Нон-стоп боль

🎶Empty - West Coast🎶 Густые чернила сумерек постепенно темнели от сиреневого до благородного обсидианового. Цвета окружающего мира будто немного потускнели, чему способствовали и неразошедшиеся до конца серые тучи в небе. Воздух был свежим после недавнего дождя. Йота подставил лицо лёгкому ветерку и прикрыл веки. Всё медленно затихало с наступлением вечера, чтобы ближе к ночи зазвучать по-новому, более маняще. Внезапно сильный, хлёсткий порыв ветра забрался за шиворот, отчего кожа покрылась мурашками. Оператор поправил ветровку. После ливня заметно похолодало. Постепенно зажигалась подсветка на витринах, кислотно-яркие, броские вывески и свет в окнах высоток. Наверняка в небе уже появились первые звёзды, но Йота не мог сказать точно - лёгкая вуаль облаков была непрозрачной, да и разве реально увидеть их в мегаполисе? Они же просто блекнут на фоне неонового освещения, теряются в небе, становятся незаметными частичками Вселенной... Почему-то сейчас подросток ощущал себя точно таким же. Крохотным, ненужным, затерянным в этом мире. И чего это так накатило? Руки уже замёрзли. Пальцы были жутко холодными и начали краснеть. Потерев ладони и подышав на них, парень спрятал их в карманах ветровки. Предательски резко заныло ещё не полностью восстановившееся предплечье - Йота аж едва заметно скривился от неприятных ощущений. Рука была всё ещё туго забинтована, что ощущалось и тогда, когда он легко потёр её поверх ветровки. Заживало всё достаточно быстро, однако дискомфорта не отменяло. Улицы будто заново наполнялись звуками: визгом колёс автомобилей, голосами, стуком каблуков, тихой музыкой, что иногда долетала через открытые двери различных заведений. Оглянувшись, Йота нырнул в расцвеченную вечерними насыщенными красками толпу. Он мог легко затеряться в людных и не очень местах, и в его жизни это весьма помогало. Ещё в своём наболевшем детстве в приюте научился этому, и нисколько теперь не жалел. Не хотел сейчас встретить никого из столичных знакомых, только не в такие моменты внезапной меланхолии. Потому и растворялся в толпе. Ему бы так и бродить по шумным улицам и аллеям, среди огней спальных и деловых кварталов, отпустив сознание в свободное плаванье. Но ощутить сполна этот непривычный меланхоличный покой Йоте не дали. Звонок коммуникатора опять был слишком неожиданным - мальчишка снова вздрогнул. Кто же может звонить в такое время? Вдруг это Касперский? Опять вызовет к себе своего верного подопечного, чтобы дать какое-то поручение. А Йота будет внимательно слушать приказы, отдаваемые этим чуть хриплым баритоном, ловить каждое слово и каждый случайный взгляд, будто преданная собачонка. И может, он изменил бы это... но нет. Не смеет. Действительно - звонил Касперский. Даже полностью пересматривать номер на экране не было смысла - он и так был давно заучен уже без памяти. Дежавю. Только... что теперь могло ему понадобиться? Пораздумывав несколько секунд, Йота легко провёл пальцем по чувствительному стеклу гаджета, принимая вызов. - Слушаю, господин Касперский. - Доброго вечера, Йота, - последовал сухой, сдержанный ответ, как и почти всегда. В этом подросток, как и во многом другом, впрочем, в некотором роде пытался наследовать своего идола, правда, не всегда успешно. Слишком опасно в нынешнем мире даже показывать свои эмоции, не то что сверить свои чувства и переживания постороннему... или тому, кого любишь. - Я могу вам как-то помочь? Есть для меня какое-то дело? - Почти, - и опять же, уклончивость чисто в духе Касперского, - разговор есть. Желательно, чтобы ты лично зашёл ко мне. Неожиданно в голове у Йоты зазвенел тревожный звоночек. Никогда полицейский не вызывал к себе на разговор просто так. Инстинкт самосохранения внутри подталкивал его бежать, бежать как можно дальше. Но пока ещё трезвый рассудок говорил пойти к антивирусу. Касперский непослушания не терпит. Поймает ведь, и потом не поздоровится. Взвесив про себя оба варианта, Йота ответил: - Когда мне явиться? - К семи часам, - парень тут же сверился с часами на дисплее своего коммуникатора. Времени было вполне достаточно, чтобы добраться до главного корпуса Отдела Касперского. Где-то на периферии сознания мелькнула вновь разгоревшаяся боль в предплечье. - Вас понял, сэр. Буду. - Прекрасно. Всё, жду. Дальше последовали только короткие гудки после завершённого вызова. Спрятав смартфон в карман ветровки, Йота опять потёр уже бледные ладони. Предплечье буквально прожгло болью - аж слёзы на глазах выступили. Казалось, будто раскалённую кочергу прижали к месту травмы, от чего кровь прямо спекалась, а каждую клетку выворачивало наизнанку. Болезненные ощущения отдавались аж в кисти руки. Зажмурившись, подросток тихо зашипел. И ведь сам же виноват - обезболивающего с собой не взял. Воздух опять посвежел, и вновь стал ощутим запах озона. Кажется, природа посчитала, что одного ливня за вечер мало. Йота ускорил шаг, ведь не хотелось промокнуть под ливнем - только простуды или воспаления не хватало. На асфальте уже появились первые крохотные тёмные пятнышки - лёгкий дождик всё же настиг подростка в пути. В воздухе повисла влажная дымка, которую Йота не особо любил. Стёкла витрин покрылись первыми каплями, которые от света казались россыпями камней. Тихий фоновый шум льющейся из небес воды понемногу нарастал и топил в себе другие звуки. Уже стемнело - зажглись фонари одного из деловых кварталов. Почти на месте. Подросток уже видел впереди сигнальные огни вертолётной площадки на крыше небоскрёба, что служил штабом Отдела Касперского. Последний участок пути уже по территории полицейского комплекса он буквально пролетел, перепрыгивая через лужи, чтобы побыстрее укрыться от усиливающегося дождя. Уже закрыв за собой дверь, мальчишка позволил себе перевести дух. Кофта была влажной, но не критично. Убрав с глаз потемневшие от воды пряди волос, он сразу пошёл к лифту - нельзя заставлять наставника ждать, да и сам Йота не любил опаздывать. Предплечье, как на беду, заболело пуще прежнего. Казалось, будто аж по позвоночнику разряды тока проходили - мало было одного плеча, ещё и на всю руку боль раскинула свои щупальца. Прикусив губу, оператор зашёл в лифт и нажал кнопку нужного этажа. Обычно приковывающая к себе взгляд панорама уже ночного города на этот раз не получила должного внимания. Не до того сейчас было. Мысли вновь заметались встревоженными птицами в клетке: зачем Касперский вызвал его? Неужели он успел в чём-то провиниться? Из того короткого телефонного разговора ничего толком не выяснишь: полицейский умел говорить так, чтобы не дать понять внутреннего состояния. Самому бы так научиться... Когда лифт плавно остановился, Йота еле смог отстраниться от стеклянной стенки, к которой он прислонился здоровым плечом. И когда только успел? На всём этаже было темно, как и в большинстве здания. Только в конце коридора виднелось карминовое пятно мягкого ковра - через дверь кабинета Касперского свет беспрепятственно вытекал в коридор. Волнение тугим комком подкатило к горлу. Сделав глубокий вдох, будто собираясь прыгнуть в морскую пучину, оператор двинулся вперёд, на встречу со своим наставником и иногда мучителем в одном лице. Всего несколько шагов - и прохладное непрозрачное стекло уже перед глазами. Вдох-выдох и легко постучать. Отрывисто-короткое "Войдите!" и стук створок уже за спиной - всё настолько привычно, что впору начинать медитировать во время этой цепочки. Касперский как раз складывал документы на краю стола. Ни один листик не выбивался из этой стопки. Истинно, перфекционист показывает себя и в мельчайших деталях. В комнате витал стойкий - если не сказать едкий - запах сигарет и кофе. - Доброго вечера, господин Касперский. - Доброго. Скользнув взглядом по подростку и задержав его на левом предплечье, которое он лично зашивал, не доверяя врачам, антивирус неспешно сел в кресло. Йоте явно было неуютно - взгляд опущен. Испереживался весь... А разговор начинать почему-то не решался. Правда, ждать долго не пришлось. Уже через минуту мальчишка поднял на него свои полуночно-синие глаза. - Вызывали? Я вас внимательно слушаю. Касперский перекинул за спину хвостик светлых волос и перевёл взгляд на бледное лицо: - Доходили до меня кое-какие интересные известия о тебе, Йота... Скажем так, о том, что ты предпочёл умолчать. - Тонкие белые пальцы заскользили по стеклянной поверхности стола, будто бы их хозяину было нечем занять себя. Йота постарался ничем не выдать себя и своих эмоций. Удивительно, но у него это практически получилось - лишь кто-то действительно внимательный заметил бы, как сжались тонкие бледные губы. Но Касперский заметил. Хороший полицейский должен подмечать мельчайшие детали, а он был не хорошим - лучшим. Чуть сощурив багровые глаза, - невольно Йоте каждый раз казалось, что кровь из радужек вот-вот затопит зрачок, - антивирус пристально вгляделся в лицо подростка, в каждую черту. Невольно к горлу последнего подкатил вязкий, противный клубок. Касперский ещё с минуту внимательно рассматривал обманчиво-хрупкую фигуру перед ним, мысленно отметив напряжённые плечи. Он знал, что рядом с ним невозможно расслабиться (исключением были только самые близкие из окружения - Гугл и Аваст), и знал, как это использовать. Не обязательно из кого-то выбивать признание в буквальном смысле - есть же другой метод. О, игра на нервах - то, в чём Касперский был уже опытным. Профессия обязывает, да и в обычной жизни пригодится. - Скажу честно, сперва я в это не поверил... Однако сегодня я получил подтверждение. Тонкая, перевязанная резинкой картонная папка с тихим хлопком приземлилась на столешницу. Невольно Йота вздрогнул. - Я слушаю. - Касперский чувствовал, как гнев вновь зашевелился скользкой змеёй в груди, отравляя всё его существо. Боязливый взгляд стоящего перед ним подростка ни на градус не остужал бушуещее внутри пламя злости. - Вы о чём? - эта, казалось бы, невинная реплика, только подлила масла в огонь. Интернет-секьюрити сжал тонкие губы и прищурил буквально потемневшие от гнева глаза. - Это правда? Ты действительно проживал в приюте на периферии города? И всё это время проживал на окраине? Йота внимательно наблюдал за длинными пальцами, что выбивали сбивчивый, ни на что не похожий ритм. Напоминало расстроенный, уже сломанный метроном. - Да. Антивирус моментально вскинулся и ударил кулаком по столешнице. Оператор чуть поежился от испуга и на секунду зажмурился. Страшно. Безумно страшно находиться рядом с Касперским, когда он вне себя от гнева. А если он зол на тебя... это в разы хуже. - Какого чёрта ты молчал всё это время, Йота? Какого чёрта, я спрашиваю?! Подросток не ответил. Полицейский поднялся с кресла и принялся мерить комнату широкими, стремительными шагами. Восемь в одну сторону, столько же - в другую. Ярость внутри буквально клокотала, выхлёпываясь наружу через кровь радужки. Вдох-выдох. Вдох-выдох. Однако, как всё интересно получается. Он думал, что Йота доверяет ему, после всего того, что сделал для него. Да что там думал - был уверен! А Йота... Касперский опёрся ладонями о стол и вновь пристально всмотрелся в по-птичьи хрупкого парня перед собой. - Ещё раз спрашиваю - почему ты не рассказал об этом? Я должен всё у посторонних узнавать?! - Никак нет, сэр... - Йота не рискнул поднять взгляд. Хватило с излишком того, что успел увидеть - гнев, доля разочарования, даже отвращение... Знаем, проходили через это, и не раз. Но сейчас больнее в разы. Казалось, будто в груди что-то взорвалось, и сотни осколков лавиной побежали по венам, разгоняя боль. Строгий, гневный взгляд Касперского ничуть не отрезвлял сознание, а наоборот - ещё хуже становилось. Пальцы давно уже нервно подрагивали от напряжения. Секьюрити наконец-то остановился около своего стола и продолжил: - Это так ты мне отблагодарил за всё, что я для тебя сделал? Так ты отблагодарил своего наставника? Йота закусил губу и болезненно зажмурился. Каждая фраза - в грудь навылет. - Ты вполне мог загреметь за решётку, и ты прекрасно это помнишь. Я не дал этому случиться. Фактически, я дал тебе место в Отделе, принял под своё крыло, лично обучал тебя... Получается, зря я это сделал? Змею на груди пригрел? - Нет, господин Касперский! - А получается, что так, Йота. - Последний опять замолчал. Да, не рассказал о себе всего. Знал же, что Касперскому это не понравится, а он хотел показать себя в лучшем свете. Да и пятном на репутации своего идола становиться не хотел. - В любом случае, справедливо было бы рассказать о себе всё. Иначе, что это такое получается? Я к тебе со всем уважением, открыто говорю обо всём важном, а ты скрываешься? А может, я и до сих пор не всё знаю? Может, ты до сих пор продолжаешь свои делишки на стороне? Или шпионишь, сливаешь информацию за деньги? Давай, удиви меня. - Касперский сложил руки на груди и выжидательно воззрился на подопечного. К горлу Йоте подкатил вязкий клубок обиды. - Нет ничего такого более, господин Касперский. - В ответ мужчина недоверчиво прищурился: - В глаза мне смотри, когда с тобой разговариваю. Йота не смел ослушаться наставника, потому наконец-то оторвал взгляд от пола и перевёл его на антивируса. Пыл секьюрити немного поутих, когда он увидел обычно яркие синие глаза затуманенными пеленой слёз горькой обиды. На миг он заколебался, но быстро подавил в себе такую неуместную жалость. Неподходящий для этого момент. - Точно ничего больше? - Уже не верит так просто. И Йота сам виноват в этом. - Точно. - Смотри мне. - Касперский решил более не мучать подростка - и так не в лучшем состоянии. А ему нужен трезвомыслящий сотрудник. - Можешь идти. Дождавшись наконец отмашки Касперского, Йота не помедлил с тем, чтобы покинуть такой знакомый кабинет. С тихим стуком дверь закрылась за ним. Ровный желтый свет, что просачивался через вставки матового стекла, мягко ложился полосами на болезненно-бледное лицо, выделяя едва заметные скулы. Так и не пролитые слёзы блестели на ресницах от него, медленно высыхая. Быстро, не оборачиваясь, подросток пошёл к лифту, на данный момент желая уйти подальше отсюда. Его шагов не было слышно - мягкий ворс ковра заглушал их. Прикрыв веки, он ненадолго погрузился в какую-то то ли дрёму, то ли подобие медитации. Тишина убаюкивала, помогала немного успокоиться - самую малость. Лифт плавно опускался вниз, и передвижение было почти неощутимым. Резко стало не хватать воздуха, будто выкачали его из кабины. Преследующая последние полчаса ноющая боль нарастала прямо в геометрической прогрессии. Йота уже не мог стоять ровно - пришлось опереться рукой о стенку. Едва-едва вдохнув воздуха, подросток согнулся от дикого приступа кашля. Горло буквально жгло жаром от него. Оператор болезненно зажмурился. Как же больно... Прижав свободную ладонь ко рту, он немного приглушил кашель. Уже не настолько неожиданным стало появление едва уловимого солёного привкуса на языке - слишком узнаваемо, чтобы спутать с чем-то другим. Кровь. Нёбо щекотало что-то постороннее. Постепенно, по крупице боль в лёгких начала утихать. Воздух медленно начинал доходить до организма - спазмы горла прошли, и теперь Йота не мог надышаться вдоволь. Ослаблено привалившись плечом к стенке лифта, он внимательно посмотрел на свою ладонь. Не показалось... В руке было уже несколько крохотных цветочков. Они бы так радовали глаз своей насыщенной синевой... если бы не были в кровавых пятнах. Несколько багровых капелек запачкали и кожу. Сердце оператора ушло в пятки. Чуть ли не силой он заставил себя успокоиться и вышел из давно остановившегося на первом этаже лифта - благо, в это время в Отделе не было почти никого, и никто не мог увидеть, в каком состоянии находится хакер. Это и к лучшему. Не стоит знать об этом никому. Особенно Касперскому.