История одного вампира v 2.0. Часть вторая

Мари Луиза де Медичи мелко дрожала на кровати, сжавшись в комочек и не сводя полных страха глаз с двери. С нападения на учеников Хогвартса, в том числе и на ее похитителя, прошло уже четыре часа. Страх того, что с ней сделают в отместку за содеянное, рос с каждой минутой. Вряд ли ей это спустят. Перед глазами Мари был пример отца, который заставлял семьи расплачиваться за просроченные хотя бы на день долговые расписки, безжалостно разрушая их. Девушка не знала толком, что с ними происходило, но догадывалась — ничего хорошего. И сейчас ей тоже придется заплатить за своего отца. Дверь открылась, взгляд затравленных глаз отразил ужас и обреченность, и к ней вошла вейла — женщина ее похитителя. Если бы не гнев на ее лице, Мари сочла бы ее ослепительно красивой. Вейла рывком приблизилась к ней, заставив вжаться в спинку кровати и закрыться руками. — Я не знаю, что за мразь натравил твой отец, — прошипела рассерженная девушка. — Трое ни в чем не повинных детей уже погибли, еще четверо вряд ли доживут до завтрашнего утра. — Я не виновата… я не знала… простите… я ни при чем… — проскулила Мари, понимая, что эта вейла могла сжечь ее живьем, и максимум что ей будет — лорд Певерелл-Поттер слегка пожурит и заставит убирать пепел безо всякой магии. — А это уже никого не волнует. Их семьи в ярости, Гарри едва отбился от них без крови, директор Франкенштейн с огромным трудом сумел все замять, выставив все одновременно произошедшими несколькими маловероятными факторами — запрещенным ритуалом без определенного наведения, сбоями в защите и в сигнальной системе. Их семьи получили немалую компенсацию, но кто вернет им детей? Дверь снова открылась. Мари взглянула на визитера и облегченно выдохнула — вряд ли лорд Певерелл-Поттер позволит своей вейле нанести ей вред. Но выглядел он… — Гарри! — вейла тут же оставила ее в покое и бросилась к парню. — Что с тобой? — Устал, — пробормотал вампир. — Чертовски устал. Мне пришлось за два часа поднять весь раздел Темного Лечения о ритуалах-проклятиях, и то я сомневаюсь, что сумел хотя бы затормозить процесс. — Ты в порядке? — Я восстановлюсь через полчаса-час. Другое дело, что у меня может не быть этого времени. — Но почему? — Он ритуалист, Флер. Умный и искусный, раз сумел найти Черную Смерть. Насчет чисто магической силы он, конечно, слабоват, но с таким мастерством ничто не помешает ему найти природный Источник и временно подчинить. — Она может что-то знать, — вейла кивнула на Мари, которая искренне надеялась, что о ней забыли. Теперь девушка сжалась. — И что она может знать? — Она углубленно изучала ритуальную магию, или ты забыл? — Я и Франкенштейн собрали здесь троих специалистов мирового уровня. Девчонка ничем им не поможет, разве что раздвинет ноги или отсосет, помогая снять напряжение. Флер сжала кулачок. Порой Гарри совершенно не следил за речью и выдавал всякие резкие фразочки типа вот этой. Обычно вейла тут же воспитывала его ударом по голове. Но сейчас ее парень слишком устал. — Знаешь, дорогой, а это мысль, — вдруг улыбнулась Флер. — Помнится, ее отец продал свою дочь за твою голову. Глаза испуганной девушки удивленно расширились. Она слышала о таком, но изо всех сил хотела, чтобы слухи были слухами. Неужели семья продала ее? Неужели… — Свою дочь и двадцать миллионов, — поправил Гарри, преисполнившись праведного гнева. — Будто бы какая-то девчонка равнозначна мне, ха! Кстати, ее отец уже должен был отозвать награду. Флер, скажи Арчи, чтобы он проверил. А ты иди сюда. Вейла пристально посмотрела на жениха, испытав острый укол ревности. Она не хотела быть лишней. Она хотела знать, что парень собрался делать с пленницей, и ее богатое воображение уже начало выдавать эротичные, возмутительные и довольно возбуждающие картины. Но все же ушла. А вот вся боль от предательства отца, все негодование от обращения с ней, как с племенной кобылой, уступили место необъятному ужасу, который заполонил рассудок итальянки. Если бы она могла, она бы с радостью потеряла сознание, но она не могла. — Нет… не надо… — прошептала Мари, стискивая в пальцах одеяло так, словно оно могло ее защитить. — Все, что угодно… только не меня… Девушка не могла отвести взгляда от лица вампира, мечась между багровыми глазами, полными жуткого, нечеловеческого голода, и ртом, заполненным длинными, узкими, хищно загнутыми назад клыками. — Обнажи шею и иди ко мне, — голос приобрел рычащие нотки, и тело Мари задрожало в такт словам лорда Певерелла-Поттера, откликаясь на его волю. Пленница всхлипнула и выполнила требования, после чего поднялась и на ватных ногах сделала шаг к лорду Певереллу-Поттеру, охваченная первобытным ужасом, отчаянием и какой-то покорностью. — Пожалуйста… не надо… — голос понизился до шепота, в то время как руки покорно расстегнули блузку и оголили шею. Вампир ее не слушал — он протянул руку, и девушка помимо воли шагнула навстречу, чувствуя, как ее переполнило легкостью и спокойствием, а все мысли затянуло сладким туманом. Страх и отчаяние быстро растворились в этом тумане, но девушка сражалась до последнего. Она нутром понимала: стоит ей сдаться, и пути назад не будет. — Нет… не хочу… — с трудом прошептала Мари, делая шаг к вампиру и протягивая ему свою руку. Как только неожиданно горячие пальцы вампира сжали ее тонкие пальчики, по телу итальянки прошла волна томительной, сладкой дрожи, и с губ невольно сорвался томный стон. Все мысли исчезли, тело наполнилось легкостью и приятным томлением, даже лицо ее возлюбленного Педро, которое Мари представляла в попытке любовью перебороть подчинение, быстро поблекло, размылось и изменилось, украсившись четырьмя параллельными шрамами и приобретя в волосах седину. Вампир, который больше не казался страшным, обнял ее за талию и привлек к себе, улыбаясь одновременно ласковой и хищной улыбкой. Его жуткие клыки больше не пугали, скорее притягивали, в объятиях было так хорошо и спокойно, как могло бы быть только в объятиях матери, а от взгляда багровых глаз ее сердце забилось часто-часто. — Хорошая девочка, — услышала она тихий голос, от которого все тело пронзила сладкая дрожь, повлекшая за собой достаточно сильное возбуждение. Каждое прикосновение вампира сопровождалось волной приятных мурашек. Вот он ласково погладил ее волосы и спинку, обжег шейку дыханием, вот его клыки нежно прокусили ее кожу. Мари застонала, полностью обмякая в руках вампира и отдаваясь волнам неизведанного наслаждения, которое, подобно прибою, накатывало на нее и захлестывало все сильнее и сильнее. Когда Гарри опустил девушку на кровать, на него взглянули расширенные зрачки, полные вожделения и жажды принадлежать. Мари подалась навстречу пальцам и зажмурилась, наслаждаясь тем, как хозяин ласково гладил ее щеку. Свобода оказалась бременем, которое не под силу каждому. Мари поняла цену истинной свободы и ощутила ее вкус. Признать свою зависимость и принадлежность хозяину — признать реальность. Девушка признала и приняла это, и вместе с тем в ее душе поселилось безграничное восхищение хозяином, который достаточно силен для того, чтобы быть свободным. Лучше принадлежать свободному и сильному, чем рабу, который мнил себя свободным. Повинуясь движению руки хозяина и не отрываясь щекой от его пальцев, Мари легла на подушку, тихо мурлыча от удовольствия. Гарри накрыл ее одеялом, и от этого проявления заботы сердце девушки сжалось и затрепетало. — Спи, — велел Лорд, и девушка сомкнула веки, послушно засыпая. Парень удивленно хмыкнул — видимо, он сильно переборщил с обольщением. Последний раз он использовал силу обольщения еще до попадания в другой мир, а с тех пор его сила вампира возросла в пару десятков раз. Но, самое главное, кровь девушки восстановила силы, а мана пошла по каналам ауры, снимая усталость. Теперь можно было заняться киллером. — Чем это ты тут занимался? Парень обернулся и увидел Флер. Вейла смотрела на него не самым добрым взглядом и красноречиво взглянула на Мари, от которой ощутимо пахло возбуждением. Вейлы тоже обладали хорошим обонянием, не таким, как вампиры и оборотни, но вместе с тем намного более острым, чем человеческое. — Совращал свою пленницу за спиной у невесты, — весело улыбнулся Гарри, зная, что на его губах капельки крови. Которые тут же впитались в кожу. Вейла чувствительно ударила его кулачком в плечо и буркнула: — Медичи отменил награду за твою голову еще с утра. По докладу Арчибальда, последняя группа наемников отбыла из Британии в одиннадцать часов. Оставались еще трое наемников-одиночек, но все трое хорошо скрылись. И ни одного специалиста ритуальной магии, проклятий и фехтования не было нанято. — Чтобы специалист, способный наложить на меня маячок, подавить разрушающую способность моей ауры, обойти все мои защитные контуры, включая двойную защиту Главы Рода, был не замечен? Не верю. Что-то здесь нечисто. — Арчибальд сказал так же и принялся усиленно копать. Куда ты? — В Цитадель. Мне нужно провести парочку ритуалов и сделать кое-какие дела. Ты со мной? — Тебе нужна помощь? — Ты мне точно не помешаешь. — Тогда я с тобой! *** Поздно вечером Флер обнимала колени и смотрела в одну точку, сидя в кресле, а перед ее глазами все еще стояла ужасная бойня в красивом и светлом замке, выстроенном по принципам современной архитектуры. Если бы она знала, что дела Гарри состояли в том, чтобы лично прикончить каждого предателя, она бы осталась здесь и занялась чем-нибудь полезным. Вместо этого вейла потащилась за своим парнем. Девушку пугало вовсе не то, что Гарри убил почти сотню магов и вампиров. Ее пугало то, что убийства других не просто понравились ей — возбудили. Такие резкие перемены пугали вейлу. Она убила двадцать семь магов и вампиров — кстати, вампиров среди предателей было чуть больше дюжины, ей достались лишь трое — и ей это понравилось, она не чувствовала ничего плохого по поводу произошедшего! Ни раскаяния, ни жалости — только удовлетворенность от того, что Гарри не пострадет от их предательства. И желание снова испытать эту томительную дрожь от сознания своего превосходства, своей мощи… — Я тебя понимаю, — на подлокотник присел Гарри и обнял ее за плечи. — Они предали меня, Флер. Это хороший урок — наемникам нельзя доверять. Хорошо, что я не ошибся в Василии с его ребятами и в группе Хаджита. Надо удвоить им гонорар, как раз куча средств освободились, плюс фонды помощи семьям предателей можно перевести в более полезное русло. — Ты говоришь об этом так, словно это были какие-то неживые объекты, словно они были зверьми. Гарри… во что я превратилась? Мне понравилось, ты слышишь? Мне это понравилось настолько, что я возбудилась! — Не бойся своей сущности, — улыбнулся в ответ парень. — Прими ее так же, как приняла свою природу. И ты станешь сильной. Твои сомнения и страхи истекают именно отсюда, Флер. К тому же, меня уже откровенно достали и твоя ревность, и твои собственнические инстинкты. Твое недоверие меня оскорбляет. Вейла тут же надулась и недовольно зыркнула на парня, но его слова снова заставили ее задуматься. А еще ее начал жечь стыд. Гарри ей полностью верил и не ревновал, а она? Девушка вздохнула и в попытке отвлечься сосредоточилась на том, что сделал Гарри после бойни. Они спустились в Ритуальный Зал, расположенный в подвале под несколькими слоями серьезной защиты. Там Гарри вытащил из своего тела какой-то клочок кожи, запустил один из заранее заготовленных рунных кругов и положил клочок в центр. Как он пояснил, это была часть тела убийцы. Затем вампир зачитывал длинное заклинание, минуты где-то на четыре сплошного текста, потом остановился, немного отдышался, провел стабилизацию и снова зачитал, но на этот раз другое. Клочок кожи полыхнул белой вспышкой и осыпался невесомым черным прахом, алтарь загудел и выбросил вверх мощный энергетический импульс, который прошел сквозь своды и растворился в атмосфере. Вейла еще удивилась, что это все. Гарри потом объяснил ей, что всякие там пляски с бубном — не более, чем бесполезный выпендреж. Ритуал — такое же заклинание, как и все остальные, только более длительное, масштабное, лишенное отдачи, требующее на порядок большей энергии, и приспособленное для более глобальных задач. Также ритуалом можно было значительно усилить любое другое заклинание, но так как ритуалы не просто продолжительнее — их длительность в сотни и тысячи раз выше длительности обычного заклинания, иногда это часы и дни. Подобное использовалось в основном для мощных стихийных заклинаний на большие площади, поисковых ритуалов и сильных проклятий. Лорд Певерелл-Поттер не был мастером ритуалов, теорией немного владел, но с практикой как-то не сложилось. Но кое-что сделать мог, особенно по записям предков, которые для экстренных случаев и тупых потомков все пояснили буквально на пальцах. — Гарри, что дальше? Он ведь не отступит? — Конечно, — Гарри пошевелил плечом — в прошлой стычке ему досталось сильное проклятие умерщвления плоти, и пусть биомассе от такого ни жарко, ни холодно, но аура все равно повреждена и восстанавливалась медленно. — Знаешь, какой самый эффективный способ развеять проклятие? Флер посмотрела на парня и поняла, что тут есть какой-то подвох. Гадать не хотелось, и девушка спросила в лоб: — Какой? — Убить того, кто наложил проклятие, — усмехнулся Лорд. — Этот способ древен, как сама магия. Сейчас мой враг медленно умирает, я чувствую, как он борется, но проклятие поглощает всю его ауру. Также медленно умирают еще четверо студентов. Если я его убью, они не исцелятся в мгновение ока, проклятие прекратит действовать, но нанесенные им раны тела и ауры придется лечить. Сейчас Маркус патрулирует снаружи, он знает ауру этого ритуалиста и сообщит… «Босс, он приближается», — вторгся в мысли голос Марка. — Он уже здесь? — встревожилась вейла, на что парень кивнул. — Гарри, ты уверен? — Полностью. Скоро вернусь. Флер проводила его полным тревоги взглядом и снова обняла колени, глядя в пламя камина. Как же ей хотелось пойти вместе с ним! Однако, Гарри ясно дал понять, что справится сам. Снаружи дул штормовой ветер, небо было затянуто черными тучами, несмотря на ранний вечер, было очень темно. Маркус стиснул окровавленные зубы, опираясь на Экскалибур правой рукой и зажимая левой глубокую рубленую рану на левой половине груди, совсем рядом с сердцем. Его противник стоял прямо, немного отводя в сторону свой хопеш, на лезвии которого светились белые руны. Взгляд темных глаз был холодным и спокойным, даже несмотря на нестабильную ауру. — В чем дело, Маркус? Раненый вампир содрогнулся, услышав недовольный голос хозяина. — Тебя отделал какой-то маг меньше, чем за четверть минуты, — покачал головой Гарри, бросая в мага Дыхание Тьмы. — Убирайся с глаз моих. Маг уклонился, пропуская темное облачко мимо себя, и ответил несколькими сильными Разрядами. Вампир покрыл левую руку Щитом Крови, двумя взмахами отбил атаки и поворотом корпуса уклонился от колющего выпада, поднимая колено навстречу груди мага. Тот уклонился, заложив в воздухе красивый пируэт, но вампир моментально развернулся на опорной ноге и одновременно нанес два удара — ногой в живот и рубанул мечом поперек груди. Стопу приняла на себя длинная рукоять хопеша, серповидный клинок отклонил меч, и маг полетел спиной вперед, переворачиваясь в воздухе и пропахивая ногами траву. Маг вовремя заметил приблизившийся к нему сгусток тьмы и заблокировал неизвестным Гарри щитом в виде серебристого непрозрачного диска, который тут же покрылся трещинами и осыпался. Вампир ринулся вперед, занося меч. Маг поднял левую руку, между пальцами засветился белый сгусток, который тут же приобрел оранжевый оттенок. Зрачки Гарри расширились, вампир прервал удар в половине замаха и рванул вправо, пропуская мимо себя колонну чрезвычайно горячего пламени и приземляясь на выстрелившие из тела щупальца — обе ноги, часть туловища и половину левой руки зацепило огнем и превратило в ничто. Было больно, но вампир отрастил потерянные части тела и блокировал три удара, после чего маг выбросил ему в грудь режущее заклинание. Незнакомая конструкция извлекла из спины вампира широкий веер крови, который на мгновение завис в воздухе, а потом свободно втянулся в порез, но на долю секунды позвоночник оказался разделен, и как раз в это мгновение маг ударил клинком в живот. Гарри стиснул зубы — как оказалось, хопеш из подделки под адамант легко пробивал его защиту и достал до настоящего тела, но особенного урона не нанес — левая рука вампира выстрелила вперед и до хруста сдавила запястье мага. Тот запоздало дернулся, попытался уклониться от удара мечом. Не сумел. Навершие полуторного меча обрушилось на челюсть мага, выбивая изо рта струйку крови вперемешку с зубами. — Черт, больно… — вампир выдернул из живота хопеш и правой пяткой добавил в голову падавшему навстречу удару магу. Что-то хрустнуло, тело мага развернулось на пол-оборота и ссыпалось под ноги Лорда… чтобы тут же прекратить притворяться, подхватить клинок и одним ударом отсечь обе ноги вампира. Гарри ругнулся, рубанул противника в падении и рассек ему левое предплечье от локтя до кисти, бросая в грудь отскочившего мага Огненный Молот. Маг снова выставил серебристый диск. Сгусток пламени снес эту защиту, ударил мага в грудь и взорвался, поджигая и отбрасывая противника далеко назад. Лорд отрастил ноги и поднялся. В левой руке свернулась Огненная Плеть, впитавшая в себя весь резерв вампира, в правой тускло блеснул сиреневатый меч, и Гарри неторопливо и осторожно двинулся вперед. — Проклятый кровосос, — прорычал маг на языке вампиров, от чего Лорд удивленно замер. Вот уже две с половиной тысячи лет язык вампиров был достоянием исключительно кланов Лордов. С тех самых пор, как Древние были уничтожены, а остатки вампирской расы, которых не постигло добивание, объединились в кланах Лордов и спрятались. — Ты используешь устаревшие варианты боевой магии, — Гарри создал перед собой Щит Крови, о который с силой ударили несколько извивавшихся черных щупалец, выросших из руки мага. — Ты используешь Черную Смерть. Ты используешь души в качестве катализатора для заклинаний. И хопеш — это оружие устарело две тысячи лет назад, оставшись лишь в виде пары артефактов и церемониальных игрушек. И ты поступил весьма опрометчиво, напав на Лорда — это значит, что ты либо безнадежный дурак, либо потерял всякий страх от силы, либо не в курсе расклада. Кто ты, египтянин? — Слишком много слов, вампир, — оскалил окровавленные челюсти с парой сиротливо торчавших зубов египтянин. — Ты проклял меня, и я тебя убью. И снова в руке мага засветился белый шарик — материализованное ядро души. Но на этот раз египтянин атаковал не точечно, а на площадь. Прозрачная ударная волна прокатилась по земле, меняя ландшафт и поднимая тучу пыли — усиленный аннигиляцией души в десятки раз Измельчитель накрыл Лорда и прокатился дальше, затянув воздух огромным облаком пыли. Египтянин прислушался — аура вампира перестала ощущаться. Затем он провел диагностику ауры… и прыгнул в сторону, ощутив удар из-за спины. Вернее, попытался. Вампир схватил его за плечо и сдавил, дробя кость и сминая мышцы. Удар кулаком под левый бок раздробил ребра и разорвал селезенку, а когда маг от боли потерял концентрацию, вампир закрепил успех, сломав ему обе ноги, после чего ворвался в разум. Щиты мага были сильными, но очень грубыми и расшатанными болью, так что против довольно умелого вампира не продержались, и в разум Гарри хлынул поток информации, проясняя ситуацию. Гарри отбросил парализованное и лишенное маны тело себе под ноги: — Кто бы мог подумать, что я встречу здесь целого фараона Имандеса Второго. Кажется, тебя прикончили годиков эдак три тысячи назад, не сильно разбираюсь в тонкостях древней истории. — Никто меня не убивал… — прохрипел Имандес. — Я знал, что враги жаждут моей крови… и я лег в спячку… что ты со мной сделал, вампир? Я… я не хочу отвечать! Ты… — Три тысячи лет прошло, маг. Все твои способы сражения сильно устарели и канули в Лету. Это делает их неожиданностью, согласен. Это может причинить временные неприятности. Но это не позволит тебе победить даже меня. Почему ты решил меня убить? — Мне нужно было золото…, а девка… это так, приятный бонус… и жертва для ритуала… что это за язык? — А, я же тебе не сказал. Я влил в твою голову знания современного английского наравне с древнеегипетским и шумерским. Язык вампиров существует только для вампиров. — Вот как… и что теперь, убьешь меня, чтобы вылечить тех детей? — Думаю, ты мне еще пригодишься. Снимешь проклятия и примешь мою кровь — будешь жить. Нет — я убью тебя прямо сейчас. Выбирай. Египтянин ухмыльнулся: — Я впал в спячку не для того, чтобы сдохнуть спустя пару недель от пробуждения. Стать вампиром и обрести бессмертие с выходом на магию крови? Я не против. — Хорошо. Тебя исцелят, а потом ты снимешь проклятие. Но учти: проклятие на тебе я только усыпил, если ты меня обманешь — обратишься в прах, а твоя душа будет вечно служить моему роду. *17-е сентября 1994-го года, Женева, магический район города, «Гринготтс»* Джузеппе де Медичи нервно расхаживал взад-вперед по кабинету для переговоров. Двое гоблинов в сильных рунных доспехах у двери стояли с каменными лицами и многозначительно покачивали арбалетами с хорошо зачарованными болтами. Людвиг подпирал стену. Дитрих барабанил пальцами по столику, быстро просчитывая возможные исходы. Время встречи приближалось, вот уже осталось полминуты до назначенного срока, а вампир еще не прибыл, заставляя всех нервничать. Вот уже десять часов утра, и только после этого дверь открылась, и в кабинет вошел лорд Певерелл-Поттер в сопровождении двух телохранителей — один был известен как Арчибальд Винтерфелл, управляющий делами рода Поттер, а второй — его Птенец Маркус Певерелл. — Спасибо за то, что вы пришли, — слащаво улыбнулся Дитрих, отрывая пятую точку от стула, и тут же свалился на него с разбитым носом. Арчибальд ухмыльнулся и потер кулак, а на взгляд сюзерена ответил: — Я хотел сделать это с первой секунды общения с этим жополизом. Людвиг напрягся и перехватил взгляд Маркуса. Волновал ли его этот вампир? Абсолютно не волновал. Куда больше магистра волновал Экскалибур в ножнах, которые покоились в левой руке кровососа. С этим мечом даже такой слабый Старший вполне мог прикончить Архимага. При условии неожиданной атаки. — Ты делаешь уже второй разумный поступок за все время нашего знакомства, Джузеппе, — произнес лорд Певерелл-Поттер, опускаясь в кресло. — Прогресс. Стоит отрезать ухо твоей дочери, как твои мозги сразу начинают работать. Говори, что ты готов мне предложить. В твоей ситуации это может быть только весьма интересная и весьма ценная информация. — Разве вы договаривались не о золоте, землях и артефактах? — удивился Людвиг. — Это были лишь предварительные переговоры, — хмыкнул Арчибальд. — А ты такой дурак, что счел моего босса алчным дураком? Определенно, ты его мало подпалил, Гарри. — Увы, здесь и сейчас я не могу этого исправить, не хочу портить отношения с гоблинами. Джузеппе стиснул кулаки. Чертов кровосос вел себя так, будто являлся хозяином положения! Хотя, по факту, так оно и было. Откуда у такого сопляка такая хватка и такой опыт? Его слова про информацию значили то, что вампир уже считает все имущество Медичи своим. А это значит… — Что ты сделал с моей дочерью? — Ничего того, чего она сама не хотела. Ну, да, отрезал ухо без ее ведома, но она в этот момент спала и прежде, чем проснулась, я ее вылечил. Не кипятись, дядя, а то удар хватит. Мне это только на руку — твоя дочь станет герцогиней де Медичи, и тогда все, что ты выстроил за свою жизнь, станет моим. Людвиг лишь немного сместился, а на него уже были направлены оба арбалета и взгляд Лорда. — Стой смирно, магистр, — рыкнул вампир. — Иначе я тебя пожру. И добавил на гоббледуке: — Я не стану никого убивать, пока мы в «Гринготтсе». Гоблины переглянулись и опустили арбалеты, не сказав ему ни слова. Чувствовалось, что им не очень-то и хотелось сталкиваться с Лордом в таком узком пространстве, и даже с учетом двух дюжин скрытых амбразур шансы гоблинов выжить в случае атаки Лорда-Вампира стремились к нулю. — Певереллы… — Медичи упал в кресло. — Чего ты хочешь, вампир? — Я же сказал — мне нужна информация. О Борджиа. О Сфорца. О Риме и Ватикане. О твоих контактах на черном рынке. О твоих поставщиках, клиентах и покупателях. О твоих связях с Альянсом. Все. Маркус с трудом удержал каменное выражение лица. Он знал способности своего хозяина — Гарри мог получить желаемое просто высосав душу Медичи. И именно так он намеревался поступить. Потому что здесь не его хозяин — всего лишь кукла, слепок биомассы с небольшим отпечатком ауры, управляемый краешком воли и крупицей разума, в которую вбит алгоритм действий и фраз, высчитанный Арчибальдом, Гарри и Чарльзом. Гоблины, разумеется, были в курсе — не все, а лишь директор банка и непосредственный организатор встречи. Они же снабдили Арчибальда и Маркуса экстренными порталами на всякой случай. И они, в отличие от рядовой охраны, были в курсе того, что здесь намечалось. Медичи сгубило то, что он очень невнимательно читал договор и подмахнул, упустив пункт мелким шрифтом, в котором банк не обязывался обеспечивать безопасность клиентов и вмешиваться в случае возникновения конфликта. Медичи считал, что гоблины забыли о том, как молодой Джузеппе обманул их с контрактом, из-за чего «Гринготтс» потерял полтора миллиарда золотом. Гоблины не забыли. Гоблинам выгодно сотрудничество с вампирами, а итальянская мафия приносила им одни убытки. Предложение лорда Певерелла-Поттера было весьма выгодно обеим сторонам. Кольцо Джузеппе нагрелось, оповещая о том, что его дворец был атакован. Одновременно с этим Маркус провалился в Тени так быстро, что на его месте осталась иллюзия и ввела Людвига в замешательство — атака магистра лишь развеяла иллюзию, а его самого со спины пронзил мечом вампир и вцепился ему в шею, высасывая все, что мог высосать. Арчибальд небрежной авадой отправил Дитриха на тот свет и физическим щитом заблокировал выстрелы Джузеппе — все реакции было легко просчитать. Медичи расстрелял магазин в Маркуса, но зачарованные против вампиров серебряные пули смятыми кусочками серебра разлетелись по комнате — Певерелл отбил их все навершием меча, после чего парализовал Джузеппе и потянул за собой в Тенях — в темницу Цитадели. *Флоренция, Палаццо де Медичи* — Вот это здорово! — Гарри взмахом посоха поставил могущественный щит, о который разбились и Прорыв Хаоса, и тройное Испепеление. — Слабовато, ребятки! Что, без конечностей уже никуда? Пиромант и маг хаоса продолжили забрасывать вампира градом заклинаний, но тот лишь насмехался, легко уклонялся от девяти выпадов из десяти, а один из десяти играючи блокировал. — Что у него за посох? — прорычал русский, чувствуя гигантскую мощь артефакта. Только как маг вампир встал вровень с ними, а с учетом его непрерывной подпитки от двух Источников оба магистра прокляли тот миг, когда начался бой и когда они не пожертвовали оставшимися руками ради быстрого убийства этого монстра. Теперь им не хватало сил, и бой шел на измор. Они были живы потому, что кое-кому хотелось испытать новую игрушку. А ведь началось все с того, что сразу после отъезда Джузеппе, Людвига и Дитриха на переговоры, к ним прибежала запыхавшаяся Мари со словами, что вырвалась из плена вампира. Ее встретил Джамал, магистр боевой магии, и взял на себя обязанность ее охранять. Юрий тогда еще похмыкал — уж больно соблазнительно выглядела Мари в полупрозрачной ночнушке, запыхавшаяся и раскрасневшаяся после бега. Впрочем, русский вернулся на позицию, вверив заботу о наследнице османскому магу. Когда начался штурм, первым погиб Джамал — как прикинул маг хаоса, Мари его соблазнила и в момент, когда осман потерял бдительность, всадила ему в спину кинжал с сильнейшим парализующим ядом — это воздействие он ощутил на ауре магистра сразу же, после чего накинула на него какой-то мощный блокирующий артефакт. Среагировать на это Юрий попросту не успел — их атаковали. Неизвестные темные и боевые маги вместе с отрядом вейл и под прикрытием тяжело вооруженных вампиров быстро связали боем весь гарнизон и прежде, чем встал защитный купол, успели уничтожить треть живой силы магией, пламенем и мощными скорострельными гранатометами. Поднявшийся купол заставил нападавших перегруппироваться, и итальянцы получили короткую передышку. Очень, очень короткую передышку — через минуту нечто могущественное атаковало купол. Юрий опознал ритуальное штурмовое проклятие из арсенала имперцев. Это проклятие наполовину разрушило купол, атакующие доделали остальное, но не успели магистры включиться в бой, как прямо перед ними из портала вышагнул чертов вампир с посохом в руке. Оба магистра выставили защиту и приготовились уничтожить врага, но лорд Певерелл-Поттер взмахнул посохом и выбросил в них неизвестное имперцу заклятие, которое налегке уничтожило щиты и отшвырнуло их на десяток метров, после чего снова атаковал, на этот раз куда слабее. Магистр-пиромант, известный Юрию как Факел, выглядел сильно потрепанным — он не успел сразу среагировать и, пока Юрий защищался, пытался атаковать. Вампир легко уклонился — теперь он не был связан необходимостью защищать свою женщину — и ответил по магистру вихрем стальных лезвий, часть из которых смогла пробить защиту пироманта. А потом вампир явно развлекался или испытывал посох, что более вероятно. Юрий подсчитал, что за восемь минут боя вампир мог убить их двести семь раз, но не убил. И за эти восемь минут оборона Палаццо де Медичи пала. Вампиры, маги и вейлы прорвались внутрь, добивая уцелевших, и там схватились с тремя Вожаками, но что могли им противопоставить потрепанные оборотни? Ничего. Предатель-Старший, вставший на сторону мафии, сгорел заживо под натиском вейл, так и не успев ничего сделать. Даже нанятые стариком Джузеппе декапитаторы не оказали сопротивления — этих троих зарезал жуткий египтянин с хопешем, словно овец на бойне. Внезапно вампир опустил посох, прекратив атаки и убрав защиту — переливающийся фиолетовыми бликами неровный прозрачный купол. Факел дернулся, чтобы атаковать, но не атаковал, потому что вампир заговорил: — Вы хорошо сражались. Сейчас мой доппель и мои люди убили Людвига, Дитриха, а вашего босса Джузеппе пленили. Это конец мафиозной семьи де Медичи. Вы могущественные маги, примкните ко мне, станьте Певереллами или Поттерами, или же просто работайте на меня. Или умрите. Юрий и Факел переглянулись, и в глазах пироманта русский увидел сомнение. Действительно, вампир был слишком хорош. Он сражался с ними чисто как маг и доказал свое мастерство. Как Лорд-Вампир этот монстр прикончил бы их и в первой стычке, не будь рядом с ним его возлюбленной-вейлы. А еще вампир был благоразумен и, похоже, не держал на них зла. По факту, магистры делали свою работу, выполняя приказ. И не сказать, чтобы тот приказ понравился им с самого начала. — Я могу восстановить вам руки. Ладно, не я. Моя мать сможет это сделать. Вот это было более весомым аргументом. Каким бы хорошим ни был артефактный протез, он не сравнится с родной и живой рукой. Юрий много слышал о способностях целителей крови. И он хотел восстановить руку. Зачем сражаться? Наслаждения от боя он не получит, вампира он не убьет, в бою не победит, а Медичи пали — это увидит любой дурак и без напоминания вампира. — Я сражался с тобой. Трижды, — заговорил Факел. — Три раза ты меня победил, вампир. С тобой точно не скучно. — А ты? — вампир перевел взгляд на русского. — Контракт предусматривает защиту Медичи, — Юрий огляделся по сторонам. — Я явно провалил задание, и контракт разорван как по этой причине, так и по той, что мой наниматель недееспособен. Я с тобой, вампир. Гарри широко ухмыльнулся. Похоже, что эти магистры не предатели. Они верны своим убеждениям, а не ему и не Медичи. Они будут ему полезны, лорд Певерелл-Поттер всегда любил работать с такими, ведь они помимо всего прочего — стимул расти над собой. А если вдруг что — у него есть хороший рецепт против предательства. Действенный.