***
На побережье Мексиканского залива была невыносимо холодная весна, а день оказался замечательным. Влажность упала до 50%, с Миссисипи дул приятный бриз, а небо было ярко-голубым над белыми башнями собора святого Людовика. Производственная компания наняла местных музыкантов, чтобы они играли на втором плане в сцене и между дублями они импровизировали, заполняя воздух музыкой. - Они собираются играть весь день? – проворчал Мартин Штайн. – Я мыслей своих не слышу из-за этого адского звука. Как и всегда, Штайн только и делал, что жаловался. Сегодня в основном на резкий солнечный свет и на тени от него, как он переэкспонирует актеров и как им приходится двигать большой диффузионный экран, т.к. солнце двигается на небе. Ага, человек фактически жаловался на вращение земли. Утром надо было снять пару страниц диалога между Кертисом и Оливером, а потом погоню на площади с дублерами. Толпа туристов стояла у ограждений и смотрела как они снимают и во время обеда Оливер храбро пошел к ним, чтобы дать автографы и снять селфи. После обеда, когда они готовились снимать погоню, Оливер сказал, что он хочет бегать сам. - Нет нужды, - сказал Диггл, качая головой. – Ронни может подменить тебя на съемках с дальнего ракурса. – Ронни – дублер Оливера и он довольно на него похож, чтобы быть ему родней, хотя Ронни и младше. - Я смогу, - настаивал Оливер. - Я уверен, что ты можешь, также я уверен, что ты не хочешь. - Ты сможешь снять крупный план. Так будет лучше. - Вообще, он прав, - перебил Мартин Штайн. Диггл все еще пребывал в сомнениях. - Ты подвернешь лодыжку, это остановит съемки на несколько дней. Оливер закатил глаза. - Да ладно, я не подверну ногу, бегая по парку. Диггл посмотрел на Ронни, а потом на Масео, постановщика трюков. Масео пожал плечами. - Дай ему это сделать, если он хочет. Оливер одержал верх и бегал по площади раз 20, прежде чем они сняли все что хотели. - Не жалеешь? – спросила Фелисити, пока Оливер пил воду между дублями. Он вытер рот и улыбнулся. - Я могу делать это весь день. Они сняли последний дубль за полчаса до потери хорошего освещения. Музыканты, должно быть, сыграли в тот день «Когда святые маршируют» (народная американская песня – прим. переводчика) раз 100, и Фелисити уверена что эта песня застряла у нее в голове пока она не умрет. Оливер сел рядом с ней в фургоне, который развозил их по домам, и нагло смотрел поверх ее плеча, когда она проверяла свою ленту в твиттере. Она не стала возмущаться в этот раз, и 10 минут спустя он заснул на ее плече. Он выглядел таким умиротворенным, что она позволила ему спать до конца поездки.***
Во вторник они снимали на южном берегу озера Пончартрейн, и время сбора было еще более кошмарным, нежели в понедельник. Озеро огромное: такое большое, что даже в ясный день нельзя увидеть противоположный берег, а сегодня не похоже что им выдался ясный день. Предрассветное небо покрыто низкими тучами, а с воды дул резкий, холодный ветер. Из-за этого и брызг от волн, Фелисити дрожала в своей водонепроницаемой куртке. Вот тебе и жаркий Новый Орлеан. - Замерзла? – спросил Оливер, когда она топала ногами в надежде согреться. Она покачала головой. - Все будет хорошо, когда солнце взойдет. Он снял свою вязаную шапку и надел ей на голову. - Вот, - сказал он, натягивая ее ей на уши. - Ты не должен отдавать мне свою шапку, - запротестовала она. Хотя она и мягкая и теплая, и пахнет им. Она хотела бы натянуть ее на лицо и вдохнуть, но устояла. Он пожал плечами. - Я иду на грим, мне не удастся надеть ее после этого. - Спасибо, - сказала она уже согреваясь. - Позаботься о ней, - окликнул он на пути к трейлеру. – Это моя счастливая шапка. В 6.56 вышло солнце, а в 7.15 пошел мелкий дождь. Фелисити ютилась в палатке, поставленной у мониторов, пока помощники ходили за Дигглом и актерами с зонтами. Пока камеры не начали запись, тогда актеры оказались в не очень приятной ситуации, пытаясь играть и выглядеть так, будто они не мокнут под дождем. У Айрис и Кейтлин было много работы, они пытались, чтобы актеры выглядели сухими, а Штайн был занят волнениями о том как дождь повлияет на его съемки, так что у него даже не осталось времени на жалобы. Когда настало время обеда, Оливер остался солидарен с командой, поглощая несоленые куриные грудки и капусту в сырой, сквозной палатке вместо сухого и уютного трейлера. - Сколько нам еще сцен осталось? – устало спросила Кейтлин. - Двенадцать, - ответил Барри. Он сидел рядом с Айрис, как заметила Фелисити, хотя Айрис продолжала настаивать, что между ними ничего не происходит. С другой стороны, Фелисити сидит рядом с Оливером, а это ничего не значит. - Эй! – запротестовала она, когда Оливер украл с ее тарелки фрикадельку, - Ты ставишь под угрозу свои кубики! - Да, - согласился Кертис, указывая своей вилкой на Оливера. – У некоторых из нас на этом прессе есть излишки. - Ты заставляешь меня жалеть, что я не пошел в трейлер, - проворчал искренне Оливер. Кертис наклонился к Фелисити и прошептал: - Ты делаешь благословленную работу, продолжай. Дождь замедлил работу на площадке, но они успели снять все сцены, пока не потеряли нужное освещение. Фелисити еще никогда так не радовалась, когда села в развозочный фургон. - Тебе вернуть шапку? – спросила она у Оливера, когда он сел рядом с ней. - Оставь, - ответил он улыбаясь. – На тебе она все равно смотрится лучше. Наверное, он пошутил про то, что это была его счастливая шапка. У него, наверное, таких миллион. В любом случае, так себя убеждала Фелисити.***
В среду все еще шел дождь, но они снимали внутри офисного здания, так что это неважно. Оливера не было в первой сцене, так что он должен был появиться к 10 утра. Когда он вышел после грима, Фелисити поняла что он задумчив. Он не вынимал наушников и ни с кем не разговаривал, расхаживая в пустом офисе рядом с тем, в котором они снимали, и сжимал мертвой хваткой свой сценарий. Сегодня он снимал важную сцену, поворотный момент для его персонажа, когда он полностью осознает предательство его друга. Эта сцена цементирует и всю историю и его персонажа. Весь фильм зависит от того, поверят ли зрители в эту сцену, и в отличие от более легких, более загруженных диалогами сцен, эта сцена живет только лишь за счет эмоций Оливера. Прежде чем начать репетиции, Оливер подошел к Фелисити и попросил последний раз повторить его реплики. Он был сосредоточен, но напряжен и она слышала опасение в каждой реплике. - Ты справишься, - сказала она, когда они дважды прошлись по сцене. Он покачал головой. - Мне нужно жить этой сценой. Я не могу думать о следующей реплике, я должен ее знать. - Ты знаешь. Он снова покачал головой, нахмурившись. - Не уверен. - Я уверена, - ответила Фелисити. – Я в тебя верю. - Не знаю почему, - пробормотал он, не встречаясь с ней взглядом. - Эй, - сказала она мягко. – Ты не один. Каждый человек на этой площадке верит в тебя. Мы все за тебя болеем. Он встретил ее взгляд и почти улыбнулся. Диггл подошел к Оливеру и положил руку ему на плечо. - Готов к репетиции? Оливер кивнул. - Тебе эта сцена удалась на прошлых репетициях, - сказал Диггл в поддержку сжав его плечо, - Так что я хочу, чтобы ты сыграл в пол силы. Сохрани полную отдачу на камеру. - Хорошо, - Оливер убирал сценарий в задний карман и пошел на площадку, где его ждал Рэй. Фелисити наблюдала на мониторах как они пару раз проходятся по сцене и перепроверяла камеру и звук. Когда все технические аспекты улажены, они делают полноценную репетицию для актеров. Оливер говорил свои реплики верно, но он был напряжен и его нервозность проявлялась в его зажатости. Как только они закончили, он снова надел наушники и ушел в пустой офис, пока они выставляли свет. Спустя 20 минут, Барри всех позвал на финальный прогон. Сначала они сняли Оливера и он неподвижно стоял на своей отметке, пока кто-то из гримеров делал последние приготовления и вытирал ему лоб. - Он потеет, - шепнула Айрис, стоящая рядом с Фелисити. - Он справится, - пробормотала в ответ Фелисити. Она почти также напряжена как и Оливер, схватив ручки кресла так, что пальцы колет. - Картинка есть, - сказал Барри. – Тихо, пожалуйста. Камера начинает работу. - Съемка. Оливер встряхнул руками и закрыл глаза, качая головой из стороны в сторону. - Дубль. - Двадцать семь, один, первая попытка. Когда помощник оператора с грифельной доской ушел из кадра, взгляд Оливера прикован к полу. Диггл скомандовал о начале съемки и Фелисити задержала дыхание. Оливер поднял взгляд на Рэя и он больше не Оливер, он уже перевоплотился в своего персонажа. Первые несколько реплик он прочел легко и непринужденно, но с продолжением сцены и когда он начинает реагировать на то, что говорит ему персонаж Рэя, на его лице проскакивают сотни эмоций. Сначала едва заметно, но наконец когда он вспыхнул яростью и горем, и сожалением, это захватывает дух в своей уязвимости. Каждый человек на площадке парализован игрой Оливера и когда Диггл остановил съемку в конце сцены, повисла звенящая тишина, нарушаемая только рваным дыханием Оливера. А потом все начали спонтанно аплодировать. - Вот, вот это войдет в фильм, - радостно сказал Диггл Фелисити. Оливер осматрелся, моргая в удивлении, и медленно улыбнулся. Рэй сделал шаг вперед, чтобы похлопать его по спине, а Диггл сорвал свои наушники и выпрыгнул из кресла. Он очень широко улыбался, когда жал Оливеру руку. Фелисити пометила дубль в своем журнале, чтобы дать монтажеру знать, что это выбор режиссера, а потом приподняла очки, чтобы протереть глаза. Она по пальцам одной руки может посчитать сколько раз актерская игра вызывала у нее слезы, и Оливер сейчас на вершине списка. Они сняли еще два дубля на всякий случай, и они оба хороши, но ни у одного нет той магии первого раза, так что они двигаются дальше. Оливер продолжал выкладываться по полной на каждой сцене, даже когда они крупным планом снимали Рэя, что довольно мило с его стороны, не многие актеры так делают. К тому времени, когда Диггл скомандовал окончание съемок сцены, Оливер заметно истощен, и он тут же исчез переодеться. Его нет в следующих двух сценах, так что у Фелисити нет возможности поговорить с ним перед его уходом. Когда она попала домой, то уже почти 10 вечера, но в замке Оливера еще горел свет и через занавески она могла видеть как мерцает его телевизор. Она зашла в дом, и переоделась в штаны от йоги и кофту. Затем она спустилась вниз и останавилась у двери в дом Оливера. Она разрывалась между желанием его поздравить и опасением побеспокоить его после трудного дня. В конце концов, она решила, что он оценит похвалу лучше, чем одиночество, и она постучала в дверь. - Открыто, - прокричал Оливер. Фелисити открыла дверь со своей стороны, думая о том, когда он перестал ее запирать. Он ожидал, что она зайдет? Или он слишком ленив, чтобы запирать дверь сейчас, когда знает что она не какая-то сумасшедшая, которая будет красть его белье, чтобы продать в интернете? Он лежал на диване и смотрел баскетбол, положив босые ноги на кофейный столик, но он приподнялся и улыбнулся ей. - Ты должно быть очень доволен собой, - говорит она, одной рукой все еще держась за ручку двери. Он пожал плечами. - Я справился. Она бы списала это на ложную скромность, если б не видела, как его сегодня съедало сомнение в собственных силах. Его рефлексивный флирт теперь предстает перед ней в другом свете – под внешним лоском звезды он, кажется, не верит что действительно может кому-то понравится, так что ему кажется что он должен постоянно стараться, чтобы заслужить расположение людей. - Это слабо сказано, Оливер. Ты был великолепен. Его улыбка стала кривой. - Поосторожнее с моим эго, ты не хочешь, чтобы оно мне ударило в голову. – Это должно было быть шуткой, но тон неправильный. Он слишком устал, чтобы хорошо притворяться. Фелисити облокотилась на косяк и скрестила руки на груди. - Когда ты получишь номинацию на Оскар, я смогу сказать что видела все своими глазами. Он выдохнул. - Ага, конечно. - Я серьезно, думаю эта сцена может выбить тебе номинацию. - Не то чтобы это не было здорово, но этого не произойдет. - Спорим на 20 баксов. Он покачал головой, но начал улыбаться. - Брось, Куин, ты же не боишься пари, да? Или Эндрю Джексон для тебя перебор? (Эндрю Джексон – президент США, изображенный на двадцатке – прим. переводчика). Он приподнял брови. - Я и не думал, что ты такая спорщица, Смоук. - Моя мать – официантка в Вегасе. Меня практически вырастили в казино. Он кивнул, его плечи чуть опустились. - Серьезно? Я бы просто хоть разок обошелся без внимания критиков. Фелисити покачала головой. - Ты и правда знаешь как отговорить себя от победы, да? Он наконец улыбнулся. - Это дар. - Ладно, прекращаю тебе мешать, - сказала она, поворачиваясь уходить. - Эй, Фелисити, - позвал он, перед тем как она почти закрыла дверь. - Хм? - Спасибо. После того как она залезла в постель, она взяла телефон и проверила свой твиттер. Когда она увидела последний твит Оливера, она не смогла не улыбнуться. «Сегодня был чудесный день на съемках. Не смог бы пережить его без поддержки этой замечательной команды. Люблю вас всех».***
- Я люблю свою работу, - вздыхает Кейтлин, наблюдая за репетицией Оливера и Рэя. - Я тоже, - соглашается Фелисити. Сегодня четверг и они снимают в боксерском зале в Метари. Это не очень хорошее место, хотя она уверена, что грубые кирпичные стены и винтажные светильники будут хорошо смотреться на камере. Но в остальном, здание сырое и грязное, и в нем пахнет старой резиной, потом и грязными носками, и этот аромат не стал лучше из-за дождя, который шел всю неделю. Однако они снимают сцену, где Оливер и Рэй проводят спарринг на ринге. По пояс голые и потные. Так что вид несколько улучшает зловоние старого тестостерона и пота. В дополнение к предстоящей большой драке между Оливером и Рэем в фильме, эта сцена должна быть их версией сцены пляжного волейбола в фильме «Лучший стрелок». Что-то, чтобы привлечь женскую и гейскую аудиторию. Это не совсем Вэл Килмер в песке, но Фелисити бы точно купила билет, чтобы посмотреть на это, если бы она уже не любовалась на это бесплатно. Иногда ее работа могла быть очень крутой. И даже если это якобы дружеский бой, он должен показать растущее напряжение между двумя персонажами, и хореография боя хорошо продумана. Каждое движение должно быть хорошо спланированным, чтобы актеры и дублеры не пострадали от шального удара. Оба, и Оливер и Рэй, хотели сделать сами как можно больше, так что они выполняли последнюю репетицию с Масео и дублерами, чтобы убедиться, что они все запомнили. Кертис подошел к Фелисити и Кейтлин, отвинчивая крышку от бутылки с водой. - Эй, а что вы тут… - он проследил за их взглядами и остановился, - делаете? – закончил он отвлеченно. - Говорим о том, как мы любим свою работу, - со вздохом повторила Кейтлин. - Ммм, согласен, - Кертис присел рядом с Фелисити, его внимание было приковано к тому, что происходит на ринге, - Как думаете, кто привлекательнее, Оливер или Рэй? - Оливер, - тут же ответила Кейтлин. Фелисити повернулась к ней, приподняв брови. Кейтлин пожала плечами. - А ты что думаешь? – спросил Кертис у Фелисити. - На них обоих приятно смотреть, - уклончиво ответила она. - После тщательного научного анализа и выделенного внимания,я выберу Рэя,- сказал Кертис. - Серьезно? – спросила Фелисити. – Рэя? Кертис приподнял одну бровь. - Я думал, что на них обоих приятно смотреть. - Оливер очень хорошо пахнет, - сказала Кейтлин. – Замечали? Фелисити определенно замечала, но предпочла не комментировать. - Правда, - согласился Кертис, - Но Рэй выше, что при моем росте очень важно. И у Оливера крошечная задница. Фелисити склонила голову, наблюдая как Оливер уклоняется от одного из ударов Рэя. - Думаешь, она крошечная? Ей задница Оливера маленькой не казалась, она очень даже хорошо смотрелась в его спортивных шортах, но наверное она все же меньше чем у Рэя, которая была вообще похожа на 2 шара для боулинга в гамаке. Оливер просто в целом меньше Рэя, но честно сказать, Фелисити это нравится больше. Рэй такой мускулистый, что уже граничит с культуристом, чего она никогда не любила. Хотя вообще, не так уж много в Рэе ей вообще нравится. Он великолепен и мил, но когда она с ним говорит, ей хочется говорить с кем-нибудь еще. Кертис пожал плечами. - Мне нравятся задницы. - Мне нравится щетина Оливера, - сказала Кейтлин. Ее взгляд сместился к краю ринга, где за боем наблюдал Ронни, и она улыбнулась шире. – В Ронни мне это тоже нравится. - Щетина – это хорошо, - согласилась Фелисити. - Все это трение, - кивнула Кейтлин. – Более яркие ощущения. Кертис повернул голову, его глаза были широко распахнуты. - Ты говоришь о том, о чем я подумал, что ты говоришь? - О чем? – спросила невинно Кейтлин. - Ты непристойная, - захихикал Кертис. – Я в восторге! Со стороны ринга, где тренировались актеры, раздался крик боли, и когда Фелисити повернулась, Оливер лежал на полу на боку. - Черт, - простонал он. – Оу. Вот же блин. – он повернулся на спину и все его лицо было в крови. - Блин, выглядит плохо, - вздрогнув сказал Кертис. Фелисити встала и подошла ближе, когда к Оливеру подбежали Масео и Диггл. - Черт, прости, чувак, - сказал Рэй, стоя над ним в ужасе. Небольшая толпа сформировалась вокруг Оливера, и Фелисити стояла позади, за веревками ринга, пока врач, МакКена, подошла, чтобы проверить Оливера. - Я в порядке, - пробормотал Оливер, пока она проверяла его на сотрясение мозга. – Он не так сильно меня ударил. - Со всей этой кровью, которая была на его лице, выглядел он ужасно и вовсе не в порядке. - Достаточно сильно, чтобы у тебя кровило как у свиньи на убой, - заметила МакКена, ощупывая его нос. Оливер поморщился. - У меня такое бывает. Она перестанет течь через несколько минут. МакКена засунула ватные тампоны ему в нос, чтобы впитывать кровь, и очистила его лицо. Затем она вручила ему пакет со льдом и сказал, что ничего не сломано и он должен поправиться. - Могло быть хуже, - пробормотал Диггл. Они с Масео помогли Оливеру встать на ноги и вывели его с ринга. – Привези сюда коляску, чтобы довезти его до трейлера, - сказал он Рою. - Не надо, - промямлил Оливер из-под пакета со льдом. – Просто дайте мне 5 минут и я буду готов. - Не смеши меня, - прорычал Диггл. – Ронни тебя сегодня заменит, а крупный план снимем позже. - Позже мы уже не будем на этой локации, - сказал Оливер. - Это уже моя проблема, - ответил Диггл. Оливер покачал головой. - Я тебе говорю, со мной все хорошо и я сделаю эту сцену сам. Сегодня. - Да ты упертый баран, - проворчал Диггл, но при этом улыбался. Оливер дошел до складных стульев у ринга и сел на один из них, наклонив голову назад и закрыв глаза. - Все расходимся и дайте человеку отдохнуть, - сказал Диггл небольшой толпе, которая собралась вокруг. Он хлопнул Оливера по плечу. – Я проверю тебя через 10 минут. – сказал он, уходя к менеджеру чтобы поговорить о об аренде зала на более длительное время. Почти все разошлись, кроме Рэя, который стоял рядом с Оливером, мялся и извинялся. - Все нормально, - сказал ему Оливер. – Такое случается. – Что-то было в его тоне, будто он старается быть вежливым, но еле сдерживается. Фелисити решила оказать им обоим услугу. - Эй, Рэй, - сказала она, подходя к ним. – Мне кажется, тебя искал Барри. – Ей было немного жаль так подставлять Барри, но это было для благого дела. - О, ладно, - неуверенно сказал Рэй, - Ты уверен, что с тобой все хорошо? – спросил он у Оливера, очевидно все еще не желая его покидать. - Все нормально, иди, - ответил тот, не сдержав рыка. - В последний раз, когда я его видела, он был у трейлеров на парковке, - помогла Фелисити. Она была уверена, что Барри сейчас в раздевалке, которую они использовали для приглашенных звезд, так что это должно было занять Рэя на некоторое время. Рэй ушел, а Оливер приоткрыл один глаз, чтобы взглянуть на Фелисити. - Спасибо за это. - Ты в порядке? Он снова прикрыл глаза. - Жить буду. Хочешь верь, хочешь нет, это не первый раз когда меня бьют по лицу. - Невероятно. Он слабо улыбнулся. - Ты же не волновалась обо мне, не так ли? - Нет. Он снова приоткрыл один глаз. - Может чуточку, - признала она. Он улыбнулся шире и снова закрыл глаза. Капля пота сорвалась с его подбородка и потекла вниз между его мышц. Фелисити достаточно близко к нему, чтобы почувствовать мускусный запах его пота, смешанный с древесным запахом его одеколона и с острым, железным запахом крови. - Больно? – спросила она. - Могло бы быть больнее. Она задумалась, что он имел в виду, что могло болеть сильнее чем удар в нос, но она не посмела спросить. - Тебе что-нибудь нужно? – вместо этого спросила она. - Нет, спасибо. Она начала уходить, но Оливер поднял голову и схватил ее за запястье. - Посиди со мной? - Хорошо, - она села рядом. – Положи голову обратно. Он повиновался и закрыл глаза. Он без футболки и его пресс выглядит потрясающе, но Фелисити не может оторвать взгляд от его руки, той которая была вокруг ее запястья несколько секунд назад. Она лежит на его бедре, до нее легко дотянуться и она думает о том, чтобы подержать его за руку. Ему больно и он попросил ее посидеть с ним. Она думает, было бы в этих обстоятельствах это приемлемо. Она думает, что ей бы понравилось. Немного даже слишком, наверное. - Эй, чувак, - говорит Рой, подходя к ней и протягивая Оливеру его серую кофту. – Подумал, что тебе могла она понадобиться. - Спасибо, приятель, - Оливер садиться и Рой помогает ему ее надеть. - Твой телефон в кармане, - говорит Рой. – Нужно еще что-нибудь? - Нет, все хорошо, - Оливер застегивает кофту и снова устраивается с пакетом льда. - Кричи, если передумаешь, - Рой кивает Фелисити прежде чем уйти. - Сфотографируй меня, - говорит Оливер, вытаскивая телефон и тыкая им в Фелисити. - Что? - Я хочу запостить фотку своего разбитого лица. Фелисити не может понять почему, но она берет телефон. У него на обоях стоит фото его с красивой девушкой в топе, он ее обнимает. Они то ли в баре, то ли в ночном клубе, но тяжело сказать наверняка. - Пароль 1234, - говорит Оливер. Фелисити качает головой, когда вбивает цифры. - Не могу поверить. Ты же понимаешь насколько это глупо, да? - Да, но я слишком ленив, чтобы запоминать что-то еще. Когда телефон разблокируется, перед ней открывается окно с сообщениями от кого-то по имени Томми. Она думает, что наверное это Томми Мерлин и быстрее сворачивает их, пока не успела что-то прочесть. Обои на главном экране те же, что и на экране блокировки. - Что это за девушка? – спрашивает Фелисити, стараясь звучать безразлично, пока она ищет камеру. - Моя сестра, Тея. - А, - она ненавидит себя за это чувство облегчения. - Она учится в Нью-Йорке на актрису. Я говорил ей не лезть в этот бизнес, но… - он пожимает плечами. – Она меня не слушает. - Такими и бывают младшие сестры, наверное. Мне так говорили. Сама я не в курсе, я единственный ребенок в семье, - Фелисити поднимает телефон, фокусируясь на лице Оливера. – Готов? Он выпрямляется и опускает пакет со льдом. Его нос красный и из одной ноздри торчит окровавленный тампон. Похоже, его правому глазу тоже могло достаться. – Давай, - говорит он. - Как скажешь, - Фелисити делает фото и показывает ему. Он улыбается. - Отлично. Запостишь в инстаграм? Она открывает приложение и фото. - Какие-то фильтры? - Неа. - Подпись? Он жует нижнюю губу пока думает. - Не существует хорошего способа получить по лицу. Фелисити кивает и печатает. - Перепости в твиттер тоже. - Сделано, - она протягивает ему телефон обратно. Когда он тянется за ним, его рука накрывает ее и его палец осторожно гладит ее костяшки. - Спасибо. - Кровь еще не остановилась? – спрашивает Кейтлин, появляясь из ниоткуда с косметичкой, и Фелисити отдергивает руку. Он вытаскивает тампон из ноздри и осторожно морщит нос. - Наверное. - Давай посмотрим, что тут у нас, - говорит Кейтлин, приподнимая его щеку для лучшего обзора. - Насколько плохо? – спрашивает он. Кейтлин улыбается. - Нормально. - Настолько плохо? - Не волнуйся, я прикрою, - говорит она, открывая флакон с тональным кремом. Фелисити оставляет их, чтобы Кейтлин могла творить свою магию.