История одного вампира v 2.0. Часть вторая

*20-е сентября 1994-го года, Цитадель, зал собраний* Арчибальд закончил свой доклад и сел. Гарри хмыкнул, видя недовольство Чарльза Гринграсса — старику не нравилось то, что сюзерен свалил на него всю внутреннюю политику. Чарльз был явно недоволен тем, что Арчибальд, этот юнец, вел все крупные дела лорда Певерелла-Поттера, и вел весьма, весьма успешно. — Значит, Ватикан смиренно принял дар, — протянул лорд Певерелл-Поттер. — Две трети золотого запаса Медичи, который попал в наши руки. Лорд Винтерфелл коротко поклонился. Тихий ропот других вассалов позволил Гарри услышать, что многие недовольны тем, как их сюзерен решил уладить возможный конфликт с Церковью, но вместе с тем сознавали необходимость этого шага. Война не нужна никому. — Прошу прощения, милорд, — поднял руку Чарльз. — Отдавать Ватикану столько золота — разве они нам не враги? — Нынешняя Церковь не та, что была раньше. Ватикан это прекрасно понимает. Меньше всего Франциск Седьмой заинтересован в войне против вампиров. Во всяком случае, до того, как начнется крупная междоусобица между не людьми. Сейчас я сделал так, что наша милая Мари Луиза, — от этих слов итальянка зарделась, — стала герцогиней де Медичи и хозяйкой банка Медичи, принесла мне вассальную клятву и создала для нас плацдарм в Италии. Гарри намерено не упомянул о выходе на черный рынок полуострова и о заметно выросшем влиянии Охотников в Европе после победы над Медичи. Кто надо, догадается сам. — Но разве Ватикан не сознает опасность этого шага? Похоже, мальчик был прав. За последний год Гринграсс сильно сдал. Старость беспощадна. — Чарльз, Чарльз, Чарльз. Ты задаешь такие глупые вопросы, что я сомневаюсь, будто бы ты и дальше способен возглавлять род Гринграсс и вести дела рода Певерелл. Конечно, они все осознают! Как и то, что я за минуту создам такой же плацдарм для своей потенциальной армии. Лорд Гринграсс покраснел и стиснул зубы под насмешливыми взглядами других вассалов. Это раньше мальчишка не мог позволить себе таких слов, нуждаясь в его советах. Сейчас он принимал самостоятельные решения, почти не зависел от советников, и в случае чего с легкостью найдет ему замену. Блэк, Хеллфайр, чертов египтянин с жутковатой аурой, американец Сильвер — кандидатов полно. — Раз всем все ясно, полагаю, что настало время распределить новые обязанности, — хлопнул в ладоши лорд Певерелл-Поттер, и никто не посмел возразить насчет столь вопиющего нарушения этикета. На самом деле всем, кроме Гринграсса, было плевать на этикет. Во всяком случае, внутри зала собраний не было чужаков, перед которыми стоило держать марку. — Обязанности? — поднял голову старик. — Ты слишком невнимателен, Чарльз, — нахмурился Гарри. — Арчи же сказал — торговля оружием и наркотиками, доля в фармацевтической корпорации Байер, работорговля и бордели, международная авиалиния в маггловском мире, сеть небольших гостиниц, пара маленьких заводов по производству зелий и артефактов — со всем этим нужно разобраться. Что-то подмять, что-то прикрыть, что-то проспонсировать. Мари согласно кивнула. Она никогда не была алчной и не гналась за деньгами, а цену свободы узнала три дня назад, когда ее хозяин объявил об уничтожении Джузеппе де Медичи. Быть свободной означало мстить тому единственному, кто был добр к ней и кто не лгал ей. Девушка предпочла принадлежать ему и выполнять любую его волю, что и подтвердила вассальной клятвой. — Гостиницы, авиалиния и доля в Байер остается за Мари, — предложил Сильвер, и Певерелл-Поттер согласно кивнул. — Легальные доходы Медичи пусть остаются легальными доходами Медичи. — Разумно. Тогда ты займешься наркотой. Маркус — на тебе оружейники. Оливер — черный рынок артефактов и зелий, тебе это ближе всего. Кейт — разберись с работорговлей. Сириус — продолжай заниматься своим делом, ты и без того загружен. Хеллфайр — бордели. Лорд Сириус Блэк согласно кивнул. Конечно, он не прочь заняться борделями или тем же оружием, но Гарри, его крестник, сюзерен и единственная семья, попросил о помощи в более важном и серьезном деле. И Блэк считал, что не имел никакого права его подвести. Хеллфайру явно не понравилось иметь дело с борделями, тем более что такую статью дохода его лорд точно намерен развивать. Но, с другой стороны, никто не разбирается в маггловском оружии лучше, чем Маркус. Оливер — свой как на легальном, так и на черном рынке мирового уровня. Арчибальд вел легальные и полулегальные предприятия и Певереллов, и Поттеров, еще больше его загружать как-то некрасиво очень. Работорговля — та статья, которую сюзерен был намерен уничтожить на корню, и никто не справлялся с тихими и бесшумными операциями лучше, чем Кейт. А лорд Хеллфайр сам пожаловался сюзерену на скуку пару дней назад. Гринграсс удивился такому подходу. Раньше его сюзерен питал отвращение к работорговле и наркотикам, а сейчас совершенно спокойно принял эту статью дохода. Как минимум одну — Кейт никогда не посылали за чем-то, кроме разведки и уничтожения, а разрушителем проклятий она работала вполне легально. — На этом все, все свободны. Чарльз, задержись. Старика пронзило нехорошее предчувствие, и оно оправдалось, как только все покинули зал собраний. — Ты слишком стар, чтобы вести дела, — пошел в лобовую вампир. Гринграсс горько улыбнулся и склонил голову: — Если мой лорд того желает, я передам все дела моим сыновьям. — Твой лорд желает, чтобы ты передал дела Дафне, — ошарашил его Гарри, и Чарльз мгновенно смекнул, что к чему. Певерелл собрался полностью подчинить род Гринграсс, а его правнучка влюблена в этого монстра. Хотя, если смотреть объективно, у Дафны нет таких явных недостатков, как у его сыновей и внуков. — Но она еще слишком мала! — Арчибальд ей поможет. Конечно же, не так плохо, как ты помогал Медичи, слив им всю структуру нашей дезинформации. Он поможет Дафне намного лучше. Так, как помог мне переработать эту структуру с нуля за каких-то пару часов. Зрачки старого лорда расширились. — М-милорд… я… — Не лги мне, Чарльз, — глаза вампира засветились багровым. — Моя первая альфа была непревзойденным менталистом. Думаешь, связь хозяин-Птенец — просто ментальная связь с подчинением Птенца воле хозяина? Нет, эта связь намного глубже и сильнее. Силы Птенца всегда исходят из сил хозяина, а если вампир присоединяет к себе свободного вампира с раскрытым талантом — он получает часть его сил, отдавая взамен часть своих сил. Понимаешь, что это значит? Лорд Гринграсс нутром осознал две вещи. Первая — его сюзерен не лгал, не приукрашал и не выворачивал правду под удобным углом, а говорил так, как есть. Вторая — зря, ох, зря старик недооценил его! Это тот, прежний лорд Певерелл-Поттер был мальчишкой, который ничего не знал и не понимал. Этот — мужчина, которому не нужны советчики не из-за бравады, а из-за опыта. И то не всегда. — Мой лорд, прошу вас, я делал это ради вас… Италия — это змеиное гнездо! Убив Медичи, вы настроили против себя всю мафию, теперь Сфорца и Борджиа получили повод для войны! — Я не так силен, как Элизабет, но твоя защита для меня — ничто, — Гарри словно не заметил оправданий старика. — Однако, даже так ты кое-чего не учел. Я — сильный эмпат. Я вижу все твои эмоции, даже те, о которых ты сам не подозреваешь, а уж ложь я нюхом чую еще с десяти лет. Имандес, он твой. Старик выхватил палочку и закричал, оказавшись на клыках у новообращенного Птенца. Крик быстро перешел в хрип, тело мумифицировалось, а багровые глаза египтянина озарились разумом лишь после того, как он вытянул из старого, но сильного мага последнюю крупицу сил. — Все еще плохо, — покачал головой Лорд. — Ты позволяешь себе потерять контроль. — Это слишком здорово. — Я понял. Ты сознательно упускаешь контроль. Ты понимаешь, насколько опасным это делает тебя? — Простите, босс, — коротко поклонился экс-фараон в черте каком поколении. — С вашего позволения займусь изучением современной магии. — Еще один раз так поступишь — я сам тебя уничтожу. Гарри открыл портал в Хогвартс. Он итак пропустил всю первую половину дня. Преподавателей как-то не сильно волновало, что ему нужно решать дела рода и разбираться с итальянской мафией. А еще вдобавок чертов Турнир, от которого пришлось отвлечься. По-хорошему, ему следовало обратить Мари, и он бы так поступил, если бы не одно маленькое и противное препятствие — договор с Церковью. Лорд итак прекрасно знал, что ему подобным Высшим запрещено создавать кланы на территории Италии. Кроме того, в недавней сделке Ватикан потребовал у вампира снять с герцогини де Медичи проклятие трэлла. Впрочем, это почти не волновало лорда Певерелла-Поттера. О вассальных клятвах ни в договоре, ни в сделке не упоминалось, и Мари как была, так и осталась его. Девушка как была, так и осталась для него источником крови, получив вместо проклятия трэлла сильную кровную защиту и клеймо на ауру. Сразу после возвращения в Хогвартс Гарри посетил больничное крыло. Несмотря на то, что Имандес сразу же после их последней схватки обратил проклятие вспять, подорванное здоровье не восстановилось и возвращалось медленно. Можно было поставить их на ноги за пару часов, и ни ритуалисты, ни целители не скрывали этого от директора. Проблема была в другом — их ауры разрушены почти полностью, и искусственное восстановление поставило бы крест на их дальнейшем развитии. Разве что за дело взялась бы Сара, но ей эти дети никто. Женщина до сих пор не восстановила свое ядро после того, как перекроила ауру Гарри. После оставшихся занятий Гарри спокойно ушел в свой кабинет, но его нагнала Дафна. — Гарри, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Лорд Певерелл-Поттер кивком велел Дафне следовать за ним, и девочка подчинилась. Гринграсс прекрасно понимала, что серьезные разговоры не для чужих ушей, а Полог Тишины при всей своей эффективности не самое надежное заклинание сокрытия. Граф бросил на нее равнодушный взгляд и снова уставился на пламя камина. Гарри привычно просканировал пространство в поисках врагов — тот мир научил его постоянной бдительности — и запер свои покои. Палец Лорда коснулся выемки на дверном косяке. Легкий укол — и капля крови активировала защиту. Дафна ойкнула от неожиданности — стены, потолок, и все предметы интерьера разом окутались слабым багровым сиянием. На одно мгновение. — Я казнил Чарльза Гринграсса за предательство, — заговорил ее друг. — Ты злишься на меня? Девочка невольно отвела взгляд. Друг… еще год назад Гарри был ее другом. Больше, чем другом. Сейчас он относился к ней как опекун, а не как друг, и это отдаляло, отдавалось болью где-то внутри. — Я… я не злюсь. Я все понимаю. Я хотела поговорить насчет меня. — А, ты по поводу моего решения сделать тебя главой рода и леди Гринграсс, а также — управляющей делами рода Певерелл. Боишься ответственности? Девушка кивнула, отводя взгляд. Как бы она ни хотела быть как можно ближе к Гарри, быть с ним, такое предложение ее напугало. Нет, не предложение. Решение, которое не подлежало обжалованию и пересмотру. Свалившаяся ответственность одновременно и за свой род, в котором многие захотят перегрызть ей глотку ради титула лорда или леди, и за дела Певереллов, повергала ее в отчаяние. Девочка просто не знала, что ей делать. Вся надежда только на помощь Гарри. — Я же совсем ничего не умею…, а еще мой род… — Иди ко мне, — голос Гарри изменился — стал мягким, бархатистым, чарующим. Дафна Гринграсс замолкла на полуслове, не отводя взгляда от его красивых изумрудных глаз. Она понимала, что являлась ключом к роду Гринграсс, к его влиянию и ресурсам. Еще девочка точно знала, что алчность не свойственна ее другу, значит, причина ее становления леди вовсе не в ресурсах Гринграссов, а в ней самой. Значит, она ему нужна. Больше думать не хотелось. Шаг, еще один, еще — парень аккуратно взял ее ладошку и притянул к себе, обнимая другой рукой за талию. Дыхание девочки сбилось, сердце колотилось, как бешеное, зрачки расширились, щеки горели… — Гарри… И поцелуй. Мягкий, нежный, целомудренный. Дафна с готовностью ответила, не веря в происходящее. Неужели ее мечта сбылась? Неужели она будет с Гарри? Гринграсс понимала, что из-за Флер она не могла рассчитывать на что-то большее, чем любовница, и то лишь с позволения вейлы, но была бы рада и такой роли в судьбе Гарри. Сейчас судьба предоставила ей шанс быть наравне с этой вейлой хотя бы в чем-то, а значит, она примет свои обязанности. «Как интересно, — раздался в мыслях вампира голос Графа. — Я не думал, что ты воздействуешь на нее своим обольщением». «Тебя интересует то, что я воздействовал на Дафну, или то, что мое воздействие не оказало вообще никакого эффекта?» «Второе». «Не бери в голову. Дафна была моим другом, но я вырос, а она осталась маленькой девочкой. Сейчас я хочу ее защитить и вырастить из нее достойного помощника, которого не смутит ни один вампир. Она прошла проверку, ее защита крови гораздо сильнее, чем я ожидал. А еще она очень красивая, и привлекает меня как девушка». — Гарри… я… — Не беспокойся ни о чем, договорились? — тихий голос Гарри унял ее сердцебиение и легкое возбуждение, в то время как руки прижали Дафну к его груди. — Арчибальд поможет тебе во всем разобраться. — Хорошо, — девочка закрыла глаза, полностью отдаваясь ощущению тепла, уюта и защищенности, и вдруг осознала, как ей не хватало чего-то подобного. — Хочешь перевестись на домашнее обучение? — Нет, я хочу почаще видеть тебя. Гарри, я тебя люблю. — Я знаю. Прости, что не могу ответить тебе взаимностью. Ты — мой друг, Дафна. Ты одна из немногих, кому я могу доверять. — Как интересно, — голос вейлы заставил Дафну содрогнуться и отстраниться, но Гарри удержал ее в своих руках, чем заработал удивленный взгляд. И его невеста абсолютно не сердилась. В глазах вейлы — лишь интерес и игривость. — Флер… — удивленная слизеринка наблюдала за странным выражением лица француженки. — Что вы… Быстрое движение — и до крайности изумленная Дафна замерла, широко раскрыв глаза и пытаясь понять, что сейчас происходит. Неужели ее только что поцеловала невеста Гарри? Густо покрасневшая девочка пыталась отстраниться, но вейла держала крепко, прижав ее спинку к груди парня. Вот Флер отстранилась и хихикнула, медленно облизнув губки, а Дафна заметалась в руках Гарри, не зная, куда ей деться. — Сладенькая малышка, — в глазах вейлы — лукавый огонек. — Тебе понравилось? — Я не… это так неожиданно… м-м-м-м? Гарри тяжело вздохнул, глядя на то, как его девушка целовала Дафну Гринграсс, при этом мягко перехватывая слизеринку в свои руки и утягивая за собой на диван. Отпустив пылавшую, как маков цвет, девочку, Флер облизнула губки. В штанах Лорда стало очень тесно, а перед глазами замелькали картины недетского содержания с Дафной и Флер в главных ролях, но еще его мучила мысль, что же задумала невеста. Пусть Флер разобралась со своей ревностью и собственничеством, но как-то очень уж быстро согласилась на принятие Дафны. Подозрительно быстро и легко. — Иди к нам, — чертовка поманила его пальчиком и поцеловала — глубоко, страстно и интимно. А потом два точно таких же поцелуя достались и Дафне — от Гарри и от Флер. Парень решил махнуть на это рукой. Позже он все равно разберется, а пока что интуиция нашептывала, что замысел вейлы не принесет вреда ни ему, ни Дафне, ни самой Флер. Гринграсс послушно зажмурилась и расслабилась, позволяя шаловливым ладошкам вейлы гладить живот. Так девочка поняла свое будущее место, и была этим довольна. Вейла приняла ее, хорошо целовалась и позволяла быть с Гарри. Очень скоро Дафна уснула. — Она такая милая, — Флер провела кончиками пальцев по щеке девочки. — Ты уверен, что хочешь ей такой судьбы? Гарри выдохнул, гладя волосы Дафны левой рукой, а правой обнимая Флер. — Она меня любит. По-настоящему, как и ты. Поэтому она будет моей. Нет. Нашей. Вот зачем ты это затеяла. — Конечно, — хитрая улыбка. — Ты дал девчонке возможность стать вровень со мной, но в твоей жизни никто не имеет права быть равным мне, понял? Ведь ты — мой. — А ты — моя, — парень притянул вейлу к себе на колени, уложил Дафну на диван и поцеловал. — Только моя. А Дафна — наша. Я хотел предложить тебе сделать ее своей младшей супругой для того, чтобы защитить. — Формально? — Разумеется. Ты воздействовала на нее. — Конечно. Ты ведь не против, если наша девочка будет… немножко под моим контролем? Уверяю, я не стану подавлять ее свободу воли. Просто немножко подогрею ее страсть и уберу стеснительность с предрассудками. — Мне нравится то, что ты полностью приняла свою силу и свою сущность, — глаза Гарри светились багровым светом и отражали всю его страсть и все его желание, от чего вейла моментально возбудилась. — Предрассудки и запреты общества слабаков не должны иметь значение для нас. У нас есть сила, моя малышка. — Сила королей… — промурлыкала Флер, забираясь ладошками под рубашку жениха и ерзая на его возбужденном органе. — Я думала, что ты не хочешь власти… — Не хочу, но кто, если не я? Моя сила принесла мне огромную ответственность, так почему бы мне не воспользоваться и ее прелестями? Я не хочу делать Дафну игрушкой, я хочу, чтобы она была счастливой, преданной и хорошо делала свою работу. А для игрушки можно завести кого-то еще. — Или не надо заводить, а можно устраивать развратные действия с разными милашками, — в глазах девушки горел огонь возбуждения. — Может, ну ее, эту помолвку? — Нельзя. Чем больше мы сдерживаемся, тем слаще будет приз… *24-е сентября, Хогвартс, ужин* Дафна чувствовала себя неуютно в атмосфере всеобщего напряжения. Кубок Огня вот-вот примет решение, и ученики всех трех школ с нетерпением ожидали решения. Почти все, за исключением буквально нескольких человек. Монфор был мрачным и напряженным, но нетерпеливым он не казался. За одним из столиков Дурмстранга Александр Волков выглядел совершенно спокойным, и почти с тем же выражением лица в окружении Флер, Дмитрова и Ребекки с ее подружками сидел Гарри, разве что ему было немного интересно. Виктор Франкенштейн поднялся со своего места, прошествовал к трибуне и повернулся лицом к студентам. Ропот быстро сошел на нет, все взгляды сошлись на директоре Хогвартса. — Сегодня Кубок Огня примет решение. Я хочу, чтобы вы знали. Этот турнир — не развлечение для детей. Этот турнир — жестокое, смертельно опасное состязание, которое по плечу не всякому сильному и умелому магу. Поэтому вот мое слово: всякий участник вне зависимости от принадлежности к школе может рассчитывать на любую мою помощь, которая будет возможна в условиях турнира. Тишина! Галдеж недовольных студентов Хогвартса быстро утих. Гарри криво усмехнулся, чуть сжав ладошку Флер. Француженка нетерпеливо ерзала на месте, бросая взгляды на студентов, на кубок и на своего жениха. — Итак, начнем отбор, — Франкенштейн сделал шаг к кубку. Возрастная черта растворилась при контакте с его аурой, голубое пламя изменило цвет на красный, опало и взметнулось, выплевывая слегка обгоревшую по краям бумажку. — Княжна Виктория Новгородская! Невысокая, фигуристая черноволосая девушка с пронзительными серыми глазами и весьма очаровательной улыбкой поднялась и прошествовала к директору Хогвартса под громкие аплодисменты студентов Дурмстранга и Каркарова и довольно вялые — со стороны других школ. — Вам туда, — Виктор указал неприметную дверь, и девушка покинула зал. Зал роптал, обсуждая ее кандидатуру, многих это удивило, несколько дурмстранговцев выглядели очень недовольными. Гарри прошелся по ним эмпатией — эти ребята поняли, что им ничего не светит. — Виктор Крам! — объявил следующее имя Франкенштейн. Крам сутулился, втягивал голову в плечи и двигался неуверенно. Все это было неплохой иллюзией, которую болгарин поддерживал с целью запутать противника. Флер не раз видела, как Крам двигался во время тренировок. — Гарольд фон Ашеберг! Переполненная гордостью Фрейя проводила старшего брата взглядом. Он был совершенно не похож на нее — высокий плечистый голубоглазый блондин приятной наружности был из тех, на кого девчонки сами вешались. Наследник клана Ашеберг подмигнул младшей сестре и исчез за дверью. — Барон Фердинант Дмитров! Некромант поднялся, что-то шепнул враз покрасневшей Ребекке и уверенно прошествовал сначала к Франкенштейну за рукопожатием, а затем и к неприметной дверце. — Александр Волков! Флер удивленно взглянула в лицо Гарри — его глаза зажглись жадным огоньком. Вейла взяла его за руку и с тревогой заглянула в глаза. — Гарри, не надо… Лорд Певерелл-Поттер на секунду прикрыл глаза. Меньше всего ему хотелось, чтобы его природа пугала Флер. Директор Хогвартса вскинул руку и поймал еще один обгоревший клочок пергамента. — Барон Клод де Пьерфон! Среднего роста русоволосый худощавый парень, на вид ничем не примечательный, поднялся и подошел к директору, после чего присоединился к чемпионам Дурмстранга. По пути он бросил взгляд на Флер, в котором читались неприязнь и ожидание. — Ой, — вейла смутилась. — Кажется, я забыла огласить им ценник за защиту. Некрасиво получилось… — Будь они абсолютно чужими тебе незнакомцами — да, это некрасиво и неэтично, — равнодушно заметил Гарри. — А так — поделом этим сосункам. Ты решила, что сделаешь с ними? Улыбка, коснувшаяся губ вейлы, не несла в себе ничего человеческого, а радужка голубых глаз обратилась оранжевым пламенем. — Мелисса Эндшпиль! Эндшпиль тоже бросила взгляд на вейлу, и в ее глазах вампир увидел испуг. Гарри чувствовал, как губы невольно расползались в улыбке. Сила — вот что исходило от Флер. Даже не сила — мощь. То, что отпугивало слабых, возбуждало и привлекало его. — Я сделаю их своими, — промурлыкала вейла. — Ты ведь не против, если я с ними немного поиграю? Я же не против, чтобы ты играл с малышкой Дафной… — Ты и сама с ней играешь. — Мишель д’Эрбле! Вампир бросил быстрый взгляд на растерявшуюся девушку, но ему было не интересно — просто сработала привычка реагировать на движения. — Совмещаю приятное с полезным, — теперь в улыбке Флер было нечто хищное, что вызвало у вампира сильное желание стереть эту улыбку жарким поцелуем, повалить чертовку на стол и взять ее… — Шарль де Ла Фер! Голос Франкенштейна напомнил ему о том, где они находились, но часть рассудка упрямо шептала, что хищнику не пристало считаться с мнением добычи. Гарри сдержался потому, что в Большом Зале были другие хищники, и те, у кого был потенциал стать хищником. Их следовало уважать. — Хватит раздевать меня взглядом, — прошептала вейла так, что желание раздеть ее стало совершенно невыносимым, и тут прозвучало ее имя. — Флер Делакур! Вейла изящно поднялась, оглянулась через плечо на Гарри и обольстительно улыбнулась горящим багровым глазам. Девушка ушла сначала к директору, а потом к чемпионам, чувствуя взгляд жениха пониже талии. — Гарри, — Ребекка толкнула его в плечо. — Хватит пялиться! — Мне что, нельзя пялиться на мою невесту? — удивился Лорд. — Полно тебе, Бекки. — Альфред Хорнвуд! Семикурсник с Хаффлпаффа под громкие аплодисменты поднялся, пожал руки друзьям и подошел к директору. Гарри проводил его взглядом. Ожидаемая кандидатура, жаль, что он всего лишь пушечное мясо. — Седрик Диггори! Гарри тихо выругался. Диггори, проходя мимо, пожал ему руку и ободряюще улыбнулся, но вампир чувствовал его неуверенность. Впрочем, Седрик отлично держал лицо и помахал бурным аплодисментам студентов Хогвартса. — Чарльз Блэквуд! — Блин… — Чарли пожал Гарри руку и прошел к столу. Он не хотел участвовать — отец настоял. Чарли стал хорошим боевиком, сильным магом и готовился к сдаче экзамена на мастерство по трансфигурации, но он хорошо разбирался во многом и знал — если будут дуэли с другими участниками, Волков, Ашеберг и русская княжна его изувечат в два счета. — Годрик Лавкрафт! Лорд Певерелл-Поттер усмехнулся. Теперь расклад был ясен. В том, что его выберут, вампир был абсолютно уверен. Хотя бы потому, что такая информация поступила от источников среди организаторов Турнира. — Лорд Гарри Певерелл-Поттер! Под громкие аплодисменты парень поднялся и мимолетно удивился собственной популярности. Если студентов Хогвартса он мог понять, то аплодисменты от половины бобатонцев и большинства дурмстранговцев были легкой неожиданностью. Впрочем, большинство из них годились только на перекус, поэтому Лорд даже не удостоил трибуны взглядом, махнув рукой лишь знакомым, пожал руку директора и тихо сказал: — Не беспокойся, Виктор. — Я беспокоюсь не за победу, а за детей. — Они сделали свой выбор. Пусть учатся нести ответственность. Лорд Певерелл-Поттер вошел в зал для чемпионов и усмехнулся, падая на диванчик рядом с Флер, которая тут же обняла его и положила голову ему на плечо. Ашеберг рефлекторно оскалил зубы, а его радужку залило расплавленное золото. Тихое рычание не услышало бы ухо человека, но Лорд его услышал и испытал сильнейшее желание сократить численность чемпионов. Граф де Ла Фер выругался, стиснув кулаки. Мелисса высокомерно фыркнула, но чувствовала лишь суеверный ужас, и взгляд Лорда-Вампира дал ей понять, что ему все было известно о ней. Фердинант коротко кивнул ему. — Все смертники в сборе, — ухмыльнулся Волков. — Похоже, будет весело. — А ты сомневался, полукровка? Выражение лица магистра не изменилось, но на мгновение его радужка стало льдисто-голубой, а эмпатия вампира уловила волну удивления, раздражения и жажды крови. — Вампир-расист… бриташки совсем повернулись на своей чистокровности… — На это есть причины, человек. Теперь Волков не сдержал эмоций. Улыбка исчезла, желваки вздулись, в помещении сразу стало холоднее на десяток градусов, и температура продолжила быстро падать. Замерзла вода в графине, окна покрылись узорами инея, девушки поежились. Волна жара подавила холод, обдав студентов теплом, растопила иней и лед, после чего исчезла. — Аккуратнее, русский, — хищная улыбка Флер заставила французов вздрогнуть, а остальных — испытать изумление. — Не вынуждай домовиков оттирать твой пепел от паркета. Волков хотел что-то сказать, но успел перехватить взгляд вампира. Тот смотрел на него с легким интересом и ожиданием, но без неприязни, злобы или чего-то такого. А ведь Лорд точно ощутил, что он, Волков, собрался угрожать Флер. И его реакция пугала. — Не кипятись, милая, — рука вампира погладила плечо Флер. — Ты пугаешь детей. Страх полностью улетучился, оскорбленная гордость взбунтовалась и снесла плотину выдержки. Никто не смел так пренебрежительно отзываться о нем! — Высокомерный кровосос, — Александр поднялся, материализуя посох. — Пожалуй, тебя стоит… Русский замер, рефлекторно закрывшись посохом. Вампир внезапно оказался совсем близко и ударил ладонью ему в лицо, но вместо плоти пальцы Лорда стиснули дерево посоха. Одновременно с этим скрипнула дверь, и вампир улыбнулся ему. Но зеленые глаза не улыбались — в них Волков увидел жажду крови и обещание реванша, после чего вампир снова оказался в кресле. Дверь полностью открылась, впуская комиссию из министерства и директоров. Александр Волков слушал их краем уха, думая о том, что заметил кинжал вампира слишком поздно — уже тогда, когда Лорд отступил. Если бы комиссия задержалась хоть на мгновение, и чертов кровосос вскрыл бы его от лобка до подбородка. Лорд-Вампир ни капли не колебался. Он не шел на поводу у эмоций, хотя и не особенно их сдерживал — это Волков чувствовал интуитивно. Несмотря на кажущуюся несдержанность, на жажду боя и жажду крови, этим вампиром руководил его холодный разум. И это пугало по-настоящему. Но одновременно со страхом в душе Александра поднялось волнение. Впервые кто-то его испугал, поколебал его уверенность в победе, и это было чертовски приятно. Больше всего на свете Волкову хотелось уничтожить этого вампира просто для того, чтобы доказать себе свое превосходство. «Ты показал мне свою скорость, я буду готов, — ухмыльнулся парень, покидая собрание чемпионов. — Значит, первое испытание — дуэльный турнир, а перед этим определение магической силы. Посмотрим, из какого ты теста». *** Продолжительный, страстный поцелуй прервался ненавязчивым покашливанием. Гарри тихо зарычал, отрываясь от губ Флер, в глазах которой сияло недовольство пополам с возбуждением и страстью, и чуть повернул голову. Он прижал свою невесту в обычно пустующем коридоре замка — для остроты ощущений. Ладно, если бы их просто застукали, ради этого он сюда и притащился, но отвлекать? Непростительно. — Простите… — Закрой рот, — рыкнул вампир на Мишель д’Эрбле, испытав прилив крайнего раздражения. — Повернись на сто восемьдесят градусом и топай до тех пор, пока не потеряешь меня из виду, после чего беги так быстро, как только можешь, спрячься в своей конуре и не тявкай. — Я… — Гарри, — простонала Флер. — Может, просто убьем ее и продолжим? — Так и сделаю, — вампир повернулся лицом к Мишель, сгущая в руке энергию. — Умоляю, выслушайте меня! — взмолилась француженка, мгновенно сообразив, что слова про ее убийство не были игрой. — Лучше я размажу тебя по стенке, — Гарри сделал шаг, но Флер обняла его со спины и интимно прильнула, прикусывая мочку уха и шепча сквозь зубы: — Не будь таким букой. Сам же говорил, не надо убивать тех, кто может быть полезен. — Сейчас она меня раздражает и не дает тебя целовать, а я хочу тебя целовать. Не думаю, что польза от нее сравнится с твоими губами, малыш. И вообще, ты сама предложила ее прикончить. Комплимент был очень приятен Флер (Гарри просто констатировал факт), но у нее были свои планы на Мишель и всю компанию школьных недругов. — Ну-ну, дорогой, я просто пошутила… Мишель, милая, ты хочешь жить? — вейла улыбнулась и прижалась губами к шее вампира, от чего тот напрягся. Француженка невольно бросила взгляд пониже ремня — брюки заметно оттопырились, но смущение было вытеснено страхом за свою жизнь. — Да, хочу, — прошептала девушка. — Я не слышу, — Флер определенно нравилось издеваться над ней. — Я хочу жить! — крикнула Мишель. — Пожалуйста… я не хотела участвовать, я даже имя свое в кубок не бросала… меня подставили, умоляю… я же умру… — Ты не умерла прямо сейчас только благодаря Флер, — заметил Гарри, изо всех сил сдерживая желание схватить свою невесту, телепортировать к Камню Рода и заключить помолвку в ближайшие тридцать секунд. — И мое терпение истощается все быстрее и быстрее. — Милый, не сердись ты так, — надулась вейла, прижимаясь к парню грудью. Тот напрягся, чувствуя ее твердые соски сквозь два слоя ткани. Как же ему хотелось бросить всю сдержанность и поддаться инстинктам, но он не зря научился сдержанности, это приносило свои плоды. «Тем слаще будет ее оттрахать», — оптимистично решил Гарри и попытался успокоиться. Получалось откровенно погано. — Хочешь жить, Мишель? — Флер положила подбородок на плечо Гарри, разглядывая девушку с ног до головы. — На колени. Щеки француженки вспыхнули, но она быстро встала на колени и склонила голову. Жизнь для нее была дороже гордости. — Молодец, — хихикнула вейла. — Ты понимаешь свое место. Малышка Мишель, ты понимаешь, что слишком слаба для свободы, что свобода тебя сломает. — Да… я понимаю это… — закусила губу Мишель, поняв, куда клонила одноклассница. — Поэтому я стою здесь, на коленях, вымаливая жизнь… — Как думаешь, Гарри, мне ее поработить? Ну, как ты поработил Мари. — Тебе для этого нужно с ней переспать. Такая связь формируется доминированием. Мы, вампиры, делаем это через укус. Вы, вейлы, делаете это через секс. Изнасилуй ее — и она станет твоей, а я получу повод тебя отшлепать. — Прямо-таки изнасиловать? — такое предложение совсем не нравилось Флер. — Ну, или просто будь сверху, — уточнил вампир. — Фу, пошляк. Можно сделать это как-то иначе? — Да, можно, но так, как с Мари, не получится, хотя привязка будет надежной. Суть действия в том, чтобы вбросить свою энергию в ее ауру, перемешать с ее и вытянуть обратно — забрать часть сил. Так сформируется канал, метка, клеймо — называй, как хочешь. Потом ее силы восстановятся, но эта часть ее сил будет принадлежать тебе — ты сможешь в любой момент по своему желанию забрать кусочек ее способностей или вытягивать из нее энергию, и чем чаще ты так будешь делать, тем большую часть ауры ты подчинишь и тем больше сил будешь от нее получать. — Слышала? — Флер отпустила Гарри, подошла к Мишель и подняла ее лицо за подбородок. В глазах девушки вейла увидела обреченность. — Гарри…, а как мне вбросить в нее энергию? — Сформируй плотный контакт между телами, пробей защитную оболочку ее ауры и пусти в нее свою энергию. — Я поняла с первого раза, сам контакт как можно сделать? — Да как хочешь, — пожал плечами Гарри. — Проще всего — нарушить целостность ее тела. Вонзи ногти в кожу, прокуси, всади два пальца ей между ног — не совсем то, но сработает. И пусти энергию, но контролируй ее, позволь смешаться с ее силой, не отпускай ни на миг… Мишель вскрикнула — острые ноготки Флер отросли и вонзились ей в подбородок, а в тело хлынула энергия вейлы. Это было больно, очень больно — словно в нее заливали расплавленный свинец, который плавил все на своем пути, смешивал и потом отрывал. — Хватит, не стоит поглощать больше двадцатой части — с непривычки можно разрушить ее ядро, — словно сквозь туман донесся до девушки голос вампира, и из Мишель с болью начали вырывать весь этот свинец. Девушка кричала — ей казалось, будто Флер вонзила руку ей в живот, копошилась там и выдирала внутренности. Боль была воистину адской… Все прекратилось внезапно. Мишель пришла в себя на каменном полу. Ее блузка промокла от холодного пота, тело содрогалось и горело от боли, а разум… С разумом произошло самое страшное. Мишель не могла даже взглянуть на Флер, осознавая, что с этого момента ее душа, магия и тело во власти вейлы. — Слишком много боли, — покачал головой вампир, и его голос заставил Мишель сжаться. — Впрочем, ее ядро цело, а рассудок подчинился тебе. Мишель, теперь ты принадлежишь моей невесте. И прости. Девушка изумленно вскинула голову и почувствовала на лбу прохладную ладонь, касание которой принесло невероятное облегчение. Боль ушла, даже воспоминания об ужасных секундах стерлись, а потом рядом присела вейла и ласково погладила по щеке, от чего все тело бросило в жар. Тонкие пальцы ее новой хозяйки приносили Мишель неизведанное ранее наслаждение. — Извини, милая, я не хотела делать тебе слишком больно. Ступай обратно и передай своим друзьям мои условия. Мишель поднялась и облокотилась на стену, переводя дух. — Ты слишком сильно подавила ее волю, это нехорошо, — качнул головой вампир. — Если ты хочешь использовать ее тело, подобная тактика хороша. Но если тебе нужны ее навыки и способности, ей необходима собственная воля в большем объеме. — И что, теперь из нее выйдет только подстилка? — огорчилась вейла. — Да ну, так не интересно. И потом, я почему-то чувствую себя виноватой… — Я могу все исправить, но позже. Мы в ответственности за тех, кого приручили, кого сделали своими, Флер. Если мы не хотим становиться поработителями и тиранами, нам предстоит заботиться о них. — Ступай, Мишель, — Флер улыбнулась ей. — Прости за эту боль, если ты будешь хорошо себя вести, обещаю, я награжу тебя. — Да, хозяйка… Мишель тут же ушла, чувствуя, как слова о награде заставили ее желать этой самой награды. Ей хотелось хорошо услужить своей хозяйке, не хотелось ее огорчать, хотелось, чтобы о ней позаботились. И от этого ее пробирал мороз по коже. То, что сделала с ней Флер, было строго запрещено. Порабощение кого-то против воли каралось смертью. Порабощение кого-то с согласия — крупный штраф. Но вейле явно было все равно. Конечно, ведь ее прикрывал чертов Лорд, который в любой момент мог уничтожить местное Министерство Магии и имел полное право на то, чтобы надеть корону. Но хуже всего было от осознания того, что свобода оказалась куда менее привлекательна, чем ее нынешнее положение.