Dusk till Dawn

POV Eddie       Сперва, когда нам только сказали об этой поездке, я подумал, что это благословение, не иначе. Тем более Беверли обещала исполнение моего главного желания, так что никакого иного чувства, кроме радости, я не испытал. Один номер с Тиффани... Эта идея изначально показалась мне весьма рискованной, но после первой ночи мне казалось, что риск оказался весьма оправдан. Поцелуи на моей шее, тихий шепот и привлекательная улыбка, чарующая улыбка, всплывают в памяти, словно это было не со мной.       Я будто находился в каком-то странном сне, в бреду, из которого хочется выбраться. У каждого был такой кошмар, когда вроде бы ничего такого и не произошло, но тревога внутри тебя медленно сжирала все ценные воспоминания до тех пор, пока кто-то не разбудил бы тебя.       Я проснулся. Проснулся, когда Тиффани пошла на попятную. Когда она смотрела на меня, словно я чужой человек, будто бы она не хотела меня, не любила меня. Да, любовь - это что-то высокое, не то, что она могла бы испытать, но неужели она не была влюблена? Беверли утверждала обратное...       Не появившись она на парковке около автобуса, я подумал, что, возможно, ей плохо. Ещё бы секунд тридцать, и я бы сорвался. Клянусь. Я бы помчался к ней, чтобы извиниться, просить прощение за то, что так отнёсся к ее словам.       Во время экскурсии я не мог думать ни о чем, кроме неё и того, как я должен был поступить. Вдруг, она испугалась? Что, если она просто застеснялась? А я повёл себя, как мудак, когда оттолкнул ее, вместо того, чтобы поддержать.       Сейчас, когда играет тихая музыка, я могу любоваться ее улыбкой, адресованной Бену. Они что-то мило обсуждали и обменивались блокнотами, попутно записывая какие-то фразы. «Толстяк» нашёл себе друга, который понимал его лучше всех нас. Ей он мог раскрыться, не задумываясь о том, что за этим последует. Тиффани прекрасно хранила секреты. Меня не могло это не радовать. Укол ревности, конечно, присутствовал, но отошёл на дальный план, когда я вспомнил о существовании Ричи, беззаботно попивающего тёмное пиво.       Тозиер то и дело ухмылялся, разглядывая Тиффани, изредка переводя взгляд на стенку. Сегодня он выглядел куда хуже, чем обычно. Огромные синяки под глазами свидетельствовали, что он совсем не спал этой ночью. Возможно, он развлекался с какой-то девицей, но вопрос, с какой? На экскурсии из всей нашей школы отсутствовали только Ричи и Тэффи. Я посчитал. И все сошлось около пяти раз. Я, черт возьми, даже вовлёк в это Стэнли.       Когда мы вернулись, было уже около десяти вечера. Тиффани, тихо посапывая на своей кровати, лежала на животе и обнимала подушку. Не могу сказать, что спала она крепко, но шорохи от моего прихода ее не побеспокоили. Её волосы были мокрые, а одежда, в которой она была до того, как я ушёл, воняла хлоркой. Вопрос, где она её взяла? Что произошло?       Конечно, я спросил. Ответ последовал не утешительный. «Я спала» - лживая фраза, которую я меньше всего хотел услышать, вертелась в голове до сих пор, ибо в тот момент я не смог разглядеть обман в чистых и невинных голубых глазах цвета лазурного берега. Я думал, что встретил ангела, но все было совсем не так. Ричи говорил мне, что я гребанный идиот, если считаю, что она монашка. Возможно, он прав. Но была ли она грешницей?       Кто знает. Святая с дьявольской улыбкой. Черт её подери, я бы продал душу, чтобы она всегда смотрела на меня так, как в ту ночь.       Я не был любителем литературы, отнюдь, меня всегда привлекали точные науки. Какие-то мысли о глубоком скорее ставили меня в тупик, чем вдохновляли. Я не умел вчитываться в текст, не верил ту самую любовь, которой посвящены тысячи и тысячи произведений. Но с тех пор, как я встретил Тиффани на биологии, ни о ком другом я думать не мог. На одержимость это было не похоже, ну, со слов психиатра...       Кажется, любовь и вправду была заболеванием, иначе по какой причине все сходят с ума? Химия, как сказал однажды Билли. Временами мне приходила такая мысль, что мой организм, не в том самом смысле, извращенцы, естественным путём полюбил ее. Мои атомы не могли без неё, а она без меня. Настоящие чувства не могут быть не взаимны. Вот как ненависть Ричи к Тиффани. Эти чувства абсолютно взаимны. И какие бы грязные штучки он не замышлял, она никогда не поведётся на его уловки.       — Ты видишь, что происходит? — шепчет мне на ухо Беверли, и я вздрагиваю. Она подошла с бутылкой пива и открывашкой, чтобы я выполнил грязную работу за неё, пока ее паренёк сидит с Урисом и увлечённо обсуждает последнюю игру нашей команды по американскому футболу.       — Что?       — Глянь на них, — я мгновенно осознаю, куда и зачем мне надо посмотреть. Мысли о Хокинс заполонили мою голову и отвлекли от происходящего в данный момент покушения. Покушения на сохранность нашей с Ричи дружбы, причём самим же Ричи.       Он, как ни в чем не бывало, подошёл к Хокинс. Они несколько секунд смотрели друг на друга, пока тот не протянул ей свою бутылку пива. Она, едва дотронувшись до его руки, посмотрела в его глаза и облизнула сухие губы, забрав бутылку. Тозиер воссиял и наклонился, чтобы сказать ей что-то такое, что не должен был слышать Бен.       — Какого черта, Беверли? Они теперь подружки?! — я пытался говорить тихо, но Беверли так не показалось. Она пригрозила мне пальцем и шикнула, а после зажгла сигарету. И без неё стояла жуткая вонь.       — Я решу эту проблему, — уверила меня Бевви, качая головой. — Всё под контролем.       — Контролем и не пахнет. Ему нельзя доверять, ты же знаешь! — я швырнул открывашку на прикроватный столик. В маленьком номере было тесновато, и я устроился в углу около окна.       — Брось, это всего лишь Тозиер. Они наверняка обменялись гадостями, он предложил ей выпить, а Тиффани из гордости взяла, — Марш пытается убедить меня в том, что все действительно так. Но я чувствую задницей, что что-то тут не чисто.       — И зачем ты тогда сказала мне глянуть? — мои брови поползли наверх, когда Тиффани подошла к Ричи, и он любезно отдал ей зажигалку и сигарету. — Блять, под контролем?       — Ты становишься помешанным, успокойся. Никто, кроме меня и Ричи не курит на постоянной основе. Тэффи на меня обижена, пытается насолить нам, — в голубых глазах подруги читается непоколебимая уверенность. Меня это слегка обнадеживает. — Остынь, реально. Насладись вечером, пока нас не потащили на очередную экскурсию.       Да, возможно, она права. Но я был далеко не идиотом и прекрасно знал, что свои кровные сигареты и любимую и зажигалку он кому попало не доверит, а Тиффани для него не более, чем предмет вечных издёвок. Но тогда что сейчас происходит?.. POV Tiffany       Утро началось так, будто бы меня облили ведром холодной воды. Я вскочила с кровати, когда услышала тихий шёпот Эдди у себя над ухом. Ситуация вышла довольно комичной, если посмотреть со стороны. Я, не зная, что и сказать, ляпнула глупое «Привет» и улыбнулась. Он улыбнулся в ответ и позвал на завтрак. Мы вели себя так, словно ничего и не было, но вопрос о том, чем я занималась вчера, все же прозвучал. Я сказала ровно то, что он и хотел услышать.       Во сне невозможно набедокурить и совершить всякие гадости, за которые сейчас мне невероятно стыдно. Чем я вчера думала? Неужто мне и вправду сносит крышу...       За нашим столом все было как обычно. Бен осуждал что-то с Беверли, Билли практически спал, а герой-любовник Урис неожиданно для всех сел за стол подружек своей девушки. На его месте я бы поступила так же, но, к сожалению, мне приходится улыбаться и делать вид, что все прекрасно, и мы типо веселимся, когда на душе кошки нагадили.       Единственным утешением стал Ричи, подошедший практически к концу нашей пирушки. Он задорно подпрыгнул на месте и улыбался всем присутствующим. Казалось, что он никогда не был так счастлив, как сегодня, а причиной тому был... Сон? Не знаю. Может, он был рад, что я никому не разболтала, и сам держал язык за зубами. Хотя откуда в его недалекой голове взялась бы эта мысль?       Вчера, когда мы попрощались после марафона по поеданию кислых мармеладок, то речи о каком-либо прикрытии не шло. Я не думала о том, что же скажут мои друзья, если узнают. Мне не хотелось представлять лицо Билли, ошарашенного моим поступком, а тем более кривую усмешку Беверли, которая говорила лишь о тотальном разочаровании. Я просто была собой, наслаждалась жизнью и смеялась с человеком, не желающим меня контролировать или манипулировать мной. Я не глупая, и достаточно начитанная, чтобы понять его хитрый замысел, если бы он существовал, конечно.       После пятичасовой прогулки в центре города мы всей нашей компанией ввалились в номер Беверли и Билли. Он был больше всех и выглядел намного лучше, если честно. У них даже был диван! И телек! Но у Бена и Ричи он тоже вроде бы имеется.       — Эй, ак-куратно, — Билли подходит ко мне, когда я едва ли не роняю зажигалку Ричи, который сейчас болтает с Беном.       Мы показывали друг другу заметки в наших дневниках, если это можно было так назвать. В основном я записывала туда списки дел или же короткие рассказы, в основном приключенческого характера. Пару раз я хотела написать что-то о любви, но нельзя же писать о том, что никогда не испытывал. Хотя так можно было и сказать о тех авантюрах, которые я описала. У Бена выходило лучше, и у него был определённо талант писать стихи. Многие из них, как я поняла, были посвящены одной девушке, которую он любит всей душой, но не может признаться в этом. Я разделяла его позицию, потому что такая откровенность была мне чуждой. Быть влюблённым непросто, а ещё сложнее рассказать об этом тому, кого ты так страстно желаешь, но не можешь получить.       — Да-да, — поток мыслей, проскочивших у меня в голове, сбивает меня от молниеносного ответа.       — В-выглядишь встревоженной, что-то с-случилось? — Билли напоминает старшего брата, которому необходимо заботиться о ком-то. Я вспоминаю, что он пережил, и мне становиться неудобно. Я злилась на него, что он так опекал меня, но после его утраты, наверное, стоит дать ему шанс восполнить его стремление стать для кого-то действительно «примером для подражания». Я согласна играть роль маленькой девочки, которая нуждается в нем, если ему будет хоть капельку от этого легче.       — Просто рассеянная, как всегда, — я улыбаюсь и пытаюсь не отвести взгляда. Говорят, что так выглядишь, словно говоришь правду.       — Если нужно, то я р-рядом, — он обнимает меня за плечи, и я дотрагиваюсь до его рук.       — Конечно, я тоже, — голубоглазый кивает и говорит:       — Не кажется, ч-что не стоит привыкать к этой дрян-ни? — я тушу докуренную сигарету. Волна расслабления накрывает меня, от чего становится немного проще.       — Ты прав.       Он протягивает руку, чтобы забрать у меня пачку и зажигалку, но я отрицательно киваю. Мне уже не дозволено отдавать их в руки хозяину?       — Не стоит, ноги пока на месте, — уверяю я Денбро в отсутствии необходимости ухаживать за мной так сильно. — Сейчас приду к вам, ладно?       — Конечно, открыть т-тебе бутылочку? — парень кивает в сторону ящика пива, купленного каким-то его другом футболистом.       — Нет, спасибо. Сейчас подойду.       Я направляюсь к двум, на данный момент, самым приятным людям в этой комнате, и они замолкают при виде меня. Бен слегка хихикает, когда я протягиваю Ричи его вещи, и второй отвешивает мне поклон.       — Всегда готов помочь даме, — я чувствую нотки сарказма в его голосе, но легкая улыбка на его лице заставляет выдохнуть и расслабиться. Слишком много переживаний.       — Благодарю, сэр, — в его шутливой манере отвечаю и вывязываю ещё большую улыбку.       — Называй меня сэром почаще.

Две недели спустя.

      Поездка закончилась так же быстро, как и началась. В голове мелькают воспоминания о прелестях большого города, и как бы я хотела вернуться куда-нибудь в подобное место. Дерри, ничем не примечательный городок, выглядел сейчас ещё хуже, чем я могла бы себе представить. Постоянные проливные дожди и отсутствие хоть каких-то развлечений вгоняли меня в тоску с каждым днём все больше и больше.       Смена на работе началась полчаса назад, и я будто бы переживаю день сурка. Ежедневно после школы я забегала в книжный и помогала Милли, ещё одной работнице. Мой график немного сдвинулся из-за очередных проблем девушки с её бойфрендом. Он вроде как не совсем надёжный тип, ну Эдди по крайней мере говорил, что Ронни тот ещё отморозок. Ему было около тридцати, работал он в каком-то баре то ли официантом, то ли администратором, и Милли вместе с ним снимала комнату у какой-то престарелой женщины. Типичная парочка в этом городке, ничего иного не скажешь.       На работе стало тухло. Если раньше, из-за начала школьной поры, в мою смену постоянно заходили молоденькие посетители, то сейчас я могу два часа подряд пялиться в потолок, жевать бутерброды и гонять чаи. Да, я успеваю сделать домашку и подготовиться к дополнительным по английскому, но на этом продуктивность заканчивается.       Иногда (о-Боже-мой) я скучаю по Стиву Бейли, который веселил меня в дни ранней осени. Да, он не слишком умён и совсем не сообразителен, но было в нем что-то заряжающее. Хотя, как бы сказала Беверли, хорошенькие мальчики всегда имеют спрос у девочек, даже если они немножко тепленькие. С этим сейчас я не могу не согласиться.       Я остаюсь допоздна практически постоянно, когда Милли тратит время на крики со своим парнем, и меня это не могло не радовать. Всё-таки продажи никак не влияют на ставку, именно поэтому в этом месяце я имею приличные деньги, которые сама же и спускаю в кино с Эдди и ребятами, а чаще на книги в этом же магазине.       Все мое время занимает безоблачная жизнь в этом захолустье, но, как сказала Лиз, тут я словно в санатории: жесткого контроля нет, я - одна из лучших учениц (не удивительно, ведь образовательный процесс зачастую хромает) и постоянные вылазки с ребятами могут поднять настроение.       С Билли мы часто встречаемся утром, чтобы дойти до школы вместе, хотя последние два дня он откашивает от занятий и проводит время с Ричи, у которого опять свалили предки. Уж не знаю, чем они там занимаются, но Беверли это жутко злит. Я бы даже сказала, что рыжеволосая вне себя, хотя она сама по себе та ещё оторва. Подробности их жизни в стенах дома Тозиера остаются для меня загадкой, в то время как Эдди загадочно перешептывается с моей подругой по этому поводу. Трепать языком они оба перестали, будто бы их прежние секреты теперь под строжайшим контролем, или же доверие ко мне утеряно с той самой поездки. Пускаться ещё в эти дебри мне не хотелось, потому что данная ситуация меня и так устраивала.       Ссора между мной и Бевви сошла на «нет». Мы, как и все девушки, помирились достаточно быстро, стоило Беверли лишь объяснить ситуацию, как я вошла в ее положение и сменила гнев на милость. Да, возможно, это обойдётся мне боком, но будь я на ее месте, то поступила бы абсолютно так же. Кто не хочет помочь влюблённому другу?       Кстати, о влюблённом друге. Я прислушалась к совету Билли, который показался мне наименее заинтересованным лицом во всей этой ситуации. Конечно, ему было не все равно на симпатию Эдди ко мне, но он вроде как был на моей стороне. Парень предложил сохранять нейтралитет, не давать надежды, но общаться в том же ключе, как и было до поездки. Эдди согласился держать себя в руках взамен на то, что я буду вести себя как и всегда. Иногда было сложно обнимать его попрежнему тепло, ведь каждый раз, когда я сильно прижималась к нему, у меня в голове всплывала мысль, что, возможно, я делаю ему больнее, чем самой себе. Да, жалость - ужасное чувство, но и в нераздельной любви нет приятного. Может односторонних чувств вообще не бывает, и я скоро почувствую прилив романтики? Кто знает.       Колокольчик на двери зазвенел, и я быстро отложила книгу и встала со стула за прилавок. Суровый вид Бена меня немного озадачил, но я одарила его приветливой улыбкой.       — О, снова здравствуй! — Хэнском подошёл ко мне и осмотрел стеллаж позади. Мы виделись сегодня на физкультуре и в столовой. — Не подскажешь, где тут можно найти открытки и «Унесённые ветром»?       — Прекрасный набор, — я тихо смеряюсь и выхожу из стойки. — Пойдём.       Поманив рукой Бена, я направляюсь к стеллажам с классическими произведениями, и, практически дойдя до цели, повторно оборачиваюсь на звон колокольчика. Оглядев посетителя, я сперва не понимаю, кто это, пока не слышу ругательства.       — Что бы ни взял этот молодой человек, мне то же самое! — ни здравствуйте, ни до свидания, Ричи, вы в своём репертуаре, мда.       — Так, стоп... — в моей голове сейчас происходят математические вычисления, какого черта эти двоя забыли и здесь в будний день и почему им обоим необходимо взять «Унесённых ветром». — Дерьмо! Ричи, ты записался на английский?       — А что тебя так удивляет, блять? Я имею право развиваться, у нас свободная страна! — восклицает кучерявый и я со вздохом отдаю им две последние книги на полке. — Твой сладкий ротик начал излагать совсем не свойственные слова, м?       Я молчу, игнорируя грязные мысли Ричи, сейчас у меня окончательно пропало настроение. Придётся топать в подсобку, чтобы взять и себе книгу, а то я уже чувствую, как преподаватель сжирает меня за отсутствие сочинения.       — О, я увидел открытки, дальше сам, — Бен отмахивается, когда смотрит в сторону, и я несу книги на кассу. Ричи плетётся за мной, и я резко оборачиваюсь, от чего ударяюсь об его худощавую фигуру.       — Как была кривоножкой, так и осталась! — выдавил из себя Тозиер, когда я ещё и случайно наступила ему на ногу.       Не могу сказать, что я скучала по нашим взаимоотношениям, но делать ему неприятно довольно занимательно.       — Ты шёл слишком близко, — я оправдываюсь, чем вызываю у Ричарда лёгкую усмешку. — С чего бы тебе понадобился английский?       — Для поступления нужно, — я удивляюсь ещё больше и прикусываю губу, чтобы не хихикнуть. Мне, несмотря на его грубость, не хотелось его обидеть. — Дело есть к тебе.       — О нет-нет! Не соглашайся! — только что подошедший Бен хохочет изо всех сил и встаёт впереди друга в очереди. Он набрал несколько открыток с лесными пейзажами и одну с какой-то картинкой цветов. В блокнот, наверное, вложить хочет.       — Что за дело? — я невольно скривилась, словно мне предложили что-то запрещённое.       — Завались, толстяк, — в своей манере просит Ричи. — Мы же друзья?       — Не припоминаю такого, — я отрицательно мотаю головой, и Тозиер закатывает глаза, цокая языком. Типичный его жест. На нем сегодня чёрная водолазка, вместо привычной толстовки, и какая-то цепь, так что он выделяется больше, чем обычно. Выглядит красиво, особенно в сочетании с чёрным пальто, которое купили его родители где-то в Нью-Йорке. Беверли разболтала.       — Брось, мы же помирились, — ну, если это можно было назвать примирением, то, наверное, он прав. — Ну?       — Возможно, это так, — я соглашаюсь, когда пробиваю Бену его покупки.       Ричи молча держит книгу, смотря куда-то на улицу, пока я закидываю все в бумажный пакет. На улице моросит дождик       — Я отказался и тебе советую! Настоятельно рекомендую, я бы даже сказал, — Бен улыбается, и я отвечаю ему тем же. — Я зайду в аптеку, встречаемся на улице.       Русоволосый покидает магазин, оставляя нас наедине. Меня распирает желание набросится с вопросами, что же ему надо от меня, и во что мне встанет его «дружба», но я молчу, ожидая, когда он начнёт что-то выклянчивать. Так и происходит.       — Блять, ладно! — Ричард тяжело вздыхает и продолжает. — Мне нужен репетитор по английскому, а лучше тебя...       — Нет! Нет! И ещё раз нет! — я буквально швыряю в него книгу, когда забираю деньги. — Ни в коем случае!       — Мне нужна твоя помощь! Я буду вести себя нормально! — его аргумент меня смешит не из-за юмористического контекста, а потому, что «нормальное поведение» и «Ричи» - две несовместимые вещи.       — Чеши отсюда, — я демонстративно выпроваживаю его, подходя со спины и толкая его к выходу.       — Я буду тебе платить, сколько ты хочешь?       — Звучит странно даже для тебя, — едкая шуточка выскакивает из моих уст, и я начинаю гордиться собой.       — Да пошла ты, Тиффани! Пожалуйста! — в определенный момент Ричи резко останавливается, не поддаваясь моему шуточному поведению. — Я позвоню тебе?       — Мне надо подумать, я скажу тебе завтра.       — Прошу. Пожалуйста, — в его глазах читается отчаяние. Я, помимо Бена, явно не первая персона, кого он упрашивает. Видимо, никто из-за его ужасного характера или репутации мудака не хочет иметь с ним дело, но разве помочь нуждающемуся - злое дело? Черт с ним.       — Ладно, — закатив глаза, я достаю ручку из фирменного фартука и записываю свой домашний на последней странице «Унесённых ветром». — Позвони после восьми, я уже буду дома.