Может переспим?

      Это был Адриан, который резко отшвырнув Нейтона в сторону, стоял рядом. Он казался спокойным, хотя внутри у него всё кипело. — Ага-а-а, — сплёвывая кровавую слюну, протянул рыжий, — вот и причина появилась, — удержавшись на ногах, он стоял в паре шагов от них, — это он ебёт тебя!       Маринетт даже не заметила, как Адриан одним резким ударом сбил с ног Нейтона, зарядив ему в челюсть так, что губа его была рассечена теперь и с другой стороны. Рыжий упал метрах в двух от них и, повернувшись к ним, растянулся в отвратительной кровавой ухмылке: — Да забирай! Мне не жалко, теперь это порченный товар, — он глядел на Маринетт.       Она стояла, широко раскрыв глаза от негодования, открыв рот, но ничего не говоря; унижение, ненависть и рыдания всё одновременной волной накрывало её сознание. Адриан повернулся к ней и, обхватив девушку за руку чуть выше локтя, заставил отвернуться. — Не слушай его, — негромко сказал он, наклонившись к ней, едва сдерживая свой гнев.       Через две минуты они стояли у квартиры Маринетт. Она, опуская глаза и стараясь не поворачиваться к Адриану лицом, искала в сумочке ключи трясущимися руками. Найдя их, наконец, девушка нервно стала тыкать ключом в замочную скважину, не попадая и пытаясь снова. От этих движений ключи со звоном выпали из её рук и упали на пол. Это стало последней каплей в океане её напряжения. Ноги её подогнулись и она осела на пол, закрыв лицо руками, сильные рыдания сотрясали её тело.       Адриан тут же опустился на колени перед ней и крепко обнял, прижимая к себе. — Прости, прости меня, если бы я был здесь на минуту раньше, — шептал он.       Маринетт больше не могла сдерживаться, она страдала и плакала от унижения, нервное напряжение её достигло предела, и накопленная энергия выходила из неё потоками горьких слёз.       Адриан подобрал ключи и, подхватив плачущую Маринетт на руки, открыл дверь. Зайдя вместе с ней в квартиру, он на ходу скинул обувь и прошёл в комнату. У окна стояла пара широких кресел, и он опустился в одно из них вместе с Маринетт. — Видимо, я что-то пропустил? — не громко, как бы рассуждая сам с собой, сказал он.       Маринетт лишь уткнулась ему в плечо. Постепенно её рыдания стали затихать, и она, уставившись в одну точку, проговорила: — Он допекал меня всю неделю. Я не стала говорить тебе по телефону, думая, что пока ты в отъезде, я смогу разобраться сама. Я такая дура, надо было сказать ему с самого начала, что я теперь не одна и тогда… — Возможно, тогда… за тебя не кому было бы заступиться, — со злостью в голосе, ответил Адриан, — если бы это произошло раньше. — Может быть.       Она замолкла, просидев так ещё какое-то время, на улице уже начинало смеркаться, и в окна теперь лился свет фонарей. Вдруг резко подскочив, Маринетт опустилась на колени перед ним, крепко обнимая Адриана за талию и пряча лицо у него на груди. — Какая же я дура! В двойне дура! Ты приехал, я так ждала тебя, а сама тут раскисла и проливаю слёзы целыми ведрами. Прости, прости меня! — Тебе не за что извиняться, — серьёзным голосом ответил Адриан, аккуратно он повернул её лицо к себе.       Маринетт, понимая, что под её глазами красуются сейчас огромные чёрные следы от туши и радуясь тому, что в комнате стало уже темно, быстро прострекотала: — Я на секунду — приведу себя в порядок. Пойдём, поедим чего-нибудь, — и проворно подскочив, попутно включая свет на кухне, она завернула в ванную.       Оказавшись в ванной синеглазка наскоро умылась и, утеревшись полотенцем, повернулась к небольшому шкафчику, где хранились полотенца. На секунду она замерла, протянув руку к дверце, размышляя: «Одеть, не одеть?» В шкафчике лежало нежнейшее нижнее бельё, заранее приготовленное ей для встречи с Адрианом, конечно, она думала, что всё будет по-другому, но и что теперь из того?       Через пять минут Маринетт вышла из ванной, правда всё ещё с красным носом, зато глаза её ярко блестели. Адриан сидел на ближайшем стуле. Она подошла к нему и, встав между его ног, чмокнула в губы. — Прости, прости, прости, я сейчас исправлюсь, ты наверно голодный как лев, а я…       Он лишь улыбнулся.       Пока Маринетт собирала на стол они разговаривали о всяких мелочах, она сновала от холодильника к столу и от стола к плите. Через несколько минут девушка уселась на соседний стул со словами: — Приятного аппетита! — беря в руки вилку. — И тебе, — ответил Адриан, принимаясь за еду.

***

      Оба ели мало. Адриан, немного хмурясь, злился на себя, после всего случившегося, а Маринетт, задумав развести его на секс и стесняясь этого одновременно, едва могла сидеть на месте, от волнения. Наскоро убрав всё со стола и закинув посуду в машинку, она повернулась к Адриану и спросила: — Ты не против остаться здесь? — Я останусь с тобой, в любом случае! — серьезно сказал он.       Маринетт понимала, что Адриан не в настроении, ей было жаль, что он расстроен, но для неё это значило, что она не безразлична ему, раз он так волнуется и сейчас это только вдохновляло её. Поэтому для начала, ей необходимо было разогнать хмурые тучи с него. — Хочешь посмотреть мои детские фотографии? — глядя на него ангельскими глазками, спросила она, подойдя к нему вплотную.       Адриан улыбнулся светлой улыбкой и щелкнул пальцем по её носу. — Давай, — соглашаясь ответил он.       Взяв его за руку, Маринетт потянула Адриана в комнату. — Располагайся! — она неопределённо махнула рукой, предоставляя ему место на выбор.       Он опустился в то же самое кресло, где только недавно утешал Маринетт. Заметив это, она подумала, что так даже лучше. Найдя на книжной полке альбом и сунув его подмышку, Маринетт подошла к Адриану и, включив бра только у окна, плюхнулась к нему на колени. — Так, так, — игривым голосом сказал Адриан, — посмотрим, мадемуазель, насколько неуклюжи вы были в детстве!       Маринетт нахмурила брови и вытянула губы, придавая своему лицу, скорее комическое, чем обиженное выражение, на самом деле радуясь перемене его настроения. Угнездившись в его объятиях, она открыла альбом.       Адриан, отдаваясь весёлому расположению духа своей девушки, которая отпускала забавные комментарии в адрес своих фотографий, тоже просветлел и хохотал вместе с ней над особенно забавными снимками.       Когда альбом закончился, девушка аккуратно перекинула его через ручку кресла и шлёпнула на пол. Она повернулась к парню лицом, сжимая и потирая свои руки. Адриан был расслаблен и спокоен, он сидел, свободно откинувшись, в широком кресле и смотрел безмятежно весёлым взглядом на Маринетт. — Я хочу тебя, — скромно прошептала Маринетт, опуская глаза.       Адриан замер на секунду, не ожидая такого поворота. — Я без предохранителя, — ответил он всё с тем же умиротворением на лице.       Он не думал о сексе сейчас, просто позволяя Маринетт веселить его, хотя, конечно, её предложение всколыхнуло его, но он решил не брать инициативу в свои руки, позволяя ей вести эту игру. — За то у меня есть, — запинаясь ответила Маринетт, она просунула руку в карман и извлекла оттуда презерватив, краснея. — М-м! — протянул Адриан, поднимая одну бровь. — И… — запинаясь начала она, — поскольку упаковка этого товара, — обводя себя рукой, — была вскрыта именно тобой, не вижу никаких причин, считать меня испорченной, — перефразируя обидные слова Нейтона, сказала Маринетт, целуя его в шею.       Чуть отстранившись и неуклюже заигрывая, она расстегнула молнию на кофточке, скидывая её плечами. — В таком случае, — Адриан поднял её подбородок, заставляя посмотреть на себя, — владелец обязуется надлежаще использовать этот товар, — подыгрывая ей, ответил он, — и производить тех. обслуживание в указанные сроки, — прильнув к её губам, он нежно поцеловал свою девушку. (А теперь уважаемые читатели, включаем в наушнички Mads Langer and Maria Mena - Habits, ссылочка в комментариях, и наслаждаемся прочтением –примечание автора.)       Подтянувшись в кресле, он обнял Маринетт, посадив её на себя верхом, и скользя рукой по её голой спине, скинул кофточку на пол.       Маринетт, своими непослушными от волнения пальчиками, нащупала пуговицы на его рубашке и стала их аккуратно расстёгивать, дойдя до последней доступной, она потянула рубашку, вытаскивая её из брюк.       Сняв с себя рубашку, и наслаждаясь, Адриан нежно провёл носом по её груди, там, где она не была закрыта бюстиком, вдыхая её аромат. Одним щелчком он расстегнул застёжку лифчика, и проведя кончиками пальцев по её плечам, заставил упасть его с её тела. Маринетт невольно вздрогнула, неровно выдыхая. Почувствовав свободу, её соски поднялись, а тело покрылось мурашками. Она не закрывалась, не смотря на включённый свет; тот факт, что Адриан её видел сейчас, только добавлял пикантности в её ощущениях.       Парень наклонился к груди, целуя её сосок, обнимая сильными руками её спину. — Твоё тело прекрасно! Никогда не стесняйся его больше, — низким голосом, сказал Адриан, переходя к другой груди.       В ответ она немного изогнулась назад, издав низкий стон. — Ты сводишь меня с ума, — шептал он, поднимаясь к её шее, и дальше целуя страстно в губы.       Блондин поднялся и перенёс свою девушку на кровать, накрывая её собой. Немного отстранившись, он приподнялся на руках, глядя в её глаза: — Я никому тебя не отдам, желаю быть единственным и безраздельным хозяином всех твоих мыслей. — Это и так уже есть, — улыбаясь, с наслаждением ответила синеглазка.       Адриан сел над лежащей Маринетт и, проведя пальцами по животу, расстегнул клёпку на её джинсах, жжик – молния тоже была открыта. Нежно, словно боясь её расколоть, он поцеловал низ её живота; осторожно оттягивая гипюр, спускаясь в пах, даря ей неповторимые ощущения.       Немного приподнявшись, девушка позволила снять с себя джинсы. Она лежала, согнув ноги в коленях, широко их расставив, приглашая его к себе.       Парень наклонился, целуя внутреннюю сторону бедра и обнимая руками колени, языком скользя ниже и ниже. Чувствуя эти прикосновения, Маринетт блаженствовала. Сердце её замирало и пускалось вскачь, заставляя дыхание сбиваться. — А-ах, — девушка вздрогнула, когда он лизнул клитор.       Адриан целовал её – раздразнивая. Сильной рукой он немного приподнял её, стягивая трусики –обнажая совсем.       Тихое звяканье ремня, долетело до ушей Маринетт. Адриан, немного развернувшись, не торопясь снял с себя одежду и надел презерватив, который дала ему Маринетт – он был готов.       Накрыв её своим телом, он пропустил свои пальцы между её и, заводя её руки вверх над головой, крепко сжал их. — Ты моя и только моя! — сказал Адриан, с ноткой страдания в голосе.       Маринетт почувствовала в его словах ту горечь и злость, которую он испытывал, зная, что он не успел помочь ей вовремя. Она поняла, что она для него теперь намного больше, чем просто увлечение. Так же, как и он был для неё.       Адриан медленно вошёл в неё, наслаждаясь и страдая одновременно. — М-м-м, — протяжным стоном отозвалась Маринетт. — Тебе больно? — Нет... мне хорошо, — прошептала Маринетт.       От его проникновения огромная волна внутреннего наслаждения пробежала по её телу, растворяясь где-то под рёбрами.       Медленно Адриан начал двигаться в ней. Это хрупкое создание, сейчас было для него единственным о чём он мог думать. Он доставлял удовольствие ей, она ему, даже просто потому, что они были рядом, не говоря уж об остальном.       Медленно двигаясь, они сливались в этом страстном танце. Наращивая и замедляя темп снова. Адриан сжимал и гладил её, он наслаждался вместе с ней.       Сейчас они не торопились, получая удовольствие совсем другого уровня. Это было единение их мыслей и желаний. Они знали, что в этой миллиардной вселенной они нашли друг друга, ни смотря ни на что. Что и он и она теперь будут защищать и заботится друг о друге, как единое целое. Сейчас и здесь негласно творилось волшебство – рождалась их истинная и непоколебимая любовь.