Синдром благодарности

И он это понимает: вдруг из кабинета Лилс сейчас выскочит ещё кто-то и ударит её дверью прямо по носу, как он? Так что послушно отходит подальше и останавливается уже в каком-то другом коридоре. Хочет было спросить, есть ли у неё время на него — он уверен: Ольга сейчас здесь из-за Лилс, но она опережает его: — Странные вы вещи с Лилс обсуждали, — и звучит по-настоящему обиженно, когда спрашивает: — Так ты общаешься со мной только из-за её просьбы? Ну тогда я пошла. И действительно разворачивается к выходу из больничного крыла. Денис уже тянется взять её за плечо — остановить, но опускает руку на полпути: Петрова и правда выглядит слишком злой. И он, подумав, понимает её — всякие мысли могут прийти в голову. Тем более, если она слышала разговор. Хотя, перебивает он себя, он же так и сказал Лилс — что хочет общаться с Ольгой. И сказал правду. Разве правда наказуема, сокрушается он? И тут ему приходит спасительная мысль, которую он почти сразу же озвучивает: — Ты вообще помнишь, когда мы познакомились? Ольга фыркает — и он понимает, что она всё-таки обижена. Она отвечает реально злым голосом — аж ему становится не по себе: — Обижаешь. Я каждого человека, которого исцелила или оживила, помню. Почему-то Денису кажется — он на верном пути — вот он и продолжает: — И, конечно же, все тебя на коленях благодарили и засыпали цветами за это, да? Петрова качает головой. И звучит уже по-другому — как-то растерянно, когда даёт ответ: — Да нет. Промямлили пару слов благодарности сразу после — и всё. Иванов понимает, что он всё-таки правильно выразился — и ведёт дальше: — И все с тобой после этого общались? Ему кажется, что её злость понемногу проходит, когда она задумчиво говорит, помолчав несколько секунд: — Да нет, только ты. Он продолжает спрашивать — и его настроение всё больше улучшается — его понимают, и есть надежда, что не пошлют — но старается не улыбаться — вдруг всё пойдёт насмарку: — И я знал мисс Лилс уже тогда? До него доходит, что, наверное, этот вопрос всё-таки неудачный, он ведь не знает, когда Ольга с Лилс познакомились, но он ведь уже спросил. И ответ ему нравится: — Нет, конечно. Она только недавно вернулась с какого-то задания — она жила долго в другом месте, — нервно встряхивает головой, будто выгоняя из неё какие-то навязчивые мысли, и просит: — Может, разойдёмся сегодня? — звучит по-другому, когда объясняет: — Нет, не в смысле перестанем встречаться, — смеётся неискренним и злым смехом и добавляет: — Не надо разочаровывать Лилс. Ты ведь ей уже сказал, — и продолжает более добрым голосом: — Просто созвонимся когда-нибудь попозже, ладно? Денис кивает — он прекрасно понимает, что сейчас она не в состоянии разговаривать, так что он согласен и на звонок, и призывает такую нужную стрелочку, чтобы она провела его, прощается и, пройдя пару шагов, оборачивается — и до него доходит, что всё правильно они сделали. Он был уверен, что Ольга пойдёт в сторону кабинета Лилс, но она остаётся в том месте, откуда он ушёл, в явной растерянности — вот и понятно ему, что с ней сейчас лучше не разговаривать. А вот Лилс его мнения не разделяет. По крайней мере, когда он возвращается в коридор возле её кабинета, видит, как она выходит оттуда — таким лёгким, летящим, хоть и быстрым шагом, что он не может не любоваться. И вот так вот подлетает к Ольге и спрашивает: — Опять плохо? Зайдём, наверное, ко мне? Петрова тяжёлой поступью направляется к двери кабинета. А Денис поднимает взгляд — и видит нетерпеливо двигающуюся над его головой туда-сюда стрелочку с указанием дороги до его комнаты. Вздыхает и идёт за ней — и тут резко до него доходит, как Ольга слышала их разговор с Лилс: когда он проходит мимо двери кабинета, то слышит, как Лилс что-то спрашивает у Петровой. Нет, на том расстоянии, на котором он находится от них, сам вопрос не слышно. Однако когда подходит, то улавливает несколько слов: «Так поговорим лучше» и скромно направляется прочь из больничного крыла — он не может себе позволить подслушивать чужой разговор. Хотя уже попрощавшись с девушкой на входе — задумывается, что, может, и надо было послушать — вдруг тема разговора Лилс и Ольги интересна? И, как ему кажется, касается его. И невольно ему в голову приходит мысль: Ольга ведь слушала его разговор с Лилс. Значит, различия у них есть. Однако почти у своей комнаты понимает, что, по сути, ничем от неё не отличался, когда обращался к Лилс — её психиатру, которая, по сути, с лёгкостью могла ничего ему не рассказать, ведь врачебная тайна вполне могла ей запретить. Так что вряд ли он может осуждать Петрову, если её так тянет узнать что-то. Входит к себе и садится за стол. Но у него впервые за столько времени нет настроения что-то делать, и он успокаивает себя мыслью, что уже столько страниц проверил, столько ошибок нашёл, что это даёт ему право на отдых. Так что с почти спокойной совестью пытается читать что-то не по работе — и у него не получается сосредоточиться. И ему невольно приходит в голову мысль, не наткнулся ли он на какого-то энергетического вампира сегодня — он ведь находится в таком магическом месте. И даже закрадывается сомнение, не была ли этим вампиром Ольга. Сидит вот так даже не знает сколько, время от времени пытаясь открыть соцсети, но даже на это ему сил не хватает — он просматривает посты со скоростью улитки и не радуется лайкам на фотографии с Ольгой. И решает лечь — утро вечера мудренее, он всегда верил этому изречению. Ворочается снова некоторое время, не в силах уснуть. Однако упрямство побеждает — и он всё же отключается.