***
Какое твоё любимое время года? В детстве на этот вопрос у Лиён был только один ответ: зима и ничего другого, точка. Именно в зимние месяцы можно насладиться тем, чего не предоставляет ни один другой сезон. На скорость спускаться с ледяной горки, добираясь со школьными друзьями до импровизированного финиша из пакетов; возрождать из года в год Тоторо*, их с папой детище из снега, большой ком с ушками из старых тапок, усами-ветками и прилепленным хвостом. А после проделанной работы, есть мамино печенье, наблюдая, как снежинки ложатся на окно и выбирать самую красивую. Какое твоё любимое время года? Сейчас ответом будет лето. И здесь нет особой причины, летом просто тепло, вот и всё пояснение, можно спать с открытым окном, поскольку проскальзывающий к кровати свежий ветер иногда помогает отогнать дурные мысли, и из-за этого засыпается чуть лучше обычного. А зима… то, ради чего она ждала наступления этого времени, стало мучительным напоминанием невозможного. Теперь только одевайся теплее и ешь покупное печенье, разве что, уже не выбирала, а в каждой падающей снежинке видела чистую, неповторимую красоту. Пройдя первый поворот и три минуты пути Лиён поняла, что сегодня, завтра, через неделю и месяц, летний период будет ассоциирован не только с тёплой, не напрягающей погодой, это начало чего-то большего. Свободы? Толпа, как на конвейере, десятками поступает в её сторону, самый оживлённый участок и тот девушка проходит, даже не дрогнув. Вроде всё привычно и до приторности знакомо, но в тоже время что — то в этой обстановке изменилось, по крайней мере ей так показалось. Но в действительности это были те же лица, однообразные, не меняющиеся вывески магазинов, всё это осталось, менялась лишь она. Джин заулыбался, увидев, как внимательно, соблюдая все правила и не сходя с воображаемой тропы Лиён идёт в сторону больницы. Когда девушка начала подъем по лестнице, он зашёл за стоящую возле входа колонну, ожидая, когда она доберётся до последней ступеньки. Так четыре, три, два, — Сокджин не думал, как выглядит со стороны. Без разницы. Один,— и из-за колонны появляется вытянутая рука с красным яблоком. Такая неожиданность заставила девушку остановиться, быстро сдёрнув наушники. Это ещё что? Но ответ в виде выходящего Кима, пришёл сам собой. — А это для тебя, — перекладывая в её ладонь яблоко, — Лиён, ты как улитка ползла по дороге, как же умудряешься ещё вовремя приходить, — счастливо улыбаясь, подставил свой локоть так же, как это делает Роза, — Пошли. Положив яблоко в рюкзак, ещё не отойдя от такого появления, осторожно взялась за край его рубашки. — Давай пешком пройдёмся, — уводя от лифта. Но шли они не в сторону кабинета профессора, а в находящийся чуть дальше маленький проём между коридором. — У меня в запасе ещё пять минут, поэтому, — доходя до нужного места, стал напротив неё. — Лиён, сейчас больница переживает не лучшее время, специалистов не хватает, поэтому работают практически все за двоих. И, — взял её ладони в свои, начиная не спеша раскачивать, — Поэтому в течении двух следующих недель наши сеансы не возможны. До этого следила за совместным движением их рук, но после этих слов, девушка направила взгляд лично на него. Что сейчас в её глазах, сожаление? Пожалуйста, пусть это будет именно оно. — Пока, — слегка растерялся от её взгляда, — Пока побудешь как раньше, с профессором Чхве. Как раньше, — теперь эти слова поставили её на место. Кроме Кима никто не знает, что у неё происходит, только у него получилось, хоть на немного вытащить её наружу и то, что пряталось внутри. И теперь даже на время возвращаться к «как раньше» совершенно не хочется. Коротко кивнув, выскользнула из его хватки, собираясь уйти. — А ну стой, — развернул обратно к себе, — Я тебя ещё не отпускал. Со стороны его касания могли выглядеть более чем через чур для их статуса врач/пациент, но до этого никому не было дело, Лиён принимала их как заботу, а Ким неосознанно приучил её так думать, хотя сам вкладывал в них чуть больше, чем знаки поддержки. Возвращаясь в прежнее положение уже более мягко продолжил: — Может в больнице у нас и не будет шанса пересечься, но я найду способы как за вами наблюдать Мин Лиён. — Не знал какие больше тебе нравятся, поэтому только так, — доставая из кармана ещё одно, теперь зелёное яблоко, - Всё в силе, помни об этом.***
Последующие три дня были просто адом. Джину казалось, что его всеми способами подталкивают написать заявление по собственному, поэтому, пришлось вспомнить студенческие бессонные ночи, как не успевая подрабатывать и запоминать материал, он иногда лишь в позднее время мог посвятить себя учёбе. Трое суток, не выходя из ночных смен, под утро его наконец отпустили до вечера домой, а потом снова несколько каторжных дней в этом здании. Профессор оказался прав, ему на сеансы с Лиён не хватило бы ни времени, ни сил, как бы их не отыскивать. Но сейчас у него в запасе четырнадцать часов свободного времени, минус шесть на сон, два на уборку и заполнение рабочих документов, в итоге семь часов реального отдыха, за вычетом ещё двух на которые у него давно зрели планы: позвонить Розе, узнать, как там Лиён, объяснить сложившуюся ситуацию и под этим предлогом прийти перед работой к ним. Идеально. Эта загруженность даже в каком-то смысли на руку. Всё шло прекрасно, ровно до того момента, пока Сокджин не оказался у знакомой комнаты, прислушиваясь к сотворённой ею мелодией, такой манящей, заставившей толкнуть дверь вперёд и замереть. Девушка, скрипка и его учащённый пульс. Какая к чёрту больница, всё что нужно стоит к нему спиной, плавно водя рукой по инструменту. Даже не имея музыкального слуха, можно понять, что играет Лиён превосходно, так эмоционально и страстно, полностью отдаваясь процессу. Роза нечего не сообщала о возможном госте, поэтому сейчас девушка не замечала восхищенного на себе взгляда, лишь когда закончила, сзади раздались тихие хлопки. На секунду испугалась, прижав скрипку со смычком ближе, но увидев Кима, спокойно выдохнула, опуская инструмент. Но ей показался странным его приход, тем более, что профессор рассказал, как упорно Сокджин трудится в надежде сохранить рабочее место, настолько, что приходится весь день проводит там и времени на неё не будет. Написав на бумаге, как показалось самую очевидную причину, отдала ему: Вас уволили? Да? В попытке сдержать смех, парень поджал губы, прислоняя к ним сжатый кулак. Ответить серьёзно, или насладиться непосредственной реакцией… Второе Покачал головой, соглашаясь с написанным. Боже, как ребёнок Прищурившись, посмотрела снизу вверх, передавая ещё одну: Что вы натворили, раз потеряли работу? Джин совершенно серьёзно ответил: — Сбежал к своей пациентке, — смотря точно на неё. Она не сразу уловила, этого, но потом поняла о ком речь. — Я, я? — тыча пальцем себе в грудь. — Ага, — так обыденно, как будто его даже не волновало это. Он с ума сошёл? Что за глупый поступок? Ради меня, зачем? Писать это не стала, действия будут куда эффективней. Схватив Джина за руку, начала стаскивать с кровати. — Лиён, что ты делаешь? — искренне удивляясь, послушно встал, но с места больше не сдвигался, как бы она не тянула, — Перестань, ты чего? — хотелось улыбаться, и именно это он и сделал. Это же серьёзно, а ему весело Приняв всё за истину, она очень разозлилась, и не оставляя попыток, двумя руками упёрлась в его спину, говоря, нет, быстро тараторя, но озвучивая каждую букву: — Не нужно из-за меня так делать, иди, — это самое длинное, что вообще звучало её голосом. Иди, иди, — уже громче говоря, продолжала толкать к выходу. Лиён не узнавала себя, ведь раньше, даже своё имя произнести по слогам едва удавалось, для этого нужно расслабиться, отключиться. А сейчас? — Что у вас случилось? — услышав шум, няня сразу же забежала в комнату. Розе показалось, или она слышала, как разговаривает Лиён. — Ничего, пожалуйста оставьте нас, — даже не словами, а своим непонятным взглядом, он убедил её выйти. Сделала, как ей сказали, но не до конца прикрыв дверь, всё равно тихонько осталась стоять, прислушиваясь к происходящему. Ким пообещал найти способ приглядывать за ней, но не так, не так это нужно было делать. Лиён вдруг ощутила себя виновной в его необдуманном решении, но если он так просто способен пойти на такое, то пусть, это его жизнь, поэтому девушка прекратила попытки вытолкнуть сначала из комнаты, потом из дома, а затем ещё сильнее подтолкнуть, возвращая к месту работы. Бросая укоризненный взгляд в его спину, вернулась на кровать, укладывая подушку на свои колени, а после обессиленно прижимаясь к ней лицом. Вот дурак, попытка намекнуть, что он готов любыми способами найти, как ей помочь и встретиться, провалена. Идиот. Но всё-таки её так удивительно чётко брошенная фраза на повторе крутилась в голове: «не нужно из-за меня так делать, иди» Она заволновалась и желание вырвалось вместе с голосом. Значит можно и так воздействовать. И вот он опять делает это, садиться близко близко, но ещё не придумав, что скажет, пока просто посмотрит, как тонкие пальцы то зажимают, то отпускают кончик подушки, прислушается к еле слышному сопению и глазами проведёт по выступающему позвоночнику. — Лиён, ты шуток совсем не понимаешь? Меня невозможно уволить, — пальцем начал вычерчивать на её открытом предплечье сначала маленький, а затем круг побольше, — Ай, такого ценного сотрудника терять, влезать себе в убытки, — продолжал говорить ерунду, надеясь разрядить обстановку, — Да ты знаешь, что когда я прохожу, всё отделение замирает, так и слышу их перешептывания «какой красивый» или «что я сделала в прошлой жизни, чтобы заслужить находится здесь.» Лиён должна сердиться, что её так легко провели, но болтовня Кима, довольно быстро добивается нужного эффекта, и уже после фразы: «Этой женщине лет семьдесят, но она каждый раз приходит и тянет свои сухие ручки к моим бокам.» Девушка отрывается от подушки, выставляя две ямки у щёк. — И только я отвернусь, — перейдя на шепот, — Раз, — ущипнул за левый, — Раз, — за правый бок. Всё получилось, когда в его ушах зазвенел задорный смех Лиён, даже это в ней выдает незрелость. Парень щекотал её до тех пор, пока звук мобильного не прервал их занятие. В ответ на звонок от него исходило только серьёзное: Да…понимаю…приду…минут тридцать. — Не могут без меня и часа провести, — улыбаясь. Но в этот раз девушка не попалась, заметив, что Джин расстроен, и прячет это за дурацкими выражениями и неестественностью на губах. А почему? Не хочет уходить? Лиён вдруг тоже передалась эта эмоция. Она уловила себя на мысли, что у Кима есть странная власть над ней. Когда говорит сделать что-то, берёт и делает, говорит успокоиться и сосредоточиться, выполняет и это. Она пропускает в себя, постоянно исходящую из него уверенность, вот почему тоже хочет, чтобы он остался, рядом просто очень спокойно, не надо волноваться о чём-либо, он говорит…она делает и всё меняется. Рука потянулась за карандашом, чтобы написать, как благодарна, что он пришёл и пожелать удачи, но её перехватывают. — Сыграй ещё.***
Проведя с ней ещё десять минут, лениво поднимается, понимая, что уже время. — Лиён, — остановился напротив книжной полки, — Долг или чувства? — смотря на её любимую книгу, он вспомнил заданный когда-то вопрос, ответ на который так и не получил. Девушка обратила внимание, на что направлен его взгляд и тоже вспомнила об этом. — Мне интересно, что ты думаешь, напиши пожалуйста, — ладони вспотели, а глаза уперлись в одну точку. Всё в нём. Весь он ждал, напрягшись. Она взяла его руку, так же мягко, как и он всегда брал её ладони, и вложила вырванный из блокнота лист. Смотреть, что в нём боялся, не хотел сейчас. Сокджин оттягивал этот момент до самого прихода в кабинет, но нет, не решился. Отработав одну смену, а затем ещё одну, эта бумажка так же лежала не тронутой. Просто посмотри уже. Собирая вещи, решился достать. Долг — Черт. Он бы тоже это выбрал, раньше. Сейчас всё изменилось.