Темная сторона сказки

Мне не обещали, что будет просто. Женитьба, рождение дочери и скорый развод. Ничего не было просто. Рене уехала и увезла дочку с собой. Я стал отцом, однако совершенно не знал как им остаться. Моя девочка была далеко и я видел её реже, чем должен был. Меня не было рядом в целой куче важных для неё моментов. Я готовился к тому, что она будет обижаться, не захочет со мной общаться или еще что-то, однако Белла умела удивлять. С пяти лет она словно выросла: перестала капризничать, больше уделяла внимание учебе и книгам, чем игре с детьми. В те редкие моменты, когда она приезжала, я не знал, что делать, как вести себя с ребенком, которого называют гением? Я и представить себе не мог, что это будет чертовски сложно. Но, кажется, она знала все за меня. Вопреки предупреждениям, малышка не злилась, словно понимала, что так и надо. Сама звонила мне на праздники и не устраивала сцен, когда я забывал поздравить её с чем-то важным. Она просто звонила и говорила: «Пап, я выиграла олимпиаду», «Папочка, спасибо, что прислал мне подарок», «Сегодня я получила награду за проект». Я чувствовал себя ужасным отцом самой лучшей дочери на свете. Когда близился переходный период, я начал волноваться. Видя, что творят чужие дети здесь, я переживал за свою Беллу там. Но и тут она удивляла, не только пропустив переходный период, как что-то не важное в своей жизни, но и позвонив мне с одной фразой, которую я никогда не забуду: «Пап, я не натворю глупостей, не волнуйся». И я перестал переживать. Это же была моя Белз! Кто угодно мог совершать глупости, только не она. Когда она позвонила с просьбой переехать, я хотел сам лететь и узнать, что заставило мою малышку сорваться с места. Новый муж Рене обидел её или случилось что-то другое? Боже, моя дочь уже достаточно взрослая, чтобы влюбиться, и какой-то малолетний придурок может её обидеть. Я кипел и думал, что убью каждого, кто посмеет навредить моей Белле. Однако моя дочь всегда умела успокоить. Она превратилась в красавицу и встречала меня в аэропорту так, будто это не мы уже несколько лет общаемся только по телефону. Мне вдруг самому показалось: она просто не надолго уезжала и теперь наконец-то дома. Изабелла ураганом ворвалась в мою жизнь. Я не люблю много говорить, но её задор и рассказы о школе и друзьях словно возвращали меня к жизни. Дом начал наполнятся новостями, мелкими вещами. На полках в ванной стало катастрофически мало места. Часто я натыкался на темные длинные кудрявые волосы в самых необычных местах, но, кажется, был счастлив. Не было детской обиды и чего-то подобного. Моя дочь была взрослее меня. Она точна знала как наладить наши отношения и делала это. Я мог только смотреть и не мешать ей исправлять то, что сам же и натворил. Теперь когда вечером я смотрел телик, мой взгляд чаще попадал на стену, увешанную фотографиями. Там в самом центре висела наша большая совместная фотография и на ней был запечатлен один из самых счастливых моментов моей жизни: я и моя красавица дочь. Когда я увидел как её кто-то подвозит, хотелось в срочном порядке пробить номера машины и узнать, что за упырь вьется возле моей дочери. Не сказать, что я отказал себе в этом удовольствии. Уже следующим утром я знал: Эдвард Каллен подвозит мою дочь в школу и домой. Это был не худший вариант: проблем с законом не имел, семья приличная, однако он был рядом с моей Беллой и уже поэтому я не питал к парню теплых чувств. Я уважал его отца, но отец и сын, тем более приемный, понятия совершенно разные. Моя Белз была красивой, поэтому я знал: рано или поздно найдется тот, кто начнет за ней ухаживать. Пожалуй, отличник и примерный гражданин, сын местного хирурга был не худшей кандидатурой. В тот день, что я обвел черным в своей памяти и пытался не вспоминать, когда моя дочь едва не погибла под фургоном, именно этот парень был рядом, успел отбросить её и спасти жизнь. Только за это я мог быть ему благодарен: парень не побоялся рискнуть, чтобы защитить Беллу. Это внушало доверие. Наверное, только поэтому, когда нападения животных участились, именно о нем я у неё спросил: может ли он присматривать за ней? Так мне было спокойнее. Так я знал: рядом с ней есть тот, кто рискнет ради её благополучия. Вечером за ужином сын доктора Каллена был уверен в своем отношении к Белле. Его не смутило ружье, что я оставил на столе в гостиной, и мои вопросы. Он точно продумывал ответы и не пытался показывать какие-либо права на мою дочь. Это стоило признания. Её избранник был достаточно симпатичным парнем. Меня веселило то, как Белз легко с ним управлялась. В нем чувствовалась твердая решимость и знание то, чего он хочет от жизни. В этом плане было четко прописано имя Беллы Свон. Я не знал, как долго продлятся их отношения, не знал будет ли у них будущее. Но готов был принять тот факт, что Эдвард Каллен будет не худшим вариантом для моей малышки.