А ты когда-нибудь целовался с парнем?

- Разговор окончен. Именно эти слова сказала мне мама, когда не позволила пойти на вечеринку к Вэнди, где собирались все мои друзья, потому что они с отцом на все выходные отправлялись к маминой сестре, а Айка нельзя было оставлять одного. Несмотря на то, что ему уже 12. То есть он достаточно большой для того, чтобы спокойно посидеть дома. Но все аргументы с легкостью разбиваются о железную волю матери, поэтому в этот момент я ненавидел ее, своего младшего брата и весь этот мир. Видимо, это так сильно читалось на моем лице, что как только родители ушли, Айк сказал, словно оправдываясь: - Я не виноват, Кайл. Ты же знаешь, что я мог бы посидеть дома один… Мне стало стыдно за свои мысли, особенно когда он смотрел на меня так, как сейчас, широко распахнув свои огромные глаза, похожий на маленького печального олененка. - Боже мой, Айк, конечно же ты тут не при чем, - я взъерошил его волосы, - думаю мы прекрасно проведем время вдвоем. - Ты можешь пойти на вечеринку, я никому не скажу. Идея была заманчивой, но если бы мама узнала, что я тайком улизнул из дома, невзирая на ее запреты, то посадила бы меня под домашний арест до совершеннолетия. Или отправила в какой-нибудь закрытый пансион для мальчиков. В общем, намного проще смириться с поражением и провести вечер в компании Айка, чем играть в бунтаря. - Все в порядке, серьезно. Решив, что раз уж потусить в пятницу вечером мне не удалось, я подумал, что будет справедливо себя побаловать, поэтому заглянул в бар и налил себе немного отцовского бурбона, совсем чуть-чуть. Айк, внимательно следивший за моими хитрыми манипуляциями, вдруг сказал: - И я тоже буду. - Нет. - Иначе мне придется рассказать отцу историю о том, как постепенно уменьшаются его алкогольные запасы, - голос брата был при этом таким невинным, словно это не он сейчас ведет нечестную игру. - Это шантаж. - Не спорю, - кивнул Айк, улыбаясь. - Чел, тебе всего двенадцать, я в твои годы… Он перебил меня, начав демонстративно и громко зевать: - Кайл, только не надо изображать из себя наших предков. В общем, я дал себя уговорить и налил немного бурбона своему младшему брату, заглушая голос разума, который вопил о том, что это плохая идея. - Всего один бокал, Айк. - Ага. Если мама нас спалит, то я скажу ей, что это ты напоил меня силой, - он посмотрел на меня так, что я ощутил себя престарелым извращенцем, который пытается соблазнить ребенка игрушкой. Мы устроились на диване и несколько часов смеялись как дебилы, глядя шоу Терренса и Филиппа, в желудке разливалось приятное тепло от выпитого алкоголя. Пожалуй, не так и плохо проводить вот так время с Айком, это конечно не круче, чем развлекаться с друзьями, но по крайней мере мне весело. Я пообещал себе выпить всего чуть-чуть, но в итоге лазил в бар еще два раза, на что брат закатил глаза и сказал о том, что кто-то не знает меры. Ему, в отличии от меня, было уже достаточно, он быстро сполоснул свой бокал и поставил его назад в шкаф. Часам к двенадцати мы успели насытиться телевизором, наиграться в xbox и решили отправиться спать. Когда я лег в кровать, то обнаружил, что у меня слегка кружится голова. Наверное, не стоило так налегать на алкоголь, Айк прав – иногда я и правда не знаю меры. Сквозь дремотное состояние я услышал какой-то звук, а потом почувствовал, что мой брат забрался ко мне в кровать, перетягивая на себя одеяло. - Айк, у тебя есть своя комната, - зашипел я, недовольно ерзая. - Ну, я подумал, что тебе, наверное, сегодня грустно лежать одному после трех бокалов бурбона, - заржал мой младший брат. - И ты решил меня утешить? - Конечно, я же хороший брат. Но я понимаю, что ты предпочел, чтобы вместо меня здесь была Бебе, да? - Иди к черту, она мне не нравится. - Я видел, как ты пялился на ее фотографии в бикини, извращенец озабоченный. Чуть слюну не пустил. - Серьезно, она не моя подружка, просто иногда, когда я иду куда-то со Стэном, он берет Вэнди, а та зовет Бебе, чтобы я не ощущал себя третьим лишним, - не знаю, зачем я стал оправдываться перед Айком. Ну и я не извращенец, на самом деле она просто выложила свои фотографии с поездки на море в фэйсбуке, кто виноват, что мой младший брат именно в этот момент зашел в комнату? - Как скажешь, Кайл, - ухмылку брата я не мог видеть в темноте, но почему-то был уверен, что на его лице сейчас именно она, - а кто тогда твоя подружка? - У меня нет подружки. - Почему? – удивился Айк. - Ну не знаю, наверное, я не нашел никого особенного, чтобы влюбиться. - Может ты гей? - Нет. И что за вопросы вообще? - Мне просто любопытно. А ты когда-нибудь целовался с парнем? Интересно, мой брат всегда был таким или это все последствия выпитого алкоголя? - Конечно нет. - Даже когда Стэн оставался у нас с ночевкой? - Айк, Стэн мой лучший друг. - Пфф, как будто это что-то меняет. А Кенни? - Я не целовался с парнями! - Ага, поэтому раз ты не пробовал, то не можешь знать, понравилось бы тебе или нет. Так что, возможно ты все-таки гей и поэтому у тебя нет подружки. - Шикарная логика, Айк. А что на счет тебя, маленький любопытный засранец, мистер я-сую-нос-не-в-свое-дело? Брат молчал, и я слышал, как он шумно дышит. - Я… кажется… не знаю… возможно, что я гей, - он, наконец, выдохнул эту откровенность. - С чего ты взял? – осторожно спросил я. - Ну, я несколько раз целовался с девчонками… И ничего особенного не почувствовал. Мне даже ни одна не нравилась по-настоящему. Не считая того случая с моей учительницей, но я тогда еще не осознавал происходящее и вряд ли действительно был в нее влюблен. Это была очень неожиданная откровенность со стороны брата, поэтому я стал тщательно подбирать в уме слова, чтобы не спугнуть его, иначе он мог бы закрыться, позволяя сомнениям отравлять себе жизнь. - А парни тебе нравятся? - Некоторые симпатичные. Но я не знаю, что бы почувствовал, если бы их поцеловал… - Послушай, Айк, тебе не стоит торопиться с такими выводами. Все еще может измениться, если сейчас тебе не нравятся девушки, то это не значит, что такое невозможно в будущем. Мы лежали в тишине некоторое время, никто не решался заговорить. В моей кровати было слишком тесно для двоих, поэтому от неловкости я не знал, как расположиться, чтобы нам обоим было комфортно. Каждое мое движение сопровождалось жалобным скрипом кровати. - Хватит возиться, Кайл, - не выдержал Айк. В итоге пришел к выводу, что самая удобная поза – это перевернуться на бок и обнять лежащего ко мне спиной брата. Он был таким теплым, а от его волос исходил слабый запах шампуня – мята и земляника. Я поймал себя на мысли, что дышу этой томительной сладостью, словно каким-то дурманящим газом, будто воздух в комнате закончился и остался лишь этот аромат. Казалось, что внезапно все стало каким-то другим: затылок Айка, упирающийся мне в подбородок, наши соприкасающиеся тела, жар его кожи, невозможность сделать то, что могло бы разрушить невинность этого момента. Интересно, о чем он сейчас думает? Наверное, жалеет о своей недавней откровенности, хотя он сам начал этот разговор, словно бы давно хотел выговориться и просто ждал подходящего случая. На самом деле я соврал Айку на счет поцелуев с другими парнями. Был один эпизод, о таком обычно не рассказывают, прячут ото всех как личный дневник со старательно написанными секретами. Когда такое все же случается, то все стараются сделать вид, будто ничего подобного не было. Как-то раз на одной из вечеринок мы заперлись в туалете с Кенни, чтобы покурить косяк. Мы оба были к тому моменту уже пьяны в хлам, и все, что я помню, это его руки, обвивающие мою шею, его светлые растрепанные волосы и поцелуй со вкусом алкоголя и ментоловой жвачки. Это длилось, наверное, секунд 10, но мне казалось, что мы целовались не меньше часа – побочный эффект марихуанны. Вряд ли один такой случай делает из меня гея, тем более что потом между нами вроде не было никакой неловкости. Я вслушивался в тихое дыхание Айка, стараясь не думать о том, как вкусно пахнут его волосы, иначе меня снова затянет в это болото наваждения. Не знаю, откуда оно взялось, возможно было во мне всегда, неузнанное за ширмой заботы о самом близком существе, а может просто сегодня какая-то особенная ночь. А потом… Это был какой-то странный порыв, которому я не мог найти никакого объяснения. Даже под страхом смерти бы не смог ответить, зачем я это сделал, что руководило мной. Я поцеловал его в шею. Своего брата, зануду Айка, которого я когда-то носил на руках и кормил с ложечки. Который ломал и забирал мои вещи. Это было так естественно и неправильно одновременно. Он вздрогнул и замер, а я тут же отстранился, ощущая, как безумно стучит мое сердце. Внезапно Айк повернулся ко мне, хорошо, что в темноте я не мог видеть выражение его лица, иначе умер бы со стыда. - Кайл, - тихо сказал он каким-то странным голосом. - Прости я… Но он перебил меня, не дав закончить: - Поцелуй меня еще, по-настоящему. Я знал, что нельзя этого делать, потому что если рискнуть нарушить то хрупкое между нами, случится что-то непоправимое, и ничего потом невозможно будет исправить. Но точно также знал, что не могу отказать ему в этой просьбе. И не хочу. Легонько взял за подбородок, чувствуя на себе выжидающий взгляд, а потом накрыл его губы своими. Они были мягкими, теплыми и такими нежными, как лепестки розы, как рубашки из тончайшего шелка. Он отвечал мне сначала неуверенно, потом все сильнее углубляя этот поцелуй, обвивая своими тонкими руками мою шею, все происходящее казалось сном. Пока я гладил его волосы, осторожно и бережно проводил руками по выпирающим позвонкам, меня не покидало чувство, что я об этом пожалею. Так нельзя. Одно дело накуриться и случайно зависнуть со своим другом, а другое – целовать своего брата. Это было не похоже на неловкий поцелуй с Кенни, там мной руководили алкоголь и какая-то отчаянная жажда эксперимента. А сейчас я просто не мог понять ничего. Так мы и тянулись друг к другу, не в силах остановиться, не зная, как прервать этот поцелуй, которого не должно было случиться. В итоге Айк сделал это первым, выпустив меня из кольца своих рук. Он откинулся на подушке и стал шумно дышать, словно провел все это время под водой. Мы лежали молча, и я решил, что брат заснул, но внезапно Айк нарушил тишину: - Кайл? - Да? – откликнулся я. - Кажется, я разобрался с этим. - С чем? – не понял я, пока до меня вдруг не дошло, что он говорит о своей ориентации. - И что ты решил? - Ты целуешься лучше, чем те девчонки, но я, наверное, не гей, - сказал мой брат, а потом мы так и заснули в обнимку, прижавшись друг к другу как два маленьких замерзших котенка.