Любимый Штольман. Судьба по наследству

      Анна увидела золотой отблеск, словно предупреждающая молния, отлетевший от …обручального кольца. Мгновенно рассеялся волшебный флер иллюзий насчет подарка Судьбы. Именно подарком она посчитала знакомство с этим восхитительным мужчиной. Как жаль! Не просто жаль! Этим словом не передать то чувство, которое она испытала.        До знакомства с Яковом Платонычем Анна не давала себе труда задуматься, какой мужчина ей нужен. Не сочиняла, как другие девчонки длиннющий перечень качеств, которыми должен обладать идеальный мужчина. И добрый, и ласковый, и щедрый, и …еще на три листа мелким шрифтом. Будто такие существуют! Вот глупость –то! Да и если существует, то с чего бы ему идеальному влюбляться в неидеальных Светок, Наташек, Олек?       С ней этакому эталонному мужчине рядом точно делать было бы нечего. Уж очень у нее много «чудинок», как называл ее неискоренимые привычки папа. С детства она росла сорванцом, и с тех пор ничего не изменилось. И тарелку за собой может не помыть, и ложкой прямо из кастрюли что-нибудь выцепить и в рот закинуть, и из джинсов не вылезает, и краситься не любит, и скутер, на котором она любит гонять…. В общем, не барышня, а Мальчиш-Плохиш…        И вот только увидев Штольмана, Анна осознала в полной мере, что она девушка. Конечно, она и раньше знала. За ней многие пытались ухаживать. Но едва поймав ее взгляд исподлобья, в котором однозначно читалось, как на трансформаторной будке: «Не влезай, убьет!», незадачливые ухажеры поспешно ретировались. И ей впервые захотелось понравиться мужчине. Причем конкретно этому статному, серьезному мужчине. Как приятно было бы оказаться в его объятиях, чтобы он подхватил ее на руки! У девушки сладко заныло под ложечкой и сердце учащенно забилось. А она и оказалась! Только не так, как положено барышням – нежно обнимая за шею и прильнув головой, а просто как куль какой-то свалилась, попой кверху и …При воспоминании о его руках, она опять чуть не покраснела. Как он только успел поймать ее!        Но Анна была рассудительной девушкой, и не испытывала желания доставлять себе страдания. Поэтому повздыхав, решила, что жизнь продолжается, так что долой женственные платья, томные вздохи о недоступных поцелуях и здравствуй скутер, перемазанные сажей костра руки и прыжки с дерева в воду! *

***

* *        -Тотошка! Привет! Я с бабулей все новости обсудила, семь розовых кустов посадила, рис от гречки отделила и теперь я совершенно свободна. Давай после работы на остров! Я так соскучилась! Напечем картошки, пожарим сала на прутиках, как в детстве. Рыбу половим, ухи сварим. Покупаемся, поныряем! Если б ты знал, как мне не хватало всего этого! – весело зачирикала Анна, предвкушая встречу со своим верным пажем, поклонником, и самое главное – единственным преданным другом.       С первого класса они сидели за одной партой, и все их еще в школе поженили. Антоша за Аней следовал, как ниточка за иголочкой. Сколько раз рисовал сердечки на асфальте с надписью внутри «Анна + Антон». И сам он, понимая, что от искренней дружбы до тех отношений, которых хотелось бы ему, очень далеко, покорно принимал то, что есть. И даже в шутку называл себя Тотошкой, по аналогии с верным псом Элли из сказки об Изумрудном городе.       - Я перезвоню, - этот предельно сухой, но совершенно не информативный ответ девушку настолько озадачил, что она находилась некоторое время в ступоре. Что это с ним?! Не заболел часом?        Разгадка появилась намного позже, когда смысла ехать на остров уже не было никакого. Антон Андреич Коробейников, он же Антоша, он же Тотошка подъехал к дому Громовой Дарьи Петровны на своей верной лошадке, белой «Ладе», тогда, когда другого молодого человека и на порог не пустили бы – в половине десятого вечера.        - Анютка, привет! – Антон сгреб девушку в объятья и расцеловал в обе щеки. Дарья Петровна, услышав шум, выглянула в гостиную.        - Антоша, мальчик мой! Как давно я тебя не видела! А ты чего так поздно?!        Молодой человек только горестно махнул рукой.        - Дарья Петровна, работа, работа и еще раз работа.        - Ты не голоден? Хотя где там не голоден, ты ж небось домой не заезжал, пойдем, покормлю тебя, а то внучка только и может, как баснями накормить. Бес, а не девка, что только в голове?! Другие вон замуж выходят, а ей незнамо чего надо. Вот я ей и говорю: «Окрутит какая-нибудь вертихвостка твоего Антошу, и останешься в девках».        - Бабушка, прекрати немедленно! – Аня терпеть не могла разговоры о замужестве, которые неизменно начинала старушка.       - А что? И останешься! Ведь кроме Антоши, тебя никто не выдержит. Есть не умеешь готовить, в комнате путеводитель нужен, чтобы что-то найти. Коленки ободраны опять. Вот Антош, сказала ей вишни оборвать. Есть хорошая стремянка, устойчивая, так нет, ей, как кошке, надо на дерево вскарабкаться.       Анна скорчила смешную рожицу и звонко чмокнула бабулю в щечку.        -Дарья Петровна! А Вы чем лучше меня?! Вместо того, чтоб покормить молодца, вы его разговорами потчуете.        -Ой, и ведь правда! Баба Яга, и та сначала накормила-напоила, а потом выспрашивать стала. Прости Антош, это я по- старчески уже брюзжу. Ну уж очень хочется правнуков увидеть.        - Дарья Петровна! Ну, Вы же знаете, я хоть сейчас готов под венец, - за шутливыми интонациями в голосе Антона сквозила глубокая грусть.        Анна насупилась. Неожиданный перевес сил не в ее пользу ненадолго огорчил девушку. Подумаешь, двадцать один год! Не собирается она еще замуж. Тем более…        Но долго пребывать в расстроенном состоянии ей было несвойственно, поэтому она скомандовала:        - Пойдем на кухню,- и нарочито по-старушечьи передразнила, - готов он…        Усадив гостя за стол, Анна приготовилась расспрашивать, как одноклассники, как друзья поживают. Но сначала хотела договориться о пикнике. С самого детства остров был их маленькой страной – и Островом сокровищ, и Необитаемым островом и Райским островом.        - Антош, ну когда на наше место поедем? Мне так не терпится! – и действительно, от одной мысли об этом предстоящем маленьком приключении она чуть не подпрыгивала на месте от нетерпения.       - Анюта, вот погоди, выпрут меня с работы, тогда мы с острова вылезать не будем, - обреченно ответил Коробейников.        - Ты что такое говоришь? Ты же лучший сотрудник! – округлив глаза, воскликнула Анна.       -Понимаешь, к нам приехал ревизор, то есть прокурорская проверка.        - Ну и что?! Мало у вас этих проверок было? – бившая через край энергия никак не давала Анне усидеть на месте. От нетерпения она влезла с коленками на стул, выпотрошила половину локонов из косы - ее любимое развлечение откладывалось из-за какой-то проверки!       - Аня, это не просто проверяющий. Это настоящий Кощей Бессмертный. Кстати, его так у нас и окрестили. Худой, поджарый, как гончая, волосы чуть ли не дыбом топорщатся, лицо, как из гранита высечено, скулы кожей обтянуты, нос как у Цезаря. Губы как сожмет в ниточку, так и кажется, что он усилием воли удерживается, чтоб не сказать, какие мы идиоты. А глаза б ты видела! Помнишь, по физике учили Огни Святого Эльма? Так это вот они и есть родимые. Понимаешь, это реально не человек! – Антон хлопнул себя по лбу, будто только что сделал вывод, лежавший на поверхности. - Точно! Не человек! Понимаешь, он не потеет! Жара на улице, а он в костюме, с галстуком, еще и в жилете. И наверно, вообще не спит! Сидит тут допоздна, а в пять утра уже на турнике подтягивается на площадке за гостиницей. Ест, правда. Хотя…Точно не человек. Машину ж тоже заправлять надо. Так вот он ровно в двенадцать, заметь ни минутой раньше, ни минутой позже, идет в кафе. Жуткий педант.        - Слушай, ну ты монстра нарисовал. А Вы пытались найти к нему подход? – сердечко Анны подпрыгнуло и забилось часто-часто. Несомненно, в этом гротескном описании она узнала Его.        Стройный, подтянутый, с чеканными чертами лица, с зелеными глазами, кажется, проникающими в самую душу, с непокорными, жесткими волосами. И то, что Антону не удалось увидеть, – с умопомрачительной улыбкой.        - Ань, ну обижаешь. Что ж мы, совсем тундра?! Конечно, пытались. Васильич, это же гений коммуникации, и рыбалочку, и баньку ненавязчиво предлагал. И охотой приманивал. Ни в какую. Мы даже свой ОМОН бросили на него в виде Лизы. Одноклассница наша, помнишь? Секретарем у нас работает. Еще не было мужика, который перед ней бы устоял. Ноги, грудь, улыбка…- и по тому, как мечтательно загорелись глаза Коробейникова, который однозначно и бесповоротно был влюблен в Анну, можно было сделать вывод, что эта девушка, несомненно, являлась мощным оружием.        Спохватившись, Антон виновато поспешил исправить оплошность.        - Ань, прости, это я выразил общее мужское мнение. Я считаю, что ты самая красивая.       Анна звонко рассмеялась.        - Да ладно! Ну, мы же все разные, и на всех разное впечатление производим. А представь, если бы все были как Лиза?! Скучно было бы. Так что она?       - Не поверишь! Заходит к нему в кабинет, на подносе чай с плюшками. Юбка с разрезом, блузка открывает больше, чем закрывает. Улыбка – Голливуд увольняет своих дантистов. И что ты думаешь?       Анна с горящими глазами ждала развязки. Лиза пришла к ним в седьмом классе. Она сражала красотой, конечно, наповал. И хотя Анна была абсолютно не завистливой, и их интересы нигде не пересекались (Лиза вместо учебников набивала портфель модными журналами, а Анна на спор с мальчишками сигала со школьного сарая), НО….Эта барышня своей высокомерностью по отношению к девчонкам, не желающим носить за ней королевскую мантию, слегка ее подбешивала. И сейчас девушке хотелось, что бы хоть кто-то щелкнул ее по носу.        -Ну и?! – Анна нетерпеливо заерзала на стуле.        - Он посмотрел на нее, как на лягушку, ни один мускул на лице не дрогнул. И сказал таким бесцветным голосом: «Благодарю за заботу, но я чаи не привык гонять в рабочее время, такого правила и Вам настоятельно рекомендую придерживаться. К тому же, если Вам так жарко, что приходится блузку расстегивать, похлопочите, пусть кондиционер в секретарской отрегулируют».       - Ну, хоть кто-то с нашей королевы Елизаветы корону снял. А то помнишь, как она мне прилюдно заявила: «Анечка! Ты симпатичная девушка, но с такой косой уже сто лет, как никто не ходит! Хочешь, я запишу тебя к своему мастеру?»        - Конечно, помню, - со смехом ответил Антон. – а ты ей: «Спасибо, ты очень добра. И мастер у тебя замечательный. Но боюсь привыкнуть к хорошему, и мне тогда, как и тебе, некогда будет книжки читать, спортом заниматься, мероприятия организовывать».       Не желая злоупотреблять гостеприимством, спустя полчаса молодой человек откланялся, оставив Анну в состоянии, которое она сама не могла определить. Несомненно, верхней и самой яркой нотой этого букета эмоций была радость от встречи с Антоном, затем, раскрываясь приливом энергии, ощущалось предвкушение пикника, и тонким шлейфом, оставшимся на ночь, было мучительное осознание того, что встреченный мужчина, такой многогранный, такой потрясающий не должен занимать никакого места в ее душе.