Заткнись и потанцуй со мной

— Сколько, говоришь, лазаньи ты приготовил? — Ну, там бы на целую семью хватило. — И он съел половину? — Ага. — А сейчас принялся за ведерко с мороженым. — Ага. Хорошо, что я недавно ходил за продуктами. Хотя если мы не остановим его в ближайшее время, то запасы мороженого придется пополнять заново. — Обычно я дерусь за мороженое, но... сейчас разлучать его с этим ведерком не рискну. — Даааа, я тоже, если честно. Хоть он и вооружен одной лишь ложкой, недооценивать его не стоит. Может, он скоро отрубится? Ну, знаешь, впадет в кому от переедания. — И он никогда еще так долго не хмурился. Как думаешь, его лицо теперь навечно таким останется? — Боже мой, надеюсь, нет. На это же будет уходить очень много энергии. — Наверное, поэтому он так много и ест. И куда все только девается? Худющий же, как палка. — Я волнуюсь, Пидж. Если он и дальше будет продолжать в том же духе, то обязательно заболеет. Давай на "камень, ножницы, бумагу", кто будет его вытаскивать? — Не-не, ни за что, я этого делать не буду. Нам просто нужно заменить чем-нибудь мороженое, чтоб он и дальше заедал свою злость, но без вреда для здоровья. — Оооо, точняк, отличная идея. И чем, например? — Попкорном? — Нормально, это можно. Хороший план. Но, это, нам типа спросить его надо сначала или просто начать закидывать попкорн ему в рот? — Однозначно закидывать. Он никогда от попкорна не отказывался. Сомневаюсь, что мы дождемся от него сейчас какого-нибудь ответа. Он словно в каком-то странном... коматозном состоянии. — А можно впасть в кому от злости? — Не думаю, что это простая злость. Наверное, тут замешаны и смущение, и разочарование, и подавленность. — Я все слышу, вообще-то, — говорит Лэнс, поворачивая голову и бросая на друзей недовольный взгляд. Он сидит на диване, притянув к груди колени, на которых покоится ведерко его любимого орехового мороженого. Из-за ложки во рту его плохо слышно. Ханк и Пидж подпрыгивают от удивления, оборачиваясь и пялясь на него круглыми глазами. — О, эм, привет, дружище, как твое самочувствие? — произносит Ханк, но половина его вопроса тонет за громким и пронзительным объявлением Пидж. — Он жииииииииииииив! — они поднимают над головой руки, скрестив пальцы. Лэнс продолжает недовольно сверлить их взглядом с ложкой во рту. Когда Пидж не дожидаются никакой реакции, то вздыхают, спрыгивая с кухонного стола, на котором они сидели, и топают в гостиную. — Что думаешь насчет попкорна, Лэнс? — спрашивает Ханк из кухни, но Лэнс уже слышит, как он роется в буфете. — Он как из кинотеатра? — А разве бывает другой? — Тогда я, вроде, не против... — неохотно мямлит он, вытаскивая изо рта ложку и пялясь на мороженое. На самом деле, ему больше не хочется, но раз уж оно стоит прямо под носом, то почему бы и нет... — Даже не думай, — говорят Пидж и вмиг оказываются рядом, выхватывая ведерко из слабой хватки его коленей. Лэнс издает неразборчивый, жалкий стон протеста и тянется обратно за мороженым. Пидж отмахиваются от него и протягивают ладонь. — Ложку. — Métetelo por el culo... — мямлит он себе под нос, когда вручает им ложку. Пидж фыркают и отходят. — Я все слышу. — Слышать - не значит понимать. — И понимаю. — У вас же в школе немецкий преподавали! — восклицает он, скрещивая на груди руки, и втягивает голову в плечи. Пидж машут на него ложкой через плечо, подходя к кухне. — За то время, что мы с тобой дружим, мне удалось выучить парочку фраз. — Chingate... — Que te la pique un pollo, — отвечают они без запинки, однако с ужасным акцентом и невнятным произношением. Лэнс давится воздухом от возмущения, в то время как Пидж запихивают мороженое в морозилку. Ханк издает удивленный смешок, запрокинув голову, и вытаскивает из буфета коробку попкорна. — Пидж! — старается он произнести как можно грознее, но выходит не очень. — Не общайся больше с Софией! — огрызается Лэнс. Пидж бросают ложку в раковину и ухмыляются. — Еще чего захотел, София крутая. Она учит меня весьма полезным словам. — Да где такое может пригодиться?! Пидж пожимают плечами. — Сейчас же пригодилось, согласись? Лэнс фыркает, отворачиваясь от друзей, и утыкается взглядом в черный экран телевизора. Диван, на котором он сидит - угловой. Он по дешевке достался Пидж и Ханку от его предков. Одной стороной он прижат к стене, а спинкой второй повернут к так называемой столовой, оборудованной небольшим столом и барной стойкой, за которой начинается кухня. Лэнс сидит в самом углу, подтянув к груди колени и положив на них сверху скрещенные руки, в которые он утыкается подбородком. Пидж плюхаются на одну из сторон дивана, откидываясь на подлокотник с задней подушкой, и вытягивают ноги во всю длину, согнув одну в колене. Они пялятся на Лэнса, но тот принципиально не хочет на них смотреть. В воздухе повисает тишина. — Один или два пакета будем? — спрашивает Ханк. — Два, — одновременно отвечают оба. Из кухни раздается мычание. — Понял. Вновь воцаряется тишина, и она начинает его раздражать. Пидж даже в телефоне не копаются. Они просто... сидят и пялятся на него. Он знает, что они хотят обсудить произошедшее в парке. Они и Ханк. Ребята всего лишь пошли потанцевать, но когда вернулись, то Кита и след простыл, а Лэнс замкнулся в себе. Даже танец не смог растормошить его. Пидж и Шакиру в ход пускали, а Ханк пробовал включать Ники Минаж. Лэнс непривычно молчал всю обратную поездку до их квартиры и не проронил ни слова во время приготовления ужина. Он понимал, что так лишь усугубляет ситуацию. Также он понимал, что друзья вскоре все равно прижмут его к стенке и вытрясут все подробности, но... ничего не мог с собой поделать. Когда ему нужно похандрить, ему нужно похандрить. Он чувствует, что начинает переходить границы, но не хочет вступать в разговор первым. К сожалению, Пидж тоже. Так что в итоге они просто так вот сидят в течение нескольких долгих минут, и Лэнс старается заметно не ерзать от напряжения. На заднем фоне в это время жужжит и пикает микроволновка. Приходит Ханк, плюхается по другую сторону от Лэнса и протягивает ему миску с попкорном. Он с благодарностью ее забирает, выпутываясь из своей позы, усаживается со скрещенными ногами и кладет на них миску. Хрустящий, теплый, соленый попкорн - как раз то, что было ему нужно после мороженого. Он жует как можно громче, чтобы заполнить тишину. — Что ж... — тянет Ханк непринужденно. Он закидывает ноги на кофейный столик и ставит свою миску себе на колени. — Поговорим об этом? Лэнс морщится, опуская взгляд на свой попкорн. — Нет... Ханк наклоняется, толкая его плечо своим. — Ну же, Лэнс... Лэнс вздергивает подбородок, случайно рассыпая немного попкорна. — Извини, Ханк. Ничего не могу расслышать из-за звука подлого и сокрушительного предательства, — и после этого он бросает злобный взгляд в сторону Пидж. Они закатывают глаза, запрокидывая голову и елозя ей по подушке дивана. — Лэээээнс! — раздается их стон. — Ты что-нибудь слышал, Ханк? — говорит он, отворачиваясь от них, но прикладывает ладонь к уху и слегка наклоняется назад. — Чувак, — сухо произносит друг, и в этой фразе, скорее всего, кроется просьба прекратить страдать херней, однако Лэнс ее игнорирует. — Приведение, должно быть. Ведь этот голос однозначно принадлежит кому-то, кто умер для меня. — Лэээээнс! — вновь протягивают Пидж. Он переводит на них взгляд и встречается с их ярко-янтарными глазами. Они хмурят брови и сжимают губы так, словно слова, которые они хотят произнести, даются им с огромным трудом. — Прости... прости меня, ладно? Лэнс продолжает пялиться на них, но уже с прищуром. Пидж бесконтрольно взмахивают рукой. — Прости, но мне даже в голову не пришло сказать тебе, что мы с ним знакомы. Мне казалось, это не так важно. Если честно, я до сих пор не понимаю, почему тебе это важно. Но мне следовало рассказать раньше. Он кивает, опуская взгляд в свою миску. — Следовало. — Хотя, если честно, до меня тогда и не дошло, что "маллетоголовый Кит", о котором ты ныл, - друг моего детства. Лэнс фыркает, закатывая глаза. — Здесь что, так много Китов разгуливает? И прямо у каждого на башке маллет? — для большей выразительности он показывает на свой затылок. Пидж пожимают плечами. — Мне его прическа раньше маллетом не казалась. — Пидж, да это самый настоящий маллет! — Хорошо, ладно, я вижу это теперь. Но ему же идет, — соглашаться с этим Лэнс, конечно, не станет, но и отрицать тоже. Лучше он просто промолчит. — Короче, у меня даже мыслей не было о том, кто он такой. В моих глазах ты лишь вел себя как обычно и подстрекал парня, которого едва знал, но уже им восхищался... — Ничего я не восхищался! — ...выступить на прослушивании. Это вполне в твоем духе. Ханк сказал мне, что тот парень был с вами в одной группе в прошлом году, а еще ты на нем был помешан... — Ханк! — Это ведь правда, чувак. — Не был я помешан! — ...но сопоставить его с моим Китом получилось только после того, как мне на глаза попалось его имя в списке участников. — Надо было еще тогда все мне рассказать! Пидж снова пожимают плечами. — Мне казалось, это пустяк. Это случилось прямо перед прослушиванием, и отвлекать тебя не хотелось. Ханк сказал мне подождать и рассказать все после. Лэнс резко поворачивает голову на своего лучшего друга, с которым он общается уже почти восемь лет. — Ханк? — в изумлении таращится он, и у Ханка хотя бы хватает совести смутиться. Он делает вид, что перемешивает попкорн в миске, лишь бы не встречаться с ним взглядом. — Слушай, мы оба видим, к чему это привело сейчас. А тогда ты бы еще сильнее на нем зациклился и попытался разузнать обо всех его "слабых местах" от Пидж. И тебя бы так ошарашило то, что Пидж все это время дружили с твоим "врагом", что ты бы... ну, запорол себе все выступление? Ладно, теперь Лэнсу, наверное, немножечко стыдно. Его друзья всего лишь о нем заботились. И да, у него есть дурацкая привычка зацикливаться на чем-то и уходить в себя, а это могло плохо сказаться на его танце. Хотя теперь это уже не важно. Лэнс вздыхает, наклоняясь вперед и легонько стукая Ханка по плечу. — Спасибо, дружище, — мягко произносит он и дарит другу слабую улыбку. Тот ее возвращает. — Мы ведь за тебя беспокоились, чувак. — Ладно, но это не объясняет того, почему вы не рассказали мне позже, — с нажимом говорит он, возвращая взгляд к Пидж. Они слегка подпрыгивают от неожиданной перемены в его тоне, а затем хмурятся, усаживаясь прямо. — Мне не казалось это важным. Все закончилось, ты не прошел, хандрил и был очень расстроен из-за того, что у Кита все получилось, а у тебя - нет. И мне не хотелось сыпать соль на рану и делать только хуже. — А после того, как Широ... Пидж поднимают над собой руки с полным раздражения стоном. — События развивались слишком быстро! В один день ты пропустил прослушивание. На следующий Широ предложил объединиться с Китом. Той же ночью ты хандрил в нашей квартире. Следующим днем мы пытались подбодрить тебя уличными танцами. И когда же мне надо было это сделать и тем самым не отправить тебя в очередную депрессию?! — В любое другое время, до того, как я сам все узнал прямо у него на глазах! — Не мои проблемы, что ты так из-за этого взбесился. — Пидж, я думал, ты мне друг! — Друг! И как твой друг, хочу сказать, что твоя реакция была тем еще зрелищем. — Пидж! — Что? Ты постоянно попадаешь в неловкие ситуации, и всегда легко от них оправляешься. — Да, но... но в этот раз все по-другому! Это же Кит! Вдруг Пидж меняются в лице, словно уловили проблеск чего-то очень ценного. И Лэнсу очень не нравится взгляд, которым они его сверлят. Они наклоняют подбородок, исподлобья пялясь на него с легкой ухмылкой на губах. — А что такого особенного в Ките, Лэнс? Лэнс крепко сжимает губы, округлив глаза, и пытается сохранить на лице незаинтересованное выражение, а вместе с тем подавить волну жара, прилившего к его шее. Он понимает, что это бесполезно, так что хмурится и опускает взгляд в миску. — Ничего! Он ужасен! — и чтобы избежать продолжения разговора, он запихивает в рот целую пригоршню попкорна. — Мммм, ну да. Знаешь, ты бы так не парился, если бы просто... — Пидж, — перебивает Ханк, и когда Лэнс поднимает на него взгляд, то видит, как он с осуждением смотрит на Пидж. Ханк его герой. Они вздыхают и скрещивают на груди руки, сильнее вжимаясь в диван и недовольно пялясь на кофейный столик. — Ладно, в любом случае... прости меня, надо было рассказать тебе раньше. Кто ж знал, что это так сильно тебя расстроит. Лэнс переводит на них взгляд: они действительно выглядят виновато. Он чувствует, как его хмурое выражение исчезает и, испытывая облегчение, вздыхает. Только сейчас он понимает, в каком сильном напряжении сидел все это время. Расслабляясь, он откидывается на спинку дивана. — Спасибо, Пидж. Они тоже наконец расслабляются. Вдруг уголок их губ дергается. — Риск моей аферы был просчитан, но, чувак, математик из меня отстойный.* Лэнс запрокидывает голову и смеется, и ухмылка Пидж становится только шире. — Пидж! Ты всерьез думаешь, что я прощу тебя только потому, что в качестве извинения ты используешь мем? — спрашивает он, не в силах подавить свою усмешку. Пидж пожимают плечами, все еще улыбаясь. — Игра стоила свеч. Ну и...? — И? — Ты меня прощаешь? Лэнс притворно мычит в раздумьях, стуча пальцем по подбородку и пялясь в потолок. — Хмммм, даже не знаю... Пидж закатывают глаза и вытягивают ногу, пиная его в бедро. — Лэнс, да сколько можно! Он хохочет, рукой отбивая их ногу. — Да. Да, я тебя прощаю. — Отлично, — они искренне улыбаются. Ханк вздыхает, ложась головой на мягкую спинку дивана. — Хвала небесам, это закончилось. Ненавижу, когда вы цапаетесь. Лэнс фыркает. — Мы не цапались. Ханк пожимает плечами и тянется за пультом от телевизора. — Все к этому шло. Пидж легонько толкают бедро Лэнса носочками. — Раз уж теперь все счастливы, подай мне тот попкорн. Лэнс выгибает бровь. — А раньше взять его нельзя было, что ли? — Чтобы ты мне руку откусил? Ну уж нет. Лэнс отдает им свою миску, и они ставят ее себе на живот, пока он тянется через Ханка за другой миской и запихивает в рот целую кучу попкорна. Ханк хватает пульт и включает Нетфликс. В течение нескольких секунд он пролистывает программы, а затем говорит. — Так... раз вы со всем разобрались, может обсудим, из-за чего ты в таком настроении? — Я не в настроении, — ворчит Лэнс и, слегка ссутулившись, приваливается к руке друга. Его протест звучит вяло, даже для него самого. Пидж фыркают, подбросив пару кусочков попкорна в воздухе. — Ага, именно поэтому ты злобно хомячил нашу еду с тех самых пор, как мы вернулись из парка. Лэнс посылает им недовольный взгляд, но ничего не отвечает. Ему нечего на это сказать, ведь они правы. Еда успокаивает его, ясно? А еще так он выплескивает свою энергию. — Это ведь связано с Китом, да? — предполагает Ханк, лениво переключая программы, однако никто из них никакого внимания на телек не обращает. Лэнс прекрасно понимает, что они ничего не посмотрят, пока толком все не обсудят, и вздыхает. — Да, это так, — признает он, забирая у Ханка миску, и снова усаживается ровно. Он подтягивает к груди колени и размещает ее между ними, стараясь не смотреть на друзей. — Я не.... ожидал его там увидеть. Он сбил меня с толку. Лэнс говорит это так, словно Кит сделал это нарочно. Словно он кругом виноват, и специально застал его врасплох. Словно он виноват в том, что Лэнса выбили из колеи все эти блядские улыбки и нежность во взгляде. — Что ему было нужно? — спрашивает Ханк. Лэнс выгибает бровь, удивленно глядя на друга. — Он разве не сказал вам? Ханк отрицательно мотает головой. — Не, мы просто представились друг другу и немного потрещали о танцах, фристайле и все в таком духе. — Потом заиграла наша песня, — говорят Пидж. — И мы решили проверить, хорошо ли помним тот танец. — Как оказалось, помним. — Естественно. — Дай пять! — Ханк перегибается через Лэнса, вытягивая руку. Пидж приподнимаются и хлопают своей ладонью по его. Ханк возвращается на прежнее место, а Пидж ближе придвигаются к Лэнсу и разворачиваются спиной, ложась на его руку. — А когда мы вернулись, то Кита уже не было, а ты хандрил на скамейке, — заканчивают они, закидывая в рот попкорн. — Так что же произошло? Лэнс издает стон. Громкий, долгий и исчерпывающий. Ханк хлопает его по плечу. — Ну же, дружище. Чем быстрее ты нам расскажешь, тем лучше. — Для всех нас, — добавляют Пидж. Лэнс тяжело вздыхает в ответ. — Ну, Мистер-Я-Самый-Крутой удостоил меня своим присутствием и рассказал, как сильно Широ хотел, чтоб он поговорил со мной насчет совместного прослушивания, — он старается сделать свой тон равнодушным, обиженным, может, слегка озлобленным, но ничего не может поделать со сварливостью, которая все же проскальзывает в голосе. — Это же здорово! — произносит Ханк, оживляясь. Он скользит взглядом по друзьям, улыбаясь. — Это твой шанс попасть на региональные. Верно, Лэнс? Лэнс упорно на него не смотрит и сутулится еще больше. Он представляет, как было бы здорово, если бы он мог утонуть в диване. Типа раствориться в нем. Диван ведь такой удобный. Он часто служил ему кроватью. Не так уж и плохо было бы провести жизнь внутри этого дивана... — Верно, Лэнс? — через мгновение повторяет Ханк, но уже без улыбки и как-то обеспокоенно. Он моргает и съеживается, наклоняясь над миской с попкорном и ковыряясь в ней. Он чувствует на себе прожигающие взгляды обоих друзей. — Он же дуэт имел в виду? — повторяет Ханк. — Угумммм... — Лэнс... — низким голосом протягивают Пидж. Они садятся ровно, разворачиваясь и хватая лицо Лэнса в свои ладони. Тот пытается вырваться, но их хватка оказывается на удивление сильной. Они заставляют его взглянуть им в глаза. Он делает такой вид, словно все в порядке. Все в порядке, он абсолютно спокоен, ни в коем случае не боится и не чувствует себя виноватым. Пидж изучают его глаза, а затем вмиг щурят свои. — Ты ведь согласился, да? О, нет. Это их предостерегающий тон. Лэнс инстинктивно моргает. Начинает цепляться взглядом за все что угодно, только не глядит на Пидж и прикусывает нижнюю губу. — Лэнс... — боже, а это предостерегающий тон Ханка! Совсем не честно вот так вот вдвоем на него накидываться! Тихий всхлип срывается с его губ. — Он предложил тебе выступать вместе, а ты снова все проебал и сказал нет? — продолжают давить Пидж, не убирая рук с его лица. — Нееееет, — медленно тянет Лэнс. — Не... совсем так. Взгляд Пидж ожесточается. — Что произошло? — Ну, у него как бы... даже не вышло... спросить? Вообще? — Лэнс, что ты натворил? — рычит Ханк. — Ты вывел его из себя и вынудил убежать? — уже кричат Пидж, злобно пялясь на него и до боли сжимая ему щеки. — Ай, ай, ай, Пидж! — Лэнс шлепает их по рукам, хватая за запястья и стараясь их оттащить. Он встречается с ними взглядом. — Говори, что там произошло, — требовательно произносят они. И тогда Лэнс все им рассказывает. Все, что помнит, а это, в общем-то, весь его диалог с Китом в мельчайших деталях. Он прокручивал его в мыслях с тех самых пор, как наблюдал за удаляющейся фигурой Кита. Он на повторе вертелся в его голове. Так что Лэнс рассказывает все. Каждый момент, который хотел бы изменить. Все фразы, которые бы хотел сказать по-другому. Он знает, что облажался. А еще он знает, что уже ничего с этим сделать не может. Когда он заканчивает, то ждет реакции, но его друзья молчат. Секунды проносятся, растягиваясь и превращаясь в вечность. Лэнс вновь чувствует этот зуд под кожей, и старается отвлечься от него, уплетая все больше попкорна. С громким противным звуком. Пидж первыми нарушают тишину. — Лэнс... А Ханк сразу вслед за ними. — Чувак... — Ты серьезно? — Лэнс, ради бога... В их голосе сквозит злость. Злость и жалость. И, может, немножечко отчаяние. Но они, похоже, ни капли не удивлены. Разочарованы, что было ожидаемо, но удивлены ли? Не-а. Нисколько. И Лэнсу хотелось бы верить, что в этой их злости, к которой он так привык, есть и крупица сочувствия. — Может, я и... отреагировал чуть резче, чем надо было, — медленно признает он. Пидж фыркают. — Думаешь? — Не удивительно, что он ушел. Я бы на его месте тоже ушел, — говорит Ханк. Ему надоедает притворяться, будто он листает программы на Нетфликсе. Вместо этого он снова откидывается на подушку дивана, одной рукой сжимая свою переносицу. Пидж снова ложатся, упираясь в его бок, словно у них совсем не остается энергии на то, чтобы сидеть ровно. — Он пытался попросить тебя о дуэте, — констатируют они, приподняв одну бровь, и наклоняются назад, глядя на него. Лэнс скулит. — Да знаю, знаю! Я облажался, довольны? Я признаю это. Но уже ничего с этим не сделаешь, — он хмуро глядит на свои колени. — Кроме того, я не был до конца не прав. Вчера он вел себя, как мудак, и ему следовало извиниться. — Исходя из твоих слов, можно сказать, что ты не дал ему шанса сделать это и сам начал вести себя, как мудак. — Тебя никто не спрашивал, Пидж. — Может, теперь тебе стоит попросить у него прощения? — предлагает Ханк. Лэнс резко оборачивается на друга, поджав губы. — На чьей ты стороне, Ханк?! Ханк окидывает его усталым взглядом. — На той, что приведет тебя к региональным, чел. И сторона эта - Кит, признаешь ты это или нет. Широ был прав, когда сказал, что лучшая для вас возможность попасть на конкурс - это работать вместе и прослушиваться дуэтом. Он дело говорит. Лэнс слегка сдает позиции, ментально паникуя и пытаясь найти что-нибудь, за что можно ухватиться. — Ладно, хорошо, я признаю, что Широ прав, и было бы здорово, если бы мы сработались. Но факты твердят об обратном. — Вам просто нужно постараться, и вы сможете танцевать вместе. — Не знаю, возможно ли это. — Может быть, если ты засунешь свои обиды куда поглубже и перестанешь вести себя, как полный урод... — сухо говорят Пидж. — Он сам это начал! — вскрикивает Лэнс. — А ты продолжил! — Прекрати проявлять на мне свою злобную гномью личность! Я не стану терпеть твои оскорбления! — говорит Лэнс, отталкивая Пидж от себя подальше. Они немного приподнимаются и отодвигаются от него, но тут же тыкают Лэнса в бок своим острым локтем, и он и шипит от боли. — Ханк! Убери от меня этого демона! Он всхлипывает, заваливаясь на Ханка точно в таком же положении, в каком на нем висят Пидж, затем запрокидывает голову и глядит на друга своим самым жалостливым взглядом. Но тот отрицательно качает головой. — Не буду, дружище. Я с ними полностью согласен. Ты вел себя, как урод. Он ведь пришел, чтобы все исправить, а ты только усугубил ситуацию. Лэнс скулит, одной рукой закрывая себе лицо, а другой хватаясь за миску с попкорном. — Никто меня не любит! Пидж придвигаются еще ближе, ерзая до тех пор, пока не находят удобное положение и не укладываются на него, как на подушку. Лэнс так и чувствует волны самодовольства, исходящие от них. — Мы любим. Думаю, то, что мы все еще тусуемся в твоей компании, это доказывает. Ханк кивает. — Просто порой тебя надо наказывать. Лэнс тяжело вздыхает, стараясь улечься поудобнее, но лишь получает очередной тычок локтем от Пидж за свои попытки. — Так... — начинает Ханк. Лэнс скулит. — Мы можем просто забыть об этом? — Ни за что, — говорят Пидж, ставя миску с попкорном себе на живот и укладываясь головой Лэнсу на плечо. — Продолжай, Ханк. — Так... — Лэнс вновь воет и очень громко, стараясь перебить друга, но тот продолжает говорить, не взирая на его нечленораздельный протест. — Ты хочешь попасть на региональные? — Ты же знаешь, что да... — ворчит он, все еще пряча лицо за своей рукой. — Тогда иди и извинись перед ним. Уговори его дать тебе еще один шанс. — Чего?! — Лэнс убирает руку и глядит на Ханка, пытаясь найти на его лице подтверждение тому, что он шутит. К сожалению, он выглядит серьезным как никогда. Лэнс поджимает губы. — Ханк, ты ненормальный! Я не могу этого сделать! Он выгибает бровь, глядя прямо ему в глаза. — Почему нет? — Потому что! — взмахивает руками Лэнс, неопределенно жестикулируя. Пидж раздраженно цокают, когда он их задевает. — Я уже ставил себя перед ним в унизительное положение! Типа, очень много раз! Он считает меня идиотом! — А разве он не прав? — говорят Пидж. Лэнс делает недовольную мину, тянется к ним рукой и шлепает по губам, заглушая их удивленный вскрик. Пидж впиваются в его руку, но ему на это все равно. Он победоносно ухмыляется и кладет вторую руку им на макушку. — Как я уже сказал, он считает меня идиотом, а еще он четко дал понять, что не желает танцевать со мной... фУ! ПИДЖ! ГАДОСТЬ! Пидж начинают усердно облизывать его руку, так что он моментально убирает ее, громко ворча и вытирая ладонь о их футболку. — Угомонись, Бейонсе, —произносят они, наклоняя голову назад так, чтоб видеть его лицо. — Он пришел, чтобы обсудить дуэт, так что, очевидно, он этого хотел. Лэнс недовольно пялится на них, а затем отводит взгляд. Он надувает нижнюю губу, пока вертит в руках миску с попкорном и теснее придвигается к Ханку. — Он пришел, только потому что Широ его заставил... а Широ любого может принудить к чему угодно. — О да, чувак, согласен. Когда он говорит этим своим отцовским тоном, то начинаешь чувствовать себя таким виноватым за то, что его разочаровываешь, — говорит Ханк, слегка смягчаясь. — Из-за этого порой мне хочется испечь ему печенек и принести на следующий день, чтоб он больше не расстраивался из-за меня. Пидж кивают. — Он всегда таким был. Кит вырос вместе с ним, так что у него типа иммунитет, но даже он порой не в силах устоять перед Широ, но... — Кстати, об этом, почему никто не сказал мне, что они братья? — перебивает Лэнс, чувствуя, как в нем поднимается недовольство. — Только не начинай, Лэнс, — говорит Ханк, поглаживая его по макушке. Он съеживается, но расслабляется под прикосновением и аккуратно, чтоб не перевернуть миску, скрещивает на груди руки. — Очередная вещь, которую вы от меня скрыли. Пидж поворачивают к нему голову. — О, боже, Лэнс, опять двадцать пять. Прости меня, ладно? Давай забудем об этом. Он обиженно сопит. — Легко тебе говорить. — Короче, Широ, может, и заставил его пойти в парк, но тот факт, что он все же пришел, свидетельствует о том, что он думал об этом. — Все равно это уже не важно, — ворчит Лэнс. — Он сказал, что найдет кого-нибудь другого, с кем замутит дуэт. Вдруг Пидж подскакивают, прижимаясь к спинке дивана, и смеряют его наипустейшим, наитупейшим и самым недоуменным взглядом, какой ему только доводилось видеть. Он хмурит брови. — Что? Пидж вздыхают, закрывая глаза, и потирают веки пальцами под очками. Затем они разворачиваются к Лэнсу лицом, скрещивая ноги. Они поправляют очки на носу, и наклоняются вперед, упираясь локтями себе в колени. Не убирая миски, они складывают руки в замок, делая глубокий вдох, и резко выдыхают, показывая на него. — Мальчик мой, позволь поведать тебе кое-что о Ките. — Если это не самая его грязная и страшная тайна, то мне не интересно. Пидж шлепают его по ноге. — Замолчи хотя бы на секунду и послушай, — Лэнс лишь опасливо окидывает их взглядом. Ладно, может быть, ему чуточку любопытно. — Кит ужасен в общении с людьми. Именно поэтому он просто приходит в академию, делает свои дела и сваливает. Мы дружим с ним много лет и ни разу не пересекались здесь. — ...Иии что? Пидж закатывают глаза. — А то, что он никогда не найдет другого партнера. Он больше никого не знает в Алтее, и если бросить его на произвол судьбы, то он скорее просто не будет участвовать в конкурсе, чем выберет себе в напарники кого-то левого. Согласиться принять участие в одиночном прослушивании - это одно, а вот найти кого-то для дуэта? Нее-а, это уж точно не про него. Вот зачем Широ свел вас, ребята, вместе. Лэнс отводит взгляд, не переставая поджимать губы. — Широ, наверное, подыщет ему кого-нибудь еще... — говорит он, стараясь звучать небрежно, но выходит у него не очень. Он всем существом ощущает, как его уверенность трещит по швам. Он очень, очень хочет попасть на региональные... Пидж отмахиваются от него, кривя губы в ухмылке, будто чувствуют запах их безоговорочной победы. — Больше никто не сможет быть с ним на одной волне и так четко вписываться в его хореографию. Широ не врал, когда говорил, что ты единственный человек, который способен быстро выучить танец всего за две недели. — Полторы недели. Уже, — добавляет Ханк. — Боже, ну спасибо, Ханк, — недовольно тянет Лэнс. — Обращайся, дружище, — он похлопывает Лэнса по макушке. — Ты отличный танцор, Лэнс. И у одного тебя получится быть с ним наравне. Губы Лэнса растягиваются в улыбке, и он косится на Пидж. — Это что, комплимент был, Пидж? Они закатывают глаза. — Только не обольщайся. — Слишком поздно, — еще шире улыбается он. — Даже если он найдет кого-то настолько же талантливого, как ты, то все равно не будет участвовать. Ему слишком плевать, чтобы париться из-за региональных. Улыбка Лэнса исчезает. — Тогда с чего бы ему танцевать со мной? Пидж вновь ухмыляются. — С того, что он не может отказаться от вызова. Тем более, ты уже его ему бросил. Он может этого не признавать, но он точно хочет доказать тебе, что у него все получится. А еще, мне кажется, ты тоже хочешь его впечатлить. — Я... — Даже не пытайся отрицать, чувак, — говорит Ханк. — Мы тебя насквозь видим. Лэнс закрывает рот и окидывает его недовольным взглядом. — С уверенностью могу сказать: если ты пойдешь и попросишь у него прощения, то он согласится танцевать с тобой. — И тогда - БАЦ! — хлопает Ханк, заставляя обоих своих друзей подпрыгнуть от неожиданности. — Все мы вчетвером поедем на региональные! Совместная поездка, море общения и новый друг... — Воу-воу-воу, — перебивает его Лэнс, подрываясь, усаживаясь прямо и глядя на друга. — Мы не договаривались о том, чтобы становиться его друзьями. Ханк окидывает его тупым взглядом, приподняв одну бровь. — Эм, чувак, ты две недели только о нем и думал. И если вы будете в дуэте, то очевидно, что мы все подружимся. Он уже дружит с Пидж! Это же одна третья нашей компании. Лэнс корчит хмурую гримасу и открывает рот, чтобы резко запротестовать, сказать, что ни в коем случае не хочет становится Киту другом. Дружелюбным соперником - возможно, но не другом. Никаких ночевок и просмотров фильмов, и походов, там, во всякие места. Он не хочет тусить с Китом... ведь так? Конечно, не хочет. Кит тоже не стал бы с ним проводить время. Он в этом уверен. И прежде, чем он успевает озвучить свое мнение, Пидж подают голос. — Ханк, не отпугивай его от Кита, когда нам почти удалось его уговорить. Ханк виновато улыбается. — Прости, — он переводит взгляд на Лэнса. — Так ты будешь? Извиняться перед Китом и просить его о дуэте? Оба пялятся на него в ожидании. Он скользит по ним взглядом, хмурясь. Он... в смятении. Да, он хочет попасть на региональные. И, если честно, с Китом он танцевать тоже хочет. Но... мысль о том, что ему придется встретиться с ним после всего, что случилось... удручает. А еще Кит вел себя, как мудак... но Лэнс тоже вел себя, как мудак. Боже, он понимает, что сдастся. Понимает, что прогнется. Понимает, что засунет свою гордость подальше и извинится перед Китом. Но, в конце концов, он может это оттянуть и заставить своих друзей еще помучиться. Но во время этой паузы Пидж наклоняются и с блеском в глазах начинают широко улыбаться. — If you change your mind... — мягко начинают они и продолжают уже громче. — He’s the first in line… Они поют, и Лэнс выпучивает глаза, когда осознает, что происходит. Он начинает хохотать. — Пидж! Нет! Остановись! Ханк придвигается к нему с другой стороны и низким голосом подпевает. — Take a chance, take a take a chance chance, take a chance, take a chance. — Honey, he’s still free, take a chance on him. — Вы даже в ритм не попадаете! — If you need him, let him know, gonna be around. If you got no place to go, if you’re feeling down.** — Хорошо! Хорошо! Я сделаю это! — говорит Лэнс, смеясь, и руками отодвигает от себя лица друзей - они слишком близко успели к нему подобраться и нарушили его личное пространство. — Какой кошмар, ребята, певцы из вас никудышные. Сфокусируйтесь лучше на танцах! Пидж выпрямляются, держась за свои лодыжки и усмехаясь. — Грубиян. — Но мы тебя прощаем, ведь ты согласился извиниться перед Китом. Пидж кивают. — Ага, отличная командная работа! Они снова дают друг другу пять прямо у Лэнса перед носом, так что он отталкивает их руки подальше. — Вы просто ужасны. Ханк хихикает. — Ага, но если серьезно, то тебе бы лучше заскочить завтра к нему на работу. Лэнс глядит на него, изогнув одну бровь. — Работу? — Ага, он сказал, что работает в местном книжном магазинчике. — Почему я просто не могу встретиться с ним в Алтее? Ханк пожимает плечами. — Он сказал, что завтра весь день на работе будет, так что вряд ли сможет заскочить туда. Тебе же надо побыстрее со всем этим разобраться, верно? Чтоб было больше времени для тренировок? — Ну, да, но... — Лэнс, — говорят Пидж, окидывая его суровым взглядом. — Ты завтра же идешь к нему на работу. Я скажу, где это. — Но... — Тебе повезло, что мы не заставляем делать это сегодня же вечером. — Да блин! — Вот и славненько, — говорят Пидж, похлопывая его по руке, и растягиваются на его с Ханком коленях. — Раз уж теперь мы точно все разрулили, давайте уже посмотрим фильм? Мне еще домашку надо делать. Лэнс фыркает, ставя свою миску с попкорном рядом с миской Пидж. — Мы все прекрасно знаем, что ты все равно не заснешь раньше трех ночи. — Это да, но копание в твоих проблемах очень утомляет. Мне нужно отдохнуть. — Говоришь так, словно я - проблемный ребенок. Ханк фыркает. — Лэнс, ты всегда будешь нашим проблемным ребенком. Дальше они немного спорят о том, какой бы фильм посмотреть, но останавливаются на классике восьмидесятых - «Танце-вспышке». Пидж как обычно против и жалуются, что они уже миллион раз его видели. Ханку все равно, и Лэнс знает - это потому, что он ему нравится, вообще-то. Хотя он и предлагает включить «Грязные танцы», если уж они решают пройтись по классике, однако Пидж и это не приходится по вкусу. В итоге Лэнс побеждает, ведь время его хандры пока еще не подошло к концу, а «Танец-вспышка» - один из его любимых фильмов детства. Они болтают в течение почти всего просмотра. Лэнс и Ханк повторяют реплики в некоторых сценах, просто чтобы позлить или рассмешить Пидж. Каким-то образом все это приводит к тому, что Пидж и Лэнс начинают соревноваться, кто сможет забросить Ханку в рот больше попкорна. Они усаживаются с одной стороны дивана, пока Ханк перебирается на другую. Пидж выигрывают, но Лэнс сбрасывает все на то, что Ханк жульничал. И конечно же, Лэнс полностью исполняет сцену «He’s a Dream» перед друзьями, в довершение даже притаскивая стул из столовой. Он выучил этот танец еще будучи ребенком. Он и его старшая сестра, Нора. Когда Лэнс собирается потянуть за невидимые струны, Пидж подходят к нему со спины и переворачивают ему на голову миску попкорна. Вечер проходит отлично и отвлекает его от беспокойных мыслей о завтрашнем разговоре с Китом.

***

Кит ставит книгу на полку, слегка перебарщивая с силой. В его ухе покоится наушник, провод от которого тянется из-под футболки. Хотелось бы ему взять с собой другие наушники, побольше - они намного удобнее и лучше абстрагируют от остального мира, но это было бы чересчур для работы. Пока он раскладывает книги или вкалывает в подсобке, его менеджерам плевать, слушает он там музыку или нет, если надевает не оба наушника сразу. Так что и эти сойдут. В ухе звучит King and Lionhearted - песня из расслабляющего плейлиста, который помогала составлять Аллура. Она едва перекрывает музыку, играющую из колонок в помещении. Основной гул голосов тухнет и размывается, окутывая его привычным покрывалом белого шума. Из небольшого кафе в их магазине доносится запах кофе, смешивающийся с успокаивающим и приятным ароматом книг и бумаги. Он скользит пальцами по корешкам, убеждаясь в том, что все стоит точно на месте, и поправляет стеллажи. Покупатели сегодня его не доставали. В кафе что-то напутали с заказом, и бариста отдал его Киту, просто потому что тот проходил мимо. А затем его на весь день отправили расставлять книги из подсобки, что значило, он мог слушать музыку и избегать людей до конца своей смены. День сегодня спокойный, так что шума и толпы около стеллажей практически нет. Да и в магазине нет привычной суматохи, поэтому он может выполнять свою работу не спеша. Короче, для обычного рабочего дня этот довольно неплох. Атмосфера спокойная и умиротворяющая, а его руки заняты делом, не требующим особой концентрации. Даже не нужно общаться с людьми: ни с покупателями, ни с коллегами. По сути, ему бы радоваться надо - легкие деньги ведь получит. Но Кит все еще ощущает раздражение, и к работе это никакого отношения не имеет. Его лицо то и дело корчится в недовольстве, он прямо чувствует это. Может, именно по этой причине покупатели сегодня к нему даже не подходили. Он расставляет книги, прикладывая чересчур много усилий, из-за чего, в общем-то, их приходится поправлять заново. Также ему кажется, что он как-то громко топает, снуя между рядами. А виноват во всем Лэнс. Лэнс со своей глупой самодовольной улыбкой и мудацким голосом. Лэнс и то, как он умудряется что угодно обратить в соревнование или ссору. Лэнс и его вечное заносчивое поведение. Лэнс и его умение запоганить все своими дурацкими репликами. Лэнс и его невероятная привычка пороть всякую чушь. Лэнс и его яркая, мать ее, улыбка, озаряемая послеполуденным солнцем. Лэнс и его громкий искренний смех, вовсе не красивый, но все еще порождающий трепет в его желудке и тяжесть в груди. Лэнс и его способность заставить прям каждого рядом с ним лучиться улыбкой. Лэнс и его поразительно притягательная энергия, ну, в те моменты, когда дело не касается самого Кита. Лэнс и его потрясающий талант к танцам. То, как он чувствует музыку и просто... двигается безо всякой подготовки. И все это так его запаривает, словно зуд, который он никак не может почесать. Он потеет, и нервничает, и злится, стоит только Лэнсу открыть свой рот. Стоит только ему очутиться рядом, как его состояние и поведение вмиг изменяются. Он это ненавидит. Да что он ему такого сделал вообще! Ну, Кит, конечно, не был паинькой, но все началось именно после того, как Лэнс сам втянул его в это. А вчера... вчера он пытался быть дружелюбным. Он пытался поговорить с ним, как просили Широ и Аллура, но Лэнс вел себя как... как Лэнс. На какой-то момент Киту показалось, что, может быть, лишь может быть, все пройдет мирно. Но этот момент тут же ускользнул, стоило им только затронуть тему дуэта. От одной мысли об этом Кит скрипит зубами. Он случайно толкает пару книг, из-за чего весь ряд тут же валится как попало. Он бессильно стонет и начинает все расставлять по местам. Вдруг музыка в наушнике прерывается звуком его рингтона, так что он вытаскивает телефон из кармана и пялится на экран. Ну конечно же, это Широ. Парень беспрерывно названивает и написывает ему аж с прошлого вечера. Кит сказал ему, что с Лэнсом ничего не вышло. Так отчего же его брат продолжает так настойчиво себя вести? Он кидает его в игнор и запихивает мобильник обратно, вновь наслаждаясь музыкой. Когда с научной литературой оказывается покончено, он переходит в переднюю часть магазина и заодно решает сразу заняться здешними стеллажами. Он проходит по коридору, ведущему из глубины помещения к главному входу. Там множество больших стэндов с новинками. Кит задерживается около них, просматривая и убеждаясь, что на место книг, взятых с пирамидоподобных стоек, положили подставки. Закончив с этим, он подцепляет книгу с самой верхней подставки на стэнде и открывает ее, чтоб все было как надо. Позади открывается дверь, слабо звеня колокольчиками и впуская легкий порыв ветра внутрь. Он упорно не обращает на это внимания. В его обязанности не входит приветствие покупателей. Ну, вообще-то, входит, но сейчас он не в настроении. Затем мимо него проскальзывает силуэт, и Кит застывает, цепляясь взглядом за бронзовую кожу и светло-каштановые волосы. Мгновение он чувствует, как воздух застревает у него в глотке, прежде чем понимает, что это всего лишь девушка. Она ниже его, намного младше, а волосы ее собраны в высокий хвостик. За ее руку цепляется мальчик, наверное, лет восьми или двенадцати? Кит не знает. Он отстойно возраст у людей определяет. Парнишка практически утаскивает ее за собой, по-странному знакомо пружиня на каждом шагу. Его кожа точно такого же цвета, как и у девушки, а волосы, одинаково светло-каштановые, пострижены коротко и заметно напоминают... Нет. Не-а. Он не собирается думать о Лэнсе. Не сегодня. Никогда больше. Господи, еб ж твою мать. Да, он был на взводе весь день, но он упорно избегал мыслей о причине такого его настроения. Всего лишь один взгляд на парочку мексиканских детишек, и вот, его мозг снова зацикливается на том, на чем зацикливаться не стоит вообще. День ведь так хорошо и спокойно протекал, так что он не будет все портить мыслями о Лэнсе, или о прослушивании, или о региональных, или о Широ с его дерьмовыми, в квадрате, идеями. Он отрывает взгляд от спины мальчика, резко отворачиваясь, и намеревается ретироваться подальше от стэнда, исчезнуть среди стеллажей. Но, как только он оборачивается, то задевает что-то рукой и, одергивая ее чересчур сильно, толкает бедром стол. Стойка в виде пирамиды тут же с грохотом рушится. Кит стоит, пялясь на книги, разбросанные по всей поверхности стола вместе с кучей пластиковых подставок, на которых держалась вся конструкция. Он чувствует жар, приливший к его шее, и просто знает, что все на него сейчас глазеют. Сжимая губы в тонкую линию, он отказывается оглядываться по сторонам и встречаться хоть с кем-нибудь взглядом. Сжав и разжав кулаки, он тяжело вздыхает и на секунду закрывает глаза, потерев свою переносицу. До его ушей доносится приглушенный смешок откуда-то из-за спины. Прекрасно. Просто прекрасно. Именно этого ему и не хватало. Вздохнув еще раз, намного тише и короче, он берет себя в руки и принимается подбирать книги. — Да ладно, МакМаллет. С кем не бывает, — медленно протягивают позади него. Кит цепенеет, застыв с книгой в руке. Его глаза округляются, а по спине проносится рой мурашек, ведь, ну нет, не может того быть... Он медленно оборачивается, глядя через плечо, и старается не выдать своих эмоций, но ничего не может поделать с этим щемящим чувством в груди, когда замечает его. Ну конечно же, это Лэнс. Ведь вселенная еще не достаточно над ним поиздевалась. Он стоит в паре шагов от него, скрестив на груди руки и отставив одну ногу, с расслабленной осанкой и этой своей говнарской ухмылкой на губах. Кит напрягается, хмурясь и ощетиниваясь. — Что ты здесь делаешь? Лэнс ухмыляется еще шире, сверкая своими зубами. — Мы теперь всегда так здороваться будем? Кит щурится на мгновение, а затем отворачивается. — У меня нет на это времени... — ворчит он, продолжая приводить стенд в порядок. Он надеется, что Лэнс просто... уйдет. Но куда уж там, тем более, как говорилось ранее - вселенная еще не достаточно над ним поиздевалась. Лэнс вновь появляется в поле его зрения, прислоняясь бедром к столу и не убирая с груди рук. Кит упорно на него не смотрит. — Эй, не я ж виноват в том, что здесь все кувырком. В обычной жизни ты не такой грациозный, как на танцполе, да? Кит поднимает на него удивленный взгляд, растягивая собственные губы в ухмылке. — Считаешь меня грациозным? Реакция получается ожидаемой: Лэнс пучит глаза, с лица его пропадает улыбка, а на щеках вспыхивает румянец. — Что? Нет, — бормочет он и отводит взгляд. Кит фыркает, закатывая глаза и возвращаясь к работе. Повисает тишина, пока он расставляет книги в нужном пирамидном порядке. Кит чувствует, как его раздражение все нарастает и нарастает. Лэнс просто стоит рядом, пялится на него и ничего не говорит. Почему хотя бы один день не может пройти без встреч с этим парнем? Закончив, он вздыхает и поднимает взгляд. — Лэнс, что тебе здесь нужно? — как можно вежливее старается произнести он. Правда старается. Но все равно не может до конца скрыть раздражение в своем голосе. Лэнс пожимает плечами, взмахивая рукой. Похоже, он справился со своим смущением и вернулся в привычное состояние. — А что? Разве не может парень прийти в книжный магазин, чтобы, ну, знаешь, посмотреть на книги? Кит окидывает его скептическим взглядом. — Без обид, но по тебе не скажешь, что ты любишь читать. Лэнс делает глубокий вдох, прикладывая ладонь к груди. — С чего бы! — затем он кладет руку себе на бедро, а второй упирается в стол. — Что ж, а по тебе не скажешь, что ты говнюк, но мы оба ошибаемся, я полагаю? Кит пялится на него мгновение, после чего моргает. Он как бы понимает, что это было оскорблением, но обернулось все каким-то недо-комплиментом. Он скрещивает на груди руки, прислоняется к столу, копируя недавнюю позу Лэнса, и растягивает губы в ухмылке. — Говоришь, я не похож на говнюка? Лэнс открывает рот, затем резко закрывает и морщится. Он выглядит сбитым с толку и загнанным в угол. — Что? Нет, я не это... Не надо перевирать мои слова! Кит ухмыляется еще шире. Легкий румянец появляется на щеках Лэнса, и он был бы настоящим лжецом, если бы сказал, что это вовсе не выглядит мило. — Тогда скажи мне, Лэнс, на кого я похож? Лэнс щурится, поджав губы. Он выпрямляется, обняв себя одной рукой, а второй потирает подбородок. Это выглядит чересчур комично, так что в течение всего своего ожидания Кит не перестает улыбаться. Он долго мычит, а потом, наконец, кивает. — Если бы у Мэла Гибсона и Патрика Суэйзи был азиатский малыш, которого они воспитывали в восьмидесятых, то ты был бы похож на него. Бровь Кита ползет вверх, и он издает короткий смешок. По-птичьи склонив голову, он задумчиво произносит: — Думаю, мне стоило бы обидеться, но я больше удивлен тем, что ты знаешь так много людей с маллетами. Лэнс широко ухмыляется, наклонив голову и зажав свой подбородок между большим и указательным пальцем, словно показывая пистолетик. Он самодовольно пялится на Кита из-под полуприкрытых век. — Что я могу сказать? Провел расследование. Чего только не сделаешь, чтоб было чем оскорблять тебя. Кит закатывает глаза, но слабая улыбка все еще теплится на его губах. — Я польщен, — с самым беспощадным сарказмом, на который только способен, произносит он. А затем разворачивается, уходя подальше от главного холла к задним стеллажам. — Эй! Ты куда? — чуть не кричит Лэнс, увязываясь за ним. Кит бросает на него взгляд через плечо, изогнув одну бровь. — Я работаю. Лэнс закатывает глаза, догоняя его, и топает рядом. — Ух ты, да ладно? А то я не понял это по твоей униформе, — говорит он, показывая на его футболку, а затем на стэнд позади них. — Но разве нельзя и дальше работать вот здесь? Кит кивает. — Можно, и поэтому прямо сейчас я работаю вот здесь, — он резко поворачивает в другой коридор стеллажей и слегка удивляется, когда Лэнс после секунды колебаний ускоряется и равняется с ним. Так он и петляет по магазину с Лэнсом прицепом. Тот тормозит только тогда, когда он направляется к коридору, ведущему в служебные помещения. Лэнс хмурится, засунув руки в карманы и опустив плечи. — А теперь ты куда? Кит оборачивается на него, не переставая идти. — Работать. Разве ты не собирался на книги свои глазеть? Лэнс мрачнеет, отводя взгляд. — Да, точно... Кит исчезает в подсобке и дает себе время перевести дыхание. Он закрывает глаза и пытается собраться с мыслями. Он не ожидал увидеть здесь Лэнса. Да он вообще его тут никогда не видел. Ну или... просто не помнил, чтоб видел. Может, он зря панику наводит, и Лэнс правда заядлый любитель почитать и пришел сюда только ради книг? Пффф, ну да, конечно. Если это так, то зачем ему было гоняться за Китом по всему магазину? Может... Может, он хочет обсудить вчерашнее? Обсудить дуэт и танцы? Странное чувство поселяется в его груди, так что он хватается за нее рукой, пальцами вцепившись в футболку. Он хмурится, ощущая в животе странный трепет. О, нет. Нет-нет-нет. Он ни на что не надеется. Ну вообще-то, да. Он... надеется. Правда надеется, что Лэнс... Нет, не надо думать об этом. Это же Лэнс. Какими бы ни были его намерения, он все еще засранец. Безответственный и бесячий засранец. И Кит не собирается питать на этот счет пустые надежды. Он замечает перед собой тележку, уже наполненную кучей книг, которые нужно расставить, и выкатывает ее из комнаты. Он не знает, отчего находится в таком предвкушении, но его руки крепче впиваются в ручку, когда он вновь оказывается в магазине. Не то чтобы он хотел, чтобы Лэнс все еще был здесь, но нельзя отрицать то облегчение, которое он испытал, когда все же его увидел. Лэнс стоит перед стеллажом неподалеку от служебных помещений, с легкой задумчивостью глядя на раскрытую книгу в своих руках. Он, должно быть, ждал, потому как только Кит появился, он тут же захлопнул книгу и обернулся к нему, расслабившись и вернув на место свою ухмылку. — А вот и ты. Я уж начал думать, что ты заблудился. Кит останавливается и глядит на него, приподняв одну бровь. — Я же сказал, что работаю. А это подразумевает, что порой мне нужно заглядывать в подсобку. Лэнс закатывает глаза, тыкая в него книгой, которую держит в руке. — Ну да, конечно, только не огрызайся, мистер Маллет. Знаешь, чем дольше я с тобой говорю, тем яснее понимаю, почему вы с Пидж так долго дружите. Кит чувствует, как его губы дергаются, но тут же сдерживает это. Ему не нужно, чтобы Лэнс подумал, будто все, что он говорит, его забавляет. В конце концов, он все еще на него злится и имеет на это полное право. Ему вообще надо бы уйти отсюда подальше, но что-то не дает ему сдвинуться с места. Наверное, любопытство. Это единственное, что может заставить его добровольно находиться рядом с Лэнсом так долго. — Что ты делаешь? — спрашивает он. — Что? Кит кивает на книгу в его руке. Лэнс смотрит на нее так, словно совсем забыл о ее существовании. Слабый румянец растекается по его щекам, но он лишь пожимает плечами, небрежно взмахивая книгой, так что Кит не успевает нормально рассмотреть обложку. — О, ну, книжки листаю. Это же книжный магазин, все-таки. Я пришел, чтоб посмотреть на книжки, — сбивчиво произносит он, что идет вразрез с его напускным спокойствием на лице. — Ты планируешь куда-то уехать? — у Кита закрадывается подозрение, что Лэнс лишь коротал время, ожидая, пока он выйдет. Чтоб подокучать ему еще немного, наверное. Но ему становится любопытно, что же за книга привлекла его внимание. Он ничего не знает о Лэнсе, кроме его музыкальных предпочтений и того, что он танцует. Он не знает, чем он интересуется, на что обращает внимание и... Киту до странного любопытно. — Чего? — моргает Лэнс с глупым видом. Кит показывает на знак, расположенный над стеллажом, который гласит: «Путешествия за границу». Лэнс отслеживает, куда он показывает, и снова моргает. — О, — он опускает взгляд на книгу в своей руке, а затем запихивает ее обратно на полку. — Нет, я не... Это не твое дело, — огрызается он и внезапно бросает на Кита суровый взгляд. Теперь очередь Кита пялиться, моргать и недоумевать. В конце концов, он тоже хмурится и поджимает губы. — Ладно, — говорит он, укатывая тележку, и уходит так быстро, как только может, едва не переходя на бег. — Кит, постой! — кричит Лэнс, и Кит слышит, как громко он бежит вслед за ним. Он продолжает недовольно хмуриться, ни чуть не сбавляя темпа и виляя меж стеллажами. — Кит, да стой же ты! Боже, извини меня, ладно? Я не хотел, ну, грубить тебе и все такое. Он наконец замедляется, но уверяет себя, что делает это только из-за того, что почти приходит к нужному месту. Лэнс равняется с ним, и Кит переводит на него взгляд. Тот на него не смотрит. Он пялится в пол, спрятав одну руку в кармане, а второй потирает свою шею. — Я... листал книгу о Кубе, — говорит он с каким-то болезненным, слегка смущенным выражением на лице, будто жует что-то очень кислое. Кит не остается доволен этим объяснением, но это долбанное любопытство оказывается сильнее его. — О Кубе? Лэнс кивает и отворачивается. — Эм, ага. Мои дедушки и бабушки, ну, трое из них, иммигрировали сюда из Кубы, когда были еще детьми. Я там, эм, не бывал ни разу. Но мне всегда хотелось посмотреть, откуда они родом, понимаешь? Откуда я родом... — он затихает, и Кит чувствует странный укол в груди от того, как уязвленно звучат его слова. Словно он думает, что Кит будет над ним насмехаться. Он отводит взгляд и останавливается рядом со стеллажом, притягивая тележку к нему поближе, чтоб не занимать весь проход. — Звучит... очень круто, — серьезно произносит он. Здорово, должно быть, соприкасаться с культурой своей родины. Когда издевательств не следует, Лэнс вмиг веселеет. — Правда? — Кит начинает вытаскивать книги из тележки и разворачивается к полкам, ища подходящие для них места, однако украдкой бросает взгляд на Лэнса. Он прислоняется к стеллажу, засунув руки в карманы. Его взгляд все еще опущен в пол, и короткая, мягкая улыбка играет на его губах. Она совсем не похожа на те другие улыбки, которые ему доводилось у него видеть, и сердце Кита вдруг почему-то сжимается, так что он отворачивается. — Я хочу как-нибудь свозить туда мою Lita. Она не была там с тех пор, как переехала сюда, будучи еще ребенком. — Lita? — спрашивает Кит, не глядя на него, потому что не уверен, можно ли снова это сделать. Он фокусируется на расстановке книг, чтении фамилий авторов и поиске ошибок в размещении литературы в алфавитном порядке. К счастью, сортировка не требует большой концентрации, так что он может отвлечься на разговор с Лэнсом. К несчастью, он может отвлечься на разговор с Лэнсом и на то, какие чувственные обороты он набирает. Черт, так странно видеть эту мягкую сторону Лэнса. Ему не нравится то, как она на него действует. Ему хватало и образа "симпатичный, но тот еще говнюк", сложившегося о нем. Лэнс усмехается. — О, точно, извини. Lita это, типа, сокращение у нас такое от бабушки, — Кит замечает уголком глаза, как он ведет плечом. — Оно немного детское, пожалуй, но у меня есть младшие братья и сестры, так что привыкаешь так ее звать. Кит мычит в знак понимания, не зная, что на это ответить. Он никогда не думал, что из всех людей именно с Лэнсом будет беседовать о семье. Ему кажется, словно он подсматривает через маленькую щель за чужой жизнью, заглядывать в которую ему нельзя, и чувствует себя немного неудобно из-за этого. Тем временем, тишина между ними становится неловкой, и он понимает, что должен сказать хоть что-то. Если он упустит возможность нормально побеседовать с Лэнсом, то Широ убьет его. — Так... — начинает он, хватая пару книг и приседая на корточки, чтоб добраться до самых нижних полок. — Если трое твоих бабушек и дедушек приехали с Кубы, то откуда родом еще один? Он не знает, нормальный ли это вопрос, не слишком ли он личный, однако Лэнс громко фыркает, и Кит поднимает на него взгляд. Он закатывает глаза и улыбается еще шире. — Из, мать ее, Шотландии, — словно самому себе не веря, произносит он. — В смысле, мои родственники по этой линии поколениями жили в Штатах, но изначально они были шотландцами. Ну, этот дед - отец моего отца, поэтому наша латинская семья в итоге носит фамилию МакКлейн. Кит не может сдержаться и смеется. Что-то есть такое в Лэнсе, что заставляет его постоянно хотеть смеяться. Прямо как вчера в парке. Одной рукой он упирается в пол, а второй хватается за шкаф, чтоб не упасть, пока дрожат его плечи. Когда он, усмехаясь, переводит взгляд на Лэнса, тот отвечает ему тем же, широко улыбаясь с легким румянцем на щеках. В его глазах мелькает нечто такое, что Кит не успевает распознать, прежде чем он продолжает. — И не перечислить, сколько странных взглядов на меня бросают, когда я подписываюсь в заявлениях под фамилией МакКлейн, а затем кидаю их в коробку для латиноамериканцев, — он вытаскивает одну руку из кармана, оживленно ей жестикулируя. Он больше не смотрит на Кита, но продолжает улыбаться. — Или как странно на меня пялятся, когда сначала видят мое имя, а уже после самого меня, — он показывает на себя пальцем. — О, боже, — говорит Кит, качая головой и возвращаясь к своему занятию. — Вот и я о чем! Смешно, согласись? В смысле, тебе здорово повезло, что твоя фамилия тебе хотя бы подходит. Кит ставит на полку очередную книгу и поднимает на него взгляд, изогнув одну бровь. — Не знаю, отнестись мне к этому, как к проявлению расизма, или нет. Лэнс издает смешок, слегка принужденно, но легкий румянец с его щек не пропадает. Он отводит взгляд, потирая рукой затылок. — Эм, раз уж зашел разговор о фамилиях. Я должен спросить. Если вы с Широ братья, то почему... — Лэнс делает беспомощный взмах рукой, не в силах подобрать слова. К счастью, Кит его понимает. — Почему они у нас разные? Лэнс смущенно улыбается. — Да, именно. Кит пожимает плечами, вставая на ноги, и тянется за еще одной порцией книг с вершины тележки. — Мы оба приемные, — как можно спокойнее произносит он. Для него это совсем не проблема. Это точно такая же часть его жизни, как и то, что его самыми любимыми хлопьями в детстве были Эппл Джекс или то, что у него непереносимость лактозы. Это лишь очередной факт о нем, не несущий особой эмоциональной окраски. Но он ненавидит рассказывать об этом людям, потому что они тут же начинают чувствовать себя неловко. Повисает длительная пауза, как он и ожидал, а затем раздается приглушенное лэнсово "оу". Его голос кажется непривычно высоким, и Кит вздыхает. — Я... эм, я не знал, чувак, я... Кит вмиг дотягивается и закрывает ему рот ладонью, не давая закончить. Лэнс дергается от неожиданности и застывает, широко раскрытыми глазами пялясь на него. Он смотрит на него в ответ. — Я прерву тебя на этом моменте. Не надо извиняться. Здесь не за что извиняться. Я был очень мал, когда мои настоящие родители умерли. Я их совсем не помню. Меня усыновили, когда мне было пять. У них уже был Широ. Родители решили не менять нам имена, потому что хотели, чтоб у нас осталась хоть какая-нибудь ниточка к нашему прошлому или типа того, но мы все равно одна семья, — выпаливает он ответы на все эти типичные вопросы. Его голос кажется усталым и монотонным, и он очень надеется, что Лэнс поймет намек. — Мне плевать, что я приемный, ведь у меня замечательные родители и такой же замечательный брат. Он замолкает на секунду, поджимая губы. — Ну, иногда замечательный. В основном, он - та еще заноза в заднице, — как, например, в последнее время. В последнее время Широ был жуткой занозой в заднице. Он встречается взглядом с Лэнсом. Если такое вообще возможно, то глаза парня округлились еще больше, чем в самом начале его речи. Кит подозрительно щурится. — Сейчас я тебя отпущу, и после этого не услышу ни единого намека на жалость или сочувствие, иначе я найду самую большую книгу в этом магазине и буду ей тебя лупить, понял? Лэнс кивает, и Кит отпускает его, медленно убирая руку. Он продолжает пялиться на него, подталкивая озвучить свой вопрос. Лэнс еще с секунду выдерживает его взгляд, затем смотрит вниз, потом в сторону, а потом куда-то вверх. Его лицо корчится в задумчивой гримасе, которую сложно описать. Когда он наконец глядит на Кита, его внутренняя борьба заканчивается и он вновь тянет ухмылку. — Так ты расскажешь мне весь компромат на Широ? На это Кит улыбается. — О, да. Его у меня тонны. — Он носил брекеты? — Аж два года. — О, господи, да. Я чуял, что эта улыбка чересчур идеальна для настоящей. А фотки, где у него прыщи, имеются? — У него были жуткие угри до двадцати лет. Он даже к дерматологу из-за них ходил. — Это лучший день в моей жизни. Кит усмехается с легкой улыбкой на лице. Он бы ни за что в жизни не подумал, что одним из лучших способов сблизиться с Лэнсом будет выдать ему все позорные секреты своего брата. Он уже хочет поскорее рассказать об этом Широ. С парочкой книг в руках он вновь опускается на корточки, возвращаясь к работе. Между ними повисает пауза, но она не кажется такой же неловкой и натянутой, как раньше. Этого странного зуда под кожей как и не бывало. Тишина очень комфортная, но нет ничего удивительного в том, что Лэнс ее нарушает. — Эй, я, эм, даже и не думал... что, придя сюда, начну делиться со своим соперником всякой личной информацией о семье, — говорит он, будто извиняясь, и Кита это вроде как не коробит, разве что одна маленькая деталь, на которую он не указать не может. — Я никогда не напрашивался тебе в соперники. — Эм, никто в соперники не напрашивается. Это просто случается и все. Так всегда ими становятся. — Я не соперник тебе, Лэнс, — говорит Кит, одаривая его критическим взглядом. Лэнс вздыхает и отмахивается. — Да ладно, Кит, ты не можешь отрицать наше соперничество. Соперничение. Соперность? Соперничность. Соперношение, — Кит закатывает глаза и возвращает взгляд к полкам. Лэнс легонько пинает его ногу ботинком, сбивая с равновесия. Он успевает выставить руку, чтоб не упасть. — Лэнс! — вскрикивает Кит, отпихивая его ботинок. — Видишь? — говорит он, широко ухмыляясь и глядя на него. — Между нами есть искра. Не гаси нашу искру, Кит. Кит чувствует, как жар приливает к его шее, и понимает, что со злостью или разочарованием это никак не связано. Как Лэнс может... так легко говорить о таких вещах? Не задумываясь о другом подтексте? Он вздыхает. — Почему ты такой надоедливый? Его ухмылка и не думает исчезать. — Это дар. — А чек от дара остался, чтоб его назад вернуть можно было? — Эй, во-первых, это грубо. — Во-вторых, если ты и дальше собираешься здесь торчать, то постарайся принести пользу и подай мне те книги, — отвечает он, показывая на тележку. — Эй! Ты не можешь говорить "во-вторых", если я сказал "во-первых"! — хоть он и говорит так, но уже отлипает от стеллажа и направляется к тележке. — Только что сказал, — с легкой усмешкой произносит Кит, принимая книги из рук Лэнса. Кит заканчивает сортировку и пополнение запасов на стеллажах в секциях научной фантастики с фэнтези и мистикой. Все время, что он возится с тележкой, Лэнс ходит за ним попятам и так же либо стоит у стендов, либо подает ему книги, когда дело доходит до нижних полок. В основном они говорят о Широ. Лэнс задает всякие разные вопросы: пускает ли он слюни во время сна? Самые позорные моменты в его жизни? Был ли он когда-нибудь тощим и хилым, или всегда имел такое телосложение? Кит более чем счастлив проливать свет на такие подробности, вновь переживая свои детские воспоминания с помощью Лэнса. А Лэнс много смеется, и это вытворяет странные вещи с сердцебиением Кита. Ему все еще тяжело смотреть на его искреннюю улыбку, так что он рад, что под предлогом работы может этого не делать. В какой-то момент он пытается вытянуть из Кита что-нибудь гаденькое о юности Пидж, но тот наотрез отказывается рассказывать. — Ни за что, черт возьми, я тебе ничего не скажу. Мне моя жизнь дорога. Однако Лэнс продолжает настаивать и переключается на другую тему только тогда, когда Кит говорит, что у Пидж, вообще-то, тоже дофига на него компромата. К сожалению, теперь он начинает доставать Кита с просьбами рассказать о его нелепых юношеских ситуациях. Когда книги для данной секции заканчиваются, он поднимается на ноги и проверяет, что еще там осталось в тележке. Он катит ее к стеллажам, что находятся парой рядов дальше, а Лэнс тащится за ним следом. Кит все еще не совсем понимает, зачем он тут, но... не очень-то возражает против его компании. Не сейчас, по крайней мере. — Тебе разве можно с этим ходить? — говорит Лэнс, и Кит вздрагивает от того, что он так неожиданно близко к нему подбирается и вытаскивает наушник из его уха, оставляя его на своем указательном пальце. Когда Кит поднимает на него взгляд, то он улыбается той вызывающе ослепительной улыбкой. Кит вновь возвращает взгляд к полкам и пожимает плечами. — Официально? Да, мне нельзя с ними ходить. Неофициально? Менеджерам пофиг, если я не надеваю оба сразу и выполняю свою работу, — Лэнс хмыкает и отпускает наушник болтаться перед футболкой Кита. Если честно, то он напрочь о нем позабыл. Он даже не заметил, как его плейлист доиграл до конца и музыка прекратилась. Но теперь он явно понимает, что единственная музыка, которую он сейчас слышит, доносится из колонок в магазине. И как он раньше не заметил? Во всем виноват Лэнс. Он его отвлекает. — Мне, как бы, и с людьми болтать во время смены нельзя, — продолжает он, слегка ухмыляясь, когда через плечо смотрит на Лэнса. Лэнс усмехается, отмахиваясь от него и кладет руки себе на бедра. Он выглядит самодовольным и самоуверенным, и Кит не понимает, почему это больше не раздражает его, как раньше. — Пфф, да все пучком. Если кто-нибудь придет сюда, то ты скажешь, что помогаешь мне выбрать книгу. Кит окидывает его скептическим взглядом, надеясь, что веселье не выдаст его с потрохами. — Лэнс, — говорит он таким беcцветным голосом, что Лэнс перестает улыбаться и пялится на него в удивлении. — Мы в секции с пособиями для беременных. Лэнс моргает, а затем пялится на табличку над стеллажом. Он открывает свой рот, затем закрывает и моргает. Потом снова открывает его и выдает короткое: — Оу. Кит смеется, больше не в силах сдерживаться. Смех карабкается по его глотке и срывается с губ прежде, чем он успевает заглушить его. Он сгибается пополам, рукой хватаясь за тележку. Когда он поднимает взгляд, Лэнс очень странно на него смотрит, но при этом мягко и легко улыбается. Киту эта улыбка не нравится. Она слишком... искренняя, убедительная и... замечательная. Он выпрямляется, кашляет, прочищая горло, и вновь возвращается к тележке. — Так... разве тебе не надо найти какие-то книги или что ты там хотел? — Что? Кит подцепляет парочку книг и садится на корточки, ставя их на пол и одной рукой хватаясь за стеллаж. Он берет первую книгу сверху и читает фамилию автора, начиная затем искать его же книги на полке. — Ты сказал, что пришел сюда найти кое-какие книги, ведь это же книжный магазин. — О, ты об этом, — Лэнс вздыхает и скатывается по стеллажу, усаживаясь на полу рядом с Китом. Он вытягивает одну ногу перед собой, а вторую сгибает в колене, помещая на нее свою руку. — Я, эм... сюда, вообще-то, не совсем из-за книг пришел... — говорит он слабым и дрожащим голосом. Это кажется таким непривычным, поэтому Кит дает ему время собраться с мыслями. Он оборачивается к нему, но Лэнс не смотрит в его сторону. Его пальцы лениво перебирают цветные плетеные браслеты на запястьях, а взгляд прикован к этим движениям. Кит чувствует, как холодок предвкушения прокатывается по его спине, а в желудке завязывается тугой узел. Он вдруг начинает нервничать и понимает: это потому что Лэнс тоже нервничает. — Не расскажешь? — тихо произносит он, стараясь вложить в свой голос маленькую нотку издевки, чтоб расшевелить Лэнса. Это заставляет его поднять на него глаза, поджать губы и сощуриться. Когда он отводит взгляд, становится ясно, что он вовсе не хмурится, а как будто дуется. — Короче, я здесь, чтобы поговорить с тобой... Кит не то чтобы удивлен. У него словно было предчувствие. Но он все же немного сбит с толку этой внезапной прямотой. Он пялится на Лэнса, но тот отказывается встречаться с ним взглядом. — И ты поговорил? Лэнс сжимает губы в тонкую линию и кивает. — Да, я, эм... — на его лице отражается сразу несколько эмоций, после чего он хмурит брови, морщит нос и так странно поджимает губы, словно крепко сжимает челюсть. — Я хотел... извиниться за, ну... свое мудацкое поведение... вчера. Кит... немного в шоке. Он не ожидал, что он так просто возьмет и скажет это. Откровенно говоря, если б кто сегодня утром спросил его, то он однозначно бы ответил, что от Лэнса извинений ждать не стоит. Огромный груз, тяжесть которого он даже не осознавал все это время, вдруг валится с его плеч. Он чувствует себя так, словно снова может дышать, и от этого ему так легко. Кит расслабляет плечи, ощущая легкую боль, свидетельствующую о том, как сильно он был до этого напряжен. Он слегка ухмыляется, наклоняя голову. — А можешь сказать это не с таким видом, словно ты умираешь? Он не думал, что такое возможно, но лицо Лэнса морщится только сильнее. — Нет. Это причиняет мне физическую боль. Мучительную, физическую, самую настоящую боль. Мне даже может понадобиться доктор после такого. Возможно, потребуется перевязка. И откроется кровотечение, — он касается своего носа, после чего отнимает руку и глядит на пальцы. — На мне есть кровь, Кит? Кит закатывает глаза, устраиваясь поудобнее. Он садится на пол, прислоняясь спиной к тележке, к Лэнсу лицом, и сгибает колени, обняв их руками, сложенными в замок. С этого угла все кажется таким... нереальным. Словно здесь только он и Лэнс. С тележкой и книжными полками, ограждающими их от посторонних взглядов. В секции, находящейся в самом дальнем углу магазина, куда почти никто не заходит... Словно они здесь совсем одни, не взирая на музыку, и приглушенную болтовню, и запах кофе, витающий в воздухе. — Тогда зачем вообще передо мной извиняться? — в его голосе все еще проскальзывает издевательская нотка, но он звучит мягче. Ему по-настоящему любопытно, а еще сердце в его груди просто сходит с ума. Лэнс вздыхает, отворачиваясь от него, и мямлит: — Потому что ты заслуживаешь извинений. Ты пришел поговорить со мной, а я повел себя, как урод, а еще я не хочу, чтобы ты меня ненавидел и... — он вдруг с громким стоном сам себя перебивает, снова откидываясь на стеллаж и сутулясь еще сильнее. Он закрывает лицо обеими ладонями, из-за чего его слова вырываются чересчур приглушенной скороговоркой, и Кит ни черта не понимает. — Ихочучтобмывыступилидуэтом. Он моргает, стараясь разобрать то, что только что услышал, но то была такая каша, что у него не получается. Лэнс все еще прячется за своими руками, но его грудь подозрительно замирает. — Чего? Громкое хныканье раздается из-под ладоней. Кит вздыхает, освобождая свои руки, чтобы приподняться на носочках, а затем перекатиться на колени и сесть на свои пятки. Он не понимает, откуда у него берется храбрость для того, что он делает, может, все из-за неуверенности и смущения, волнами исходящих от Лэнса, но Кит тянется вперед и обвивает свои пальцы вокруг его запястий. Он чувствует, как Лэнс вздрагивает, но не сопротивляется, когда Кит аккуратно убирает ладони от его лица. Кит почти уверен в том, что его сердце больше не бьется. Лэнс удивленно пялится на него огромными глазами. Он прикусывает нижнюю губу и сдвигает брови на переносице, из-за чего на его лбу появляются морщинки. Он выглядит... почти что напуганным, а это задевает Кита за живое. Задевает так сильно, что его сердце внезапно заходится в бешеном ритме, и кажется, что оно вот-вот переломает ему изнутри все ребра. Во рту у Кита вдруг пересыхает. Он пытается сохранять на лице спокойное выражение. Чтоб не отпугнуть Лэнса. Но это очень тяжело, когда его тело буквально хочет убить его. Боже, он надеется, что его ладони сейчас не потеют, ведь он без перчаток. Облизывая губы, он старается выиграть еще немного времени, чтобы успеть собраться с мыслями. Взгляд Лэнса, чересчур ошарашенный, цепляется за это движение, однако тут же возвращается на место. На его лице проглядываются черты напряжения, которых секундой ранее там еще не было. Его веки короткие, но темные в том месте, где они встречаются с его ярко-голубыми глазами, а кожа кажется очень нежной и безупречной. Они находятся так близко, что Кит даже чувствует запах его дезодоранта и... самого Лэнса. Ему должно быть противно или хотя бы попросту все равно, однако это не так. И это пугает его до усрачки. — Я не слышу тебя, пока ты закрываешь лицо руками, придурок, — выдает он, благодаря небеса за то, что его голос звучит спокойно и ровно. Лэнс громко сглатывает. Он закрывает глаза, делая глубокий вдох, и открывает их, долго выпуская воздух. Его дыхание выходит немного рваным. Когда он вновь встречается с ним взглядом, Кит впадает в оцепенение от внезапной перемены настроения. Вся его робость куда-то испаряется. Его лицо светится решимостью, и серьезностью, и уверенностью, и твою мать... это чертовски горячо. Он не уверен, выдержит ли его сердце такое, но взгляд, увы, отвести не может. — Я хочу, чтобы мы выступили дуэтом, — говорит он медленно и спокойно. Они сидят так в течение нескольких долгих секунд. Кит не отпускает запястья Лэнса, а тот его не отталкивает. Кит не может отвести от него взгляд, и Лэнс тоже этого не делает. Он вглядывается в глаза Кита, пытаясь найти в них... нечто. Его губы слегка поджаты, и когда Кит прислушивается, то понимает, как тяжело он дышит через нос. Ему становится интересно, бьется ли сердце Лэнса так же быстро, как и его собственное. Он не знает, что сказать. Он знает, что он хочет сказать. Он знает, что он хочет сделать. Он также знает, что хочет наорать на Лэнса и устроить ему настоящую взбучку после того, как он повел себя, как настоящий мудлан, когда Кит пришел к нему просить о том же самом. Часть его даже хочет сразу же ответить отказом, потому что он порой бывает мелочным и умеет долго обижаться, а Лэнс уже не раз доказывал, что с ним может возникнуть очень много проблем. Однако у него даже шанса не появляется, чтобы что-то сказать, потому что чей-то звучный кашель вырывает их обоих из оцепенения. Кит резко отодвигается, вскинув голову, и ошарашенно пялится на женщину, стоящую неподалеку. Она дружелюбно улыбается им и выглядит немного смущенной. Ее руки покоятся на довольно большом животе. — Извините, что, эм, прерываю, но можно мне пройти здесь? — спрашивает она без строгости, указывая на стеллаж позади них. Ее голос звучит почти виновато. Кит отшатывается от рук Лэнса, как от огня, и встает на ноги. Лэнс тут же повторяет за ним. — Ох! Эм, да, конечно. Простите, — мямлит Кит, отходя на пару шагов назад, и освобождает для нее пространство, занимая себя копанием в тележке с книгами. Когда она проходит к нужной полке, Кит косится на Лэнса, находящегося по другую от нее сторону. Он стоит там, очень неловкий, положив одну руку себе на бедро, а второй потирая шею, и отворачивается от них обоих. Она берет со стеллажа книгу, одаривает Кита кроткой улыбкой и отходит. — Спасибо, извините еще раз. — Нет, все в порядке, правда, — торопливо произносит он, и она легонько кивает ему, уходя прочь. Он провожает ее взглядом, затем вздыхает и поворачивается к Лэнсу. Который все еще старается на него не смотреть. Кит снова вздыхает, запуская ладонь себе в волосы. После чего запихивает руки в карманы и утыкается взглядом в свои ботинки. — Хорошо. После недолгой паузы раздается: — Что? Кит глядит на него сквозь свою челку. Лэнс наконец смотрит прямо на него округленными глазами с пустым выражением на лице. Кит поднимает подбородок, ведя плечом, после чего снова пялится на стеллажи. — Хорошо, будем дуэтом, — он снова благодарит небеса за то, что его голос не дрожит и не выражает ни одну из тех странных эмоций, разрывающих его изнутри. Он косится на Лэнса как раз в тот момент, когда его выражение из потерянного и пустого превращается в светлое и довольное. Перемена происходит постепенно, начинаясь где-то в его глазах, а затем распространяясь на все остальное лицо, как круги на воде. Он медленно растягивает губы, обнажая белые зубы и слегка щуря глаза так, что в их уголках собираются морщинки. — Правда? Кит вздыхает. Ну что это он делает? — Да, правда. Лэнс вдруг меняется в лице, подозрительно сужая глаза и поджимая губы, когда встречается с ним взглядом. Он скрещивает на груди руки. — Как-то все... слишком легко получилось. В чем подвох? С чего ты вдруг передумал? Мне казалось, ты не хочешь со мной танцевать? Я был уверен, что тебя умолять придется. Кит чувствует, как его губы растягиваются в ухмылке. — Если так хочешь умолять, то дерзай, конечно, — глаза Лэнса превращаются в щелки. Кит вздыхает. В последнее время он слишком часто это делает, и все из-за Лэнса. Он вытаскивает руки из карманов и скрещивает их на груди, легонько постукивая пальцем по плечу. — Если бы ты только выслушал меня вчера, я бы задал тебе точно такой же вопрос, — произносит он многозначительно, наслаждаясь виноватым выражением на лице Лэнса. — Не пойми меня неправильно: я все еще считаю тебя засранцем и придурком, но доверяю Широ. А он утверждает, что ты в состоянии выучить мою хореографию. И... я вижу, что для тебя это важно. Закончив, он наблюдает за тем, как Лэнс снова светлеет, в два раза быстрее, чем в прошлый раз. — Так мы делаем это? Мы правда делаем это? Кит вздыхает еще раз, очень громко, и наигранно, и задолбанно. Он опускает голову, слабо кивая. — Да, Лэнс. Мы делаем это. Внезапно раздается громкий нечленораздельный крик, и Кит попадает в такие крепкие объятия, каких у него не было уже много-много лет. Руки хватают его в свое крепкое кольцо, отрывая от земли, и вращают под звонкий смех Лэнса. И прежде чем он успевает насладиться его теплом или хотя бы оправиться от шока, его ставят обратно на пол, а Лэнс на расстоянии вытянутых рук хватает его за плечи и лучезарно ему улыбается. — Ты об этом не пожалеешь! Серьезно, я обещаю. Мы обязательно доберемся до региональных. Тепло лэнсовых ладоней чувствуется через ткань футболки, и это отвлекает его намного сильнее, чем ему казалось сначала. Не убирая с груди рук, он фыркает, глядя на Лэнса. — Ты должен отнестись к этому на полном серьезе и выучить мою хореографию. — Я буду самым серьезным учеником за все время. Таким серьезным, что Джокеру придется вызвать меня на допрос. Таким Сириусным, что просто растворюсь белым туманом. Кит не улыбается. Не улыбается. Он не. Ему хочется, но он сможет сдержаться. — И ты должен выучить мою хореографию. Никакого нытья, понял? Он кивает. — Понял. Никакого нытья, — шагая вперед, он утягивает Кита в еще одно объятие. — Спасибо. Спасибоспасибоспасибо. Ты и понятия не имеешь, как много это для меня значит. Чувствуя себя неловко, Кит освобождает свои руки и неуверенно обвивает их вокруг его спины. Он аккуратно касается его, но не совсем понимает, достаточно ли этого, так что еще и легонько похлопывает его. Странно ли это? Без сомнений, это странно. Слишком непривычно для него такое, чтоб относиться к этому нормально. Даже когда он старается быть дружелюбным, Лэнс находит способ ввести его в замешательство. Еще раз, почему он на это согласился? — Ага, эм, нет проблем, — говорит он, чувствуя и облегчение, и разочарование, когда Лэнс отстраняется. Они отходят друг от друга. Лэнс запихивает руки в карманы, а Кит свои скрещивает на груди. Тишина кажется просто невыносимой, так что он говорит первое, что приходит ему на ум. Вопрос, который мучает его уже много дней. — Эм, если уж региональные так для тебя важны, то почему ты пропустил свое прослушивание? И тут Лэнс мрачнеет. Это происходит так быстро, что Кит тут же жалеет о том, что вообще заговорил. Лэнс отводит взгляд и пожимает плечами. — А, это, хее... Моя, эм... моя племянница сломала руку, и я должен был отвезти ее в больницу... Кит моргает. Он... не такого ответа ожидал. — Оу... — он не знает, что сказать, но пытается. — Мне.. мне жаль. Лэнс снова пожимает плечами, поднимая на него взгляд и неловко улыбаясь. — Все в порядке. Она в порядке. Я убедил ее в том, что гипс - это круто, ведь на нем можно рисовать и все такое. Даже пришлось сказать ей, что я бы и сам не прочь сломать что-нибудь, чтобы мне наложили гипс, — он небрежно хихикает, отмахиваясь. — Все равно... у нас все еще есть шанс пройти, верно? Так что все хорошо. И теперь Кит разрешает себе улыбнуться. — Да, все хорошо. В течение какого-то момента они просто вот так стоят, смотрят друг на друга и улыбаются, и это так приятно, что Кит не сомневается, что Лэнс может услышать, как бешено стучит сердце у него в груди. Но тут детский визг все убивает. — Лэнс! Лэээээнс! Лэнс! Лэнс вздрагивает, окидывает Кита виноватым взглядом и подходит чуть ближе, вставая с ним бок о бок. — Сюда, Лео! — зовет он. Через пару секунд маленький мальчик проскальзывает в проход, замечает Лэнса и бежит прямиком к нему. Как только он приближается, Лэнс наклоняется и обнимает мальчика, поднимая его вверх. Тот начинает молотить по воздуху руками и ногами. — Опусти меня! — требует он. — Лэнс! Опусти меня! Лэнс цокает языком. — Что мы говорили тебе о криках и беготне в общественных местах? Мальчик тут же сникает, опуская голову. — Что так делать нельзя... — мямлит он. Лэнс кивает и ставит его на ноги. Внезапно в поле зрения появляется девушка, спешащая к ним со всех ног. Ее волосы собраны в высокий хвостик и... Кит понимает, что уже видел их здесь. Теперь, когда ему видно ее лицо, он замечает, что она очень похожа на Лэнса. Их носы слегка различаются, да и формы челюстей, но глаза и контуры губ совершенно одинаковы. — София, разве ты не должна за ним приглядывать? Она хмурится, скрещивая на груди руки и отставляя одну ногу. В руках она держит книгу, но Кит не может разглядеть ее названия. — Я приглядывала, пока он не улизнул, чтобы найти тебя. Ты сказал, что будешь быстро. И что ты делаешь здесь? — спрашивает она, изогнув одну бровь, и переводит взгляд на табличку с названием секции. Щеки Лэнса краснеют, но он тут же хмурится и копирует ее позу. — Я просто с Китом разговаривал, — говорит он в свою защиту, показывая большим пальцем куда-то за свое плечо. Она переводит на него свой взгляд, осматривая его с головы до пят с каким-то любопытством. Но тут Лео спрашивает: — Кто он такой? Тут фирменная ухмылка Лэнса появляется на его лице. Та самая, которую Кит ненавидит. Затем Лэнс обнимает его своей рукой за плечо, и на этот раз Кит не может заставить себя ее ненавидеть. — Кит - мой партнер по танцам на соревнованиях, — гордо объявляет он, а затем показывает на остальных. — Кит, это моя младшая сестра, София, и братишка Лео. Брови Софии ползут вверх. — Я думала, люди ненавидят танцевать вместе с тобой? — А ну извинись. — Лэнс! — мальчик тянет Лэнса за футболку, протягивая ему книгу. Кит разбирает надпись «Перси Джексон». — Смотри, какую книжку я выбрал! Она красивая, — он показывает на Софию. — У Софии тоже есть книжка. — Здорово, маленький книгочей, — говорит Лэнс и треплет его по волосам. Но его брат тут же подозрительно щурится, осматривая Лэнса. — А где твоя книга? — Я, эм, — он потирает свою шею, — ничего не нашел. — Лээээээнс, ты сказал, что если я выберу книгу, то ты тоже выберешь. — Я помню, но... — В чем дело, Лэнс? Я думал, ты заядлый читатель, — произносит Кит, ухмыляясь ему. Лэнс удивленно смотрит на него, а затем тыкает в него пальцем. — Обойдусь без твоих подколов, — шипит он, и Кит хихикает, прикрывая рот, когда Лэнс вновь поворачивается к брату. — Я просто пока ее не нашел. Не знаю, эм, подойдет ли мне что-нибудь? Может, в следующий раз... — Могу что-нибудь посоветовать, — внезапно говорит Кит, привлекая к себе всеобщее внимание. Он чувствует, как горит его лицо. Он, вообще-то... не хотел открывать рот. Но Лэнс ослабил его бдительность, а помогать клиентам уже как-то вошло в привычку, так что... Он продолжает, раз уж начал. — Да? — спрашивает Лэнс, изогнув бровь. Кит отворачивается от него, чтобы скрыть жар, приливший к его шее. У него уши горят. — Да, идите за мной, — даже не проверяя, топают ли они следом, он петляет между рядами магазина, направляясь к секции научной фантастики. Там он замедляется, проходя мимо полок и мельком пробегаясь по названиям, а затем тормозит у буквы А. Он вытаскивает книгу и показывает ее Лэнсу. Он неуверенно ее принимает, в удивлении вскидывая брови, когда читает с обложки: — Автостопом по галактике? Серьезно? Это по ней фильм сняли? Кит кивает и касается переплета. — Да, но книга намного лучше. Одна из моих любимых. Думаю, она... достаточно нелепа, чтоб тебе понравиться. Лэнс щурится, но растягивает губы в улыбке. — Прям и не знаю, обидеться мне или принять это, как комплимент. Кит пожимает плечами и тоже ухмыляется. — Все и сразу. — Лэнс! Я есть хочу! — говорит Лео и тянет Лэнса за футболку. — Зайдем перекусить по дороге домой? Лэнс фыркает и треплет его по волосам. — Ты же знаешь, что mama убьет нас, если мы сытыми явимся к ужину. Может, я куплю тебе молочный коктейль? Глаза мальчика начинаются светиться, и он становится похожим на маленькую улыбающуюся копию Лэнса. Хоть у него и не хватает пары зубов, да и волосы намного короче, Кит видит неоспоримое сходство. — Да! — Хорошо, давайте только расплатимся за книги, — мальчик тут же убегает, и София уходит вслед за ним, не забывая напоследок окинуть Кита любопытным и резким взглядом через плечо. На ее губках играет легкая улыбка, которая чем-то напоминает ему о Пидж, так что Кит не ощущает никакого дискомфорта. Лэнс оборачивается на него, привлекая к себе внимание. — Увидимся завтра, значит? — Ага, — говорит Кит, слабо кивая. Он ловит себя на том, что беспокойно ерзает и пальцами мучает ткань своих штанов, так что он тут же скрещивает на груди руки. — Нам нужно начать тренировки, если мы планируем пробиться вперед. Лэнс улыбается. — О, мы пробьемся. Кит ухмыляется, наклоняя голову. — Ага, если ты не будешь отставать. Лэнс смеется. — Это ты мне вызов бросаешь? Кит отвечает мгновенно. — Да, бросаю. Лэнс улыбается, опуская подбородок и глядя на Кита исподлобья. Он уже начинает отходить, держа одну руку на своем бедре. — Постарайся, маллет, — тянет он веселым низким голосом. У Кита от этого по спине проносится рой мурашек. Затем Лэнс хохочет, разворачивается на пятках и уходит. Он машет на него книгой через плечо. — Спасибо за книгу! Остаток своей смены Кит проводит с легкой улыбкой на губах. Видимо, это как-то красит его, потому что пара покупателей даже осмеливается попросить у него помощи. А виноват во всем Лэнс.