Синдром благодарности

Когда утром просыпается слишком рано для того времени, когда уснул, и пару десятков секунд не может вспомнить, зачем ему подниматься в такую рань, но понимает, что нужно — просто необходимо — наведаться к Лилс. А то столько времени прошло от последней их встречи. Наверняка она заждалась. Быстро влетает в одежду, запирает дверь, вызывает стрелочку и почти бежит за ней в медпункт. Спрашивает не очень понятным запыхавшимся голосом, где найти мисс Лилс, и разочаровывается, услышав от девушки за стойкой: — Она ещё не пришла. Но вы можете подождать возле двери. Она принимает во втором кабинете. Он почти злится — как так, они договорились встретиться, а её нет на рабочем месте. Однако практически сразу вспоминает — они ведь не обсуждали точное время встречи, так что злость улетучивается. И он идёт к указанному кабинету и садится на пуфик возле него, готовясь ждать, сколько нужно. И сам себя укоряет — это он виноват, что не пришёл раньше, пару дней назад. Просматривает ленту новостей в «Фейсбуке», перед этим оценив количество лайков на их фотографии с Ольгой — оно вполне приличное, правда, комментариев почему-то никто не написал. И он на это злится — столько народу на него подписано, а черкнуть пару слов вроде «Какая хорошенькая парочка» не удосужился никто. Пока он об этом думает, мимо него к двери проносится рыжий вихрь. Он уже было хочет сказать девушке, что он вообще-то сюда пришёл раньше, так что и войти должен первым. Но присматривается к очаровательной лисичке — и понимает, что это именно Лилс. Так что здоровается с ней, и она останавливает на нём взгляд потрясающих, но усталых зелёных глаз. И неожиданно для него отвечает: — Денис? Я не ожидала тебя сегодня увидеть. Он сразу же по привычке бросается извиняться: — Простите, я должен был прийти раньше. Лилс звучит одновременно и устало, и подбадривающе, когда говорит: — Ничего страшного. Я пару дней назад просила Школу, чтобы ты зашёл позже. Она улыбается, всё так же измученно, вот Иванов и решается сказать: — Может, я тогда зайду завтра? — оглядывает её — и подмечает помятый вид — передумывает и предлагает: — Или, скажем, через неделю. Лилс снова пытается улыбнуться, когда отрицает: — Нет-нет, Денис. Давай зайдём в мой кабинет. И взмахом руки отпирает дверь перед ними. Иванов, как и всегда, потому что он старается придерживаться правил этикета, даёт ей войти первой. И когда она оказывается в помещении, следует за ней. Она благодарит его кивком. Он, как обычно, когда оказывается в новом помещении — привычка вторая натура, как говорится, особенно если она профессиональная — оглядывается вокруг. И видит яркие золотистые стены — ему как-то резко вспоминается, что это цвет магии исцеления. И на контрасте обычную деревянную мебель коричневого цвета — огромный, даже слишком, как ему кажется, для хрупкой Лилс, письменный стол, несколько стульев с бледно-зелёными сиденьями перед ним и высокий шкаф с несколькими, как ему мерещится, тысячами обычных картонных папок. Лилс предлагает, почти приказывает, так звучит её голос, ему садиться, а сама подходит к монстру-шкафу. Некоторое время что-то там ищет, а после, воскликнув «Наконец-то!», вытаскивает одну из одинаковых на первый взгляд папок и садится за стол. Открывает папку, вытаскивает из воздуха почему-то чернильную — Денис бы такую не выбрал, они для него неудобны — ручку и, видимо, готовится писать. Денис наконец-то понимает, что они слишком долго молчат, и уже собирается что-то сказать, как Лилс опережает его вопросом: — Так ты выполнил то, о чём я тебя просила? Иванов некоторое время продолжает молчать — он не сразу вспоминает, что же от него требовала — он не думает, что эта девушка способна просить — Лилс, и всё-таки вспомнив, отвечает: — Да. Мы очень хорошо общались с Ольгой. И мы теперь всё же встречаемся. Всю его реплику Лилс что-то старательно пишет на зелёном — символично, ведь она же врач — листике и под конец улыбается и поздравляет его: — С почином. Вы всё-таки прекрасная пара, — и звучит уже менее устало, когда, подмигнув, добавляет: — Только предохраняйтесь, ребята. Мне кажется, дети вам пока не нужны. Иванов чувствует, как кровь приливает к щекам, и звучит он наверняка странно, когда, откашлявшись, отрицает: — Нам пока не нужно. Он уже было хочет объяснить, что имел в виду — нет, не то, что надевать презерватив не собирается или что-то в таком духе, однако Лилс почти сразу же говорит, снова наталкивая его на паническую мысль о телепатии обладающих магией работников Школы: — Просто вы пока слишком мало знакомы для того, чтобы переходить на такой уровень, — вздыхает и прикрывает глаза, видимо, вспоминая что-то своё, и, поджав яркие, как и весь её облик, губы, продолжает с ясно слышимым в голосе одобрением: — И, наверное, это правильно. Денис же задумывается, сколько они знакомы с Ольгой, и, поняв, что достаточно долго, отвечает, пожав плечами: — Мы с Олей знаем друг друга уже больше года. Лилс наконец-то открывает глаза и протягивает: — Да-а-а? — и смотрит на него испуганным взглядом лани, к которой уже на всех парах несётся волк. — Как же время летит. Иванов всерьёз задумывается — что же такая врач, которая сама не ориентируется во времени, может предложить его девушке. Ловит себя на мысли, что уже называет Ольгу своей девушкой, и всё-таки пару секунд спустя понимает, что это вполне правда и не слишком рано. И эта мысль забывает размышления о времени и том, что надо бы в нём ориентироваться. Он некоторое время сидит, задумавшись, но тут Лилс деликатно покашливает и уточняет: — Так у вас с Ольгой всё нормально? Он кивает. И решает добавить: — Мы окончательно решили встречаться. Лилс смотрит на него прищурившись, и ему становится стыдно, когда она произносит: — Ты пару реплик назад говорил об этом, — замолкает на пару секунд, а потом находит слова, которые его успокаивают — значит, не так уж и повторяется: — Но не добавлял, что окончательно, — и улыбается всё так же устало. Он — тоже. А она дополняет просящим тоном: — Пожалуйста, хотя бы постарайся с ней общаться. Поверь, ей это очень нужно. Он пытается звучать убедительно, когда говорит: — Я это понимаю. Знаю, что большинству людей необходимо общение. И что Ольга принадлежит к таким, — добавляет ещё больше эмоций, призванных убедить, когда продолжает: — Обещаю связываться с ней хотя бы пару раз в неделю. Лилс улыбается — причём уже не выглядит такой измождённой — и отвечает: — Предлагать поклясться магией не буду — ты ведь вроде бы не маг — а так верю тебе. До Дениса запоздало доходит, что простое обещание может кому-то показаться недостаточным — и уже предлагает: — Могу поклясться всем для меня дорогим. Лилс останавливает его царственным взмахом руки и объясняет: — Ты мне кажешься человеком ответственным и надёжным. Поэтому, собственно говоря, я и хотела, чтобы ты общался с Ольгой. Ты ей идеально подходишь, — хмурится, может, вспомнив что-то неприятное, и продолжает: — А спешить ни с чем не нужно, — снова улыбается, правда, уже не менее устало, чем в начале их разговора, и неожиданно для него выгоняет: — Прости, пожалуйста, но у меня есть планы на это время. Ты не мог бы уйти? Денис, конечно, вскакивает — более послушное существо, чем он, трудно найти — однако почти на полпути к двери таки решается уточнить: — Я думал, сеансы у психиатра длятся дольше. Лилс пожимает плечами. — Ты ведь не мой пациент, — добавляет, когда он уже держится за ручку двери, причём звучит радостно — мол, вот хорошая отмазка! — И, кажется, ты перепутал психиатра с психологом или психотерапевтом. Иванов прощается и выходит из кабинета. Причём, открывая, слышит тонкий женский взвизг знакомым голосом — и останавливается извиниться. И удивляется, поняв, что всё-таки не ошибся с определением владелицы голоса — это действительно Ольга. Причём выглядит уже как-то по-другому, чем он уже за столько времени привык. Он присматривается — что же в ней так поменялось, и видит: она смотрится не такой ухоженной, как несколько встреч перед этой, как будто выскочила из постели пару минут назад, не успев накраситься, причесаться — разве что одеться в джинсы и мятую футболку и обуться в кеды. Он уже хочет спросить «Куда ты спешишь?», как она здоровается и просит его: — Давай отойдём от двери.