек странно выглядит, из-за чего Тсуна решил, что он – иллюзионист. Кстати, он не стал спрашивать о том, почему Мукуро так подавленно выглядит – ему было на него откровенно наплевать. -Эй, Мармон! –закричал следом зашедший подозрительный тип. Не смотря на то, что он тоже был максимально странным, Тсуна решил, что он, всё же, не иллюзионист. Есть несколько признаков иллюзионистов. Первый признак – это то, что все иллюзионисты странные. В этом Тсуна прямо сейчас мог убедиться, потому что в его комнате собралось целых три иллюзиониста: Мукуро носит обтягивающие кожаные штаны и ананас на голове, держит огромную вилку у себя в руках, смеётся ебанутым смехом, а ещё у него есть красный глаз с периодически меняющимися иероглифами; Фран носит иллюзорное яблоко у себя на голове и занудным голосом периодически изрекает разного рода ебанутства про ананасовых фей и длинноволосых седых Рапунцель; ну и этот «Мармон» одевается в балахоны, как у чёрных магов, откуда видно только половину лица, причём, ещё и с макияжем, насколько может себе позволить увидеть Тсуна. А этот человек на вид был странен только тем, что чёлка длинновата и улыбается излишне. Второй признак – иллюзионисты – мрачные извращенцы. Мукуро может говорить либо действительно печальные вещи, либо пороть свою извращенскую пургу; Фран если и говорит что-то, то только оскорбительное и максимально невежественное, да и вообще, что там говорить о человеке, у которого лицо, как будто он смотрит на мёртвую собаку; а Мармон просто извращенец, для которого нет ничего дороже денег. Наш же испытуемый просто был немного ебанутым на голову, но не мрачным, хоть не исключено, что извращенец. Ну и, конечно третий – это их очевидная привязанность к дальнему бою. Даже Мукуро со своим трезубцем лучше действует с дальнего расстояния. Но если смотреть на этого человека, то очевидно тесное общение с холодным оружием – на руках многочисленные тому подтверждения. -О, и лягушка здесь! –кажется, обрадовался он, подойдя к Реборну и Франу. Подумав о том, что это, должно быть, снова пристают к Реборну и, таким образом, нарываются на пулю, Тсуна вздохнул. -Беел-семпаай, может, хватит уже? –натянуто возмутился Фран. Это его назвали лягушкой, но, видимо, он не очень расстроился. Просто ему нравилось то, как этого странного человека бесит его манера речи. «Наивный Тсуна» -подумал Реборн. Если бы он только знал, что эти двое – непосредственные офицеры Варии, давно бежал бы прочь. Веселье же, упомянутое в начале главы, началось, когда удручённый и подавленный до этого Мукуро вспомнил, что притащил с собой винишко. Он заволновался о том, что не рассчитывал на такое количество народу –максимум на Тсунаёши и нескольких его «прихвостней»-, но Фонг успокоил его, сказав, что шёл тоже не с пустыми руками и притащил с собой бутылку байцзю и маотай. И вот теперь Тсуне было всё равно на то, что в его комнате тусуют мафиози, а самый опасный киллер дрыхнет у него на коленях. -Я же учил тебя обходиться без таблеток. –проворчал Реборн, поднял руку вверх и показал на Тсуну указательным пальцем. Тсуна наклонился, чтобы посмотреть в это наглое лицо. Он был в полусонном состоянии, на нём уже не было шляпы (она лежала где-то в стороне), одну руку он поднимал вверх, другой же рукой он держал бутылку вина. -Да, учил. –он не стал спорить. –Но у меня не было времени концентрироваться. -Я учил тебя не для того, чтобы ты замораживал двери! –возмущался он, в гневе тряся пальцем. Но в его голосе сквозило количество выпитого им спиртного. Что ж, Реборн постарался на славу. -Ну да. –снова не стал отрицать Тсуна, с пьяными киллерами вообще лучше лишний раз не спорить. –Ты учил для того, чтобы я замораживал медведей. Кстати говоря, Реборн так и не научил Тсуну нормальной технике прорыва нуля. -Я пытался научить тебя замораживать чужое пламя! –продолжал возмущаться Реборн. Тсуна взял на заметку, что Реборну лучше не давать пить, потому что, когда выпьет, он начинает возмущаться. –А ты…-он обвинительно ткнул в него указательным пальцем. –Ты вместо этого стал замораживать собственное пламя! –На самом деле это очень хорошо, что ты не стал учить меня на чьём-то пламени. -Ну, всё ещё впереди. –многообещающе заявил Реборн. Тсуна стал медленно понимать, что попал. -Ну, у меня же нет таких больших проблем… -начал оправдываться он. Всё, что угодно, лишь бы на него больше не натравливали медведя! -У тебя большие проблемы. –заявил ему киллер. –Ты не подготовлен к боевой обстановке. Но это было ещё не всё. Когда Реборн предложил Тсунаёши выпить, а Тсуна согласился, в комнату кто-то ворвался, громко ударяя дверью о стену. Все обернулись на вломившегося. -Нана идёт! –также громко, как хлопнула дверь, встретившаяся со стеной, прокричал Емитсу. Была тишина. Все смотрели на него и все молчали, но с такими взглядами им не обязательно было говорить – за них всё говорили их глаза. Тишина вила круги и узоры в отяжелевшем воздухе, ударяла плетью по вещам, людям и по свету, кружилась в танце с ним и заполняла всё внутри: в комнате, внутри людей и в дырах. Тишина трепала людей по голове, касаясь их до странного мягкими руками и смеялась, звонко и задорно. В прочим, всё равно никто не чувствовал мягких её касаний и не слышал голоса её. -И что? –решил высказать всеобщее мнение Мармон. -Что это значит?! –взорвался Емитсу – ему не нравилась чрезвычайная наглость аркобалено. –Она не должна увидеть кучу мафиози, зайдя в комнату к сыну! –он обвинительно показал пальцем на Мармона, как будто он и был всему виной. -Да мы даже на мафиози с виду не похожи! Да, парни? –он повернулся ко всем присутствующим только с тем, чтобы увидеть утвердительные кивки и подтверждающие возгласы нескольких из них. Правда, Тсуна молчал, а чуть пьяному Реборну было всё равно – он же комфортно расположился у Тсуны на коленях, потому ему ничего не нужно было. -А я вообще не мафиози! –заявил Мукуро. –Я большой враг мафии. -Вы не похожи на мафиози?! –спросил тот с таким нажимом, что каждому было понятно – он определённо с этим не согласен. На Мукуро всем было плевать – вряд ли его вообще кто-то услышал. -Ну да, твоя жена же терпит таких странных личностей, как Реборн. -Реборн выглядит нормальнее тебя! –он потряс пальцем в знак возмездия. –Тсуна?! –он перевёл палец на сына. Тот огляделся по сторонам, посмотрел туда и обратно, и подумал, что, может, он просто чего-то не понимает и его присутствие в собственной комнате действительно является чем-то из ряда вон выходящим? -Рюмка, Тсуна, рюмка… -вздохнув и, Тсуна так чувствовал, посетовав на то, что его ученик иногда такой тупой, сказал ему Реборн. -Рюмка? –спросил он и посмотрел на это изделие из стекла в своих руках. –Что рюмка? –не понял он и посмотрел на Реборна в поисках ответа. -Ты что, опять обзываешься? –он упёр руки в бока, смотря рассерженно. Реборн посмотрел на Тсуну, как на идиота, и тот прекрасно это видел, но не собирался обижаться на человека, который и сам-то не лучше – обзывает людей рюмкой. -У тебя рюмка в руках, идиот. –скучающим голосом поведал он. -А. -он снова посмотрел на рюмку, после посмотрел на отца и на Реборна. –И правда. -Ты что, пьёшь? –спросил он, крича на сына и кидая в него предъявы. -А…эм… Реборн подумал, что тот что-то искал там, у себя в голове, но также он был не совсем в этом уверен. На счёт Тсуны нельзя быть в чём-то сильно уверенным. Может, даже прямо сейчас ошибается. -Пятидесятое правило. –сказал после некой обработки информации у себя внутри Тсуна. Реборн подумал, что либо он что-то придумал, либо снова сошёл с ума. –Настоящий десятый босс Вонголы должен уметь пить, чтобы знать, с чем имеет дело. -А! –он вздохнул и поднёс руку ко рту. –И правда! -Слушай… -Реборн приподнялся. –Какая удобная штука! Надо подписать там парочку правил… -Не смей. –Тсуна поморщился: кто знает, каких правил тот там мог понапридумывать. Реборн даже почти обиделся, ведь он не планировал ничего ужасного, просто дописать парочку полезных правил на счёт того, как нужно вести себя в бою, на тренировке, как себя вести с нехорошими ананасовыми друзьями, как вести себя с учителями-киллерами, которых не гладят, не обнимают, не ласк…Ну, это уже другая история. -Тсуна-кун! –раздалось снизу. -Нана идёт! –Емитсу схватился за голову. -Не беспокойся, жалкий Внешний советник! –сказал Мармон. Он даже светился от радости, которую ему предоставляла возможность поумничать и назвать Внешнего советника Вонголы жалким. –Я знаю, что делать! –он поднял палец вверх. -Прячьтесь! –после команды весь народ в комнате переполошился. Тсуна приподнял голову Реборна, который категорически не хотел вставать только из-за чудачеств взбалмошного Внешнего советника, и встал, а после взял его за руку, помогая подняться ленивому киллеру. Бельфегор же взял за ручку Франа, помогая тому встать с пола, на котором тот всё время изучал книжонку Тсуны, мотивируя это тем, что лягушка на столько бесполезна, что сама встать вряд ли сможет. -Но у меня есть пла… -пытался обуздать общее безумие Мармон. -Всем. Плевать. –вкрадчиво объяснил ему ситуацию Тсуна и, схватив, вместе с Реборном потащил его в шкаф. «Кошмар» -подумал Тсуна. В самом деле, его окружали надоедливые личности, которые думают, что им можно просто так вламываться в его комнату и задабривать его принесённым алкоголем, быть ленивыми и думать, что кому-то нужны их речи. Таким образом, и Реборна, и Мармона затащили в шкаф. -Эй, только не ты! –взвизгнул Тсунаёши, вталкивая ребят в шкаф и одновременно выталкивая оттуда вопящего от неожиданности Мукуро. -Что? –не понимал он, что происходит. –Что не так?! -Не собираюсь оставаться запертым в одном шкафу с таким извращенцем, как ты! –запротестовал Тсунаёши. Хоть Кен и Чикуса были уязвлены до глубины души таким его отношением к лидеру, но в той же самой глубине души они хорошо понимали, почему тот так поступает. Они понимали его и не хотели устраивать лишние распри. Это было разумно. Но особенно разумно они горели желанием поступать, когда рядом есть киллер, которому вообще не о чём застрелить здесь кого-нибудь. И так вышло, что Мукуро оказался в пролёте. Ему не было мест, где он мог бы спрятаться. Тсуна, Реборн, бедный Мармон, которого силой затолкали в шкаф, Ланчия-сан, который, между прочим, был рад тому, что Мукуро выпихнули с лёгкой руки, Кен и Чикуса спрятались в шкафу, и Мукуро даже не думал о том, что мог бы вероломно втиснуться в их тесный круг, потому что он уже удивился тому, что те поместились туда. Под кроватью тоже не было места – там спрятался Фран и вместе с ним Бельфегор, ворчащий что-то про глупых лягушек, с которыми ему приходится прятаться под одной кроватью. Ладно бы под разными, а тут под одной кроватью, и почему у Тсунаёши нет второй кровати? Но что-то подсказывает ему, что принц, на самом деле, совсем не против. Фонг же, не влезши в шкаф, решил спрятаться под столом и теперь глумливо улыбался, испуская тёмную ауру. Это было странно, но Мукуро решил промолчать. Даже Емитсу ушёл задерживать жену своими бессмысленными речами. Чёртовы японцы! Неужели нельзя побольше мебели и прочего хлама в комнате? Где теперь прятаться внезапно накатившим мафиози с кучей алкоголя и непредусмотрительности? Кстати говоря, в шкафу тоже дела были не очень. Тсуна не знает, как там на счёт других запахов в этом шкафу, но резкий запах одеколона Реборна чувствовался настолько сильно, что перебивал любые другие. Похоже, и телом, что прижалось к нему, было тело того же Реборна. Он положил руки ему на талию, причём, почему-то именно под его рубашкой, прямо на голую кожу, отчего тот забыл, как нужно дышать, губы Реборна почти касались его шеи, а колено упиралось ему между ног и натирало всё, натирало…Ему далеко не казалось, что тот специально прижимает его к себе. Тсуне оставалось радоваться тому, что степень красноты его лица никто не видит. В конце концов, Мукуро пришлось прятаться. -Ой, дорогой, а Тсуны нет в комнате? –спросила она. -Нет, дорогая, нету. – Емитсу почти обрадовался, что эти лопухи смогли спрятаться, как увидел эту торчащую из-за кровати макушку. -А что это? –обеспокоенно спросила она, показывая пальцем на макушку этого ебанутого существа. Спрашивается, вот какого хрена? Если его не пустили в шкаф и он не пролез под кровать, то почему он, наконец, не выпрыгнул в окно? И спрятался бы и людям приятно сделал! -Ах, ананас, наверно. –ответил он. Мукуро сердечно обиделся, но, с другой стороны, что ещё он мог сделать в этой ситуации? Это вообще он виноват, раз так бездарно спрятался и посмел подумать, что это просто так на ком-нибудь сработает! -Нет никого, значит… -она подозрительно покосилась на кровать. У Емитсу ёкнуло сердце, когда он подумал, что жена может распознать их некачественный обман. –Тогда давай пошалим! –сказала она, увлекая мужа за собой на кровать. -Что, прямо в комнате сына? –занервничал он, зная о количестве глаз и ушей, которые могли слышать и видеть их здесь. Чего стоит одно лицо Фонга, который всё прекрасно видел и дико сожалел, что не боролся за место в шкафу изо всех сил. -Ну да… Тут Тсуна понял, что попал. Когда это началось, всем прячущимся мафиози стало стыдно так, как никогда в жизни: Тсуна думал о том, что, возможно, никогда не ляжет на эту кровать; Реборну разом расхотелось приставать к Тсуне; Бельфегор под кроватью закрыл Франу уши, ибо даже у отпетых маньяков вроде него есть понятие о том, что можно, а что нельзя, в отличие от всяких Внешних советников, занимающихся сексом на кровати собственного сына; на Фонге не было лица; Мукуро там вообще жалел, что родился на свет – он был ближе всего к эпицентру; Емитсу казалось, что у него вообще не встанет, но он многого не знал о возможностях своего организма; Кену с Чикусой было предводителя сердечно жаль. Когда всё это закончилось, наши герои были в шоке. Кроме Франа – Бельфегор старался зажимать ему уши. -Ну что? –он обиженно посмотрел на всех собравшихся. –Мне за себя совсем не стыдно! Тсуна покачал головой, а Реборн похлопал его по плечу в знак утешения. -Надо было слушать меня! –зло огрызнулся Мармон. -Ну что ты там говорил? –не выдержал Тсуна, который ещё с приходом Мукуро понимал, что с него на сегодня хватит. Он злился на всех: на себя, на мать, на отца и на Мармона. -Тсунаёши! –зло крикнул на него Мармон, подойдя к нему и взяв за грудки. – У тебя в комнате три иллюзиониста, мать твою! –орал он на него. –Если бы ты меня, да не только ты, все вы меня послушали, мы бы избежали этой муки! -Что, было так ужасно? –грустно как-то и подавленно спросил Емитсу. -Ужасно! –ответили все хором.