***
Весь день я пролежал рядом с Селеной, разговаривая с ней, пересказывая истории из жизни, или делился мыслями, а когда боль опустошала меня — просто молчал. Я хотел провести с ней каждое мгновение ее последних минут, понимая, что если она не придет в себя, то завтра, меня лишат возможности отстоять ее право на собственный выбор. В глубине души я понимал старейшин: Селена слишком долго играла в прятки со смертью, а мы, закрыв глаза на все заветы и правила, позволяли ей каждый раз бросать вызов судьбе. В конце концов, эта игра не могла продолжаться бесконечно, и рано или поздно, Селена должна была проиграть. И чтобы в итоге не опоздать, стоило сделать то единственное, что было поистине правильным: обратить её. Однако, я не думал, что смириться с этим будет так сложно. Значит всё, что мне осталось — это ждать. Ждать и надеяться, что она очнется и сама выберет свой жизненный путь. Если же до истечения суток не будет улучшения, ну что же, значит её время пришло. Аро всё равно будет непреклонен и не позволит более оттягивать неотвратимое. — Вернись ко мне! — в тысячный раз шептал я, со страхом поглядывая на часы нещадно отсчитывающих время. До истечения срока осталось чуть больше семи часов. Знаю точно: Аро будет пунктуален — слишком долго он ждал этого момента. — Не позволяй поступить с собой так, как хочет Аро! Ты имеешь право решать сама! Не лишай себя того, чего были лишены многие из нас, выбора. — но на все мои мольбы ответом была лишь пронзительная тишина. Когда часы пробили полночь, я взял телефон и набрал номер герцога. Настало время поставить его в известность. В конце концов, он заменил Селене родителей и в решении её судьбы играет не последнюю роль. Я с замиранием сердца ждал, когда Вильгельм снимет трубку, и когда на том конце провода раздался его взволнованный голос, едва не отключил телефон. — Алек, что случилось? — без всяких вступлений, спросил он. Разумеется, звонок в такое время не предвещает ничего хорошего. — Случилась беда. Селена без сознания. — механически ответил я. — Гвен напала на неё, практически полностью обескровила. Она в плохом состоянии и Аро боится, что Селена может умереть, так и не прейдя в себя. Он хочет обратить её. Дал время до сегодняшнего утра, и если она не очнется, обратит ее, хотим мы того или нет. — Как ты мог такое допустить? — взревел герцог. — Селена была слаба и нуждалась в твоей защите, и что сделал ты? — Я виноват, я знаю. — Твое покаяние, не оправдывает тебя! — жестко обрубил Вильгельм. — Я и не пытаюсь оправдаться. — виновато сказал я. — Я звоню за тем, что в отличие от Аро, не могу принимать это решение самостоятельно. — И ты ждешь совета от меня? — ядовито спросил он. — Наверное… — Алек, если бы ты был рядом, я бы убил тебя! И уж тем более, не намерен раздавать советы! Чувство нарастающего гнева охватило меня. — Оставь свою злость на потом! — вспылил я. — Сейчас идет речь о жизни Селены, а не о какой-то вещи! Герцог замолчал. Казалось от сгустившегося напряжения затрещат электрические разряды. Наконец, после долгой минуты раздумий, он спокойно произнес: — А может уже пора? — скорее его выбор был сделан неизбежностью, нежели добровольным желанием сделать из Селены неуправляемое чудовище. — Мне кажется, она достаточно играла со смертью. Ей уже почти тридцать семь, и, я думаю, она достаточно успела в смертной жизни. Пусть Аро обратит ее, так будет лучше для всех. — А для неё? — Почему ты так оттягиваешь этот момент? Чего боишься? — вопросом на вопрос, ответил Вильгельм. — Я не боюсь. Просто хочу, чтобы она сама решила, что лучше для нее и какой дорогой она желает пойти. — А разве тебе это еще не ясно? — с сарказмом спросил герцог. — После всего, через что Селена прошла и вытерпела, она все равно выбрала тебя! После бесконечных предательств и лжи — она простила и снова с тобой! Я думаю, ответ очевиден. Обрати ее, и уверяю, все станет на свои места. — Ты так легко об этом говоришь. Как ты можешь? — не понимая логики герцога, с укором спросил я. — А чем плоха такая жизнь? — возмущенно спросил он. — Жажда? Она контролируема! Неуязвимость? Так это плюс! Бессмертие? Да об этом мечтает каждый здравомыслящий человек, влюбленный в жизнь! Я считаю, что во всем этом, самое главное, чтобы рядом были те, кто тебе дорог, помогая справиться с трудностями новой жизни. Поверь, я ни секунды не колебался, когда Элизабет попросила меня спасти мать Селены. Она готова была на все, лишь бы её любимая дочь была жива. — Она не отдавала себе отчет в том, о чем просила. — О, нет, Элизабет единственная, кто всю свою жизнь знал о моей сущности и её пороках. Сделай то, что должен был сделать еще одиннадцать лет назад и не терзай себя по этому поводу. Слова герцога немного отрезвили меня, снова заставили работать мой мозг, с привычной скоростью, и, в сотые доли секунд, я взвесил множество «за» и «против», с облегчением отметив, что первых было преимущественно больше. — Ты прав. Если по истечению оставшихся часов она не придет в себя, я сам сделаю это. — Я думаю, это будет правильно. — согласился Вильгельм. — Сделай это сам, и вы будете связаны не только узами брака, но и крови. — Это сентиментальности. — раздраженно бросил я. — Можно подумать, это сыграет какую-то важную роль во всей этой истории. — Ты прав, не сыграет. — холодно бросил Вильгельм. — Но я знаю, что повлияет на благополучный исход бесконечной войны между Селеной и Гвен — смерть последней! Её необходимо наказать! Потребуй у Аро обмен: жизнь Гвен на бессмертие Селены. И если он тебе откажет, не позволяй ему даже приближаться к Селене! Ты понял меня? Я терпеливо выслушал гневную тираду Вильгельма, и когда тот закончил, заговорил: — Всё это уже неважно. Гвен убита при странных обстоятельствах… — Что значит «при странных»? — едко спросил герцог. — То, что Гвен пыталась убить Селену, нам рассказала Габриэль — близкая подруга Гвен. Узнав об этом, я и Деметрий направились следом, намереваясь остановить ее, но опоздали. Гвен пришла раньше и напала на Селену, а та, в свою очередь, изувечила ее и вырвала сердце. — Это абсурд! — возмутился герцог. В его голосе слышалась явная паника и искренне недоумение. — Ты уверен, что именно наша девочка убила Гвен? Убить вампира не так-то просто! Ты отдаешь отчет в том, что говоришь? — Вполне. У Селены в руках было ее сердце… — Это могли подстроить! — продолжал настаивать он. — Могли. — согласился я. — Но под ногтями Селены мы обнаружили эпителий принадлежащий Гвен. И самое главное, в квартире не было постороннего запаха, только Селены и Гвен. — Но я не понимаю… — растерянно пробормотал Вильгельм. — Как такое возможно? — Я не знаю. — процедил я, сжав пальцами переносицу, будто мучился от сильной головной боли. — Хотя, у меня есть одна мысль, но я не могу говорить об этом по телефону. — Постой, как это? — возмутился Вильгельм. — Это небезопасно! — обрезал я. — Расскажу, как вернемся. — Вернетесь? Неужели, ты думаешь, что я буду спокойно сидеть в Англии пока та, которая сделала для меня гораздо больше, чем я для нее, умирает?! Нет уж, мы вылетаем ближайшим рейсом. — «Мы»? — удивленно спросил я. — Уж не хочешь ли ты сказать, что берешь с собой Лилит? — А что? — с вызовом спросил Вильгельм. — Хочешь запретить? — Нет, разве я в праве? Но дело вовсе не в этом. Самолет, большое скопление людей, в совокупности, это бомба замедленного действия! Для Лилит — это может быть слишком тяжелым испытанием, она может не выдержать и напасть на кого-то. Сам знаешь, какие последствия это повлечет за собой. — Мы должны будем быть рядом с Селеной в тот момент, когда она очнется в новой ипостаси. Разве ты не понимаешь, как важно поддержать её? — настаивал герцог. Разве я мог ему отказать в том, что он просит? Конечно нет. — Ладно, я организую вам чартерный рейс. До встречи. — и не дожидаясь ответа, нажал отбой. Не теряя времени, я позвонил Джине и сказал, чтобы она немедленно организовала самолет для четы Хелсинг и доставила их в Тоскану. Джина пообещала, что в ближайшие несколько часов, герцоги будут непременно доставлены. Я был уверен: Джина не подведет. Её профессионализм был на высоте, за это ее безмерно ценили и поощряли. Я положил телефон и с болью посмотрел на Селену: за выяснением отношений стремительно пролетело полчаса, неотвратимо приближая неизбежное. Взяв холодную руку Селены, я развернул ее запястьем вверх, став мысленно уговаривать себя на то, что должен самостоятельно сделать. Медленно наклонившись, я прикрыл глаза и вдохнул запах ее кожи. Несмотря на то, что из-за большого количества лекарств ее кровь стала слишком разбавленной и утратила свой исключительный аромат отдавая запахом медикаментов, жажда вспыхнула во мне с испепеляющей силой. Будто мазохист, я настойчиво держал ее руку возле лица, надеясь на то, что сила воли — победит зверя внутри меня, и вкусив ее крови, я смогу сдержаться и не убить Селену. Вдох. Ещё вдох. Желание ощутить пьянящий вкус её крови обдало с новой силой. Издав мучительный стон, я отстранился и открыл глаза. Да, будет непросто не поддаться искушению и не выпить этот сладкий нектар, осушив ее до дна. Стоит подстраховаться и попросить Аро или Вильгельма помочь мне, если я не смогу вовремя остановиться…Глава 9 Я уже не спрашиваю, где справедливость, я интересуюсь, где логика?
5 декабря 2017 г. в 11:41
После нескольких часов томительного ожидания, Аро прицокивая языком, сказал:
— Она слишком слаба. Шансы выжить настолько мизерны, что я не берусь строить какие-либо прогнозы на этот счет. Чтобы не играть в рулетку со смертью, предлагаю обратить её.
— Нет! — слишком громко для сгустившейся тишины, вскричал я. — Она не давала своего согласия, да и герцог тоже. Мы не можем так поступить!
— Я не думаю, что герцог будет благодарен тебе, если она умрет.
— Дай ей время, прошу тебя! Ты не можешь решить за неё, её судьбу. Это будет несправедливо! — взмолился я.
— Алек, позволь напомнить тебе, что обычно, мы не спрашиваем разрешения у тех, кого хотим обратить. Мы просто делаем это и всё. — с укором сказал старейшина.
— Но мне, ты дал выбор! — продолжал гнуть свою линию я. — Прошу, позволь и ей выбрать!
— А если у нее не будет возможности сделать выбор, что тогда? Ты простишь себя, если она отдаст дьяволу душу? Я не думаю, что после смерти её ждет Царство Небесное.
Я задумчиво посмотрел на девушку, неподвижно лежащую на кровати. Её кожа стала почти прозрачной, а под глазами залегли фиолетовые круги; дыхание было хриплым и тяжелым.
Смог бы я позволить ей умереть? Нет конечно. Зависимость в ней переходила все границы допустимого. И тут я бессилен что-либо сделать.
— Дай ей сутки. — сдавленно пробормотал я. — Если она не очнется, значит, сообщим герцогу и обратим.
— Сутки… — мурлыкнул Аро. — Только сутки и ни секундой больше. — и взглянув на часы, растворился в тени коридора.
Я инстинктивно перевел взгляд на часы: шесть тридцать утра. Значит завтра, в это же самое время судьба Селены решится без её участия. Остается надеяться, что случится очередное чудо и она придет в себя.
— Деметрий, ты бы не мог оставить нас наедине? — присаживаясь на край кровати, устало спросил я.
— Да, конечно. Я думаю, мне стоит на какое-то время уехать в Вольтеру, если ты, конечно, не против?
— Твое право. Спасибо, что был с ней рядом. Ты сделал даже больше, чем я. Я ценю твою помощь и искренне благодарен.
Деметрий смущенно улыбнулся.
— Попробую забрать Аро с собой. — подняв руку в прощальном жесте, приятель исчез, тихо притворив за собой дверь.
Даже не потрудившись скинуть с себя обувь, я лег рядом с Селеной и прижал ее к себе.
— Что бы не говорил Аро, я люблю тебя, и всегда буду любить. Ты нужна мне. Прошу, возвращайся, где бы сейчас не летала твоя душа. Не заставляй меня, снова делать выбор за тебя. — не скрывая отчаяния в голосе, шептал я, перебирая пальцами слипшиеся от крови волосы.