Глава 11
13 ноября 2013 г. в 22:36
Soundtrack — Chris Holburn “Assasin's Tango”
15.08.2002
«Ты можешь искусно обманывать окружающих, плести паутину из лжи и интриг. Порой тебе и вовсе это будет жизненно необходимо. Но пообещай мне, Драко, что самому себе ты всегда будешь говорить правду. Только признавая истину, ты сохранишь ту силу, что есть в тебе, и которой нет в твоем отце. Силу, передавшуюся тебе от меня с кровью Блэков.»
Я помню эти слова Нарциссы так ясно, словно она сказала их вчера. В тот момент я не воспринял их всерьез. Мне было четырнадцать, и единственным человеком, к словам которого я прислушивался тогда, являлся отец. Советы матери казались странными и чудаковатыми, хоть и в большей мере из-за того, что так считал Люциус.
Да, в четырнадцать лет отец всё ещё был для меня образцом для подражания, хреновым идеалом, к которому я стремился. Но шло время, и я всё чаще замечал глупость в словах и поступках отца, и с другой стороны, мудрость и проницательность матери.
Её совет, который я так некстати вспомнил, сидя за столом в обществе Темного Лорда, значительно помог мне в годы войны. Я научился мастерски врать окружающим, но разучился лгать самому себе.
Вот почему сейчас до отвращения, до дрожи в коленях, до сбитых в кровь кулаков я признаю, что ненавижу её. И, вместе с тем, как бы ни было паршиво это признавать, я хочу её так, как никого другого.
Вся эта ситуация с Грейнджер, эти чертовы — мать их — танцы, эти грёбаные прикосновения, всё это ведет к одному: к разрушению.
Иногда мне кажется, что было бы проще просто удовлетворить своё желание, переспать с ней, использовать её, и тогда всё пройдет, но потом я понимаю, что даже это не поможет. Что здесь что-то другое, что-то, в чем я не в силах разобраться.
Пока что не в силах.
Я не имею ни одной чертовой мысли, почему тогда толкнул её к стене. Не понимаю, что заставило меня трогать её, ощущать её, сводить с ума. Что за неведомая сила управляла мной? Какого чёрта?..
Сначала я думал, что виной всему поведение Грейнджер. Что она провоцирует меня, сама бросает вызов на то, чтобы я желал её. Но сейчас, стараясь быть отвратительно честным с самим собой, я осознаю, что всё же это недостаточная причина для того безумия, которое начинает твориться со мной, как только я прикасаюсь к ней.
Теперь я понимаю, что этого недостаточно.
И нет, так не может дольше продолжаться.
Больше никогда, ни одного чёртова раза, как бы ни хотелось.
Надо просто постараться, просто взять себя в руки. Ведь, в конце концов, для меня никогда не было нерешаемых проблем.
Я смогу.
Смогу.
Смогу ли?..
* * *
— У меня проблема. И не одна.
Гермиона решила начать разговор без всяких предисловий, как только влетела в бунгало Джинни. Она едва дотерпела до десяти утра, чтобы со спокойной совестью наведаться в гости к подруге.
— Святой Мерлин, что стряслось? — обеспокоенно спросила та, закрывая за Гермионой дверь. — Выглядишь отвратительно.
Джинни пристально уставилась на неё и нахмурилась, слегка покачав головой, словно в подтверждение своих слов.
— Если бы ты проспала за всю ночь один час, то выглядела бы не лучше, — нервно бросила Гермиона и плюхнулась на диван, закрыв лицо руками.
Голова раскалывалась безумно. Казалось, кто-то вонзил в неё тысячу иголок и теперь с остервенением пытается расковырять ими мозг.
— Рассказывай.
Джинни осторожно присела рядом на краешек дивана и теперь обеспокоенно смотрела на неё.
Гермиона чувствовала этот взгляд, но пока что не решалась поднять глаза. Слишком много мыслей было в её голове, слишком много странного и непонятного творилось с ней на этом курорте, и обо всём этом нужно было рассказать.
С чего начать?
Если бы она знала.
Словно почувствовав смятение Гермионы, Джинни аккуратно положила ей руку на спину.
— Давай пройдемся. Думаю, так будет легче.
В её голосе было столько теплоты и участия, что Гермиону невольно накрыла волна облегчения. Почему-то казалось, что Джинни поймет, что она поможет разобраться ей во всем том, что так беспокоило в последние дни.
— А как же Гарри? — наконец, подняла голову Гермиона и обеспокоенно огляделась по сторонам. — Он здесь? Я совсем про него забыла.
— Не волнуйся, он ушел с Роном на квиддичное поле. Мы договорились встретиться во время обеда, — отмахнулась Джинни и поднялась с дивана. — Ну что, идем?
Гермиона лишь слабо кивнула в знак согласия.
Они вышли на улицу и направились в сторону пляжа, на набережную. Какое-то время обе молчали: Гермиона безмолвно пыталась решить, с чего начать, а Джинни не торопила её и терпеливо ждала, когда подруга соберется с мыслями.
До набережной оставалось пройти каких-то десять метров, когда Гермиона, наконец, произнесла:
— Мне снятся странные сны.
Джинни кинула на неё удивленный взгляд.
— Сны? Какие?
— Разные. Но один сон я вижу постоянно, практически каждую ночь, и он не дает мне покоя.
— И что это за сон? — настороженно спросила Джинни, словно предчувствуя, что ответ ей не понравится.
Гермиона вздохнула.
— Мне снится, что я иду по коридору Хогвартса ночью, мне дико тоскливо на душе, нет, я бы сказала, мне безумно больно, понимаешь? Я даже и представить не могла, что могу испытать такую душевную боль во сне.
Она поежилась, вспоминая свои ощущения.
Джинни молчала какое-то время, после чего тихо спросила:
— Что дальше?
— А дальше я вижу дверь и понимаю, что мне нужно открыть её и зайти вовнутрь, но я какое-то время не решаюсь сделать это, хочу убежать. Но, всё же, потом открываю её и… — Гермиона замерла на полуслове, остановившись, -… и вижу человека.
Она закончила предложение и обреченно посмотрела на подругу.
Казалось, Джинни словно приросла к земле. Сложно было сказать, о чем она думает, но Гермиона интуитивно чувствовала, что той сейчас не по себе.
Внезапно, младшая Уизли слегка нахмурилась и повернула голову в сторону. Но прежде чем она это сделала, Гермиона уловила что-то странное в самой глубине её глаз. Что-то, похожее на страх.
Несколько озадачившись, Гермиона решила продолжить, наблюдая за реакцией Джинни.
— Я увидела не сразу, сначала это был просто темный силуэт, но сегодня ночью мне, наконец, удалось разглядеть его лицо.
И снова в ответ молчание.
Гермиона глубоко вздохнула и тихо произнесла:
— Это был Малфой, Джинни.
После её слов та резко посмотрела в упор на Гермиону. Её глаза расширились, а тело, казалось, охватило оцепенение.
— Малфой?! — медленно переспросила она, словно не веря своим ушам.
— Я не знаю, какого черта, но да, я вижу его во снах, Джинни! Каждую ночь.
Казалось, на Гермиону обрушилась волна отчаяния. Она не понимала, почему так происходит, почему она видит во сне именно Драко, человека, которого меньше всего желает лицезреть наяву, не то, что в ночных видениях.
И практически сразу в голове послышался ехидный голосок: «А действительно ли это правда? Разве тебе самой не нравится то, чем вы занимаетесь во снах?»
Из-за подобных мыслей Гермиону охватили стыд и злость на саму себя, отчего щеки заполыхали жаром.
— Мне кажется, я схожу с ума, Джинни.
Вокруг слышались радостные крики детей, веселый говор волшебников, а совсем неподалеку играла приятная мелодия самбы, но им двоим было не до веселья.
— Как давно это началось? — наконец, низким голосом спросила младшая Уизли, хмуро посмотрев на Гермиону.
— С июня этого года. Вернее, с июня этого года мне начал снится один и тот же сон. Он всегда начинался одинаково, но с каждым последующим разом я видела его продолжение и, в конце концов, я смогла рассмотреть… Его лицо. Сегодня ночью.
— Почему ты мне раньше не сказала? — после пяти секундной паузы лицо Джинни начало приобретать опасное выражение.
— Я хотела рассказать, но решила, что это может подождать. И лишь сегодня ночью поняла, что ждать больше нет смысла.
Гермиона с раскаянием посмотрела на подругу, и Джинни, какое-то время негодующе сверлившая её взглядом, наконец, вздохнула и отвела глаза.
— Не нравится мне всё это. — Пробормотала она. — Ты говорила, кажется, что это был не единственный сон? Что происходило в остальных?
Гермиона замялась, не в силах подобрать слова. Она уже пожалела, что сказала Джинни о других снах, ведь все они были… Вопиюще неправильными? Жуткими до дрожи? Бесстыдно откровенными?
О Мерлин, нет, она не может об этом рассказать. Нет, не может.
Джинни, не услышав ответа, вопросительно изогнула бровь. Она, не мигая, всматривалась в лицо Гермионы какое-то время, словно пытаясь считать с него информацию, после чего её затопило понимание, и она в ужасе поднесла руки ко рту.
— Святой Мерлин, Гермиона! Неужели тебе снится, что ты и Малфой… — Джинни качала головой, не в силах закончить предложение.
И без того сгорая от стыда, Гермиона покраснела ещё больше.
— Прошу тебя, ни слова больше! Ты просто и представить не можешь, как мне тошно от этих снов. И самое жуткое, что я ничего не могу поделать в этой ситуации.
Джинни какое-то время ещё ошарашено качала головой, после чего шумно выдохнула.
— Ладно, давай попробуем разобраться, — сосредоточенно начала она, положив руки Гермионе на плечи. — Тебе снился тот странный сон ещё до нашего приезда на курорт, но ты ведь не видела в нём Малфоя?
— Нет, не видела. Сон словно обрывался как раз в тот момент, когда я хотела открыть дверь комнаты, — подтвердила Гермиона, потихоньку начиная собираться с мыслями.
— А другие сны… Они начали тебе сниться только на этом курорте? — поморщившись, продолжила Джинни.
— Да, после того, как мы стали танцевать вместе.
— И ты увидела лицо Малфоя в том повторяющемся сне только сегодня ночью, верно? — наклонилась к ней поближе подруга.
— Верно… — рассеянно ответила Гермиона. — Стой, к чему ты клонишь?
— К тому, — хлопнув её по плечам, убрала руки Джинни, — что танцы, дорогая моя, подсознательно переходят для тебя в горизонтальную плоскость. А если учесть, что танцевать приходится с Малфоем, то…
Джинни многозначительно приподняла брови и слегка ухмыльнулась.
— То есть ты думаешь, что в этом нет ничего странного? — осторожно уточнила Гермиона, подозрительно посмотрев на подругу.
— Конечно, нет! Если б ты знала, какой мне приснился сон после моих танцев на балу с Невиллом, то думаю, сомнений у тебя не осталось бы, — растянула губы в ироничной усмешке Джинни. — А ведь я была всего лишь невинной школьницей, учащейся на третьем курсе, чего уж говорить о сформировавшейся женщине, ведущей половую жизнь, плюс у которой не было мужчины больше полугода!
— Джинни! — возмущенно окликнула её Гермиона.
— Что, «Джинни»?! Я всего лишь констатирую факт! Ты уже молодая женщина, Гермиона, поэтому нет ничего удивительного в том, что твоя невыпущенная наружу сексуальная энергия дает о себе знать во снах.
Какое-то время Гермиона молчала, испытывая противоречивые эмоции.
— Ладно, может ты и права, — наконец, неохотно согласилась она. — Но что скажешь о том сне, который я вижу постоянно? Тебе это не кажется странным? Лично меня он безумно беспокоит.
— А меня безумно беспокоит то, что из-за твоей сексуальной неудовлетворенности тебе приходится лицезреть во сне в виде героя-любовника хорька! В переносном смысле этого слова, конечно, — ухмыльнулась Джинни.
— Могла бы не уточнять, — укоризненно покачала головой Гермиона.
— Так что я вижу лишь один выход из ситуации, — пропустив её слова мимо ушей, продолжила Джинни, весело сверкнув глазами. — Нужно осуществить то, что так часто тебе снится.
— Переспать с Малфоем?! — в ужасе выпалила Гермиона первое, что пришло ей в голову.
— Нет, дорогая, просто переспать, — поправила её Джинни, после чего в деланном удивлении округлила глаза.— Хотя, если ты, конечно, хочешь…
— Нет, — слишком нервно ответила Гермиона, чем следовало бы. — Конечно, нет, что за дурная мысль...
Выражение лица Джинни изменилось, и Гермиона поняла, что перегнула палку.
Вот чёрт.
— Гермиона… Ты же ведь правда не хочешь этого? — настороженно начала Джинни с легкой улыбкой на лице.
— Конечно, не хочу! Что за глупые вопросы.
Снова этот недоверчивый взгляд. Гермиона могла поклясться, что Джинни ей не верит, и если, положа руку на сердце, признаться самой себе, то она бы — на месте подруги — не поверила бы тоже.
Внезапно, словно ей во спасение, вдалеке показались две знакомые шевелюры Рона и Гарри. Джинни всё ещё подозрительно смотрела на неё, в то время, как Гермиона отчаянно замахала рукой друзьям. Ребята, увидев её, радостно заулыбались и помахали в ответ.
Словно вспомнив нечто важное, Гермиона резко повернулась к Джинни.
— Гарри и Рону ни слова. Ты же знаешь, они не поймут, — серьезно произнесла Гермиона, посмотрев ей в глаза.
Та качнула головой, без тени улыбки на лице и всё с тем же взглядом, который почему-то не нравился Гермионе.
— Конечно. Только между нами.
Джинни какое-то время помолчала, после чего задумчиво спросила:
— Ты, кажется, говорила, что у тебя не одна проблема?
Гермиона бегло посмотрела на парней, которые были уже совсем близко.
— Да, но это долгая история. Я расскажу тебе в другой раз.
Как только она это договорила, послышался веселый голос Рона.
— Эй, и куда это вы без нас собрались?!
— Мы просто гуляем, Рональд, — надев маску беспечности, как ни в чем ни бывало, произнесла Джинни. Гермиона невольно восхитилась её умению быстро подстраиваться под ситуацию. — А вот мне интересно, куда это вы направляетесь? Квиддичное поле, кажется, в другой стороне!
Джинни перевела подозрительный взгляд на Гарри.
— Игра закончилась, едва успев начаться, так что мы решили освежиться, — просто объяснил тот, подойдя к ней поближе. — Если хотите, можете к нам присоединиться.
— Я не против! Только, пожалуйста, давайте дойдем до моего бунгало. Мне нужно взять пляжные вещи, — мысленно поблагодарив Гарри и Рона за столь своевременное появление, моментально откликнулась Гермиона. Прохладная морская вода, несомненно, пойдет ей только на пользу, плюс это неплохая возможность укрыться от неудобного разговора с Джинни.
— И я «за»! — подхватила младшая Уизли, моментально заразившись всеобщим энтузиазмом. Она обожала проводить время на пляже. — Только мне тоже необходимо кое-что взять.
— Ну вот, начинается… — закатил глаза Рон. — Чувствую, Гарри, при таком раскладе искупаться нам удастся только после ужина.
— Завтрашнего дня, — переглянувшись с другом, подтвердил Поттер.
— Так что нет, девочки. Давайте-ка, мы сами по себе, а вы…— многозначительно протянул Рон.
— Эй, вы что, сговорились?! — пихнула Гарри в бок Джинни и перевела возмущенный взгляд на Рона.
— Да, это определенно похоже на заговор, — скрестив руки на груди, покачала головой Гермиона, решив подыграть подруге. — И как вам не стыдно!
— Ладно, ладно, только прекратите так смотреть! — нетерпеливо произнес Рон. — Просто вы всегда слишком долго собираетесь.
— Неужели? — многозначительно вскинула бровь Джинни. — Насколько я помню, это больше характерно для тебя, Рон.
— Неправда! — откликнулся тот.
— Правда, правда! — подтвердила Гермиона. — Если вспомнить все те нецензурные слова, которые мы слышали по утрам в Норе, когда ты в очередной раз опаздывал на работу, то можно составить целый словарь бранной лексики!
— Нет, целый словарь бранной лексики можно составить из слов Рональда в реакции на то, что его в очередной раз лишили премии за опоздания, — укоризненно покачала головой Джинни.
— Всё, хватит! Я уже понял, что спорить женщинами — всё равно, что пытаться доказать свою правоту садовым гномам, — буркнул Рон и кинул хмурый взгляд на свою сестру.
— Значит, садовым гномам? — скрестила руки на груди младшая Уизли. — А что, если я скажу…
Гермиона уже не слышала продолжения разговора, потому как внезапно её внимание приковал к себе молодой мужчина, который стремительно шел в их сторону. Он находился все ещё достаточно далеко, чтобы разглядеть его лицо, но что-то внутри Гермионы сжалось, и она резко отвернулась.
Должно быть, ей привиделось.
Гермиона попыталась вникнуть в смысл слов, которые говорила Джинни, но никак не могла сосредоточиться. В конце концов, бросив эти слабые попытки отвлечься от дурных мыслей, она ещё раз повернула голову и застыла в неестественной позе.
Светлые волосы, подтянутый силуэт, характерная свободная походка, темное пятно татуировки на левом предплечье — всё это не оставляло сомнений в том, что с каждым шагом к ним приближался Драко Малфой.
Тихо охнув, Гермиона стремительно перевела взгляд на друзей. Джинни с Роном о чем-то отчаянно спорили, а Гарри, очевидно, пытался их утихомирить, хоть и тщетно. К счастью, друзья были настолько увлечены происходящим, что не заметили Малфоя.
Оно и к лучшему.
Гермиона, запретив себе смотреть в его сторону, постаралась собраться с мыслями. В самом деле, почему она так разволновалась? Скорее всего, Малфой просто прогуливается или, может быть, идет на пляж. Не велика вероятность того, что он осмелится подойти к ней при друзьях. И, в конце концов, о чем им разговаривать?! После их последней встречи и тех слов, что они сказали друг другу, Гермиона всерьез сомневалась в том, что они когда-либо снова начнут… Общаться.
Но что-то было не так. Гермиона уловила изменения в лице Гарри, который смотрел куда-то позади неё. Его взгляд помрачнел, тело непроизвольно напряглось и, в довершение всего, он слегка толкнул Рона в бок. Тот, моментально замолчав, сначала непонимающе уставился на Гарри, после чего, проследив за его взглядом, точно так же изменился в лице.
Святой Мерлин, только не это.
— Что тебе нужно? — хмуро бросил Рон, обращаясь к кому-то за спиной Гермионы.
Да, Святой Мерлин вряд ли сегодня будет милостив к ней.
— Грейнджер, нам нужно поговорить, — проигнорировав слова Уизли, спокойно произнес Малфой практически прямо над ухом Гермионы.
Её сердце сделало кульбит, она резко повернулась и встретилась взглядом с Драко, который со скучающим видом смотрел на неё.
Её глаза расширились от смеси ужаса и удивления, тело сковал непонятный страх и, наконец, где-то в самой глубине начала зарождаться злость.
Как он посмел подойти к ней при друзьях? Какого черта у него на уме? А что, если он решил им… Рассказать?
Видимо, последний вопрос отразился на её лице, и Малфой слегка ухмыльнулся.
— Если ты хочешь с ней поговорить, то можешь сделать это при нас, — настороженно произнес Гарри, выводя Гермиону из временного оцепенения.
— Мне по большому счету всё равно, Поттер, лишь бы Грейнджер была не против, — сделав на последних словах ударение, расслабленно произнес Драко, не сводя насмешливого взгляда с её лица.
— У Гермионы нет от нас секретов, Малфой, — мрачно произнес Рон, сверля глазами Драко, после чего перевел взгляд на неё. — Так ведь, Гермиона?
Она была не в силах ответить правду. В глазах Рона было столько надежды, такой искренней веры, что она просто не могла сказать «нет». Да и не хотела.
Гермиона почувствовала себя маленьким зверьком, загнанным в угол, и мысленно прокляла весь белый свет за то, что оказалась в такой дурацкой ситуации.
— Конечно так, Рон, — наконец, еле выдавила из себя Гермиона, и, кинув на Драко ещё один предупреждающий взгляд, упавшим голосом произнесла. — Можешь говорить, Малфой.
Их взгляды столкнулись, и Гермиона прочитала в глазах Драко немой вопрос: «Ты уверена?»
Он смотрел на неё настороженно и удивленно одновременно. Очевидно, он не мог поверить тому, что она в самом деле хочет, чтобы они говорили при всех.
Гермиона мысленно выругалась. Черт возьми, конечно, она не уверена! Как она может быть уверена, если он одним махом может разрушить её отношения с друзьями? Уничтожить всё светлое, что было взращено годами? Наконец, сказать правду и тем самым обнажить ту слабость, которой она поддалась и которую вряд ли ей простят друзья?!
И, тем не менее, выдержав его взгляд, Гермиона еле заметно кивнула, и ухмылка Малфоя стала шире.
— Интересно… — протянул Драко и чуть сощурил глаза. — Чтож, тогда я начну.
Внутри Гермионы всё оборвалось. Она уже сто раз пожалела о том, что не отошла с Малфоем в сторону, что не придумала какое-нибудь дурацкое оправдание, чтобы не говорить с ним при друзьях, что, в конце концов, не послала его к черту.
— Не тяни, Малфой, — сквозь зубы произнес Гарри, и Гермиона мысленно взмолилась, чтобы Драко не сказал ничего лишнего.
Но тот не спешил говорить. Казалось, он специально оттягивал момент, чтобы позлить её ещё больше, и Гермиона почувствовала, что сойдет с ума, если он сейчас же не начнет.
Наконец, Малфой ухмыльнулся, и лениво склонив голову набок, произнес:
— Репетиция через час. В большом зале.
Гермиона непонимающе уставилась на него. Что он только что сказал? Неужели ни слова о … О произошедшем?
— Репетиция? — глухо повторила она, потихоньку приходя в себя.
Драко закатил глаза.
— Да, Грейнджер, репетиция, через час, в танцевальном зале. Мария просила тебе передать.
— Стой, Малфой, что ты несешь? Какая ещё репетиция? — сделав шаг в его сторону, негодующе начал Рон.
— О, Уизли, неужели Грейнджер тебе не сказала? — с деланным сочувствием спросил Драко и перевел на неё вопросительный взгляд.
— Гермиона, о чем ты должна была сказать? — нахмурился Гарри.
— Подожди, я что-то не знаю? — настороженно спросила Джинни.
— Что этот придурок вообще несет? — наконец, завершил череду вопросов Рон.
Гермиона хотела провалиться сквозь землю. Казалось, она плавилась под пытливыми взглядами своих друзей, которые терпеливо ждали ответа. Она яростно посмотрела в сторону Драко, и уже собиралась вслух высказать всё, что о нем думает, как тот жестом остановил её.
— Я сказал всё, что хотел, поэтому не вижу надобности оставаться здесь дольше. — Со светской улыбкой произнес Малфой и, окинув взглядом всех присутствующих, добавил: — Я уверен, Грейнджер вам всё объяснит! У неё же нет секретов от друзей.
С этими словами Малфой еле заметно подмигнул ей, и, развернувшись на каблуках, не спеша зашагал прочь, сунув руки в карманы. Рука Гермионы непроизвольно потянулась к палочке, и она приложила все усилия, чтобы отказать себе в соблазне запульнуть в него оглушающим заклятием.
Но, с другой стороны, она почувствовала немалое облегчение.
Всё могло быть намного хуже.
К счастью, на этот раз Малфой промолчал о самом главном: о том, что между ними произошло.
Пока что промолчал.
— Гермиона, — позвала её Джинни, скрестив руки на груди. — Ты не хочешь нам объяснить, что происходит?
Гермиона вздохнула и перевела усталый взгляд на подругу.
Вот он, тот самый чертов момент, момент истины.
— Помнишь, я говорила тебе, что у меня проблема, и не одна?
Выражение лица Джинни изменилось, и она тихо охнула от понимания ситуации.
— Неужели ты должна …
— Я обязана участвовать в танцевальном шоу с Драко Малфоем. Его назначили моим партнером.
Она сказала это, словно заключенный, вынесший сам себе смертный приговор.
Услышав её слова, друзья отреагировали по-разному: Гарри слегка побледнел, застыв с исказившимся от ужаса лицом, Джинни закрыла рукой рот и закачала головой, а Рон побагровел от злобы и яростно сжал кулаки.
Гермиона не сомневалась в том, что будет скандал.
И да, она действительно вынесла себе приговор в тот самый день, когда согласилась отдохнуть в Прекрасной Магнолии.
* * *
Она влетела в зал, словно разъяренная банши. Метнув в него испепеляющий взгляд, она поздоровалась с Марией и остановилась где-то в паре метров от него, скрестив руки на груди.
Драко усмехнулся. Реакция Грейнджер была вполне предсказуема, особенно если учесть, что он невольно стал причиной грандиозной ссоры. Он едва успел отойти от великолепной четверки, как услышал разъяренный голос Уизли. И хотя точных фраз Драко разобрать не смог, он знал наверняка, что Рональд не поскупился в выражениях. Во всяком случае, реакция Грейнджер в виде нескончаемого словесного потока на повышенных тонах подтверждала это.
— Чтож, я думаю, мы можем начать, — бодро произнесла итальянка с улыбкой на лице. — В первую очередь хочу сказать, что вы оба прекрасно станцевали на вчерашнем прогоне.
Драко фыркнул и покосился на Гермиону. Та и бровью не повела, продолжая всё так же хмуро смотреть на Марию. Очевидно, ей было не до танцев и уж тем более не до комплиментов.
— Но, всё же, нам предстоит ещё много работы. Ваше выступление уже через неделю, так что заниматься придется каждый день.
После этих слов, Грейнджер словно пришла в себя.
— Каждый день?! — нахмурившись ещё больше, возмущенно переспросила она.
— Да, сеньорита, иначе вы просто не успеете отработать поставленный танец. Так что давайте не будем тратить время на пустые разговоры, а сразу приступим к тренировке. — Терпеливо объяснила Мария, после чего, окинув оценивающим взглядом Гермиону, добавила: — Хотя, в таком виде вам явно будет неудобно тренироваться.
Драко понимал, что итальянка права: Грейнджер была одета в длинный сарафан по щиколотку, полностью скрывающий её фигуру. Танцы в таком одеянии являлись весьма рискованным занятием, потому как вероятность запутаться в подоле или наступить на него была слишком велика для них обоих.
Конечно, с другой стороны, глупо было бы полагать, что Грейнджер придет на их общее занятие в том обтягивающем платье. Особенно если учесть, что в прошлый раз подобное решение с её стороны принесло весьма непредсказуемые для них двоих последствия.
Память услужливо подсунула ему образ Гермионы, извивающейся под его телом, их страстный поцелуй, который ещё горел на губах и волнующие женственные изгибы, которые помнили его руки.
Да, Грейнджер, правильно. Лучше не искушать судьбу.
Лучше не искушать меня.
— Что ж, раз моя одежда не подходит для занятия, может, мы не будем тренироваться сегодня вовсе? — придирчиво осмотрев себя, с тенью надежды спросила Гермиона.
— Нет, bella, у меня есть идея получше, — коварно улыбнувшись, проговорила Мария и направила на неё палочку. Итальянка пробормотала какое-то заклинание, и, прежде чем Грейнджер смогла что-либо возразить, её сарафан начал трансформироваться.
Подол юбки с каждой секундой становился короче, обнажая стройные ноги всё больше и больше, ткань платья плотно прилегла к телу так, что теперь стали видны все изгибы фигуры девушки, и, вдобавок ко всему, плотный материал в нижней части сарафана заменило тончайшее полупрозрачное кружево.
В итоге, когда трансформация закончилась, от былого наряда Гермионы не осталось и следа. Её глаза расширились от ужаса, когда она подошла к зеркалу и увидела то, в чем сейчас стояла одетой.
Создавалось впечатление, что на ней был лишь обтягивающий черный купальник, полностью обнажающий спину и соблазнительно подчеркивающий женственные достоинства её тела, с пришитой сверху кружевной юбкой длиной чуть выше колена, которая лишь на самую малую часть скрывала загорелые бедра девушки.
Драко присвистнул. То, что Грейнджер хороша собой, он уже давно принял как данность, но настолько сексуальной он видел её впервые.
— Святой Мерлин… — протянула Гермиона, не в силах прийти в себя. — Вы оставили меня голой!
Она резко развернулась лицом к Марии и яростно уставилась на неё.
— Верните обратно мой сарафан!
— Успокойтесь, сеньорита, вам просто непривычно себя видеть в тренировочной одежде, — миролюбиво произнесла итальянка.
— Кажется, я догадываюсь, какого плана тренировки нас ждут, — не удержался от комментария Драко, и моментально поймал на себе гневный взгляд Гермионы.
— Заткнись, Малфой! — выпалила она, очевидно чувствуя себя неуютно под его пристальным взором.
Драко даже и не пытался отвести взгляд. Полуголая Грейнджер в столь соблазнительном наряде, открывающем простор для его фантазии — нет, он просто не мог не смотреть на неё, как бы ни пытался себя уговорить отвернуться.
— Пожалуйста, сделайте что-нибудь! — с мольбой обратилась Гермиона к Марии.
Та лишь развела руками.
— Простите, сеньорита, но это танцевальная форма, которую носят все девушки на занятиях. Поверьте, вам будет очень удобно в ней танцевать.
— В самом деле, Грейнджер, это же прекрасно, когда никакая одежда не мешает… Тренироваться, — плотоядно улыбнулся Драко, вложив все испытываемые им эмоции в последнее слово и пожирая её взглядом.
Он, конечно, с легкостью мог бы скрыть свое вожделение к ней, но то, как Грейнджер мучительно заливалась краской под прицелом его глаз, было слишком забавным, чтобы лишать себя такого зрелища.
Гермиона, одарив его одним из своих самых презрительных взглядов, сжала кулаки и, гордо развернувшись, зашагала к Марии.
Внезапно Драко почувствовал, что ему стало тесно в области паха. Возбуждение было болезненным, в голову полезли самые неподходящие мысли, и вот это уже настораживало.
Стоп.
Малфой усилием воли всё-таки заставил себя отвести взгляд от точеной фигуры Гермионы и в очередной раз спросил самого себя: что за чёрт с ним происходит?! Почему его тело так жаждет её? В чем причина этого гребаного вожделения?
Как обычно, ответов не последовало.
— Итак, для начала давайте с вами повторим танго, которое мы вчера выучили, — хлопнув в ладоши, предложила Мария и отошла к стене, предоставив место для танца Гермионе и Драко.
Спорить с ней было явно бесполезным занятием, о чем свидетельствовали её непреклонный вид и твердый взгляд.
Внезапно по залу разнеслась характерная для танго музыка.
Малфой мысленно выругался и неохотно повернулся в сторону Грейнджер. Та стояла, гордо вскинув подбородок и скрестив руки на груди. Очевидно, она не была настроена на танец, впрочем, как и он сам.
Горько усмехнувшись глупости ситуации и пообещав себе больше никогда не ввязываться в подобные авантюры, Драко всё же вальяжно приблизился к ней и подал руку, приглашая на паркет.
Гермиона, скосив взгляд в его сторону, какое-то время колебалась, но вскоре тяжело вздохнула и вложила свою ладонь в его.
— Только без этих твоих штучек, Малфой, — предупреждающе произнесла она и последовала за ним в центр зала.
— То же самое хочу сказать и тебе, Грейнджер, — хмуро посмотрел на неё Драко, показав ей расцарапанную ногтями тыльную сторону руки, после чего развернул Гермиону к себе лицом.
Они стали танцевать, и поначалу всё шло ровно. Шагая по кругу, они смотрели друг другу в глаза, и Драко даже мысленно похвалил самого себя за то, что ни разу не спустился взглядом ниже уровня лица Грейнджер.
Но как только он прикоснулся к её обнаженной коже, такой мягкой и нежной на ощупь, словно бархат, всё полетело к чертям. Его тело пробила дрожь, внизу живота поднялась новая мощная волна возбуждения, и даже сам воздух вокруг словно наэлектрелизовался. Он заметил, как порывисто вздохнула Гермиона, когда он едва ощутимо провел пальцами по её спине, двигаясь к шее. Это движение не было запланировано в танце, но Драко просто нестерпимо захотелось ещё раз почувствовать её кожу, тактильно ощутить её.
— Прекрати, — прошипела ему Грейнджер, но он словно не слышал её.
Безумие снова захлестнуло его, пронзило своей неизбежностью.
Он и не думал, что может так быстро потерять рассудок. Всё внутри него кричало, приказывая остановится, но он просто не мог.
Они танцевали, и каждый раз, когда он касался Гермионы, перед его глазами вставала пелена воспоминаний. Его руки на её бедрах, его губы на её коже, его язык, исследующий глубины её рта. Неужели это было?..
Драко посмотрел в её глаза, словно пытаясь найти в них ответ на свой вопрос, и его зрачки расширились. Что-то такое снова было в этом взгляде, что моментально заставило его прижать её к себе намного сильнее, чем того требовало следующее движение танца.
Грейнджер наверняка смогла ощутить его возбуждение. И он мог поклясться, что она с готовностью прильнула к нему, словно сама жаждала этого.
Твою мать.
Драко резко развернул Гермиону спиной к себе и, чертыхаясь, подумал, что его фантазия наверняка чересчур разыгралась. Чтобы Грейнджер, после всего того, что было, проявила в открытую своё желание к нему?! Бред.
Драко бы и дальше придерживался такого мнения, если бы не то, как она откликнулась на следующее его прикосновение. Когда его рука медленно прошлась по изгибам её тела, чуть дольше задержавшись в районе груди, Гермиона резко вздохнула и, сжав ногтями его ладонь, качнулась бедрами навстречу его паху.
Казалось, это её движение окончательно свело Драко с ума. Сейчас ему было наплевать на то, что они находятся в танцевальном зале, на то, что за ними наблюдает кто-то третий, и, уж точно, ему было наплевать на все свои хреновы обещания по поводу того, что он больше никогда не тронет её.
Драко с глухим рыком резко развернул Гермиону и так сильно сжал её плечи, притянув к себе, что от его пальцев на её коже остались белые следы.
— Это ты мне говоришь «прекрати»?! — сквозь зубы отчеканил он.
Грейнджер испуганно смотрела на него, слегка приоткрыв рот, ожидая, что же будет дальше, и он подумал, что никогда раньше её губы не были столь желанны для него, как сейчас.
Драко слегка склонился к ней, мысленно умоляя, чтобы она отстранилась, ударила, оттолкнула, сделала хоть что-нибудь, чтобы прекратить это безумие, напавшее на него так внезапно, но она не сдвинулась с места. Напротив, Грейнджер была открыта, готова для него. И эти губы, такие зовущие, сочные, мягкие, они словно молили о поцелуе. Драко мысленно послал к черту весь белый свет, и склонился еще ближе, так, что смог почувствовать едва уловимый сладкий аромат её кожи. Он уже был готов прикоснуться к её губам, как внезапно музыка прервалась, и раздался резкий голос Марии:
— Вы, двое! Что за безобразие на паркете?!
Драко словно окатили ушатом ледяной воды. Он резко отстранился от Гермионы и сделал несколько шагов назад.
Они ошарашено уставились друг на друга, не в силах поверить в то, что могло бы произойти, если бы не вовремя сказанные Марией слова.
«Твою мать, Грейнджер, что это было?!» — вот он тот единственный вопрос, который Драко хотел ей сейчас задать, но в этом не было необходимости: Гермиона очевидно поняла всё без слов. Его ошалевший взгляд, натянутое от напряжения и настороженности тело, да и вообще весь облик Драко в данный момент источал огромный вопиющий знак вопроса.
Малфой наблюдал, как щеки Гермионы постепенно заливает румянец, а в глазах расцветает ужас.
Внезапно Грейнджер резко отвернулась от него и посмотрела на итальянку.
— Простите, Мария, мы не хотели…
Казалось, слова сами вылетели из её рта, и, осознав всю двусмысленность фразы, она зарделась ещё больше.
— Вы забыли практически весь танец! Ваша импровизация, конечно, была хороша, но всё-таки даже она должна быть отлично продумана! — словно не замечая смущения Гермионы, возмущенно произнесла Мария, активно жестикулируя.
Драко не знал наверняка, поняла ли итальянка суть момента или всё происходящее для неё было лишь «танцевальной импровизацией» двух людей, но одно он знал точно: если бы не её слова, вовремя остановившие их двоих, то случилось бы неминуемое.
Они бы оба сломались.
* * *
Как только она пришла на ужин, все трое сразу замолчали, и у Гермионы не осталось сомнений в том, что предметом оживленной беседы, царившей за столом всего минуту назад, была она сама.
Джинни виновато улыбнулась ей и, скосив взгляд на брата, удрученно помотала головой. Гарри, хоть и был недоволен сложившейся ситуацией, всё же слегка кивнул ей в знак приветствия, но тут же хмуро уставился в свою тарелку, в то время, как Рон с остервенением жевал пищу и делал вид, что не заметил её прихода.
Гермиона тихо вздохнула и села за столик, пожелав всем приятного аппетита.
Она не могла винить друзей в том, что они всё ещё злились на неё. В конце концов, у неё никогда не было от них секретов. Но, с другой стороны, ей никогда не приходилось проводить — хоть и вынужденно — так много времени в обществе Малфоя, к тому же, в тесной близости с ним.
И Гермиона честно хотела рассказать. Но вместе с тем, она знала наверняка, что друзьям это, мягко говоря, не понравится, и потому лишь оттягивала на неопределенное время этот неприятный разговор, надеясь, что возможно исчезнет сам его повод. Но после вчерашней репетиции стало ясно, что, так или иначе, ей придется отважиться на столь непростое решение.
Ведь повод не исчез, к её великому сожалению.
И она собиралась, правда собиралась сегодня рассказать, но всё испортил Малфой.
Гермиона зло сжала вилку и, почти так же яростно, как это делал Рон, запихнула кусочек курицы к себе в рот.
Одна мысль о Драко выводила её из себя.
Сегодня она еле смогла дождаться конца тренировки, чтобы поскорее убраться подальше от него. С ней начинало происходить что-то странное, необъяснимое, пугающее, в то время, как она оказывалась к нему ближе, чем на метр. Она не могла понять, почему каждое его прикосновение заставляет её тело трепетать, в то время, как способность трезво мыслить моментально улетучивается.
И самое страшное то, что она знала: Малфой испытывает нечто схожее. Она ощущала это в прямом смысле слова. Его взгляд, пожирающий её, его возбуждение, которое она чувствовала сквозь одежду, та страсть, которая словно сочилась из него в самом начале их занятия — всё это заставляло её откликаться, идти навстречу, падать в бездну сильнейших эмоций. Она была словно связана и ничего не могла поделать со своим телом, которое, не смотря на мысленные протесты, так льнуло к нему.
— Так как прошла репетиция? — откашлявшись, неуверенно начал Гарри и покосился на Гермиону.
— Вполне сносно. Начали учить новый танец с Марией, — осторожно откликнулась та, переглянувшись с Джинни. Подруга ободряюще кивнула ей, и Гермиона решила продолжить разговор. — А чем вы занимались весь день?
Рон с ещё большим остервенением начал поглощать пищу, кинув на неё угрюмый взгляд.
— Мы были на пляже, а потом сходили в библиотеку, — быстро ответила Джинни, бросив на брата предупреждающий взгляд.
— В библиотеку?! — удивленно переспросила Гермиона. — Мне послышалось или вы действительно ходили в библиотеку?
На лице Гарри появилась тень улыбки.
— Да, сегодня утром на квиддичном поле один парень обмолвился, что в местной библиотеке есть эксклюзивная подшивка спец-выпусков «Квиддич сегодня», начиная с тысяча девятьсот семьдесят шестого года. Мы с Роном просто не могли это пропустить. Правда, старина?
Поттер слегка толкнул друга локтем, после чего тот, яростно прожевав остатки пищи, отхлебнул из стакана воды и резко развернулся к нему лицом.
— Хватит делать вид, что ничего не произошло. Меня уже тошнит от этой вашей любезной беседы, — угрюмо выпалил он.
— Рон, прошу тебя… — закатив глаза, начала Джинни, но тот остановил её рукой.
— В самом деле, как вы можете оставаться такими спокойными, когда её каждый день лапает под предлогом танца этот белобрысый урод?! — вконец разошелся Рон, свирепо вглядываясь в лица присутствующих.
— Рон! Мы же это уже обсуждали! — возмущенно воскликнула Гермиона, и тут же пожалела об этом, потому как тот так свирепо посмотрел на неё, что казалось, она сейчас загорится от его взгляда.
— Мне плевать, что мы обсуждали! Я лишь до сих пор не могу понять, почему ты не можешь отказаться? Неужели тебе доставляет удовольствие то, что он прикасается к тебе, трогает своими мерзкими пальцами твою кожу?! Мне от одной этой мысли уже тошно!
Ох, Рон, лучше бы тебе не знать ответ.
Гермиона сжала голову пальцами, после чего мягко опустила руки на стол.
— Я тебе уже говорила, что по правилам курорта не имею права отказаться от участия в мероприятии, которое мне назначает Магнолия или персонал, работающий здесь. Неужели это так сложно запомнить?! — начала закипать она. — Поверь мне, Рон, если бы я могла хоть что-нибудь поменять в этой ситуации, я бы непременно это сделала!
Она резко подняла голову и тяжело посмотрела на него.
— И, да, мне тошно от того, что приходится танцевать с ним. Но я ничего не могу поделать с этим! Абсолютно ни-че-го! Понимаешь?!
По тому, как черты лица Рона слегка разгладились, стало ясно, что он начинает понимать.
— Хорошо, допустим, если я приму как данность тот факт, что этот хорек будет тебя лапать ещё… Сколько там дней вам осталось танцевать?
— Семь, — сквозь зубы ответила Гермиона, убийственно посмотрев на него.
— Ещё семь дней, — нетерпеливо продолжил Рон. — Но что, если он захочет большего, чем просто танцевать с тобой? Что, если он начнет приставать?!
— У Драко есть девушка, Рон, с которой, к слову, ты так весело отплясывал совсем недавно, — вмешалась Джинни, презрительно посмотрев на него. — Или ты забыл?
Казалось, на какую-то пару секунд Рон стушевался, но тут же, слегка покраснев, выпалил:
— Это ни о чем не говорит! Откуда мы знаем, что у него на уме! Это же Малфой — от него можно ожидать чего угодно!
— Всё, хватит, — положив салфетку с колен на стол, Гермиона резко поднялась с места. — Я не собираюсь выслушивать дальше эти твои необоснованные домыслы. Да, Рон, мне стыдно, и я прошу прощения за то, что до последнего не рассказывала вам о сложившейся ситуации, но я никуда не могу от неё деться! Мне придётся танцевать с Малфоем, хочу я того или нет!
Она тяжело дышала, смотря ему прямо в глаза. Рон опешил и замер с непонятным выражением лица. Казалось, последний монолог Гермионы словно отрезвил его, и он уже пожалел о том, что наговорил лишнего.
— Гермиона… — виновато начал он.
— Нет, дай мне договорить, — она остановила его жестом, почувствовав, как к глазам подступают слезы. — Я просто хочу сказать, что сейчас мне, как никогда, нужна ваша поддержка. Я не прошу сразу принять эту ситуацию и пойму, если вам потребуется время, чтобы свыкнуться с нею, но, нравится вам или нет, я буду танцевать с Драко Малфоем, хотя бы ради того, чтобы остаться на курорте и провести оставшиеся дни отпуска здесь вместе с вами.
После этих слов, Гермиона резко развернулась и быстро зашагала прочь из Большого Зала. Она слышала, как её звал Рон, и была благодарна Джинни, что та удержала его в попытке догнать её.
Сейчас ей просто необходимо было побыть одной. Сегодняшний день принес массу впечатлений, причем в основном далеко не положительного характера.
Она шла быстро, и как-то сами собой ноги привели её к знакомой пальмовой роще, в гуще которой скрывался её личный островок спокойствия. Ощутимо приободрившись от мысли, что совсем скоро она окажется на чудесном пляже, дарившим ей чувство безопасности, Гермиона ускорила шаг. Но как только она подошла к редеющему ряду пальм, находившемуся в паре метров от песочного покрова, её сердце подпрыгнуло от неожиданности: на пляже виднелась чья-то фигура. Не в силах поверить тому, что её секретное место кто-то нашёл, она, нахмурившись, тихо подошла поближе и спряталась за ствол самого большого и широкого дерева. Гермиона медленно выглянула из-за него, стараясь не шуметь, и поняла, что возле самой кромки воды стоит мужчина. На фоне занимающегося заката, она видела лишь его темный силуэт, поэтому не смогла разглядеть, кто именно был виновником краха её надежд на уединение в прекрасном месте.
Она колебалась несколько секунд, решая, подойти ей поближе или нет, но, в конце концов, любопытство взяло верх, и Гермиона, предварительно разувшись, аккуратно вышла из своего импровизированного убежища и наступила босыми ступнями на теплый песок. Она сделала всего несколько аккуратных шагов и, увидев, как ветер ласково трепет светлые волосы молодого мужчины, в ужасе отшатнулась и упала, потеряв равновесие.
Гермиона уже приготовилась к тому, что сейчас ей снова придется столкнуться лицом к лицу с Драко Малфоем, но тот, казалось, не услышал постороннего шума. Пользуясь моментом, она резко подскочила и как можно быстрее, так, чтобы он не слышал, направилась к той самой пальме, за которой пряталась всего минуту назад. Ей оставалось пройти буквально два шага, как она внезапно услышала спокойный голос:
— Я знаю, что ты здесь, Грейнджер.
Между ними было немаленькое расстояние, и Гермиона подумала, что ей послышалось. Вернее, она себя заставила в это поверить и зашагала ещё быстрее.
— В самом деле, Грейнджер, это уже смешно, — донесся до неё гораздо более отчетливый голос Малфоя.
Чертыхнувшись, Гермиона медленно повернулась и столкнулась взглядом с Драко.
Он стоял напротив неё, засунув руки в карманы, и слегка ухмылялся.
Как всегда, Малфой выглядел великолепно. Его неоспоримая, несколько небрежная привлекательность сразу бросалась в глаза. Создавалось впечатление, что он не особо заботится о своем внешнем виде, но, конечно, на самом деле это было не так. Гермиона с неохотой отметила, что весь этот свободный, слегка вальяжный стиль в одежде, ленивая грация его движений и специфичная манера общения только придавали ему шарма. Скорее всего, особый магнетизм был дан ему с рождения вместе с аристократизмом, и с годами Малфой просто научился пользоваться своей природной данностью.
Но сейчас, в лучах уходящего солнца, Драко казался ей особенно привлекательным. Ему шел легкий загар, который постепенно приобрела его кожа, а белая рубашка, расстегнутая до середины груди, только подчеркивала это. Вместе с тем, весь его облик источал мужественность и силу, свойственную лишь людям, закаленным тяжелыми испытаниями судьбы, что невольно располагало к себе.
— Как ты нашел это место? — сделав несколько шагов к нему навстречу, недовольно спросила Гермиона, пытаясь отогнать от себя непрошеные мысли о привлекательности Малфоя.
— Наверное, так же, как и ты, — усмехнулся Драко и огляделся по сторонам. — Здесь недурно, верно?
Пляж был сказочно прекрасным, и Гермиона с раздражением подумала, что эпитет «недурно» является слишком большим приуменьшением его красоты.
— Я прихожу сюда каждый день, и ты первый человек, которого я здесь встретила — с легким укором, угрюмо произнесла она, словно надеясь, что Малфой поймёт её желание остаться наедине с самой собой и уйдет восвояси. — Ты что, следил за мной?
Драко удивленно вскинул бровь.
— По-моему в данной ситуации, Грейнджер, этот вопрос должен задать тебе я. Хотя вынужден сказать, из тебя шпион так себе.
В его глазах сверкнула искорка веселья.
Гермиона озадаченно посмотрела на него. Малфой вёл себя совсем не так, как она ожидала.
Её бросило в дрожь от воспоминания о том, что сегодня произошло между ними на занятии танцами. И она не могла понять, как можно оставаться таким чертовски спокойным и дружелюбным после того, как они двое совсем недавно чуть не оказались по уши в дерьме. Слава Мерлину, их вовремя остановила Мария.
— Ладно, Малфой, я думаю, ты уже сполна насладился своим пребыванием здесь, так что теперь, будь добр, предоставь мне такую полноправную возможность, — с едва уловимым раздражением в голосе произнесла Гермиона, скрестив руки на груди.
— Полноправную?! Стой, ты так говоришь, словно это место принадлежит тебе одной, — неопределенно повел рукой Драко. — Хотя, кажется, я нигде не встречал таблички с надписью «Данный пляж является собственностью Гермионы Грейнджер».
Уголки губ Малфоя тронула ироничная улыбка, и Гермиона с удивлением обнаружила, что она сама уже почти готова улыбнуться. Нет, она точно начинает сходить с ума.
И внезапно, на неё словно снизошло озарение.
В последнее время, она думала об этом постоянно, и вот он, тот идеальный момент.
Возможно, потом окажется, что это была не самая лучшая идея, но хуже уж точно не будет.
— Хорошо, раз уж мы встретились, — неожиданно для себя начала Гермиона, и, вздохнув, выпалила то, что вертелось так долго на уме. — Предлагаю поговорить.
Гермиона не могла поверить, что решилась на это, и уже пожалела о своих словах, но назад пути не было.
Оставалось надеяться, что путем беседы, они, как взрослые люди, смогут хоть чуть-чуть распутать тот клубок проблем, который не давал им покоя практически все дни их нахождения на курорте.
Драко кинул на неё вопросительный взгляд.
— О чем?
— Думаю, у нас скопилось немало поводов.
Гермиона твердо посмотрела на него и увидела, как поменялось выражение лица Малфоя, а тело слегка напряглось. Очевидно, он перебирал в голове все возможные «поводы», и ему они явно не нравились.
— Чтож, я согласен, — немного помедлив, без тени улыбки на лице, откликнулся тот. — О чем ты хочешь поговорить в первую очередь?
В его словах слышался скрытый подтекст, и кожу Гермионы обдало мурашками от осознания того, что очевидно Драко готов обсуждать с ней абсолютно всё. Даже то, что так мучило их двоих, и что она ещё не была готова озвучить вслух.
Гермиона поспешила ответить.
— Нам нужно решить, что делать с тренировками. Так как мы обязаны тренироваться каждый день, причем в большей мере самостоятельно, в первую очередь нам следует определиться, где мы будем это делать, — чуть дрогнувшим голосом, выпалила она.
Драко ощутимо расслабился и усмехнулся, очевидно, собираясь съязвить, но, всё же, сдержался. Скорее всего, он почувствовал немалое облегчение от того, что выбранная тема для обсуждения не затрагивала тех моментов, о которых оба предпочитали пока что молчать.
— Танцевальный зал? — просто спросил он, лениво склонив голову набок.
— Исключено. Каждый час там проходят занятия, и тренироваться в нём можно лишь в течение общего танцевального урока, либо в назначенное время официальной индивидуальной тренировки, — отчеканила Гермиона, практически дословно повторив слова Марии. — Я подумала, что может быть, в главном здании Магнолии есть какие-либо свободные помещения, предназначенные специально для танцев…
-Исключено, — теперь уже возразил Малфой. — Единственным местом для подобных практик является тот зал. Остальные классы оборудованы под совершенно другие нужды.
— Откуда ты знаешь? — с легким раздражением спросила Гермиона, скрестив руки на груди.
— «История La Mia Bella Magnolia», Грейнджер, — чуть склонившись к ней, заговорщески ответил Драко. — Или ты никогда не слышала о такой книге?
— Конечно, слышала, — фыркнула Гермиона и слегка зарделась, почувствовав себя уязвленной от того, что Малфой знает больше о Магнолии, чем она сама.
— Почитай на досуге, там много чего познавательного, — заметив её реакцию, покровительственно посмотрел на неё Драко, и Гермиона почувствовала острое желание придушить его. — Но, если вернуться к нами обсуждаемой теме, хочу предложить один весьма достойный вариант для тренировок.
Гермиона, на секунду забыв про своё негодование, с интересом уставилась на него.
— Какой же?
Драко торжествующе посмотрел на неё и обвел глазами окружающую их местность.
— Можем тренироваться прямо здесь.
Гермиона, проследив за его взглядом, нахмурилась и непонимающе уставилась на него.
— Здесь?! — воскликнула она. — Мне кажется или ты сошёл с ума?
— Вовсе нет, — спокойно отозвался тот. — Путем ловкого применения заклятий трансфигурации мы вполне можем сделать из этого пляжа сносное место для тренировок.
— Мне дико интересно, как ты собираешься это осуществить? — Гермиона скептически посмотрела на Драко.
Хоть она и была весьма одаренной волшебницей, но в данном случае не имела ни малейшего представления о том, каким способом можно преобразовать пляж в место для танцевальных тренировок.
— Зная тебя, Грейнджер, я практически уверен в том, что ты вряд ли поверишь моим словам, — достав палочку из-за пояса, укоризненно посмотрел на неё Малфой. — Так что я лучше покажу.
После этих слов он начал очень быстро нашептывать какие-то сложные заклинания, и Гермиона с ошеломлением увидела, как песчинки, равномерно оторвавшись от земли, постепенно начинают собираться в единую субстанцию и приобретать форму параллелепипеда, растянувшегося практически на весь пляж.
Через несколько минут Драко, придирчиво оглядев свое творение, подошел вплотную к небольшой, примерно в двадцать сантиметров высотой, но широкой фигуре, и коснулся её палочкой. Гермиона пораженно охнула, увидев, как песок медленно трансформируется в блестящий дубовый паркет.
Когда преобразование, наконец, закончилось, Драко ступил на твердую поверхность только что сотворенного им танцевального пола и лениво повернулся к Гермионе с лёгкой усмешкой.
— Как, как ты это сделал? — ошеломленно спросила она, присев на корточки возле паркета и потрогав пальцами лакированное дерево.
Малфой неопределенно повел плечом.
— Ничего сложного, просто парочка заклинаний.
Гермиона медленно поднялась и недоверчиво уставилась на него.
Она была до глубины души поражена тем, что только что сотворил Малфой на её глазах. Он всегда был способным учеником, и многое в школе давалось ему гораздо лучше, чем остальным, но, всё же, магия такого уровня была доступна только самым талантливым волшебникам.
— Просто парочка заклинаний?! Это же усовершенствованный уровень трансфигурации, Малфой! Где ты этому научился?
Взгляд Драко моментально потемнел и он, мрачно посмотрев на Гермиону, сошел с паркета на песок.
— Лучше тебе не знать, Грейнджер. Скажем так, порой мне приходилось в кратчайшие сроки выучиться и куда более серьезным вещам для того, чтобы выжить.
После этих слов он с остервенением навел палочку на только что созданный им паркет, и тот вмиг превратился в облако песчинок, медленно осевших на землю.
Гермиону обдало холодом. Неосознанно её взгляд метнулся в сторону левого предплечья Драко, где раньше была темная метка. Сейчас же на её месте красовался вполне безобидный дракон, но всё же сам факт того, что некогда там был другой, куда более зловещий рисунок, приводил в ужас.
Да, одному Мерлину известно, сколько перенес Малфой во время войны. И хотя он никогда не вызывал в ней симпатии, но нечто похожее на уважение Гермиона всё же к нему испытывала. Не сломаться после леденящих кровь событий, пережитых им во время вынужденного пребывания в рядах пожирателей смерти, и найти в себе храбрость начать новую жизнь, после того, как — она почему-то знала наверняка — все его представления о жизни были разрушены и втоптаны в грязь, было лишь под силу только по-настоящему мужественному волшебнику.
— Хорошо, допустим, у нас есть танцевальный паркет, но ты не боишься, что нашим репетициям могут помешать случайно забредшие на пляж зеваки? — стараясь перевести тему, спросила Гермиона, слегка нахмурившись.
— Нет. Ты же сама говорила, что никого не встречала здесь до сегодняшнего дня! И к тому же, никто не отменял заклинаний, сбивающих с пути, — еле заметно подмигнул ей Драко, отвлекшись от мрачных мыслей.
— Сомневаюсь, что подобная магия здесь разрешена, — скрестила руки на груди Гермиона, поежившись от холодного порыва ветра.
— Но и не запрещена, — отпарировал Малфой. — Так что эту проблему можно считать решенной.
Какое-то время она молчала, смотря на бескрайнее беспокойное море, разгоняемое приближающимся штормом.
— И всё же, у нас осталось ещё масса нерешенных проблем, — задумчиво изрекла Гермиона, вскинув голову наверх к затянувшемуся тучами небу.
Скорее всего, вот-вот должен был пойти дождь.
— В таком случае, почему бы нам не обсудить все эти самые проблемы в более укромном месте? — словно прочитав её мысли, лениво предложил Драко и уголки его губ слегка дрогнули, когда он увидел, как расширились глаза Гермионы.
— Что? — думая, что ей послышалось, она резко перевела на него взгляд.
— Брось, Грейнджер, ты же прекрасно видишь, что мы рискуем насквозь промокнуть под дождем, если задержимся здесь более, чем на пять минут, — сделал несколько шагов ей навстречу Малфой. — И к тому же, не ты ли сама предлагала нам поговорить?
Гермиона, осознав, что Драко прав, какое-то время пораженно смотрела на него, не зная, что сказать. Увидев её замешательство, тот усмехнулся.
— Не беспокойся, я не зову тебя к себе в гости и, уж тем более, не напрашиваюсь на чаепитие в твои покои. Хотя, если ты, конечно, хочешь…
Он неопределенно повел рукой и ещё больше растянул рот в усмешке.
Гермиона моментально пришла в себя, возмущенно посмотрев на него.
— Конечно, нет!
— Я не сомневался в твоем ответе. Так что у меня есть на примете весьма неплохое место на нейтральной территории, где можно спокойно обо всем поговорить и при этом не встретить кого-то, кто может нам помешать.
Гермиона уловила в словах Драко очевидный намек на её друзей, но предпочла не услышать его.
Откровенно говоря, она была в замешательстве. Что-то внутри неё кричало: «Беги, беги прочь! Уходи скорее!»
Но с другой стороны, раз уж она решилась на разговор с Малфоем, то было бы проще довести его до конца именно сегодня. К тому же, доводы Драко в пользу этого решения были неоспоримы.
— Хорошо. Я согласна. — Твердо посмотрев на него, произнесла она, надеясь, что ей не придется об этом жалеть.
Малфой чуть склонил голову вниз.
— Прекрасно.
С этими словами он приблизился к ней почти вплотную, и Гермиона вздохнула, затаив дыхание, но Драко всего лишь прошел мимо, следуя в самую гущу пальмовой рощи.
Её тело моментально обдало мурашками, когда она ощутила мимолетное прикосновение его руки к своей ладони.
* * *
— И это ты называешь «более укромным местом»?!
Гермиона настороженно огляделась по сторонам.
Они находились в баре наподобие клуба «Жаркая ночь», где ей удалось побывать с Джинни. Но в отличие от того места, здесь на небольшой сцене шла развлекательная программа на чистом итальянском языке, включающая в себя различные творческие номера и конкурсы.
Гермионе показалось, что в баре находятся одни итальянцы, за исключением сидящих за соседним столиком двух англичан, вместе с которыми она как-то раз присутствовала на общем мастер-классе.
В зале царил полумрак, разбавляемый лишь тусклым светом прожекторов, повсюду слышалась эмоциональная громкая речь волшебников вперемешку с латиноамериканской музыкой, под которую танцевали на сцене едва одетые девицы.
— Здесь весьма мило, правда? — пропустив её вопрос мимо ушей, с ленивой грацией откинулся на спинку стула Драко.
— Нет. — Молниеносно откликнулась Гермиона.
Она посмотрела на прошмыгнувшую мимо официантку, юбка которой была настолько короткой, что открывала весьма щедрые возможности для просмотра того, что под ней.
Малфой ухмыльнулся и щелкнул в воздухе пальцами. В тот же момент прямо перед ним материализовалось меню. Внимательно изучив его, он нашел взглядом официантку и жестом подозвал её.
Не прошло и десяти секунд, как та оказалась рядом.
— Buona sera, signore! Che volete prenotare?*
— Due "piccola morte", si prega di!**
Девушка перевела удивленный взгляд на Гермиону.
— Un bicchiere per signorina? ***
— Sì, bella,**** — подтвердил Драко, и официантка, напоследок странно на неё посмотрев, моментально исчезла из их поля зрения.
— Что ты заказал? — подозрительно прошипела Гермиона, склонившись к нему через стол.
Её немало раздражал тот факт, что она практически ничего не поняла из разговора Малфоя с официанткой на чистом итальянском языке.
— То же, что и себе: коктейль под названием «piccola morte», что в переводе означает «маленькая смерть», — чуть усмехнулся Драко. — Его здесь изумительно готовят.
— «Маленькая смерть», значит, — скептически протянула Гермиона. — Только с чего ты взял, что я буду это пить?
Малфой неопределенно повел плечом.
— Просто это лучшее, что есть в меню, к тому же, насколько я понял, тыквенный сок давно не является твоим приоритетом в выборе напитков.
Драко откровенно веселился, и Гермиона потихоньку начала выходить из себя.
Ситуацию усугубляло то, что она чувствовала себя некомфортно в этом заведении, потому как вокруг царила атмосфера… Распущенности? Вседозволенности? Раскрепощенности, в крайней её степени?!
Нужное слово было сложно подобрать.
— А откуда ты знаешь итальянский? — чуть помолчав, нервно спросила Гермиона.
Драко слегка усмехнулся.
— Понимаешь, Грейнджер, когда ты слышишь речь на незнакомом языке изо дня в день, то невольно начинаешь запоминать основные словообороты.
— Странно, но мне здесь не так часто приходилось слышать итальянский, чтобы запомнить хоть что-нибудь, — призналась Гермиона, чуть нахмурившись.
— А я не об этом курорте веду речь, — мотнул головой Драко. — Эл наполовину итальянка.
— О… — понимающе протянула Гермиона, и замолчала. От чего-то в животе всё сразу скрутило. И прежде чем она успела подумать, слова сами вылетели из её рта: — И давно вы вместе?
Судя по тому, как брови Малфоя удивленно поползли вверх, Гермиона поняла, что он явно не ожидал подобного вопроса.
Она замерла.
Мысленно проклиная себя за то, что посмела начать столь личный разговор, она уже была готова услышать от Драко всё, что угодно, но только не…
— Чуть больше года.
Он ответил неохотно и пристально посмотрел на неё, словно наблюдая за её реакцией.
— Ясно, — коротко отозвалась Гермиона и отвела взгляд.
Ей было неловко за свой необдуманный вопрос и вдвойне неловко за осознание того, что между ними что-то происходит. Положа руку на сердце, Гермиона признавала, что её поведение во многом провоцирует Малфоя на весьма… Неправильные вещи. И хотя они оба виноваты в сложившейся ситуации, но, всё же, её вины здесь больше хотя бы потому, что Малфой не свободен.
Она бы и дальше мысленно занималась самобичеванием, если бы не слова Драко:
— А что на счет тебя, Грейнджер?
Гермиона резко вскинула на него удивленный взгляд.
— В смысле?
— Ты встречаешься с кем-нибудь?
Драко спросил это так спокойно, словно в подобном вопросе не было ничего особенного. И всё же, Гермиона заметила, как его плечи слегка напряглись.
— Нет, нет. Сейчас нет, — отмахнулась она и нервно заправила прядь волос за ухо, слегка опустив голову вниз.
Было нечто вопиющее в том, что они стали разговаривать на столь личные темы, и чувство неловкости, которое не покидало её с самого прихода в этот бар, неожиданно обострилось.
— А как же Уизли? — настойчиво продолжил Драко. — Я слышал, вы собирались пожениться.
Гермиона ошеломленно уставилась на Малфоя. Она не могла поверить в то, что он действительно задал ей этот вопрос.
— Не то, чтобы мы планировали, но… — сама от себя того не ожидая, медленно начала она. — Одним словом, пока что мы предпочли остаться друзьями.
Гермиона не имела ни малейшего представления, почему она отвечает на столь личные вопросы человека, которого большую часть своей сознательной жизни люто ненавидела.
— А что на счет тебя, Малфой? — прочистив горло, повторила она его же вопрос, заданный ей самой ранее. — Вы с Элисой собираетесь?..
Драко неопределенно пожал плечами и отвел взгляд.
— Время покажет.
Создавалось впечатление, что с каждым словом они делают осторожные шаги навстречу друг другу, словно боясь спугнуть момент. Они уже зашли достаточно далеко, и казалось, эти неожиданные обоюдные откровения словно что-то изменили в их отношениях.
И Гермиона, осмелев и поддавшись внезапному порыву, задала последний вопрос, который для неё, почему-то, был самым важным.
— Ты её любишь?
Она затаила дыхание.
Святой Мерлин, неужели она посмела спросить о…Любви?
Краска подступила к её лицу от чувства неловкости и нарастающего ужаса.
Малфой поднял на неё глаза. Мучительно долго он, без тени эмоций, просто всматривался в её лицо, в то время, как Гермиона хотела провалиться сквозь землю.
И какой леший тянул её за язык?!
— Наверное.
Ответ Драко прозвучал так коротко и просто, что она какое-то время пораженно смотрела на него.
Да, этот разговор явно принял неожиданный поворот для них двоих.
— Наверное? — наконец, тихо переспросила Гермиона, чувствуя, как по неизвестной причине её накрывает лавина самых разнообразных эмоций.
Лицо Малфоя внезапно исказила гримаса боли.
— Чёрт, Грейнджер, ты задала слишком сложный вопрос! — вмиг потеряв своё самообладание, он чуть повысил голос. — Я не знаю, как на него ответить. Мы с Эл никогда не говорили о…
Недоговоренное им слово повисло в воздухе, и Гермиона, до этого во все глаза смотревшая на Драко, быстро отвела взгляд от его лица.
Она понимала — только что произошло немыслимое: Малфой, хоть и совсем немного, но, всё же, обнажил перед ней свою душу.
И, тем не менее, больше всего ошеломило Гермиону не это.
Ошеломило её то, что под всей этой маской напускной надменности, циничности, порой, даже жестокости, она, всё же, разглядела в нем живого человека, который точно так же, как и она, умеет чувствовать, переживать и возможно даже… любить.
Осознание этого настолько потрясло Гермиону, что она была просто не в силах вымолвить и слова.
Драко, в свою очередь, тоже молчал.
Не прошло и пяти минут, как официантка поставила перед ними бокалы с темно-бурой жидкостью и, пожелав прекрасного вечера на ломаном английском, скрылась в толпе.
Гермиона недоверчиво уставилась на свой коктейль. Она медленно перевела вопросительный взгляд на Малфоя, словно боясь расплаты за заданные ею ранее слишком личные вопросы, вызвавшие его на откровения.
Но, вопреки её опасениям, на лице Драко царила прежняя невозмутимость.
— Знаю, на вид не очень, но по вкусовым качествам едва ли можно найти что-то более достойное, — как ни в чем ни бывало, откликнулся он и взял в руки свой бокал.
Гермиона не спешила следовать его примеру, гадая, а не задумал ли Малфой её отравить, потому, как точно такой же цвет жидкости она получала от приготовления смертельных ядов на уроках зельеварения.
Может быть, вот она, расплата? В конце концов, если учесть феноменальные знания Драко о трансфигурации, он мог сделать всё, что угодно.
Словно прочитав её мысли, Малфой неожиданно широко усмехнулся.
— Не волнуйся, Грейнджер. Если бы я задумал тебя отравить, то сделал бы это куда более искусным способом.
— Спасибо, что утешил, Малфой, — угрюмо откликнулась она, всё ещё с боязнью посматривая на свой коктейль.
— Ладно, если не хочешь — не пей, а я не откажусь, — отсалютировал бокалом Драко и, ничуть не поморщившись, залпом осушил его содержимое, после чего со стуком поставил сосуд на стол. — Всё равно это слишком крепкое пойло для тебя.
Гермиона скрипнула зубами и, метнув в Малфоя недобрый взгляд, медленно потянулась к своему коктейлю.
— Слишком крепкое пойло, говоришь?!
— Ну, для тебя, по крайней мере, точно, — покровительственно заверил её Драко, снисходительно улыбнувшись.
Гермиона, не без облегчения, подумала, что наконец-то, их общение вернулось в привычное русло.
Так было легче для них двоих.
— Как бы не так! — откликнулась на слова Малфоя Гермиона, сверкнув глазами.
Она сделала глоток и, подавив резкое желание выплюнуть обжигающую жидкость обратно, всё же заставила себя допить содержимое бокала и тут же закашлялась. Было такое ощущение, что её горло сейчас расплавится.
Гермиона думала, что нет ничего крепче огневиски, но попробовав «маленькую смерть», ей стало ясно, что по сравнению с этим коктейлем огневиски кажется лишь сладким тыквенным соком.
К щекам моментально прилила кровь, к глазам подступили слезы, и лишь когда через десять секунд пожар во рту начал понемногу отступать, оставляя после себя приятное послевкусие, она смогла говорить.
— Чёрт бы тебя побрал, Малфой.
Драко, до этих слов едва сдерживавший смех, теперь захохотал воткрытую.
— Я предупреждал тебя, Грейнджер, — чуть успокоившись, проговорил он.
Гермиона какое-то время негодующе смотрела на него, прищурив глаза, после чего подняла руку вверх и щёлкнула пальцами.
— Сеньорита, будьте добры, подойдите сюда!
Официантка, перехватив её взгляд, услужливо засеменила в её сторону.
— Due «piccoli morte», si prega di, — отчеканила на ломаном итальянском Гермиона так, чтобы Драко наверняка услышал.
— О нет, Грейнджер, это явно плохая идея, — вмиг запротестовал тот, всё ещё улыбаясь.
— Почему же? — с вызовом глянула на него она.
Малфой заговорщески посмотрел по сторонам и склонился к ней через стол.
— Просто поверь мне.
— О… — Гермиона, изобразив понимание, какое-то время пристально смотрела в его глаза, после чего резко повернулась к официантке и констатировала: — Ещё по одной «piccoli morte».
Она видела, как та кинула на Малфоя ошеломленный взгляд. Он слегка ей улыбнулся и кивнул в знак подтверждения слов Гермионы.
Когда официантка исчезла из их поля зрения, Драко произнес с иронией в голосе:
— Окей, Грейнджер. Пока ты окончательно не потеряла рассудок от убийственной порции «маленькой смерти», предлагаю начать разговор.
Гермиону так и подмывало спросить: «А что, разве мы не начали?!», но она сдержала свой порыв.
— Хорошо, — чувствуя, как хмель постепенно обволакивает её тело, вздохнула она и скрестила пальцы рук перед собой. — У меня есть предложение.
— Я весь во внимании, — небрежно откинулся на спинку стула Драко и скрестил руки на груди.
— Если мы хотим, чтобы оставшиеся дни наших вынужденных танцевальных тренировок прошли относительно спокойно и без неприятных воздействий на нервную систему, то нам нужно научиться соблюдать несколько простых правил, — многозначительно посмотрела на него Гермиона.
— Как я понял, ты хочешь заключить нечто вроде перемирия на особенных условиях? — скептически выгнул бровь Драко.
— Да, именно так, — кивнула Гермиона. — Хотя бы на время.
Малфой какое-то время пристально смотрел на неё оценивающим взглядом, после чего сказал:
— Продолжай.
— Итак, во-первых, мы должны постараться не оскорблять друг друга, — дипломатично начала Гермиона.
— Стой, Грейнджер, а констатация факта считается оскорблением? — с деланной обеспокоенностью, перебил её Малфой и слегка ухмыльнулся.
— Во-вторых, — проигнорировав его слова и сверкнув глазами, продолжила она. — Делать то, что от нас требуют преподаватели. Ни больше, ни меньше.
Её голос прозвучал настороженно, и Драко чуть нахмурился, уловив скрытый подтекст фразы, сказанной Гермионой.
— И, наконец, в-третьих, нам необходимо научиться, хоть чуть-чуть, уважать друг друга, — она гордо вскинула голову вверх. — Думаю, это самое сложное, что нам предстоит сделать, но, во всяком случае, мы можем начать с того, что постараемся называть друг друга по имени.
— Неудачная идея, — до этого терпеливо слушая Гермиону, фыркнул Малфой и положил руки на стол.
— Почему?
— Потому что я так считаю, Гермиона.
Её имя, сказанное им, резануло слух, и это заставило её слегка нахмуриться.
— Чтож, должна признать, мне несколько непривычно, но…
— Почему же, Гермиона? — не дав ей договорить, сделал акцент на последнем слове Малфой.
Она начинала злиться.
Сжав зубы, Гермиона какое-то время пытливо смотрела на него, после чего спросила:
— Ты ведь это специально делаешь, верно?
Драко осклабился.
— Конечно, нет, Гермиона.
Она закипала всё сильнее.
— Малфой… — предупреждающе начала она, чуть склонив голову вниз.
— Гермиона, почему ты обращаешься ко мне по фамилии?! — с деланным возмущением уставился на неё Драко, после чего на его лице начала расцветать ироничная усмешка.
— Прекрати немедленно или…
— Или что, Гермиона?
Она зло сжала кулаки, из последних сил сдерживаясь, чтобы не послать Малфоя куда подальше.
— Гермиона! Почему же ты молчишь, Гермиона? — никак не унимался Драко, и она сорвалась.
— Всё, Малфой, прекрати! Иначе я прикончу тебя к чертовой матери.
Тяжело дыша, она злобно смотрела на него, пытаясь унять бушевавшее внутри негодование.
Драко лишь ухмыльнулся, и, чуть склонившись к ней, низким голосом произнес:
— Я же говорил, что это неудачная идея, Грейнджер.
Практически сразу после его слов, официантка поставила перед ними ещё два коктейля.
— Ладно, к черту моё последнее предложение, — хмурясь, произнесла Гермиона и схватила бокал. — Надеюсь, мы и без этого сможем справиться со сложившейся ситуацией.
— Непременно, Грейнджер, непременно, — заверил её Драко и отсалютировал бокалом. — За успех в нашем нелегком деле!
Не особо понимая, что конкретно имеет в виду Малфой, она все же подняла свой коктейль вверх.
— За успех!
Чокнувшись друг с другом, они практически одновременно осушили свои бокалы до дна.
Гермиона, во второй раз ощутившая жар во рту, наконец-то всё-таки смогла прочувствовать вкус напитка, и он показался ей весьма недурным.
Она слегка развернулась и обратила свой взор на сцену. В данный момент находившиеся на ней музыканты настраивали свою аппаратуру, а конферансье что-то бегло говорил на итальянском. Судя по толпе, столпившейся у сцены, можно было смело сказать, что вскоре начнутся танцы.
— И как часто ты приходишь сюда, Малфой? — ощутимо захмелев, спросила Гермиона.
— Не то, чтобы часто, но в те ночи, когда я страдаю бессонницей, это единственное место, где можно сносно скоротать время. Заметь, здесь практически все местные, а оттого никто не лезет с задушевными разговорами, зная, что я всё равно их не пойму, — спокойно ответил Драко, светски улыбнувшись. — А чем ты занимаешься по вечерам, Грейнджер? Ходишь куда-нибудь?..
Гермиона не заметила, как за ни к чему не обязывающей болтовней они провели полчаса. Может быть, всему виной была двойная порция крепкого коктейля, а может и что-то другое, но она подумала, что никогда раньше не чувствовала ни с кем такой легкости в общении.
Они с Драко как раз обсуждали плюсы и минусы нововведений в законодательстве Волшебного Мира, когда внезапно к ней подошел молодой англичанин, сидевший за соседним столиком.
— Прошу прощения за беспокойство, мисс, но могу ли я пригласить вас на танец, если, конечно, ваш спутник не против? — обворожительно улыбнулся ей мужчина лет двадцати восьми, и Гермиона, встрепенувшись, огляделась по сторонам.
Она понятия не имела, когда именно закончилось шоу, и началась музыкальная программа, но в данный момент под мелодичные латинские песни перед сценой танцевала добрая половина волшебников, отдыхавших в этом баре.
— Ну… — она не знала, что ответить и оттого почему-то вопросительно посмотрела на Малфоя.
Тот, подавив усмешку, кивнул англичанину.
— Если дама не против, то и я не возражаю.
Получив предупреждающий взгляд от Драко, Гермиона, всё же, поднялась со своего места и нетвердой походной зашагала на танцпол.
Она уже не видела, как пристально, без тени улыбки посмотрел ей Малфой вслед.
Свет прожекторов становился всё ярче, музыка громче, и у Гермионы моментально разболелась голова. Она мысленно прокляла тот миг, когда решилась на вторую порцию «маленькой смерти». Откровенно говоря, ей сейчас было не до танцев, но, в то же самое время, Гермионе изрядно польстило внимание англичанина, оказанное ей на глазах Малфоя.
Вскоре, очутившись в центре танцпола, она почувствовала, как мужские руки требовательно обвили её талию. Она, в ответ, положила ладони на плечи англичанину и закачала бедрами в ритм музыки. Ноги с каждой секундой всё больше становились ватными, и Гермиона почувствовала, что уже не поспевает в такт мелодии.
К её счастью, следующая композиция была медленной, и она полностью отдалась во власть партнеру, следуя его движениям.
Внезапно, Гермиона почувствовала, как руки англичанина спустились ниже и слегка стиснули её ягодицы. Возмущенно посмотрев на него, она требовательно схватила мужчину за запястья и вернула его ладони к себе на талию. В ответ на её действие, тот, пьяно усмехнувшись, снова положил руки на прежнее место.
— Ну же, детка, не будь такой строптивой, — промурлыкал он ей на ухо, и Гермиона попыталась оттолкнуть его от себя, но мужчина лишь крепче вцепился в неё, откровенно трогая её тело.
— Отпусти меня, немедленно! — скомандовала Гермиона, вмиг протрезвев, и ещё отчаянней попыталась оттолкнуть англичанина, на что тот лишь глумливо рассмеялся.
— Брось, разве ты не пришла сюда для того, чтобы найти себе подходящего мужчину?
— Нет! Если ты не заметил, я пришла сюда не одна! — не оставляя попытки вывернуться из его рук, яростно выпалила Гермиона, почувствовав, как парень начинает настойчиво толкать её вглубь помещения, туда, где не было народа.
Англичанин неприятно рассмеялся и ещё сильнее сжал её в объятьях, уверенно двигаясь вперед.
— Не ври мне, крошка! Я давно тебя приметил и уже успел понять, что ты у нас свободная птичка. Расслабься, и я подарю тебе рай, обещаю!
С этими словами англичанин, грубо толкнув Гермиону в темный угол, потянулся губами к её лицу, сильно прижав её к себе.
Гермиона, зажмурившись от отвращения, уже приготовилась к самому худшему, как внезапно почувствовала, что его руки исчезли с её тела.
Она медленно открыла глаза и увидела, как Драко, взяв англичанина за грудки, резко припечатал того к стене.
— Какого хрена ты делаешь, ублюдок? — выплюнул Малфой, склонившись практически к самому лицу её обидчика.
Тот, на миг ошалев, мерзко усмехнулся.
— Эй, парень, расслабься! Чего ты так разволновался? Это ведь не твоя подружка, верно?
Драко молниеносно достал палочку и прислонил её к самому горлу англичанина. Его глаза сузились от едва сдерживаемой ярости.
— Нет, не верно. Она со мной, придурок. Ты понял это или мне придется изъясниться другим способом, чтобы до тебя наверняка дошло? — почти ласковым тоном произнес Малфой, сильнее продавив палочкой кожу на шее англичанина. Гермиона видела, как медленно тает самоуверенность её обидчика под взглядом Драко, полным леденящей кровь ненависти. — А теперь, я думаю, самое время извиниться перед дамой, если не хочешь лишних проблем.
— Нет, Малфой, хватит! Просто отпусти его. Мне не нужны его извинения! — придя в себя, схватила его за руку Гермиона.
Драко метнул в неё жесткий взгляд, полный сдержанной злобы.
— Грейнджер, ради всего святого, не мешай мне. Я пытаюсь решить вопрос, что называется, «по-хорошему».
В его глазах было что-то такое, что заставило её на время замолчать.
Она нервно оглянулась по сторонам. Вокруг никого не было: все танцевали в центре зала и не замечали происходящего.
— Я до сих пор не слышу извинений, ублюдок, — вновь обратился Драко к англичанину, слегка повысив голос.
Внезапно, лицо того исказила злоба:
— Да пошел ты!
Он уже собирался плюнуть, как Малфой молниеносно прошептал какое-то заклинание, и парень вмиг начал задыхаться.
Гермиона в ужасе вцепилась в плечо Драко.
— Святой Мерлин, Малфой, что ты с ним сделал?! Прекрати немедленно! Он же задохнется!
— Грейнджер, ты же сама видела, что я предлагал решить вопрос «по-хорошему», но меня не захотели слушать, — отпустил англичанина Драко, позволив тому упасть и скорчиться на полу в приступе асфиксии.
Находясь в глубоком шоке от сложившейся ситуации, Гермиона замерла с полуоткрытым ртом, наблюдая за своим обидчиком. Она хотела остановить всё это, но сейчас просто не могла вымолвить и слова.
Внезапно мужчина попытался начать говорить:
— Из…ви…
Малфой заботливо присел на корточки рядом.
— Прости, ты что-то сказал?
— Извини! — уже изрядно покраснев, еле выдавил тот из себя, яростно посмотрев на Драко.
— О, нет, мой дорогой друг, — неприятно улыбнулся Малфой, — тебе стоит извиниться перед ней.
Он указал на Гермиону.
Англичанин, с большим трудом, поднял на неё взгляд.
— Из… Извини! — закашлявшись, проговорил он, и умоляюще посмотрел на Малфоя.
— Уже лучше, но давай лучше спросим у дамы, принимает ли она твои извинения. — Покровительственно кивнул Драко и вопросительно повернулся к Гермионе.
— Конечно, да, Малфой! — ошеломленно выпалила она, начиная приходить в себя. — Только сними это заклятие, прошу тебя!
Всё происходящее походило на страшный сон.
Драко с наигранным разочарованием вздохнул и, посмотрев на англичанина, корчившегося на полу, после непродолжительной паузы ещё раз недоверчиво спросил Гермиону:
— Ты точно в этом уверена?
— Да! — округлив глаза от ужаса, прокричала она, сжав кулаки.
— Хорошо, — вновь обратился Малфой к молодому мужчине. — Если я сниму заклятие, ты клянешься, что будешь молчать обо всем, что здесь только что произошло?
— Да… — утробно выдавил тот, прижав руки к горлу. Казалось, он вот-вот потеряет сознание.
— Надеюсь на это. Ведь в противном случае, мне придется сообщить о попытке изнасилования администрации курорта, ты же понимаешь?
Тот лишь слабо кивнул, и Малфой, вздохнув, навел на него палочку и прошептал заклинание. Сразу после этого, англичанин беспомощно распластался на полу, активно глотая воздух легкими.
— И клянусь, если ты не уберешься из этого бара в течение одной минуты, я продолжу наш «разговор» уже известными тебе методами, — холодно бросил Драко, кинув на него презрительный взгляд.
Мужчина, затравленно посмотрев на Малфоя, сделал слабую попытку подняться на ноги, но тут же рухнул обратно.
Гермиона, находившаяся всё это время в состоянии шока, гневно уставилась на Драко.
— Черт возьми, Малфой, ты ведь мог его убить!
— А он мог тебя изнасиловать. Так что, из двух зол, как говорится… — спрятав палочку за пояс, как ни в чем ни бывало, посмотрел на неё Драко.
Гермиона, кинув взгляд на распростертое тело своего обидчика, внезапно почувствовала, что ей стало дурно.
— Мне срочно нужно выйти на улицу, — еле слышно проговорила она и направилась к выходу.
Драко молча последовал за ней, напоследок пнув англичанина.
Гермиона, оказавшись снаружи, стремительно обошла хижину, в которой находился бар, и прислонилась спиной к влажной деревянной поверхности тыльной стороны строения.
Вокруг не было ни души, впереди виднелся дикий пляж, а в воздухе царил аромат свежести после недавно прошедшего дождя. Гермиона с наслаждением вдохнула чистый морской воздух в легкие и почувствовала, как слегка заболела голова от поступления большого количества кислорода.
Она перевела усталый взгляд на Малфоя. Он стоял справа от неё и, чуть нахмурившись, смотрел на бушующее море.
Гермиона, ещё раз прокрутив только что произошедшее в своей голове, с удивлением обнаружила, что не чувствует и капли злости на Драко. Напротив, внезапно её затопила благодарность за то, что он спас её.
В очередной раз.
— Малфой… — тихо позвала она его.
Тот медленно перевел на неё равнодушный взгляд, не выражающий абсолютно ничего.
— Не то чтобы я одобряла твои методы, но… — чуть нахмурившись, продолжила Гермиона и развернулась к нему. — Спасибо.
Драко хмыкнул и вновь отвел глаза.
— Не стоит, Грейнджер. Просто этот кретин раздражал меня ещё с самого нашего прихода в бар.
Гермиона почти улыбнулась, осознав, что Малфой явно пытается придумать оправдание своему поступку.
— Интересно, и чем же он тебя раздражал? — без привычного для их общения сарказма спросила она.
Драко неопределенно повел плечом, по-прежнему не смотря на неё.
— Скорее всего, своими намерениями. Уже по одному тому, как он пялился на тебя, можно было догадаться, что у него на уме.
После этих слов он внезапно замер, и Гермиона поняла, что Драко явно сказал больше, чем собирался.
Резко вздохнув, она во все глаза уставилась на него. Ей показалось или в его голосе прозвучали нотки ревности?
Драко, осознав свой промах, нервно дернулся и повернулся к ней, засунув руки в карманы.
— И вообще, Грейнджер, сколько можно попадать во всякие истории?! Я уже стал как тот чёртов герой Поттер, вытаскивая тебя каждый раз из очередной херовой ситуации. Только шрама на лбу не хватает для полноты картины.
Малфой отчаянно пытался выглядеть невозмутимо, расслабленно, словно, ему на всё плевать, но Гермиона по-прежнему пораженно смотрела на него и видела то, чего раньше не замечала: уязвимость в его глазах от того, что он… Смеет чувствовать.
Чувствовать жалость, отчаяние, страх. Ведь именно это правило им, когда он спасал её в море?
Чувствовать похоть, желание, страсть. Она же это прочитала в его взгляде, когда он целовал её?
Чувствовать заинтересованность, ревность, отчаянную злобу.
Нет, по всем правилам своего воспитания, он просто не смел чувствовать всё это.
И внезапно она поняла, почему он вел себя как последний ублюдок, почему кидался из крайности в крайность.
Он стыдился своей слабости. Ведь испытывать все эти чувства по отношению к ней было истинным проявлением слабости для человека, которому запрещали даже положительно думать о таких, как она. О грязнокровках.
И хотя Малфой многое переосмыслил во время войны, но, всё же, эти устои, годами вбитые в голову Люциусом, они не могли бесследно исчезнуть, не оставив после себя ничего.
Вот почему он пытался убедить её и заодно себя в том, что ему плевать на всё, что между ними происходит, но, на самом деле… Чёрт, как же она раньше не замечала?!
Драко словно понимал, о чем она думает. Он смотрел на неё настороженно и с неким вызовом, а его тело было напряжено до предела. Он ждал её реакции и был готов обороняться в случае необходимости.
Гермиона подумала, что он наверняка уверен — она использует это своё открытие против него. Ужалит словами, растопчет, говоря правду. Драко понимал — теперь она знает, что он уязвлен, слаб, раздавлен своими чувствами, и это означало, что он в полном дерьме.
Но он не учел одного: в дерьме они были оба.
Оба падали в бездну безумия, охватившего их двоих так внезапно, оба были почти сломлены тем, что происходило между ними, стоило лишь оказаться рядом друг с другом, и оба до сих пор не могли остановиться, двигаясь навстречу разрушению, боли, отчаянию.
И сейчас, они были оба уязвимы. Больше, чем когда-либо.
Гермиона не понимала, что творит.
Поддавшись какому-то внезапному порыву, она всего за несколько шагов сократила расстояние между ними и, обхватив ладонями его лицо, встала на носочки и притянула Драко к себе. Ощутив его близость, она практически утонула в ней, наслаждаясь таким краткосрочным, желанным и одновременно болезненным моментом. И лишь когда её губы коснулись его губ, задержавшись всего на несколько секунд в отчаянном, крепком, горячем поцелуе она поняла, что сотворила.
Резко открыв глаза, Гермиона отпрянула от Драко и прижала руки ко рту, во все глаза наблюдая за его реакцией.
Малфой не шелохнулся и не попытался углубить их поцелуй, когда она прильнула к нему. Напротив, его напряженная поза осталась неизменной, а по взгляду невозможно было понять, что он чувствует.
Но внезапно что-то мелькнуло в его глазах и он, вынув руки из карманов, сделал уверенный шаг ей навстречу.
— Грейнджер…
Гермиона, порывисто вздохнув, нервно отошла назад, сохраняя между ними безопасное, на её взгляд, расстояние.
— Я, кажется, забыла кофту в баре, мне нужно за ней вернуться, — дрожащим голосом, еле выговорила она первое, что пришло ей в голову, боясь последствий своего импульсивного поступка.
И надо же быть такой дурой?!
— Грейнджер… — Малфой сделал ещё один шаг.
— Её наверняка могли украсть! А если так, то мне необходимо…
Гермиона нервно сглотнула и отшатнулась от Драко, который настойчиво пытался сократить между ними расстояние.
— Грейнджер, заткнись.
Его голос прозвучал резко, и она замолчала, внезапно замерев на месте.
— Малфой, не надо… — почти с мольбой попросила она, наблюдая за тем, как он подходит к ней всё ближе.
Как много было в её просьбе! Ведь она знала, что сейчас она не сможет оттолкнуть его, отказать ему, отказать себе. Сейчас она была слишком слаба.
Драко остановился практически вплотную к ней. Гермиона несмело посмотрела на него и встретила спокойный взгляд серых глаз, в котором было столько… Боли? Сожаления? Обреченности?
Малфой горько усмехнулся и медленно коснулся рукой её лица. Гермиона порывисто вздохнула, когда он нежно, едва ощутимо провел кончиками пальцев по её щеке, слегка задев уголок рта. Этого прикосновения было мало, его было недостаточно, совсем недостаточно для неё.
Её тело затрепетало, и она неконтролируемо слегка повернула голову навстречу его руке. О Мерлин, как же ей сейчас хотелось вновь ощутить его жаркие объятия, бросающие её в пламя желания, его страстные губы, терзающие её в неистовом поцелуе, его требовательные руки, отчаянно сжимающие её тело. Хотелось этого так, что она почти перестала себя уважать за столь абсурдное, неправильное, вопиющее желание, и почти была готова сама вновь прижаться к нему, ведь она знала, она знала точно, знала наверняка, что Малфой хочет этого не меньше неё.
Но внезапно пальцы Драко исчезли с её лица, и всё закончилось. Она медленно открыла глаза, ощутив острую боль разочарования, и непонимающе посмотрела на него.
Неужели он остановился?
Зачем он остановился?!
Ответ был до боли прост.
— Не надо, Грейнджер. Вот именно, не надо.
В его словах была такая горечь, что у Гермионы невольно внутри всё сжалось от услышанного.
Она почувствовала себя абсолютно беспомощной, раздавленной, уязвленной своим неудовлетворенным желанием.
И она почти была готова разозлиться на Драко за то, что сегодня он оказался сильнее.
Что он смог сказать «нет».
Но, вместе с тем, она понимала — им нужно, просто катастрофически необходимо остановиться сейчас для того, чтобы потом не было слишком поздно.
Если уже не слишком поздно.
Гермиона услышала свой дрожащий голос словно издалека.
— Значит, мы решили все проблемы?
Это было лучшим, что она смогла придумать сейчас, когда в горле, словно ком стал, а тело странно сковало от ощущения безнадежности.
— Думаю, да, — вздохнув, медленно согласился Драко.
Казалось, он видит её насквозь, и Гермиона стыдливо отвела взгляд.
— Чтож, в таком случае мне нужно забрать кофту и…
— Прекрати трещать про свою кофту, Грейнджер. Мы оба знаем, что её на тебе не было, — чуть изогнув губы в ироничной усмешке, мягко произнес Малфой.
Гермиона не знала что сказать.
Похоже, самое худшее было позади и… Неужели они вправду всё решили? Вот так просто прекратили то безумие, что творилось между ними?
И эти слова Малфоя… Означают ли они то, что он больше не позволит им двоим поддаться своим странным и пугающим желаниям? Можно ли надеяться на то, что их отношения вернуться в прежнее русло, разве что в более сносной форме?
Словно прочитав вопрос в её взгляде, Драко расслабленно предложил, как ни в чем не бывало:
— Раз уж мы всё обсудили… Как на счет того, чтобы завершить этот сложный, но продуктивный в решении проблем вечер, прощальным коктейлем?
Он снова говорил в своей обычной манере, наверняка пытаясь вернуть их общению потерянную легкость.
И Гермиона, обессиленная недавними событиями, сейчас с облегчением поддержала эту сомнительную попытку Драко.
— Не думала, что могу согласиться на это, но…
С этими словами она несмело улыбнулась ему и тут же, спрятав голову, прошмыгнула мимо, направляясь ко входу в бар.
У неё была масса причин для того, чтобы испытывать радость и облегчение в эту минуту, когда она, казалось, сбросила с себя давнюю ношу, которая с каждым днем тяготила её всё больше и больше.
Ей же не нравилось то, что между ними происходило, ведь правда?
Но этот ком в горле и острое чувство потери, разочарования, пустоты от осознания того, что между ними, между ней и Драко, больше ничего не будет, не позволили ей ответить на свой немой вопрос «да».
* Buona sera, signore! Che volete prenotare? — (итал.) Добрый вечер, сеньор! Что желаете заказать?
**Due "piccola morte", si prega di! — (итал.) Две "маленькие смерти", пожалуйста
***Un bicchiere per signorina? — (итал.) Один бокал для синьорины?
****Sì, bella — (итал.) Да, красавица