Пламя

       Ей не надо было спрашивать, что это за огромный грязный город. Она его прекрасно знала, мало того, это она создала его таким, какой он есть. Отвратительным, грязным, пошлым, жестоким и лицемерным, но при этом красивым, богатым и роскошным. Маторги хотя и не был столицей Стекки, но мало в каких отрицательных чертах ей уступал.       Гайя поежилась, пытаясь сильнее закутаться в одолженный ей плащ. Она была в этом мире уже вторые сутки и ни как не хотела признаться себе, что, вероятнее всего, больше никогда не увидит ни родных ни друзей. Она никогда не ценила времени проводимого в чьей-то компании и всегда старалась избежать лишних разговоров и шумных компаний. Сейчас же, она остро ощутила, как ей на самом деле дороги ее близкие.        — Кем ты была у себя на родине? — поинтересовался Виллой, прервав ее невеселые размышления. — Мы тебе, конечно, поможем, чем сможем, но отправить тебя домой нам с Тенно, увы не по карману. Мы ведь всего лишь солдаты.        — Я ни о чем не прошу, — девушка расправила на себе рубашку. — Я и так вам уже обязана, уж не знаю как, но я все возмещу. Однажды.        — Не беспокойся, Я дам тебе немного денег и помогу где-нибудь устроиться на работу. Да, это будет не простая задача и место не высокое, но кухаркой, посудомойкой, или ещё какой-нибудь прислугой, я тебя пристрою. Надеюсь, ты хотя бы такое умеешь? — Спросил Тенно, теребя свою седую бородку.       Гайя промолчала, и только кивнула старику в знак согласия и благодарности.       На въезде в Маторги стража проверила поклажу солдат и поинтересовалась у Тенно, о личности Гайи.        — Эта девушка — Манийка, она была невольницей у человека, который жил в Уманосе. На прошлой неделе, во время бунта который мы сдерживали она спасла меня, когда я потеряв бдительность, чуть не словил в спину арбалетный болт. За это я пообещал, что помогу ей вернуться на Родину.       Мужчина сощурился и наклонился, чтобы присмотреться к ней, его сальные черные патлы повисли соплями около её лица, из-за чего та невольно поморщилась. Не то что бы мужчина был неприятен внешне, но от него уж очень сильно пахло потом и грязью. Гайя невольно вспомнила о душе и о том, что вероятнее всего, и сама пахнет не лучше.        — Что-то она не похожа на уроженку Мана, слишком бледная и глаза не раскосые. — С подозрением произнес он.        — Попробуйте в течении пяти лет жить и работать сидя на цепи в подвале… А глаза у меня от мамы. Я не чистокровная Южанка, — прошипела сквозь зубы девушка, изображая раздражение и горечь.       Выпрямившись, стражник недовольно глянул на неё, и, сплюнув, махнул рукой, давая сигнал, что солдаты и их спутница могут войти в город.        — Молодец, что не растерялась, — Виллой остановил свою лошадь у перекрёстка.  — Ладно, счастливо вам оставаться, а меня заждалась моя Левва, — Мечтательно улыбнувшись произнес Виллой и с этими словами, направился в сторону узкого проулка, завешенного сушащимся бельём.       Тенно же повёз меня по главной улице куда-то вглубь города.        — Знала бы ты, как этот оболтус прожужжал всем в полку уши про свою Левву. Левва то, Левва се, ни дня спокойно не сидел.        — Так он же влюблён и счастлив, разве не хорошо?        — Да нет, просто его чрезмерная, отчасти нездоровая, увлеченность ею, может в будущем сыграть с парнем злую шутку. Бедняжка Левва, он знатно может попортить ей жизнь.       — Она его не любит?       — Я не знаю. Надеюсь что да, он жутко вспыльчив. Мало ли, что он может сделать, поддавшись эмоциям.       Она догадалась, к чему клонит старик, и решив не продолжать этот разговор, который её в принципе совершенно не касался, сделала вид, что с интересом разглядывает окружающий её антураж средневеково-сказочного города. Хотя рисунки и описания девушки были тщательно продуманы и дотошно прорисованы, они ни как не могли нести столько много информации об этом городе, чтобы он материализовался столь идеально в соответствии с её представлением о нем.       «Не может же быть, что я сотворила целый мир.» — Еле слышно прошептала себе под носГайя.        — Ну, вот и мой дом. Добро пожаловать, — голос Тенно, скинул с неё оцепенение.— Живу я один, моя старуха покинула меня семь лет назад из-за пурпурного слизня, — девушка спрыгнула с лошади и последовала в дом за хозяином. — Дочь вышла замуж за бакалейщика из соседней деревни и напрочь забыла про своего папку — старого вояку. Живёт себе на ферме с мужем и торгует сыром. Так я и остался один. Поэтому живи здесь сколько угодно, мне не жаль. — Старик грустно вздохнул. — Мне последнее время одиноко, поэтому и воевать бросился, что бы отвлечься и не умереть одному в пустом доме. А ты, напоминаешь мне дочку, даже очень.        — Спасибо, — Гайя стянула с себя плащ старика и повесила его на крючок у двери.       Тогда она уже поняла, что, как бы не обстояли дела, ей надо найти себе место в этом мире и добиться независимости от кого бы то ни было. Ведь вероятность того, что она выберется отсюда в реальный мир, весьма и весьма, призрачна.       — Я буду рада составить вам компанию. Но на шее у вас я сидеть не могу, вы говорили, что поможете мне устроиться куда-нибудь на работу. Я буду очень рада.       — Это да, но сначала надо достать тебе приличную одежду и понять, что ты умеешь делать. Думаю, что-то из вещей моей дочки тебе подойдёт, ты конечно немного повыше чем она.., но не думаю, что это будет проблемой.       Втиснувшись в тесное зелено-коричневое платье, которое ей было чудовищно коротко, Гайя спустилась в обеденную к Тенно. Тот радостно похвалил ее выбор расцветки, хотя решить, какой цвет надеть, когда на выбор только грязно-рыжее, зеленое или блевотно-жёлтое очень просто.       — Тебе, наверное, непривычны такие наряды. Но у нас северян нравы строже, чем на островах, и тебе придётся ходить в платьях такого пошива.        — Да, но ничего. У вашей дочери красивые платья, — соврала Гайя.— да и я не привередливая.        — Не надо, она совершенно безвкусно одевалась. Это даже я, солдат, понимаю. Ты, действительно, ничего не помнишь?        — Да, — Гайе было неприятно в очередной раз врать старику, который так ей помог, но иначе, её могли принять за сумасшедшую или за обманщицу, каковой она и так являлась. — Вы говорили, что поможете мне найти работу. На что я вообще могу рассчитывать.        — К сожалению, не на многое, незнакомой иноземке со столь вызывающей внешностью скорее всего доверят мытьё посуды, уборку или в лучшем случае сделают личной прислугой какого-нибудь богача.        — Ничего и это сойдет.        — Тогда завтра я пущу слушок среди знакомой прислуги, что красивая иностранка ищет заработок в нашем городе и слушок быстро достигнет нужных ушей. Надеюсь.        Через несколько дней, вопреки всем пессимистичным ожиданиям Гайи, рано утром, на пороге дома Тенно появилась девушка, представившаяся как Марр. Она передала приглашение от своего хозяина, в котором, Гайе предлагалось место воспитательницы с хорошим жалованием.       Весь вечер девушка пыталась вспомнить что-то про правителя города, но в голову ей ничего не приходило, сделав вывод, что просто напросто не расписывала графа в подробностях, либо что созданный ею правитель уже не занимает данную должность, и его место занял другой. Оба варианта были вполне себе состоятельны. Учитывая, что с момента когда закончился сюжет ее произведения в этом мире прошло почти пятьдесят лет, а точнее сорок восемь лет и еще тридцать дней. Она попала в относительно не далекое будующее, которое не сильно отличалось от того времени , которое она описывала. Шел тысяча восемьсот сорок третий год. Весна только-только набирала силу, природа готовилась к жаре, которая вскоре придет на землю Стекки вместе с летом.        "А дома наступает новый год." — Мелькнула в голове девушки мысль. — "Мой подарок сестре сгорел вместе с моей прошой жизнью."       Ночью ей снова снился огонь. После пары спокойных ночей, Гайя понадеялась, что кошмары прекратятся, но они вернулись с новой силой.