За спинами солдат послышался холодный, размеренный шаг. Подул холодный могильный ветер… Стража расступилась и в бледном свете факелов показался Морро. Он гордо встал перед ними, сверля Кая своим леденящим взглядом. Он держался за рукоять меча правой рукой и вот-вот собирался взмахнуть холодной сталью и рассечь грудь ненавистного альфы.
— Ну? — Прошипел мастер ветра сквозь зубы и посмотрел на стражу через плечо. Он утробно зарычал, и от этого звука кровь стыла в жилах, — Чего уставились? Пшли вон! — альфа рявкнул с такой силой, что у уставшего Ллойда зазвенело в ушах, а подчиненные темного генерала без лишних слов начали отступать. Любой из них знал, каков генерал был в гневе… В таком состоянии Морро похож на шторм: безумный и беспощадный. Он повернулся к своему жениху и прорычал, презрительно поднимая голову над грешниками, — Я сам разберусь… С обоими…
— Н… нет, Морро… Нет… Не убивайте его… все что угодно, только не это… Нет, нет… — Ллойд прижимался к Каю, как к последней надежде на свою жизнь. Для воздушного мага это выглядело жалко, противно… Ему с каждым мигом все больше и больше хотелось обезглавить красноглазого наглеца.
— Ваше Высочество, отправляйтесь домой… Немедленно… — с гортанным рыком проговорил Морро.
— Ты, соплеволосый, не смей приказывать ему что делать. — сдержанно произнес Кай, но по его глазам было видно, что пламя его стихии полыхает внутри и собирается ринуться в смертельную схватку, защищая честь и достоинство любимого омеги.
— Смотрите-ка, у кого голосок прорезался… Не тебе ему приказывать уж точно… — Морро сделал последний шаг им навстречу и обнажил меч. Кай знал, что, пока Ллойд находится рядом, он не может драться.
— Беги, Ллойд. — Сказал Кай, отталкивая его от себя в сторону выхода, чтобы тот не попал под горячую руку одного из альф. Тот упал на ледяной грязный пол и с ужасом в глазах взглянул на Морро. Теперь его ничего не сдерживало. Он нанес свой удар холодным и острым мечом. Кай во время смог увернуться, и на его плече осталась лишь небольшая царапина. Следующий удар он все же заблокировал, схватив своими сильными руками запястье противника, не давая Морро махать оружием направо и налево. — Беги, ну же, Ллойд! — Вскрикнул Кай, поторапливая омегу. В его голосе было много беспокойства и страха. Но это не был страх за себя.
Только крик привел омегу в чувства. Он живо схватил свою одежду и плащ и, одеваясь на ходу, быстро выбежал из камеры. На его глазах наворачивались слезы, но он не мог остановиться. Ведь так он не даст Каю возможности защитить ни себя ни его. Оружия не было, ровно как и опыта, и магических сил.
Даже не имея возможности проводить омегу взглядом, чтобы убедиться, что с ним все в порядке, Кай испепелял своего противника взглядом. Ненависть зарождалась и раскалялась в Кае. Слепая и глухая ненависть к мастеру ветра.
— Что, доволен?! — воскликнул Морро. Ветер стал подниматься в этом помещении, поднимая в воздух пыль и солому. — Совратил беспомощного омегу… Не очень то похоже на
генерала белой армии…
— Он сам пришел ко мне, Морро. — мастеру огня пришлось зажмуриться, чтобы пыль не попадала ему в глаза, — Я его не заставлял.
Генерал темной армии не хотел ничего из этого слышать. Он уперся ногой в грудь безоружного альфы и оттолкнул его от себя, а затем весь ветер, гулявший в помещении, направился на красноглазого, отодвигая того к стене. Тяжелыми шагами Морро приближался к врагу и занес меч над его головой.
Кай же ничего не видел, пока в его глаза норовили попасть песчинки, ничего не слышал от воя ветра, и ничего не чувствовал, кроме холода. И лишь внутри у него бушевал огонь, который мастер держал на цепи все это время, который рвался наружу, и который мешал чувствовать все то, что происходило вокруг. «Как там старик учил? Чувствовать душой?.. Попробую,» — пронеслось в голове Кая, и в момент тяжелого удара он быстро нырнул в сторону выхода. Меч генерала ударился о камень, высекая из него искру. Микроскопическая, слабая и никчемная огненная частичка… За эту маленькую искорку ухватился огненный мастер. Он заставил Морро повернуться к себе, и та, не потухая от ветра, коснулась плаща война. Кай улыбнулся. Поддерживая тление этой искры, он теперь явно видел положение темного генерала. Удар за ударом Кай мог уворачиваться от гнева меча. Снова и снова тот проскакивал мимо шеи Смита. Но так долго выдержать Кай не мог, и он решил драться.
Он хорошо знал эти камеры, которые были похожи одна на другую, как две капли воды. Здесь цепи на стене, здесь кольца для кандалов, решетка, дверь, напротив нее маленькая щель — окошко с прутьями. Белый генерал сделал несколько шагов назад, чтобы понять, где он находится. Уперевшись в стену, он смог ухватиться за цепь, прибитую к стене. Она помогла ему удержаться на ногах, когда очередной сильный порыв ветра набросился на него, прижимая гладиатора к полу. Морро же приближался, шаг, другой, и он оказался в метре от Кая. Тогда мастер огня подтянулся, крепко держась за цепи и с силой ударил генерала темной армии в грудь обеими ногами, да так, что тот отшатнулся назад, и даже ветер стих на миг. В это время мастер огня расплел цепь, скрученную в несколько оборотов. И когда Морро с разъяренным криком размахнулся мечом и сделал выпад в сторону гладиатора, тот смог отразить удар, растянув цепь перед собой. Мощь размаха этого двуручного меча была столь велика, что от удара металла о металл в стороны разлетелись искорки, которые должны были бы потухнуть в ветряной буре, но нет, они закружились в потоке урагана, смешиваясь с соломой и распаляя больше искр, которые в пару мгновений окутали обоих бойцов.
Морро увидел на лице своего врага ехидную улыбку прежде, чем заметил необычное явление природы, происходящее вокруг. И эта улыбка еще сильнее вывела из себя темного генерала. Он занес меч, чтобы снести голову с плеч наглеца, но теперь тот пригнулся, будто читал все движения Морро с закрытыми глазами. Следующий взмах меча Морро парировался взмахом цепи, которая обвилась вокруг клинка, плотно за него зацепившись. Кай потянул было оппонента на себя, чтобы дестабилизировать его стойку, но тот был слишком силен и слишком крепко держался на своих двоих, в отличие от жалкого пленника, которого вот-вот унесет ураган. Морро воспользовался этим, дернув Кая на себя, тот был сбит с ног, и тут же поток ветра подхватил его, прибивая с силой к потолку, затем ослабевая, чтобы тот опустился до уровня пола, и снова прибивая его к потолку.
— Ты словно тряпка, великий генерал Белой армии… Настолько жалок, что мне не хватит слов, чтобы описать всю твою ничтожность. — Морро в конце концов прибил Кая к полу и вознес меч над его шеей, — Последнее слово?
Кай чувствовал себя, словно хорошая отбивная, боль пронзила все его тело, и он лежал, прижатый под силой урагана, его руки были разбросаны в стороны, и он с трудом дышал. Он понимал, что тут он не мог нормально сражаться, было необходимо выбираться на поверхность, в город, где Морро не сможет так грязно использовать свои силы. И там, по крайней мере, Кай и сам сможет размахнуться.
— Нагнись-ка… — прошептал Кай, на удачу поймав металлическое ведерко, используемое в камерах для нужд. Морро не расслышал, что эта мелочь прошипела, и невольно нагнулся немного ниже. И в этот миг ведерко, разогретое в руках мастера огня достаточно, чтобы причинить боль оппоненту, оказалось впечатано магу ветра в висок. Тот вскрикнул от боли, поразившей его, и его ветер тут же пропал. Тогда мастер огня смог вдохнуть полной грудью, и к нему словно вернулась жизнь. Он поднялся на ноги и, открыв глаза, увидел выход из камеры. Он тут же подскочил и, невзирая на боль, помчался на выход.
Взбешенный Морро взревел от злости внутри, и ураган, казалось, поднялся во всем помещении. Совладав с собой, он поднял глаза, но пленника перед ним уже не было… Обругавшись, воин отправился на поиски беглеца, поднимая ураган еще сильнее, так, что стойки с оружием на тренировочном поле попадали.
Выбравшись из помещения на улицу, на свободу, наш голодранец помчался в город, пугая людей своим видом. Ветер поднимался и в Темной столице, извещая о прибытии грозного адепта ветряной стихии. Кай бежал вперед, куда глаза глядят, лишь бы его потерял из виду Морро. Свернув в очередной переулок, он смотрел за спину, нет ли там его врага. Так он даже не заметил, как переулок вывел его прямо на прилавок с заморскими фруктами. Кай влетел в него на полной скорости, заставив прилавок разрушиться, и все фрукты развалились с грохотом и под крики омеги-торговца. Он оказался на торговой площади с кучей палаток с продуктами разного рода и безделушками вроде украшений, принадлежностей для ванн и прочих атрибутов жизни в богатом городе, которых Кай даже не видел прежде.
Вся площадь пришла в движение из-за шума, многие горожане стали толпиться вокруг разрушенного прилавка и удивлялись тому, что они видят. Перед ними в неглиже валялся альфа, покрытый шрамами и ссадинами, окруженный арбузами, дынями, виноградом, апельсинами и прочими фруктами. Как только альфа опомнился, он прикрыл лежащим под рукой ананасом свое причинное место и неловко улыбнулся прохожим, которые не спускали с него удивленного взгляда, все переговаривались и кричали, на шум стала собираться даже стража, но та не могла пробиться через толпу. На счастье Кая фрукты были выложены на красивой ткани, которую тот смог обернуть вокруг пояса, чтобы прикрыться. Но потерянное на это время было роковым. Кай почувствовал, как леденящий ветер дует ему в спину и пробирает его насквозь. Обернувшись, в конце переулка он увидел его, гневного темного рыцаря…
— Все! Уходите отсюда! Уходите! Убирайтесь! — Кай стал разгонять толпу, что скопилась на торговой площади, — Если жизнь дорога, убирайтесь! Сейчас здесь будет жарко!
Местные жители поначалу не особо торопились уходить, но когда ветер поднялся такой, что все фрукты, завалившие выход из переулка, стали разлетаться по сторонам, они, наконец, стали освобождать торговую площадь, и очень поспешно. Освобождалось все больше и больше места, многие барахольщики наскоро собирали свои товары, теряя по пути вещи. Кай же отходил от прохода и поторапливал людей, оттесняя их с площади. Стража, которая хотела пробиться к нарушителю покоя, и вовсе была унесена толпой в неизвестном направлении. Люди кричали в панике. Тем временем на площадь вышел Морро.
— Дай людям уйти! — закрывая рукой глаза от ветра прокричал Кай, обернувшись на противника, — Не твоя ли обязанность защищать их и беречь их покой?!
— Ты… — неестественно рыча произнес Морро, его голос будто усиливался ветром и звучал эхом по площади, — Не тебе мне говорить о том, какие у меня обязанности, ничтожество!
Ураган поднялся еще более сильный, и уже стал поднимать в воздух товары, которые были оставлены здесь людьми. Телега на колесах, усеянная когда-то шелками, сдвинулась с места от ветра и покатилась по склону улицы, прямо на убегающих горожан. Кай заметил это и побежал в сторону телеги. Он зацепился за нее и сумел забраться наверх. Он перебрался вперед как раз когда она стала настигать одного омегу, тщетно старающегося убежать. Его ноги перебирались очень быстро, но колеса телеги крутились еще быстрее и вот, когда телега должна была настичь омегу, сильные руки альфы подхватили омегу, и Кай с самодовольной улыбкой произнес: «Подвезти?».
Шутка его была явно не по вкусу бедному омеге, потому что тот, переведя взгляд с Кая вперед, закричал, закрыв глаза руками. Подняв глаза, альфа немедленно спрыгнул с телеги. Перед ним как из ниоткуда возник Морро. Он своим мечом разрубил телегу, буквально одним взмахом. И та развалилась на щепки, которые поднимались вверх от порывов ветра. Кай свалился на землю, прокатившись по ней. Омегу он спрятал от удара в своих объятиях и, как только они остановились, он отпустил бедолагу и стал поторапливать того, чтобы тот скрылся в ближайшем переулке, что тот поспешно сделал.
— Ты вовзе обезумел от ревности?! — огненный воин поднялся на ноги и посмотрел в глаза мастеру ветра, — Или это просто обиженный ребенок передо мной, который не привык к тому, что жизнь немного сложнее, чем простое повиновение Его императорской заднице?! Одумайся, Морро! Ты чуть не угробил тех, кого тебе предначертано защищать! Здесь были старики! Омеги! И дети! А ты здесь устроил черт пойми что! Разве так себя ведет воин, достойный руки сына Его Величества?! Если так, что я понимаю, почему твоя рожа так раздражает бедного Ллойда, я бы тебя и терпеть не стал, в отличие от него! И не буду больше… Пусть это будет стоить мне жизни, пусть это поставит крест на моих мечтах и на моем будущем… Но я уйду в могилу только с тобой за компанию…
После этих слов у Кая загорелись глаза, а затем сила, огненная сила, распирающая его изнутри от долгого томления, по его венам потекла в его руки и закончилась яркими языками пламени в его ладонях. Вместе с этим пламенем разгорелись и искры на плаще Морро, превратив кусок ткани в огненную мантию. От неожиданности генерал темной армии растерялся, но когда почувствовал тепло за спиной, опомнился. Он быстро отстегнул от себя плащ, и тот унесся в буре урагана.
— Что? Я полон сюрпризов, не правда ли, Морро? Хотел прикончить бедного простака? Не тут-то было… Сразись со мной на равных, генерал Темной армии, который вечно прячется в столице!
Пламя будто дало Каю второе дыхание, будто исцеляло все его раны. Боль вовсе пропала из его тела. Тем временем на площади не осталось уже ни единой души, кроме двух противоборствующих альф.
***
Ллойд быстро оказался на поверхности, где яркий свет вдруг ослепил бедолагу. Ллойд зажмурился и не заметил, как врезался во что-то, о точнее в кого-то. Он услышал знакомые голоса взрослых суровых альф. Он чувствовал, что их было много, больше чем обычно. Он, ослепленный, как котенок, своим состоянием на все органы чувств, еще открыл глаза. На него сверху вниз смотрело с десяток альф. Во всех лицах читалась насмешка, которую никто даже не пытался скрыть.
— Ва-а-аше Высочество, — протянул один из стражей, — Где же Вы все ходите? Мы Вас ищем, ищем… А Вы тут, оказывается, забавляетесь. — Стражник усмехнулся и нагло схватил Ллойда за запястье, — А отец за Вас волнуется и очень ждет Вас дома.
— Что?.. — Еще не совсем осознавая происходящее тихо спросил Ллойд, но потом ему стало до жути страшно, — Что Вы себе позволяете?! — Ллойд пытался выдернуть руку из хватки охранника, но тщетно, его голос стал срываться на крик, — Отпустите! Сейчас же!
— Вы опять убежите тогда, Ваше Высочество. А мы должны доставить Вас во дворец. — альфа говорил с Ллойдом, как с ребенком и совершенно не слушал возражений. Он насильно потащил омегу в сторону дворца.
Цесаревич упирался и просил, чтобы его все же отпустили, говорил, что не может сейчас показываться на глаза отцу. Но альфы лишь смеялись. Ллойд сильно нервничал из-за того, что он сейчас попадет на растерзание собственному отцу, самому свирепому существу во всей Темной империи. Сейчас, пойманный с поличным. Ему это казалось хуже самой смерти, ведь такого отец никогда и ни за что не простит. Даже сам Ллойд чувствовал, как от него сейчас несет запахом чужого альфы, грязного и потного гладиатора, хотя этот запах уже давно стал совершенно не чужд омеге.
Паника Ллойда увеличивалась с каждым шагом, приближающим его к дому. Нет, он не должен оказаться перед отцом в этом состоянии. Нет, он не может смотреть ему в глаза, нет… Омега действительно думал, что если Гармадон увидит его, тот отречется от сына, а самого Ллойда отправит прислуживать в храме Первого Великого Императора, не встречаясь с альфами больше никогда в своей жизни… А может быть этой самой жизни омега тут же лишится? Ллойда это пугало. Он был в ужасе от такой перспективы.
Со всем чувством вины и страха у Ллойда смешалось еще некое непонятное ощущение. Будто пробудился дух, живший внутри Ллойда бок о бок с его собственной душой. Этот дух, оказавшись только что пробужденным был и сам в панике, как и его хозяин. Его дар, о котором прежде он мог только догадываться, сейчас бушевал в его жилах, вены его окрасились в зеленый и глаза засияли. И вот, в очередной раз предприняв попытку вырваться, Ллойд вдруг увидел, как в его ладони вспыхнул сноп зеленых искр. Стражник, ведший омегу, вздрогнул и вскрикнул, увидев яркую зеленую вспышку прямо перед собой. По всей видимости, она ударила по его руке. Сам Ллойд еще сильнее испугался, от чего отпрянул от стража, и в этот раз его тонкая рука вдруг выскользнула из хватки офицера, искрясь зеленым светом. Ллойд попятился назад, не понимая, что произошло только что.
Опомнившись, стража попыталась схватить Ллойда снова, но у них мало что выходило. Он проворно шнырял между неповоротливыми альфами в доспехах. Но его все же загнали в угол. Его теснили к стене высокого дома, преграждая все пути отхода.
— Нет, не приближайтесь ко мне… — омега жался к стене, выставив ладони вперед, как щит. — Я не знаю, что со мной, не могу это контролировать! Я могу вам навредить!
— Нам все равно. — отрезал, видимо, главный из них, — Был приказ привести Вас во дворец. Не сопротивляйтесь.
— Я не хочу никому этим навредить! Не прикасайтесь ко мне!
Один из стражей налетел на Ллойда, пытаясь все-таки схватить цесаревича. Дальше Ллойд не понимал, что происходило. Стоило только краю доспеха коснуться руки Ллойда, тут же вспышка яркого зеленого света ослепила стражей, а волна необычной энергии откинула их на пару метров от жертвы. Омега прикрыл рот руками, не веря, что он все же причинил вред людям. Но он не стал сидеть на месте, тут же он убежал так быстро, как только мог.
Ллойду удавалось скрываться от стражи, но очень плохо и приходилось буквально бегать по всему городу, петляя по улицам и беспокоя людей. Но Ллойд не мог остановиться. Если его схватят, он точно причинит кому-нибудь вред… А если бедолаге не повезет, то он может и погибнуть…
***
Огонь и ветер схлестнулись в жестоком бою не на жизнь, а на смерть. Они долгое время вели ожесточенную битву, и уже оба были достаточно сильно потрепаны стараниями друг друга.
Кай, набирая в ладонях пылающие жарким красным пламенем сферы направлял их в своего соперника одну за другой, не давая себе передышки. Мастер ветра же отбрасывал их от себя одну за другой, и те улетали в барьер из бури, окружившей это место. Двое альф были будто на гладиаторской арене, но только сейчас не было ни ставок, ни зрителей, и жизнь бойцов теперь была в их собственных руках.
Отбивая огненные шары, Морро приближался к ненавистнику, выражение его лица теперь стало много серьезнее, чем было. Оно стало мрачным и серым, на нем красовался новый ожог, и горели в нем лишь его болотно-зеленые глаза… Кай старался держать дистанцию с его огромным мечом до тех пор, пока было куда отступать. Когда же Кай уперся в барьер, с огромной скоростью проносящий мимо него обломки лавок и их содержимого, отступать Кай больше не мог, и он решился на риск. От очередного удара он смог увернуться, подвернувшись под рукой у темного генерала и, схватив его за руку, он постарался удержать положение генерала, пока второй рукой он нагревал металл меча. Сталь долго ждать себя не заставила, и вскоре меч раскалился, нагревшись даже а области рукояти до того, что держать его было невозможно. Морро невольно выпустил меч из рук, и тот оказался на земле. Кай тут же выпнул его за пределы арены.
— Давай все же сразимся честно, Морро… Без твоих игрушек.
Морро лишь рассерженно прорычал и хотел врезать Каю кулаком по лицу, пока этот подлец был так близко, однако тот смог нырнуть вниз и захватить ногу Морро. Тот не смог удержаться, и оба бойца были повалены на землю. Ветер на арене усилился, и он порывами, словно кулаками, стал набрасываться на бойца то сверху, то снизу, то по бокам, нанося десятки точечных ударов за раз. Они довольно сильно ударили по огненному парню один раз, другой, на третий Каю пришлось отпустить Морро, чтобы ловко уворачиваться от этих атак, но вот в очередной свой прыжок-уворот Кай угодил в поток ветра из земли вверх. Он подкинул белого генерала вверх на несколько метров. «Черт, нет, только не снова!» — проносилось в голове у гладиатора: «Я не должен попасть в эту ловушку! Я должен победить! Ради Ллойда…». Перевернувшись несколько раз в воздухе, он устремился на землю, к счастью, его мысли и желания помогли ему зять себя в руки, и он смог приземлиться как следует, чтобы его не припечатало к земле.
Кай поднял взгляд на генерала, и все его тело окутало яркое пламя, он словно превратился в огненного элементаля, в воплощение собственной стихии. Прорычав про себя гневные слова, Кай снова атаковал своего противника, раскалив кулак, он быстро настигнул Морро и ударил того под дых, так, что у темного генерала сперло дыхание. И даже ветер вокруг них притих вместе с дыханием война. Затем еще огненный удар пришелся в печень, следующий по голове. Сам Кай, окутанный яростью, еле сдерживался, чтобы не превратить в кучку пепла все, что окружает его. Огненный парень откинул противника в сторону, и тот откатился к зданию, еле видимому за барьером. Конус огня из ладоней мастера разнесся в сторону темного генерала, опаляя его с ног до головы, и тот вскрикнул от обжигающей боли.
Ветер стих, и огонь окружил Морро, заключив его с огненным демоном в маленьком кругу. Он оказался загнан в угол, и силы были на исходе. Мастер ветра попытался снова взять контроль над стихией, потушить огонь, но пламя только становилось сильнее, а ветер будто дул куда угодно, но только не туда, куда надо.
— Сдавайся, Морро, на этот раз ты проиграл. — Кай вытянул руку, окутанную пламенем, в сторону своего противника.
— Почему?.. Откуда в тебе столько силы?!
— Я сражаюсь за тех, кого люблю. В этом весь сек…
Огненный мастер не смог продолжить. Некая фиолетовая энергия коснулась его спины, в миг пролетев сквозь адское пламя. То тем временем начало стихать. И Когда оно опустилось, за воином стоял сам император Гармадон. Гримаса на его физиономии не предвещала ничего хорошего.
Кай упал на колени и, так и не договорив, рухнул на землю. Гармадон подошел к опаленному генералу и хмыкнул.
— Ты разочаровал меня, Морро. Не смог обуздать какого-то голодранца. — Взмахнув плащом, он развернулся и направился в свой дворец, — Иди за мной. И забери с собой
это.
Император кивнул на судорожно дышащее тело мастера огня. Морро с трудом поднялся и произнес заученное: «Да, Ваше Величество». Он, прихрамывая, подошел к Каю и увидел черную отметину у того на спине. Одной ее хватило, чтобы Кай не смог двигаться… «Насколько же на самом деле могущественный наш император?»
***
Ллойд вскоре выдохся из сил. Ноги, они совсем его не слушались, голова разболелась, да еще и эти силы! Что это такое? Это не похоже на стихию, это было что-то опасное, что-то, что не должно быть у омег. То, чего не существует даже в природе! С трудом сдерживая свои эмоции, он все же продолжал брести вперед.
Цесаревич забрел в узкий переулок на окраине города. Тот переулок, который больше остальных ассоциировался у него со свободой — здесь располагался Небесный храм. Он прошел через всю столицу на своих двоих, петляя по улочкам так, чтобы не попадаться на глаза страже, и сил у него уже не было совершенно. Омега считал, что там ему помогут, это последнее место, куда он мог обратиться за помощью в этом городе. Монахи были всегда добры.
Добравшись до светлой двери, возле которых стояли бочки-клумбы с цветами, всегда успокаивающими своим ароматом, Ллойд побежал к ней. Он стал стучаться, осматриваясь, нет ли где стражи, и натягивая поглубже свой капюшон.
— Пустите! Пожалуйста, умоляю! — говорил он не очень громко и быстро, слова его были скорее похожи на молитву, — Я же знаю, вы там не такие, как все, вы можете мне помочь! Пустите… Дайте сбежать из этого проклятого города… — Ллойд опустился на колени. Его голос поник. Он слышал, как приближалась стража.
— Нет! Уходите! — раздалось с той стороны двери шепотом, который Ллойд еле расслышал, — Вас разыскивают! Мы не станем Вас выдавать, если уйдете сейчас! Мы не хотим гневить Вашего отца соучастием в Вашем побеге… Головы служителей неба нам еще дороги…
Это было первое и последнее, что Ллойду удалось услышать. До него донеслись шаги солдат с соседней улицы, и он затаился за бочками, чтобы его не заметили. Стража прошла в паре метров от него, заглянув на улочку, где прятался омега, но так и не заметив его. Цесаревич выдохнул на секунду, поднялся и отряхнулся, решив все-таки найти выход через подземные ходы. Осталось ведь множество неизведанных путей, и больше не осталось никого во всем городе, на кого можно было бы положиться. Кроме того человека, который сейчас должен сражаться за жизни их обоих.
Омега выбрался из своего укрытия, и посмотрел на ужасно хмурое серое небо, которое, кажется, касается стен города, запирая его и сверху. Капли дождя стали капать на его лицо, стекая по щекам и смешиваясь со слезами. Ллойд сжал руки и кулаки и опустил голову, собравшись с духом. Сейчас только он мог за себя постоять, и он обязан это сделать во что бы то ни стало. Накинув поглубже свой капюшон, он повернулся в сторону, где располагался подвал, ведущий в подземные тоннели, но уведя перед собой высокую четырехрукую фигуру в длинном пурпурном плаще, с пронзительными красными глазами, презрительно смотрящими сверху вниз, Ллойд обомлел, и сердце его ушло в пятки.
— Я велел сидеть в комнате.
