Будущее уже произошло

«Мы знали друг друга всегда, но встретились только сейчас. Время не линейно. Прошлое и будущее пересекаются между собой в потоке вечности. Будущее уже произошло. Нам не нужно знакомиться и узнавать друг друга. Мы можем вспомнить... Мы были вместе... всегда.» П. Пламенев

- Тауриэль!- кто-то звал ее, пока она стояла в оцепенении, толком не различая ничего вокруг,- Тауриэль, ты чего? Ее встряхнули, не грубо, но достаточно, чтобы привести в чувства. Когда она разглядела Леголаса, то обрадовалась ему, не сразу сообразив, откуда он появился здесь. Принц смотрел на не встревожено, придерживая под локоть, пока она, как безумная, повторяла: «Нэнар, Нэнар…» - Да что с тобой?- не выдержал Леголас,- Пауки тебя что ли укусили? Тауриэль! - Пауки?-переспросила девушка, озираясь по сторонам, ничего не соображая, как после контузии. Только сейчас эльфийка поняла, что они находятся на границе Лихолесья, именно здесь они с Кили впервые встретились, когда она спасла его. Все именно так, как обещал Нэнар. Неужели получилось? Это не сон? Нет, это определенно была явь и все было настоящим: Леголас, что взирал на нее с беспокойством, легкий осенний ветер, что шевелил листья на деревьях, лес…Это было волшебство, притом самое удивительное на свете. Неужели и Кили где-то совсем рядом? - Кили…,- прошептала Тауриэль, пытаясь сориентироваться где именно она нашла его, но в голове была каша и неразбериха. Леголас уже выглядел испуганным за нее не на шутку, опасаясь, не тронулась ли она мозгами,- Я сейчас…сейчас… И понеслась прочь. Леголас кричал ей что-то вслед, но она не слушала. Вокруг летали стрелы, другие эльфы истребляли полчище пауков, пока она сама пыталась найти нужную тропу. Где это было? Не вспомнить! Видение обрушилось на нее резко, как лавина, пришлось ухватиться за ствол дерева, дабы не упасть. Тауриэль будто видела себя со стороны, как она двигается, куда идет, как отправляет каждую свою стрелу в полет… и тут же все закончилось, оборвалось, будто и не было. Но теперь она знала нужное направление. Крепко сжимая в руке лук, укладывая стрелу в тетиву, она бежала легко и неслышно, трепетное волнение переполняло ее: она увидит Кили, должна. Надо только все сделать правильно, надо только успеть. Он выживет, обязательно, чего бы Тауриэль это не стоило… Когда она нашла его, то едва не выронила лук. Те же темные волосы, карие глаза, что всегда смотрели так проникновенно, немного полноватые и манящие губы. Все так, будто ничего не происходило: ни разлук, ни сражений, ни его гибели. Все замерло внутри у эльфийки от переполнявшей ее радости, которая граничила с желанием расплакаться от горя. Но какое же это теперь горе? Она уже выплакала все глаза, скорбя по нему, заламывая пальцы, беззвучно воя, словно волк на луну. Вся эта боль должна уже отболеть. Тем более, что все получилось. Только почему вместо радости сердце заполняет тревога? Липкий страх сковывает, мешая здраво мыслить, но включить голову приходится, иначе всему конец. Кили отбивался от сразу нескольких пауков, но те были сильнее. Руки так дрожали, что Тауриэль испугалась, что может попасть в самого Кили, поэтому лучше предпочесть ближний бой. Первый паук получил клинком в глаз, затем тут же в сердце. Второй – тоже в сердце, третий – в пасть. - Кинь мне нож, скорее!- услышала Тауриэль такой родной голос позади себя. Обернуться, чтобы взглянуть на него вблизи, было страшнее всего, ладони вспотели, а сердце вырывалось из груди. Тауриэль прекрасно помнила, что не дала тогда Кили оружие в руки. В этот раз она поступила так же, решив как можно дольше оттянуть тот момент, когда нужно будет встретиться с ним взглядом. Прикончив очередного паука, она швырнула нож через спину, ловко уничтожая последнего. Обернуться все же пришлось. Кили стоял, взлохмаченный и растерянный, местами еще обвитый паутиной, но реальный, живой, только протяни руку и почувствуй тепло его тела, однако притронуться Тауриэль не смела. Она стояла, крепко сжав челюсти, стараясь не разрыдаться, ничем себя не выдать. Рассказывать правду было нельзя – не поверит, лучшим решением было пустить все на самотек. - Стой на месте гном, и без шуточек,- довольно жестко произнесла эльфийка, но эта выдержка дорого ей стоила. Она подошла ближе, держа меч на расстоянии вытянутой руки, демонстрируя, что если он ослушается ее приказа, то она готова моментально это пресечь,- А теперь иди. Принц Леголас разберется, что делать с вами дальше. Кили нехотя поплелся, периодически оглядываясь на Тауриэль. Она ступала у него по пятам, меч в руке подрагивал. Какая же это мука! Снова встретить его, когда, казалось, в жизни без него не будет света, а теперь держаться холодно и отстраненно, будто и не знакомы вовсе. Тауриэль вспомнила, как он улыбнулся ей в самые последние мгновения своей жизни, словно утешая – «Все нормально. Я не жалею», но она гибла вместе с ним уже тогда. Зря она это вспомнила. Воспоминания спровоцировали новую вспышку видений, которые были до невозможности реальны. Вся боль от потери обрушилась на плечи, придавив, словно валун. Тауриэль замерла, не в силах вдохнуть, раз за разом переживая те самые события снова и снова. Меч выпал из ослабевшей руки, а сама эльфийка опустилась на колени – ноги отказывались идти. - Эй, ты чего?- Кили подошел к Тауриэль, заглядывая ей в лицо. Было непривычно, что в таком положении он был выше ее. Наваждение отступило, но в глазах двоилось. Лицо Кили было слишком близко, и в какую-то секунду эльфийка поймала себя на мысли, что может отвести от него взгляд. Слишком интимно. Нельзя. - Ничего,- только и выдавила она, удивляясь вдруг осипшему голосу. - Идти сможешь?- спросил Кили и, не дождавшись ответа, вдруг обнял ее за талию, словно делал это не впервой, помогая подняться на ноги, другой рукой всунул меч ей в ножны. Затем они побрели дальше, в то время как гном все еще служил ей опорой,- Все эльфийки такие хилые, что чуть что в обморок падают? - Ничего я не хилая!- взвилась Тауриэль, но продолжала буквально висеть на Кили, с трудом переставляя ноги. Тауриэль могла бы подумать, что это слишком унизительно – ее слабость, но ведь это же Кили, а ему можно довериться, можно не бояться показать себя настоящую. - Ладно,- отмахнулся гном, искоса поглядывая на нее, продолжая путь,- Видел, что пауков этих ты нормально отделала. Как зовут-то тебя? - Тауриэль,- выдохнула девушка. Отчего-то каждое слово давалось ей с трудом, будто грудь сжата в тисках, что не вдохнуть. - Красиво,- оценил гном, отчего-то усмехаясь, а затем сам представился,- Я Кили. Они уже подходили к остальным, поступь эльфийки становилась все более уверенной. Заметив всего через пару деревьев других эльфов, Кили убрал руки, отступая от девушки на пару шагов. Тауриэль осенило лишь сейчас: - Ты мог забрать мой меч,- сказала она, пока Кили убрал руки за спину, изображая пленника,- Почему ты этого не сделал? - А смысл?- пожал плечами гном, посматривая в сторону эльфов, которые уже обыскивали его друзей. Тауриэль не могла отделаться от ощущения, будто она спит. Хотелось притронуться к нему, чтобы он вновь притронулся, хотелось, чтобы в его глазах снова читалась любовь к ней и нежность, а сейчас просто поверхностный флирт. В лучшем случае, если она себе это не нафантазировала,- Так ты будешь меня вести к остальным, или как? - Без глупостей,- отчеканила Тауриэль, но Кили лишь улыбнулся уголком губ. Он уже не особо верил в ее силу, но все равно подчинился ей. - Ты привела еще одного?- спросил Леголас, переходя на эльфийский, когда увидел своего капитана стражи в компании гнома, затем внимательно осматривая саму эльфийку с головы до ног,- Ты в порядке? - Да, спасибо. Пока Кили присоединялся к своим друзьям, Тауриэль кивнула, стараясь выглядеть как можно собраннее. Получалось плохо. *** - Ты не обыщешь меня?- нахально спросил Кили, когда Тауриэль уже собралась закрывать двери его камеры,- Вдруг у меня что-то ценное в штанах? - Не сомневаюсь,- улыбнулась Тауриэль, замечая, что он растерялся от такого ответа больше, чем если бы она оскорбилась. Щелчок замка, и с трудом отцепив свои руки от решетки, Тауриэль отошла от камер заключенных. - Почему этот гном так уставился на тебя?- спросил ее Леголас, когда она проходила мимо него, всячески избегая взгляда принца. - Тебе показалось,- бросила Тауриэль, не оборачиваясь. Леголас смерил Кили тяжелым взглядом. И только захлопнув за собой дверь своих покоев, Тауриэль сползла спиной по ней, зажимая ладонью рот, содрогаясь от беззвучных рыданий. Ей хотелось пойти к Кили, отпереть его темницу, выпустив и его самого, и его друзей, рассказать все как есть, но делать этого было нельзя. Гномы подумают, что она какая-то сумасшедшая, больная на всю голову эльфийка, или что к этому причастен Трандуил, заманивая их в какую-то ловушку, стремясь сделать все, чтобы до Эребора они не дошли. Нужно было придумать план. Побродив около часа по своей комнате, Тауриэль немного успокоилась и сделала кое-какие выводы: до определенного момента, все должно идти своим чередом. Когда следует вмешаться, девушка пока не понимала, но сейчас оставалось быть лишь наблюдателем. Кто-то освободил гномов тогда, вероятнее Бильбо, она не видела его среди остальных пленников, а значит он сделает это и сейчас. Но отказать себе в возможности поговорить с Кили, как тогда, Тауриэль просто не могла. Когда стемнело, она легкими и почти неслышными шагами спускалась по ступеням, ища глазами нужную ей камеру. Кили сидел на полу, вертел в пальцах ту самую памятку, с которой все началось, которую затем передал ей. Которую она вернула ему, после его смерти. Тауриэль поняла, что каждое подобное воспоминание, вызывает в ней видения, о которых говорил Нэнар. Она изо всех сил старалась прогнать его, но мертвое тело Кили никак не желало пропадать из периферии. Вдох-выдох. Испарина выступила на ее лбу, тут же замерзая. Нужно подождать, пока пройдет, нельзя кому-то показываться в таком виде. Когда в глазах вновь появились очертания предметов, эльфийка заметила, что на нее смотрит светловолосый гном, которого она конечно же узнала - Фили, брат Кили. Он глядел на нее с недоумением, но отчего-то без враждебности, что было удивительно, учитывая, как обошлись с ними лесные эльфы. Камера Фили была расположена почти впритык к камере Кили, а значит, он будет слышать весь их разговор. Как Тауриэль не обратила на это внимание тогда? Эльфийка тут же залилась краской, представляя, как Фили слушал их с Кили разговоры про звезды, огненную луну, его обещание…Захотелось молча развернуться, отправиться в свои покои, но желание вновь увидеть любимого человека пересилило все. - Что это?- спросила Тауриэль, указывая на предмет в руках Кили, хотя заранее знала его ответ. - Рунный камень,- ответил гном, не поднимая глаз, продолжая вертеть камень в руках, периодически подкидывая его вверх. Тауриэль улыбнулась. Все было в точности как тогда: разговоры почти до утра, его увлекательные рассказы о жизни и путешествиях, что завораживали. Тауриэль почти не покидала Лихолесье, поэтому мало чего видела, а Кили знал так много, что будто был старше ее на целую жизнь. Забылся Фили, который явно их слышал, но вел себя тише воды, не мешая их душевной беседе. Нужно было уходить, скоро рассветет. Возможно, где-то рядом уже бродит Бильбо, стараясь спасти своих друзей из плена, а Тауриэль лишь портит все своим присутствием. Но она так скучала по Кили, по его бархатному голосу, по тому, как блестят его глаза, когда он увлекается, погружаясь в собственные воспоминания, что буквально через силу заставила себя подняться на ноги. - Мне пора,- Тауриэль нехотя сделала пару шагов от решетки. Лицо Кили тоже погрустнело, а взгляд потускнел. Тауриэль уже отвернулась, когда Кили неожиданно резко схватил ее за запястье, просунув руку через решетку. - Еще придешь?- спросил он с надеждой в голосе. Тауриэль застыла, не в силах пошевелиться и разорвать это прикосновение, от которого тепло расползалось по всему телу. Выдержка подвела эльфийку, прильнув к двери темницы, крепко обхватив пальцами решетку, она зашептала быстро и горячо, просунув лицо между прутьями: - Я бы хотела отпереть тебя,- слова лились одним сплошным потоком, бесконтрольно, зато искренне и честно. Кили все еще сжимал ее ладонь, оторопев от происходящего, изумленно заглядывая ей в лицо, внимая каждому слову,- Вытащить отсюда тебя и твоих друзей, но не могу. Дело не в том, что мне за это будет, а в том, что...о, боги, и это я не могу сказать,- она буквально застонала от собственного бессилия,- Мне так много нужно было бы тебе объяснить… Тауриэль опустила голову, а затем наоборот запрокинула ее вверх, чтобы слезы не скатывались по щекам. Она винила себя за эту слабость, за неумение владеть собой, но когда Кили крепче сжал ее пальцы, девушка нашла в себе силы посмотреть ему в глаза. Он уже не выглядел удивленным, скорее серьезным, в глазах гнома была тоска, но какая-то светлая и нежная. Будто он все понимал, будто знал, что творится у нее на душе, ведал обо всем, что она не имела права ему рассказать. И слова резко закончились, а вырвать руку из его руки не было сил. - Ты придешь завтра?- повторил свой вопрос Кили, как завороженный, любуясь эльфийкой,- Если ты придешь, мы могли бы снова говорить, обо всем, что тебе интересно, о чем захочешь. Только приходи… - Завтра вас уже здесь не будет,- Тауриэль устало прикрыла глаза, прислонившись лбом к холодному железу решетки, и, замечая замешательство Кили, пояснила, переходя на едва слышный шепот,- Не спрашивай откуда я знаю, но сегодня вам помогут сбежать. И ты должен бежать, слышишь? Доверься этому человеку. Мне, правда, уже давно пора уходить. Быстро отпрянув от решетки, она уже собралась практически удариться в бегство, только бы не мучится, не поддаться соблазну помочь любимому, но тут услышала треск ткани, который заставил ее остановиться. Обернувшись, она увидела, как Кили, смутившись, тут же убрал руку от нее. Очевидно, он постарался задержать ее еще хоть на миг, ухватившись за то, до чего смог дотянуться, немного надорвав ее форму. - Прости,- виновато прошептал он, краснея до корней волос,- Я лишь хотел спросить…Мы еще увидимся? Когда-нибудь? «Сейчас точно отрою эту чертову решетку, и…» Нет, нельзя. - Да,- вместо этого ответила Тауриэль, а Кили просиял,- Мы еще увидимся. - Тауриэль!- окликнул гном ее вновь, когда она почти уже скрылась из виду,- Я буду ждать! Тауриэль уже не обернулась, лишь остановилась на мгновение, но не смогла скрыть улыбку, затем, все же, покидая темницы. Кили развалился на холодном и жестком тюремном лежаке, убрав руки за голову, рассматривая мрачный потолок, не прекращая улыбаться. - И как это все понимать?- послышался голос Фили из другой камеры, не сердитый, а скорее насмешливый,- Ты и эта длинная? Кили, ты ей хоть до груди достаешь? Или это умысел такой, чтобы найти себе оправдание и без проблем на сиськи пялиться? - Заткнись, Фили,- так же беззлобно ответил ему брат. - Чего носы повесили?- раздался вдруг голос Бильбо Беггинса, а затем послышался звук отпирающихся один за другим замков.