Случай

Слезы Кэрол и её поцелуи растопили сердце Дэрила, который к концу вечера лишь послушно кивал, слыша, что она обязательно отменит свадьбу и что у них все будет хорошо. Пусть не сразу, но обязательно будет. Он проводил ее, вовсе не желающую уходить, но понимающую, что мачеха поставит весь город на уши, не явись она ночевать домой, и снова кивнул в ответ на обещание прийти на следующий вечер. До этого следующего вечера нужно было ещё дожить. Но теперь, когда Кэрол приняла решение отказаться от, как оказалось, вовсе ненужной ей, нежеланной и неинтересной свадьбы, было гораздо легче. Если бы её спросили, когда именно она приняла это решение, она бы и сама не смогла ответить. Может быть, тогда, когда увидела Дэрила, мрачного и грустного, у дверей его дома. Может быть, когда чуть не ударила его, такого колючего и ранимого одновременно. А может быть, когда поцеловала и поняла, что именно это она хочет делать всю оставшуюся жизнь. Касаться его, целовать, быть рядом. Наутро её энтузиазм нисколько не угас и она спустилась вниз, ведомая единственным желанием поговорить с Лидией, которая вчера уже почти спала, когда Кэрол вернулась домой, и сказать ей, что никакой свадьбы не будет. Но мачехи внизу не оказалось. А миссис Янг, которая уже пришла на работу, невзирая на то, что в её обязанности приготовление еды не входило, подмигнула ей и быстро соорудила пышные и вкусные оладьи вместо привычных тостов. Кэрол ела их прямо с пылу с жару и не могла остановиться. Такой сытости она не чувствовала утром, наверное, никогда. И тут же пообещала себе, что у них с Дэрилом всегда будут сытные завтраки. А ещё обеды и ужины. Сытные и счастливые: полные улыбок и поцелуев. Вот только… нужно ли это ему? Нет, не нынешние поцелуи и все то, чего ещё так сильно — впервые в жизни — хотелось. А все эти завтраки, обеды и ужины, совместный быт и целая жизнь вместе впереди. Он ведь так молод… Разница в три года показалась вдруг Кэрол огромной пропастью. Но, в любом случае, узнав то, что она может чувствовать по отношению к мужчине, она считала просто преступлением соглашаться выходить замуж за Эда, который не вызывал у неё и десятой доли этих чувств. Это будет несправедливо не только по отношению к самой себе, но и к нему. Ведь он тоже не заслуживает жены, которая никогда не будет любить его. Закончив завтрак, Кэрол, пока не угас энтузиазм, прошла в комнату к Лидии. Постучала, приоткрыла дверь и увидела мачеху лежащей в постели. Шторы были задернуты и в комнате царил полумрак. Лидия лежала с мученическим выражением лица и даже не шевельнулась, когда дверь открывалась. Знала, что Кэрол сама поймёт её состояние и не будет тревожить до завтрашнего дня. Мигрени мачехи были для Кэрол уже привычными: раз в месяц она просто не выходила из комнаты, переживая страшные приступы боли, которым не помогали никакие лекарства. Что ж, озвучивание новости про отмену свадьбы придётся отложить. Ведь говорить сейчас Лидии то, что наверняка огорчит её, было бы не самым лучшим решением. Но поговорить с кем-то обо всем этом хотелось так сильно, что Кэрол не находила себе места. Она даже на кухню вернулась и сказала радостно кивающей миссис Янг, не понимающей ни слова из её речей, что она приняла чертовски важное решение и отменяет собственную свадьбу, которая должна состояться уже через каких-нибудь пару недель. Но нет, говорить эту новость тому, кто ничего не понимает — совсем не то. Потому Кэрол собралась и отправилась в книжный магазин. Туда, где она знала, всегда её поймут и поддержат. Она внеслась в полутёмное помещение и, заметив, что посетителей в это время нет, громко выдохнула вместо приветствия: — Я решила отменить свадьбу! Дейл охнул и схватился за сердце, а Ирма только улыбнулась. Казалось, что она вздохнула с облегчением, узнав эту новость. — Как же так, Кэрол? Ты уверена? — спросил мистер Хорват, снова помогая ей сесть поудобней и предлагая чашку чая, который они в прохладное время года распивали круглыми днями — ведь чайная лавка находилась как раз напротив их магазинчика. — Уверена. Абсолютно уверена, — твёрдо кивнула она и с теплотой взглянула на то, как он наливает для неё чай. — А как отреагировала Лидия? — поинтересовалась Ирма. Её голос сегодня был ещё более тихим и слабым, чем в прошлый раз. Кэрол посмотрела на неё, но что-то подсказало ей, что вопросы сейчас будут неуместными. — Лидия ещё не знает. На самом деле, никто ещё не знает. Но мне нужно было сказать хоть кому-то. — Чтобы потренироваться говорить эти непростые слова? — проницательно уточнил Дейл. А Кэрол грустно кивнула. — Вам сказать оказалось просто. И Андреа будет просто сказать. А вот Лидии и Эду… я не знаю, как говорить. Мне кажется, что в нужный момент у меня просто откажет язык и я буду лишь открывать рот, да так меня и под венец отведут, хватающую ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег. — Не преувеличивай, дорогая, — рассмеялась Ирма. — А если тебе настолько сложно, что ты боишься так и не вымолвить этих слов, чтобы никого не расстраивать, то я готова сама позвонить Лидии и все сказать за тебя. Тебе придётся только кивнуть, когда она спросит, правда ли это! — Спасибо, — с улыбкой качнула головой Кэрол. — Это было бы просто чудесно, но я должна сделать это сама. Как бы мне ни было страшно. — Что ж, тогда я могу лишь поздравить тебя с правильно и, главное, своевременно принятым решением. — Вы так уверены, что оно правильное? — А ты разве нет? Кэрол, которую все ещё грызли сомнения, пожала плечами. — Ты не любишь его, девочка. Дай себе шанс найти настоящую любовь. Кэрол уже готова была поделиться тем, что она, кажется, нашла эту самую любовь, пусть и не там, где ожидала, но тут заметила слёзы в глазах Ирмы, обращённых на мужа, консультировавшего зашедшего только что в магазин покупателя. — Мне осталось три месяца, не больше, — тихо сообщила она. — Я не говорю Дейлу, не хочу портить эти последние недели. Просто стараюсь быть рядом, пока могу. Кэрол сдавленно охнула и зажала ладонью рот, но слез сдержать не могла. — Иди, а то он сейчас что-то заподозрит, — обняв Кэрол, прошептала Ирма. — И будь счастлива, моя дорогая. Помни, ты никому и ничего не должна в этом мире, кроме себя самой. А себе ты должна счастливую жизнь, полную любви. Шмыгнув носом, Кэрол кивнула и, махнув рукой встревоженно наблюдающему за ними Дейлу, торопливо покинула магазин. Но не успела она пройти и десяти шагов, почти ничего не видя перед собой из-за пелены слез, застилающей глаза, как кто-то осторожно коснулся её руки. Торопливо вытерев слёзы, Кэрол с удивлением взглянула на темноволосую девушку из чайной лавки — постоянную посетительницу книжного магазина. — Идём, — позвала её девушка и недоумевающая Кэрол последовала за ней. Она и сама не знала, почему не стала противиться или задавать вопросы. Просто в этом «идём» было столько естественности и в то же время настойчивости, что иной мысли, кроме как пойти вслед за знакомой незнакомкой, даже не возникло. Когда они оказались в небольшой, такой же скудно освещенной, как и книжный магазин, чайной лавке, где витало невообразимое количество самых разных ароматов, девушка спросила: — Чаю? — Нет, спасибо, я только что у Дейла выпила. — Ты плакала. Тебя Он обидел? — Дейл? — Кэрол изумленно рассмеялась. — Разве он способен кого-то обидеть? — Нет, — девушка даже поморщилась от раздражения, что её не понимают. — Не Дейл. Он. — Кто он? В этот момент Кэрол даже оглянулась на дверь, рассчитывая, как быстро она сможет убежать из этой лавки. Ведь незнакомка, судя по всему, была немного не в себе. — Ты ведь выходишь замуж. За Него. — Ты про Эда? — увидев мрачный кивок, Кэрол начала о чем-то догадываться. — У тебя с ним что-то есть? Было? Он бросил тебя ради меня? — Да. Заметив её замешательство, девушка горько рассмеялась. — Не нужно ничего говорить, я рада, что он это сделал. Сама я уйти уже не могла. Но сначала я ненавидела тебя. Даже устроилась работать поближе, чтобы видеть тебя, чтобы понять, чем ты лучше. А потом, когда прошло время, когда я смогла трезво посмотреть в прошлое и понять… Эта моя зависимость — она была нездоровой. И тогда я начала радоваться, что он ушёл. И в то же время… я понимала, что должна сказать тебе, предупредить тебя. Но… но раз ты выходишь замуж за него, то ты ведь все уже знаешь и тебя все устраивает. Я так утешала себя, но сегодня, когда я увидела тебя, а ты плачешь… Он сделал тебе больно? Плохо улавливающая суть сбивчивой речи незнакомки Кэрол только озадаченно покачала головой: — Если ты все ещё об Эде, то он никогда не обижал меня. Ни морально, ни физически. — Значит, он держится. Может быть, он любит тебя и готов держаться всю жизнь? Я Мэри, — вдруг сказала девушка, недоверчиво глядя на неё. — Кэрол. И я по-прежнему не понимаю, о чем ты. — Он… нежен в постели? — нерешительно спросила Мэри. Залившись краской, Кэрол честно ответила: — Не знаю. — О… — взгляд Мэри был красноречивым и содержал в себе столько жалости, что даже нехорошо стало. — Значит, он ждёт свадьбы… чтобы ты никуда потом не делась. Не выходи за него, Кэрол! А если думаешь, что я вру, что я говорю это из ревности, просто проведи с ним сначала несколько ночей. И замечай все мелочи, потому что он может скрывать свои наклонности. — Наклонности? Кэрол, несмотря на то, что она уже решила не выходить за Эда, было неприятно выслушивать такие речи в его адрес. И все же… И все же в глубине души она верила Мэри, которая вместо ответа просто задрала блузку до груди, показывая бледный живот, покрытый темными пятнышками. Кэрол пришлось целую минуту смотреть на них, чтобы сообразить, что это ожоги. — Он садист, Кэрол. Самый настоящий садист, — тихо прошептала Мэри срывающимся голосом. И в этот миг Кэрол поверила ей окончательно.