Перехлестье судеб

      Ночь Игрэйт провел в той комнате, где жил и до этого, только вот... он мрачно посмотрел в сторону караулящих его стражников-полу-людей, свою игрушку ситхаэ не пожелала оставлять без присмотра.       Как же бесит! Особенно этот обруч, что до сих пор плотно сидит на его шее!       "Они меня смущают", - неожиданно признался тень, материализуясь рядом, на каменной стене, у которой стояла кровать. Игрэйт, лежа на ней, кинул на альтер эго холодный взгляд, - "у них такие лица, словно ты убил всех их родителей. Одновременно, у них на глазах. С наслаждением".       "Неужели нашлась вещь, что способна тебя смутить?" - хмыкнул Игрэйт, переводя взгляд на драконьи конечности полу-людей. Те были ужасными чудовищами. - "Тень, ты смог меня удивить."       "Так будем же вместе смущаться и удивляться! Кстати", - в его голосе скользнули недовольные и угрожающие нотки, - "я просил не давать мне имя!"       "Это не имя, тень", - Игрэйт чувствовал, что ему срочно нужно выплеснуть свое раздражение, а тень оказался как нельзя кстати, - "это - кличка".       Мгновение ничего не происходило.       "Будь моё тело материально, от парочки укусов тебя бы ничто не спасло," - сдерживаясь, процедил тень.       Игрэйт промолчал, закрывая глаза. Пальцы нащупали золотой перстень и капельку-камешек, по которому он проводил пальцем. Золотая основа была теплая, и пусть это тепло было несколько неприятное, однако такой жест - рефлекторный, медленный - немного успокаивал.       Внезапно ему в голову пришла идея.       "Что дает покровительство и тэара?" - он посмотрел на альтер эго, что был чернее даже темноты, разбавляемой в этой пещере лишь слабыми светлячками наверху.       Тот хмыкнул, судя по звуку в его голове.       "Идея хорошая", - насмешливо произнес он, понимая мысли парня, - "только учти, что ракхаэ предпочтет не вмешиваться в дела своих наследников. Подумай, что для нее важнее - ты, даже не полу-дракон, скорее один из врагов ее народа, или полу-люди, что являются для нее ситха-ш?"       Подумав, он добавил:       "Ситхаэ - принцесса, ситхар - принц. Ситха-ш - и то, и другое вместе".       Как все тяжело, вздохнул Игрэйт, но запомнил эти новые сведения.       "Так что даже не надейся на ее покровительство", - безрадостно заключил тень, и Игрэйт почувствовал, как он куда-то исчезает. - "Я ненадолго, скоро буду".       Он растворился в воздухе - теперь его тень была обычная, правда, едва различимая в таком слабом свете.       Игрэйт подумал и повернул кольцо камешком вниз - тут же раздался быстрый перестук по двери, и в помещение под пристальными взглядами обернувшейся стражи вошел... Нильс.       Со смешком похлопав одно из чудовищ по плечу, он что-то шипяще сказал им и те, немного подумав, все же удалились, оставив их одних. Тихо скрипнула за ними закрывшаяся дверь. Игрэйт, немного удивившись такому визиту, сел на своей кровати, внимательно следя за стоящим у двери полу-человеком. Его глаза были похожи на его, только во много раз светлее, словно первая весенняя зелень; а по губам фурии блуждала улыбка - чистая, искренняя, немного насмешливая. Игрэйту это не понравилось, он даже пожалел, что с ним сейчас нет тени, способной разбавить тяжелую обстановку своими ехидными комментариями. Кинув быстрый взгляд на свою неподвижную тень, он вновь перевел его на фурию. Полу-человек подошел к нему, остановившись в пяти шагах от кровати, так как Игрэйт, предупреждая, сверкнул глазами и стиснул зубы. Оглядевшись, как-то слишком, как парню показалось, демонстративно, полу-человек отошел в другой конец комнаты, взял табуретку, поставил практически напротив Игрэйта, игнорируя злой взгляд оного, и уселся на деревянное изделие. Положив ладони рук на колени, он, склонив голову, с интересом его рассматривал.       Игрэйт не понимал причины такого интереса, да и того, зачем полу-человеку понадобилось сесть - ситхаэ, как и нескольким ранее зашедший Лертан, общались с ним стоя - смотря свысока и неизменно надменно усмехаясь, искривляя кончики губ. А этот сел, причем, на довольно приличном расстоянии, не делая попыток придвинуться. И изучал. Так, словно он что-то диковинное, бесконечно интересное и новое. Парня это напрягало. Он не знал, чего ожидать от этой явно добродушной фурии. Незнание его удручало.       - Те ст-шкше, - с улыбкой произнес фурия, словно для себя. Скользнул взглядом по ошейнику, его улыбка чуть померкла, а во взгляде мелькнуло что-то странное. - Ситара-сш, - он вздохнул.       Игрэйт странно на него посмотрел, пытаясь понять, с чего бы это ему быть бабочкой. "СтШкше", как говорил ему тень, переводится как бабочка. Причем необычная - у полу-людей нет ничего обычного - а огромная, толстая и мохнатая. Мысленно нервно хохотнув, он подумал, что из всего того, что он слышал в свой адрес, это, пожалуй, больше всего походит на оскорбление.       - Рекраэ, - продолжал тем временем удивлять фурия, - сшента... Хм..       Игрэйт ошалело слушал все, что он говорит, позабыв о конспирации. Его еще никогда не называли бабочкой, к тому же упитанной и больной! Может, здесь что-то не так?       Нильс тем временем вдруг подался вперед и, внимательно смотря ему в глаза своими, драконьими, тихо и с усмешкой сказал:       - Те сх-ланше мэш?       Парень понял, что выдал себя. И почему только этот полу-человек настолько проницателен? Хотя и из него так себе актёр - парень был уверен, что все его эмоции были написаны на лице. Неужели...полу-человек так проверял его? Но зачем? Игрэйт, сцепив зубы, всё же мысленно перевел сказанное полу-человеком. "Ты же понимаешь меня?" Прекрасно! Тень будет в восторге - Игрэйт предчувствовал своей несчастной головушкой будущую раздраженную тираду. И что ему теперь делать?       - Сх-рерраш, - сев нормально, произнес полу-человек.       Как мило. Игрэйт мрачно глянул на полу-человека, что только разрешил ему говорить. Но... он мотнул головой, пристально следя за реакцией собеседника. На лице того ничего не изменилось, разве что в глазах смешинок добавилось.       - Кешр, - произнес он со смехом, - мррате-лве кешр.       Игрэйт промолчал. Ему жутко хотелось, чтобы этот полу-человек ушел из его комнаты. Он за несколько минут сделал то, чего не смогли ситхаэ и Лертан - узнал о его познаниях в полу-людском. Это же надо было так ошибиться. И парень не обольщался легкой, как весенний ветерок, улыбкой, что играла на губах фурии - тем более та была клыкастая, а это непривычно - было видно, что несмотря на добросердечный вид, Нильс явно не был простым полу-человеком.       Поняв, что отвечать ему так и не собираются, Нильс вздохнул, уголки его губ дрогнули, чуть опускаясь. Его вид стал слегка огорченный, и Игрэйт поджал губы, чувствуя некоторое сожаление. Но Нильс тут же принял привычный вид - взгляд его утратил большинство смешинок, он оправил одежду - Игрэйт только сейчас заметил, что на нем бархатный камзол салатового цвета, борта которого были вышиты золотистыми полосами, а от воротника-стойки на пол тянулась пара светлых лент. Задние полы камзола ниспадали на пол, но были такой длины, что, вероятно, спускались ниже колен. Вышитый желтой нитью по кайме пояс перехватывал талию, но не сковывал движений, опускаясь свободным концом на левое бедро. На нем были брюки в тон камзолу, разве что чуть темнее, обхватывающие стройные ноги, а на ногах - кожаные сандалии. Эта одежда была легкая, и Игрэйт ни разу не видел подобной на ком-либо из полу-людей.       Если добавить еще золотые браслеты на оголенных бледных предплечьях и мягкие на вид наручи... Впечатление создавалось поистине странное.       К слову, Нильс предпочел остаться в промежуточной форме - ушные отростки топорщились на гладко причесанной черной макушке, кое-где на шее и лице проступали чешуйки, хвост покоился на полу, частично укрытый полами одежды, а крылья были чуть раскрыты - словно полу-человеку не терпелось сидеть, и он желал заняться чем-то более подвижным, чем это.       - Шер сх-тарше сэх шасх, - произнес полу-человек вдруг, - рахсе-лве эль сэх, эль мэш.       "Я предлагаю тебе сделку. Выгодную и тебе, и мне." Мысленно переведя все это, Игрэйт мрачно хмыкнул, испытывая дежа вю. Помнится, почти также говорила местная ситхаэ во вторую их встречу. Но, чувствуя некоторый интерес, он слегка склонил набок голову, приподняв бровь. Фурия, чуть подумав, продолжил:       - Мэш ст-ркта ацше. Арэ шер сх-мшiер, реве кхевш сх-самрэ Лертан эль Ситара.       Ему не нужна победа, но он не хочет, чтобы она принадлежала двум фуриям? "Что я-то могу с этим поделать?" - подумал Игрэйт, задумчиво следя за полу-человеком. Нильс, казалось, тоже задумался, прикрыв глаза и подбирая правильные слова.       - Мэш ркта, реве те рх-рваэ нше хъе льше вшэре-лве шэер са Вештер Камтэ. Шхар, - он поднял на него серьезный и спокойный взгляд, - те кх-зсешр рэк-ш, фхайе эль старэ.       "Мне нужно, чтобы ты показал себя с самой плохой стороны на Состязании Камней. Взамен же ты получишь ответы, независимость и свободу."       Если первое - ответы - ему уже было не так нужно, то последние две вещи... Игрэйт тихо усмехнулся, вспомнив, как ситхаэ с высокомерной гордостью говорила о сплоченности фурий и презрительно - о них, о полу-драконах, что вечно воюют между собой. А тут, как выяснилось, против них замышляется заговор. Как мило.       И что делать? Сейчас как никогда он понял, что нуждается в тени, но... думать самому иногда тоже полезно, да, вот только главное, чтобы ни к чему фатальному это не привело. Тем более что-то в его словах есть: ведь как получить свободу, когда нет никаких гарантий, кроме слова полу-человечки? А в то, что она его сдержит, он был не особо уверен. И кто знает, не убьют ли его сразу после того как используют? Особенно учитывая, что королева вряд ли пойдет против своих наследников. Но и Нильсу он верить не может. Игрэйт с некоторых пор не доверяет фуриям.       И тут полу-человек, куснув губу клыком, сказал неожиданное:       - Шер сх-равере сэх х-мшиа рэтше.       "Я помогу тебе снять ошейник" Игрэйт замер, недоверчиво смотря на него, потому как... ситхаэ обмолвилась в своей привычной высокомерной манере, что этот ошейник не позволит ему сбежать. Он не знал, что это за вещь и за счет чего работает, но... убедился в том, что она очень действенна. Как только он попытался выскользнуть за пределы горы, к привычному озеру, его шею начало жечь - словно раскаленное железо приложили! Запах стоял отвратительный, Игрэйту было неприятно и отвратительно осознавать, что паленой плотью пахнет от него. Тогда его нашла ситхаэ, видимо, учуявшая столь мерзкий для царственного нюха запах, насильно отвела обратно в комнату и приставила стражу. Дверь она захлопнула особо громко.       И как этот полу-человек снимет этот ужас? Игрэйт ему не верил.       И, решив, что соглашаться не стоит, он мотнул головой. Голова болела, его почти мутило - он просто не переносил полу-людей, а с этим разговаривает уже достаточно долго.       Нильс, пожав плечами и вздохнув, поднялся.       - Сх-араш. Эль шехе сешнре шартх-лве кешр сх-рше тхе вэш аршэх Хшинт Раэв.       Игрэйт стиснул зубы, смотря как возвращается на свои места стража, а за полу-человеком закрывается дверь. Он чуть отклонил железный обод, потер воспаленную кожу, поморщился от вновь вспыхнувшей боли.       Значит, и полу-человека привел сюда запах жареной плоти. Как мило: в первую их встречу он был в восторге от запаха его тела после нескольких дней полета, теперь - от запаха жареного мясца.       Полу-люди ведь питаются человечиной?       Тут же послышался голос тени.       "Я вернулся!" - неуместно весело сказал он, пока рядом с ним, так, чтобы ее не заметили полу-люди, появилась стопка книг и плошка с зеленой мазью, - "эта жижа уберет жжение, но полностью не излечит", - предупредил он, - "хотя ее всегда мазали, но если принять внутрь..."       "Если ее всегда наносили на кожу, значит прием внутрь не подразумевался," - хмуро парировал Игрэйт, не желающий слушать подколки. Как чудесно умеет появляться тень: когда надо - его нет, а когда уже не требуется - тут как тут!       Проигнорировав книги, Игрэйт мазнул пальцем по жиже и поднес к шее, втирая прохладную мазь в кожу. Ссаднило жутко. Но он не издал ни звука, сосредоточившись на деле. Игрэйт даже не стал спрашивать, откуда тень взял мазь, - все равно не ответит.       Так они и молчали. Игрэйт, сидя на кровати и замазывая ожоги, тень - задумчиво расположившись у его ног и имитируя обычную тень. Только там, где должны быть глазки, мелькали две алые капельки.       "Я что-то пропустил?"       Игрэйт промолчал. *********       Когда за ним закрылась дверь, Нильс втянул воздух, прикрывая глаза. Он позволил себе эту секундную слабость, не в силах больше держаться. Этот запах... нет, не тот, что появился от жгучего ошейника, а другой - отчего-то едва чувствующийся, но основательно давящий. Полу-человек чувствовал его еще сильнее, когда этот недодракон смотрел на него своими глазами - такими насыщенными, невероятно зелеными, темными. В них отражались огни светлячков, осевших на сводах. Это завораживало.       Но все-таки, чем пах тот недодракон? Нильс потер переносицу, облокотившись об угол стены. Он не боялся, что его увидят, но все же мрачный Хранитель Алого Камня, идущий прямо к нему, несколько удивил его.       Нацепив привычную улыбку, полу-человек легко оттолкнулся от стены, идя навстречу Кеару.       - Хранитель! Давно не виделись...       -Ситхар-махр, - Кеар, дойдя, склонился в неглубоком поклоне. Выпрямившись, обратил взгляд холодных, полностью красных глаз на него и равнодушно поинтересовался: - не сочтите за дерзость. Вы из комнаты этого пленника?       Мальчишка его бесил - своей холодностью, спокойствием, непробиваемым равнодушием и, порой, высокомерием. Нильс ненавидел эти качества, с такими людьми ему было трудно контактировать, а особенно - располагать к себе. К тому же это ужасное чудовище перенимало повадки своего ситхара, который тоже не очень-то жаловал его.       Хотя следовало бы.       Всплеснув руками под стылым взглядом, Нильс небрежно оправил помявшийся шарф, закинул его себе за спину и наивно поинтересовался:       - А разве он пленник? Мне казалось, он находится здесь в качестве гостя...       О, все это были попытки увести тему подальше от неприятных моментов. Почему-то Нильсу приглянулся этот мальчишка-недодракон. Казалось, что он мог помочь ему в его делах. Нильс никогда еще не чувствовал того, что испытал от нахождения рядом с ним. "Может, это и стоило того, чтобы я покинул пещеру и вернулся к этой жизни", - отстраненно подумал он, внешне сохраняя глуповатую улыбку на лице.       Кеар наверняка просек его попытку перевести тему, но вида не подал. Лишь бросил:       - Это решать не мне, а моим господам. Прошу вас, я могу пройти?       - Конечно-конечно, - заверил, отходя, Нильс. Когда Кеар уже занес руку, чтобы открыть дверь, как бы невзначай бросил: - а разве ситхаэ-рхе* Ситара может отдавать распоряжения в Южном Гнезде? Ее высочество еще пока невеста принца..       Кеар ненавидел Ситару. Нильс не раз это замечал. И пусть остальным казалось наоборот, пусть он с точностью выполнял все ее поручения, но та ярость, что вспыхивала в полностью алых глазах подобно огню, давала понять, что его ненависть к принцессе невероятно сильная. Вот только почему, Нильс не знал. Но обязательно узнает!       - Прошу прощения, - почти процедил Кеар, не замечая, как его по его телу прошел крошечный вихрь пламени, оставшись одиноким огоньком на раздвоенном кончике хвоста, - но я вынужден вас покинуть.       -Конечно, можешь идти, - улыбнувшись, заверил Нильс.       Когда за Хранителем-мальчишкой захлопнулась дверь, его улыбка приобрела странные, немного зловещие черты.       Как же он соскучился по дворцовым играм! *********       Вальяжно сидя в кресле, Ситара, уставшая и злая, держала в руке бокал с соком махше, отстраненно наблюдая за отсветами на его гранях. Красный сладковато-кислый напиток, чем-то напоминавший полу-людское вино, очищал голову и имел лечебные свойства, к тому же был весьма приятный на вкус. В их гнезде этот напиток пили подростки и те, кто не достиг совершеннолетия. Но самое интересное было не это.       Сок махше изменял цвет.       Нечасто, очень редко, но увидеть такое само по себе удивительно. Возможно, это бы не так изумляло, если бы не одно "но": оттенок сока напоминал то, чем заняты все мысли, какие-то характерные черты того или иного предмета или существа.       Ситхаэ Северного гнезда не особо верила этим байкам, но вкус махше ей нравился. Да и дерево это красивое, растущее лишь в Южном гнезде. С тонкими ветвями, усыпанными нежно-розовыми цветами. По ним вились гибкие, словно змеи, лианы, обхватывающие изящный стан дерева, спускались вниз, к сокрытым травой корням. Дерево махше было невероятно тонким, практически лишенным густой листвы. А его цветы содержали в себе нектар, из которого изготавливался напиток.       Ситхаэ всегда поражалась Южному гнезду. Полу-люди, обитавшие здесь, были невероятно преданны королевской семье. Но в то же время их права никто не притеснял - они были свободны в своих решениях. Это удивляло. Ей, выросшей в обществе лицемеров и ненавистников, тех, кто в лицо подобострастно улыбается, а за спиной плетет интриги, было непонятно, как они могут так жить.       Северяне все как один были непокорны, властны и непримиримы. То, что Королева Южного Гнезда могла решить обычной ссылкой и "разговором по душам", в их Гнезде каралось казнью. Король не терпел неповиновения. Ведь когда-то из-за этого королевский род пострадал. И до сих пор расплачивается за эту ошибку.       А ведь когда-то все было совсем иначе... когда ее еще не было.       Ситара не заметила, как, задумавшись, пролила несколько капель нектара на кожу. Вернув несколько рассредоточенный взгляд на бокал, она недоуменно сощурила глаза.       Цвет напитка немного, но изменился.       Что за странный оттенок?       "Какой прекрасный цвет", - мурлыкнуло что-то внутри. Полу-человечка почувствовала, как по телу растекается приятное тепло. - "Насыщенный... темный... глубокий... загляни в этот омут, милая, и ты утонешь..."       Теперь девушка видела отчетливо, что сок махше приобрел изумрудный оттенок. Словно яд, отстраненно подумала она. Яды она любила. Особенно подавать сделанную ею отраву неугодным знатным полу-людям.       Что же ей напоминает это цвет?       "Словно драгоценный камень", - она медленно вертела бокал в пальцах, - "переливающиеся грани, редкий оттенок."       Стекло приятно холодило пальцы. Как завороженная, Ситара, поднеся бокал к губам, пригубила нектар. Сладкий... тягучий... затягивающий, спутывающий мысли... опасный... она на мгновение усомнилась, что это не алкоголь, но мысль тут же улетучилась...       Кого же этот цвет ей напоминает?..       Внезапно в памяти всплыло воспоминание - невероятно зеленые, злые, нечеловеческие глаза, в коих поблескивает скрытая искорка ярости. И запах... подавляющий, гнетущий, но неизменно притягательный запах! Запах, что она так и не смогла полностью сжечь в нем... И драконица внутри лениво ворочается, утробно урчит...       Ситара сама едва не начинает тихо порыкивать, прикрыв глаза.       Ее пара. Тот, кто так притягивает ее к себе. И пусть он родился в стае полу-драконов, пусть он - ее враг, но как же тяжело противиться притяжению! Порой ей кажется, что она и не хочет...       И как же прекрасно сверкают его глаза, когда он злится.. Будто у настоящего полу-человека.       - Моя принцесса, - в дверь робко постучали.       Ситара вздрогнула, открывая глаза и прогоняя наваждения. Когда она кинула ленивый взгляд на почти нетронутый напиток, в глубине синих глаз вспыхнуло что-то злое. Поджав губы, она прищуренным взглядом смотрела на то, как трескается в изящной руке бокал и окатывает белоснежную кожу влагой. Небрежно стряхнув режущие нежную плоть осколки и капли, она встала. Уже на пути к двери ее руку охватила слабая вспышка огня, высушив и вернув коже первоначальный вид.       Резким движением распахивая створки, полу-человечка уничижительным взглядом смерила склонившуюся в низком поклоне Хранительницу. На той была легкая небесно-голубая накидка, открывающая часть живота, Та не смела поднять головы и, казалось, даже дрожала. Принцессе было плевать.       Ее голос был надменен и холоден:       - По какому поводу ты посмела потревожить меня, Лиан?       - Моя принцесса, - голос Хранительницы напоминал дрожащий на ветру лист - от малейшего дуновения может сорваться, - король приказал мне оповестить вас... он...       - Довольно, - Ситара махнула рукой, обрывая. Девчонка испуганно затихла: небольшая корона из шипов на ее светлой макушке почти слилась с волосами - столь сильно она прижала их к голове. Принцесса, не позволив ненужному чувству мелькнуть на ее лице, властно произнесла: - ступай. Я скоро прибуду.       Девчонка едва слышно спросила:       - Может, мне стоит показать вам...       - Я знаю, где находятся покои моего отца, - надменно процедила Ситара, скрипнув удлинившимся клыком. Не удержалась, со злой досадой подумала она, во время гнева превращение сложно контролировать. Небрежным, отработанным жестом оправив безупречное бальное платье, она, стараясь сдержаться, произнесла: - пусть они и временные. А ты можешь идти.       - Вы уверены...       - Лиан! - едва не перешла на рык принцесса. Ей до сих пор чудилось, что ее разрывает эта боль от силы Камня, проникающей в ее тело. На нее и Лертана, как на фурий, церемония оказывала большой влияние, чем на всех остальных. Она еще примерно с неделю будет чувствовать слабость. Так эта Хранительница еще лезет не в свое дело!       Быстро поклонившись, Лиан исчезла. Ситара на секунду прикрыла глаза, собираясь с силами перед визитом к отцу. Только Великим известно, чего за разговор ее ждет. Она надеялась, что их план с Лертаном сработает, а пока надо как-то выкрутиться... Но как же это тяжело и.. она подавила это привычное чувство, гордо вскинув голову.       Она - ситхаэ, полу-человечка, ночная фурия! А они ничего не боятся.       Чуть позже пришедшая в покои госпожи служанка обнаружила осколки драгоценного в их Гнезде стекла, на которых виднелись чернильные капли. На роскошном ковре зияла черная дыра - полу-человечка, подивившись ее явно не огненному происхождению, заменила ковер, не выдержав неприятного ощущения, а после принялась за уборку, напевая себе под нос забавную детскую песенку. *********       Кто бы сейчас ее увидел, не поверил бы.       Ситара не могла постучать. Нет, не не могла... боялась.       Вкупе со слабостью в теле, она вообще боялась, что сейчас грохнется в обморок.       Зло отогнав эту мысль, девушка аккуратно постучалась, дождавшись приглушенного "входи", и открыла створку, переступая порог. Как только дверь за ней медленно закрылась, словно издевательски отрезая путь к отступлению, девушка встала на одно колено под пристальным взглядом темно-синих глаз.       Темноту в покоях разбавляли свечи на выступах в стене. Однако здесь, как и во всех других помещениях дворца-горы, было очень светло.       Она и не сомневалась, что отец почувствовал ее запах задолго до того, как она пришла. Все же один из сильнейших полу-людей архипелага, ракхар Северного гнезда. К тому же после церемонии Камней его сила должна была увеличиться. Ситара чувствовала, как едва вибрирует воздух рядом, и эта мысль вызывала страх.       - Что ж, - растягивая слова, произнес мужчина, сцепляя руки за спиной, - манеры, как всегда, отвратительны. Уважения - нет. Покорностью здесь даже и не пахло. Чем же ты занималась за время Нашего отсутствия? - в последнем вопросе скользнуло презрение.       Ситара промолчала, закусив губу. Этот вопрос не требовал ее ответа, однако она вздрогнула, едва раздались последующие со злой усмешкой слова:       - Если не скажешь ты, можем сказать Мы. Ты летала по островам. По полу-драконьим островам. Благо, с тобой находился ситхар-сель** Лертан, и это исключало любую неприятность... Все же Его высочество в большей степени ночная фурия, чем ты.       Щелкнули, расправляясь, шипы на хвосте. Девушка с опущенной головой могла видеть лишь пламенный ворс ковра, но по ее коже прошлись мурашки - она всем нутром чувствовала разряды молний, исходивших от мужчины. Мягко ступая, тот подошел к ней ближе, в его руке зажегся белый искрящийся молниями клубок - белые искры опасно шипели перед лицом девушки.       - Ситхар-сель все еще не очарован тобой? - прозвучал нарочито-ласковый вопрос. Не дождавшись ответа, полу-человек угрожающе повысил голос: - отвечай Нам!       В воздухе запахло озоном, вмиг стало холодней. Ситара поежилась, покорно вымолвив сухими губами:       - Его высочество - ночная фурия... его сложно очаровать. Вы же знаете, ракхар-махр***, у фурий есть истинные. К другим они не могут испытывать положительных чувств.       - Ситхаэ-сель, - светящийся клубок был убран от нее, а громкий шелест расправляемых крыльев вынудил девушку замолчать, - Нам стоит напоминать тебе о том, что и ты ночная фурия? Вы, женщины, порой делаете невероятные вещи, - в его голосе скользнула ярость, и Ситара задрожала, молясь Первородным. К счастью, ракхар сдержался и продолжил: - разбуди в нем зверя, вызови ревность, заставь вожделеть тебя - делай, что хочешь! - по ее шее скользнул кончик хвоста - тот ужалил ее током, прошедшимся неприятной колючкой по грудной клетке, - Нам нужен этот союз! И Мы заполучим его, даже если для этого придется подложить тебя под выродка Южного гнезда.<i>       Полу-человечка, помолчав мгновение, все же решилась осторожно спросить:       - <i>А если он найдет истинную?..<i>       Ракхар раздраженно хмыкнул, медленно складывая крылья, но он будто нашел в этом что-то забавное:       - <i>Убьешь ее,<i> - и со злой усмешкой протянул: - <i>Нам не нужны лишние проблемы. А для тебя это будет легко - она просто не может быть ночной фурией. Вас таких на всех островах лишь пятеро. Если, конечно, его истинная не ты. Но подобное просто смехотворно!       Грудь девушки кольнуло, и она опустила голову ещё ниже - ей вдруг вспомнилось, как она сама, во вторую встречу с Игрэйтом, равнодушно решила его убить. Она никому потом не рассказывала, как было ей плохо - девушка едва не кричала от внутренней боли, от той ярости, с которой внутренняя драконица рвала её изнутри, наказывала глупую полу-человечку. И ведь если бы не тот случай, он был бы мертв... Ситара представила, что случится, если найдется истинная Лертана - девушку кольнуло такой острой жалостью, что даже дышать стало трудно.       Но почему она обязана за него беспокоиться? Пусть он и такой же, как она, и все же - они не друзья, всего лишь временные союзники. И ей плевать на него. Если такое и произойдет, то это будет лишь его вина - каждая фурия обязана защищать свою истинную пару. А она... всего лишь исполняет волю отца.       - Да, ракхар-махр... - тихо произнесла Ситара и внутренне сжалась, ожидая неизбежного - в воздухе искрили белые вспышки.       Удивительно, как просторна была эта комната - отстраненно заметила она.       Но также удивительно было и то, что ракхар ее не тронул. Лишь прорычал презрительно:       - Уходи с глаз долой.       Встав и, все также не поднимая взгляда на отца, девушка выскользнула за дверь. Дверь, закрываясь, едва скрипнула.       Мужчина остался один, в темноте. Затушив клубок молний, он вышел на лоджию, пугая своим мрачным видом прибиравшуюся там служанку-полу-человечку. Жуткая жуть с милыми рыжими кудряшками, завязанными красным суконным платком, опустила взгляд. Ее пугал этот господин, посмевший так разговаривать с гордой ситхаэ Северного гнезда.       - Ты, - рыкнул, цепляясь за каменные перила и находя их холод очень приятным сейчас, едва сдерживающийся ракхар, - вон. Хотя нет, - он даже не обернулся, когда произнес: - направляйся в Нашу спальню.       Не посмев возразить, полу-человечка сделала неловкий книксен и исчезла в указанном направлении.       Ракхар Северного гнезда, пережидая, когда буквально бурлящая по венам после обряда Камней сила утихомирится и мрачно подумал, что хоть эта ночь будет чем-то отличаться от других. Недаром южных порой звали "огненными". Об их страстности и горячей крови говорили далеко за пределами Полу-людского архипелага.       Ракхар прикрыл глаза, вдыхая холодный горный воздух. Он соскучился по мерзлому северу. Здесь же все было иначе. По-другому. Все такое... странное.       В голову пришла мысль, что он не напомнил ситхаэ о Состязаниях Камней. О том, что ей стоит помимо всего сосредоточиться на них. Но это может и подождать. Вот только..       Ракхар втянул носом воздух, ощущая, как по телу струится жалящая, острая энергия - часть его, его суть. Мужчина раз за разом вспоминал то, как ситхаэ стояла перед ним - коленопреклонная, покорная, давно уже сломленная ночная фурия. Это будоражило. Затрагивало его внутреннего дракона, что с интересом поглядывал на полу-человечку и был не в силах сдерживать собственную силу. Итог - по коже струились крохотные изломанные линии молний.       Ему нужно было срочно снять напряжение. Ракхар бросил последний взгляд на ночное небо, развернулся и ушел с лоджии. Полу-человечка ожидала его в спальне, как он приказал, и он почему-то сравнил ее с Ситарой. Та бы тряслась от ужаса, а эта... в предвкушении стреляет глазками в его сторону.       Внутренний дракон грозно зарычал, и ракхар едва сдержал его. Рано. Еще рано.       За окном занималась горящая огнем заря... ***********       - Сх-Гшартэ! - кто-то грубо столкнул Игрэйта с кровати.       Тот вскочил, полусонный, но уже будущий начеку, недовольно смотря на раздваивающиеся фигуры полу-людей-стражей, что, посмеиваясь, разглядывали его. "Они бы так себя не вели, зная, кто я" - подумал Игрэйт отстраненно.       Интересно, кем его считают? Игрушкой ситхаэ? Пленником? Кем-то еще? Спросонья в голову шли какие-то глупые мысли...       "Забудь, это неважно", - раздраженно отозвался тень, что был, в отличие от Игрэйта, абсолютно бодрым. Парня такой факт слегка удручал. Отчего-то жутко болела голова. - "Мне сон не нужен, я же не материален", - заметил тот с едва заметной усмешкой.       Стражники тем временем, со смехом переговариваясь, подцепили его за локти, с легкостью тащя к двери. Действительно, что им поднять тощего мальчишку?       "Куда?!", - возопил раздраженный тень, когда они миновали открытую дверь, но услышал его лишь Игрэйт, что от вопля стиснул покрепче зубы.       Было опасение, что, не сделай он этого, то застонал бы от боли в раскалывающейся голове. По вискам словно мерно и издевательски отбивали молотком, мысли путались. К тому же он хотел есть - полу-людям было все равно на его желания, они практически волоча несли его куда-то по темным туннелям дворца-горы.       "Уже утро", - запоздало понял он, глянув на виднеющееся в выемке в стене голубое небо. Лишенное всех красок, кроме нежного небесного оттенка, оно казалось спокойным и умиротворенным. В отличие от того шума, что постепенно нарастал.       "О Проклятые", - как-то нервно усмехнулся тень, спрятавшийся за его спиной. Игрэйт чувствовал его присутствие непривычно отчетливо, - "Состязания Камней до неприличия громкие. И это полу-люди, что зовут себя аристократами... Только вот как ты там появишься?" - в последней фразе чувствовалось напряжение, столь несвойственное его альтер эго.       "Что не так?" - вымученно спросил Игрэйт.       "Тебя же только из постели вытащили!" - зашипел тень, непонятно на кого злясь, - "ты не то что держаться, ты стоять на ногах не можешь".       Пусть так, подумал Игрэйт, уже не морщась от сильной хватки стражников, сжимающих до посинения его запястья. Те не церемонились, и он чувствовал каждую неровность каменной поверхности, каждую острую грань, впивавшуюся в кожу, прикрытую лишь тонкой ночной рубахой и штанами. Во рту накапливался привкус крови, все вокруг казалось размытым, а голову разрывало от невидимых ударов. "Бум!" - он борется со слипающимися глазами, когда стражники наконец останавливаются. "Бум!" - его вталкивают в какое-то помещение, где прекрасно слышно восторженные крики полу-людей, и несколько пар рук подхватывают его, укладывают на что-то мягкое. "Бум!.." - ему кажется, что он слышит шипение тени, то, как он скользит вокруг него, что-то говорит.       Раздается скрип распахнутой двери, затем - на мгновение - крики и шум становятся громче, но тут же утихают с еще одним тихим скрипом. Раздаются не степенные, а быстрые и взволнованные шаги. Игрэйт приоткрывает глаза и видит размывающуюся фигуру девушки. Он уже догадывался, кто это, но почему-то, немного вдохнув проникнувший вместе с девушкой нежный аромат фиалок, скользнул рассредоточенным взглядом по ее фигуре, облаченной в ультрамариновое приталенное платье до пола с длинными рукавами, прикрывающее мягкие туфли-лодочки, чьи заостренные кончики изредка выглядывали. Ему показалось, что запах фиалок окутал все вокруг, когда ситхаэ встала сбоку от него и наклонилась, высматривая что-то в его лице. Игрэйт теперь щурился, пытаясь увидеть что-то, не обращая внимания на стучащую боль в голове. Но он видел лишь, как шевелились тонкие, бледноватые у краев, губы, словно она что-то говорила, а лазурная радужка блестит лихорадочным блеском. Зрачок, рассекающий ее, то сужался, то вновь расширялся. Полу-человечка... та, что надела на него ошейник... ему тотчас стало мерзко от того, что он так пялился на нее. Игрэйт закрыл глаза, но ситхаэ его оплошности, кажется, не заметила. Выпрямившись - он больше не чувствовал ее горячего дыхания - она отдала громкие приказы, доставив Игрэйту очередной приступ головной боли, а через некоторое время хлопнула дверь.       Гадский железный обруч на шее приятно холодил кожу. От этого Игрэйту было не менее мерзко.       Окончательно его добило что-то острое, что вошло в шею, чуть ниже ошейника, и последовавший за этим разъяренный вопль тени, в шипении которого едва можно было услышать нотки ярости от собственного бессилия,       Когда бредящий и ослабший Игрэйт проваливался в прекрасную тьму, на арене для состязаний полу-люди возбужденно подбадривали соревнующихся.       Состязания Камней начались.