Через тернии к иным мирам

Воздушная гавань, город Памира - "Уважаемые пассажиры, наш воздухоплав прибыл в посадочную гавань столицы демонического региона королевства Полов. Просим вас не покидать судно до полной посадки, во избежание травм. Спасибо за то, что пользовались услугами нашей аэрофлотили", - прозвучало из мегафонов, закреплённых на несущих балках обзорного отсека дирижабля, который совершал посадку на местном подобии аэродрома. Подобные корабли, которые раньше были плодом фантазий людей, в последнее время стали более-менее привычной вещью для обитателей крупных городов [1]. По большей части из-за того, что они до самого конца войны были единственными машинами в составе воздушного флота империи, пока в нём не появились аэроходы. Казна стран ордена не позволяла содержать такую мощную армию в мирное время, а куча дирижаблей осталась никому не нужна, в связи с чем почти все бомбоносцы и командные флагманы отправились на переделку в гражданские модели. Настоящих же гражданских кораблей на все страны ордена было по пальцам трёх рук пересчитать, из почти полутора сотен бортов, принадлежащих объединённой аэрофлотилии Лескатийской транспортной компании. Вообще, ситуация с воздушным транспортом в послевоенном мире была даже не такая же, как и со всем остальным, а гораздо хуже. С одной стороны он есть, но вот его уже как бы и нет. В годы войны гражданские им практически не пользовались, в отличие от катеров и самоходов, а после войны его стало в приемлемых количествах только из-за покупки сохранившихся машин у войск за мизерные суммы, близкие к себестоимости минус процент износа. - Напичкать магическим газом двухсотметровую тушку дирижабля и запитать от энергокристаллов его монструозные пятиметровые лопасти - задача крайне сложная, не говоря уже о том, что дварфы с людьми могут сдать не больше четырёх подобных машин в год, по одной на каждый завод. Армия их в таком количестве делала только чудом, обходясь без зачаровывания, перегружая паровыми двигателями и снижая боевую нагрузку до минимума. Теперь же, после оптимизации каждой из машин и выкидывания ненужных деталей, типовой дирижабль "Крестия" был способен поднять в воздух до двухсот пятидесяти пассажиров. Однако как он мог их поднять - вопрос уже интереснее. Максимальное количество обзорных стёкол для уменьшения веса, самая лёгкая сталь, мебель из лёгких пород дерева, полых внутри и зачарованных на повышенную прочность. Мелкие каюты на двоих, мало места и серьёзный ущерб аэродинамике в лице грузопассажирской гондолы, расположенной полностью снаружи корпуса. Погружать большую часть гондолы внутрь цеппелина не стали, чтобы полностью использовать его объём для хранения лёгких газов. В отличие от военных времён, там теперь даже деления на отсеки для безопасности нет. В случае чего гондола отстёгивается и приземляется на землю в ожидании эвакуации. Если полёт длится несколько часов - то это ещё терпимо. Но проблема в том, что на такие расстояния никто не летает. Дирижаблей очень мало, и соединяют они только крупные воздушные порты, в самых крупных городах. Поэтому полёт мог идти до нескольких суток, пока неповоротливый воздушный гигант будет лететь к другому континенту, что было для пассажиров почти невыносимо. Только девять административных бортов, предназначенные для перевозок первых лиц были комфортными. Малых воздушных судов было ненамного больше, при ещё меньшем комфорте. У мамоно же их не было вовсе, поскольку в военное время воздушные силы состояли из них самих, в результате чего те немногие, кому требовались воздушные перевозки были вынуждены пользоваться услугами людей. Тем временем, когда из дирижабля выдвинулась магическая платформа, раскрывшаяся в своеобразную лестницу - пассажиры начали покидать корабль. Путешественники летели сюда из западной Сабассы, что хоть и не было межконтинентальным рейсом, но за 18-часовой полёт все успели вымотаться. Одной из пассажирок была молодая ламия, в песочном плаще, с перекинутым через плечо вещмешком и чемоданом в руках. Весь полёт она не могла отвести глаз от компании молодых людей, зачем-то решивших полететь в земли мамоно рейсом, предназначенным для последних. Несмотря на спад влияния демонической энергии после пропажи повелительницы, лилим поддерживали её на достаточном уровне, чтобы рядовые мамоно проявляли к потенциальным мужьям достаточно большой интерес. Только потомки старых монстров, не сильно подверженных демонической энергии из-за сохранившегося в исходной форме тела, богоподобным существам, а также мамоно среднего и высокого уровня, не слишком приближенные к суккубам полностью себя контролируют. Поэтому после войны люди старались держаться подальше от низших мамоно, особо похотливых представителей некоторых рас и всех видов суккубов. И вот теперь эта группа людей отвешивая шутки приставшей к ней компании суккубов покидает борт корабля в крупнейшем из городов в этой провинции, который принадлежит мамоно. К чему бы всё это? Неужели орден опять что-то задумал, или раскусил их планы? После последней мысли хвост ламии начал легонько подрагивать. Бывший воин армии повелительницы вспомнила свою службу, на которой она провела 11 лет жизни, начиная с детского возраста. Её бабушка рассказывала ей о тех временах, когда та была в разрозненной армии мамоно, которые только и делали, что устраивали набеги на поселения и крали мужчин, чем девочка вдохновлялась. Победить в бою избранника и утащить его к себе в логово, чтобы строить семью. Хоть ламии и не отличались стремлению к службе, эта семья была исключением. Бабушка девушки рано потеряла мать из-за действий ордена, а отец погиб в несчастном случае. Её взяла на воспитание близкая подруга семьи, ящерица из благородного дома. Благодаря ей её бабушка пополнила ряды профессиональной армии. Сложные операции, славные битвы и грозный вражеский командир. - "Орден, конечно, посвящал огромные ресурсы промывке мозгов своим солдатам в те времена, однако исключения были. После славной битвы командующий влюбился в побеждённую им ламию, которая едва не умудрилась его убить в дуэли. Таким образом и появилась счастливая семья из ламии, относящейся к старым монстрам и человеческого командира. Поскольку демонической энергии в старых монстрах было достаточно мало - инкубизация человека была минимальной - её дед уже давно погиб по естественным причинам. Но это не мешало ей с удивлением слушать романтические истории. Впрочем, бабушка тоже не особо горевала, поскольку у неё был общий с дочерью муж. Инкуб, бывший военный ордена, который до этого жил с похитившей его суккубой. Во время очередной бойни его супруга покинула сей мир, а израненного и едва живого инкуба - нашла семья ламий и выходила. Постепенно он начал отплачивать семейству за спасение, защитил поселение от орденцев, вместе с другими инкубами, и в конце влюбился в приютивших его ламий", - всплыл тёплый домашний вечер в голове у ламии, уже успевшей доползти до здания терминала воздушной гавани. Ох, сколько раз она слушала эту историю... - "А потом у него появилась любименькая маленькая змейка, которую он сейчас укра-адёт!", - закончил историю появившийся сзади девочки тот самый инкуб, её любимый отец. Вспомнив этот эпизод её жизни - змейка слегка всплакнула от нагрянувших воспоминаний. Но не всё было так радужно... В 12 лет змейка решила начать военную службу в армии повелительницы, на что её семья ответила лишь побледневшими лицами. Со времён юности её бабушки прошло больше семидесяти лет, за которые мир сильно изменился. Сейчас война ордена против мамоно больше напоминала мясорубку из оторванных конечностей, разорванной земли и костей сотен тысяч погибших. Но в ответ на запрет - змейка лишь сбежала из дома в обозе, прибыв в академию ящеров. Вначале её не воспринимали всерьёз, но прикинувшись сиротой - ламия настояла на своём, показав недюжинную физическую подготовку. Спустя 4 года она выпустилась из неё настоящим солдатом, отправившись на фронт. Конечно, в академии её видение войны значительно поменялось, она прекрасно осознавала все угрозы, и не была глупой маленькой девочкой, однако остатки розовых очков ещё оставались на ней из-за промывки мозгов воинской честью ящериц. Кроме того, змейка оказалось не простой, а вполне способной колдовать из-за наличия в её теле определённой доли демонической магии суккуба, полученного от инкубизировавшегося с соответствующей женой отца. Пускай чары и были лишь базового уровня - это воодушевляло. Когда же та прибыла на фронт - то весь её мир постепенно начал трещать. Её бабушка увидев окружающие внучку условия скорее всего ужаснулась бы. Из-за попыток контрнаступления ордена мамоно приходилось всё чаще думать о выживании, а не о поиске мужа. Однако убежать было нельзя, иначе люди за считаные месяцы дошли бы до крупных городов, вырезав всё население. В итоге пришлось переходить от стандартных тактик к копированию людских, что возымело определённый результат в лице захвата остатков людских армий, попытавшихся прорваться к позициям мамоно. - Реальные условия отличались даже от расхваливаемых в академии, а орден за пару лет успел обзавестись новыми игрушками. Но это ещё было терпимо, поскольку ламия пыталась отыскать себе мужа, активно помогая смять армию противника, который всё реже и реже попадался в лапы мамоно живьём. Спустя пару месяцев же, когда её за выдающиеся заслуги перевели из окраин, где выпускницы помогали местным отбиться от небольших групп противника, пытающегося прорваться в тылы. Новой целью была основная линия фронта, сотни километров окопов с обоих сторон. Вот уж где девушка могла бы разойтись! - Если бы, конечно, война не переросла к тому времени в позиционную...

***

В первый же день покрывшиеся мелкими трещинами розовые очки девушки, которые та не снимала до последнего - рассыпались в прах вместе с оправой. Она просто прилипла к стене в первом же бою, когда по монстродевам уже сутки молотили орудия людей. Невозможно было сомкнуть и одного глаза, а тело ныло от усталости. Многотысячные отряды монстров не могли пройти и трёхсот метров, стоило им высунуться из укрытий. Скорострельная кулеврина же в руках одного солдата позволяла тому сопротивляться целым полчищам бегущих к нему "почти-жён", если у них не было магических барьеров. Постоянные магические атаки выматывали девушку, а атмосфера ужаса брала в оцепенение всех. Через пару недель у неё пропала возможность плакать. Через два месяца ей стала безразлична задача по поиску супруга. А через полгода она со стеклянными зрачками проходила мимо сотен трупов мамоно и людей, подбирая с них магические амулеты и кристаллы, а также трофейное оружие ордена. В конце-концов, привычка - вторая натура. Однако на определённом этапе произошло нечто невозможное. От постоянных ударов группа, в которой ламия замещала командира - отрубилась на ночь в полном составе. Дежурный тоже спустя полчаса повалился от усталости. Проснулись они уже от неприятного холода на коже, связанные. Солдаты ордена просто-напросто взяли их в плен, пока те спали, а теперь совещались о том, что им делать. - "Убьём их на месте, или возьмём живьём как пленниц? Что-то в последние годы они становятся всё апатичнее, вот даже с безразличием смотрят на нас, несмотря на оковы. Можно даже не усыплять их", - послышался голос одного из солдат. - "Да никому они тут нахуй не нужны, за их головы, хоть живые, хоть мёртвые - мы даже сверх нормы пайка не получим! У меня есть идея получше, давайте их просто выебем, мне уже всё равно где и когда подыхать, так уж лучше натрахаться перед смертью. Может хотя бы инкубом не так страшно будет пустить себе пулю в лоб", - ответил ему один из младших офицеров. - "Ты что, сдурел Август?! Это же предательство!", - проорал ему в ответ первый. Его хотели было поддержать и другие три человека, что в итоге составляло половину группы, но были остановлены командиром. - "Август прав. Хайнс, я понимаю, что тебе, как человеку семейному даже думать об этом противно, но у нас за эти 2 года даже девушек не осталось, никто не собирался нас всё это время ждать. И хрен мы кого найдём после этого, никому больные на голову ветераны не нужны даже с целыми конечностями. Виснуть будут только на военной пенсии и привилегиях, и то только самые шалавистые. Тебе всё равно на дембель скоро, после твоих трёх с половиной лет службы, так что просто забей. А потом пристрели нас всех, когда утихнем. Доложишь обо всём в свою пользу. Может жалование поднимут, хоть какая-то польза для семьи", - высказал он. - "ВЫ БОЛЬНЫЕ?! КАК Я ПО-ВАШЕМУ ЭТО СДЕЛАЮ?! РЕБЯТА, ДАВАЙТЕ ПРОСТО ВЕРНЁМСЯ ОБРАТНО, ОТПРОСИМСЯ НА МЕСЯЦ ДОМОЙ, ОТДОХНЁМ! ТОЛЬКО МОЛЮ ВАС, ОДУМАЙТЕСЬ!", чуть ли не на весь окоп проорал Хайнс, но спустя десять минут непреклонных уговоров ребят - мертвенно согласился. Выкурив последние папиросы, ребята отдали свои пачки Хайнсу, чтобы тот был хоть чем-то занят, не оставаясь совсем уж наедине со своими мыслями Мамоно же от этих событий впервые почувствовали страх. Неужели люди не шутят? Может они просто решили разыграть пленниц, чтобы те не могли в случае побега сориентироваться и дезинформировать командование? Но зашедшие обратно в грот семеро человек, оставшиеся с голым торсом и начавшие снимать штаны - оказались ещё более неожиданной картиной для девушек. - "Нет, такого не может быть! ОТСТАНЬ ОТ МЕНЯ!", - чуть ли не прохрипела от безысходности ламия...

***

Хайнс стоял на улице уже несколько часов. Он знал, что на этом участке фронта мамоно почти нет, кроме тех, что остались за дверью грота. Сигареты кончились, поскольку тот все пачки выкуривал одну за другой, не останавливаясь. В любой другой момент он бы уже от переизбытка табака давно выплюнул лёгкие, однако сегодня всё было по-другому... Открывшаяся дверь напугала Хайнса, резко потянувшегося к табельному самострелу, однако дальнейшая картина повергла его в ещё больший ужас. Его друзья, только что несколько часов веселившиеся с мамоно - вышли обратно в военной форме с довольными лицами и без всяких признаков инкубизации. - "Кккк-как? Это вы ребята? Великая Илиас, молю, пусть это будете вы...", - от горечи выдал Хайнс... - "Я бы сказал тебе, чтобы ты не беспокоился, ибо это реально мы, но... Я не могу этого сказать. Мы сами до сих пор в ужасе, не понимаем почему мы не обратились. Наши амулеты сообщают, что за эти часы мы скверны набрались в лучшем случае процента на три. Да и сами мамоно как-то не жаждали нас оседлать, хотя инстинктивно выполняли свои обязанности", - ответил ему Август. После этого у пухлого человека в глазах загорелась искра жадности, хоть его состояние и было близким к шоку. - "Слушай, Хайнс... Одну деваху мы осилить не смогли, эта Ламия до сих пор рыдает, не получив своего поганого удовольствия. Не хочешь её добить?", - ухмыльнулся командир. Жадные глазки Хайнса затрепетали, ведь женщин он не видел уже три с лишним года. Пусть дома у него и сидит любимая жена с дочерью, но упустить такого шанса ранее перепуганный толстяк не мог. Его пальцы, похожие на сардельки - потянулись к пуговицам на униформе, готовясь её снимать, второй же рукой он почесал свои пышные усы, после чего пропал на полтора часа в том же гроте, где раньше ублажались ребята. - "Вот пидар, а сижки то он все скурил! Надо вщемить ему...", - начал было Август, но был остановлен командиром: - "Этот хрыщ о нас волновался как о самом себе, надо же было ему хоть чем-то мысли отвести. А насчёт папирос не волнуйся, у меня ещё пачка осталась в мундире. Не надо отвлекать человека от игрушки...".

***

Мысли ламии вновь ударили по её сердцу, когда она вспоминала все эти события. Тогда её и других мамоно против их воли изнасиловали орденцы. Измотанные, уставшие и почти обескровленные как в прямом значении, так и говоря о демонической энергии - они не могли ничего сделать, когда солдаты игрались с ними, поняв, что за этим никакого обращения не последует. После этого их просто бросили, ибо не хотели объяснять откуда у монстров в лонах взялась сперма. Наутро она проснулась в тяжелейшем состоянии, и если бы не пара гарпий разведки - они бы могли лежать в окопах часами, пока их бы не задавили наступавшие солдаты ордена, начавшие прорыв. Как только их доставили в тыловой лагерь - их состояние пришло в относительную норму. Одна из дракониц решила спросить, что же произошло с ними и почему девушки в таком состоянии, несмотря на явные признаки любовных утех. Ответ заставил её содрогнуться, в такое она поверить точно не могла. - "Нет, нет! Такое просто невозможно! Ваших мужей просто обнаружили орденцы, пока вы спали! Не верю!", - в агонии рычала гордая рептилия, не в состоянии принять правду. Но через некоторое время другие им всё же поверили. Пара случаев крайне медленной инкубизации была, хоть и таких вопиющих событий не регистрировалось, но всё равно этого было достаточно, чтобы им поверили. Девушек, получивших тяжёлые психические расстройства отправили в увал на месяц по домам, чтобы те решили будут ли они продолжать сражаться или нет. Именно тогда ламия впервые за 6,5 лет посетила своих родных. Словами не передать радость семьи, когда на их пороге появилась сбежавшая в военное училище дочь, от которой не было весточек всё это время. - "Хариссия, доченька! Пресвятая повелительница, как же я рада тебя видеть!", - чуть ли не плакала её мать, завидев дочку у калитки. Вслед за ней выбежали и остальные. Какого же было радостно на душе у девушки, когда та увидела, что семейство упело пополниться двумя младшими сестрами и, судя по всему, одной тётей. Весь вечер тогда семейство слушало рассказы дочери о своей жизни, сначала замирая от восхищения её смелостью, а потом начиная сползать по стулу от тихого ужаса. Причём ужаснули их сразу две картины, первая из которых открыла им факт, что наследница семьи стала убийцей, на счету которой почти десяток жизней, а вторая недавние крайне неприятные события. - "Господи, не верю, что с тобой такое могло произойти за всё это время... Ну ничего, родная. Теперь ты дома, мы тебя подлечим, ты успокоишься, найдёшь себе мужа какого-нибудь, пусть и не военного. И будет всё хорошо...", - начала говорить её мать. - "Зачем? Я всё-таки найду мужа на поле боя, как раз месяц отлежусь и пойду обратно", - внезапно ответила матери Хариссия, от чего всё семейство пришло в ещё больший ужас. - "Как? Ты что, ещё хочешь торчать в этих окопах, постоянно боясь быть убитой орденцем? Ты в своём уме?", - заявила ей бабушка, получив от внучки утвердительный ответ, который моментально осадил её на кресло. Несмотря на долгие споры почти до ночи, семейство не могло противиться решению девушки. Спустя месяц она вернулась на фронт, в поисках подходящего мужа, и всё было так же, пока она не заметила, что часть умерших мамоно заменили инкубы. Более того, из всех бойцов - последних было около четверти. Вероятно многие не могли смириться с положением сокровища для монстродев и решили воевать сами, заставив жён принять такое решение. Дальше до конца войны происходило много страшных вещей, ведь та длилась ещё годы после вышеупомянутых событий, но все они казались такими рядовыми, что сразу забывались в мыслях. Под конец войны Хариссия вновь почувствовала утерянный страх, когда люди стали вооружать бронированные самоходы пищалями, а в воздушном флоте появилось пополнение из аэроходов, поскольку получившая новые силы и оружие армия людей - начала вытеснять мамоно, многие из которых всё же обратились в бегство, но внезапно всё остановилось руководством обеих сторон, когда пропали обе богини. Резкая отправка в запас, психологическая проверка, лечение от ран и окончательное возвращение домой, к уже сильно повзрослевшим сёстрам, которые почти доросли до возраста, в котором сама ламия сбежала из дома. Мужа она себе так и не нашла, хотя теперь, как и многие другие истощённые во время войны мамоно, мало поменявшиеся со времён древних монстров, или же лишившиеся значительной доли демонической энергии - она по повадкам стала более походить на человеческую женщину. Непостоянные половые связи на стороне, апатичность к отношениям и отсутствие особой зависимости от демонической энергии, которая теперь их телом расходуется в режиме крайней экономии, всё это сильно её изменило. Семья конечно лояльно относилась к таким последствиям, но всё равно до конца принять их не могла. И вот теперь, спустя пять лет мирной жизни - она выходит из терминала новой авиагавани, идя на тайную встречу с одной ведьмой, с которой словилась о встрече после взаимного их представления друг другу общей подругой. - "Придурки, как так можно работать, если они не заметили даже этого... А я ведь с собой даже золота взяла на подкуп...", - внезапно промурлыкала шёпотом Хариссия. В днище чемодана были надёжно спрятаны боевые клинки, пара кристаллов взрыва, дымовые шарики, кусок цельной, монолитной демонической взрывчатки, пара медных проводов, антенна и манапередатчик гремлинов, а также разобранный на запчасти, трофейный "Барабас" [2], подаренный ей её командиршей, вместе с тремя сменными дисками барабанов. Напевая милую мелодию себе под нос, вооружённая ламия отправилась на встречу с одной из местных представительниц шабаша. Осталось только найти укромное место, чтобы надеть на себя плащ, спрятав под ним уже собранную барабанную пищаль, удобно разместить диски, выбросить чемодан и подготовить все кристаллы к применению...